Текст книги "Порох для крабов (СИ)"

Автор книги: И. Ермаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

В древнейший действующий город России меня занесло не просто так. Приняв участие в легендах Якутии, мне захотелось ознакомиться с историями Кавказа. Повод был серьёзный, сегодня здесь праздновали двухтысячелетие со дня основания.

Именно столько исполнялось "связанным вратам", как звучало в переводе название города, расположенного в 125 километрах от Махачкалы на берегу Каспийского моря. Учитывая столь грандиозный юбилей, я ожидал чего-то эпического, легендарного.

–

Придя в седьмом часу вечера в крепость Нарын-кала, я уже был пресыщен местным колоритом. Танцевальный флешмоб из полутора тысяч участников, фестиваль традиционной культуры "Цамаури", выставка-ярмарка "Радуга ковров", экскурсия по Джума-мечети, старейшей в России. Гостеприимство дагестанцев смогло меня впечатлить.

Теперь мне оставалось насладиться лишь финальным аккордом. Театрализованное представление, которое начнут показывать по завершению официальной части, обещали из семи эпизодов, отображающих наиболее значимые события города – юбиляра.

Возникновение, строительство крепости, восточный базар, нападение завоевателей, передача ключей от города Петру Первому, объединение народов, героическое участие дагестанцев в войнах и сражениях нашего общества Российского Отечества.

Настроение у меня было замечательным. Вкусная еда, интересные впечатления и качественные алкогольные напитки. Жёны, кроме Вали, веселили себя дербентским шампанским и бозой, слабоалкогольным напитком из ячменя, но без добавления хмеля. Рейнджерша же дегустировала со мной Кизлярку, знаменитую местную водку.

Ведущий на сцене торжественно объявил, что сейчас будет выступать советник Президента РФ Владимир Толстой. Переглянувшись с Валей, я чокнулся с ней своей фляжкой. В ней был кальвадос производства Дербентского коньячного завода. Хлебнув высокоградусный напиток, я хекнул и улыбнулся Наде.

– Иван Петрович, настоятельно прошу вас не распивать спиртные напитки в общественном месте. В нашей стране это карается законом.

– Надя, расслабься. У меня во фляжке лекарство.

– Судя по вашему выхлопу, это не валерианка.

– Есть такое. Будешь?

Командированная укоризненно покачала головой. В отличие от нас, она была трезва как стеклышко. Надя сегодня сопровождала нас везде, осуществляя взаимодействие с местными службистами. Несмотря на то, что мы все были одеты в национальные костюмы, которые организовала нам заранее Тамара, хлопот для неё это лишь добавило. Хоть я и скрыл под папахой свои русые волосы, но рост свой скрыть не смог.

Двухметровый амбал в окружении семи красавиц вызывал у местных любопытство. Валя, Люда, Тома и Инга на этой неделе подросли ещё на один сантиметр, но и без этого были выше большинства встреченных нами местных красавиц.

Навахо измаялась, разруливая днём разные забавные попытки дагестанских мужиков подкатить к моим жёнам. Хоть Спутницы своими нарядами никого не провоцировали, были в платках и длинных однотонных платьях, но желающих было много. Зная нас, Надя весь день справедливо волновалась за кавалеров.

Но всё обошлось. Люди тут были хоть и горячие, но понимающие. Жёны вели себя скромно, в разговоры не вступали. Стоило мне обнять и поцеловать ту или иную, на которую клюнули, джигиты понимали, что она моя женщины и, уважительно кивнув мне головой, отчаливали.

–

Воскресенье (20.09)

Несмотря на выветрившийся кальвадос, легендарные мелодии Дагестана продолжали звучать в голове. Утомившиеся после секса по-аварски, по-даргински, по-лакски и по-цахурски жёны дрыхли, а я всё никак не мог заснуть. Стоило сомкнуть глаза, как в голове появлялись яркие цвета дагестанских ковров.

Поняв, что мне нужно расслабить голову каким-нибудь спокойным занятием, я вытащил ноги из под лежащих на моих лодыжках Кати и Люды, снял со своей груди руки Томы и Лики, переложил с живота на подушку голову Вали, а со своего паха перебазировал Ингу. У сапёрши для этого пришлось аккуратно разжать пальцы, сжимавшие мой телескоп даже когда она спала.

Выбравшись из клубка жён и отбросив "глупую" мысль о причине своей бессонницы в банальном отсутствии свободного кислорода, я пошёл в Холл. Глубоко вентилируя лёгкие, я включил зомбоящик. Но просмотр лишь добавил головной боли. Ничего путного там не показывали, а смотреть заинтересовавший меня фильм «Погребённый заживо» я не рискнул. «Что-то» подсказывало, что смотреть этот бред не стоит. Не успокоюсь, а наоборот стану ещё более нервным.

Выключив телевизор, я накапал себе Кизлярки. Водка прошла хорошо, качественный напиток. Закусив огурчиком, я оглядел комнату и скривился. Обои, которые украшали стены, мне надоели. Дагестанский ковёр что ли на них повесить? Хотя… а что если?

–

Вышедшая из Опочивальни через два часа зевающая Валя ахнула.

– Вань, твою дивизию, это ты сделал?

– Конечно, – ответил я, перепачканный красками.

На стене сейчас было изображено эпохальное полотно. На ней я в полицейской форме с ключами в руках, изгонял из клетки обезьянника алкоголика на суд. Испуганный пропойца метался во все стороны, предчувствуя свою погибель, а другие заключенные, утомлённые витающими над изгнанником мухами, символизирующими его зловоние, били и гоняли его ремнями, снятыми ботинками и всем чем ни попало.

– Это чем тебя так накрыло?

– Просто чёрт дёрнул. Дай думаю, намалюю.

– Ты бы лучше забор вокруг склада разукрасил. Дети оценят.

– Считаешь?

– Твою дивизию, пошли спать. Когда тебя рядом нет, тревожно. Все ворочаться стали, тебя искать.

– Ладно. Но правда же хорошо получилось?

– Среди нас ты лучший живописец, – нейтрально сказала рейнджерша. – Но мне кажется, что тебе удались бы гораздо лучше малые формы. Если бы ты миски или стаканы, или ещё чего не жалко стал разрисовывать, то тебе цены бы не было.

–

Понедельник (21.09)

Горюя о традиционных и замшелых вкусах жён, я закончил поздний завтрак. Вернувшиеся на своё старое место обои мою живопись похоронили. Аргументы Спутниц о том, что вонючий алкаш, лужи блевоты и заполненная параша в углу картины пищеварению не способствует, я не разделял. Импрессионизм я не перевариваю, исповедую суровый челябинский реализм.

Пока мы завтракали, консенсус с не менее суровыми челябинскими жёнами я всё же нашёл. Интерьер мы немного поменяли. На небольшой ковёр, который теперь украшал в Холле пол, они согласились. Его площадь была хоть и не триста пятьдесят метров, как в Дербенте, но нам деревенским и две сотни за глаза.

В отличие от меня, горевавшего об утраченной живописи, Лика была счастлива. У неё сегодня был День Рождения, поэтому я сменил хандру на бодрость духа. Гайдерша сейчас была просто ослепительна. Сердолик на новой ювелирке, подаренной ей с утра прямо в постели был столь же пламенным, как страсть, с которой проходил потом процесс вручения.

Каждый предмет гарнитура мы вручали только после достигнутой гайдершей разрядки. Поэтому получив все шесть предметов, Лика пропустила зарядку, отлёживаясь и восстанавливая силы. Увидев, что она поела, я сказал ей одеваться на выход.

Бог любит троицу, празднование Дня Рождения Лики я решил сделать в легендарном уральском городе мастеров – Златоусте. Надеюсь, наша уральская водка не заставит меня ночью ковать ограды и точить булатные клинки. Этот день я с Ликой традиционно проведём вдвоём. Сначала осмотрим "Горный парк имени Бажова", потом поучаствуем в лисьей охоте, а затем покатаемся на байдарке.

Катя наконец-то закончила организацию первого своего маршрута для туристических забав. Частоты чекисты ей выделили, маячки для пеленгации её подчинённые расставили, места для отдыха организовали. Мы выступит в качестве бета-тестеров.

–

Сменив дагестанские наряды на уральские, мы Прыгнули к Тановышке возле города и поехали в парк. Он располагался в живописном районе Златоуста, в посёлке Красная Горка и открылся не так давно, первого июня этого года.

Оказавшись там, мы с интересом осмотрели скульптуры, без труда узнав Огневушку-поскакушку, Хозяйку Медной горы и Серебряное копытце. К каждой из них я примерял черты той или иной Спутницы. Фантазия у меня была богатой, так что это мне удавалось. Если меня ночью вштырит, то я, пожалуй, действительно займусь скульптурой.

После прогулки на свежем воздухе мы пошли в музей с коллекциями минералов и оружия. Полюбовавшись на самоцветы и изделия оружейников, мы пошли в уникальную комнату "Хронограф", в которой демонстрировалась история развития ремёсел в Златоусте.

Полазив по культурному комплексу "Башня-колокольня с часовней святого Иоанна Златоуста", я вызвал по телефону Гришу. Ёк-макарёкающий пилот сказал, что его машина в порядке, погода благоприятствует, а маршрут согласован, поэтому я с Ликой двинулся в сторону расположенной за городом вертолётной площадки.

Начало тропы для предстоящей лисьей охоты было в ста пятидесяти километрах, возле Усть-Катава. Можно было Прыгнуть сразу туда, но я хотел совершить с Ликой воздушное путешествие. Мы редко летали, так что это должно ей понравится. К тому же в нашем вертолёте была перегородка, отделяющая задние места. Вибрация машины на Лику подействует ожидаемо, микстуру от Люды она не принимала.

–

Бегать по тропинкам в горах и лесах Южного Урала с пеленгатором было весело и интересно. Диких животных на маршруте нам повстречалось мало. Зайцы, лисы, косули. Мы их не трогали, а ждали, пока либо они умчатся от нас, либо сами от них убегали. Один раз чуть не нарвались на семейку кабанов, но обошлось. Время сейчас было не голодное, а мы не борзели.

Куда больше веселья мы получили от людей. Сначала догоняли испуганных нашим видом грибников, чтобы вернуть им потерянные корзинки. Собиратели оказались людьми со связями, поэтому, так их и не догнав, нам пришлось делать ноги от вызванных ими гайцов. Полицейские, науськанные обидевшимися и испуганными грибниками, решили, что мы бандиты и предприняли безуспешную попытку нас арестовать.

Оставив далеко позади сотрудников министерства внутренних дел, мы нашли спрятанный маячок на берегу реки Юрюзань. Однако наш внешний вид почему-то испугал устроивших пляжный отдых по-нудистски деревенских нимф.

Ничего страшного в нашем облике не было. Паутина на голове, следы ударов веток на лице, хвоя и листва на камуфляже. Улыбались то мы открыто и приветливо. Лика, правда, ножом помахивала, но это она просто грибы искала. У грибников корзинки, которые достались нам в качестве трофеев, были почти полные, места тут были грибные.

С визгами, блистая ягодицами девушки побежали от нас в лес. Мы, естественно, устремились за ними. Надо же было вернуть им забытую на берегу одежду. Догнали конечно, даже отвернулись, пока они надевали свои сарафаны. После того, как ситцевые платья облепили их влажные стати, я объяснил им, чем мы занимаемся.

Услышав, что мы не собираемся насиловать, девчонки недовольно фыркнули и ушли в свою деревню. Мы последовали дальше по маршруту, но спустя полчаса услышали за спиной погоню. Что-то не то наговорили нимфы своим родственникам. Топоры и вилы в руках мужиков, догонявших нас "немного" напрягали.

Переглянувшись с женой, мы ускорились. Ловкость и Выносливость у нас была куда выше деревенских, так что вскоре мат и призывы поговорить остались за нашими спинами. Пробежав, не запыхавшись, несколько километров, мы неожиданно увидели покрытую мхом избушку.

–

На пеньке сидел старичок в сильно поношенной одежде. Седая длинная борода была почти до земли, кустистые брови скрывали глаза. В голове лесной сор, на одежду прикреплены разные веточки, листочки. Натуральный леший. Не смотря на то, что наш облик не сильно то отличался, наше появление его испугало.

Да что ж такое? Попросив Лику убрать подальше десантный тесак, который она не выпускала из рук, я поднял верх ладони и пошёл к деду. Тот, оценив наши габариты и румянец на щеках, который пробивался сквозь грязные разводы от падений в лужи и муравейники, правильно оценил свои силы.

Убежать от нас в свои годы он бы не смог. Нервно улыбнувшись, леший пригласил нас в свою избушку. Жил он бедно, одним натуральным хозяйством. Куриные ножки зачем-то сушил, наверное лекарь. Угостив нас чаем из лесных трав и ягод, он успокоился, увидев, что мы ведём себя адекватно.

–

Посидев с ним полчасика, мы вернулись на маршрут. Нормальный дед, но "чутка" чокнутый. Всё спрашивал, точно ли СССР распался и валютные спекуляции разрешили. Поэтому нож, который он углядел у Лики, я ему не продал, даже за предложенные им украдкой потёртые доллары. Тут девки задорные не так уж и далеко любят голышом плавать. Ни к чему им встреча с вооружённым валютным спекулянтом времён Брежнева.

Отмотав ещё несколько десятков километров, мы смогли собрать последние из десятка маячки и достигли финиша. Там нас дожидались остальные Спутницы, расставив палатки и организовав пикник на свежем воздухе. Благодаря Выносливости, мы не особо то и устали. Поэтому эмоции получили исключительно положительные.

Перекусив, чем бог послал и шашлыком, мы оставили всех веселиться и двинулись к берегу Юрюзани. До сумерек нам предстояло теперь преодолеть ещё пятьдесят километров по воде на байдарке. Катя выбрала этот участок реки за многочисленные перекаты, преодолеть которые будет и интересно, и полезно. Надо хоть знать, как это делают нормальные люди, а не как мы, матерясь и стукаясь бошками.

–

Добравшись в сумерках до точки окончания сплава, я спрятал байдарку в Инвентарь и повёл жену в расположенную неподалёку пещеру. По берегам реки их было много, но нам нужна была вполне определённая. Вход в неё должен был подсвечиваться Спутницами, которые должны были устроить нам ещё один пикник на свежем воздухе.

Увидев какой-то странный зеленоватый свет среди скал, я показал на него Лике. Та устало улыбнулась и, прихрамывая, пошла рядом со мной в ту сторону. Сейчас спелеология её отчего то не вдохновила. Сплав по горной реке гайдершу сильно вымотал.

Понимаю, эмоций мы получили уже много. Особенно когда перевернулись на байдарке и спаслись только благодаря использованию Портала. Оценив предынфарктное состояние жены, я взял её на руки. Лика обняла меня и уткнулась носом мне в грудь.

Пока я добрался до входа в пещеру, Лика начала засыпать. Так не пойдёт, нас ждут ещё фуршет и танцы! Взбодрив её тем, что переложил себе на плечо, я зашёл под каменные своды. Жена была занята тем, что стучала мне по спине кулаками, требуя её отпустить, поэтому не смогла увидеть то, что заставило меня остолбенеть и сжать рукой её попку ещё сильнее.

Глава 4. Нежеланные репатрианты

21 сентября – 11 октября 2015

Понедельник (21.09) 22:15

Прямо передо мной стоял высокий, даже по сравнению со мной, человек. Роста метра три, не меньше. Бугры мышц, рубленые черты лица. Он весь был, как будто сделан из камня. Что странно, совершенно лысый, даже бровей и ресниц не было. Одет он был в серый плащ до земли, в руках держал горняцкую кирку.

Из-за его спины, над плечом висел фонарь. Четырёхгранный стеклянный сосуд испускал тот самый тусклый мёртвый зелёный свет, который привлёк моё внимание у реки. Как этот светлячок там ливитирует? Верёвок с потолка никаких не видно.

– Вы геологи? – громогласно пробасил здоровяк.

– Туристы мы, – ответил я, поставив Лику на землю.

Гайдерша обернулась и стала с интересом рассматривать странного мужика.

– Плохо, – со вздохом сказал великан. – Но коль уж пришли, то и вы сгодитесь.

– А ты кто? – спросила гайдерша. – Леший?

– Почему Леший? Тот в лесах владыка, а я в горах. Так и зовусь – Хозяин Цементной Горы.

– Может Медной? – робко переспросила Лика.

– Нет, после развода я ту гору жене оставил. Сам теперь в этой хозяйствую. В тесноте, да не во обиде. Раньше она, конечно, по-другому называлась, Гранитной, но мне знающий человек сказал, что из этого камня теперя лишь надгробия делают. Посоветовал переименовать в Цементную, мол за ним будущее.

Согласен, бетон почти вытеснил сейчас все другие материалы. Хотя в последнее время движуха в сторону полимеров и сэндвич-панелей.

– А Хозяйка твоя сейчас где? – с интересом спросила Лика. – Это она с Данилой – мастером контактировала?

– Да, именно она. Давненько, правда. Золотое было времечко. А жена моя, бывшая, у тещи сейчас. Медную гору на клюшку закрыла и на Алтай уехала.

– Чего ж вы расстались?

– Дык понимаешь, какая история приключилась. Лет восемьдесят назад ко мне один шибко умный снаружи заглянул. Интеллигентный такой, в очочках, с бородкой. Ну мы с ним обсудили новости и поспорили. Он сказал, что сможет мне осветить все подземелья, если я ему пару тонн руды хитрой добуду. Электричество проведёт. А я ж не совсем тёмный, были у меня тут разные умники. Ни одна станция в мире столько лепестричества выработать не смогёт. Вот и поспорили значит. На две тонны алмазов. Мне они тогда очень нужны были, я жене хотел трон сделать. Алмазы – самый прочный камень, вы в курсе?

– Конечно, – ответил я. – Крепче рубинов и сапфиров.

– Именно. Ты точно не геолог?

– Строитель я. Так почему развелись то?

– Я за десяток лет свою задачу выполнил. Руду накопал, лежит, значит, она у меня и красиво так светится. Как в фонаре моём.

Здоровяк поднял руку и продемонстрировал свой осветительный прибор. Для этого он поднял руку, благодаря чему фонарь, который удерживала какая-то гибкая хрень, прошмыгнул у него подмышкой.

– Чем это ты его держишь? – поинтересовалась Лика.

– Хвостом. Как он у меня начал отрастать, мы и развелись. Ну ещё волосы у меня все выпали. Наверное, вся их сила в хвостишко ушла.

– Стоп. А как звали твоего спорщика?

– Так это... вспомнить надо... Курчавый... Нет... Курносый... Неее. А, вспомнил – Курчатов. Точно – Игорёк Курчатов.

– А руду он как называл? – с сильным подозрением спросил я. – Уж не урановой ли?

– Именно. А говорил, что не геолог! Зачем соврал?

– Лика, валим отсюда! – сказал я и схватил жену за руку.

Но вход в пещеру закрылся перед нашими носами. Камни буквально сомкнулись. Я со злостью ударил по гранитной преграде. Ни к чему хорошему это не привело, лишь костяшки отбил. Портал не открывался, Инвентарь оказался недоступным, а иконка Смайлочата горела серым цветом.

Лика, доставшая смартфон из кармашка куртки, покачала мне отрицательно головой и сказала, что связи нет. Мой телефон покоился на дне Юрюзани после того, как мы на байдарке перевернулись. Ёлки-иголки!

– Зачем мы тебе? – спросил я, поглаживая кулак. – Курчатов умер уже, почти шестьдесят лет назад.

– Знаю. Ты не первый, кто ко мне в гости пришёл. Мне Игорёк без надобности. Я когда понял, какой свет красивый от руды, особенно если её ещё шибче сделать, пятипроцентной, то сам всё подземелье и без лепестричества осветил.

– Раз энергетики тебе без надобности, а хвост устраивает, то и живи себе. Дом у тебя есть, большой, просторный, даже с освещением. Коммуналку платить не нужно, всё своё. Красота же? Никто тебя не трогает, и ты нас не трожь.

– Руки у вас коротки мне угрожать! Мне вас растереть раз плюнуть. Но без вашей помощи я, к сожалению, обойтись не могу. Мне нужно, чтоб вы весточку наружу передали.

– Неужели за эти годы ты не смог этого сделать? – недоумённо спросила Лика.

– Пытался. Наружу мне ходу нет, а вы люди, уж больно впечатлительные. Гости, навроде вас, от вида моих сокровищ или за сердце хватались, или кровью начинали харкать, или просто в лужу превращались.

Ёлки-иголки! Сколько ж там бэккерелей, грей и зивертов? Что за дичь вокруг меня происходит? Леший – валютный спекулянт, потом хвостатый Хозяин горы. Мы что, через Портал в сказку провалились? Не стоило мне золотые червонцы из Якутии хомячить.

И в Дербенте зря Катю и Валю вытащил от обступивших их на базаре цыганок, одна из них, старая карга, мне в спину всякие проклятия шептала. А в Златоусте в Бажовском парке экскурсовод был подозрительным, вылитый Дамблдор, только без шляпы.

– У меня после того, как я всё осветил, ещё много руды осталось, – продолжил здоровяк, вырвав меня из размышлений. – Чтобы вы не считали меня пустобрёхом, я сейчас вам эти запасы покажу. И с собой вам кой-чего дам, поядрёней. Хочу руду свою чудесную на алмазы выменять. Игорёк тогда говорил, что в Якутии у вас их шибко много.

– Были мы там. Уже меньше, чем было. Яма в земле, затопленная, на три четверти километра глубиной.

– Иди ты! Такая глубокая?

Лика кивнула подтверждающе головой.

– Беда. Мне вода тоже страшно мешает. С водяным всё договориться не могу. Жадный он. Тоже уран требует, чтобы свои владения осветить.

– Не смей с ним соглашаться, – с испугом сказала Лика. – Обманет! Найдём мы тебе алмазов. В Якутии рудников много, добычу ведут круглосуточно. Затоплен только самый большой.

Тревогу гайдерши я понимаю. Если обогащённый уран окажется в подземных водах, то всей экосистеме, на Урале как минимум, кирдык придёт. У всех хвосты отрастут, ёлки-иголки. Но идти куда-то в сокровищницу владыки совершенно не хотелось. Дозу мы там получим гарантированно.

– Слушай, не надо нам ничего показывать и отдавать, – сказал я. – Мы тебе верим. Геологов пришлём сразу же, как дома окажемся. Веришь?

– Нет. Ты же строитель. Я вашу братию знаю. Мне один такой как ты уже наобещал этот, как его... капремонт, во... сделать. До сих пор жду.

Вот ведь гадство, и тут эти деятели подкузьмили. Встречал таких. Мутные товарищи, денег гребут лопатами, а выхлоп почти всегда на копейку. Отмостку сделают и заявляют, что фундамент починили. Трещины на фасаде штукатуркой замажут, а заявляют, что здание ещё полста лет простоит.

– Уважаемый, отпусти, а, – взмолилась Лика. – Я деток хочу, а от урана мы здесь за полчаса стерилизуемся. Хочешь, я перед тобой на колени встану?

Здоровяк отрицательно покачал головой и махнул рукой, зовя нас за собой в глубину пещеры. Нельзя туда идти, лучше застрелиться, чтобы не мучиться или попытаться хвостатого загасить. Достав из ножен на лодыжке нож, я дал команду жене тоже вооружиться.

Неожиданно здоровяк обернулся. Нахмурившись от вида ножей, он почесал свободной рукой подбородок.

– Вань, а тебе сколько лет?

Что-то в его вопросе меня царапнуло.

– Зачем тебе?

– Ты уже четвёртый десяток доживаешь, а всё в сказки веришь.

– Вань, а он тень не отбрасывает, – вдруг заметила Лика. – И на руках по четыре пальца.

Действительно. В этом зелёном свечении мало чего было видно, вот я сразу и не разглядел.

– Смайл?!

Здоровяк недовольно скривился и начал уменьшаться. Спустя секунды перед нами предстал симбионт в своём традиционном обличии. Жёлтый колобок в белых перчатках и с тремя волосинками.

– Рано вы паниковать начали и за ножи взялись. Ничего бы с вами не произошло. Я приготовил великолепнейшую сокровищницу, которую хотел вам показать. Там и гномы были, и гоблины, и кобольды.

– Ёлки-иголки, я же о самоубийстве уже думал.

– Это вы, батенька, поспешили!

– Смайл, у меня ведь нож от танитов в Инвентаре есть. Ты говорил, что он биополя уничтожает. Думаю, тебе, симбионту, без ещё пары пальцев будет в самый раз!

– Стой! Не надо делать поспешных выводов.

– А как ты вход завалил? – спросила Лика. – То, что ты иллюзия – это понятно. Но Ваня по преграде кулаком шарахнул.

– Я же у вас в черепе. То, во что верит ваш мозг, для вас абсолютно реально! Не было там никакого завала.

Оглянувшись, мы удостоверились, что вход в пещеру совершенно свободен и пошли наружу.

– Погодите! Я здесь нашёл медную жилу. Тоненькая правда, но нам сгодится. Если киркой поработать…

– Нет уж, жёлтый. Не дай бог, нарвусь на свою голову на Великого Полоза. Бажов про него много чего написал. Хватит с меня сказочных приключений.

Посмотрев на жену, я увидел, что она тоже мечтает сейчас лишь о домашнем уюте. После представления Смайла сильно хотелось напиться. Алкоголь радионуклеиды вроде бы выводит. Уж иллюзорные точно. А потом можно и горняком поработать. У меня месторождение богатое. Шесть действующих штолен.

–

Вторник (29.09)

Судя по фигурке ягуара на кулоне, выполненной из гематита-кровавика, Надины штольни были щедры на железную руду. Гадая о скрытых под строгим деловым костюмом подземных богатствах навахо, я начал слушать причину, по которой она оторвала меня от занятий в Тренажёрке.

От неё мои вздувшиеся бицепсы, трицепсы и другие прочие "цепсы" без внимания не остались. Занятия у меня были на Силу, которую я активно развивал, пользуясь Экстраростом за свой тридцать четвёртый Уровень.

Бросая украдкой на меня заинтересованные взгляды, командированная немного хрипло и скомкано попросила меня на время оставить Якутию и вернуться на Кольский полуостров. Ночью на территорию РФ прибыло на пароме из Финляндии четверо танитов, которые не стали осматривать красоты Санкт-Петербурга.

Арендовав машину, заражённые к утру почти достигли Мурманска. Чекисты от этого всполошились. Их понять можно, но вряд ли танитов интересуют атомные подводные лодки. Что они там забыли, ёлки-иголки? Двое из заражённых были репатриантами.

Судя по ID, они побывали под Питером в роли консерв, сбежав затем заграницу. Странно всё это. Сказав Наде, что мы через полчаса будем готовы, я написал жёнам, чтобы они готовились к выходу и пошёл сам переодеваться.

–

Столицу Мурманской области мы обогнули. Как я и предполагал, подводный флот танитов не интересовал. Они стремились в сторону Никеля и Заполярного. Отматывая километры по дороге в сторону Норвегии, мы на внедорожниках быстро сокращали дистанцию.

– Вань, они остановились, – сказала сидящая на заднем сиденье Лика. – Радар показывает, что они возле Заполярного.

Места тут были знакомые. Глаза то и дело натыкались на ориентиры, которые я запомнил год назад. Мы здесь уже отлавливали танита, который едва не убежал от нас, но сделал остановку в этих местах. Тут же ничего нет, зачем сюда было тащиться из Питера?

– Элементарно! – заявил Смайл. – Единственное, что могло их заинтересовать, это сверхглубокая скважина.

– Мы там были, – сказала Катя по Смайлофону. – Нет там ничегошеньки.

– Только черти – гэи, – напомнила Тома об эхе, которое вернулось из-под земли после крика дамагерши.

– Разберёмся, – сказал я и сильнее втопил педаль газа, стремясь не отстать от драйверши, управляющей внедорожником, едущим перед нами.

–

– Факап! Стойте! – воскликнула Инга. – Это ловушка.

До заражённых оставался лишь километр. Я уже видел их припаркованный автомобиль на обочине автодороги.

– С чего ты так решила?

– Я бы именно так сделала. Заложила фугас, а вон там залегла с мухой.

Прислушавшись к голосу специалиста, я скомандовал остановку. Выйдя из машин, я разделил команду. Инга должна была остаться здесь, чтобы перекрыть дорогу. Тома, Валя и Люда пойдут на скрытые позиции заражённых, расположенные слева от дорожной насыпи. А я с Катей и Ликой займёмся теми, что располагались справа.

Когда мы ликвидируем угрозу, штатный сапёр разминирует фугас. Её догадка подтвердилась, хоть полотно дороги здесь и было не идеальным, но мы смогли разглядеть, где его явно дополнительно нарушили. Таниты совсем берега потеряли! Стоимость ремонтных работ автодорог в Заполярье астрономическая. Проверив снаряжение, мы пошли брать злодеев в клещи.

–

Двигаясь перебежками и на корточках, мы почти достигли до скрытой позиции залёгших танитов, когда со стороны второй засады раздалась стрельба. До наших целей было пару сотню метров, которые я решил форсировать, увеличив скорость.

Наш Бег неожиданно прервался, когда нам под ноги бросились лесные зверушки. Три лисы и две росомахи умели маскироваться куда лучше нас, поэтому их нападение мы прощёлкали. Рыча и тявкая, заражённые животины бросились нам под ноги, и мы покатились на землю.

Стрелять было сложно, звери были юркие и мелкие, поэтому я достал нож. Ударом десантного тесака одну росомаху мне удалось сразу погасить, а повисшей на моём рукаве лисе, я просто свернул голову. Катя и Лика сражались тоже неплохо. У их ног валялись ещё две тушки.

– Воздух! – воскликнула Лика.

Посмотрев вверх, я увидел пикирующую на меня чайку. Крупная птица была заражена и явно утратила природную осторожность. Как камикадзе она неслась в мою сторону. Выхватив Молот, я встретил её приход как положено в бейсболе. От встречи с моим оружием, сломанный пернатый истребитель полетел в сторону горизонта.

– Вань, таниты убегают, – сказала Катя, готовясь встретить двух идущих на неё в атаку чаек.

– К скважине дропонули, – уточнила Лика, замахиваясь Бумерангом. – Мы тут справимся без тебя. Нельзя их отпускать.

Перестрелка со стороны Томы, Вали и Люды стихла. Если бы там было что-то плохое, Смайл бы меня предупредил. Посчитав, что тут действительно обойдутся и без меня, я побежал за сбежавшими заражёнными. Они дали дёру с приличной скоростью.

Догнал я их лишь возле разрушенных построек над сверхглубокой. Какие-то они уж слишком быстрые. Последний рывок применили? Вряд ли, это бы их носителей убило. Может это я слишком медленный? Да вроде нет, подмётки, конечно не горели, но внутренний спидометр подсказал, что скорость я развил в районе пятнадцати кэ-мэ в час. Марафонцы бегут медленнее.

Пока один из них скрылся внутри строения, где мы когда-то ликвидировали танита, второй остался на месте, чтобы меня задержать. Ёлки-иголки, да это баба! Танит выбрал носительницу с внешностью настоящей ведьмы.

Длинный нос, кривые зубы, редкие волосы. Телом тоже она не блистала. Была словно сушёная вобла. Учитывая пагубное воздействие танита, цвет её кожи был зеленовато-жёлтым, словно у начавшей подгнивать рыбины.

А ведь она, наверное, воображает себя красавицей, между тем как фигура – взглянуть совестно. Рожа, мерзость мерзостью! Вон как раскорячилась, выпячивая несуществующие достоинства. Неужели она решила, что я поддамся на её любовные куры?

Поняв, что её потуги изобразить из себя женщину бесполезны, танит перешёл к агрессии. Выпустив по мне несколько выстрелов, он понял, что этим мне не повредить, отбросил пистолет и выхватил с пояса какую-то палочку. Жёны такие жезлы тоже постоянно носили на поясе. Использовали их для секс-игр. Ёлки-иголки, с этой воблиной мне такого счастья и близко не нужно.

Заражённая начала делать взмахи и бормотать что-то с шипящими нотками в голосе. Она себя волшебницей что ли вообразила? Тучи закрыли и без того тусклое полярное солнце. На небе и под небом так сделалось темно, что ничего толком нельзя уже было видеть.

Неожиданно для меня волшба у бабы дала результат. После манипуляций, её посох раза в три удлинился и превратился в копьё. Лезвие на конце было непростым, так что кидаться на него было опасно даже для меня.

На опытного копейшика она не тянула. Стоять на месте с телескопическим оружием заражённая не стала. Криво держа оружие, она начала резво сокращать дистанцию. Глядя на его неуклюжесть, я усмехнулся. Где её обучали? Уж явно не в Японии, где прошла свою программу Катя.