Текст книги "Админы vs читеры (СИ)"

Автор книги: И. Ермаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Что предлагаешь?

– Вальнуть. А вот остальных авторитетов не трогать. Пусть грызутся между собой и делят освободившуюся территорию.

– Вань, у меня точно такое же мнение. Мой прогноз, что всем станет не до нас, и по крайней мере на какое-то время нас оставят в покое. Мы за это время должны решить вопрос с ФСБ, – выдала своё заключение Лика.

– Я не против. Думаешь, следует идти сразу к ним, а не в МВД? – спросил я у неё.

– Точно. ФСБ однозначно сильнее. Требуется идти сразу к федералам. Да и Валя мне сказала, что во внутренних органах нашей области оказалось уж больно много оборотней. Почти гарантированно на сольют за тридцать сребреников, как тот зам из следственного.

Рейнджерша понуро кивнула головой. Мне такие выводы были тоже не в радость. Понятно, что оборотни есть везде, но от этого не легче.

–

Сделав такие выводы на ближайшее время, я, вместе с вызвавшейся помочь мне Валей, отправился к нашим заключенным.

– Как работаем? Заколем, твою дивизию? – спросила у меня девушка.

– А хочешь?

– Совсем не хочу, но как иначе? Повесим? Застрелем?

– Отставить стрельбу, – сказал я и жамкнул по появившейся на стене красной кнопке. После этого Кузьма перекрыл вентиль в горле у замначальника и других членов ОПГ. Мы через окошко посмотрели агонию умирающих недолюдей и дождались, пока их тела не исчезнут, обратившись в протоэнергию.

– Твою дивизию, как просто, а я раньше всё гадала, как ты свои несколько сотен ликвидировал.

– Больше вопросов у тебя ко мне нет?

– Пока нет, как появятся – спрошу, – спокойно ответила мне Валя и пошла в зал. Я двинулся за ней, размышляя, чем бы нам сегодня заняться, чтобы забыть о тюремном запахе. Когда мы вошли в центральное помещение Базы, то увидели Катю и Лику, которые сейчас целовались и во всю обжимались. Увидев нас, они смущённо отпрянули друг от дружки.

– Прекратить на время разврат! Всем приготовить купальники, идём отдыхать в Турцию, – сказал я.

Взвигнув, жёны опять прильнули друг к дружке, а потом побежали в комнату аналитика. Валя хмыкнула и пошла к себе, а я никуда не пошёл. Всё своё ношу с собой, мне перемерять ничего надо.

–

Вернувшись с пляжей ещё холодного Эгейского моря, мы сели за распределение Энергии. Уровень я поднял опять себе, Энергия 4 584 (-8 100), и вложил Очко опять в Выносливость. Плаванье в бассейнах турецкого отеля наглядно показало мне, что мои русалки серьёзно меня обставляют по этому Параметру. Если бы они не поддались мне в наших заплывах, то мой телескоп так бы и плавал без дела, как киль у парусника бороздя хлорированную воду.

Потом я заказал себе модификацию на кости и связки, Энергия 584 (-4 000), решив исключить себя из команды аутсайдеров по этой модификациям. Всё, со следующей недели вывихи и переломы мне больше не грозят.

– Вань, можешь, твою дивизию, мне увеличить рост? – спросила Валя.

Неожиданный, но, ёлки-иголки, очень обрадовавший меня вопрос. Рейнджерша похоже кинулась во все тяжкие, чтобы усилиться. Я кивнул ей согласно головой и заказал увеличение Смайлу. Энергия 84 (-500).

Больше Энергии не было. В программе прокачки у нас изменений никаких не планировалось, всё на следующей неделе должно было идти в том же русле, что и на этой.

Окончание дня мы, сопровождаемые взглядом нахмурившейся и оставшейся в одиночестве Вали, пошли проводить в спальню. Были у меня кой-какие вопросики после сегодняшних заплывов к моим жёнам, мой киль требовал реванша.

Глава 6. Ёлочный корешок

17 -23 марта 2014

Понедельник

На завтраке мы смотрели новости и радовались за Россию. Крымчане сделали свой выбор, нас, граждан РФ стало на три миллиона больше. Причём наших, родных граждан. Надо бы и нам в Крым сходить, я там в детстве отдыхал в пионерских лагерях. Красивые места, как чётко сказал ВВП, каждая пядь земли в которых полита русской кровью.

Оторвав взгляд от экрана, где показывали, как многотысячные толпы в Крыму скандируют ”Россия, мы с тобой”, я переключился к делам нашим, скорбным:

– Валь, с Хмурым мы разобрались. Под кем ты говорила он ходил?

– Под Джавдетом Тобольским. Весь Урал под ним ходит.

– Что за Джавдет?

– Авторитет. Подмял под себя у нас на Урале всех воров после развала, вашу дивизию. Легендарная личность, к нему и губеры наши обращаются, а не то что мэры.

– И где он обитает? В Туркестане?

– Данными о загранице я не располагаю. Скан Хмурого знает только о московском офисе. Там у Джавдета оперативная база. Я вот думаю, а может, всё-таки, не надо его трогать? Кровь потом польётся, помнишь 90-е?

– Сейчас уже власть другая. Кровь польётся у воров, мне её не жалко. Пусть работает полиция, это её прямая обязанность. Или ты считаешь, что текущий статус-кво, когда всё с виду тихо и мирно – это хорошо?

– А ты так не считаешь?

– Конечно нет. Хорошо, когда тихо из-за того, что воры под плитами лежат, а не из-за того, что они по московским офисам сидят и покупают твоих бывших сослуживцев. Пусть они и не стреляют из автомата на улицах, но они же продолжают грабить и насиловать. Если у тебя прыщ не сильно болит, это не значит, что гноя там нет. Выдавливать надо, иначе будет хуже.

– Твою дивизию, где ты у меня прыщ увидел? – спросила рейнджерша и достала зеркальце.

– Расслабься, просто к слову пришлось. Нет у тебя прыщей, – успокоил я Валю, Катя и Лика заулыбались, а рейнджерша сердито убрала зеркало в свой Инвентарь.

– Сходи в Москву и начни искать подходы к Тобольскому, – дал я команду Вале и обратился к Лике. – Что у тебя с нашим ренегатом врачом? Выяснила, кому эта крыса продалась?

Аналитик кивнула согласно головой и ответила:

– Точно, есть контакт. Мосад это, по крайней мере тянется всё однозначно в Израиль. Может быть, оттуда и ещё куда, но мне пока трудно сказать точно, надо Сканить исполнителей.

– Неожиданно. И как они на него вышли?

– Всё просто, крыса – еврей, у него две трети родни там живёт. Он им и сболтнул некоторые детали того, чем сейчас занимается, а там люди не глупые. Вот и завертелось.

– Много он о нас рассказал?

– Почти ноль. А когда на него вышли, вообще стал молчать. Он сначала ждёт аванс, боится, что его обманут. А в Мосаде денег просто так не выплачивают, требуют доказательств. Вот и кружат сейчас вокруг друг друга.

– Понятно, тогда будем разрывать эти взаимоотношения.

– Ты придумал как это сделать? Порталиком? – спросила Катя.

Я задумался. Исчезновение вызовет у евреев ненужные вопросы. Устал я от таких игр, не хочу ещё и там искать кандидатов на ликвидацию.

– Считаю, наиболее правильным будет организовать несчастный случай, – предложила Лика.

Идея была очень неплохая, только мы таким ещё не занимались.

– Кирпич, – сказал я, решившись на этот дебют.

– Твою дивизию! Это игра такая? Тогда я говорю – ”Черепица”, теперь тебе на ”А”, – сказала Валя.

– ”Арболит”, – продолжил я машинально. – Валь, что ты меня сбиваешь с мысли. Какая игра? Надо ему несчастный случай сделать, вот я и вспомнил про мой кирпич.

Рейнджерша захохотала, остальные тоже заулыбались.

– Этим я сам займусь, мне строительство ближе, и вам не надо будет брать лишний грех на душу, – сказал я.

Лика кивнула согласно головой, Валя пожала плечами, а Катя подошла ко мне за спину и начала массировать мне плечи.

–

После массажа я Прыгнул в Курганскую область. Грише я в субботу позвонил и сказал забрать меня из Щучьево. Он меня ждал, стоя возле своего винтокрылого друга в окрестностях этого административного центра, и когда я к нему подошёл, заляпав свои сапоги грязью на этом почти растаявшем от снега поле, то весело меня поприветствовал в своёй ек-макарёковской манере.

– Вы только в них в салон не лезьте, ёк-макарёк.

– Ёлки-иголки, Гриша, не боись, отряхну я их, сам не хочу сидеть в грязи.

Под бдительным присмотром пилота мне удалось почти идеально очистить свою обувь от налипшей грязи, хоть это было и нелегко. Достав ещё одну бутылку воды и платок из своего бездонного рюкзачка, который брал на наши полёты, чтобы не палиться со своим Инвентарём, я начал уже сам отмываться, так как закончившаяся процедура оставила на моих клешнях многочисленные следы от чернозема.

Когда я получил добро на посадку от Гриши, мы разместились в вертолёте и взлетели. Мне показалось, что машина при взлёте чпокнула, когда вырвалась из грязного плена. Посмотрев на пилота, я понял, что этот чпок он услышал тоже.

– Ёк-макарек, Михалыч заставит теперь весь аппарат мыть. Что вы в этом Щучьем забыли то?

– Дела у меня там Гриша.

– Вы с химоружием что ли работаете?

Странный вопрос. Развеял мне его Смайл, сказав, что в Щучьем располагается пятый в России завод по уничтожению химического оружия. Естественно, к этой деятельности мы отношения не имели. Впрочем, слегка дезинформировать пилота придётся, а то чёрт его знает, как ему объяснить своё появление в этом небольшом городе.

– Немного, – очень коротко ответил я, вспомнив то количество дерьма, от которого мы избавились на прошлой неделе.

Пилот не стал продолжать разговор на эту тему, поняв, что я не горю желанием о ней распространяться. Полетев на юг, мы миновали Пивкино, Мансурово и, долетев до Азналино, повернули на восток. Миновав Алменево, вертолёт долетел до Таловки, и высадил меня.

– А тут что вам надо? – спросил у меня недоумённо Гриша.

– Храм хочу посмотреть. Мы же туристические маршруты формируем, а тут стоит старый храм Николая Чудотворца.

– Так он же разваливается, почти одни руины остались.

– Восстановят, будут деньги – непременно восстановят.

– Да нашим властям сколько не давай – один чёрт всё растащат, ёк-макарёк.

– Об этом пусть другие люди думают, которые в погонах. Моё дело навести сюда народную тропу, появится интерес, а потом, может быть, и меценат какой-нибудь. Те же курганские упыри в кабинетах под старость лет наверняка решат грехи замолить, вот, может быть, и вложат "непосильно" наворованное.

– Те – вряд ли. Они старость на яхтах в Майами проводят, ёк-макарёк. Там и замаливают.

Не став продолжать пустую дискуссию, я распрощался с Гришей, и тот улетел отмывать свой заляпанный вертолёт на аэродром в Кургане.

–

Вторник

Миньоны замначальника следственного управления отработали свою задачу. Мне с утра даже позвонили и извинились за доставленные неудобства. По Камерам я ещё вчера увидел, что в наших офисах в Аркаиме и у ЧОПовцев обыски прекратились. Посмотрев сейчас, я там вообще никого не увидел. Вещи по помещениям были разбросаны, системные блоки наполовину размарадёрены, но людей в погонах там не было.

Я позвонил Жанне и сказал ей начать реанимацию наших трудовых мест. Она у меня поинтересовалась, что это вообще было, на что я ответил, рассказав про несуществующих конкурентов. Мол уже всё закончилось, конкуренты – уже больше не конкуренты, мнимые разногласия с законом мы устранили и можно продолжать работать как прежде.

Администраторша пообещала мне, что сходит и посмотрит фронт работ, а потом сама всё организует. Чудо-женщина, мне всё больше хотелось, чтобы именно она была в нашей команде, а не Люда. За врачом я наблюдал периодически. Она была грамотным специалистом, но меня напрягали её взаимоотношения с другими врачами. Как только дело касалось тем, непосредственно связанных с её работой, то женщина становилась на дыбы. Истерик не было, но градус эмоций у неё начинал стремительно расти. Успокоить её удавалось не сразу, и тут я Алексею, как её руководителю, ставил высший балл.

– Вань, я тут чего подумала, давай поменяем манёвр. Просто отпустим этого еврея, – предложила пришедшая в мой кабинет на Базе Валя.

– Нет, не пойдёт.

– Твою дивизию! Он же ничего не рассказал, доказательств у него нет, открытий там никаких не сделали, вошкаются чего-то, а толку ноль.

– Пусть вошкаются, это тоже полезно. Валь, в любом открытии 99% – это именно вошканье. Тупая, нудная работа. А вот 1% – это озарение, как у Менделеева с водкой, и "чуточку" с его таблицей.

– Ну и что? Зачем же убивать, можно эту крысу просто выгнать.

– У него связи в медицинских кругах хорошие. Специалист он грамотный, Алексей другого бы не взял, поэтому уволишь его – и наша репутация упадёт ниже плинтуса. Сомневаюсь, что еврей утрётся и исчезнет сам по себе. Такую вонь поднимет среди своих, что нам потом нашу Базу сто лет придётся проветривать.

– Вашу дивизию, не втирай мне лажу. Ты просто антисемит.

– Вот вообще не в ту степь. Да мне всё равно на его национальность. Был бы он мариец, который стремился продаться Мосаду, я бы его точно так же хотел ликвидировать. Только я о таких марийцах что-то не слышал.

Валя криво улыбнулась.

– Вообще эти темы с семитами-антисемитами – придумали и активно раскручивают сами евреи. Как кто-то сказал, антисемит, это не тот, кто не любит евреев, а тот, кого не любят сами евреи. Они себя считают избранным народом, и это их такой психологический трюк, в собственную защиту. Чтобы все разделились на плохих и хороших, причём почему то те, кто им не нравится, сразу же становятся в глазах мировой общественности антисемитами.

– Ну они имеют право, вон как их фашики во второй мировой уничтожали.

– Валь, вот ты наивная. Не буду рассказывать тебе о причинах такой ненависти фашиков именно к евреям, сама книги почитай о деятельности еврейских общин в Европе, чем они там занимались и как себя позиционировали. Все говорят об искусных евреях-ювелирах, евреях-врачах и музыкантах, забывая почему то рассказать об искусных евреях ростовщиках и банкирах. Но ты что-то совершенно забываешь о том, что в концлагерях славян было намного больше евреев.

Девушка призадумалась, я продолжил:

– Ещё раз говорю, мне на национальность – насрать. Я не делю крыс по национальностям.

– А как ты их делишь?

– По длине хвоста и цвету шерсти.

Валя ухмыльнулась, я продолжил:

– В чем-то ты всё же права. У евреев, в их традициях и отношении к жизни мне, носителю русской культуры, не всё нравится, впрочем, как и у других национальностей, немцев там, поляков или саксов. Но в данном случае – и на эти наши культурные различия мне тоже наплевать. Сейчас меня волнует только то, чтобы у нас репа среди врачей не упала, и чтобы Мосад от нас отвял. Всё, никакого больше подтекста не выдумывай, не ищи.

Рейнджерша пожала плечами и, уходя, сказала:

– Что за "репа"?

– Это сокращенно – "Репутация". В компьютерных играх этот термин часто используют. Спроси Алису, мне некогда, надо к авиаразведке переодеться.

–

К радости Гриши, сегодня мы вылетали с их чистой вертолётной площадки в Кургане. Взяв курс на запад, мы пролетели мимо Куртамыша и, долетев до Целинного, повернули на юг. После Усть-Уйского наш вертолёт взял курс на восток, а долетев до Тобола, мы устремились параллельно западному берегу этой реки на север. Маршрут успешно закончился на той же площадке, с которой мы сегодня начали авиапоездку.

За оба дня на моём Радаре отобразилось десять танитов шестого Уровня. Территория была обследована приличная, к тому же Куртамыш, Шумиха, Щучье – это города, с большим, по сравнению с другими населённым пунктами этой области, населением, и связанным с этим количеством домашних животных. А может быть просто так карты легли, не знаю. Эта шестая неделя авиаразведок у курганцев стянула кольцо вокруг центра их области. На следующей неделе надо будет Тановышки расставить и зачистить серединку, чтобы включить всю её территорию в наш круг защиты от танитов.

–

Дома я застал Валю за повторным допросом свежих Сканов миньонов – следователей. Девушку интересовали мотивы, побудившие этих трёх человек отправить за решётку девятнадцать человек по надуманным и сфабрикованным делам за последние пять лет.

Мотивы были не сложные. Один просто был жадным, деньги и ещё раз деньги – вот и весь мотив. Второй был просто психически нездоровым человеком. Его явно сильно обидели ещё в утробе матери, и он решил всем вокруг отомстить. Ломая чужую жизнь, он испытывал сильнейшее моральное удовольствие, дальше я не знаю, ибо не психиатр. Таких лечить не умею, а если бы умел, то не стал бы. Третий же был моим знакомцем, Иосифом. Этот следак честно работал десять лет и сломался, когда ему потребовались деньги на лечение его заболевшей матери.

Иосифа мне было не жалко. Тысячи людей сталкиваются с подобным, но единицы начинают творить беспредел. Брать взятки от замначальника, чтобы угробить жизнь абсолютно невиновного, тем самым спасая своих близких – по мне так неправильный выбор. Не хотел бы с таким столкнуться, но будь я на его месте, то нашёл бы другой способ. Благо возможностей у следака поболе, чем у инженера.

– Как ты хочешь от них избавиться? – спросила у меня рейнджерша.

– Думал, что пусть просто исчезнут.

– Отбой. Их искать начнут, три, вернее с их патроном, четыре исчезновения – это много.

– А как вы с замначальником сработали, чтобы его не искали? Этого ещё не делают?

– Мы позвонили в его контору и его голосом по телефону взяли неделю отгулов. Были у него связи, простого телефонного разговора было достаточно. Но надо думать, как спрятать его исчезновение.

– Он один жил?

– Так точно, жена у него сейчас в Майами загорает, а сын на Бали.

– Хорошо живут в следственном управлении.

– Нормально живут, хотя этот действительно – слишком хорошо.

– Давай этих трёх миньонов к нему в дом закинем и сожжём всех к чертям?

– Твою дивизию! Боюсь даже спросить с чего это такая мысль пришла тебе в голову.

– Их всё равно станут искать всех вместе. Вот пусть всю их шарашку и накроют. Напишем от лица зама его признание в эпизодах, выясненных после допросов. Якобы он раскаялся и сошёл с ума, всех поубивал, и сам тоже застрелился. Кузьма ещё видеоматериалов наделает, обработав визуальную информацию со Сканов. Диск там оставим, пусть другие следаки полюбуются. Думаю, дело замнут, никого искать не станут.

– Принято. А что мы скажем, когда к нам придут и спросят, почему нас отпустили?

– Ответим, что мы не в курсе. Мы же не знаем, отчего зам потёк головой именно на нашем деле.

– Допустим. А сжигать то зачем?

– Улик будет меньше. Я не специалист в таком деле, не хочу наоставлять ДНК.

– Надеюсь, сжигать будем не живьём?

– Вот знаешь, то дело студента Курицына, которое эти товарищи завели, раскрутили и довели до суда, меня выбесило. Парню семь лет впаяли ни за что, просто подкинув ему наркотики. Так что я бы сжёг живьём, может быть тот выйдет и порадуется. Но не стану, просто их пристрелю.

Рейнджерша на меня задумчиво посмотрела, а, подумав, кивнула согласно головой и дала своё согласие:

– Принято, пусть горят. Мне их не жалко, рука не дрогнет. Просто тебя проверяла, вдруг бы ты это ради удовольствия затеял, чтобы смотреть и дрочить под их крики. Походу ошибалась, твою дивизию, так что извини.

От этой картинки, выдуманной рейнджершей, меня покоробило.

–

Миньон-холостяк, выйдя на шум из спальни, чтобы посмотреть, что там шебуршится на его кухне, очутился, переступив порог, в подпространстве. Второй следак, выйдя из подъезда, после того, как навестил свою любовницу, не смог продолжить свою дорогу в семейное гнёздышко. Иосиф же засиделся на работе, наверное, что-то чувствовал. Однако в одиннадцать вечера он всё-таки оделся и вышел из своего кабинета. Его машина, проехала недалеко. Попав в плохо освещенный переулок, она пополнила наш автопарк.

Всех троих Кузьма плотно примотал скотчем к стульям, которые мы принесли ему из загородного дома зама. Переместив и расставив этот "натюрморт" в зале загородного дома замначальника, я дождался, когда Валя разместит на столе написанную почерком зама обстоятельную записку с признанием. Писал её киборг, которого Кузьма идеально сделал по Скану оригинала. В почерке мы были уверены, в отличие от содержимого. Там всё было написано киборгом, используя оригинальные словосочетания и фразеологизмы, присущие заму, но чёрт знает, мы не психиатры. Могли что-то и упустить.

Рядом с признанием рейнджерша разместила и флешку с видеофайлами, на которых были записаны встречи зама с его миньонами, где он давал ЦУ о том, кого закрыть, а кого отпустить за денежку. Наш управляющий все изображения смонтировал так, как давала бы камера, размещённая за спиной суицидника. Возможности нашего инопланетного искусственного интеллекта это позволяли.

От пожара я всё-таки отказался. И флешка сгорит с признанием, и мы работали укутанные в целлофан по самые маковки, так что следов не должны были оставить. Из служебного пистолета зама я дважды выстрелил в каждую голову миньонов, надеясь, что если не первая, так вторая пуля гарантированно их убьёт. Однако Валя выстрелила и в третий раз, решив, что надежда на авось в таком деле лишняя. Последним жизни лишился хозяин дома. Вложив ему в руку его пистолет, после того, как из него я вышиб ему мозг, выстрелив через рот, мы удалились.

–

Среда

С утра Отношение Ваня // Валя повысилось до пяти. Тест на кровожадность и под-крико-сгораемых-заживо-дрочление я, видимо, прошёл успешно. Это радовало, такой тест и для меня самого был не лишним, уж больно часто я убиваю. Причём не зараженных, а просто людей. Хотя какие они люди – те же паразиты, только наши, земные и двуногие.

Отбросив мысли на темы своей психической целостности, я пошёл завтракать. Днём, я увидел, как Валя, выйдя из тира, пошла наружу. Девушка должна была забрать свой новый паспорт, прервал существование Гуськиной Валентины Геннадиевны. Спустя какое-то время мы аплодисментами встретили на Базе госпожу Пирожкову, родившуюся сегодня, после её росписи в получении документа. Вернув себе девичью фамилию, девушка теперь полностью соответствовала всем критериями нашей хлебобулочной команды. Выпив шампанского, чтобы отметить сей факт и подбодрить засмущавшуюся рейнджершу, я спросил:

– Ты с пропиской то решила? У нас пропишешься?

– А вы не против?

– Валь, что за вопросики. Конечно – нет, – ответила ей Катя.

– Принято. Сегодня начну переоформлять документы.

– Лику возьми, она у нас последняя меняла прописку и все документы, она сформирует тебе дорожную карту, – дал я ЦУ рейнджерше и аналитику.

Проводив Лику и Валю, которые вместе с Катей пошли в комнату рейнджерши, я ушёл в свой кабинет, чтобы поразмыслить над несчастным случаем для крысы еврейской национальности.

Рассматривая записи с Камер, установленных на враче, решившим продать наши секреты, я выяснил, что вечерами этот гой выгуливал свою собачку – мопса возле огороженного покосившимся забором долгостроя. Долгострой был уже стареньким, его уже лет десять всё никак не могли продолжить строить. Железобетонные монолитные перекрытия остановились на пятом этаже, а колонны, которые должны были держать следующее перекрытие, одиноко смотрели в небо. Шестой этаж им только снился, их арматурные выпуски медленно, но верно ржавели.

Перебросив на территорию покинутой стройки Камеру, я узнал, что даже сторожа там не было. Двигаясь по захламленным этажам, я рассматривал похабные надписи, оставленные везде наркоманами или гопниками. Шприцы, дерьмо и упаковки от чипсов. То, что нужно, что забрать крысе с собой на тот свет, если не врут египтяне, обставляющие свои склепы всякими прибамбасами для комфортной загробной жизни.

Одна из колон уже не справлялась с энтропией вселенной. Снег и дождь подточили сварные соединения, и эта свечка уже начала заваливаться на бок. Посмотрев поближе на сварной стык, я увидел, что там всё уже на соплях, достаточно хорошего пинка, чтобы конструкция рухнула вниз. План предстоящего мероприятия сформировался, осталось ждать исполнителя главной роли. Обговорив с Кузьмой детали мероприятия, я приступил к его реализации.

–

Вечерний моцион мопса и крысы сразу не задался. Из подъезда они не вышли, хотя и стремились. На Базе я попросил Кузьму сформировать длинный и тусклый коридор, в которой отправил обездвиженного врача. Оказавшись там, невидимые оковы с хитрожопого бывшего моего сотрудника спали, и он, вскочив, начал звать на помощь. Вместо милиции, к которой он взывал во всю мощь своих лёгких, к нему побежал рыча киборг-лев. Настоящих крыс ловят кошки, а эта крыса была побольше, поэтому и кошка у меня была «чутка» поширше.

Двуногая крыса испугалась и помчалась по коридору куда глаза глядят. Освещение было тусклое, поэтому испуганные глаза врача не разглядели перемещённый мною под его ноги кирпич, который я прихватил с заброшенной стройки. Крыса споткнулась и с размаху рухнула, ударившись о пол и потеряв сознание. Клиент был готов, и я поспешил закончить свой дебют.

Пока он лежал в отключке, я Прыгнул к почти рухнувшей колонне на заброшенной стройке и пинками начал ускорять её неминуемое падение. Сопли, на которых она висела, оказались не такими уж и хлипкими, но и я теперь не хрен с горы. Силушка у меня теперь была, и после очередного пинка, конструкция начала падение вниз.

Тяжело прицелиться в таком деле. Навыка колоннометания у меня не было, и куда рухнет колонна я точно не знал. Поэтому я подстраховался, Кузьма на Базе должен был через Портал вышвырнуть крысу во внешний мир прямо под удар падающего железобетона, вместе с тем кирпичом, о который он запнулся в своём забеге со “львом”. Запрета это сделать у него не было, не знаю уж, чем руководствовались его логические цепи, заданные в искусственном интеллекте лидами.

Встреча крысы и армированного железобетона произошла успешно. Эти кардинально друг от друга отличающиеся сущности успешно состыковались, звук при этом напомнил мне чпоканье, когда Гришин вертолет взлетал из грязи возле Щучьево. Я по Камерам посмотрел, что там с крысой, и понял, что от такого точно не лечат. Кости, кишки и много крови. Смаковать это зрелище я не желал, и, попросив Кузьму выпустить рядом с погибшим врачом-космополитом его верного друга мопса из нашей Базы, поспешил занять освободившееся место в подпространстве.

Моя идея была в том, чтобы в полиции решили, будто бы врач бегал и искал своего мопса, споткнулся о кирпич, а потом ему не повезло. Дурацкая смерть, несчастный случай, все дела. Надеюсь, что прокатит.

–

Четверг

На дневной рейд я вызвал всех. Десять танитов – это много, поэтому, разделив команду, я в сопровождении дамагерши пошёл на восток, а Лика и Валя отправились на запад территории, разведанной на этой неделе.

Через три часа наши двойки упокоили по два танита. Энергия 6 559 (+6 475). Встретившись на Базе, чтобы поесть, мы решили продолжить фарм. Я с Катей двинулся по следам исследователя и шпиона Палласа, а Лика и Валя решили осмотреть Ивинскую мельницу, где Радар показывал наличие зараженного.

Паллас, знаменитый, но не столь известный, как Беринг, немец-исследователь изшастал Курганскую область в восемнадцатом веке, мы же делали это в двадцать первом. Не знаю, уж насколько большие отличия были в наших путешествиях, но одно могу сказать точно – обелиск нам, в отличие от Палласа ставить тут не будут. Я надеялся на куда более серьёзную награду! Шутка юмора развеселила Катю, и мы Прыгнули в окрестности деревеньки Варгановское.

Заражённый козёл в скотнице вряд ли внешне чем-то отличался от козлов восемнадцатого века. Нам он был продан, а потом развеялся пеплом, когда мы выехали из села с ним в багажнике. Стекло в машине не пострадало, опыт от той козы-кормилицы из Лисьего, не дал мне схалтурить и перед загрузкой лапы козлища были тщательно стянуты скотчем. Энергия 8 168 (+1 609).

Дамагерша и я Прыгнули к нашим любительницам мельниц. Не став сходу вмешиваться в их рейд, я с Катей осмотрел сначала это сооружение. Одна из старейших мельниц в РФ, причём до сих пор действующая, нам не понравилась. Я ждал чего-то похожего на ветряные деревянные мельницы, а тут была кирпичная постройка. Любопытно, но не красиво.

– Кать, хватит любоваться. Лучше поможем Лике и Вале.

– Ладненько, – оторвалась от созерцания жена.

Связавшись с ними по Смайлофону, мы выяснили, что зараженный был псом, охранявшим вместе со сторожем данный промышленный объект. Сторож был боевой, бдительный и подступиться к его псу было тяжело.

Я принял решение попробовать выманить животное на живца. Живцом вызвался быть я сам, поэтому зашёл в окружающий мельницу реденький лесок, скрывшись от посторонних глаз. Валя, Катя и Лика разбрелись вокруг, чтобы с трёх сторон страховать меня из-за кустов.

Агр включился, и спустя несколько минут, взмыленный пёс непонятной породы прибежал ко мне. Все девушки дружно выстрелили, все дружно промахнулись, и я понял, что врага на подступах остановить не получилось. Вытащив своё копьё, я встретил им прыгнувшее животное. Заражённый нанизался на моё оружие, тявкнул и сдох. Энергия 9 781 (+1 613).

–

Пятница

На завтраке Валя напомнила мне о Джавдете. Пока я летал и бегал по стройкам, девушка разведала подступы к авторитету.

– Вань, как дальше поступим? Тоже организуем несчастный случай, вашу дивизию? – спросила дамагерша.

– Считаю, что требуется ликвидировать его иначе, более эпично, чтобы авторитеты испугались и стали вести у нас не столь нагло, – ответила ей аналитик.

С этим все согласились, а способ у меня в голове появился сам собой. Не став расписывать его детали девушкам, я подписался на то, что сам осуществлю всю акцию устрашения.

Перед этим мероприятием я скомандовал всем идти в рейд. Свинье в Шмаковке не помогла близость к курганам железного века, впрочем, как и двум псам в Куртамыше. Там курганов не было, зато были мы. Этот факт сердце танитов не перенесло, и наш счётчик в Интерфейсе пополнился. Энергия 14 644 (+4 863). После Куртамыша мы Прыгнули на Мокрое озеро, возле села Долговка.

Этот памятник природы вытянулся вдоль северного берега соленого озера Сазыкуль, и был покрыт мелколиственным лесом, в котором обитал заражённый кабан. Тот был не один, а в компании пары взрослых хрюшек, которые были его стаей. Попросив мысленно извинения у свинок, я вытащил пистолет и отправил хозяина их свинячьей семьи к праотцам, где его ждали дубравы, полные жёлудей. Энергия 16 247 (+1 603).

–

– Вань, поделись раскладом. Что ты придумал насчёт Джавдета? – полюбопытствовала у меня Валя за ужином. К этому времени я детально придумал способ ликвидации авторитета.

– Восток дело тонкое Валюха, – сказал я, наливая себе чай из алюминиевого чайника, который сейчас попросил сделать Кузьму. Взглянув на дамагершу, я обратился к ней. – Катючай, открой личико.

Жена недоуменно на меня посмотрела, как, впрочем, и Валя с Ликой.

– Ёлки-иголки, что ж вы не помните великие фильмы? – сказал я и надел на себя белую фуражку, как у товарища Сухова в бессмертном фильме ”Белое солнце пустыни”.

– Я вкурила! – сказала с улыбкой рейнджерша. – То-то я это имя “Джавдет” где-то раньше слышала.

– Точно, так в том фильме главного бандита звали, – сказала озарившаяся пониманием Лика.