Текст книги "Глупости N 6 (СИ)"

Автор книги: и А

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Глава 2

Разгадка

Синяки продолжали свои бесчинства. В среду они разгромили винный магазин. По площади текли ручейки портвейна, повсюду лежало битое стекло. Они выпили всё что смогли, остальное уничтожили. Уже вечером они перебили почти все окна в посёлке, сожгли церковь и изгадили все огороды. Утром на огородах выросло чёрти что.

– Теперь никто в огородах работать не будет, – казал Макс, – ещё-бы, даже подойти страшно к этой гадости.

– Хорошо, мы вообще все здесь собрались,– засмеялся Юрич,– товарищи, вы не понимаете комизма происходящего?

– Какой уж тут комизм,– с мрачным видом вздохну Максим.

– Это называется– приехали, собрались вместе, приятно провели время. Правда, Крюков и Мешков неизвестно где, но это пустяки.

– Давайте говорить о том, что может принести хоть какую-то пользу,– предложил Поляк – например о происхождении синяков.

Юра покрутил пальцем у виска. – Очень актуальный вопрос. Самое время заняться изысканиями.

– Вопрос действительно важный, – подал голос Андрей,– тем более я, кажется, начал понимать.

Все насторожились. Андрей начал понимать– это уже что-то. Остальные вообще ничего не понимали.

– Ну, – нетерпеливо сказал Макс,– поведай нам, Андрюша...

– Нет. – оборвал Андрей, – я хотел-бы сначала услышать ваше мнение по этому вопросу услышать.

Он закурил сигарету и откинулся в кресле.

– Пожалуйста, – усмехнулся Юрич, – если это вообще имеет какое-то значение. Здесь проходит эксперимент (не экскремент). Как Лена тут холод среди лета сделала. Тогда был холод, а сейчас пятница. Эксперимент проводится только по пятницам с восьми и до полудня.

– А синяки? – нетерпеливо спросил Толстый.

– Ну, синяки, это, видимо, побочное явление. Что-то вышло из-под контроля. Синяки– они появляются не только в пятницу, но в силу каких-то обстоятельств и даже в субботу. Как этот вулкан. А если нет, то эксперимент идёт и по пятницам, и в остальные дни.

– Какое имеет значение? – высказался Макс, – Пятница или не пятница? Чем этот день недели особый? Да и насчёт эксперимента у меня тоже сомнения. Это же наверняка Елена Упокоева. А она, возможно, всё это делает просто так– чтобы поразвлечься. А синяки– её хроники, это же очевидно.

– Согласись,– перебил Юра,– согласись, что по пятницам, и ни по каким другим дням недели происходит такое количество невероятных, необъяснимых событий. Можно из этого заключить, что время для необъяснимого и невероятного в пятницу? Можно. Синяки– это необъяснимо? Да. Тогда почему не в пятницу?

– Глупая логика,– не согласился Максим.

В разговоре участвовали только они с Юричем, Поляк и Боб постепенно засыпали, а Андрей внимательно слушал, успевая при этом ковырять стол перочинным ножиком.

– Хотя, конечно, интересно,– сказал Макс,– что с этими синими происходит в пятницу с восьми и до полудня?

– Вот-вот воскликнул Андрей, отбрасывая ножик, тот воткнулся в стену над ухом Боба,– интересно, что же происходит? Я тоже думаю, что пятницы и синяки никак не связаны. Или– почти никак. А вот пропажи людей?

– Что ты хочешь сказать? – спросил Макс.

– Элементарно– пропавшие люди и есть синяки.

– Кааак?

– Цепочка такая: самогон, люди пропадают, приходят синяки.

– При чём тут самогон? – спросил ничего не понявший Боб. Он пытался выдернуть из стены ножик.

– Да при том! – пили люди самогон, и становились синяками. Я хорошо помню– Крюк с Эдуардом самогон пили, а вы не пили. Люди пропадали, в основном, с нашей улицы и с соседних, то есть откуда люди легко могли достать самогон у Ефросиньи. И у Валерика я спрашивал... У него тоже нукеры пропали. Моисей, Хомяк, Паша и этот, ну Ключников который. Так они тоже все пили самогон. Самогон гонит Ефросинья Петровна. Значит Ефросинья– это Елена Упокоева!

– Это уже похоже на логику! – одобрил Макс, – Молодец, Андрей. Правда, непонятно– все ведь его пили в разное время, а пропали почти одновременно. Или, по твоей версии, стали синими. Ведь у каждого зелья должен быть срок действия...

– А вот это мы сейчас пойдём и спросим у самой Ефросиньи, – сказал Юрич, – где у нас тут формалин?

Ефросинья долго не открывала, видимо, она была занята чем-то, и не слышала стука. Потом, когда услышала, вышла и неодобрительно взглянула на Макса (он был один, остальные сидели в засаде).

– Что случилось, касатик, нет у меня самогона– аппарат сломался.

– И давно? – ехидно осведомился Макс.

– А, а вот это уже дело не твоё,– сказала Ефросинья и хотела захлопнуть дверь, но Макс не дал.

– Скажите, Ефросинья Петровна,– спросил он, придерживая дверь,– Ефросинья Петровна вы Упокоева?

– Да. – невозмутимо ответила Ефросинья,– Да, касатик, я Упокоева. А ты, касатик, за смертушкой пришёл? Так это я сейчас, быстро...

Юрич вылез из канавы, держа наперевес баллон с формалином. Упокоеву можно было нейтрализовать только этим способом, все другие не годились. Но струя формалина вдруг оборвалась, баллон был пробит несколькими пулями. Юрич, которого пули миновали, отскочил в канаву, за ним прыгнул Макс. Стреляли с чердака, там сидел известный хроник Упокоевой Афанасий Гробайло.

– Со мною шутки плохи. – сказала Лена.

– Да? А мы сейчас созовём весь посёлок, как тогда ты запоёшь? – подал голос Макс.

– Один Гробайло стоит всего посёлка. – ответила Упокоева, – А он у меня здесь не один.

Действительно– с чердака из щелей в досках высовывались несколько стволов. Да и за брёвнами кто-то прятался.

– Вылазьте из канавы, касатики, – проскрипела Лена, – поговорим лучше в доме.

Елена Упокоева пользовалась авторитетом, и насчёт того, что её приглашение было подставой– можно было не беспокоится. Но, на всякий случай в канаве остался Боб, Олег и Андрей. Они были неплохо вооружены. У Боба был миномёт, а у Андрея снайперская винтовка, он не сводил прицела с Афанасия Гробайло. У Олега был палаш.

Макс и Юрич вошли в дом, и оказались в уже знакомой комнате без окон.

– Сразу к делу, касатики, – сказала Лена, – поговорим как интеллигентные люди.

– Поговорим,– Макс и Юра не моги сдержать улыбки.

– Огласки я не хочу,– заявила Упокоева,– если все узнают, то плохо будет. Перепутается всё, и концов никто не найдёт. Нарушится чистота эксперимента. А то и самогон на опыты повезут... Кто из вас про самогон сообразил?

Лена строго посмотрела.

– А почему вы сразу решили, что мы про самогон знаем? – спросил Юрич.

– А как же вы про меня узнали? – усмехнулась Упокоева,– ты не темни, касатик, разговор серьёзный, научный. Слухалки у меня в каждом доме, и всё пишется, а Гробайло прослушивает. А за вашим домом наблюдение особое. Так что всё я слышала, только по голосам я вас распознать не могу. Узнать не могу– кто же догадался...

– Его здесь нет, – ответил Макс,– а вам зачем?

– Взяли бы сотрудником своим,– ответила Упокоева,– у меня в башковитых людях недостаток. Ну ладно... Короче– не болтайте. В Губернию не обращайтесь, без пользы это... Там знают, и тоже огласки боятся.

– Как это, знают? – удивились Макс с Юричем.

– Да вот так. У них эта 17-я миля брошенная. Они её всем экспериментаторам продают, за большие деньги, правда. Валюты у них не хватает. Здесь что-то типа полигона. Так-что если болтать об этом будете– они вас сами и убьют, власти губернские. А я помогу. Так-что вот, касатики.

Лена открыла шкаф, и на столе появилось несколько бутылок армянского коньяка. Гробайло принёс закуску– шоколад и нарезанный лимон.

– А ещё, за молчание, я вам денег дам,– на стол посыпались пачки.

– Деньги– хорошо,– Макс и Юрич торопливо сгребали доллары в рюкзаки, – но верните нам Эдуарда и Крюкова.

– Не знаю,– сказала Упокоева, это невозможно, наверное. Но, понимаете, касатики, всё может быть,– она опрокинула рюмку себе в рот, и тут же налила вторую,– потому что с самого начала не получилось что-то. Эти пятницы мешали. Самогон портился и не действовал. Так-что может быть в пятницу мутанты и обратно мутируют. Нестабильность по пятницам. У меня коньяк по пятницам в воду превращается, хотя это может Гробайло разбавляет...

– Так пятницы– это не ваших рук дело? – спросил Юрич.

– Да что вы, касатики, не моих, конечно. Я физикой не занимаюсь, я всё больше некрологией– биологией, но только наоборот. А это в Губернии, наверно на деньги позарились и пустили сюда ещё какого-то экспериментатора, будь он неладен, окаянный. Что творит, мне ведьме со стажем и то до него далеко... Ничего, вот доберусь, и найдёт он свою смертушку. Кровь то всю выпью,– Лена мечтательно закатила глаза.

– А ещё, последний вопрос,– Юрич поднялся с дивана,– почему эти синяки, мутанты, то есть, все в одно время появились? Самогон ведь все в разное время пили...

– Это просто,– ответила Упокоева, – самогон они выпили– это значит ещё люди они, но уже готовые стать мутантами. Сигнала стало-быть ждут, пока зелье не сработает. А сигнал-то я подаю, у меня кнопочка такая есть и прибор излучающий. И они, болезные, бегут и прячутся, чтобы никто не видел, как они мутируют. Так-то, касатики.

Макс и Юрич, попрощавшись с Леной, направились к выходу. Чёрный котище проводил их равнодушным взглядом.

Глава 3

Всё впереди...

Пятница началась шумно– взорвался вулкан, и ударной волной снесло несколько домов. Из земли повылезали страшные белые червяки диаметром около метра, и длинные-до десяти одиннадцати. Они сожрали всё то, что росло на огородах. Так-как эти огородные растения были продуктами жизнедеятельности синяков, все черви вскоре подохли. Отделение полиции сорвалось с фундамента и летало над посёлком около часа, пока не зацепилось за колокольню. Колокольня не пострадала, а здание полиции полностью развалилось. Рядом с кладбищем вырос огромный баобаб. Это наиболее важные события, были и другие менее значительные: снег, град, ураган, мороз в минус 60 градусов, невиданное нашествие клопов, тараканов и пауков.

Но, самое главное началось за полчаса до полудня. На улицах начали появляться оборванные, измождённые люди. Одни были полуголые, другие были голые совсем и прикрывались чем попало. Происходящего они не понимали, и обращались друг к другу за разъяснениями. Тут были: и Моисей, и Хомяк, и Крюков, и Эдуард Мешков. Мешков был в полной форме и с кортиком. Синяки вновь обрели человеческий облик.

– Я ничего не помню,– сказал Крюков, когда отмылся и оделся,– вот помню, что пили, а потом с Эдуардом во двор пошли, это помню. А дальше– ничего...

– Я предлагаю по поводу возвращения наших друзей– выпить,– сказал Олег.

– Погоди,– возразил Крюков, – вы нам растолкуйте сначала, что с нами было, а потом и выпьем.

Им рассказали.

– Только счастливое стечение обстоятельств спасло вас, – сообщил Макс,– результаты двух чудовищных экспериментов наложились друг на друга, и взаимоуничтожились.

– А и чёрт с ним, – махнул рукой Эдуард, капитан-лейтенант ВМФ,– что было то было, у нас ещё не то бывало. Дайте-ка лучше портвеша!

– Вот это по-нашему,– радостно заорал Олег, зубами отдирая пластмассовую пробку,– ни сухой закон, ни эксперименты нам не помеха!

– Ну, за тех, кто в море,– сказал Эдуард.

Не пил только Андрей, зато ел он больше всех.

– Я всё напишу об этом в своей газете,– произнёс Олег после четвёртой рюмки, – только завуалировать придётся, представить автора как местного жителя.

– Напиши, – согласился Макс, – а мы поможем. Если кто будет мешать, позови нас– приедем и пристрелим...

– Кто, интересно, этот второй экспериментатор? – изменил тему Максим, – я думаю, что это Кызродишка. Он в последнее время совершенно выжил из ума.

– А может это профессор Потапов,– предложил вариант Юрич,– я читал его работы. Там терминология такая– хрен чего поймёшь. Плотность флуктуаций, размывание гауссианы и так далее. И ещё это– локальное нарушение причинности.

– У Кызродишки тоже что-то с пространством-временем,– Макс выпил ещё один стакан,– эти сумасшедшие учёные когда-нибудь разрушат планету.

– Нас,– провозгласил Поляк, наливая себе из бутылки,– не проймёшь никакими экспериментами. Сухой закон нам тоже не страшен.

– Ой! – вскрикнул Андрей,– смотрите все!

Горела изба Ефросиньи Петровны. Это хорошо было видно из окна– пламя охватило весь дом, языки огня вырывались из окон, слышался треск падающих брёвен, искры сыпались в темнеющее небо.

– Дом подожгла, а сама уехала, видете вон машина,– Андрей показал на удаляющися автомобиль, в темноте трудно было разглядеть.

– Правильно,– сказал Юрич,– чего ей сдесь делать? Самогон свой она испытала, а дальнейшие испытания всё равно без пользы здесь на Семнадатой миле. Два экспериментатора в одном и том же есте– это слишком много...

– Нам тут тоже делать нечего,– произнёс Андрей, жуя солёный огурец,– ничего интересного не предвидится, да и зима скоро. Холодно.

– Да что-вы, оставайтесь,– забеспокоился Крюков, погостили совсем немного, и уже собираетесь...

– С недельку может ещё и побудем,– успокоил его Макс,– а там, конечно, поедем куда интереснее, и тебе с нами советую.

– Нельзя,– вздохнул Крюков,– ссылка...

Сидели всю ночь. Откупорили ещё вина, и пили до самого утра. Пепельница несколько раз заполнялась до краёв. Было съедено половина крюковских запасов на зиму, особенно усердствовали в этом Андрей и Боб. Олег нажрался сильнее всех, до икоты, иногда, у него случались приступы активности, тогда он хватал палаш и крушил мебель.

Эдуард Мешков пил не переставая, рассказывал анекдоты, сам громче всех смеялся, как и нужно вести себя офицеру ВМФ.

За окном было уже утро. Дом Ефросиньи догорал, посёлок Семнадцатая миля постепенно просыпался. Где-то далеко мчался автомобиль марки Запорожец, где были Елена Упокоева, Афанасий Гробайло и чёрный котище. Остальные хроники добирались своим ходом В замаскированном бункере неизвестный физик продолжал свой странный эксперимент.

А в одиннадцать часов к Крюкову зашёл Иванов, и сообщил, что за рекой появилась новая банда, ранее на Семнадцатой миле не появлявшаяся. Банда Валеры куда-то переместилась. А атаманом новой банды был некто по кличке Вася-петух.

–Ура! – воскликнул Макс, – рано ещё уезжать!!!

1997-1998-2016