Текст книги "Снайпер"

Автор книги: Хью Пентикост

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Залезьте под пиджак и плотно приложите его к ране. Так плотно, как только сможете, – сказал он Стивенсу.

Дрю в ответ согласно кивнул.

Джерико посмотрел на разбитое окно и на четвереньках пополз вдоль стены к шкафу. Попав в зону недосягаемости для стрелка, находившегося снаружи, он поднялся, открыл дверцу шкафа и, прижавшись к висевшей на вешалках зимней одежде Стивенса, нащупал винтовку. Затем Джерико принялся шарить руками по полке. Он искал коробку с патронами, мысленно чертыхаясь, так как не мог ее найти. Наконец, сдвинув в сторону шляпы, книги и разного рода ненужный хлам, он обнаружил ее у задней стенки и облегченно вздохнул. Зарядив винтовку, Джерико высыпал оставшиеся патроны себе в карман, встал на четвереньки и пополз назад к лежавшему на полу Дрю. Добравшись до раненого, он увидел, что его лицо покрыто испариной, а носовой платок, который тот прижимал к своему плечу, промок от крови.

– По-другому можно выбраться из дома? – спросил Джерико.

– Через кухню.

– А до телефона доползти сможете?

– Я… я не знаю.

– Надо доползти и срочно вызвать врача. Если останутся силы, свяжитесь с сержантом Риганом и сообщите ему о случившемся. Он сейчас в «Мансе». А я, пока нас обоих не пристрелили, займусь этим ублюдком.

– Хорошо. Я постараюсь.

– Где у вас кухня?

Дрю молча кивнул на противоположную от окна стену. Джерико, словно огромная обезьяна, кинулся туда, куда указал ему Стивенс. Оказавшись на кухне, он подбежал к двери, ведущей на улицу. Она была заперта, но из ее замочной скважины торчал ключ. Джерико медленно повернул его и, осторожно отворив дверь, выскользнул наружу. Несколько секунд он, прислонившись к стене дома, вслушивался в тишину ночи. Не услышав ни единого звука, Джерико бесшумно прошел вдоль дома и заглянул за угол. То, что он увидел, заставило его стиснуть зубы и молча выругаться: на столбе, стоявшем рядом с домом Стивенса, болтался конец оборванного телефонного провода, а второй его конец свисал с крыши. Второй, электрический провод, был не поврежден. Снайпер, стрелявший в Дрю, хотел видеть свою мишень хорошо освещенной. Бедный Дрю, подумал Джерико, теперь он не сможет ни с кем связаться.

И в этот момент со стороны озера послышался рев лодочного мотора. Джерико выбежал из-за угла. От берега озера его отделяли пятьдесят ярдов, не больше.

Вместо того чтобы обогнуть дом и выбежать на голый склон и спуститься по нему к воде, Джерико выбрал более короткий путь, который, как ему показалось, тоже вел к озеру. Не долго думая он кинулся напрямую через кусты и, пробежав ярдов тридцать, остановился: дорогу ему преградил какой-то сарай. Возвращаться назад времени не было, и Джерико, обежав строение, бросился в густые заросли вьющихся растений и колючих кустов. Наконец он вырвался из зарослей и неожиданно оказался по колено в воде. От резкой остановки Джерико чуть было не упал. Теперь отплывшая от берега озера лодка казалась ему небольшим пятнышком на воде. Тот, кто сидел за ее рулем, бросал лодку из стороны в сторону и все дальше и дальше уходил от берега. Джерико вскинул винтовку и несколько раз подряд выстрелил. Судя по тому, что лодка продолжала устойчиво мчаться вперед, ни один из его выстрелов не достиг цели.

Прошлепав по воде, Джерико выбрался на свободный от кустов участок берега и через луг побежал к белому коттеджу. Подбежав к нему, он окликнул Стивенса, так как опасался, что хозяин дома тоже вооружился, и, толкнув входную дверь, вошел внутрь.

– Дрю! – крикнул Джерико.

– Все напрасно, – раздался в темноте шепот Стивенса. – Телефон не работает.

– Провод оборван, – сообщил Джерико.

Он нашел вилку шнура настольной лампы и воткнул ее в розетку. Дрю полулежал на софе и держал в руке трубку стоявшего на столике телефонного аппарата.

– Стрелявший приплыл на моторной лодке и на ней же уплыл, – положив винтовку на столик, сказал Джерико. – Он мчался на ней по озеру словно угорелый. У кого из проживающих на территории школы есть моторная лодка?

– Вообще-то все могут ею управлять, – ответил Дрю.

– Черт возьми! – в сердцах воскликнул Джерико. – Я даже не смог в него попасть! Жаль, что невозможно связаться с Риганом, а то бы он перехватил его на другом берегу озера. Ну, да ладно, теперь самое главное привести вас в нормальное состояние. Вам срочно нужен врач.

К сожалению, большим спецом в оказании первой медицинской помощи Джерико не был. Он прошел в ванную комнату, порылся в шкафчике и, отыскав пачку ваты, вернулся с ней к раненому Стивенсу.

– Не уверен, что мне удастся остановить кровь, – сказал он. – Сейчас приложу к ране вату, а затем попробую довести вас до машины. Поездка по этой «стиральной доске» для вас будет не из приятных. Но что поделать, вас надо срочно показать врачу.

– Да, надо ехать, – согласился Дрю. – Не думаю, что так быстро истеку кровью.

Джерико приложил к кровоточащей ране Стивенса большой комок ваты и приклеил ее к плечу с помощью липкой ленты. Затем он обхватил Дрю и потащил его к «мерседесу». Изо рта раненого слышались гортанные звуки, но Дрю не кричал и не сопротивлялся. Джерико осторожно усадил его в машину, сел за руль и, нажав на газ, медленно повел «мерседес» по бревенчатому настилу. Выехав на асфальтовую дорогу, он до упора надавил ногой на педаль, и машина на предельной скорости помчалась в направлении Фэйерчайлда.

– Где здесь больница? В черте города или за его пределами? – не глядя на Дрю, спросил Джерико.

– В черте города, – ответил раненый. – Я вам покажу. Похоже, что у меня задета кость. Боль жуткая!

– Держитесь.

В половине мили от Фэйерчайлда они услышали вой полицейской сирены. Джерико посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, что на шоссе с боковой дороги, сверкая красными сигнальными огнями, выезжает патрульная машина. Джерико, сбросив скорость, сместился вправо. Когда полицейская машина поравнялась с красным «мерседесом», Джерико на ходу объяснил, что с ними только что произошло.

– Следуйте за мной! – прокричал ему полицейский.

Джерико пристроился в хвост патрульной машины.

– Так вы раскроете мне эту тайну или будете ждать, пока нас всех здесь не перестреляют? – спросил Джерико Стивенса. – Через десять минут вам дадут обезболивающее и извлекут из вашего плеча пулю.

– Нет, всего я вам рассказать не могу, – слабеющим голосом произнес Дрю. – Вы боитесь, что я умру. Тогда вот что я вам сообщу. Луиза… Луиза – не родная дочь Алисии. Это очень долгая… долгая история.

«Мерседес» шатнуло в сторону, шины его колес визгнули. Джерико недоверчиво посмотрел на Дрю. Голова раненого подбородком упиралась ему в грудь, а его обмякшее тело медленно сползало по двери автомобиля.

Несколько минут спустя они подъехали к дверям приемного отделения больницы городка Фэйерчайлд. Опередивший их полицейский уже находился в ее здании. Джерико вышел из «мерседеса» и, открыв заднюю дверцу машины, стал вытаскивать из нее потерявшего сознание Стивенса. Из больницы в сопровождении молодого врача в зеленом халате выбежали санитары с каталкой и уложили на нее Дрю.

Полицейский, судя по всему, был знаком со Стивенсом. Объяснив врачу, что произошло с Дрю, он обратился к патрульному:

– Вы не смогли бы заняться формальностями? А я тем временем поищу телефон и постараюсь связаться с сержантом Риганом.

Телефонный аппарат находился в комнате ожидания приемного отделения. Джерико набрал номер «Манса» и в ответ услышал частые гудки. Все его последующие попытки дозвониться до «Манса» оказались также безрезультатными. В конце концов, он выбежал из больницы, сел в «мерседес» и уехал.

У крыльца «Манса» по-прежнему дежурил молодой Коулз. Лицо его было серьезным.

– Где Риган? – спросил его Джерико.

– В библиотеке. Но он в настоящий момент кого-то допрашивает, – холодно ответил парень.

– Я по очень срочному делу, – сказал Джерико и, обойдя Коулза, вошел в вестибюль.

Не постучав в дверь, он ворвался в библиотеку и увидел в ней Ригана, допрашивавшего Фреда Пелхама окружного прокурора, и барабанившего по пишущей машинке полицейского. Лицо Фреда было белым и очень уставшим.

– Извините за вторжение, – с порога произнес Джерико.

– Что с вашим лицом? – встревоженно спросил Риган.

Джерико провел пальцами по щеке и посмотрел на них. Они были в крови.

– Поцарапался в кустах ежевики, – ответил он. – Мне надо срочно с вами переговорить.

– Подождите снаружи, мистер Пелхам, – попросил сержант Фреда. – Попейте пока кофе.

Фред поднялся со стула и неуверенной походкой направился к двери.

– Это – Малкольм Харрис, наш окружной прокурор, – представил сержант сидевшего в комнате мужчину.

Джерико посмотрел на прокурора и кивнул ему.

– Я ездил к Стивенсу, – сказал он Ригану. – В доме его не застал, так что мне пришлось его ждать. Когда он вернулся, мы прошли в дом, чтобы выпить и переговорить. Во время беседы кто-то выстрелил в нас через окно. Пуля попала в плечо Стивенса. Не знаю, насколько серьезна его рана, но, пока я вез его в больницу, он потерял много крови. Я пытался настичь снайпера, но он сел на лодку и уплыл в сторону «Манса». Мы пытались с вами связаться, но тот, кто в нас стрелял, предусмотрительно повредил телефонный провод. Не дозвонившись, я забрал раненого Дрю и доставил его в больницу. Из больницы я снова попытался вам позвонить, но линия была занята.

– Да, в это время на проводе был генеральный прокурор штата, – пояснил Харрис. – Он старый друг семьи и сам выпускник Пелхам-Холла.

– Странно, ведь этот дом никто не покидал, – сказал сержант.

– Откуда вы знаете?

– Потому что сам отдал такое распоряжение…

Не договорив, Риган поднялся с кресла, подошел к двери и вышел в вестибюль.

– Так вы не видели, кто в вас стрелял? – спросил Харрис.

– Нет, – ответил Джерико. – После того как прогремел выстрел, я пригнулся к полу и выключил настольную лампу. При ее свете мы со Стивенсом, были бы как рыбки в аквариуме. Затем я взял винтовку Стивенса и выскользнул наружу. На это ушло всего несколько минут. Мне не хотелось оставаться мишенью для стрелка, но, когда я выскочил на улицу, он был от меня ярдах в пятидесяти. Он уже сидел в лодке с включенным двигателем. Я решил срезать расстояние и побежал к озеру кратчайшим путем. Только потом я понял, что совершил ошибку. Пока я продирался сквозь заросли, снайпер успел отплыть от берега ярдов на сто. Я несколько раз выстрелил по лодке, но, поскольку моторка продолжала маневрировать на воде и на всей скорости мчаться к противоположному берегу, в снайпера не попал.

В дверях показался Риган. Судя по его сердитому лицу, он был чем-то недоволен.

– Здесь черт знает что творится, – раздраженно произнес сержант. – Никто из жильцов дома через парадный вход не выходил, на машине никто из них не выезжал. Выходит, что кому-то все же удалось незаметно пробраться к озеру.

– И что теперь? – спросил Джерико.

– Я послал полицейского к причалу. Пусть он проверит, у какой из моторных лодок горячий двигатель.

– Перед тем как получить от вас разрешение разыскать Стивенса, я, разговаривая с мисс Луизой Пелхам в игровой комнате, сказал ей, что хочу отправиться к ее бывшему мужу. Она ответила, что Стивенс может знать кое-что полезное для нас. Возможно, что наш разговор кто-то подслушал, потому что когда ехал к нему, то видел на озере лодку. Естественно, что она меня в тот момент не насторожила.

– А что, по мнению мисс Пелхам, мог знать Стивенс? – спросил Харрис.

– Ничего конкретного, – ответил Джерико. – Судя по всему, что-то из того, что должно было иметь связь между тем, что случилось сегодня, и убийством десятилетней давности. Да вы, собственно говоря, думаете так же.

Сержант и окружной прокурор в знак согласия молча кивнули.

– Мисс Пелхам, – продолжил Джерико, – сообщила мне, что ее бывший муж пользовался доверием ее отца. Наверное, Стивенс пытался занять в семье лидирующее положение.

– Он что-нибудь рассказал вам?

Джерико глубоко вздохнул.

– Не успел, потому что в самом начале нашего разговора в него выстрелил снайпер, – решив немного слукавить, ответил он.

Фраза Дрю, сказанная им до того, как потерять сознание, не выходила из головы Джерико. Так, значит, Луиза – Алисии неродная дочь! Теперь он понимал Бекета, который не хотел делать каких-либо заявлений, не получив доказательства их правдивости. Если Стивенс не солгал, то уж кто-кто, а Алисия должна была знать, что Луиза ей неродная дочь. Возможно, что она хотела, чтобы часть наследства со временем перешла к ее падчерице. Если так, то многое в поведении миссис Пелхам для Джерико становилось понятным. Однако подумать, что она спустя тридцать два года после появления на свет Луизы вдруг решила убить своего мужа, было бы крайне нелепо. В таком случае все указывало на то, что в смерти Старика была заинтересована Луиза. Она могла оказаться одной из тех, кто не хотел разглашать семейную тайну и мог пойти на все, чтобы эта тайна осталась нераскрытой.

«Как бы то ни было, – думал Джерико, – до правды здесь не докопаться. Свет на все происходящее в семье Пелхамов может пролить только Алисия».

На пороге библиотеки появился полицейский Коулз. Вид у него был немного удрученный.

– Проверил. У одной из лодок мотор перегрет, – доложил он.

– Позови всех сюда, – попросил его сержант…

Пройдя по вестибюлю, Джерико вошел в туалетную комнату, располагавшуюся под лестницей, и посмотрел на себя в зеркало. Над своей левой щекой он увидел глубокую царапину. Он стер с нее запекшуюся кровь и вернулся в библиотеку.

Фред уже был там. Он явно был испуган. Затем в комнату по одному стали входить и другие члены семейства Пелхамов. Каждый из вошедших оглядывал остальных тревожным взглядом. Луиза появилась в платье, в котором ее последний раз видел Джерико. Войдя в библиотеку, она вопросительно посмотрела на стоявшего в углу художника, а тот в ответ ей молча покачал головой. Вслед за ней вошла Джорджиана, с красными глазами и мертвецки-бледным лицом. Уолтер пришел вместе с Бертом Уолкером. Последней появилась Алисия, как всегда напряженно прямая, но очень бледная. Было видно, что ей с трудом удавалось сдерживать эмоции. Взгляд Джерико упал на мокрые теннисные тапочки, в которые был обут Уолтер.

Когда все собрались, Риган сухим, официальным голосом поведал о том, что произошло с Дрю.

– Он серьезно ранен? – воскликнула Луиза.

– Не думаю, – ответил Джерико. – Пуля попала ему в плечо. Главное, что не в сердце.

– О Боже, – тихо произнесла Джорджиана.

Молодой Уолтер поспешно подошел к матери и крепко обнял ее одной рукой.

«Настоящий мужчина», – подумал про него Джерико.

Затем сержант упомянул о моторной лодке, которой пользовался снайпер.

– Нет сомнений в том, что стрелявший в мистера Стивенса был из Пелхам-Холла, – особо подчеркнул он и замолк.

На минуту в комнате воцарилась напряженная тишина.

– Думаю, что мистер Фред Пелхам вне всяких подозрений, – неожиданно произнес прокурор Харрис. – В течение последнего часа он был со мной и сержантом в этой комнате.

– А я была с дочерью, – кивнув на Джорджиану, сказала Алисия. – Последние полтора часа мы были вместе.

Риган посмотрел на Джорджиану, ожидая от нее подтверждения слов матери. Едва сдерживая слезы, молодая женщина кивнула.

– А где находились вы, мисс Пелхам? – спросил сержант.

– В своей комнате, – ответила Луиза.

– Весь вечер?

– После нашего с вами разговора я десять минут была в компании мистера Джерико. Именно я и предложила ему поговорить с Дрю.

– А вы, Уолкер?

Старый Берт обвел взглядом все «свое семейство».

– Я, сэр, все это время находился в крыле, занимаемом обслугой. Служанки боялись спускаться вниз, и я пришел к ним, чтобы отвечать на вызов хозяев. Некоторое время со мной был мистер Джерико. Когда вы за нами послали, господин Уолтер сидел на кухне, ел холодную индейку и запивал ее молоком.

– А вы, мистер Фрост? – спросил Риган.

– После того как вы меня расспросили, я оставался в доме, – не заикаясь, произнес Уолтер. – Сидел с мамой, пока не пришла бабушка. Затем я немного поговорил с Луизой, сходил к моей лодке, а полчаса назад вернулся и все это время был на кухне с Бертом.

– Так, вы ходили к причалу, – произнес Риган. – В таком случае вы должны были заметить, что моторной лодки там нет!

– Нет, – возразил Уолтер, – моя лодка стояла у причала, а в сарай, куда всегда ставят моторку, я не заходил. Заглядывать в него мне было не за чем.

– А на озере никакой моторной лодки не видели?

– Не видел, но слышал, как работал двигатель. Я же не мог подумать, что это наша лодка.

– А вам не показалось странным, что в такой поздний час кто-то плавает по озеру?

– Нет, сэр, – улыбнувшись, ответил Уолтер. – Прокатиться по озеру в такую лунную ночь – одно удовольствие. Я бы и сам это сделал, если бы не ваш запрет.

– Но кто-то из вас его все-таки нарушил, – заметил сержант и обвел взглядом всех членов семьи Пелхамов.

Никто не проронил ни слова.

– Ну, на этом пока все, – сказал Риган. – Вы свободны.

Все подозреваемые один за другим покинули библиотеку.

Риган повернулся к прокурору:

– Вызову сюда еще полицейских. Пусть каждый из членов семьи будет под присмотром. Потом я собираюсь съездить к домику Стивенса. Может быть, мне удастся что-нибудь отыскать. Ведь должен же снайпер оставить хоть какие-то следы.

– Кто-то из них явно лжет, – сказал Харрис. – Придется мне с каждым из них переговорить. И начну я, пожалуй, с Фреда.

– Я могу вам чем-то помочь? – спросил Джерико.

– Попытайтесь убедить их говорить правду! – сердито воскликнул сержант и направился к телефону.

Джерико вышел в вестибюль. В доме стояла гробовая тишина. Он медленно поднялся на второй этаж и увидел ряд дверей. Все они были прикрыты. Джерико подошел к комнате, которую занимала миссис Пелхам, и постучал в дверь.

– Кто там? – раздался холодный голос Алисии.

– Джон Джерико, миссис Пелхам. Я могу с вами поговорить?

– Пожалуйста, мистер Джерико, я бы этого не хотела. Я очень устала.

– То, о чем у нас пойдет разговор, вас успокоит, миссис Пелхам.

– О чем вы хотите со мной поговорить, мистер Джерико?

Джерико оглянулся и, убедившись, что в коридоре никого нет, тихо ответил:

– О матери Луизы.

Наступила долгая и такая тихая пауза, что Джерико услышал биение собственного сердца.

– Входите, мистер Джерико, – наконец раздалось за дверью.

Глава 4

Алисия сидела в кресле возле окна. Корпус ее был немного наклонен вперед. Руки она прижимала к животу, словно у нее неожиданно началась желудочная колика. Миссис Пелхам на Джерико не посмотрела, ничего ему не сказала и даже не пошевелилась.

Джерико бесшумно затворил за собой дверь и шагнул в комнату. Остановившись рядом с креслом, он посмотрел на склоненную женскую голову с красиво уложенными прядями седых волос.

Выждав немного, он сказал:

– Мне многое известно, миссис Пелхам. Я знал, что, упомянув о матери Луизы, смогу рассчитывать на наш разговор.

– Да, Бекет все же рассказал вам о ней, – с удивительной горечью в голосе произнесла Алисия.

– Судья Бекет сообщил мне о заявлении, которое оставил ему Артур, и сказал, что оно все объясняет. Он также сказал, что Артур пытался шантажировать вашего мужа, а тот остался непреклонен. В чем же заключался сам шантаж, судья так и не рассказал.

– Вы сами догадались?

– Нет, не сам. Дрю Стивенс перед тем, как потерять сознание, бросил такую фразу: «Луиза – неродная дочь Алисии».

Согнутые плечи пожилой женщины дрогнули.

– Как только Тим узнает о том, что Дрю пытались убить, он сразу же предаст гласности заявление Артура. И почему я не догадалась, что Дрю пользовался у мужа таким доверием. Если бы я это знала, то сказала бы Тиму, что Артур лжет. Что же касается Луизы, то она действительно мне неродная дочь.

– Для нее это будет сильнейшим ударом, миссис Пелхам, – сказал Джерико.

Он продолжал стоять рядом с Алисией, так как понимал: ей легче разговаривать с ним, когда она не видит его лица.

– Не могу поверить, что Луиза об этом знает, – сказала миссис Пелхам. – В противном случае она непременно обратилась бы за разъяснением к отцу или ко мне. Но она этого не сделала. В этом я совершенно уверена. Если бы она обращалась с расспросами к Старику, то он бы обязательно поставил меня в известность. Но вот как об этом стало известно Артуру, мне непонятно. Десять или одиннадцать лет назад он впервые посетил Европу – возил блэгдонских лошадей на скачки, которые проводились в Англии и Франции. Должно быть, будучи за границей, Артур наводил справки о докторе Пелхаме. Возможно, ему удалось кое-что о нем выведать. Что он узнал о моем муже и от кого, я не знаю. Одно мне точно известно: до гибели отца Артур Луизе ни о чем не рассказывал. Вряд ли он раскрыл тайну и после его смерти – иначе она тут же прибежала бы ко мне. Мистер Джерико, стала бы Луиза приглашать вас к нам, если бы знала, что она моя неродная дочь? Ведь вы бы могли узнать тайну нашего дома. А стала бы она тогда расспрашивать Артура? Нет-нет, я не верю, что ей хоть что-то известно.

Сказав это, миссис Пелхам стала медленно покачивать корпусом.

– За время пребывания в вашем доме, миссис Пелхам, я узнал о вашем муже много удивительных подробностей, – сказал Джерико. – О них мне рассказали члены вашей семьи, Берт Уолкер, судья Бекет и, наконец, Дрю. Насколько мне известно, вы осенью тысяча девятьсот двадцать первого года, уже будучи женой мистера Пелхама, отправились с ним в Лондон. Тогда вы, надо понимать, находились в положении. Из Англии весной вы с мужем перебрались в Швейцарию, где у вас родилась дочь. Ею была Луиза. Домой из Швейцарии вы вернулись с ней?

– Да, – прошептала Алисия.

– Вот здесь, миссис Пелхам, для меня начинаются сплошные загадки.

Пожилая женщина глубоко вздохнула:

– Время, я имею в виду, послевоенный период, мистер Джерико, было довольно странным. Молодежь внезапно перестала соблюдать прежние нормы морали. Девушки лишились контроля со стороны родителей, почувствовали полную свободу и в результате сексуально раскрепостились. Как ни печально, но это никого, похоже, уже не беспокоило. Балы в колледжах заканчивались откровенными оргиями, которые у них назывались «вечеринками». В то время никого из нас не шокировало, что ваша ближайшая подруга переспала одновременно с шестью парнями. Возможность забеременеть молодых девушек совсем не пугала. Искусственное прерывание беременности проводилось в невиданных ранее масштабах. Вот такое тогда было время, мистер Джерико.

Я говорю это не для того, чтобы описать мою собственную жизнь, а для того, чтобы напомнить вам о том моральном климате, в котором нам приходилось жить. Я не была такой распущенной, как большинство моих подружек, только потому, что всего этого жутко боялась. Но я, по сегодняшним меркам, вела себя на грани дозволенного. Сотни историй о любовных романах во время войны с красавцами героями в военной форме, над которыми постоянно витала смерть, бередили наши романтические души. Влюбленные в них девушки легко шли с ними на связь, так как боялись, что другого случая им может и не представиться. Вы понимаете, мистер Джерико, что меня окружало. Я оставалась целомудренной, но быть ею не хотела. В двадцать первом мне исполнилось девятнадцать лет. Мои родители, нетерпимые в вопросах нравственности, к счастью, и не догадывались о том, что тогда творилось со мной и какие соблазны мне приходилось преодолевать, как-то вечером пригласили в наш дом священнослужителя. Им оказался Фредерик Джордж Пелхам. Он был брюнетом и таким же высоким, как вы, мистер Джерико, излучал обаяние, мудрость и энергию. Тогда ему было тридцать шесть, то есть он был старше меня на шестнадцать лет. Я, мистер Джерико, влюбилась в него с первого взгляда. Когда я почувствовала, что и он проявляет ко мне интерес, у меня перехватило дыхание. Я никого так сильно не желала, как его.

Голос миссис Пелхам дрогнул.

– Когда через месяц он предложил мне стать его женой, я чуть не умерла от счастья. Родители мои согласились на наш брак, и свадьба была назначена на конец лета.

Где-то за месяц до нашей свадьбы Фредерик пришел к нам, и по одному его белому лицу я поняла, что произошло нечто ужасное. Он даже не обнял меня. Мы прошли с ним в маленькую комнатку, и, когда он сел напротив меня, я увидела, что у него от волнения трясутся руки. «Алисия, – сказал он. – Моя дорогая, любимая Алисия. Я пришел, чтобы попрощаться». Я смотрела на него и не знала, что сказать. Говорить что-либо в такой ситуации не имело смысла. Первое, что пришло мне в голову, было: «Он меня разлюбил!» Этого я вынести не могла. «Я хотел уехать без объяснений, но сделать этого не смог, – надрывно произнес Фредерик, – хотя мои слова ранят тебя больше, чем если бы я уехал и не объяснил причину своего внезапного отъезда». «Я все должна знать!» – крикнула я. Я видела, какие страдания он испытывал. «Задолго до нашего знакомства я полюбил одну женщину», – сказал он, а затем поведал историю, которая произошла с ним во время войны. Он встретил Марго Стэндиш, очень красивую актрису. Ей в любви он не признался, поскольку та уже была помолвлена с Дэвидом Уорденом, летчиком, героем войны. Фредерик, как он сам мне признался, даже пальцем до нее не дотрагивался. Единственный раз он поцеловал Марго на свадьбе, когда ее поздравлял. Марго и Дэвид были идеальной парой. Фредерик это понимал и никогда не пытался встать между ними. Он уехал в Штаты, но продолжал ее любить, хотя и никогда не надеялся на ее взаимность. Спустя всего несколько дней после нашей встречи с Фредериком Марго в составе труппы приехала на гастроли в Нью-Йорк. Там на Бродвее актеры из Англии давали несколько представлений. Естественно, он тотчас отправился в Нью-Йорк – ему не терпелось ее увидеть. Как он потом рассказал, она сильно изменилась, стала очень нервозной. Счастливой она совсем не выглядела. На все его вопросы о Дэвиде Марго отвечала весьма уклончиво. Фредерик сразу понял, что в отношениях между супругами что-то произошло. Как-то после очередного представления он предложил ей вместе поужинать. Как только Марго освободилась, они поехали к ней в гостиницу, где в ее номере был уже накрыт стол. За ужином Марго призналась ему, что Дэвид оказался совсем не таким, каким казался. Фредерик, не вдаваясь в подробности, сказал, что у мужа Марго то ли психическая, то ли физическая травма. Короче говоря, Дэвид был импотентом. Он вел себя как маленький ребенок, плакал, когда она грозилась его покинуть. Она понимала, что он жертва войны, и поэтому не могла его оставить. Хотя счастья в таком супружестве для нее не было, она считала, что быть с ним – это ее долг. После этого разговора между Фредериком и Марго произошло то, о чем он так долго мечтал. Потребность в мужчине у нее оказалась настолько сильной, что она временами теряла над собой контроль. Они оба прекрасно понимали, что будущего у их отношений нет, поскольку Марго никогда не оставит мужа, а на любовный роман на стороне не решится. После той ночи она сказала, что совершила ошибку, которую никогда больше не повторит.

Алисия наконец выпрямилась, и ее голос стал более высоким и жестким.

– Но было уже поздно. Вскоре она поняла, что забеременела. Конечно, как всякая женщина, Марго мечтала о ребенке, но знала, что, родив его, она нанесет Дэвиду смертельную обиду. Фредерик предложил ей куда-нибудь уехать и там, в тайне ото всех, родить. Он пообещал ей, что новорожденного заберет с собой и будет о нем заботиться. Как-никак он же отец их будущего ребенка. В заключение Фредерик сказал, что я за него, имеющего младенца на руках, замуж никогда не выйду.

– А я, – горько усмехнувшись, продолжила Алисия, – выросшая в обстановке, которую я вам только что описала, рассказом Фредерика шокирована не была. Единственное, что меня обидело в его словах, – это то, что все случившееся с ним произошло незадолго до нашей свадьбы. Получалось, что он мне изменил, еще не став моим мужем. Но я по природе своей рационалистка. Кроме того, история отношений Фредерика и английской актрисы показалась мне даже романтичной. Я сказала, что понимаю его и готова простить, так как не хочу разрушать наше счастье. Я сказала, что готова вместе с ним воспитывать их ребенка. Чтобы у Марго и Дэвида не произошло скандала, мы должны были пожениться как можно скорее. Что мы и сделали. Мне казалось, что мой благородный поступок явится крепким фундаментом для нашей дальнейшей счастливой супружеской жизни. В это поверил и сам Фредерик. После бракосочетания он принял предложение занять место священника в одной из лондонских церквей. Прослужив в годы войны в Англии, Фредерик очень полюбил эту страну. В Лондоне мы часто встречались с Марго и ее мужем. Внешне я относилась к ней как к своей лучшей подруге, а внутренне ненавидела ее. Когда пришла весна и Марго стало все труднее скрывать беременность, она сообщила Дэвиду, что «приняла предложение» на время перебраться на континент. Там она якобы должна была сниматься в каком-то художественном фильме. Дэвид из-за своей работы не смог поехать вместе с ней и остался в Англии. Кроме того, он очень любил посещать лондонские клубы, в которых встречался со своими бывшими фронтовиками. Итак, Марго отбыла в Швейцарию, а вслед за ней поехала и я. После рождения дочери Марго ее больше уже не видела. В Англию я вернулась со «своей дочерью». Луизой! А вскоре мы с Фредериком и его ребенком перебрались в Америку. Я делала все, чтобы показать всем, что я очень люблю Луизу. Затем я родила двоих детей и решила на этом остановиться. Когда Марго с Дэвидом погибли в автомобильной катастрофе, оказалось, что она оставила небольшую сумму денег. Согласно ее завещанию, эти деньги, которые в результате несчастного случая превратились в целое состояние, должны были перейти Фредерику. Однако фактически они предназначались Луизе.

Миссис Пелхам замолкла.

– А что омрачило вашу дальнейшую жизнь? – мягким голосом произнес Джерико.

– Постепенное понимание того, что единственной женщиной, которую беззаветно любил Фредерик, была Марго. А также то, что он любил Луизу больше, чем наших общих детей. Со временем его сексуальный интерес ко мне стал ослабевать. Фредерик объяснял это своей загруженностью на службе, но я-то догадывалась, что каждый раз, глядя на меня, он вспоминает Марго.

– А как же Артур смог разгадать вашу тайну? – спросил Джерико. – Навел справки в роддоме?

– В Швейцарии возле Берна мы сняли домик. Врач, который принимал роды, уже тогда был старым человеком. К тому времени, когда Артур начал проявлять свое любопытство, врача, скорее всего, уже не было в живых. Однако в домике, в котором мы остановились, нам прислуживала одна девушка. Она была чуть старше меня. Я забыла ее фамилию, помню только имя – Сузана.