Текст книги "Беседы с отцом Хосемария Эскрива"

Автор книги: Хосемария Эскрива

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Порой мы относимся к мелочам слишком серьезно. Иногда мы сердимся по необходимости, иначе нельзя, иногда – по недостатку жертвенности. Важно показывать, что раздражение не мешает любви, и с улыбкой восстанавливать семейную нежность. Словом, пусть муж и жена любят друг друга и детей, ибо именно в этом – их любовь к Богу.

Перейдем к конкретной теме: только что объявили, что в Мадриде открылся интернат, возглавляемый женской секцией Opus Dei, которая собирается создать там семейную обстановку и всесторонне обучать домоводству. Что принесет, на Ваш взгляд, эта деятельность?

Есть много видов деятельности, когда мы сотрудничаем с другими людьми, не из Opus Dei. Апостольский труд, о котором вы говорите, стремится облагородить, возвысить домоводство и поставить его на научную основу. Я говорю «научную», потому что очень важно, чтобы к работе по дому относились как к настоящей профессии.

Не надо забывать, что такую работу многие считали унизительной. Это не так. Унизительными, конечно, нередко были те условия, в которых ее выполняли. Они и сейчас бывают унизительными, потому что служанка зависит от каприза хозяев, которые не считаются с ее правами, плохо относятся к слугам, мало им платят. Надо требовать, чтобы они соблюдали условия контракта, ясно и точно оговаривать гарантии, четко устанавливать права и обязанности каждой стороны.

Помимо юридич0еских гарантий необходимо, чтобы человек, который оказывает такие услуги, был профессионалом, умел работать. Я сказал «услуги», хотя это слово теперь не очень любят, но ведь хорошо выполненная работа как раз и заключается в предоставлении высококачественных услуг, идет ли речь о домашней работнице, об учителе или о судье. Услугой нельзя назвать лишь ту работу, которую делают для личной пользы.

Хорошо организовать работу по дому – исключительно важно! Как и любая работа, она может быть выполнена с блеском и освящена; нет больших и маленьких дел – все большие, если их выполнять с любовью. Те, кто считает свою работу очень важной, уменьшают ее значимость, если забудут об ее христианском смысле. И наоборот, вроде бы мелкие дела становятся очень важными в зависимости от того, как они влияют на окружение.

Для меня одинаково важны и работа моей духовной дочери из Opus Dei, которая помогает по хозяйству, и работа другой дочери, имеющей дворянское звание. И там, и здесь меня интересует только то, чтобы их работа была средством и возможностью освящать себя и освящать ближнего. Важнее работа того человека, который, трудясь, освящает свою душу и с большей любовью выполняет Божью миссию.

Перед Богом равны профессор университета и продавщица, секретарша, работница или крестьянка. Все равны, дело только в том, что иногда прекрасней души более простых людей; и всегда милее Господу те, кто душой ближе к Отцу, Сыну и Святому Духу.

Школа, которая открылась в Мадриде, может многое сделать. Можно оказывать настоящую, действенную помощь обществу и выполнять христианский долг, ведя хозяйство, принося в дом радость, мир и понимание. На эту тему я говорил бы часами, но и так сказал вполне достаточно, чтобы увидеть: для меня работа по дому – особая и важная профессия, потому что с ее помощью можно сделать много добра и много зла; ведь речь идет о самом уязвимом месте каждой семьи, домашнем очаге. Мы надеемся, что все будет хорошо; найдется достаточно людей с теми знаниями и тем апостольским вдохновением, которые превратят эту профессию в очень важный труд, способный нести радость во многие дома по всему миру.

Разные события, а также высказывания и поучения церковных иерархов вызвали в обществе глубокое беспокойство. Много говорят о том, что христианин должен быть бедным. Что делать хозяйке дома, которая печется о благополучии своей семьи?

В Евангелии от Матфея (11, 5) сказано: «Бедным проповедуют Благую весть». Это – одно из знамений, предвещающих Царствие Божье. Тот, кто не любит и не упражняется в добродетели бедности, не имеет духа Христова. Это касается всех – и отшельника в пустыне, и обычного христианина, который живет среди людей, пользуясь благами этого мира или не имея такой возможности.

На этом мне хотелось бы немного остановиться, потому что не всегда бедность проповедуют так, чтобы ее правильно поняли. Безусловно, с благими намерениями, но не чувствуя духа времени, некоторые проповедуют умозрительную, выдуманную бедность, у которой есть весьма впечатляющие признаки; но внутри, а порой – и извне она никак не соответствует Евангелию.

Я часто говорю, что мы должны учиться жить каждой добродетелью; должно быть особенно верно это, когда речь идёт о бедности. Мы должны ею жить, осуществлять её в жизни, иначе она сведётся к идеалу, к умозрению, который никто всерьёз не применяет на практике. Мы должны показать людям, что бедность – это приглашение, призыв нашего Господа к каждому христианину и, тем самым, что она должна формировать каждую отдельную жизнь.

Бедность – не нищета, тем более – не грязь и убожество. Ведь христианина определяют не столько внешние условия, сколько то, как он на них откликнется. Кроме того (тут мы приближаемся к очень важной вещи, от которой зависит правильное понимание мирского призвания), бедность – не просто отказ. В определенных случаях завет бедности требует, чтобы христианин оставил все, бросил все и противостоял миру, который стремится только к обогащению, громко проповедуя, что кумир, поставленный выше Бога, не может быть хорошим. Но разве такого свидетельства просит сегодня Церковь? Разве она не хочет, чтобы мы искренне любили мир и всех людей?

Иногда, думая о христианской бедности, имеют в виду монахов, которые должны всегда и всюду дать публичное, официальное свидетельство христианской истины. Опасно то, что это мешает заметить особенности простого, повседневого свидетельства, которое призваны дать миряне изнутри общества.

Каждый христианин должен совмещать в своей жизни две стороны, которые на первый взгляд могут показаться несовместимыми. Его бедность должна быть реальна, видна и ощутима, проявляться на деле и выражать веру в Бога, показывая, что сердцу мало тварных вещей, оно ведь стремится к Творцу, хочет исполниться любовью к Богу и поделиться с другими. В то же самое время он должен быть одним из братьев-людей, участвовать в их жизни, радоваться с ними, работать, любя мир и все хорошее, что в нем есть, используя все тварное, чтобы разрешить проблемы человеческой жизни, и создать духовную и материальную атмосферу, в которой могут развиваться личность и общество.

Достичь гармоничного сочетания этих двух сторон, по большей части – личное дело каждого. Понять в каждый конкретный миг, чего же Бог хочет от нас, – вопрос внутренней жизни. Поэтому я не хочу устанавливать строгих правил, а предпочитаю дать общие рекомендации, особо обращаясь к матерям семейств.

Бедность на деле по большому счету – это жертвенность. Мы должны довольствоваться необходимым, не исходя из каких-то теорий, а прислушиваясь к внутреннему голосу, который предупреждает нас о том, что в нашу душу закрадывается эгоизм или излишняя привязанность к удобству. Есть и благое удобство – не роскошь и не жадность, а приятная и уютная жизнь для семьи или других людей, которая только помогает служить Богу.

Бедность – это настоящая отстраненность от мирских благ, умение радостно выносить неудобства или нужду, если они есть. Это умение гибко планировать ежедневные дела, чтобы нашлось время для всего, и непременно, кроме ежедневных молитв, – отдыху, семейному общению, чтению, тем или иным искусствам и благородным развлечениям. Надо заполнять каждый час полезными делами, стараясь во всем достигать максимального совершенства, во всем проявлять такие качества, как пунктуальность, порядок, радость. Словом, надо находить время и для служения ближним, и для самого себя, не забывая при этом, что все люди, а не только бедные, обязаны трудиться. Достаток, то есть обстоятельства, при которых человек может свободно вздохнуть, говорит только о том, что он несет еще большую ответственность перед обществом.

Смысл жертвенности придает любовь. Каждая мать знает, что такое жертвовать ради своих детей – не уделять им несколько часов, но посвящать их благу всю свою жизнь. Жить, думая о других, делиться материальными благами – вот мерило бедности, обеспечивающее действенную отстраненность от мирских благ.

Мать должна не только жить так сама, но и научить этому детей, воспитывая их, развивая в них веру, радостную надежду и любовь. Она учит их преодолевать эгоизм и щедро уделять время для служения тем, кому повезло меньше, кто обеспечен хуже. Для этого надо участвовать в делах, соответствующих их возрасту и развивающих стремление к солидарности.

Словом, каждый должен исполнять свое предназначение. Для меня лучший образец бедности – те родители, те матери многодетных и бедных семейств, которые ничего не жалеют ради детей и неотступно, через силу, в лишениях и нужде, но не сетуя, растят детей, ведут их вперед, создавая счастливый дом, в котором все учатся любить друг друга, служить друг другу и трудиться.

В ходе интервью у меня была возможность поговорить о важных сторонах человеческой, особенно – женской жизни, и понять, как их оценивает Opus Dei. Могли бы Вы сказать в заключение, как, по-вашему, надо развивать роль женщины в церковной жизни?

Не скрою, что такие вопросы вызывают у меня искушение, обычно мне не свойственное, ответить полемически. Ведь некоторые используют слово «Церковь» как синоним клира, церковной иерархии. Тем самым, церковную жизнь они понимают как помощь в приходе, участие в каких-нибудь сообществах с благословения священника, деятельное участие в обрядах и т. п.

Тот, кто так думает, забывает, хотя иногда и принимает в теории, что Церковь – это весь Божий народ, объединение всех христиан. Где есть хоть один христианин, который старается жить во имя Христово, там есть и Церковь.

Я совсем не хочу принизить помощь, которую женщина может оказывать в храме. Напротив, я считаю ее необходимой. Я посвятил свою жизнь тому, чтобы все миряне, все самые обычные верующие, живущие в миру, могли исполнять без ущерба свое христианское призвание. Таким образом, я выступаю за полное юридическое и теологическое признание их миссии в Церкви и в мире.

Я просто хочу обратить внимание на то, что некоторые пытаются неоправданно ограничить это содействие. Я хочу подчеркнуть, что обычный христианин, неважно – мужчина или женщина, может выполнять свою особую миссию (в том числе – такую, которая подходит ему в церковной структуре), только если не «клерикализуется», останется мирянином, который живет в этом мире, участвуя во всех его заботах.

Миллионы христиан, живущих на свете, должны нести имя Христа во всякое человеческое дело, доказывая своей жизнью, что Он любит и хочет спасти всех. Поэтому лучший, самый главный способ участвовать в церковной жизни – быть настоящим христианином в том месте, которое ты, по призванию, занимаешь в обществе.

Мне очень приятно думать о том, сколько христиан и христианок даже не ставит перед собой никакой особой задачи и живет своей обычной жизнью, стараясь воплотить волю Божью. Чтобы они осознали высший смысл своей жизни, надо показать им, что вроде бы неважные вещи очень ценны, и научить их внимательнее прислушиваться к голосу Бога, Который говорит с ними через реальные события и ситуации. Вот в чем особенно нуждается Церковь, вот в чем требует от нее Бог.

Миссия христианина – нести христианство в мир изнутри, показывая, что Христос спас все человечество. А женщина должна участвовать в этом деле в той форме, которая ей больше подходит, и дома, и в других сферах, где она может применить присущие только ей достоинства.

Главное – как Мария, – Женщина, Дева и Мать, – жить лицом к Богу, говоря Ему: «Да будет мне по слову Твоему» (Лк 1,38). От этого зависит верность личному, неповторимому призванию каждого человека, которое дает нам возможность участвовать в деле спасения, осуществляемом Богом и в нас, и во всем мире.

С ЛЮБОВЬЮ К МИРУ

Проповедь, прочитанная в кампусе Наваррского университета 8.10.1967

Вы только что слышали торжественное чтение двух библейских текстов, которые положено читать на Мессе в XXI воскресенье после Пятидесятницы. Слово Божие перенесло вас в ту атмосферу, ту среду, в которой подобает звучать и моим словам – словам священника, обращенным к большой Божьей семье в Его святой Церкви. Я бы хотел, чтобы слова эти взывали к духу, возвещали величие Божье и Божью милость к людям; чтобы они приготовили вас к чуду Евхаристии, которую мы совершаем сегодня в университетском кампусе.

Подумайте минутку о том, что я сказал. Мы совершаем Святую Евхаристию, т?инственную жертву Тела и Крови Христовых, таинство веры, в котором сливаются все христианские тайны. Значит, действие наше – самое священное, самое запредельное, какое, милостью Божией, может совершить в этой жизни человек. Приобщаясь Тела и Крови нашего Господа, мы, в определенном смысле, расторгаем земные и временные узы, чтобы уже сейчас быть с Ним в небесах, где Сам Христос отрет слезы очей наших, и смерти не будет уже, ни плача, ни вопля, ни болезни, ибо прежнее прошло.[1]1
  См. Откр 21, 4


[Закрыть]

Истина эта (богословы называют ее эсхатологическим смыслом Евхаристии) глубока и утешительна; однако ее можно неправильно понять. Собственно, так ее и понимали там, где хотели представить христианскую жизнь чисто духовной и полагали, что ею живут особые, чистые люди, далекие от презренного мира или хотя бы терпящие его, пока они здесь, на земле. Мирские вещи, так думали они, противопоставлены духу.

Когда видят вот так, христианская жизнь сосредотачивается в храмах. Быть христианином – значит ходить в церковь, участвовать в священнодействиях, заниматься церковными делами, словом – жить в особом, отдельном мирке, как бы в преддверии рая, пока другой, обычный мир идет своим путем. Тогда христианское вероучение и жизнь в благодати даже не встретятся с бурной земной историей, а лишь коснутся ее причудливого течения.

В это октябрьское утро, готовясь вспомнить Пасху Господню, мы отвергнем такое искажение христианства. Подумайте минутку о нашей Евхаристии, о нашем благодарении. Храм у нас – особенный. Можно сказать, что неф его – университетский кампус, иконостас – библиотека. Вокруг – какие-то строительные орудия, над нами – наваррское небо…

Так вы и запомните, не забудете, что христианская жизнь протекает в обычном мире. Дети мои, где ваша любовь, ваша работа, воплощение ваших стремлений – там место вашей повседневной встречи с Христом. В круговерти самых обычных событий, среди самых земных, материальных вещей мы должны освящать себя, служа Богу и людям.

Я всегда этому учил, ссылаясь на Писание. Мир – не плох, он вышел из рук Божиих. Бог его создал, и посмотрел на него, и остался доволен.[2]2
  См. Быт 1, 7 и дальше.


[Закрыть] Это мы, люди, портим и уродуем его грехом и неверностью. Поверьте, дети мои, если вы, живущие в мире, уклонитесь от честных будничных дел, то нарушите волю Божию, это уж точно.

Поймите, Бог призывает вас служить Ему в мирских, материальных делах, как бы из них, изнутри. Он ждет нас каждый день в лаборатории, в операционной, в казарме, на университетской кафедре, на фабрике, на заводе, в мастерской, в поле, в семье, словом – везде, где трудятся. Что-то есть божественное и сокровенное в самых простых вещах, и каждый из вас должен открыть это что-то…

Студентам и рабочим, которые собирались со мной в тридцатых годах, я говорил, что им надо овеществить свою духовную жизнь. Я хотел, чтобы они избежали соблазна двойной жизни, распространенного и тогда, и теперь: по одну сторону – жизнь внутренняя, связь с Богом, по другую, совсем отдельно – профессиональная, социальная, семейная, где толпятся и кишат мелкие земные дела.

Нет, дети мои! Мы так жить не можем! Мы – христиане, а не шизофреники. Жизнь – одна, ее мы и должны освятить, наполнить Богом и плоть, и дух. Невидимого Бога мы открываем в самых видимых, материальных вещах.

Другого пути нет, дети мои. Или мы научимся находить Бога в повседневной жизни, или вообще Его не найдем. Поэтому я и говорю вам, что теперь, в наши дни, надо вернуть высокое значение материи. Надо одухотворить самые мелкие и неприметные аспекты человеческой жизни, поставить на службу Царству Божию, сделать средством, которое поможет нам постоянно быть с Иисусом Христом.

Истинное христианство верит в телесное воскресение, а потому, вполне логично, всегда отвергало развоплощение, ничуть не боясь, что его обвинят в материализме. Мы вправе говорить о материализме христианском, который смело противостоит материализму бездуховному.

Что такое таинства (ранние христиане называли их следами Воплощения Слова), как не явственное свидетельство пути, который избрал Сам Бог, чтобы освящать нас и вести к небу? Со всей своей творческой и спасительной силой Он дарит нам Себя через материю, вещество. Что такое Евхаристия, которую мы сейчас совершим, если не драгоценное Тело и драгоценная Кровь нашего Спасителя, предложенные нам в смиренной материи мира, хлеба и вина, естественных составляющих, возделанных человеком, как напомнил нам последний Собор.[3]3
  См. Радость и Надежда, 38


[Закрыть]

Стоит ли удивляться, дети мои, что апостол писал: Все – ваше, вы же – Христовы, а Христос – Божий?[4]4
  1 Кор 3, 22-23


[Закрыть] Вот оно, восходящее движение, которым Святой Дух, ниспосланный в наши сердца, хочет призвать нас отсюда ввысь, к Божией славе. А чтобы мы поняли, что в движение это входит все, даже самое будничное, апостол прибавил: Итак, едите ли, пьете ли, или что иное делаете, все делайте во славу Божию.[5]5
  1 Кор 10, 31


[Закрыть]

В этом библейском учении – самая основа, самая суть того духа, которым живет Opus Dei. Вы должны очень хорошо работать, должны любить Бога и людей, вкладывая эту любовь в мелочи повседневной жизни, а в них – открывая то божественное начало, которое в них скрывается. Здесь очень подходят стихи Кастильского поэта: Пиши медленно, красиво. Делать хорошо – важнее, чем делать.[6]6
  Антоньо Мачадо


[Закрыть]

Уверяю вас, дети мои, когда христианин делает с любовью самое ничтожное дело, дело это преисполняется славой Божией. Потому я и твержу, и вбиваю вам в голову, что христианин призван творить высокую поэзию из житейской прозы. Нам кажется, дети мои, что земля и небо смыкаются у горизонта, а они смыкаются у нас в сердце, когда мы освящаем будничную жизнь.

Освящайте будничную жизнь, – сказал я: в словах этих – целая программа христианской жизни. Оставьте мечтанья и вымыслы, оставьте то, что я обычно называю мистикой типа «Ах, если бы!..»: «Ах, если бы только я не женился!», «если бы имел другую профессию», «…был поздоровее», «…помоложе», «…постарше»… Трезво обратитесь к самому насущному, к самой очевидной реальности; где она, там и Господь. Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои, – сказал Воскресший Христос; – это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня.[7]7
  Лк 24, 29


[Закрыть]

Многое в этом мире, где вы и живете, можно увидеть именно так. Подумаем, к примеру, о вашей гражданской ответственности. Человек, знающий, что Христа можно найти не только в храме, но и в мире, этот мир любит. Он старается получить хорошее образование, ему хочется стать ученым и умелым. Проблемы, возникающие вокруг него, он решает свободно, а решения, как всегда у христиан, обусловлены и собственными размышлениями, и смиренной покорностью воле Божьей, проявляющейся во всех событиях, важных и неважных.

Однако он никогда не подумает, тем более – не скажет, что спустился из храма в мир, чтобы возвестить волю Церкви, или что решения его – какие-то особенно католические. Вот это – клерикализм, вот это – церковничество, а главное – это насилие над самой природой вещей. Вы должны нести повсюду поистине мирское мышление, которое включает три непременных черты:

быть достаточно честными, чтобы брать ответственность только на себя;

быть достаточно христианскими, чтобы почитать братьев по вере, которые думают иначе, чем вы, о том, что подвластно спору;

быть достаточно католическими, чтобы не впутывать Церковь, нашу Матерь, в человеческие раздоры.

Само собой разумеется, что здесь, как и везде, вы программы не выполните, если у вас не будет всей той свободы, которая стоит на достоинстве человека, созданного по образу Божию. Церковь эту свободу признает, без нее не может быть христианской жизни. Но помните, дети мои, что я всегда имею в виду свободу ответственную.

Поймите меня правильно – я призываю вас осуществлять ваши права каждый день, а не в особых, исключительных случаях. Но я призываю и честно выполнять свои гражданские обязанности, везде, в политике и в делах финансовых, в университете и на службе, храбро принимая то, к чему приведут ваши свободные решения и ваша личная независимость. Это мирское мышление поможет вам избежать нетерпимости и фанатизма. Если же сказать то же самое «положительно» – он поможет жить в мире со всеми согражданами, мало того – пропитывать терпимостью и миром всю общественную жизнь.

Конечно, незачем напоминать вам то, что я повторяю много лет. Учение о христианской свободе, сосуществовании и понимании – исключительно важная часть той вести, которую несет Opus Dei. Надо ли снова говорить, что люди, стремящиеся служить Христу в Деле Божием – такие же граждане, как всякий другой, только они пытаются выполнять до конца свое христианское призвание, ощущая всю степень своей ответственности.

Ничто не отличает моих детей от их сограждан. С другой стороны, кроме веры, у них нет буквально ничего общего с членами монашеских орденов. Я люблю монахов, высоко почитаю их апостольское дело, их затворничество, их презрение к миру. Все это – иные свидетельства святости Церкви. Но Бог не дал мне монашеского призвания, и если бы я этого хотел, я бы нарушил Его волю. Никакая власть на земле не заставит меня постричься, как не заставит и жениться. Я – секулярный священник, священник Христа, пламенно любящий мир.

Кто пошел за Христом вместе с этим жалким грешником? Совсем немного священников, у которых были прежде мирские профессии. Много секулярных священников из разных епархий, со всего света, которые только укрепили свое повиновение епископам и любовь к работе, им порученной. Все они раскинули крестом руки, чтобы каждая душа могла найти приют в их сердце, и стоят вместе со мной, в самой гуще того озабоченного мира, который так сильно любят. Наконец, совсем уж много людей, которые вообще не священники. Они принадлежат к разным расам, говорят на разных языках, большей частью – состоят в браке, все где-нибудь работают, со своими согражданами они разделяют важнейшую обязанность – сделать этот, земной мир почеловечней и посправедливей. Работают они, скажу снова, очень ответственно, вместе с другими плечом к плечу встречают они успехи и неудачи своей благородной борьбы, пытаясь выполнить свой долг и осуществить свои права – и просто, естественно, совсем не считая, что делают что-то особенное. Не отделяясь от соратников, они, в то же время, стремятся обнаружить хотя бы отблеск Божией славы, сияющей сквозь обычную жизнь.

Дела, которым способствует Opus Dei – такие же земные, не церковные. В них никоим образом не отражается иерархия Церкви. Порождают их культурные и социальные замыслы, выполняют – обычные люди, которые хотят, чтобы они отражали свет Евангелия. Чтобы вы меня лучше поняли, скажу, что Opus Dei не занимается и не займется семинариями, в которых епископы, поставленные Духом Святым,[8]8
  См. Деян 20, 28


[Закрыть] готовят будущих священников для своих епархий.

А вот училищами, где готовят индустриальных или сельскохозяйственных рабочих, школами, колледжами, университетами и другими земными делами мы занимаемся, ибо апостольское рвение, как я писал много лет назад, – словно безбрежное море.

Однако нужно ли об этом распространяться, когда самое ваше присутствие – красноречивей слов? Вы, Друзья Наваррского университета, – из тех, кто знает, что их дело – способствовать развитию общества, в котором они живут. Ваш искренний пыл, ваши молитвы и жертвы порождены не преданностью католической конфессии. Они свидетельствуют о зрелом гражданском сознании, которое обращено к общему благу здесь, на земле. Вы сами – знак того, что университет может быть порожден и поддержан силой народа.

Вот я и хотел бы снова поблагодарить за помощь город Памплону, область Наварру, Друзей университета из всей Испании, а особенно – тех, кто вообще не испанец, и не католик, и не христианин, но все же понял суть и дух нашего замысла и показал это на деле.

Благодаря вам всем наш университет стал, и все больше становится обителью гражданской свободы, интеллектуального развития, профессионального соревнования. Без вашей благородной самоотверженности просто невозможна вся эта работа, цель которой – умножить знания, увеличить благосостояние и научить вере.

Все это прекрасно поняли жители Наварры. Поняли они и то, что их университет способствует экономическому развитию, а уж тем более – социальному, и дает их детям профессии, которыми без него было бы трудно, а иногда – и невозможно овладеть. Именно эта уверенность в том, какую роль он сыграет, побудила их с самого начала оказывать ему помощь, которая, несомненно, будет все больше и сердечней.

И справедливость, и опыт многих стран позволяют мне надеяться, что рано или поздно испанское правительство поможет облегчить бремя тем, кто совершенно не ищет своей выгоды, служит только обществу и стремится способствовать настоящему и будущему процветанию нашей страны.

А теперь, сыновья мои и дочери, разрешите поговорить немного об иной, особенно дорогой мне стороне обычной жизни – о любви. Я имею в виду высокую любовь между мужчиной и женщиной, влюбленность, брак; и хочу сказать снова то, что мы не только терпим ее и попускаем где-то сбоку от истинной, духовной жизни, как те ложные поборники духа, о которых я говорил. Сорок лет, устно и письменно, борюсь я с ними, и теперь даже самые непонятливые что-то уразумели.

Любовь, которая ведет к браку, к семье, может быть святым и дивным призванием, которое поможет отдать себя Богу без остатка. Помните, я говорил вам о том, что все надо делать как можно лучше, наполняя любовью каждую мелочь и находя в ней искру Божию? В семье, которую создает любовь мужчины и женщины, это особенно важно.

Все вы, работающие в университете – студенты, профессора, помощники – знаете, что я препоручил вас Марии, Матери Прекрасной Любви; здесь, в этом лагере, есть часовня, мы строили ее с благоговением, чтобы вы могли молиться Божьей Матери, вручая Ей ту чистую любовь, которую Она благословляет.

Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?[9]9
  1 Кор 6, 19


[Закрыть] Перед статуей Пречистой Девы, Матери Прекрасной Любви, вы будете радостно и уверенно отвечать апостолу: «Да, знаем, и хотим так жить с Твоею помощью, о Дева и Матерь!»

Всякий раз, когда вы будете об этом думать, сами собой родятся созерцание и молитва: «Святой Дух избрал мое материальное тело… Тело мое и душа принадлежат Богу…». Такая молитва принесет плоды, ведь и апостол Павел сулит богатые плоды, если вы будете прославлять Бога и в телах ваших.[10]10
  1 Кор 6, 20


[Закрыть]

С другой стороны, вы, конечно, знаете, что только тот, кто во всей глубине понимает и ценит истинную, честную любовь мужчины и женщины, поймет и то, о чем говорил Христос – не все вмещают слово сие.[11]11
  См. Мф 19, 11


[Закрыть] Это – дар Господень, который побуждает препоручить и тело, и душу Господу, предложить Ему неразделенное сердце, уже не прибегая к земной любви.

Я должен закончить. Я говорил вам в начале, что хочу рассказать о величии Божием и о Его милости. Надеюсь, я и рассказал, когда говорил о том, что надо освящать свою каждодневную жизнь. Надо жить как святые, среди мирской суеты – без суеты, просто и верно. Разве такая жизнь в наше время – не самое трогательное знамение тех «magnalia Dei», великих дел Господа,[12]12
  Сир 18, 5


[Закрыть] которые Он творил и творит, чтобы спасти мир?

Теперь попрошу вас вместе с Псалмопевцем присоединиться к моей молитве и хвале: «Magnificate Dominum mecum, et extollamus nomen eius simul», величайте Господа со мной, и превознесем имя Его вместе.[13]13
  Пс 34 (33), 4


[Закрыть] Другими словами, дорогие мои, будем жить нашей верой.

Возьмем ее щит, и шлем спасения, и меч Духа, Слово Божие, как сказал нам апостол Павел в Послании к Ефесянам,[14]14
  Еф 6, 11 и дальше


[Закрыть] которое только что читали во время службы.

Вера – та добродетель, которая очень нужна многим христианам, особенно в «год веры», который объявил наш Святой Отец Павел VI. Ведь без нее нам просто не на чем поставить освящение будничной жизни.

Живая вера нужна сейчас, когда мы приближаемся к «mysterium fidei», таинству веры,[15]15
  1 Тим 3, 9


[Закрыть] святой Евхаристии. Мы разделим с Господом Его Пасхальную трапезу, в которой сочетаются все Его милости нам, людям.

Верьте, дети мои, иначе вы не поймете, что через несколько мгновений на этом престоле, возобновится дело нашего Спасения. Верьте, чтобы истово прочитать Символ веры, а потом здесь, в этом Собрании, испытать присутствие Христа, который делает нас «cor unum et anima una»,[16]16
  Деян 4, 32


[Закрыть] одним сердцем и одной душою; семьей; единой, соборной, апостольской и Римской Церковью, которая для нас – то же, что Вселенская.

И, наконец, мои любимые дочери и сыновья, верьте, чтобы показать миру, что вера наша – не обряды и слова, но жизнь в Боге. А покажете вы это, явив людям свидетельство самых простых дел, которые стали святыми ради Отца и Сына и Святого Духа и Девы Марии.

Català: Converses amb Monsenyor Escrivá de Balaguer, Rialp, Barcelona, 1991 (1L, 1970)

Deutsch: Gespräche mit Msgr. Escrivá de Balaguer, Adamas, Köln, 1992 (1L, 1970)

English: Conversations with Monsignor Escrivá de Balaguer, Ecclesia Press, Dublin, 1972 (1L, 1968)

Conversations with Monsignor Escrivá de Balaguer, Sinag-Tala, Manila, 1985 (1L, 1977)

Conversations with Monsignor Escrivá de Balaguer, Little Hills amp; Scepter, Sydney, 1993

Español: Conversaciones con Monseñor Escrivá de Balaguer, Editora de Revistas, México D.F., 2000 (1L, 1991)

Conversaciones con Monseñor Escrivá de Balaguer, Mi Nos, México D.F., 1992 (1L, 1968)

Conversaciones con Monseñor Escrivá de Balaguer, Rialp, Madrid, 2001 (1L, 1968)

Conversaciones con Monseñor Escrivá de Balaguer, UDEP, Piura, 1986

Conversaciones con Monseñor Escrivá de Balaguer, Vértice, Caracas, 1974

Français: Entretiens avec Monseigneur Escrivá, De Boog, Bruxelles, 1987

Entretiens avec Monseigneur Escrivá, Le Laurier, Paris, 1987

Entretiens avec Monseigneur Escrivá, Paris, 1969

Italiano: Colloqui con Monsignor Escrivá, Ares, Milano,1987 (1L, 1968)