Текст книги "Призрачная тень"

Автор книги: Хизер Грэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Хизер Грэм
Призрачная тень

Посвящается с любовью и благодарностью Джен Бойс и «моему кузену» Уолту Грейему, Стиву, Тони, Майку и Лили.

Страшиле Джорджу и Брайану Плендерлиту.

Берни и Питии.

Титанику Бруэри, Уокси О’Коннор, Реду Кою, Джону Мартину, м-ру Моу, сержанту Пепперу и особенно Джейде Коул.

Двум друзьям Патио и Рику.

И чудесному, безумному, историческому, дикому, порочному и приятному городу Ки-Уэст [1]1
  Ки-Уэст – город и остров в архипелаге Флорида-Кис. (Здесь и долее примеч. пер.)


[Закрыть] , Флорида.

История Ки-Уэст

1513 г. Понсе де Леон[2]2
  Понсе де Леон Хуан (1460–1521) – испанский исследователь.


[Закрыть] считается первым европейцем, открывшим Флориду для Испании. Его матросы, проплывая мимо южных островов (Кис), решили, что мангровые корни выглядят, как терзаемые души, и назвали их «Los Martires» – «Мученики».

Около 1600 г. Ки-Уэст начинает появляться на европейских картах. Первые исследователи наткнулись на кости вымерших местных племен, поэтому остров назвали островом Костей, или Кайо-Уэсо.

Золотой век пиратства начинается, когда корабли Нового Света перевозят сокровища через опасные воды.

1763 г. Парижский договор передает Флориду и Ки-Уэст Британии, а Кубу – Испании. Испанцы и коренные американцы вынуждены покидать острова Кис и перебираться в Гавану. Однако испанцы заявляют, что острова Кис не являются продолжением материковой Флориды и должны принадлежать Гаване. Англичане упорствуют, утверждая, что Кис – часть Флориды. В действительности диспут – всего лишь словесная война. Твердые духом представители многих национальностей рыбачат, рубят деревья, ловят черепах и избегают пиратов, сдержанно относясь к любому правительству.

1783 г. Версальский договор завершает американскую революцию и возвращает Флориду Испании.

1815 г. Испания передает остров Ки-Уэст лояльному испанцу, Хуану Пабло Саласу из Сент-Огастина, Флорида.

1819–1822 гг. Флорида переходит к Соединенным Штатам. Пабло Салас продает остров Джону Саймонтону за две тысячи долларов. Саймонтон делит остров на четыре части, три из которых отходят к бизнесменам Уайтхеду, Флемингу и Грину. Кайо-Уэсо становится более известным как Ки-Уэст.

1822 г. Саймонтон убеждает флот США войти в Ки-Уэст – глубоководную гавань, где гнездились пираты, грабители потерпевших крушение судов и другие авантюристы, покуда земля едва развивалась, что было бы крайне выгодно Соединенным Штатам. Лейтенант Мэттью К. Перри[3]3
  Перри Мэттью Кэлбрейт (1794–1858) – американский морской офицер.


[Закрыть] прибывает оценить ситуацию. Перри дает благоприятную оценку стратегическим военным перспективам, но предупреждает правительство, что район кишит неприятными личностями – в частности, пиратами.

1823 г. Капитан Дэвид Портер[4]4
  Портер Дэвид (1780–1843) и его сын Дэвид Диксон (1813–1891) – американские морские офицеры.


[Закрыть] назначен командующим вест-индской сторожевой эскадрой. Он действует беспощадно, введя в Ки-Уэст военные законы. Народ не любит его. Однако начиная с 1823 г. пиратство в районе сходит на нет.

Соединенные Штаты Америки полностью контролируют Ки-Уэст, часть американской территории Флориды, и приступают к колонизации, которой, как обычно, занимаются выходцы из многих мест.

Около 1828 г. Спасение имущества с потерпевших крушение кораблей становится важной областью предпринимательства на Ки-Уэст, в которую вовлечены многие жители острова. Этот бизнес продолжается свыше двадцати лет, и остров становится одним из богатейших районов США. По мнению некоторых, новый вид пиратства сменил старый. Хотя деятельность была законной и разрешенной, многие корабли обрекались на гибель не слишком разборчивыми бизнесменами.

1845 г. Флорида становится штатом. Начинается возведение форта, защищающего Ки-Уэст.

1846 г. Начинается строительство форта Джефферсон на Драй-Тортугас[5]5
  Драй-Тортугас – группа островов к югу от Флориды и к западу от Ки-Уэст.


[Закрыть].

1850 г. Форт на острове Ки-Уэст назван в честь президента Закари Тейлора[6]6
  Тейлор Закари (1784–1850) – 12-й президент США в 1849–1850 гг.


[Закрыть].

Новые маяки способствуют завершению золотого века грабежей потерпевших крушение кораблей.

1861 г. 10 января Флорида выходит из Союза. Но форт Закари твердо удерживается в руках юнионистов, помогает сокрушить конфедератский флот и контролировать движение блокирующих судов во время Гражданской войны. Ки-Уэст остается разделенным городом. Начинается строительство на восточной и западной башнях Мартельо, которые служат складами припасов. Соляные запасы Ки-Уэст обеспечивают снабжение обеих сторон.

1865 г. Война подходит к концу с капитуляцией генерала Ли[7]7
  Ли Роберт Эдуард (1807–1870) – американский генерал, командующий армией конфедератов во время Гражданской войны в США.


[Закрыть] в Аппоматоксе. Вместе с ней завершаются и бесчинства блокирующих кораблей.

Доктор Сэмюэл Мадд, виновный в заговоре, лечивший сломанную ногу Джону Буту[8]8
  Бут Джон Уилкс (1838–1865) – американский актер, убийца президента Авраама Линкольна.


[Закрыть] после убийства Линкольна, заключен в форте Джефферсон на Драй-Тортугас.

Так как бизнес на соли и спасении вещей с кораблей подходит к концу, основным видом предпринимательства становится производство сигар. После войны Кубы за независимость Кис заполняют кубинские изготовители сигар, но в основном они оседают в Айбор-Сити. Ловля губок также является одно время крупным бизнесом, но ныряльщики перебираются в воды около Тампы[9]9
  Тампа – город на западе Флориды.


[Закрыть], поскольку в Ки-Уэст свирепствуют болезни, да и удаленность затрудняет индустрию.

1890 г. У флотской базы строится здание для офицерских квартир, которое станет известным как «маленький Белый дом». Президент Трумэн[10]10
  Трумэн Гарри (1884–1972) – 33-й президент США в 1945–1953 гг.


[Закрыть] провел там по крайней мере 175 дней; его также посещали Эйзенхауэр[11]11
  Эйзенхауэр Дуайт Дэвид (1890–1969) – 34-й президент США в 1953–1961 гг.


[Закрыть], Кеннеди[12]12
  Кеннеди Джон Фицджералд (1917–1963) – 35-й президент США в 1961–1963 гг.


[Закрыть] и другие выдающиеся личности.

1898 г. Американский корабль «Мейн» взрывается в гавани Гаваны, ускорив испано-американскую войну. На борту корабля в основном были жители Ки-Уэст, так как оттуда осуществлялся рейс в Гавану.

Около 1900 г. Родился Роберт Юджин Отто. В возрасте четырех лет он получает куклу, которую называет Робертом, и рождается легенда.

1912 г. Генри Фрэглер проводит в Ки-Уэст надводную железную дорогу, впервые связывая остров с материком.

1917 г. 6 апреля США вступают в Первую мировую войну. Ки-Уэст поддерживает присутствие военных.

1919 г. Версальский договор завершает Первую мировую войну.

1920-е гг. Сухой закон предоставляет Ки-Уэст новую индустрию – бутлегерство.

1927 г. «Пан Америкэн эруэйз» основана в Ки-Уэст для перелетов в Гавану и из Гаваны.

Карл Танцлер, граф фон Козель прибывает в Ки-Уэст и поступает на работу в военно-морской госпиталь рентгенологом.

1928 г. Эрнест Хемингуэй приезжает в Ки-Уэст. Ходит слух, что в ожидании автомобиля он пишет «Прощай, оружие!».

1931 г. Хемингуэю и его жене Полин подарен дом на Уайтхед-стрит. От его кота Снежка рождаются котята с лишними пальцами.

Смерть Элены Милагро де Ойос.

1933 г. Граф фон Козель (Танцлер) забирает с кладбища тело Элены.

1935 г. Ураган в День труда разрушает надводную железную дорогу и убивает сотни людей. Железную дорогу так и не восстановят. Великая депрессия приходит на Ки-Уэст, и остров, ранее один из богатейших в стране, сражается с жестокой безработицей.

1938 г. Надводная автомобильная дорога, связывающая Ки-Уэст с материком, завершена.

1940 г. Хемингуэй и Полин разводятся; теперь великий писатель появляется на Ки-Уэст только в качестве визитера.

1940 г. Танцлер обнаружен сожительствующим с трупом Элены. Ее повторное выставление в морге Дин-Лопеса привлекает тысячи людей.

1941 г. 7 декабря – «дата, которая останется жить в позоре». Соединенные Штаты вступают во Вторую мировую войну.

Теннесси Уильямс[13]13
  Уильямс Теннесси (1911–1983) – американский драматург.


[Закрыть] впервые приезжает на Ки-Уэст.

1945 г. Вторая мировая война заканчивается перемирием 14 августа (Европа) и капитуляцией Японии 2 сентября.

Ки-Уэст борется за сохранение жизнеспособной экономики.

1947 г. Считается, что Теннесси Уильямс написал первый набросок «Трамвая «Желание», остановившись в отеле «Ла Конча» на Дюваль-стрит.

1962 г. Кубинский ракетный кризис. Президент Джон Ф. Кеннеди предупреждает Соединенные Штаты, что Куба находится всего в девяноста милях.

1979 г. Впервые отмечается праздник Фантазии.

1980 г. Паром «Мэриел» привозит на Ки-Уэст десятки тысяч кубинских беженцев.

1982 г. Создание Республики Конч. В стремлении контролировать нелегальную иммиграцию и наркотики Соединенные Штаты устанавливают блокаду во Флорида-Сити, на северном краю автомобильной дороги в Ки-Уэст. Транспорт останавливается на семнадцать миль, и мэр Ки-Уэст 23 апреля извещает о выходе из США. Мэр Денис Уордлоу объявляет войну, капитулирует и требует иностранной помощи. Поскольку США никак не реагируют, по международному праву Республика Конч все еще существует. Ее внешняя политика формулируется так: «Уменьшение международной напряженности посредством юмора». Хотя США никогда этого официально не признавали, действия вызвали желаемый эффект – парализующая блокада снята.

1985 г. Джимми Баффетт открывает свой первый ресторан «Маргаритавиль» на Ки-Уэст.

Форт Закари становится парком штата Флорида (и чудесным местом для представлений, пикников и пляжных игр).

Охотник за сокровищами Мел Фишер, наконец, находит «Аточу».

1999 г. Впервые отмечается праздник «Пираты в раю».

2000 г. – настоящее время. Ки-Уэст остается истинным раем, уникальным местом – ярким, шумным, очаровательным, полным историй, водного спорта, семейных развлечений и баров. «Гибралтар Востока» предлагает дайвинг, кораблекрушения и дух авантюры, что делает его сказочным местом на день или навсегда.

Пролог

Тогда

Голубой свет делал коридор темным и призрачным, хотя только что за дверями музея на туристов и немногих местных жителей падал магический солнечный свет острова. Следы тумана – визуальный музейный эффект – создавали напряженную атмосферу.

– Окровавленные внутренности! Самое грязное убийство!

Дразнящий крик исходил от мужчины в группе из пятнадцати человек. Он был одет как турист – в шорты, майку и бейсбольную кепку. На его носу виднелись следы цинковых белил, а кожу покрывал свежий загар, который вскоре должен был причинить боль.

– Нет, смерть абсурдна, – возразил Дэвид Беккет. Он любил играть роль гида, но был рад уступить место Дэнни Зиглеру, организатору экскурсий на уик-энд.

– О-ох! – протянула одна из девочек-подростков.

Дэвид услышал короткий смешок. Его издал Пит Драйер, полисмен Ки-Уэст, который участвовал в экскурсии вместе с сестрой, зятем, племянницей и племянником. Семья прибыла из Форт-Лодердейла на несколько недель во время летних каникул.

– Это будет драматичным, ребята, – предупредил Пит.

– Наш следующий экспонат символизирует одну из самых причудливых историй, удивительных даже в месте, где причудливость вполне привычна, – сказал Дэвид.

Они двигались мимо экспонатов ритмичным, но расслабленным шагом. Музей был семейным предприятием и охватывал всю историю Ки-Уэст. Любое примечательное событие было тщательно и подробно воплощено в объемном изображении. Фигуры были не восковыми. Когда-то здесь помещался маленький музей восковых фигур, но дед Дэвида, гений в области механики и электричества, избегал использования воска, поскольку на Ки-Уэст царила жара, бушевали штормы и отключались кондиционеры. Экспонаты были блистательными механическими шедеврами.

Группа направлялась к любимому историческому экспонату Дэвида.

– Для одних это история истинной любви, – с усмешкой промолвил он, – а для других – история зла и порока.

Несколько молодых женщин в толпе туристов тоже улыбнулись. Дэвиду казалось, что он хорошо справляется с ролью хозяина и обладает подходящей для этого внешностью: высокий, темноволосый, в чертовски хорошей спортивной форме благодаря флоту. На нем были цилиндр и викторианский плащ с капюшоном, хотя он сомневался, что это является подходящим костюмом. Многие женщины и девушки в толпе нервничали – подобные музеи часто заставляют людей нервничать, а здесь многие фигуры выглядели настолько реалистично, что казалось, вот-вот оживут. Дэвид наслаждался происходящим. Приятно быть дома и заниматься семейным бизнесом, давая служащим время отдохнуть, хотя он не собирался оставаться здесь надолго. Покончив с военной службой, Дэвид был направлен на учебу в университет Флориды – и с полным основанием рассчитывал на помощь «дяди», которому недавно служил, – Дяди Сэма.

Блондинка в майке салуна «Дыхание борова» и шортах была весьма привлекательна, подумал он.

Дэвид тут же почувствовал вину – он не привык флиртовать с хорошенькими молодыми женщинами. Еще недавно у него была любимая невеста, но, вернувшись домой, он узнал, что Таня решила отправиться на север с футболистом, который приехал на Ки-Уэст из Огайо.

Боль еще ощущалась. Это военная служба развела их. Они встречались начиная с высшей школы, их чувство казалось настоящей любовью, но не было ею. По крайней мере, со стороны Тани.

Но Дэвид часто и надолго уезжал – можно понять, что она в итоге решила расстаться с ним.

Он остановился перед своей любимой живой картиной и сказал:

– Карл Танцлер родился в Германии, в Дрездене, и приехал в Соединенные Штаты в Ки-Уэст кружным путем через Кубу. Здесь он работал рентгенологом в военно-морском госпитале, покуда, по какой-то причине, его жена оставалась с детьми в Зефириллсе. В юности у Танцлера бывали видения, которые поощряла его бабушка. Одним из них была прекрасная брюнетка, которая станет его истинной любовью.

– Как типично – истинная любовь не была его женой, – заметила блондинка. Дэвид припомнил, что одна из девушек группы называла ее Женевьевой. Имя девушке подходило – хорошенькое личико, красивые глаза.

– Истинная любовь не была его женой? – переспросила сестра Пита, Сэлли.

Ее муж Джерри засмеялся и обнял ее.

– Нет, не была, – подтвердил Дэвид. – Однажды в госпиталь вошла ослепительная молодая кубинка по имени Элена де Ойос. К сожалению, бедняжка страдала туберкулезом. Карл, который называл себя графом фон Козелем, сразу влюбился в нее. Проблем возникло множество. Он был женат, Элена тоже была замужем. Но последняя проблема решилась быстро, так как муж бросил ее, как только узнал диагноз. Карл поклялся Элене и ее семье, что сможет вылечить ее. Но в то время ничего нельзя было сделать, хотя он снискал расположение семьи и был постоянным гостем в их доме. Когда Элена умерла 29 октября 1931 года, Карл предложил построить для нее красивый мавзолей. Он сделал это и посещал его ночь за ночью, играя на скрипке, разговаривая с ней и принося ей подарки.

– Печально и трагично, – вздохнула женщина постарше. Она оказалась женой загорелого парня, и у нее также были следы белил на носу.

– Но в один прекрасный день он прекратил посещения. Не забывайте, ребята, что это Ки-Уэст, Флорида. В течение следующих нескольких лет Карл Танцлер, граф фон Козель, проводил дни, покупая духи, воск, проволоку, женское белье и одежду, и никто, казалось, не обращал на это внимания. Потом до Наны, сестры Элены, дошел слух, что Танцлер спит с трупом ее сестры. Она обвинила его, и он вскоре был арестован. Легенда гласит, что Нана позволила ему пробыть три дня с телом до прихода полиции, но я не уверен, что это правда. Танцлера взяли под стражу. Его обследовали психиатры. В качестве доказательства, что остальная страна может быть такой же безумной, как жители Ки-Уэст, газеты разнесли романтическую историю по всей Америке. Со временем Танцлера освободили – срок отбывания наказания за осквернение могил истек. Вскрытие показало, что он практиковал некрофилию годами. Мемуары самого Танцлера говорят о его любви к Элене и вере, что они вместе полетят к звездам, как муж и жена, ведь он тайно обвенчался с ней. Тело Элены было вторично выставлено в морге Дин-Лопеса. В первый раз его, возможно, посетили пятьсот или шестьсот человек, а во второй – тысячи. Наша следующая экспозиция воплощает знаменитую историю истинной любви – Карл Танцлер стоит у ложа своей жены.

С этими словами Дэвид шагнул в следующую комнату, сделав театральный жест рукой.

Потом он нахмурился, удивленный внезапным молчанием.

Внезапно блондинка закричала. Это был жуткий трагический крик, и ему не раз было суждено слышать этот звук в последующие годы.

Дэвид повернулся.

Фигура Карла Танцлера стояла как обычно – маленький, худощавый человечек с лысой головой застыл позади кровати, склонившись над Эленой Милагро де Ойос.

Но тело на кровати не принадлежало Элене!

Женщина была не брюнеткой, а блондинкой. Ее волосы, длинные и блестящие, падали на подушку и свешивались сбоку кровати. Остекленевшие голубые глаза уставились в потолок в застывшем ужасе. На ней было открытое платье, и, лежа в естественной позе, она могла бы сойти за спящую, если бы не эти глаза.

Дэвид чувствовал, что его колени подгибаются. Усилием воли он сумел удержаться на ногах.

«Окровавленные внутренности! Самое грязное убийство!»

Кровь отсутствовала, но это было убийство. Несмотря на неповрежденную красоту ее тела, вокруг шеи виднелись темно-серые следы.

Это было убийство прекрасной молодой женщины.

Не просто женщины. Не незнакомки.

Это была Таня, его бывшая невеста.

Глава 1

Теперь

– Лично я думаю, что ты слишком увлечена, – вынесла свой приговор Кларинда. Ей пришлось приблизиться к уху Кейти, чтобы ее услышали. Пьяный студент из Омахи громогласно исполнял песню Эллис Купер, и бар был полон шума.

Кейти пожала плечами и усмехнулась, глядя на подругу. Может быть, она и слишком увлечена, но представилась возможность, которой она не смогла противостоять.

– Это сработает, будет чудесно и пойдет на пользу Ки-Уэст, – ответила Кейти.

Кларинда с сомнением нахмурилась, поставила стакан воды с лаймом на столик рядом с Кейти и покачала головой.

– Конечно, я помогу тебе, – сказала она. – Знаешь, Дэнни Зиглер с радостью приедет поработать на тебя. Закрытие музея разбило ему сердце. Разумеется, люди говорят, что это место заколдовано. Ты ведь знаешь это?

– Слышала, – сказала Кейти.

– Милашка, мы можем получить еще одну порцию? – крикнул какой-то мужчина, перекрывая шум.

– Только не называйте меня милашкой, – раздраженно отозвалась Кларинда. – Что творится сегодня вечером? Обычно к нам ходят местные, которые умеют пить.

– Ха! Мы на Ки-Уэст, и нас открыли туристы, – промолвила Кейти.

– Ну, мне хотелось бы стать хозяйкой бара караоке, а не официанткой, – сказала Кларинда.

– Я же говорю тебе, что мы сможем работать вместе…

– Да, если дела пойдут в гору. Со временем я заработаю состояние карикатурами на Мэллори-сквер, но до того времени я буду помогать тебе спаивать клиентов и получать большие чаевые. Это поможет нам обеим.

– Милашка! – снова крикнул мужчина. – Еще одну порцию!

– Он заработает шишку на голове, – пообещала Кларинда и зашагала к стойке.

Мелодия Эллис Купер подошла к концу. Следующим был парень, который пытался изображать Синатру. Кейти аплодировала обоим.

Парень споткнулся, подходя к микрофону. Что творилось сегодня вечером? Бар заполняли вдрызг пьяные незнакомцы. Ну, это был Ки-Уэст. Для некоторых дом, но в основном туристический город, где главным занятием было слишком много пить.

Ки-Уэст мог многое предложить, думала Кейти, защищая свою территорию. Рыбалка была отличной, дайвинг великолепным, и многие посетители приезжали ради водного спорта. Но многие молодые и старые издалека прибывали в «Маргаритавиль» Джимми Баффетта исключительно ради удовольствия холостяцкой вечеринки или безумной ночи на Дюваль-стрит. Дюваль была средоточием ночной жизни и дешевых отельных номеров.

Заведение Кейти – вернее, ее дяди Джейми – «О’Хара», где она руководила «Кейти-оке», находилось в южном конце Дюваль, в то время как большинство пивнушек располагалось на северном конце. Она старалась привлечь побольше местных. Многие затейники, работающие на фестивалях – празднике Фантазии, «Пиратах в раю», фестивалях искусств и музыки, днях Хемингуэя и прочих, – приходили опробовать новые песни с Кейти. Она занималась «Кейти-оке» четыре ночи в неделю. Кейти также работала в «О’Хара», когда не руководила караоке, помогая налаживать звук и обустраивать сцену для исполнителей собственной музыки или режиссируя легкие акустические и вокальные номера по понедельникам и вторникам.

Год назад Кейти получила диплом Джульярда и начала работать в престижной театральной труппе в Новой Англии. Она любила Новую Англию, но не считала ее своим домом, поскольку вскоре обнаружила, что не может выносить снег и слякоть и хочет жить на Ки-Уэст.

Ей не хватало жары и воды. Ее маленький викторианский дом – один из более трех тысяч домов в историческом районе штата – был не у воды, а на Элизабет-стрит. В Старом городе она была окружена туристами. Но свою порцию воды Кейти получала, так как один из ее старых школьных друзей, Джонас Уэстон, теперь ухаживающий за Клариндой, владел гостиницей «Спасение на море» на берегу залива с собственной полоской искусственного пляжа. Она всегда была там желанной гостьей.

– Эти парни совсем обнаглели. Хочешь, чтобы я вышвырнул одного из них?

Кейти слышала вопрос, но даже не обернулась к говорившему. Бартоломью знал, что раздражает ее.

Неосведомленный о присутствии Бартоломью за портьерой на табурете у стойки, к Кейти подошел Марти, местный «пират»-затейник.

– Поставишь для меня диск?

– Конечно, Марти, – ответила она.

Он передал ей диск, который она вставила в систему.

– Никак слова не появляются на экране, Марти… Но ты ведь не нуждаешься в них, верно?

Марти усмехнулся:

– Готовлюсь к очередному шоу, дорогая моя. Нет, слова не нужны. Спасибо.

– Я уверена, это всем понравится.

– Я слышал, Кейти, ты купила старый музей восковых фигур, – сказал Марти.

– Это не музей восковых фигур. Он полон механических кукол, роботов.

– И они все двигаются?

– Думаю, могут двигаться. Сейчас они не действуют.

– Насколько я понимаю, ни один из них не работает. – Марти погрозил ей пальцем. – Это место было закрыто пять лет. Крейг Беккет пытался продолжать работу после обнаружения тела девушки, но у него ничего не вышло. Если вы можете вернуть ваши деньги назад, молодая леди, то должны это сделать.

– Я хочу открыть его, Марти. Я любила это место в детстве, – сказала Кейти.

Он покачал головой:

– Говорят, что оно заколдовано. Ты знаешь, что там произошло убийство.

– Это печально, но было очень давно, Марти. Теперь это в прошлом. Со мной все будет в порядке.

– Убийцу так и не поймали, – напомнил он.

– Думаю, он давно убрался восвояси. Ничего подобного не происходило снова.

Марти отошел от нее, все еще качая головой.

– Думаю, он прав. Это место выглядит скверно, – заговорил Бартоломью почему-то шепотом. – Эй! Тот тип по-прежнему ведет себя непочтительно с Клариндой. Должен я что-нибудь предпринять?

Кейти скрипнула зубами и посмотрела на человека, стоявшего рядом с ней. Она была уверена, что остальные ничего не видят и не слышат.

Склонив голову, Кейти прошептала:

– Бартоломью, если ты не хочешь нажить смертельного врага, умоляю тебя заткнуться! Ты заставляешь меня выглядеть неуравновешенной, разговаривая со мной все время.

– Этот парень форменный осел, – запротестовал Бартоломью. – О, она снова идет по улице.

Кейти невольно посмотрела в окно.

Это была правда. Женщина в белом шла по тротуару, глядя перед собой. Она была в викторианском платье и мяла в руках носовой платок. Женщина выглядела такой печальной, что Кейти почувствовала боль в сердце и закусила нижнюю губу, напоминая себе, что видеть призраков – проклятие, что она не может тратить на них свое время – их слишком много в Ки-Уэст – и что женщина давно была мертва и нуждается только в укромном местечке, чтобы спрятаться.

– Она преследует меня. – Бартоломью скорчил гримасу.

Кейти огляделась вокруг. Давняя смерть Бартоломью не ухудшила его настроение. Он был авантюристом при жизни – капером, а не пиратом, – и любопытство вместе с жаждой новых ощущений не покинули его после смерти. Бартоломью уставился на Кейти.

– Ты действительно не знаешь, кто она? И она не хочет говорить с тобой?

– Никогда не хотела, – ответила Кейти.

– Осторожно! – предупредил Бартоломью.

Кейти увидела, что Кларинда с беспокойством уставилась на нее.

Она знала, что, кроме нее, никто не мог ощущать присутствие Бартоломью.

Он выглядел щеголем. Ботинки с пряжками и высокими каблуками, на чулках ни единой складочки, абсолютно безупречные бриджи. На нем были белоснежная рубашка, красный жилет и черная куртка. Иссиня-черные волосы аккуратно убраны под треугольную шляпу. Кейти знала, что Бартоломью особенно любит фестиваль «Пираты в раю» и всегда настаивает, чтобы они следовали за музыкантами и присоединялись к празднующим, так как ему нравилось комментировать современных пиратов, которыми кишел Ки-Уэст.

– Ты в порядке? – спросила Кларинда, возвращаясь к Кейти. – Ты опять говоришь сама с собой. Один из тех парней хочет угостить тебя выпивкой. Он думает, что ты уже достаточно набралась.

Кейти посмотрела на группу, где сидел ее поклонник. Она нахмурилась, неизвестно почему, узнав этого человека.

– Поблагодари его от меня и скажи, что я не хочу пить. Я напевала себе под нос – вот и все. Кларинда, кто этот парень?

Кларинда повернулась и махнула рукой. Парень пожал плечами. У него были русые волосы, аккуратно подстриженная борода, и на вид ему можно было дать лет тридцать пять. Он казался необычайно знакомым.

– Он выглядит… как будто мы знаем его, а?

– Но я не думаю, что он местный, – сказала Кейти. – Может, он здесь недавно – приехал порыбачить? – предположила Кларинда.

– Ну, давай не будем заводить себе врагов. Передай ему благодарность от меня, но скажи, что я не пью на работе. Я просто напевала вместе с музыкой.

– Конечно. И не беспокойся. Я уже сказала ему, что ты не пьешь во время работы. Он возразил, что все хозяйки караоке пьют. Ну а я ответила, что ты нет.

– Спасибо. Только будь с ним вежливой. Я сумею позаботиться о себе, – заверила ее Кейти.

– Еще бы! Потому что я на твоей стороне, – сказал Бартоломью. – И я могу перерезать глотку любому ублюдку моей абордажной саблей.

Кейти сердито уставилась на него.

– Ладно, ладно, если нельзя действовать саблей, то могу подставить ему подножку. Для призрака я очень ловко это делаю.

– Отлично, – улыбнулась Кейти.

– Что – отлично? – спросила Кларинда.

– Что близится время закрытия. Скоро будет петь Марти. О, я знаю, что нам делать.

– Кейти, я не пою…

– Это будет великолепно, – убеждала ее Кейти. Шагнув назад, чтобы посмотреть на состояние клиентов, Кейти повернулась к Бартоломью. – Заткнись, пока я работаю, слышишь? Тебе будет очень смешно, если меня запрут в психушку?

– Здесь? В современном Ки-Уэст? Чепуха! Я все время вижу полоумных, которые живут здесь или приезжают сюда, – сказал Бартоломью.

– Заткнись, или будет плохо! – предупредила Кейти.

Разумеется, она сама не знала, чем можно угрожать призраку. Ее годами преследовало проклятие в форме способности видеть тех, кто «проходил сквозь вуаль в свет», как многие это называли.

Бартоломью возмущенно засопел и перегнулся через стойку – хорошее настроение возвращалось к нему, когда он мог подслушивать окружающих.

Вскоре Марти начал исполнять новую песню, толпа местных и туристов пришла в экстаз. Он пригласил всех принять участие в празднике Фантазии. Кто-то спросил его, что это такое, и Марти объяснил, что это нечто вроде бразильского карнавала – выбирают короля и королеву – и похоже на Хеллоуин. Костюмированные вечеринки происходят по всему острову. Устраивают парад людей, облаченных в шкуры домашних животных, и раздетых, раскрашенных краской. Это сказочный праздник души и тела.

Марти гордился своим объяснением. Другой посетитель спросил о «Пиратах в раю», и Марти слегка смутился. Но, подумав, он ответил, что в отличие от праздника Фантазии во время пиратского шоу практикуются и иные развлечения – все пьют грог и носят исторические костюмы. Там можно увидеть инсценировку суда над Энн Бонни[14]14
  Бонни Энн (1702–1782) – знаменитая ирландская пиратка.


[Закрыть] и другие сценки.

Когда к трем часам ночи толпа начала расходиться, Кейти и Кларинда вместе исполнили песню из «Джекила и Хайда», несмотря на возражения Кларинды. У нее был красивый сильный голос, но она этому не верила и решалась петь только поздно ночью, и дуэтом с Кейти.

Бар не закрывался до четырех утра, но Кейти закончила свое караоке в три, давая людям время доесть и оплатить счета. Обезопасив оборудование на ночь – проследив, чтобы компьютер караоке, акустические приспособления и микрофоны были заперты, – она была готова идти домой спать. Кларинда остановила ее у двери:

– Джонас придет за мной через час. Подожди, и мы проводим тебя домой.

Кейти покачала головой:

– Со мной все в порядке. Не забывай, что я выросла здесь. Я знаю, как отделываться от пьяных.

– Теперь тут появились настоящие бандиты, – напомнила Кларинда.

– Я собираюсь прямо домой. Пойду по Саймонтон, а не по Дюваль.

Кларинда выглядела встревоженной, но Кейти оставалась непреклонной. Ее дядя был в Сент-Огастине, и баром управлял Джон Мерильо, поэтому она намеревалась ускользнуть беспрепятственно. В субботу Кейти должна была официально вступить во владение музеем мифов и легенд семейства Беккет и хотела поскорее уйти.

– Сама будь осторожна с этими пьянчугами, – предупредила она Кларинду.

– О, единственное, чему я научилась, пока ты была в колледже, – это управляться с пьяными. Иди, со мной все будет прекрасно. И Джонас скоро придет.

Махнув рукой и прижимая к себе сумку, Кейти вышла из бара.

В три часа ночи Дюваль-стрит была отнюдь не пустынной. Кейти поинтересовалась, что подумал бы дю Валь – первый губернатор Флориды – об улице, названной в его честь.

Ки-Уэст был полон историями, которые трудно забыть. Само название являлось переделкой Кайо-Уэсо – остров Костей по-испански – и было обязано тому факту, что для англоязычных британцев, приобретших штат у Испании, ueso звучало похоже на west – запад. Название подходило, так как остров был самым западным из островов Мучеников, как называли испанцы цепочку флоридских «Кис» – «ключей». В действительности острова Драй-Тортугас находились еще западнее, но название было дано и оказалось прилипчивым. Улицы именовались в честь первых американцев – Саймонтона, его друзей, коллег и их семей. Саймонтон приобрел Ки-Уэст у испанца по имени Салас, когда Флорида стала американской территорией. Салас получил остров в подарок – или в уплату долга – от испанского губернатора, управлявшего островом перед американским губернатором. Остров повидал и британское правление, а зачастую не был управляем вовсе.

Место было колоритным как в прошлом, так и ныне.

– Ты любишь это место, – заметил Бартоломью, шедший рядом.

Кейти пожала плечами:

– Это дом. Если ты привык к красивым осенним краскам Массачусетса, то домом становится он. Здесь это вода и безумие. Да, я люблю его.

Она остановилась и нахмурилась, глядя через Саймонтон-стрит.

– Что такое? – спросил Бартоломью. – Я ничего не вижу. Даже красавицы в белом, которая появляется ночь за ночью.

– Свет.

– Свет? Он повсюду, и я не помню, когда его не было.

– Нет! Свет у входа в старый музей Беккета. Мой музей!

– Ты говорила, что официально приобретешь его только в субботу.

– Да, в субботу у меня встреча в банке – Лиам собирается прийти и помочь мне – и я подпишу последние бумаги, но…