Текст книги "Дама червей"

Автор книги: Хизер Грэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

ЭПИЛОГ

22 сентября, 19.00

Вашингтон, округ Колумбия

Дробно стуча каблуками, конгрессмен Кил Уэллен поспешно направлялся к Овальному кабинету Белого дома. Вокруг никого не было видно, так что можно не скрывать некоторой растерянности, любопытства и, пожалуй, даже не оставлявшей его тревоги, от которой холодок пробегал по спине.

Ровно три года назад его вызвали в тот же кабинет, и тогда… Воскрешать прошлое не было никакого желания. Да, тогда началось царство террора, а теперь оно наконец закончилось. И за это время Кил многому научился и многое приобрел.

Когда он вошел, президент был один. При появлении Кила он поднялся и скупо улыбнулся, отчего в строгом кабинете стало немного светлее.

– Прошу вас, конгрессмен, присаживайтесь

Все еще тревожно гадая, зачем он понадобился, Кил подтянул кресло к столу.

Не переставая улыбаться, президент нажал какую-то кнопку.

– У меня конгрессмен Уэллен, так что прошу вас…

Увидев, как в комнату вкатывают сервированный столик, Кил едва удержался от смеха. Он не принадлежал к президентской партии, но, выходит, его как бы между делом пригласили на чашку чая.

Да и не только чая. Пока разливали вино и накладывали еду в тарелки, Кил, не отрываясь, смотрел на хозяина кабинета. Все же его смущало, что они здесь наедине.

Дождавшись, пока официант сделает свое дело и закроет дверь, президент заговорил:

– Прежде всего примите мои самые сердечные поздравления.

– Благодарю вас, сэр.

– Когда ждете ребенка?

– В начале марта.

– Чудесно, чудесно, – весело сказал президент. – Мы с первой леди будем рады пригласить малыша в столицу. Дети растут так быстро.

– Да, сэр, – вежливо кивнул головой Кил. Внимание президента было ему приятно, но вообще-то он предпочел бы побыстрее отправиться домой.

Похоже, прочитав его мысли, президент усмехнулся:

– У меня есть для вас кое-какие новости. Кил.

– В самом деле? – Мгновенно напрягшись, Кил поставил чашку на стол.

– О, ничего особенного, конгрессмен, просто завершающий штрих к истории Ли Хока. – Президент немного помолчал. – В Атлантике, неподалеку от острова Святого Фомы, водолазы неделю назад обнаружили человеческий скелет. Потом он был опознан.

– Ли Хок?

– Вот именно. – Президент некоторое время изучал собственные ногти. – Я подумал, вам будет интересно это узнать.

– Конечно, сэр, спасибо, что сказали.

Помолчав, президент улыбнулся:

– Ну что ж, конгрессмен, теперь вы свободны. Вижу, вам не терпится домой…

К его удивлению. Кил так и вспыхнул:

– Сэр…

– О, все в порядке, я ничуть не обижен. Судя по тому, что мне говорили, у вас есть все основания не задерживаться на работе. Мне и самому не терпится познакомиться с вашей женой. О ней весь город судачит.

– Именно поэтому, сэр, – усмехнулся Кил, – мы и решили пока убраться подальше.

– Естественно. Молодоженам хватает компании друг друга. Ну что ж, конгрессмен, когда снова начнете появляться в обществе, мы с первой леди с удовольствием поужинаем с вами.

– Большое спасибо, сэр.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, господин президент. – Кил поднялся и направился к двери.

– Мистер Уэллен, – окликнул его президент, – позвольте сказать, что меня весьма радует ваш возраст: вы еще слишком молоды, чтобы баллотироваться в президенты от другой партии.

– Спасибо, сэр, – рассмеялся Кил, – это настоящий комплимент.

И снова шаги его дробно зазвучали в опустевших к этому времени коридорах Белого дома. Кил поспешно направлялся к своей машине.

22 сентября, 19.31

Александрия, штат Виргиния

Рина поставила собачью миску на пол и распахнула заднюю дверь.

– Джек! Джек Дэниэлз! Немедленно оставь в покое кролика и дуй сюда!

В дальнем конце поросшей шелковистой зеленой травой лужайки показалась огромная, черная как смоль бельгийская овчарка. Остановившись на мгновение, она гавкнула, радостно завиляла хвостом и рванула к дому.

– Ну ты, чудовище, только попробуй наскочить на меня, шкуру спущу, – пригрозила Рина.

Угроза была оставлена без внимания – прямо ей в грудь уперлись мощные лапы.

– Ты когда-нибудь научишься себя вести?

– Джек Дэниэлз плохой пес. Джек плохой пес. Плохой пес.

Рина круто обернулась. Это заверещал своим скрипучим голосом попугай-макао по кличке Старина Эйб.

– Ну конечно, без этой птицы Кил обойтись просто не мог, – простонала Рина, театрально заламывая руки.

– Очень хорошая птица. Очень хор-р-р-ошая птица, – немедленно откликнулся Старина Эйб.

– Очень шумная птица, если хочешь знать мое мнение, – обрезала Рина.

Едва не сбив ее с ног, Джек Дэниэлз рванулся к своей миске.

– Вот что я скажу вам, ребята, кухня слишком мала для нас троих. А уж для четверых – тем более, – негромко добавила Рина. – Все, оставайтесь одни.

Ласково потрепав Джека по голове, она прошла недлинным коридором в роскошно обставленную гостиную и, окинув ее привычным взглядом, довольно улыбнулась. На первом этаже у них было просторно, много воздуха, мебель выдержана в мягких, пастельных тонах. У застекленных створчатых дверей, напоминавших о старых временах, стоял концертный рояль, составлявший некоторый контраст со стереосистемой, занимавшей значительную часть стены, обитой деревянными панелями. Это уж – знак современности. Во всем чувствуется любовный хозяйский уход.

Рина поглядела на витую лестницу, и улыбка на ее лице сменилась задумчиво-мечтательным выражением. Казалось, ноги сами понесли ее наверх. Миновав спальню, она двинулась по темноватому коридору в глубину дома.

Ровно три года назад, в такой же вечер она входила в точно такую же комнату. Тогда она наклонилась над колыбелью, прикоснулась к нежному тельцу.

Здесь тоже была колыбель и рядом с ней – кресло-качалка. Старинное белое кресло.

Рина вытащила из колыбели плюшевого медвежонка, который, казалось, только ее здесь и дожидался.

Покачиваясь в кресле, она машинально поглаживала его по голове. На какой-то момент вернулась прежняя боль, да такая сильная, что у Рины круги перед глазами поплыли. Но потом боль отступила, и Рина медленно улыбнулась.

Не сводя взгляда с пуговки-носа медвежонка, она поправила у него на шее желтую ленту.

– Никогда я их не забуду, – шепнула она ему на ухо. – Никогда. Даже если до ста лет доживу. Но знаешь, малыш, я счастлива, что у меня снова будет ребенок. По-настоящему счастлива. Не дождусь, когда мы с Килом сможем его обнять. И я не буду опекать его, как наседка, слово даю, не буду. – Рина еще раз потрепала мишку по голове и поднялась с кресла.

– Рина?

Она обернулась к двери. На пороге стоял Кил, В твидовой тройке он выглядел на редкость внушительно. Но в глазах у него застыла тревога, и даже голос ему изменил.

Рина кинулась к нему и обвила руками шею, прижавшись лицом к грубоватой ткани пиджака. Он бережно обнял ее за плечи и откинул волосы назад.

– Все нормально? – озабоченно спросил Кил.

– Да. Знаешь, наверное, мне до конца жизни не забыть того, что было, но сейчас гораздо легче. Потому что ты рядом. Я люблю тебя. Я так тебя люблю. И жду не дождусь, когда малыш появится на свет.

Кил улыбнулся и потрепал ее по щеке:

– Ну, об этом еще рано говорить, дорогая. Впереди – полгода.

– Меньше, – запротестовала Рина. – Всего пять с половиной месяцев.

– Пусть будет пять с половиной, – эхом откликнулся Кил и слегка подтолкнул ее в сторону двери. – Как ты думаешь, отец твоего ребенка вернулся домой не слишком поздно, чтобы попросить кинуть ему в рот хоть чего-нибудь?

– Ты всегда приходишь вовремя, – торжественно заявила Рина, прижимаясь к нему. Потом слегка склонила голову и лукаво добавила: – Я вообще – безупречная жена.

– А кто спорит? Я давно это говорил.

Рина привстала на цыпочки, поцеловала его и озабоченно спросила:

– И все-таки почему ты пришел так поздно?

– Президент вызвал, – ухмыльнулся Кил. – Я получил официальные поздравления.

– Потрясающе.

– Гм. А ты что, не рада, что нас обвенчали еще там, на корабле?

Рина растерянно посмотрела на него и тут же рассмеялась:

– А, понятно. Ты хочешь сказать, что малыш родится ровно через девять месяцев, день в день? Да, пожалуй, рада. Вот разговоров-то будет!

Рина неожиданно посерьезнела и на мгновение опустила глаза. Кил озабоченно посмотрел на нее, но, встретив прямой, спокойный взгляд, с облегчением улыбнулся.

– Ты знаешь, Кил, может, тебе покажется странным, но я рада, что наш ребенок был зачат в тот самый день, когда Мэри пошла на поправку. Получается так, словно нам подарили две жизни: жизнь Мэри и жизнь нашего сына.

Кил улыбнулся, прижал жену к себе и прошептал в самое ухо:

– Мне это вовсе не кажется странным, дорогая. Странно другое – твоя уверенность, что у нас будет сын.

Рина легонько оттолкнула его и, устремляясь на кухню, бросила через плечо:

– Ну, в этом-то как раз ничего странного нет.

Кил последовал за ней и, прислонившись к стене, принялся наблюдать, как она хозяйничает.

– А почему, собственно?

– А потому, что я сегодня утром была у гинеколога. У меня брали на пробу амниотическую жидкость.

– Что-что брали на пробу?

– Амниотическую жидкость.

– И ты даже не сказала? – Кил подлетел к ней и схватил за плечи. К счастью, кастрюлька с мясом уже проследовала в духовку. – Ну как же так? Я должен был быть там. Я…

– Знаешь, я все же немного беспокоилась из-за чумы, из-за вакцины. Я вовсе не собиралась что-то скрывать от тебя, просто сначала хотела убедиться сама.

– Ну и?.. – Рина никогда еще не видела таких непроницаемо-черных глаз.

– Все в порядке. У нас будет сын.

Он радостно засмеялся и изо всех сил прижал Рину к себе.

– Вот это здорово! Маленький Король Червей!

– О нет, – со смехом возразила Рина. – Король Червей – это его отец.

– Еще чего, я – туз, дорогая, никогда не забывай об этом, особенно если вздумаешь покапризничать.

Рина даже фыркнула от возмущения.

– Да-да, можешь не фыркать. Да, радость моя, я помню, что ты хотела девочку, и я тоже был бы счастлив малышке, но, честно говоря, парень – это потрясающе. Просто потрясающе. К тому же мы попробуем снова.

– И снова?

Они дружно, словно глянув в зеркало, расплылись в ослепительной улыбке. И заговорили тоже одновременно:

– Флеш-рояль!

Не переставая смеяться, они еще теснее прижались друг к другу. Кил медленно отстранил ее, и она заметила в его глазах какой-то странный блеск.

– Мясу еще долго тушиться?

– Около часа.

Кил тут же снова заключил жену в объятия и потащил в спальню.

– Кил…

– Целый час! Полно времени… эй! Прочь с дороги, Джек Дэниэлз!

Овчарка заскулила, вильнула хвостом и виновато побрела на место.

Кил уныло покачал головой и театрально вздохнул:

– Вот и попробуй поухаживать за женщиной, когда под ногами вертится собака.

– По-моему, пес – это твоя идея.

– И птица тоже, – с готовностью согласился Кил.

– Между прочим, она у нас какая-то сумасшедшая.

– Да ладно тебе, – широко улыбнулся Кил. – Зато ты хочешь полдюжины детей. Так кто из вас сумасшедший?

– Нет, это ты их хочешь, и, между прочим, я уже беременна.

– Ну что же, будем продолжать в том же духе.

– Ах вот как?

– Есть возражения?

Рина улыбнулась. Глаза ее светились зеленоватыми огоньками. Она обвила руками шею Кила, и они двинулись вверх по витой лестнице.

– Нет. Никаких возражений нет.