Текст книги "Вызывающий бури"
Автор книги: Хидеюки Кикути
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Она проехала мимо, но парень бросился следом.
– Пожалуйста, Лина, подожди. Я тут подумал, а не проводить ли тебя домой.
– Что это на тебя нашло? Вдруг воспылал ко мне нежной дружбой? Тина, Мирия и прочие твои куколки будут не слишком счастливы.
– Ох, перестань. Они интересовали меня лишь с одной стороны!
И бесцеремонный нахал, вскочив на подножку, быстро уселся в повозку – этот оптимистичный Ромео даже собрался перехватить поводья. Лина шлепнула его по руке и скорчила неодобрительную гримаску.
– Не валяй дурака. И почему бы тебе просто не спрыгнуть?
– У, какая ты колючая. А я ждал, потому что хотел поговорить с тобой. Свернем к лесу?
– Ради богов, что нам там делать? Ты только что хватал меня за руки – и думать не хочу, на что бы ты решился, будь мы наедине. Предупреждаю, если тронешь меня хоть пальцем – расплющу!
Хмуро зыркнув на парня, дабы упрочить угрозу, Лина осеклась. Из нагрудного кармана Каллиса торчало что-то белое.
Цветок.
«Такой же, какой я нашла утром под окном… Не может быть».
– Ах, это? Я сорвал его для тебя. Вот. – Остроглазый повеса прочел лицо Лины, как открытую книгу, и сделал первый ход.
Девушка не сказала ни слова.
Смелая красавица была слишком добра, чтобы назвать ухажера лжецом. Цветок скользнул в ее бледную ладонь.
– Заедем в лес как-нибудь в другой раз, – прошептал Каллис.
Десятью минутами позже он наблюдал, как тележка исчезает в воротах дома мэра, и в глазах юноши сверкали хитрость и самоуверенность, совершенно не вяжущиеся со столь младыми летами.
* * *
Дома Лину ожидал гнев мэра.
Чуть только она прикрыла дверь своей комнаты, та снова распахнулась. Зазвенела оплеуха, и от удара девушка упала на пол.
– Ты чего? Больно же! – Предполагая, что произойдет дальше, Лина пока что сохраняла присутствие духа.
Мэр был в ярости:
– Ты… ты глупая девчонка. Поставила меня в неловкое положение перед всеми. Заступилась за аристократа… за проклятого вампира. Ты маленькая…
Лина высунула язычок, и безобразная физиономия старика побагровела.
– Аристократ он или нет, что плохого в том, что я помешала убить запертого в клетку пленника, точно дикого зверя? Да есть ли у вас вообще хоть какое-то доказательство, что он был аристократом? По мне, он банальная жертва, а значит, стал таким не по своей воле. Если бы аристократы сделали меня одной из них, я бы чертовски противилась подобной бесславной кончине. А если я не хочу, чтобы так поступили со мной, не позволю так поступать и с другими. Ну как, теперь запрешь меня в клетку и прикажешь Ферну заколоть меня, а?
Мэр выпучил глаза, его адамово яблоко дернулось, но старик не издал ни звука.
Однако, высказавшись, Лина тут же усомнилась в собствен ной правоте.
«А действительно, почему бы не засунуть аристократа за решетку и не замучить до смерти?»
Еще до рождения Лины деревню терроризировала группа вампиров, успевшая погубить почти двадцать человек, прежде чем со злодеями было покончено. Воистину трагическим было зрелище, когда отцы вгоняли осиновый кол в сердце собственным дочерям, а мужья закалывали своих жен. Истории, рассказываемые впоследствии детям с кровавыми слезами на глазах, научили ребят смертельно ненавидеть знать. Аристократы были для них свирепыми животными, которых надо уничтожать, – и жестокая жизнь Фронтира лишь подпитывала эти чувства. Так что если кому-то случайно удаюсь бы захватить вампира живьем, любой счел бы естественным поступить с ним так, как с недавним пленником в клетке.
– Ты, ты… дрянь! Значит, ты на стороне аристократов, да? Неблагодарная паршивка! Нет, ты никуда отсюда не уедешь! Черт возьми, ни за что!
Сейчас мэр походил на сумасшедшего.
– Почему это я неблагодарная? – рявкнула в ответ Лина. – Ты удочерил меня только потому, что знал, что я умна, и хотел отправить меня в Столицу, разве не так? Ты предвкушал вознаграждение, которое получит деревня. И это еще не все! Ты добился, чего хотел, верно? Кто даже сейчас каждую ночь приходит в мою комнату?! Аристократы и те не ведут себя как грязные скоты. От твоих мерзких прикосновений меня просто трясет!
В комнате повисла тишина. Лина с некоторой тревогой наблюдала, как стремительно бледнеет старик.
– Значит, вот как? Считаешь мои прикосновения невыносимыми? Хорошо. Тогда я прикоснусь к тебе этим!
В правой руке мэра неведомо как оказался черный хлыст. Слюна сочилась из уголков рта деревенского главы, а безумные глаза смеялись. Перемена была разительной, словно нечто темное, скрывавшееся до поры внутри мужчины, внезапно вырвалось на поверхность.
Не успела Лина повернуться, чтобы броситься к окну, как мэр схватил ее за воротник рубахи. Громко затрещала рвущаяся ткань.
– Перестань! Ты что, совсем спятил, старый осел?
Раздался резкий щелчок – и протестующий вопль девушки сменился криком боли. Лина упала, и на ее спине принялись расцветать сине-черные рубцы. С каждым взмахом хлыста число их множилось.
Прикусив язык и с трудом проглотив рвущийся из горла вой, Лина терпеливо сносила побои.
Она решила, что не позволит взять над нею верх.
Она пыталась думать о белом цветке, и вот лицо ее вновь стало спокойным.
Тем временем мэр уже отбросил хлыст и взгромоздился на приемную дочку сзади. Темно-красный язык лизнул исполосованную кожу.
– Не смей! – крикнула Лина, извиваясь.
– Вот еще. – Не обращая внимания на молотившие воздух руки девушки, мэр ухватил ее за груди. – Ну что, больно? Пари держу, больно. Но сейчас будет лучше. О, мой язычок сделает тебе очень хорошо.
Шеи Лины коснулось что-то теплое, неприятно-липкое, красавица аж скорчилась от отвращения. Старик же продолжал говорить, наслаждаясь тем, как бьется в его руках молодое жаркое тело.
– Сейчас я, если захочу, могу затрахать тебя до смерти. Или заставить бежать из деревни, это мне тоже раз плюнуть. Но я не стану. Как-никак, ты отправляешься в Столицу ради всех нас. Мистер Мейер исчез, а Ферн взял на себя заботу о Кворе. Остаток дней своих этот полоумный проведет мальчиком на посылках. Но ты особенная. Я не могу избавиться от тебя. С другой стороны, я не могу позволить тебе ускользнуть. Так что я буду развлекаться с тобой вплоть до того дня, когда ты покинешь Тепеш.
Рот мэра припал к основанию шеи Лины. Запретный поступок! Лина невольно взвизгнула. Засосы от поцелуев на шее слишком уж напоминали отметины, оставляемые аристократами, так что даже женатые пары избегали подобных ласк. Жестокосердие старика было сродни жестокости знати.
– Нет, не надо, остановись! Пожалуйста… Ди! – крикнула девушка во весь голос.
Губы старика оторвались от девичьего тела, чтобы с нескрываемой горечью произнести:
– Ох, значит, вот оно как, а? Тебе приглянулся этот юнец? Что ж, его тут нет. Я его уволил и выставил вон. В данный момент он в полном одиночестве обустраивается на старой мельнице. Отличное место для бродяги с кровью аристократа в жилах.
Голова Лины поникла, и мэр попытался завалить девушку на пол, но тут произошло непредвиденное. Красавица резко вскинула голову, и нос старика расплющился в лепешку.
Мэр, заверещав, рухнул как подкошенный, зажимая разбитый нос руками.
Хлынула кровь.
– Сука! Что ты натворила?!
Лина схватила со стола вазу и обрушила ее на лысину старика. Сделанная из ребер огнедышащего дракона, вещица эта была легкой, но вся в острых выступах и наростах. Ваза прошлась по голове мэра, и новые потоки крови стали заливать ему глаза. Закричав, тот снова повалился на пол.
Кровь Лины забурлила. Ситуация изменилась кардинально, что не могло не радовать девушку. Она занесла было ногу, чтобы пнуть гада побольнее, но передумала.
Так что энергичный удар достался двери. Комнату Лина покинула с проклятием на устах:
– Пошел ты к черту! Едва ли я вернусь скоро. Надеюсь, раны твои воспалятся и ты сдохнешь в мучениях.
* * *
К мельнице Лина поехала в своей повозке. В последние дни пешеходы на улицах встречались редко, но после убийства вампира люди почувствовали себя в большей безопасности, так что нем amp;то обескураженных взглядов проводило ее транспорт.
Девушка прибыла на место меньше чем через двадцать минут, но внутри старой обветшавшей мельницы не нашла ничего и никого, кроме запустения, и не услышала иных звуков, кроме скрипа водяного колеса и басовитого храпа электромотора. Вещи Ди отсутствовали.
Может, он уже распрощался с городом?
Тоска и тревога лишили Лину присутствия духа. Холодок, которого она не чувствовала, покидая дом, добрался до сердца. Подняв глаза, девушка увидела все еще темное небо.
Мир кишел страхом.
Лина вышла из хибары.
Ветер свистел над ее головой, и, хотя он уже должен был нести на своих крыльях весну, поток воздуха был невообразимо ледяным. Мороз забился за ворот и в рукава кожаного плаща, жаля спину.
– Проклятие. Сплошное невезение. Неужели придется ехать домой? Нет, очередные побои – это совсем не весело. Что же делать, что делать?..
Решив побродить немного и поразмыслить, Лина вернулась к повозке и достала из грузового отсека пистолет-лучевик – на всякий случай, для самозащиты.
Впрочем, смерть вампира успокоила даже Лину. Она не знала, что женщина-жертва была убита, и не имела оснований сомневаться в том, что пленник из клетки – виновник всех бед деревни.
Девушка отошла от мельницы довольно далеко, так что уже не видела здания, когда ветер окликнул ее по имени.
Лина оглянулась, но вокруг, похоже, никого не было.
Только свежая травка шелестела на ветру. Покрепче стиснув оружие, юная красавица возобновила прогулку, но не успела сделать и десяти шагов, как услышала снова:
Лина.
На этот раз ошибки быть не могло.
– Кто ты и где ты? – крикнула она, обернувшись, и ветер ответил:
Лина, Лина, Лина.
– Ну же, ты где? Выходи! Серьезно, буду стрелять!
Девушка не уловила противоречия в собственной фразе – она была объята страхом.
Пробудись, Лина, – произнес ветер.
Этот голос она уже слышала прежде. Лина принялась лихорадочно рыться в памяти.
Все еще не понимаешь, да, Лина? Пробудись. Ты должна пробудиться.
Ветер танцевал вокруг нее, смеялся под ногами, нашептывал в ухо, завывал над головой.
Лина, Лина, Лина.
– Ты начинаешь меня бесить, таинственная зараза!
Девушка вскинула пистолет, хотя не видела цели, но особенно сильный порыв ветра ударил ее в лицо. Лина потеряла равновесие. Утратив опору, она внезапно провалилась в пустоту. Не встретив при падении ни малейшего препятствия, Лина упала в яму, до краев заполненную ночным мраком, больно ударившись о дно.
Посмотрев наверх, девушка увидела футах в семи над головой круглое отверстие, к которому тянулись глинистые отвесные стены колодца. Предположив, что выбраться ей все-таки так или иначе удастся, Лина облегченно вздохнула.
– Лина, – позвал голос. Мужской голос, на этот раз приблизившийся почти вплотную.
Девушка напряженно всматривалась во тьму, и вдруг ее охватило удивление.
Она разглядела невероятно просторные подземные покои. Стены тонули во мраке, но свет, проникавший в дыру над головой, давал представление о истинных размерах огромного помещения.
На границе сумрака и света стояла серая фигура – источник голоса.
– Черт, больно… – Лина поднялась, прижимая руку к бедру. Отчаянно пытаясь казаться спокойной, девушка выдавила: – Ты – тот самый позавчерашним тип. Парень, которого поймали сегодня утром, кто-то другой, я знаю. Значит, полагаю, теперь пришел мой черед? Если приблизишься, я буду стрелять!
Девушка наставила на незнакомца серебристый ствол, но посланца сумерек это ничуть не встревожило. Низкий глухой голос спросил:
– Ты не понимаешь? Увидев это место, ты ничего не вспомнила?
– Да что с тобой? Ты повторяешь одно и то же снова и снова! – разозлилась Лина. – Я свалилась в эту треклятую дыру впервые в жизни. С чего бы мне вспоминать что-то? Так что кончай болтать и руки вверх! Стрелять буду!
Сумеречная фигура согласно подняла руку, но не успела девушка одобрить подобную демонстрацию послушания, как ладонь чужака описала широкую дугу.
– Взгляни получше. На это место. На эту лабораторию. Вспомни. Вспомни, что случилось десять лет назад.
Теперь Лина заметила, что сцена перед ней являла собой интерьер некой странной комнаты. Время потрудилось на славу, засыпав вымощенный каменными плитами иол грудами булыжников, однако перевернутые столы и неподвижные силуэты неких гигантских механизмов, маячившие во тьме, свидетельствовали о том, что серый человек говорил правду.
Лаборатория.
Однако было во всем этом что-то непонятное и тревожащее.
Лина стояла на грязном дне глубокой ямы, но граница между дырой и подземным помещением казалась до ужаса расплывчатой.
Комната вроде бы находилась совсем близко, стоит только руку протянуть, но на самом деле была абсурдно далекой – по крайней мере у девушки создалось именно такое впечатление.
Однако потрясло Лину не только это. Сумеречный незнакомец, лицо которого показывал экран компьютера Ди, зловещий тип, которого девушка никогда раньше не встречала – она была в этом абсолютно уверена! – знал все, что произошло десять лет назад.
– Неужели не помнишь, Лина? Что ж, ладно, а как насчет этого?
Не обращая внимания на изумление девушки, тень взмахнула рукой.
Зыбь подернула глубины сумрака, являя поистине жутких тварей.
– Ну что, Лина?
– Я… не знаю. Что это? Нет… не подходите… – Голос девушки сорвался. Словно острейший скальпель разъял ее мозг, в котором то и дело оживали обжигающие вспышки памяти.
«Правильно, это здесь… Здесь они…»
Видение вдруг исчезло.
– Не понимаю. Не приближайся ко мне!
Страх и облегчение зазвенели в молодом голосе. Меж тем руки девушки жили своей жизнью, ощупывая пистолет-лучевик – и вот со вздохом, какой издает высвободившийся газ, находившийся под высоким давлением, из него вылетела крохотная вольфрамовая игла и вонзилась в сердце сумеречной фигуры.
Незнакомец лишь улыбнулся.
Кошмарные создания тем временем придвинулись ближе.
Зрачки Лины расширились, как у человека, заглянувшего в пропасть и увидевшего то, что не предназначалось ничьим глазам на земле.
Страшные крадущиеся твари звали ее по имени…
Лина, Лина, Лина, – повторяли они.
Сверкнула молния. И еще одна. Свет проник в затуманенное сознание девушки.
«Все эти люди…»
Внезапно серый незнакомец посмотрел наверх.
Твари заволновались.
Возникла проблема. Ничего, Лина, мы еще встретимся, – произнесла истончающаяся тень.
Страх, совершенно непохожий на тот, что девушка ощутила прежде, навалился на Лину. Уронив лучевик, она кинулась к стене колодца и, не оглядываясь, начала карабкаться вверх. Красавицу не оставляла уверенность, что, как только она выберется на свет, жуткое видение исчезнет.
Лес ждал ее.
Наконец Лина выбралась из небольшого отверстия, всего-то полтора фута диаметром, которое окружала густая высокая трава, – даже самый пристальный взгляд едва ли отыскал бы тут дыру.
Девушка поспешно стряхнула грязь с одежды, глубоко вздохнула и направилась обратно к дороге. Пройдя футов сорок-пятьдесят, она услышала приближающийся стук копыт.
Не об этой ли проблеме говорил серый человек? Если так, то сумеречная фигура уловила звук на расстоянии нескольких сотен ярдов, да еще и сквозь толщу земли.
Шагнув на обочину, Лина повернулась – и щеки ее вспыхнули радостным румянцем.
– Ди!
Немыслимо красивый всадник взирал на нее сверху вниз с высоты лошадиного роста.
– Что ты тут делаешь? Что привело тебя сюда?
Лина замешкалась на миг, но потом быстро выпалила:
– Ну… на самом деле я ищу тебя. Слушай, не откажи в любезности – приюти меня сегодня вечером, а?
Вопрошающий взгляд Ди был ей ответом.
Лина пояснила, что сбежала из дому, поссорившись с мэром. Не заинтересовавшись ни причиной размолвки, ни пикантными подробностями ссоры, Ди молча протянул девушке руку и помог ей взобраться в седло, позади себя. Но прежде чем лошадь сделала шаг, девушка промямлила:
– Э-э-э… мм…
– Что?
– А ничего, если я обниму тебя за талию?
– Ты же упадешь, если не сделаешь этого, не так ли?
– Угу.
Щека девушки прижалась к широкой и твердой спине мужчины. Лина слышала, что тела дампиров куда холоднее человеческих, но в случае с Ди это не соответствовало действительности.
Он был теплым.
Нежданно-негаданно из девичьих глаз брызнули слезы.
– Ты плачешь? – спросил Ди.
Таким же тоном он мог бы осведомиться, как проехать куда-нибудь.
– А если да, то что? На каждого порой накатывает. Не приставай ко мне.
Лина и не подозревала, что для дампира задать кому-то личный вопрос было до настоящего времени абсолютно немыслимым делом.
Охотник замолчал.
– Скажи, Ди… ты скачешь со стороны развалин. Ты снова ездил туда?
– Да. Искал другой вход.
– Другой? А что с обычным?
– Его завалило. Этим путем больше не пройдешь. – Он тряхнул головой. – Можешь забыть обо всей этой ерунде. Разве тебе не надо учиться?
– Зануда. – Лина боднула Ди в плечо. – С моим-то умом я не собираюсь доучивать что-то в последний день.
– А, верно. Ты же девушка-гений.
– Точно, я такая.
Они уже прискакали к мельнице и, перейдя по мостику вольно разлившийся ручей, вошли в хибару. Близился вечер, и ветер нес прохладу, только в его дыхании уже не чувствовалось зимней колкости.
Лина озадаченно пялилась в спину охотника, и он спросил, не оборачиваясь:
– Удивляешься, что я пересек текущую воду?
– Э-э-э… угу. Как-никак, ты дампир, верно? Ох, наверное, не стоило упоминать об этом.
– Не сомневайся, вода создает мне трудности. Аристократы, как известно, могут утонуть, погрузившись в реку всего лишь по пояс.
– Интересно, почему? Биология знати так загадочна.
Вопросы девушки противоречили ее невинному голосу и наивной внешности. Эта тема серьезно интриговала и занимала красавицу.
Не ответив, Ди бросил в пыльный угол лачуги седло и сумки, снятые с лошади, а затем достал из кармана черный сверток размером с ладонь. Но стоило ему потянуть за торчащую из свертка веревочку, как тот быстро расправился, превратившись в весьма уютный на вид спальный мешок.
– Тебе лучше спать здесь. В мешке встроенный обогреватель. Проведешь ночь спокойно и не простудишься.
– А как же ты?
– Я отдохну снаружи. Припаду к земле – это больше соответствует моей природе. Не думай об этом… Я никогда раньше не пользовался спальником.
– Но… – Девушке много чего хотелось сказать еще, но она заметила, что внимание Ди сосредоточено на чем-то вне дома.
– Кажется, это за тобой, – заметил охотник.
– Вот еще! Я отсюда ни ногой.
Вскоре на том берегу ручья показалось с дюжину всадников. Среди них были мэр, шериф, а также члены Комитета бдительности во главе с Ферном. Все они выглядели до предела напряженными – и немудрено, ведь мужчин терзали мысли о том, что им предстоит сделать и кто может встать у них на пути. А предполагаемый противник уже выступил из хибары.
Голубой блеск медальона на груди Ди заставил людей поежиться. Возможно, лошади тоже что-то почувствовали, поскольку ржали беспрерывно, ну а всадников била мелкая дрожь.
– Что вам нужно? – тихо спросил Ди.
Мягкий голос его легко рассеялся по округе, но все лошади разом замерли. Поняли ли седоки, что животные застыли от страха?
– Будто ты не знаешь! – фыркнул мэр, ткнув пальцем в сторону одного из окон развалюхи. – Мы здесь, чтобы забрать Лину домой. Не пытайся спрятать ее. Если не выдашь девчонку немедленно, мы заставим тебя пожалеть о твоем упрямстве.
– Меня ваши разборки не касаются, да и не знаю я, что сама девица скажет по этому поводу.
Внезапно деревянные ставни распахнулись и в окне возникла головка Лины. Девушка отлично подготовилась – перед публикой она предстала уже с высунутым языком.
– Фиг тебе! Я не такая дура, чтобы вернуться! Лучше побуду тут немного. Попрактикуюсь в выживании в глуши. Убирался бы ты подобру-поздорову, папаша. О, а ты в курсе, что физиономию твою малость разнесло вширь?
Для последней фразы она припасла особо ядовитое ехидство. Рыхлое опухшее лицо мэра казалось впятеро багровее его ран. Метнув взгляд на шерифа, старик рявкнул:
– Ну и что ты молчишь? Отец пытается вернуть дочь, верно? Так что мы заберем ее силой, если потребуется, так?
– Ну… – нехотя промямлил шериф. Остальные мужчины опустили глаза. Все они были свидетелями фехтовального искусства Ди. – Если она говорит, что не хочет идти, мы ничего поделать не можем. К тому же, кажется, твои родительские права в отношении Лины исчерпали себя уже года два назад.
Другими словами, в большинстве сообществ Фронтира личность, достигшая пятнадцатилетнего возраста, сама отвечала за свои поступки.
Окружающая обстановка требовала независимости.
– Ах ты никчемный мешок с дерьмом! Значит, будешь стоять в сторонке, а этот бродяга-полукровка тем временем погубит мою дочь?! Ты отстранен! Чуть только мы вернемся в город, я первым делом соберу совет!
Шериф пожал плечами:
– Ладно, кто же…
– Предоставь это мне, – самоуверенно бросил Ферн, спешиваясь с лошади. Положив руки на крышки своих коробов, он с ленцой двинулся к Ди. – Знаешь, рано или поздно это должно было случиться. – Мужчина явно чувствовал себя в полной безопасности. – По-моему, сейчас даже слишком поздно, так что и не думай предлагать нам забрать девчонку.
Ди не шевельнулся. Он просто стоял, словно молодой поэт, вслушивающийся в песнь ветра.
Кажется, даже журчание ручья стало глуше.
– Осторожнее, Ди. У него в корзинах скотостражи!
Слова Лины лишь добавили ситуации напряжения.
Белые молнии выстрелили из правой руки Ди, и коробы, прицепленные к поясу Ферна, развалились на части. На землю выпали два существа – кошмарный паук и искрящееся облако. Все лапки паука оказались целы: либо он уже поправился, либо это было другое животное.
Жуткий неразборчивый вопль Ферна подстегнул скотостражей.
Фиолетовый разряд ударил в то место, где только что стоял Ди, обдав стену лачуги искрами; летящие иглы замерли на полпути между охотником и монстром. Дампир, заметивший метнувшиеся к нему белые липкие нити, уже взмыл в воздух с мечом-«бастардом» в правой руке.
– Ох! – воскликнул Ферн.
Он увидел, как клейкая паутина, удерживавшая не только исполинов, но даже зловещего посланца сумерек, распалась на клочки, точно ветхий хлопковый лоскут.
Однако тело Ди, пытавшегося одним махом перепрыгнуть ручей, заметно отклонилось от курса, и в следующий миг он с плеском рухнул в воду, оказавшись в ней по пояс.
Видел ли кто-нибудь выскользнувшее из ручья и, точно хлыст, обвившееся вокруг лодыжки охотника щупальце?
И не одно – еще несколько скользких плетей крепко стиснули запястья Ди. Тут же прямо перед ним всплыло нечто, напоминавшее полосатый черепаший панцирь.
– Так я и думал – в воде ты не столь проворен, точно? – расхохотался, продемонстрировав имеющиеся у него в изобилии зубы, Ферн. – Видишь ли, когда я услышал, что нам придется пообщаться с тобой, я заглянул домой и прихватил одного из своих водных скотостражей. Люди говорят, что дампиры в воде почти так же слабы, как и аристократы. Похоже, не врут. Ладно, теперь ты попался – так что стой, где стоишь, глядишь, и потонешь. Или предпочитаешь, чтобы с тобой покончило электрооблако?
– Прекрати! Я иду! – крикнула Лина, глядя, как приближаются к ручью паук и фиолетовые всполохи.
– Не делай этого, Ферн!
– Валяй, прикончи его!
Противоречащие друг другу выкрики шерифа и мэра перечеркнуло внушающее ужас зрелище.
Фиолетовый разряд, нацеленный в обездвиженного Ди, ударил в овальный панцирь, вдруг вылетевший из-под воды.
Все до единого ошеломленно выпучили глаза. Кто бы поверил, что красавчик вырвется из воды, да еще вместе со сцапавшей его тварью?! Тот, кого должны были утянуть вниз, теперь тащил сам – вверх.
Люди наблюдали в действии чудовищную мощь аристократов, равную, по слухам, силе пятидесяти мужчин. На глазах перепуганных дружинников левая рука Ди вспыхнула. Охотник растопырил пятерню, сделал рубящее движение – и все щупальца, удерживавшие его, упали, отсеченные. Освободившись от оков, Ди птицей взмыл в воздух.
Серебристая молния отразила фиолетовый разряд и тут же, пронзив насквозь облако, стремительно отпрянула назад, чтобы отсечь голову гигантскому пауку, а также перерезать брошенную в направлении Ди паутину.
Уши присутствующих вновь услышали, как течет ручей. В мир вернулись обыденные звуки.
Элегантным взмахом клинка стряхнув с лезвия сукровицу, Ди повернулся спиной к собравшимся, словно ничего и не случилось.
– Ну как, мальчики, довольно с вас? Видите, какой у меня телохранитель?! – ликующе взвизгнула Лина.
Потерявшие дар речи мужчины лишь проводили удаляющегося Ди взглядами.
* * *
После краткого, но убедительного сражения незваные гости убрались восвояси. Ночная тьма уже сочилась сквозь ветви деревьев, а бледная луна начала свое шествие по небу.
Лина вскипятила на маленькой электрической дорожной лампе синтетический кофе. Питье она принесла из своей повозки.
Лампа принадлежала Ди. Серебряный цилиндр шести дюймов в высоту и двух в диаметре мог служить термостатом, обогревателем или охлаждающим элементом. И конечно, на нем можно было готовить. Путешественникам не с руки таскать с собой кучу громоздких приспособлений.
Ловко разлив кофе по синтетическим чашкам, девушка позвала Ди:
– Все готово.
– Кажется, я сказал, что ничего не хочу.
– Ох, ну конечно хочешь. Выпей. Это тебя согреет. А какая красивая луна! – Подойдя к Ди, Лина сунула ему чашку прямо в руки. – А еще я нарезала солонины.
– Не хочу.
– Откуда же ты возьмешь силу, если ничего не ешь? – Впрочем, Лина тут же пошла на попятную: – Ладно, ничего. У меня сегодня тоже нет аппетита.
– У тебя болит живот? – не обернувшись, спросил Ди.
– Дай-ка подумать. Я-то не всегда такая, но в любом случае дампиры ужасны!
Тишина.
– Там, в речке, плавает труп скотостража. Щупальца выглядят так, словно их откусили. Чертовски удивительно!
Ди молчал. Лина прикрыла глаза и, вдохнув аромат кофе, смешанный с запахом свежей травы под луной, сделала глоток.
В листве пел ветер.
Возможно, Ди слушал его.
– Ди… какое странное имя. Что за Ди, откуда? Дьявол, дикарь, дурак? Совершенно тебе не идет.
– Завтра ты отправишься домой, – сдавленно произнес охотник.
– Фигушки!
– Ты наверняка уже знаешь, каков я. Если кто-то расскажет об этом экзаменационной комиссии, тебе наверняка придется отказаться от мечты о Столице.
– Плевать, – хмыкнула Лина и сжала левую руку Ди. – Если это произойдет, я поеду с тобой. Жена охотника… вот будет жизнь, изобилующая приключениями?
Когда же Ди, огорошенный – и немудрено! – повернулся к ней, девушка добавила:
– Шучу, шучу. Просто скажи, что мне можно с тобой, и все будет в порядке.
– Прекрати нести чушь и ложись спать. Мне завтра рано выезжать.
– Завтрак будет ждать тебя.
Лина сложила большой и указательный пальцы колечком: мол, все замечательно.
И даже подмигнула:
– Задай им жару… муженек.
Ди тяжело вздохнул. То был долгий вздох: даже сражаясь с монстрами и аристократами, дампир никогда так тяжко не вздыхал. Кажется, совершенный механизм, коим он подчас казался, начал давать сбои.
– Скажи, Ди, откуда ты пришел? – спросила Лина, уже не озорничая. – Откуда пришел и куда идешь? Или куда идут аристократы? Или даже все человечество в целом?
Ди поглядел на Лину. Возможно, он уловил в словах девушки тревогу.
– Сложный вопрос.
– Ты не знаешь? Даже у тебя, знакомого с обоими мирами, нет ответа? Как это – жить днем и ночью, быть человеком, быть аристократом… ты не знаешь?
– Почему ты спросила?
– Мне действительно хочется знать. Ответь.
Аромат лунных трав витал в воздухе, окружая юношу и девушку.
Ди молча шагнул к дому и привалился к стене. Лина присела на выступающее в футе над землей бревно.
Мир ночи лежал перед ними.
– Быть аристократом, вероятнее всего, это жить по ночам, – тихо начал Ди, держа в правой руке меч, а в левой – дымящуюся чашку с кофе. – Потенциальная сила, унаследованная аристократами от ночной тьмы на молекулярном уровне, сегодня загадка, но, даже когда процветал золотой век науки знати, им было не под силу раскрыть этот секрет. Почему плоть аристократов неуязвима? Как они могут жить вечно, не старея и не умирая, пока не попадут под солнечный луч или не получат осиновый кол в сердце? Ну разве не смешно: первые существа в истории мира, достигшие такой степени развития, долгожители, которых невозможно превзойти, мучились, как никто на свете, пытаясь разгадать секрет своего могущества.
– А как же генная инженерия? Она ничем не помогла им? Я слышала, в компьютерах аристократов была собрана информация обо всех возможных генах.
– Процесс расшифровки информации, заключенной в каждом конкретном гене, завершился более пяти тысяч лет назад. Но проблема не в этом. Открыв ген, предотвращающий старение, ученые тут же должны были задаться вопросом, почему такой ген вообще возник.
– Откуда мы пришли, куда идем? Думаю, это вечный вопрос для нас всех, аристократов и людей. Но при чем тут сила тьмы, которую ты только что упомянул?
Ди кивнул и поднес чашку к губам. Заметив улыбку Лины, он нахмурился и сделал глоток.
– Ну что, неплохо? – жизнерадостно осведомилась Лина.
– Угу.
– Я рада.
Откашлявшись, Ди заговорил снова:
– Общеизвестно, что жизненные функции аристократов сосредоточены вокруг сердца тьмы. Отсюда несколько гипотез. Предположим, ночной мрак содержит первичный источник силы знати – или ген-ответчик, если хочешь. Другими словами, возможно, аристократы вбирают в себя некую призрачную информацию, заключенную в сумраке, в виде этого самого гена. Такая вот теория.
Глаза Лина вспыхнули и засияли предвкушением и возбуждением, какие знакомы лишь тем, кто приоткрыл тяжелую дверь в неведомое и узрел брызнувший оттуда ясный свет истины.
– Это ген тьмы, да?
– Верно.
– Если бы нам только удалось выяснить его структуру, загадки аристократов были бы решены. «Откуда мы пришли, куда идем?» Ответ на этот вопрос подошел бы и для человечества. Ди, а не выдвигали ли гипотезы, что люди оснащены геном света?
Лунный свет обтачивал профили мужчины и женщины. Пел в ночи ветер, благоухала трава.
– Правильно, – откликнулся Ди. – Быть человеком – значит жить при свете. Длину жизни людей и аристократов не стоит и сравнивать. С точки зрения психологии смертные ужасающе хрупки. Но если взять потенциальную энергию расы в целом…
– Свет превосходит тьму, – негромко пробормотала Лина.
– Таков уж удел.
– Но аристократы, которых мы видим сейчас… – Девушка хотела сказать еще что-то, но осеклась.
Кто-то взывал к ней из самых глубин сердца: «Не говори ничего лишнего!» – и Лина чувствовала, что этот мрачный голос неразрывно связан с ее судьбой.
– Аристократы, бодрствующие днем…
Ди снова отпил кофе и взглянул на Лину. Девушка же покачала головой, словно разубеждая себя, и закончила мысль:
– Этого не может быть.
Ее глаза влажно заблестели, но, прежде чем хлынули слезы, Лина кинулась к Ди и крепко обняла его. Плечи ее затряслись от рыданий.
