Текст книги "Грешный (СИ)"
Автор книги: Хейли Брук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Глава 21. Выбить правду
Алистар.
О, как расширились её глаза! Казалось, ещё мгновение – и они выскочат из орбит. В её взгляде читалась внутренняя борьба, отчаянная попытка сдержать бурю эмоций, готовую вырваться наружу.
Медсестра, заметив её состояние, тихо вышла, оставив нас вдвоём.
В этот момент я осознал, насколько она маленькая и нежная. Мне захотелось заключить её в объятия и оградить от всех невзгод, оберегая от всего мира.
Интересно, Бен, когда ты выйдешь из комы, сразу ли ты меня пристрелишь или всё же дашь мне шанс объясниться?
В моей памяти живо запечатлелся тот миг, когда я впервые увидел её. Она танцевала на сцене, и её уверенность в себе ощущалась даже на расстоянии. Она светилась изнутри, словно осознавая, что каждый взгляд, каждое слово, каждое движение – это неотъемлемая часть её неотразимого магнетизма. Её женственность была столь велика, что я едва не позабыл о просьбе друга.
В её глазах я увидел отражение своей души, словно она знала все мои тайны и страхи. Её голос, мягкий и нежный, проникал в самое сердце, заставляя забыть обо всём на свете. Я понял, что не могу просто так уйти, оставив её одну.
Медленно, но уверенно, приближался к ней, чувствуя, как между нами возникает невидимая связь. Она смотрела на меня с надеждой и страхом, словно не знала, чего ожидать.
– Рина, я понимаю, что сейчас неподходящее время для такого разговора, но у нас больше нет возможности тянуть, – сев на край кровати рядом с девушкой, посмотрел на неё с решимостью. «Ох, Алистар, ты действительно рискуешь, – пронеслось в мыслях. Зная Рину, она скорее воткнёт тебе иглу в глаз, чем согласится». – Ты должна стать моей женой.
– Тебе тоже прилетело по голове? – спустя пару минут молчания произнесла ведьмочка.
Её голос дрожал от напряжения, но я видел, что в глубине души она не понимает, к чему веду. Я продолжил, стараясь говорить как можно более убедительно:
– Рина, знаю, что это звучит неожиданно, но только так я смогу обеспечить твою безопасность и безопасность Бена. Не могу сказать тебе, что испытываю к тебе всепоглощающую любовь, но мой долг – тебя защитить.
Малышке не стоит знать, что действительно чувствую к ней, или сбежит, сверкая пятками. Пока она молчит, почувствовал, как в воздухе нарастает напряжение. Но затем, к моему удивлению, она медленно кивнула, и на её лице появилась лёгкая улыбка. С трудом подавляю желание закинуть её на кровать и действительно показать, что к ней испытываю.
– Кажется, я всё ещё под обезболивающим, но хорошо, Алистар, – тихо произнесла она. – Я согласна стать твоей женой, но учти, что даже не рассчитывай на что-то, или однажды ночью я убью тебя миксером.
Наклоняюсь ближе к девушке, ощущая её тёплое дыхание на своих губах, словно прикосновение лёгкого бриза в жаркий день.
– Узнаю свою маленькую, но бесстрашную воительницу, – я наслаждался её дерзостью и боевым духом, как чёртов маньяк. – У нас ничего не будет, пока ты сама не попросишь. Я готов ждать столько, сколько потребуется.
Целую её в щеку, ощущая, как её пульс начинает учащаться. В этом мгновении ловлю невыносимый кайф, наполняющий меня восторгом, и не могу удержать рвущийся из груди рык, который вырывается, подобно грому, предвещающему бурю. В штанах становится тесно.
Она отвела взгляд, стараясь скрыть внезапно накатившую волну смущения, но я заметил, как её губы слегка дрогнули. Я знал, что эта искра сможет превратиться в нечто большее.
***
– Говори, кто за тобой стоит?
Наш допрос длился не один день, и этот упрямый сукин сын Шон упорно отказывался выдавать имя своего начальства. Ему была оказана первая помощь, но лишь потому, что он, возможно, приведет нас к той таинственной женщине, за которой мы охотились.
– Твои усилия напрасны, Алистар, я тебе ничего не скажу, – с ненавистью произнес он, его глаза полны вызова.
– Хорошо, я пытался действовать по доброте душевной, но теперь, похоже, мне придется прибегнуть к другим методам, – проговорил я, кивая своему охраннику. Словно прочитав мои мысли, он подкатил тележку с орудиями. В её недрах таились вещи, способные вызвать ужас: от блестящего скальпеля до резких плоскогубцев, каждая из которых обещала безжалостную правду.
Шон сглотнул, и в его взгляде промелькнула слабость. Напряжение в воздухе нарастало, подобно буре, готовящейся разразиться, предвещая, что вскоре он все же заговорит.
– Ты все еще можешь выбрать, – произнес я, приближаясь к нему. – Имя женщины или эти игрушки? Решение за тобой, Шон.
Он стиснул зубы, словно пытаясь подавить слабость, но я заметил, как его рука задрожала, когда он прижал ее к столу. Этот упрямый, но в то же время хрупкий человек был как весы, и я собирался подтолкнуть его в нужную сторону. Опустил свой голос до обычного уровня, чтобы ввести его в заблуждение.
– Ты не понимаешь, что делаешь? Эта женщина не просто является объектом нашей охоты, она может стать причиной твоей смерти, – произнес я, имея в виду угрозы, исходящие от ее покровителей. Глаза Шона сузились, и, казалось, он начинает переваривать мои слова, рассматривая возможные последствия.
Он выбрал молчание. Можно было поступить как обычно и попросить одного из своих людей провести допрос, но он украл то, что принадлежит мне, причинил боль моей ведьмочке, чуть не убил её. Следы, проведенные там, ещё не сошли с её лица, но малышка уверенно идет на поправку, в отличие от своего отца.
Я двинулся в его сторону, держа плоскогубцы. Вырвать ногти. Я был уверен, что после этого он завопит.
Каждый шаг приближал меня к моменту, когда терзания его души станут явью. В тот миг, когда плоскогубцы коснутся его кожи, вся моя ярость и его боли сплетутся в единую симфонию мести. Я пришёл, чтобы восстановить баланс, и этот долг я намеревался исполнить, несмотря на мучительное предвкушение.
Он напрягся, его глаза округлились от страха, и я почувствовал, как воздух стал тяжелым. Ноги Шона чуть подогнулись, но он все еще держался. Я усмехнулся; его стойкость лишь разжигала мой азарт.
– Ты зашел слишком далеко, Алистар, – прохрипел он, пытаясь сохранить хотя бы остатки гордости.
– Я все равно тебя сломаю, – произнес я жестко, приближая плоскогубцы к его пальцам. – Ты выбрал свою судьбу.
Упорство Шона начинало трещать по швам. Я мог почувствовать, как он начинает медленно терять контроль, и это было прекрасно. В тот раз, когда я надавил на механизмы плоскогубцев, наш разговор станет простым – одно имя, одна женщина – и, возможно, покой для моей души.
Глава 22. Сближение
Рина (Анна).
Несколько недель, проведённых в больнице, сводят меня с ума. Каждое утро, когда просыпаюсь и понимаю, что мне снова предстоит этот бесконечный день в палате, чувствую, как напряжение и страх постепенно сковывают меня.
Когда мне разрешили вставать, первым делом иду в ванну, и этот момент становится для меня настоящим спасением. Вода смывает весь ужас, который со мной происходил, и я чувствую, как будто заново рождаюсь. Этот ритуал помогает мне не только физически, но и эмоционально, напоминая о том, что я всё ещё жива и способна на что-то большее.
Каждый день Алистар приходит ко мне, чтобы поделиться новостями о своих поисках сообщников дяди и состоянии моего отца, которого всё ещё не вывели из комы.
Он внимательно интересуется моим самочувствием и искренне интересуется моей жизнью. Иногда мы проводили вечера, смотря какую-нибудь комедию, или болтали до поздней ночи.
– Рина, я принёс контракт, – произнес он, кладя огромную стопку бумаг, – прочитай внимательно, потом подпиши. Я возьму твой паспорт, брак оформят быстро, твоё присутствие не нужно.
– Хорошо, – пробегаю глазами, ничего криминального не вижу, разве что бизнес отца временно уходит под управления Алистара. Но оно даже к лучшему, ничего не хочу иметь с этим. Ставлю размашистую подпись.
Алистар забирает бумаги и, подмигнув, уходит, оставляя меня наедине с моими мыслями. После его визита всё становится ещё более ужасным.
Вечером, когда в палате становится тише, впервые задумываюсь о том, что будет дальше. Я смотрю в окно, на серое небо, и с каждой минутой понимаю, что не могу больше продолжать жить, как будто всё нормально.
– Едем домой, жена, – его взгляд буквально обжигает, проникая глубоко в душу.
Быстро вскочив, начала лихорадочно собирать вещи. Алистар, заметив мою спешку, не стал терять времени даром и мгновенно включился в процесс, помогая мне ускорять сборы. Его движения были четкими и уверенными.
***
Играет тихая, умиротворяющая музыка, словно шёпот ветра в листве. Искоса поглядываю на Алистара, ощущая, как его присутствие наполняет пространство вокруг нас. В машине витает аромат его парфюма, такой же элегантный и утончённый, как и он сам.
– Что-то случилось? – интересуется мужчина.
– Нет, просто ты обычно такой сосредоточенный и напряжённый, а сейчас, когда ведёшь машину, ты выглядишь таким расслабленным, что это даже непривычно.
Подъезжаем к дому в напряженной тишине. Когда потянулась к ручке двери, почувствовала, как его горячая ладонь мягко скользнула по моему бедру, вызывая толпу мурашек по коже.
– Я открою, – быстро обошел машину, помог выйти из внедорожника, – встретимся за ужином в гостиной через час.
Легкий трепет пробегает по телу, и сердце начинает биться быстрее. Господи, я теперь замужем! Этот момент кажется настолько нереальным, что хочется ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон.
Смотрю в своё отражение: те же губы, тот же нос, те же глаза. Синяки уже прошли, словно их никогда и не было.
Долго смотрю на свою одежду, выбираю легкое повседневное платье темно-зеленого цвета. Волосы собираю в хвост и понимаю, что пришло время вернуть свой естественный цвет. Это не просто желание перемен, это необходимость. Волосы стали тусклыми и безжизненными, а кожа выглядит уставшей и бледной. Возвращение к естественному оттенку поможет мне почувствовать себя обновленной и уверенной.
Час спустя.
– Ты очень красивая, – звучит бархатный голос, Алистар смотрит долго, его взгляд темнеет, когда задерживается на груди.
– Что сегодня на ужин?
Смотрю на него, и сердце замирает. Он, как всегда, неотразим. Белая рубашка идеально облегает его стройную фигуру, подчеркивая каждый мускул. Черные брюки, слегка зауженные книзу, элегантно облегают ноги. Завершают образ стильные туфли, придающие ему еще больше шарма и уверенности. Мы стоим друг напротив друга, и наши глаза встречаются. В этот момент мир вокруг словно исчезает, оставляя только нас двоих.
– Рыба под сливочным соусом, – произносит он, приближаясь ко мне, как хищник, не сводя с меня глаз. Его голос звучит низко и хрипло, вызывая во мне дрожь.
Я отчаянно пытаюсь отвлечься от его пронзительного взгляда, но безуспешно. Внутри меня все начинает пылать, и я чувствую, как щеки заливаются предательским теплым румянцем. Он приближается, и я улавливаю его тонкий, завораживающий аромат одеколона, который окутывает меня, словно невидимый кокон. Его пальцы едва касаются моего плеча, вызывая мурашки по коже. Мое дыхание становится прерывистым, а сердце колотится в груди, как бешеное.
Его теплая рука, обжигающая кожу через платье, заставляет меня замереть на мгновение. С трудом переставляя ватные ноги, позволяю ему отодвинуть стул, чтобы я могла сесть. Он заботливо усаживает меня, а сам занимает место рядом, внимательно глядя на меня.
С трудом могу унять дрожь в руках, беру бокал вина и делаю глоток. Вино было превосходным, как всегда, и мгновенно успокоило мои нервы.
Ужин прошел в теплой и непринужденной атмосфере, наполненной искренними разговорами обо всем, что нас волновало и интересовало. Мы делились мыслями, смеялись и наслаждались обществом друг друга, словно старые друзья, вновь обретшие давно потерянную связь.
Проснулась от собственного крика, который застрял у меня в горле, как комок боли. Вышла на кухню за водой, и в этот момент меня охватило странное чувство тревоги. На улице стояла глубокая ночь, луна светила ярко, заливая двор серебристым светом. Я вышла на террасу, чтобы вдохнуть свежий ночной воздух и успокоиться.
Стоя на террасе, заметила краем глаза какое-то движение. Мелькнула тень, заставив моё сердце забиться быстрее. Я напряглась, пытаясь разглядеть, что это было, но тень исчезла так же быстро, как и появилась. Может быть, это просто игра света, но я не могла отделаться от ощущения, что кто-то тут есть.
Видимо, я совсем потеряла рассудок, раз следую за ней. Мужчина в черной одежде направился к небольшому строению на участке, и я с трудом узнала в нем работника дома. Спустившись в подвал, услышала пронзительный крик. Мои глаза еще не успели привыкнуть к освещению, но я была уверена, что это кричал мой дядя.
С того самого дня, как он пытался меня убить, его голос преследует меня повсюду. Слышу его шёпот в ночи, вижу его отражение в каждом зеркале, ощущаю его присутствие в каждом углу. Этот голос стал для меня постоянным напоминанием о страхе и опасности, которые он несёт. Он проникает в мои мысли, как яд, отравляя каждый момент моей жизни. Я не могу избавиться от этого наваждения, и оно делает меня всё более параноидальной и тревожной.
Глава 23. Принятие
Рина (Анна).
Смотрю на привязанного дядю. Он сильно похудел, наверное, держали его тут с самого моего освобождения. Лицо и тело покрыто кровавыми ссадинами и синяками. Его полный ненависти взгляд устремлён на Алистара. И самое страшное – я ничего не чувствую: ни жалости, ни любви, ни сожаления. Он заслужил то, что с ним происходит.
Вижу его глаза, полные ненависти, и понимаю, что он не заслуживает ни капли сострадания. Он сделал много плохого, и теперь расплачивается за свои поступки. Но почему я не чувствую ничего, кроме пустоты? Почему мне безразлично, что с ним происходит?
Возможно, это потому, что я сама пережила слишком много боли и страданий. Возможно, потому, что я видела, как люди, которые должны были защищать, причинили вред. Или, может быть, потому, что я просто устала от всего этого.
Но я не могу позволить себе забыть о том, что произошло. Я должна помнить, что мир не всегда справедлив, и что иногда приходится платить за свои ошибки. Я должна помнить о том, что я тоже могу оказаться в такой ситуации, и что тогда мне тоже никто не поможет.
Смотрю на дядю и чувствую, как во мне поднимается волна гнева и ярости. Знаю, что с ним будет дальше и не собираюсь жалеть его.
– Ещё раз спрашиваю, кто за тобой стоит? – голос Алистара подобен грому. Было видно, как ему это надоело. – Знаешь, я думал, что ты заговоришь ещё на этапе с ногтями, но ты, ублюдок, оказался на удивление стойким. Удивил даже.
– Ты даже не представляешь, что она способна со мной и с тобой сделать, – его голос дрожит от страха и отчаяния.
Перевожу взгляд на Алистара. Он словно живое воплощение дьявола: в каждом его движении сокрыта уверенность и неоспоримая сила. Жестокий и безжалостный, он, тем не менее, притягивает к себе, словно магнит, заставляя сердце биться в неистовом ритме. Его аура обвивает меня, как щедрый плед, наполняя пространство вокруг электрическим напряжением, которое невыносимо сладко. В его глазах сверкает огонь, манящий в бездну, и от него невозможно отвести взгляд. Он словно темный ангел, сам дьявол, призванный нарушить все законы и бросить вызов самой судьбе.
Каждое его движение наполнено грацией, каждый шаг, словно танец, завораживает. Удача и беда переплетаются вокруг него, и даже страх, что он может причинить вред, лишь добавляет обаяния. Эта противоречивая симфония желаний и опасений делает его живым образом, который навсегда запечатлевается в памяти. Как же легко потеряться в его мире, где теням отводится главная роль, а свет остерегается шагнуть в его тьму.
– Ты похитил, избивал и пытался убить свою племянницу, – его слова словно бьют собеседника по лицу, – думаю, будет справедливым, если я разберусь с твоей семьей. С кого начнем? Может, стоит начать с твоих детей?
Дядю начало трясти так сильно, что стул под ним заходил ходуном. Он издавал нечленораздельные звуки, переходящие в крик, и яростно пытался освободиться. Его лицо исказилось, словно он был одержим, а тело билось в конвульсиях, как когда-то, когда он держал отца, и в воздухе витало напряжение, от которого стыла кровь в жилах.
– Не трогай их, я убью тебя!
– Стоило думать до того, как ты похитил Рину. Теперь ты знаешь, что ждет твою семью. Правда, ты умрешь с мыслью о том, что они будут переживать из-за твоего необдуманного поступка.
Мужчина зарядил пистолет, его движения были медленными, словно он давал время на осознание, что собирается сделать с заложником.
Испытывала ли я к нему столь сильное чувство ненависти, что желала бы его смерти? Возможно, в тот момент, когда я была охвачена отчаянием и гневом, я могла бы помыслить о том, чтобы лишить его жизни своими руками. Ведь он был причастен к смерти моей матери, к тому, что мой отец находится в коме, и к попытке покушения на мою жизнь.
Однако я не такая. Одно дело – желать чьей-то смерти, и совсем другое – видеть, как это происходит, или просто знать, что это произойдёт. Это две разные вещи.
Хотела уйти так же тихо и незаметно, как и пришла, но удача явно решила сегодня отвернуться от меня. Зацепилась за веревку, и этот звук, словно выстрел, привлек внимание Алистара. Он обернулся, и его взгляд пронзил меня, как острый клинок. Сердце забилось быстрее, а ноги словно приросли к полу. В этот момент поняла, что уйти незамеченной уже не получится.
– Рина, какого черта ты тут делаешь? – его голос дрожал от напряжения, а глаза сверкали яростью.
Дядя, видимо, решил, что это его последний шанс на спасение. Его взгляд был полон отчаяния, а в каждом слове слышалась фальшь, словно он пытался убедить меня в своей искренности.
– Рина, девочка моя, ты ведь спасешь своего любимого дядю.
– Ответь на вопрос? – повторил Алистар, прожигая меня взглядом.
Едва уловимое сожаление мелькает в глазах моего мужа… Мужа, мать его. Как же это непривычно. Алистар мой муж, и сейчас он очень недоволен моим присутствием. Видимо, вспомнил, как я называла его убийцей.
– Я не могла уснуть, вышла выпить воды и посидеть на улице, увидела тень и проследила за ним, а тут вы, – выходит жалкое оправдание.
– Иди домой и даже не разговаривай с этим ублюдком, – отворачивается, смотря исключительно на дядю.
– Алистар… – тут же запинаюсь, опускаю взгляд на пол, рассматривая его идеально начищенные туфли, когда он поворачивается обратно, – если ты его убьешь…
– Рина…
– Послушай, пожалуйста. Если ты его убьешь, я буду не против, он заслужил всё, что с ним случилось.
Не смотрю в его глаза, куда угодно, только не на него. Еще время назад его осуждала, ненавидела и боялась до дрожи, а теперь полностью поддерживаю его решения и восхищаюсь им.
В несколько стремительных шагов он сокращает расстояние между нами, его сильные пальцы нежно охватывают мой подбородок, вынуждая поднять глаза и встретиться с его пронзительным взглядом.
– Ах ты сука, подстилка! – кричит дядя, и его голос пронзает воздух, как раскат грома.
Все вокруг теряет значение, мир сужается до одного-единственного момента: Алистар, его сильные руки, бережно держащие мое лицо, как будто защищая от всего зла и боли. В этот миг он становится моим якорем, моим спасением, единственной нитью, связывающей меня с реальностью.
– Пристрели его и избавься от тела, – командует он кому-то. Его пальцы крепко обхватывают мою руку, уводя прочь.
Глава 24. Нежность зверя
Алистар.
Смотрю на Рину, охваченный глубоким недоумением. После ужина я видел, как она отправилась спать, но сейчас она стоит передо мной. Её присутствие здесь кажется совершенно необъяснимым, словно она материализовалась из воздуха.
Меня не покидает вопрос, что она здесь делает. Её голос дрожит, и она избегает моего взгляда. Малышка явно боится меня, это заметно невооружённым глазом. Но, несмотря на это, наши отношения начали медленно, но верно сдвигаться с мёртвой точки. Видел, как она постепенно оттаивала, страх в её глазах уступал место чему-то другому. В её взгляде появилось нечто едва уловимое, что заставляет меня задуматься о её истинных чувствах. Что-то тёмное и запретное.
Помню, как в первый раз она назвала меня убийцей. Её взгляд, полный ненависти и презрения. Её слова, как ядовитые стрелы, проникали в самую глубину моей гнилой души, оставляя после себя только боль и горечь.
Я должен защитить её от этого кошмара. Я не могу допустить, чтобы она увидела то, что происходит. Это разорвёт её сердце. Не хочу, чтобы она испытывала ещё большую ненависть ко мне. Не хочу, чтобы она страдала. Она заслуживает только счастья и покоя. Я должен сделать всё, что в моих силах, чтобы обеспечить ей это.
– Алистар, если ты его убьешь…
Стараюсь больше не слушать её, потому что знаю, что она скажет. «Ты жестокий, ты убийца» и всё в таком духе. Не хочу видеть её ненависть к себе. Не могу выносить её страдания. Они разрывают моё сердце на части. Каждый раз, когда слышу её обвинения, чувствую себя ещё большим ничтожеством. Это невыносимо. Но и оставить его в живых… Это значит вновь подвергнуть опасности Рину. Пусть лучше ненавидит меня, нежели я допущу малейшую тень угрозы для неё.
Что? Чёрт, я что, ослышался? Неужели она не против? Он этого заслужил? Малышка поразила меня. Не раздумывая ни секунды, подхожу к ней, крепко сжимаю её лицо в своих ладонях и заставляю посмотреть мне прямо в глаза.
Шон что-то кричит, и я отдаю приказ убить его. Однако, маленькая ведьмочка, которая всё больше проникала в моё сердце и мысли, не должна пострадать. Я немедленно вывожу её из этого мрачного подвала.
Останавливаюсь возле двери в комнату Рины, её маленькая, но сильная рука всё ещё в моей, и я ощущаю, как её пульс ускоряется, словно она боится, что отпущу её. Её пальцы слегка дрожат Я чувствую, как между нами проскальзывает искра напряжения, и в воздухе повисает невысказанное обещание.
– Всё будет хорошо, – не хотя отпускаю её руку.
– Алистар, – её тихий шёпот прерывается, но в нём звучит искренняя благодарность, – я так и не сказала тебе спасибо за то, что спас меня и вернул папу.
Она становится напротив меня, нежно касается губами моей щеки. Этот самый невинный поцелуй вызывает целый вихрь эмоций, пробегая мурашками по всему моему телу, словно тысячи маленьких электрических разрядов.
– Бен меня убьет.
К чёрту всё! Сдерживался, старался быть хорошим другом и упорно игнорируя её и своё желание к ней, но сейчас это стало настолько невыносимо. Не могу оставаться безучастным, когда её поведение так провокационно. Она сносит все мои остатки сдержанности к чертям.
От одного его вида в голове возникает яркий образ: она лежит на белоснежных простынях, полностью обнаженная. Её идеальная кожа, её упругая грудь, учащённое дыхание.
Схватив её за талию, вжимаю её в стену, моё тело запечатывает её, как нежный, но сильный замок. Член упирается в её живот в крови поднимается адреналин.
Она такая маленькая и хрупкая, что еда едва касается моего подбородка. Её кожа нежная и бархатистая, словно лепесток розы.
Рина смотрит на меня с широко раскрытыми глазами, в них читается что-то, что вязнет в моей душе и одновременно разжигает пламя внутри. Что-то прорычав невнятное, вгрызаюсь в её губы, словно охотник, нашедший добычу, и все мои эмоции, что терпели так долго, внезапно вырываются на волю.
Сминаю её округлые бедра, стараясь сохранить хоть чуть-чуть остатки здравого смысла. Её тонкая осиная талия, дыхание, которое с каждым вздохом становится всё тяжелее, обжигает мою шею. Хочу быть ещё ближе. Хочу войти в неё, заставить стонать моё имя. Провожу по её бёдрам, сдерживая своего зверя и стараясь не спугнуть Рину.
Одной рукой удерживаю её на месте, нежно обводя её плоский животик. Второй рукой медленно и осторожно проникаю под её пижамные шортики, ощущая тепло и мягкость её плоти. Она влажная. Пальцы безошибочно находят клитор растирая влагу начинаю нежно ласкать её выбивая воздух из её груди.
– Ах, – с губ срывается нежный вздох, как струна арфы, трепещущая в воздухе. И этот звук, чистый и мелодичный, поражает меня, как молния, разрывающая хмурое небо. Наши взгляды пересекаются, и в этом миге времени замирает всё: и мир вокруг, и сам воздух, насыщенный чувствами, столь глубокими и многослойными, что их невозможно выразить словами.
Этот вздох наполняет пространство гармонией, заставляя сердце биться в унисон с нежными колебаниями звука. Он проникает в душу, вызывая всплеск эмоций, которые пронзают с неожиданной силой. Я словно оказываюсь в завораживающем танце чувств, где каждое движение, каждый звук становится частью божественной симфонии, звучащей в унисон с моими мыслями.
О, как порой простое звучание способно пробудить в нас глубинные мечты и давние надежды!
Подхватываю девушку под бедра, нежно переношу её в спальню и, бережно укладывая на кровать, прижимаю к себе своим телом.
Снимаю с неё майку, внимая красоте её упругой груди, пальцами обвожу затвердевшие соски, спускаясь вниз к животу. Взгляд мой задерживается на её коже, по которой пробегает табун мурашек, словно мелкие искорки, выражающие её трепет. С грацией, словно танцуя, стягиваю шортики вместе с трусиками, позволяя им скользнуть по длинным стройным ногам, обнажая нежную кожу. В этом замедленном моменте время словно останавливается, и каждый жест наполняется смыслом. Я забываю обо всем, кроме её бледного бархата, её восторга и безмолвного желания, которое наполняет воздух. Каждый дюйм её тела становится холстом, олицетворяющим страсть и нежность, которые соединяют нас в этой волшебной мгле.
Она как само воплощение искусства, невероятно красивая, сексуальная. Ей даже стараться не нужно, чтобы я возбудился до предела. Членом трусь об её киску, желая избавиться от преград.
Зубами зажимаю её розовый сосок, лаская кончиком языка, облизывая его, посасывая. Проталкиваю одну ладонь между нашими телами, надавливаю на клитор, нежно массирую его. Коготки впиваются в мою спину, оставляя на ней следы. Её влага сочиться с каждым моим движением всё сильнее. Проникаю пальцем в узкую щелочку, трахая её. Зубами сжимаю её тонкую кожу на шее, тут же зализывая место укуса.
Губами впиваюсь в сосок, нежно облизывая его, втягивая вершинку в свой рот, чувствуя, как моё дыхание учащается, а напряжение между нами нарастает. Руками расстёгиваю свои брюки, выпуская член. Зажимаю розовую вершинку между зубами, продолжая играть языком с соском.
– Такая сладкая, – с трудом узнаю в хриплом голосе свой. Сжимаю её упругую попку, губами перехожу на другую грудь, делая то же самое. Ручки моей ведьмочки зарываются в волосы, прижимая ближе к себе, ещё ближе. С её губ срывается то ли стон, то ли крик.
Я продолжаю играть с ней, не давая ей ускользнуть, доводя до самого края. Я жажду её с такой силой, что руки дрожат, словно время остановилось, и всё вокруг потеряло смысл. Каждый её взгляд, каждое прикосновение наполняют пространство электрическим напряжением.
Она – загадочная тень моих желаний, которую невозможно полностью понять. Иногда она так близка, что кажется, будто я могу дотянуться до неё, а иногда она ускользает, оставляя лишь эхо в моём сердце. В этом вихре эмоций я готов потерять себя, чтобы остаться с ней на этой границе между желаниями и реальностью.
– Алистар, что ты делаешь? – Рваный шёпот перерос в громкий стон. Это самая прекрасная мелодия для моих ушей.
Отрываюсь от своей девочки, разрывая рубашку и бросая её в сторону. Моё сердце стучит быстрее, адреналин пульсирует в венах. Она смотрит мне в глаза, её взгляд скользит по моему обнажённому телу. Нервно сглатывает, опуская взор, и я замечаю, как усиливается её дыхание.
Такой крошечной, хрупкой и нежной. Я жажду её. Жажду, чтобы все её мысли заполнили меня, чтобы она также терялась в безумии, как я, встретив её взгляд, услышав её голос и смех, когда нежно целую. Желаю, чтобы каждый новый день приносил ей восторг, и она, задыхаясь от счастья, вопила моё имя.
Я мечтаю о том, как она будет трепетать от эмоций, словно ветер, прошептавший тайны, когда рядом я. Хочу, чтобы каждый миг с ней был мгновением чистого блаженства, таким, что оставляет неизгладимый след в душе. Хочу, чтобы она знала: её радость – мой смысл. Моя святая недоступность.
Рина тихо мычит, когда я вхожу в неё, и я останавливаюсь, чувствуя преграду. Она невинна. В этом моменте я понимаю, что уже не могу отступить. Осторожно, с предельной внимательностью, начинаю надавливать, погружаясь всё глубже, и жду, когда она привыкнет к этим новым ощущениям.
В ней так тесно и жарко, будто каждый миг – это взрыв чувств. Внутри меня разгорается молитва о том, чтобы мне хватило терпения и сил сдержать себя. Её юность, её тепло – всё это наполняет комнату волнующей энергией, а моё сердце трепещет в такт мгновениям, полным откровения.
Я многократно прокручивал этот момент в своих мыслях, мечтая о его великолепии, но даже в самых смелых мечтах не мог представить, какого размаха достигнет это переживание. Оно охватывает бесконечную глубину, в которой зрелость сталкивается с невинностью, а удовольствие – с ожиданием.
Двигаюсь медленно, получаю невероятный кайф, ловлю каждый вздох. Её длинные ноги закидываю себе на плечо, меняя угол, она уже не стонет, кричит моё имя, просит не останавливаться, уже покачивая в такт моим движениям. Пальцами нащупываю клитор, сильно надавливая, увеличиваю амплитуду движений. Слышу влажные шлепки о её тело. Её дырочка начинает пульсировать вокруг члена, её трясет.
– Алистар, – ускоряюсь сильнее, вдалбливаясь в её хрупкую плоть. Чувствую, как ноги сводит судорогой, заполняю малышку полностью спермой.
