Текст книги "Вечное утро (СИ)"

Автор книги: Хеллфайр Файр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Восьмая глава: Два дебила

– Будьте спокойны, мешать вам и наставлять мудрыми советами я не собираюсь, – Целея шла через ухоженную фруктовую рощу за напряжённо переглядывающимися Алисарой и Рарекой, что направлялись к реке искать пристань. Своим ходом до Ока Одина было далеко, но воды Раги были судоходны вплоть до бора у подножья нужного хребта. – И, к тому же, друг с другом вы познакомились в не менее глупых обстоятельствах, а теперь бок о бок.

– Как нам доверять внучке Радины? – подруги синхронно остановились и обернулись. Целея распахнула и сложила крылья:

– Это вы ещё не знаете, что другой моей бабушкой была тиранша Герусет. Но зачастую родных простить тяжелее, чем чужих. Рарека соврать не даст.

– На что ты намекаешь? – названная подозрительно прищурилась.

– Я слышала, что прошлый наш мирувей, Далезор Феникс, обыскался сбежавшей из-под венца последней представительницы благородного рода Рарогов. И не возвращалась ты на родину долго, ждала, как Далезор пропадёт без вести. Или я ошибаюсь?

– Ошибаешься, – Рарека клацнула зубами и пошла дальше.

– И это хорошо, – улыбнулась Целея, продолжая следовать за подругами. Те переглянулись уже теплее.

Роща подходила прямо к пологому берегу реки, чистой в глубине, но с редкими травинками, листиками и веточками, скользящими по поверхности. Неподалёку виднелась и пристань в виде простых деревянных помостиков, уходящих от берега к пришвартованному к выступавшим сваям ялику [маленькая яхта], украшенному витиеватой резьбой.

– Если мы всё ещё хотим достичь Ока Одина, то идти пришлось бы против течения, – Алисара с сожалением посмотрела на транспорт. – Даже при попутном ветре лететь на крыльях будет быстрее.

– Даже учитывая необходимость отдыха? – Рарека вопросительно наклонила голову. – И риск быть замеченными? Целея, ты же сможешь нам попутный ветер вызвать или течение вспять обратить? Твой посох, сразу видно, мощный артефакт!

– Таких функций у него нет, – Целея заставила посох исчезнуть, то ли убрав его в карманное измерение, то ли растворив в собственной ауре. – А если бы были, то пришлось бы бодаться с экологическими последствиями такого вмешательства в природу. Но начать следует с того, что лодка чья-то, а не общинная.

– С этим проблем не будет, сейчас война, реквизируем, – ответила Рарека.

– Так не поступают с теми, кто оказывает помощь, – нахмурилась Целея.

– Скажу, что мясная похлёбка была жидкой, и сил лететь не нашлось, – по-ардински огрызнулась Рарека. – Потому решила себе рыбки наловить, увлеклась и случайно отплыла к Оку Одина.

– Ай верно, красавицы!

Из зарослей прибрежных ив, не поломав ни единой гибкой веточки, вышли два здоровенных анта с заплетёнными в косички бородами. Детины возвышались над девушками чуть ли не на три головы, стоило им встать на задние и выпрямиться.

– Ладья не ваша… Да какое дело до того, что чьё, если всё завоевать можно во славу Перуна! – продолжил рослый дуболом. – Глянь, Хотыня! Две самки, да ещё и благородные.

– Возьмём-ка мы их себе, Мотыня, – второй увалень растопырил когти, – жричка нас переженет, а как Перуница к концу подойдёт – высшую варну в честном роду займём!

– Ты ещё завоюй! – оскалилась в улыбке Рарека. – А то нам тоже пригодилась бы пара душ, чтобы их энергию в двигатель лодки заправить!

Алисара покачала головой – начинало ей надоедать то, что до них так часто донимаются.

– Вы же на вече были, юродивые, – хмурясь, Целея снова воплотила в реальность посох, взяв его боевым хватом двух рук. – Мешать пророчеству вздумали?

– Ваше пророчество неведомо кто прорёк, а наше – сама Дива Додола, верховная жрица и твоя начальница! А воли начальнической Перун пока не отменял, – двое начали обступать троих с разных сторон, угрожая зубами.

Рарека слегка ступила вперёд – от Алисары в бою явно будет меньше всего толка, а спину ей прикроет Целея, в крайнем случае, отдубасит здоровяка своей веткой. Драки с собратьями драконесса не боялась, наоборот, после пленения Тёмными в её крови кипело желание отомстить за понесённые унижения… Особенно если эти двое сами нарываются!

Но битвы на Арене приучили её к осторожности, потому она не торопилась кидаться на врагов: они могли и выхватить из карманного измерения что-нибудь острое, и праной обжечь, кто знает, как далеко продвинулись магические умения антов! Так что лучше пока разыграть из себя испуганную самку, что Рарека и сделала, вздыбив шерсть и оскалившись предупреждающе, но робко.

Мотыня, явно пользуясь не только своими мускулами, но и помогая телекинезом, вырвал из земли наполовину вросший в неё камень размером в две его головы. Хотыня прикрикнул на своего недалёкого братца:

– Не поломай им кости, а то вместе с ними в брачное ложе и положу!

– А на кой мне рохли! – он, не послушав совета, с размаха запустил булыжнище в девушек, кому пришлось взлететь, уворачиваясь.

– Дубина! Распугал! – взревел Хотыня, взмывая за ними.

В воздушном бою Рарека была тренирована меньше, налетаться в бойцовской яме ей не давали. Но зато в трёх измерениях больше значила ловкость, чем сила. Не то, что её противники были её совсем лишены… Но теперь многое значил и численный перевес защищавших свою честь девиц.

Находясь выше противника, даже Алисара, если у неё и вправду не имелось опыта, могла атаковать врагов более или менее удачно. Тем не менее, несколько секунд драконы ещё крутились друг подле друга. Хотя момент для атаки на Хотыню был благоприятным, Рарека не рискнула атаковать самца, который на это и рассчитывал. Он взлетал с небольшим уклоном назад, готовый перехватить любую противницу и завалить её на землю классическим приёмом воздушной схватки.

Мотыня повременил взлетать и подпрыгнул только тогда, когда получалось попутно схватить пролетавшую над ним Алисару. Но Целея подметила момент и сама вклинилась в его траекторию, ткнув основанием посоха в шею самца. Мотыня от боли взвыл, как детёныш уурра, но Алисара ещё и добавила ему, вцепившись задними в крылья и содрав несколько перьев. Рарека тем временем заняла Хотыню.

– Лови, раз хотел! – она попыталась его облететь и поймать хвост, чтобы потом впиться челюстями в загривок.

Манёвр был опасным, учитывая, что самец мог ударить её задними лапами, но боец из Хотыни был не особо хорош. Драчун – возможно, но не боец. Хотя он рванулся в сторону, пытаясь скинуть Рареку, самка без труда перекусила его хвост пополам и тут же отлетела в сторону, помахивая окровавленным «трофеем».

Запал у детин поугас – лекаря им теперь хотелось найти сильнее, чем невест.

– Чтоб вас навы на пенис надели вместо презерватива! – Обиженно голосил удалявшийся восвояси бесхвостый. Потрёпанный крыльями, улетев уже размахов на сорок, совсем по-детски добавил к пожеланиям братка:

– И чтоб так матерей ваших сношали до самой их смерти!

– Безокрестные! – прошипела Целея вслед, но тихо. – Заповеди горазды выполнять только те, что им самим нравятся, а сквернословят и своих дерут как Тёмные!

Рарека, выбросив хвост подальше, посмотрела на неё с одобрением – таких бойцов можно распалять на битву ещё долго, пусть уж отлетают прочь.

– Вопрос с лодкой можно считать решённым. Ещё явятся с подкреплением, и мы так легко с ним не разберёмся.

Девятая глава: Три девицы в лодке

Рарека за последние дни так утомилась, что весь лодочный круиз она не занималась ничем абсолютно. Сейчас, ранней ночью, она просто лежала, завернувшись в утеплённый плащ от речного сырого ветра, да смотрела на тени деревьев, огоньки городов и звёзды. Небо и река были одного оттенка и с почти одинаковыми светлыми точками, только одни качались на волнах, а другие просто мигали, но всё равно создавалось впечатление, что ялик бороздит космическое пространство. Обе полных луны – белая Лууна и зелёная Лиика – смотрели с неба словно глаза без зрачков.

Целея, полулёжа на носу, тоже куталась в одежды – уже не жреческие, а походные, что служили одновременно и спальником – поднимала нос к небу и потом вниз, на кусок шкуры пойманного на охоте еланя [крупное дикое травоядное животное с ветвистыми рогами и большим загнутым когтем над каждым копытом]. На ней она вышивала звёздную карту белыми, фосфоресцирующими нитями. Алисара сидела на корме у собранного ею вчера при помощи сельчан водореза [техномагический двигатель, берущий энергию из водорода и кислорода расщепляемой телекинезом воды] и правила ход судна. Путешествовать решено было только ночью, а днями – отсыпаться и прятаться от наглых разбойников, которых всё больше становилось в дни войны и междувластия.

Несмотря на то, что Рарека долгое время прожила в отрыве от Антеи, она всё равно испытывала скорбь, видя, во что превращается её родная страна. А ведь сюда ещё не добрались враги! Что же будет после того, как каток войны пройдётся по районам, где уже насилуют девиц и юношей, грабят чужие дома и попирают старые обычаи, прикрываясь расплывчатым предсказанием?

– Целея, ты ведь жрица, – от нечего делать Рарека завязала разговор. Пусть необходимо было соблюдать маскировку, водорез двигал лодку практически бесшумно, и тишина немного давила на психику. – Почему объявили Перуницу? Слова Богов настолько расплывчаты, что трактуют их всегда в свою пользу. Кому понадобилось начинать войну?

– Война сейчас меньшее из зол, – спокойно, хотя и грустно ответила Целея. – Боги велят иметь много детей: родить минимум семеро антейкам из варны ремёсленников, девятеро из варны воинов и шестнадцать из варны жрецов. Сейчас народа в Антее не так и много, не как месяц назад, но только потому, что все улетели на войну. А иначе они бы точно так же грызли друг друга за жизненное пространство и ресурсы.

– Но вы же можете сделать многоэтажные дома, как в Ардине и Солиторе, полететь на виманах колонизировать космос… – Рарека приподнялась, воодушевлённая гениальными идеями, её глаза заблестели. Целея обрезала когтем нить, завершив звезду Арлукобу [полярная звезда планеты Харадол], и начала новый стяжок, обозначающий Каведагу [звезда, что была полярной для Харадола несколько тысячелетий назад и до сих пор считается покровителем странников и всех ищущих путь]:

– Во-первых, для этого надо полностью менять уклад антов, а мы консервативны. Если сказано в Поконе [священные писания антов], что больше десяти тысяч жителей в городе приводят к экологической катастрофе – никаких городов больше десяти тысяч жителей. Во-вторых, так ли ошибается Покон? Хорошо ли живут ардинцы в своих кубических сотах, когда на всём материке нет ни одного толкового леса, а на жизнь отведена комнатка, где и крыльев не расправишь? Анты предпочтут умереть, сражаясь за роскошную жизнь на природе для всех, чем отдавать свою волю корпорациям и становиться "мясными големами" [биороботами без собственной воли – здесь употреблено не буквально].

– Космос? – Алисара тоже вступила в спор. – Луны уже заняты. Порталы – лотерея. Можно найти необитаемый мир, а можно какую-нибудь воинственную сверхразвитую империю, которая только обрадуется новому знакомству с расой для порабощения. Но скорее всего ты откроешь портал просто на кусок камня без атмосферы. А изучать космос своим ходом – очень долгое удовольствие. Я не против него, но одной меня мало, а кто ещё из знающих техномагию меня поддержит?

С этими доводами трудно было спорить, и Рарека приуныла. Действительно, все страны страдают от схожих проблем, и решают их тоже схоже: Тёмные вторгались в соседние земли и на иные планеты, хотя у них хватало на всех жизненного пространства.

– И всё же выгрызать у своих собратьев землю… Погибать за неё… Нет, это неверный путь.

– Вот поэтому я и отправляюсь спросить Богов-Предков, как правильно, – кивнула Алисара и надёжнее запахнула плащ. – А потом нам поможет… Целея. Ты ведь упоминала, что являешься потомком Герусет, значит, ты из рода Аменемхатов? Так же, как по материнской линии и наш нынешний мирувей Леля. К словам родственника она скорее прислушается, чем даже к нам, высокородным девам.

– Даже удивительно, как при такой родословной ты стала простой жрицей где-то на задворках страны, – Рарека опустила лапу в воду и стала смотреть на то, как она разбивает потоки течения.

– Мне довольно мало лет даже для простой жрицы, я не старше Рареки, и заслуг тоже мало, – Целея поймала на себе удивлённые взгляды компании, – особенно учитывая, что я Тёмная, росла на луне Лууне ещё до того, как моих родителей назначили править городом в Нашаре, а обучали меня сначала не в жреческой школе, а у Воплощений Тьмы и Тени. Так что не всякому родственнику Леля сможет поверить. Бывают и родичи среди врагов народа.

– Неприятные новости, ничего не скажешь… – хмыкнула Рарека, стряхивая с лапы воду. Подумав, добавила. – Но, с другой стороны, тебя же приняли собратья, а значит, и родная душа принять сможет!

– Как получилось, что ты теперь с нами, в Антее? И как тебя приняли в Покон? – Алисара заинтересованно потянула морду к Целее.

– Мне просто не нравится то, как Тёмные ведут дела. Мне некомфортно жить в землях, где основной закон – право сильного. Да и терять свою личность, чтобы стать Воплощением, я не хочу, – закончив со звёздами, Целея начала линии созвездий. – Именно в Антее я поселилась потому, что благородная антейка однажды спасла от навов моих родителей.

– Как будто наши земли чем-то другим отличаются… – проворчала Рарека. Привстав, она настороженно взглянула на тёмный берег, но не заметила ничего подозрительного, и снова прилегла. – Так и хочется порой освоить какую-нибудь неизвестную территорию и построить в ней своё государство со своими, правильным законами.

– Тогда сейчас для этого самое время, – Целея подвигала ушами. – Даже Боги разрешают: что завоюешь, то и твоё.

– Кстати о войнах… – Алисара опасливо проследила глазами за парой теней перелетавших реку драконов, но, кажется, им до лодки не было дела. – Было время, когда Светлые и Тёмные сражались на одной стороне с антами против людей. Человечество создало вирус, который убивал крылатых, и напало на ослабевших соседей. Я помогала защищать земли к югу от Антеи, виманы я пилотировала ещё тогда. Даже сама архидемоница Инанна отметила мою доблесть наградной геммой [драгоценный камень с вырезанными на его грани картинами, нашарские геммы так же наполняют магической энергией]. Но если с Тёмными ант ещё может сдружиться, с навами – никогда. Меня как достойного пилота определили в эксперимент по виманам, движимым навами… А когда эксперимент окончился успешно, меня осудили за то, что я поддалась влиянию навов, и изгнали из флота.

– Вместе с ценной секретной виманой? – рассмеялась Рарека.

– Этого я не знаю наверняка, но раз всё равно Антее такие технологии не нужны… – Алисара улыбнулась и сдвинула руль, чтобы повернуть ялик на изгибе реки. Самкам пришлось схватиться за бортики, чтобы усидеть вовремя манёвра.

– Зато Тёмным очень даже пригодятся, у них и опыт общения с навами больше, – заметила Рарека, вдруг посерьёзнев. – Ещё сделают так, что их навы сговорятся с вашими навами, и обрушат пилотируемые ими виманы на антейские города…

Алисара со скрипом сжала зубы, снова воспылав ненавистью к себе. Целея поспешила сменить тему беседы:

– Пророчество они точно у нас не отнимут. Кстати о тебе, пророчество… – жрица коснулась перьями бока Рареки. – Расскажешь о себе, раз у нас ночь воспоминаний? Что ты отказалась выходить замуж за Жарегнева Феникса, сына прошлого мирувея, и стать более близкой роднёй Лели, чем я – об этом многие наслышаны. Как ты жила в Ардине, куда сбежала? Там и правда корпорации превращают драконов в рабов?

– Правда, – Рарека прикрыла глаза с расширившимся от темноты зрачком. – Поэтому я довольно скоро сбежала оттуда в Солитор. Эта страна – нечто среднее между Нашаром и Ардином, современные технологии и вольные нравы. Там я могла нормально существовать, сначала устроившись официанткой и посудомойкой в местный паб "Квантовая яма", а потом начала принимать участие в местных гладиаторских играх, потому что дохода от этого больше, а устаёшь меньше. Поблагодарим Перуна и Одина за то, что по их заповедям жрецов обучают самообороне, боевой стиль жреческого училища показался владелице паба довольно стильным и она меня, так скажем, повысила. Но всё равно… это не то. Я вернулась на Родину, чтобы найти себя.

– Надеюсь, что и Родина теперь себя найдёт, – с надеждой вдохнула ночную прохладу Алисара.

Десятая Глава: У дверей

Когда Рага достигла Неторного леса, её поток стал слишком мелким для ялика, и его пришлось оставить недалеко от опушки. Дальше девушкам предстояло лететь на своих двоих крыльях. Пока Рарека и Алисара швартовали лодку на полусгнившем причале самой северной пристани этой реки, Целея с возмущением смотрела на выжженную деревеньку в отдалении, на никем не похороненные трупы, доедаемые ууррами, махала хвостом и рыла когтями ног дёрн:

– Так не должно быть в природе… Зачем Боги-Предки хотят столько антов, если потом им приходится помирать?

– Ты уже передумала считать войну меньшим злом? – подметила Рарека, поднимая одно ухо и отводя в бок другое.

– Наверное, Боги тоже ценят право сильного и хотят видеть на своей службе лишь лучших антов, – развела крыльями Алисара. – Это ересь, но не меньшая ересь, чем ставить под вопрос повеления Предков. Такого я не ожидала от жрицы… впрочем, если ты молода и ещё не разучилась высказывать своё мнение, понятно, почему тебя назначили в святилище так далеко от нашей столицы – Асгарда.

Целея яростно стукнула посохом по земле, с осенней ветви упало несколько листиков. Грустно покачав головой, Целея успокоилась и немного обмякла:

– Скоро мы сможем задать этот вопрос Богам напрямую, в обход не так давно нашедшего самую древнюю версию Покона мирувея Далезора Феникса и ныне трактующей божественные коны [здесь – высшие законы] Дивы Додолы. Есть даже заповедь: «Не внимайте тем, кто глаголет, что ближний ваш – враг ваш, а внимайте тем, кто глаголет, что ближний ваш – друг ваш» [седьмая заповедь Бога Рамхата]. Жаль, чтобы это понять, антам придётся послушать Сына Человеческого: «Не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своём и в доме своём»[Евангелие от Матфея: 13:57]. Мы с вами три изгнанницы, совсем не герои из наших сказаний о безупречных сынах и дочерях Антеи.

– Это чтобы тебе гордыня разум не затмила, – Алисара тоже подлетела к Целее и утешающе накрыла крылом её спину. – Родине должен помогать любой потомок Богов, даже не идеальный.

– Остальные достоинства нам додумают в легендах, когда их сочинят, – облизнулась Рарека. – Но для этого нам надо сначала совершить положенный подвиг. Так что не стоим, а летим к Оку Одина!

Было видно, что Целея ещё раздумывает о том, не попытаться ли им схоронить хотя бы те тела, от которых остались большие куски, но затем она всё же расправила крылья и первой оторвалась от земли, взлетая.

Чем дальше и выше драконицы поднимались в горы, тем холоднее там становилось. С определённого момента приходилось делать частые остановки, чтобы отогреть крылья под плащами и погреться самим у наскоро сложенных из подлесного хвороста костров. Наконец, самки поднялись так высоко, что уже не стало заснеженных деревьев, даже низеньких и чахлых, и камни скал были покрыты лишь снегом.

В гигантских складках хребтов было легко заблудиться, но Алисара знала дорогу до Ока благодаря Глазу виманы. Будущие героини сказаний в конце концов достигли едва заметного с высоты, но гигантского вблизи храма, скрытого в недрах горы. К его фасаду вёл длинный и широкий естественный мост через ущелье, а полукупол фронтона подпирался резными колоннами в форме суровых идолов Богов-Предков. Приземлившись, девушки увязли в холодившим лапы снегу по колено.

– Смотрите, – Целея показала посохом на цепочку полузанесённых следов, что шли ко входу в святилище-оракул. – Человеческие.

Рарека присмотрелась к форме следов – действительно, характерные стопоходящие.

– И вправду люди, а не человекоподобные существа… – задумчиво проговорила она. – И что им здесь понадобилось? Кто они? Разведчики Нашара? Сбежавшие слуги? Или мародёры, решившие нажиться на беде Антеи?

– Они знают о расположении наших святилищ лучше большинства антов, – морщась от холода, Алисара осторожно пошла ко входу того самого святилища, где когда-то сам Один оставил свой глаз в уплату за Высшую Мудрость.

– Эй, не спеши, – Рарека перехватила её лапой за маховые перья. – Первое, чему меня научила жизнь в Ардине – осторожность. Не суйся в тёмные переулки, потому что тебя могут убить, пустив душу на энергию или тело на органы… Не смотри в экран, если на нём вращаются гипнотические спирали… Не суй лапу в вязкую субстанцию… Вот и мы не пойдём просто так.

По иронии именно Алисара первой обнаружила ловушку – в коридоре, почти сразу у крыльца, она показала пальцем наверх, где виднелись щели в потолке, очерчивающие два каменных блока, способных надёжно перегородить вход. На всякий случай троица перелетела пол под ними – благо коридор был настолько высок и широк, что уместился бы трёхэтажный дом.

Уже войдя в длинный зал с колоннадой, девушки увидели впереди, у самого входа в Святую Святых, дёрганный свет факелов и силуэты людей-дикарей, укутанных в меха шуб по самую голову, и расслышали человеческую речь на неразумно сложном диалекте праговора:

– Дражайшие побратимы, – ворчал самый рослый и широкий в плечах человек воинственным баритоном [не тонкий и не басовитый, средней высоты голос]. – Наша подруга Норри вступила в эту невероятно таинственную и пугающую до дрожи обитель уже как сутки тому назад, но и доныне от неё ни слуху ни духу. И я положительно не разумею, коим образом она это сотворила, ибо створы в данном проёме весомы аки пуд лиха, да вдобавок к тому фигурально диффундировали друг в друга по причине сокрывающей их наледи. Кто что соблаговолит высказать по изложенной теме?

Рарера без слов указала спутницам на колонны, чтобы они укрылись за ними. Хотя Целее и уж точно Алисаре наверняка хотелось прямо сейчас кинуться на людей, нападать в этот момент драконесса не хотела: стоило выяснить, что задумали бескрылые, и кто такая Норри – человек, дракон или иное существо?

Самки постарались укрыться за столбами тихо, но их шаги всё равно насторожили людей, что обернулись на звук:

– Господа, сие анты, – произнёс один из закутанных – судя по горбу под плащом, в отличие от остальных, крылатый. – Не они ли расправились над вторгшейся в их санктуарий?

– Ни с кем мы ещё не успели расправиться, – отрезала Рарека, намеренно игнорируя речь пришельцев. – Что вы делаете здесь? Святыни грабите?

– Варварское наречие, – прошептал человек, чья борода высовывалась из-под тряпок, укутывавших голову. – Из диких племён данные семураны… Как они изъясняться-то вообще научились?

– Не ваша забота, и святыня не ваша, – грубо ответил баритонистый, приспосабливаясь под нормальный язык. – А вот за вторжение дикарей куда не следует надо бы вас наказать… Куда вы дели человеческую женщину, голозадые?

Рарека без слов покрутила запястьями, качнула головой и двинула крыльями, разгоняя мышцы, и наконец шагнула вперёд, слегка наклонившись к земле, готовясь нанести удар по горлу баритонистого.

Пока они плыли по реке, она не могла вступать в бой с многочисленными негодяями, встречающимися им по пути, но сейчас ничто не мешало ей хорошенько взгреть дракона, чтобы после такого наглядного урока люди начали отвечать на их вопросы.

– Если вас интересует не бой, а ответ на ваш вопрос, то за этими дверями находится Око Одина, артефакт-оракул, – Алисара вышла вперёд и расправила крыло, не давая Рареке вырваться вперёд. – Он точно должен ответить.

– Он болтлив, раз Норри ещё не вышла, – фыркнул дракон. – Либо это просто ловушка, для того, чтобы избавиться от нас! Пусть кто-то из вас войдёт туда первой!

– Меня такие условия вполне устраивают, – оскалилась Рарека.

– Собратья, но общеизвестный факт, что прорицатель просвещает единомоментно лишь на лимитированное количество вопрошений? – возмутился укутанный. – И вы не противитесь выделять патрицию для преференций аборигенов?

– Молчи, – упрекнул лидер-баритон. – Имбецилы не проникнут недоразвитым разумом в нашу стратегему и окажут нам услугу, а уже погодя мы их спишем со счетов – и в расход.

«Спасибо, что рассказал свой план доступным языком» – подумала Рарека, ничего не сказав вслух. Почему-то ей показалось, что лидер обращался не столько к людям, сколько к драконам, а значит «имбецилами» могут оказаться вовсе не крылатые.

– Высококультурные… а просто отогреть дверь не попробовали, – Алисара приблизилась к створкам и приблизила глаза к зазору между них. – Тут помог бы даже факел вроде вашего.

– Окстись и воззри на циклопический масштаб интерьера… Наши факелы достали бы до самой верхотуры? – один из людей, по голосу весьма молодой, вытянул руки к потолку. Его в тусклом свете огня не было видно, но вот двери шли вверх где-то на пять драконьих прямоходящих ростов – или шесть человеческих.

– У вас же свой крылатый есть, – Алисара вырвала у этого укутанного дракона его факел и телекинезом подняла повыше, приставив к верхнему краю щели. – Раньше начнём – раньше спасём вашу подругу!

– Можешь не утруждать себя, – дракон снял с морды обмотку, показав белый нос с короткой бородкой. – Принимая в расчёт температуру снаружи, во чреве пещеры она будет ещё ниже, и с противоположной стороны дверц может оказаться ещё больше наледи. К тому же, это не снимает вопроса, как Норри проникла вовнутрь, оставив многовековые наросты льда на прежнем месте.

– Должно быть, она и не пользовалась этими дверьми… – Алисара, подумав немного, вернула факел первоначальному владельца. – Ладно, ты меня убедил. Значит, ваша знакомая нашла другой вход. Менее очевидный и заметный.

– Да мы тут уже каждую пядь досконально обследовали, – переглянулись люди.

– А снаружи? – прежде молчавшая Целея, подпрыгивая от холода и кутаясь в свой зелёный плащ, отправилась обратно на морозно свежий воздух. – В этой скале много широких трещин. Может быть, эрозия достаточно подточила скалу, чтобы где-то можно было войти в храм через пролом? Око Одина – древнее сооружение, что помнит самих Богов-Предков…

– Тебя как зовут? – Рарека заглянула в лицо тепло одетому семурану, постаравшись унять раздражительность, что сейчас только мешала делу.

– Родислав, – он коснулся рукой её предплечья<footnote>совершил приветственный жест антов</footnote>. – А вас, государыни?

– Рарека Рарог. Твою сестру по цвету – Алисара Белояр, а Целея пусть сама выберет фамилию, которая ей сегодня к лицу [обычно драконы выбирают фамилией имя одного из своих предков, того, кого считают наиболее достойным почитания. Целея могла бы назваться Хаараглаш или Аменемхат, но предпочла представляться именем отца, не столь порицаемого антами]. Поможешь нам осмотреть гору с воздуха? На людей надежды нет, склоны скалистые и скользкие… – Рарека махнула хвостом Родиславу и пошла за Целеей, скребя когтями по голольду на полу заброшенного святилища. Родислав замер на несколько мгновений, не зная, принимать ли ему предложение самок или лучше не рисковать, потому что вполне могло статься, что они выманивают его, чтобы ослабить группировку людей. Но хвост дракона замёрз, торчать перед закрытым входом ему надоело, а идея драконесс показалась достаточно здравой.

Не успели ещё крылатые насмерть окоченеть, как они нашли особенно глубокий разлом в склоне скалы, ведущий в толщу камня так глубоко, что свет факелов уже не доставал. Чтобы протиснуться, приходилось прижать крылья к бокам. Алисара углубилась в трещину первой. Дракон из человеческой компании – вторым.

– Экстравагантно… – произнёс Родислав, наблюдая за тем, как извивается элегантно-гибкое тело драконессы, как машут в воздухе её стройные лапки и змеится хвост, открывая взору дракона те места, которые он ни за что не увидел бы в обычном положении…

Алисара остановилась, медленно дыша и пытаясь успокоиться. Этот интеллектуальный сноб начинал раздражать потомка Белояра – и не столько заумной речью, сколько тем, что считал даже представительницу древнего рода чуть ли не уличной девкой из-за того, что она не «изъясняется культурно». Когда Родислав начал тянуть к ней морду, Алисара хотела уже ударить его задней… Но пришлось быстро разбираться с другой проблемой.

Из темноты развилки на семурану напрыгнул огромный – в торс размером – белый мохнатый паук, снежный мизгирь. Алисара рефлекторно ткнула в него факелом.

Это не произвело абсолютно никакого положительного эффекта – в морду ей пахнуло удушающим запахом горелой шерсти, и для острого драконьего обоняния этого было достаточно, чтобы Алисара на мгновение потеряла ориентацию в происходящих событиях. В следующее мгновение паучьи лапы сомкнулись на её челюстях, сжимая их, а отвратительная морда опалённой твари появилась у неё прямо перед глазами.

Алисара бросила факел и, завыв, вцепилась в насекомое. Ей едва хватало сил удерживать тушку и не дать сочащимся ядом жвалом впиться ей в нос. И тут уши её заложило от оглушительного громоподобного хлопка. Паука буквально отшвырнуло из лап Алисары, на когтях остались хитин и гемолимфа. Белояр обернулась к самцу, который перезаряжал человеческий огнестрел.

– Распластайся! – рявкнул Родислав, весьма ловко занимаясь оружием, хотя оно явно не подходило под его анатомию. Повторять дважды Алисаре не пришлось, она опустилась на все четыре лапы, прижимаясь животом к холодному полу пещеры. Выстрела не последовало – Родислав просто проявил осторожность, заодно очистив себе сектор обстрела.

Огонёк самец зажёг уже магией и отправил светящийся шар вперёд осторожно. Несколько секунд освещались лишь стены пролома, а потом стало видно то, от чего передёрнуло обоих – большие коконы со смутными очертаниями человеческих и драконьих тел.

– Кладбище, – произнесла Рарека, которая замыкала отряд – так она ощущала себя спокойней, зная, что свою спину защищает сама. – Ставлю сто против одного, как говорят в Ардине, что внутри коконов уже лишённые всех тканей оболочки…

– В одном, однако же, наличествует аура, – объявил Родислав. – Судя по её палитре, это и есть наша пропащая Норри. Алисара, споспешествуешь и расторгнешь паучину или мне преодолеть тебя по-над тобой, чтобы протиснуться?

– А стоит ли нам её выпускать… – проворчала Рарека, но Алисара, поддавшись желанию отблагодарить своего спасителя, двинулась к кокону, через который пробивались отсветы энергии души, и с большим омерзением распорола его когтями. На руки Алисаре выпала девушка в разодраной шубе и с неряшливыми кудряшками.