Текст книги "Антифурри (СИ)"

Автор книги: Хеллфайр Файр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Сам ты обезьяна с гранатой!

Корабль Захарии вполне устраивал меня – двухместный, с треугольными крыльями, он походил на стелс-самолёт, только сидения располагались не друг за другом, а в ряд, как в машине. Пилот занял «водительское», но своим неопытным взглядом я заметил, что многие системы дублировались и на панели напротив моего места.

– Поехали, – произнёс Захария диспетчеру пароль на взлёт и плавно скользнул в открывшиеся створы гермоворот. Мы набирали высоту быстро, но я не почувствовал никаких перегрузок, даже тех небольших, что испытывал во время атмосферного рейса на остров Пикселя. Лежавшие на приборной панели солнечные очки поднялись и зависли, едва заметно кружась, в невесомости, но я сам не чувствовал её, продолжая крепко сидеть в кресле даже не пристегнувшись. Может быть, гравитационные компенсаторы решили сделать только в креслах? Странности, впрочем, не закончились на этом. На искусственный спутник, мимо которого мы пролетали, налетело несколько кораблей, начав его обстреливать, и я услышал звуки выстрелов, точнее, нечто похожее на научно-фантастическую имитацию лазерного выстрела при помощи терменвокса.

– Зачем нужны звуковые эффекты? – поинтересовался я у морфа.

– Всегда лучше слышать лазер, чем видеть, – пожал плечами тот. – Корабли, которые не устанавливают "музыку" на свои орудия, в космос не выпустят, нам тут ассасины-невидимки ни к чему.

Тот выстрел, что был направлен по нам, я ощутил и без электронной сигнализации. Нас хорошо тряхнуло, вспыхнула поверхность щита.

– А, чёрт с вами, я перехватываю управление! – заголосил Захария женским голосом. Повернувшись в его сторону, я увидел барса-самку с длинными соломенными волосами, смотревшимися на серой шерсти как парик.

Не успел я высказать хоть слово, как барс – или барса? – резко наклонила наш корабль, улетая… Вниз, вверх, влево или вправо, в космосе с этим всегда возникают проблемы. Во всяком случае, мы точно выходили из-под огня преследователя, потому что следующие лазеры провели лучами в стороне от нас.

Я схватился за голову – это было самое время для внезапных превращений и смены пола! Но отвлекать пилота я не посмел, вместо этого взял на себя управление бортовой плазменной пушкой на турели. Только, поскольку за рулём сейчас была баба, наш корабль шатало так сильно, что я никак не мог совершить прицельный выстрел…

Наш кораблик, пролетев через гущу сражающихся, вынырнул к чему-то вроде местного "Обливиона". К счастью, орудия станции на нас внимания никакого не обратили, зато мы умудрились словить попадание, от которого всю кабину залил красный свет. Наши кресла катапультировались. Заорав от ужаса и не соображая, что я совершенно невредимым проношусь сейчас через открытый космос, я полетел на своём реактивном кресле с соплами вместо ножек в сторону того самого "Вавилона".

Полёт оказался недолгим – кресла выбрали оптимальное место для посадки, приземлившись прямо посреди ровной круглой площадки, пока наш подбитый кораблик взрывался где-то в километре, разнося на кусочки какой-то недостроенный комплекс. Почти сразу же ожили наконец-то орудия, отгоняя прочь вившихся в воздухе преследователей – здесь была спокойная зона, воевать над станцией фуррям запрещалось.

Что спасло мне жизнь – высокие технологии или убитые пришельцами по прихоти фикрайтеров законы физики – с этим мне было некогда разбираться. Вокруг меня свистели и аплодировали, и я осознал, что нахожусь прямо на сцене амфитеатра наподобие Колизея.

– А вот и чемпион четыреста семьдесят третьих игр звёздных гладиаторов – достославный капитан Фьючерс! – прогремел задорный голос из прямоугольных репродукторов на рампах с фонарями.

– Фьючерс это же что-то из экономики… – встал я с кресла и попытался найти выход из этого цирка.

– Сюда, – морф, сейчас предпочитавший образ неприметного волка, схватил меня за локоть, на миг изменил форму морды, показывая, что это именно он. – Все вокруг считают, что это было запланированное выступление, и нам лучше убраться подальше, пока они не докопались до правды.

– Всех пересажаю… – погрозил я кулаком небу, побежав с Захарией к забранному решёткой выходу. – Развели тут незаконные гладиаторские игры!

Решетчатое ограждение при нашем приближении поднялось. Я поначалу наивно подумал – для того, чтобы нас пропустить. Ещё бы! На арену нам навстречу выбежала умилительно-отвратительная тварь, напоминавшее то ли гигантское пугало с собачьей головой, то ли Карлсона в грязной простыне.

– И-и-и… – интригующе протянул диктор, – лидер воинственного макробактериального народа Бонмучо! Файт!

Не повезло же нам влипнуть… Мало того, что попали на арену, так ещё и во время боя, потому наше появление зрители продолжали логичным продолжением шоу. Моя человеческая внешность только укрепила их мнение:

– Люди и фурри вместе против монстров! – продолжал диктор. – Сбылась мечта миллионов!

Всё-таки на Пустоши Эквестрии и в сталкеровской Зоне и не такие твари водились, потому я первым собрался с мыслями. А оторвав взгляд от монстра, я увидел то ли специально оставленное, то ли оставшееся от прошлых гладиаторов оружие – пара копий, трезубец, меч, щит, сеть, ещё что-то, полный римский комплект. С оружием куда легче драться, чем голыми руками без когтей!

– Смотри туда! – крикнул я своему камраду, а сам вытащил верный пистолет – больше для поднятия собственной уверенности, сомневался я почему-то, что такое оружие сможет повредить этой тварине в бусах и шляпе-котелке. В неё-то, в шляпу, я и попытался выстрелить, рассчитывая сбить её и этим отвлечь Бонмучо. Но промазал, и пуля отсекла один из подвижных усов бестии, отчего монстр взревел своим круглым ртом с зубами по всей окружности.

К счастью, морф в это время уже схватил копьё и успел выставить его на пути твари, которая тут же вцепилась в палку. А я рванулся к уже закрывавшемуся проходу, схватив по пути длинную рогатину и едва успев подставить её на пути опускавшейся решётки и этим её застопорить. Рогатина погнулась и затрещала. Захария, не будь остолопом, кинулся за мною в тёмный туннель, а напоследок пнул палку, отчего она треснула, и решётка рухнула прямо перед носом кровожадного чучела.

– Прекрасная работа, – прокомментировал он.

– Позже поблагодаришь, – я уже пытался разобраться, куда нам надо удирать. Впрочем, тоннель выбора не оставлял, в темноту и только.

Слева и справа в камерах, забранных похожими решётками, слышались рычания, стоны, булькания, хихикания и слащавые шепотки запертых там монстров, должно быть, самых отборных тварей, набранных по всей Пушинке. А навстречу нам, освещая себе дорогу световым мечом, бежал рослый мускулистый человек с роскошными кудрями.

– Это я из-за вас сейчас чуть не опозорился?! В сторону, дайте НАСТОЯЩЕМУ Фьючерсу спасти положение!

Мы с охотой разошлись в стороны от махавшего лазерной саблей и бластером сорвиголовы, ругавшегося, что ему испортили выступление.

– Ничего страшного, – пробубнил я себе, – для фуррей все люди на одно лицо!

– Ты о них низкого мнения, – усмехнулась Захария, опять сменившая себе пол на женский. – Не так много времени прошло с тех пор, как они сами были людьми! Некоторые даже ценят их с точки зрения сексуального разнообразия. Фанатки Фьючерса, например. О, а вот и они…

С того конца туннеля послышались слащавые визги. Я знал, что будет дальше. Когда я доставлял в Кантерлот незаконный в регионе фэнтези автоматический аппарат по приготовлению шоколадных пудингов, мне пришлось буквально продираться через толпу пони, вроде бы фантомов, которые громогласно призывали меня переспать с ними. Одержимость людьми в некоторых регионах Пушинки иногда становилась препятствием в моей работе…

– Награда твоя, парень, – пихнул я в бок Захарию, чтоб та превратилась в секс-символ космического человечества, а сам шмыгнул в технический проход между клеток, с испуганными вздохами уворачиваясь от тянущихся ко мне через решётки щупалец, что пытались обвиться вокруг меня сердечком. Но я удачно ушёл от толпени разодетых и даже раздетых фуррек, а клетка – и щупальца – долго не тянулись, и уже вскоре я вышел из подсобок в фойе.

Здесь можно было перевести дух и попытаться сообразить, что делать дальше. Впрочем, выбор бы не велик, мне нужно выше, с этой станции на соседнюю, которая во время катапультирования мелькала на небосклоне. Вот только как туда попасть… Я порылся в своих карманах, почти опустошённых после найма таксиста. Негусто. Пассажиром я точно уже никуда не покатаюсь. Оставалось пробиваться на борт зайцем – разумеется, фигуральным, а не антро-фуррём – либо наниматься на нужный рейс… Да кем угодно, хоть бортпроводником или барменом кают-компании!

Хотел я уже покинуть наконец этот колизейный балаган, но меня слишком привлёк разговор на входе. Двое стражей порядка – фурреобразный киборг в шлеме Робокопа и потрёпанный волк в нуарной кожаной куртке – пытались войти без билета, показывая удостоверения.

– У нас есть ордер на арест этого человека. Он пробил защитный купол при катапультировании, штраф пять тысяч Ф за вандализм защитной структуры!

Вот это номер, и уже не цирковой, а в административном кодексе! Я бы может и заплатил – что я, преступник разве какой-то, с законом спорить? – но при себе у меня было, может, несколько десятков монеток. А что альтернатива штрафу – общественные работы? Я ими и так занимаюсь целый день напролёт, не ем и не сплю, об общем благе забочусь!

Пока полицейские, скрежеща и пыхтя, перелезали через турникет, я быстренько юркнул за картонную ракету с манекенами боксёров на ней. Фуррей-борцов спасают от порезов собственных кулаков лишь перчатки с мягкой набивкой… Ладно, об этом позже, а тогда я открывал одно из оформленных под иллюминаторы окон, предназначенных для проветривания помещения с непродуманной вентиляцией, и спрыгивал через него на, Господи Боже, космическую улицу.

Побег состоялся успешно, но в целом положение моё стало гаже не придумаешь. Затереться в городе фуррей человеку не легче, чем слону спрятаться посреди церковного хора. Даже если я натяну на себя куртку с капюшоном и перчатки, то меня выдаст отсутствие хвоста.

Убрав руки в карманы камзола, чтобы проще было скрытно держать пистолет, я как можно более непринуждённо и незаметно пошёл вдоль неонового проспекта до ближайшей подворотни, где смог перевести дух и осмотреться. От стены к стене были протянуты спутанные провода, воняла жжёной резиной дымящаяся бочка, на земле валялись пустые пепельницы и виниловые пластинки.

– А вы говорите, раритетные альбомы на дороге не валяются… – перешагнул я через яркую картонную коробку "Пониблэка" и задрал голову на неоновую вывеску над лестницей в полуподвал:

"КРОКОДИЛ ГЕНЫ – ВРЕМЕННАЯ СМЕНА РАСЫ"

– Временная… – с сомнением протянул я, но, тем не менее, стал спускаться по узкой лестнице походкой Чарли Чаплина, не убирая рук из карманов. – Обидно, но сейчас мне иначе и не скрыться. Надеюсь, что это временно не станет таким же постоянным, как жилищный фонд Хрущёва!

Вход в помещение преграждала железная дверь. Слабовато веря в свою удачу, я постучал, однако почти сразу же дверь открылась и на меня уставился жёлтыми глазищами-блюдцами чёрный, как сажа, аликорн.

– Ого! Клиент!

– Взаимно, – я вытащил из кармана левую руку, чтобы посторонить вороного пон, но вместо этого мне приложили к ней копыто в бронячьем приветствии, а потом захватили копытокинезом и повели наверх по гораздо более удобной лестнице с широкими невысокими ступенями и переливающейся подсветкой светодиодных лент:

– У нас так-то два входа, один для амеров, а другой для русских. Западники больше из развлечения и для эротического разнообразия меняют расы, поэтому на главном входе вывеска на латинице и богатая прихожая. А русские нас ищут по подворотням как средство помочь с… розыгрышами, например, – аликорн ещё раз взглянул на меня, но понял по моей небритой физиономии, что можно договорить, – или преступлениями.

– Какой-то… расизм, – поморщился я.

– Что есть то есть! Может, большинство из наших клиентов фантомы, не знаю, я как-то особо их не проверял, – аликорн развёл крыльями. – Я как тебя увидел, сразу понял, что ты не можешь пока определиться с видом, потому – запустим тестово, подберём принадлежность.

Ага, если бы ты это сразу бы понял, то о преступности и не вякнул бы.

– Наблюдатели этого не одобряют, мы им всю работу портим, – вдохновенно продолжал рогатый. – Так что молчок, а то превратим тебя в вонючего кабана.

– А кто с западными работает? – спросил я его, прерывая, чтоб не наглел. – А то, может, я у него куплю, я английский знаю, а вежливость ценю.

– Что американцу вежливость, то русскому смерть, – пегасоединорог, дойдя до первого этажа, кивнул на видную с лестницы стойку со множеством разноцветных флаконов разной формы. Дракон в белом халате и с бейджиком, видимо, пиар-агент, маскировавшийся под пластического хирурга, слащаво тараторил дельфину на ножках, которого он водил от стойки к стойке, держа за оба плеча. Что он тараторил, я перескажу на русском, чтоб не вынуждать вас лезть в браузер за переводом:

– Быть драконом… потрясающе! От твоей поступи будет буквально трястись земля, и взмахи крыльев, разрезающих небо, увлекут тебя в полёт мечты!.. О, а как насчёт гибкого, изящного тела наги, способной обвить твоего партнёра в сотню колец во всех самых важных местах?..

– К каждому клиенту индивидуальный подход, – резюмировал я, с готовностью уходя с аликорном на второй этаж. – А во сколько это мне обойдётся и как долго продержится?

– Первая проба – бесплатно, платишь только за время, – ответил понячий бог. – Тебе как, погулять с девушкой или просто со станции улететь?

– Для надёжности на сутки. А расу – что-нибудь, чтоб от человека долго не переучиваться, а то слышал я, у некоторых тел очень велик период адаптации. Ну и в пределах сотни по цене.

– Негусто тут по вариантам… Ну ничего, выберем что-нибудь из старых запасов. Проходи, располагайся, можешь пока полюбоваться в зеркало на свою рожу в последний раз, хе-хе.

Большую часть медицинской палаты, в которую он меня привёл, занимала похожая на гигантскую пилюлю капсула. Пометили красным положение головы, а белым ног, чтобы не перепутать?

– Скоро вы станете абсолютно счастливыми… – прочёл я надпись на плакате, что висел на противоположной стене. Плакат показывал обратную эволюцию человека в неведому зверушку.

– Вот, я уже думал, никому мы это не впарим, – вернулся аликорн, держа телекинезом колбу с крышечкой в виде ананаса. – "Обезиана", так и написано, наверное, наш Дракончик Пыхалка писал. Гориллы слишком похожи на людей, поэтому фурри в них не хотят превращаться. За сто Ф уступлю.

– На ценнике написано семьдесят пять, – кивнул я на яркую бумажку, приклеенную ко стеклу.

– Это старая распродажа… – копытный торопливо отклеил ценник. Под ним было чётко выведено чёрным маркером по стеклу "50 Ф", что смутило крылатого единорога ещё больше. – Ну, что поделать, дефолт.

– Инфляция, Билли, – поправил я цитатой из "Человека с бульвара Капуцинов". – Может, всё-таки за пятьдесят? Кому ещё вы это впарите?

– Не продадим тебе – подарим во время акции, – аликорн потряс колбой. – Берёшь или нет?

– Беру по старой цене, за семьдесят пять, – махнул я рукой. – Мне ещё надо чтоб на билет хватило.

– Лезь в капсулу, сейчас залью, – сдался пони, рассудив, что лучше немного, чем ничего. – Но страховку оформлять не буду, это тебе за длинный язык.

Спрашивать, что насчёт наркоза, я не стал – у них наверное из наркоза только усыпление. Швырнув широким жестом требуемую сумму в воздух – аликорн поймал деньги телекинезом – я встал в чудодейственную машину, моля Бога, чтоб доктор не увлёкся и не превратил меня в настоящую обезьяну.

Даже приобретение облика, похожего на неандертальский, далось мне через немалое омерзение. Сначала у меня заболел зад. Какое-то время я думал, что меня настолько бомбит, что ощущения стали физическими, но, оказалось, нет – это рос хвост. Попутно росла и шерсть почти повсюду – видно было, как лезут волосинки под цвет моей шевелюры. Через несколько минут эти волосинки образовали тёмную "шубу", впрочем, не такую уж и плотную, ношению одежды не помешало. Колоссального роста мышц тоже не наблюдалось, а ведь реально могли "огориллить". Впрочем, ладони и пальцы на них стали толще, остальное мне не было видно до тех пор, как я не вышел из камеры и вновь не подошёл к зеркалу.

– Баранкин, будь человеком… – потёр я себя за бакенбарды.

– Не обезьянничай. Всё по заказу!

Ладно, сам виноват. Во всяком случае, в этом образе я мало походил на себя, а значит, шансы устроиться работать на попутку у меня остались. На пассажирский билет уже не хватало денег.

– Ты храбрый, я смотрю… Кто-то благим матом орёт от ощущений и зрелищ. Кто-то, наоборот, доводится, – разоткровенничался аликорн.

– Да было бы что менять. Тем не менее, благодарю за работу. Если через день человек не вернётся – гнилыми кокосами закидаю. Кого мне благодарить за мастерски проведённую операцию транс-австралопикетирования.

– Александр-дракончик я, – пони потупился.

– О… Тебя там Муза уже обыскалась, – я попробовал пойти к выходу, но поморщился – ботинки жать стали неимоверно.

– Так я от неё и сбежал, – смутился аликорн ещё больше.

– Знаешь… учитывая, что это не женщина, а дьявол в юбке, я тебя могу понять, – я снял один ботинок и увидел вместо ступни чуть ли не вторую руку, только с плотной подошвой на ладони. Занятно, я теперь и по стенам лазать смогу? Хотя вряд ли мне это пригодится в космосе.

* * *

Как я уже упоминал, на пролёт пассажиром мне уже не хватало денег, но меня бы это никогда не остановило. Не даёте потратить – ещё и заработаю на вас! Достаточно правильно сформулировать запрос на работу в местном центре занятости. Найти его было очень просто – учитывая, что мало кто из фуррей желал работать официально, да ещё и на "скучной" должности, биржа труда не скупилась на рекламу.

– Мы можем предложить три варианта, – сексуальная даже по человеческим меркам тигрица (и, наверное, та ещё уродка по стандартам фурри) протянула мне голографические листы. – Работник машинного отделения, зенитчик и официант третьего класса.

– Согласен на зенитчика, – сходу решил я. Лучший вариант из предложенных – потеть в техническом отсеке или общаться с пьяными фуррями не есть удовольствие!

– Пожалуйста, – кошка положила лапу на стол и над ним появилось голографическое изображение моего корабля. Этакий утюг, от которого в разные стороны расходились шарики на палочках. – Стандартное зенитное орудие С-81.

– Это мне как хомяку в шаре весь полёт сидеть?

– Официант будет путешествовать с большим комфортом, и зарплата у него выше в три раза, – тигрица показала когтем на бумажку с предложением сдельной награды, сопоставимой с моим дешёвым заказом на контрабанду. – Всё-таки стрелять из зенитки почти каждый умеет, а вежливо обходится с клиентами – отдельное искусство.

– Уговорили, на третий класс у меня вежливости хватит, – взял я другой бланк контракта. Зенитчик по-прежнему выглядел для меня привлекательнее за счёт того, что к нему никто не будет приставать во время перелёта, кроме возможных космических бандитов, но я решил понадеяться на свой карнавал с обезьяной. Зря, что ли, позорился и деньги платил за неё?

– Отлично, тогда я вас сейчас оформлю, – фурри принялась заполнять какую-то форму, причём она явно была больше формальностью. – Я надеюсь, вы не фантом? Правда, обезьяны встречаются только в американском секторе, а вы неплохо говорите по-русски, но всё же…

– Могу ввести числа с картинки, если сомневаетесь, – предложил я ей, чем весьма рассмешил:

– Я верю, фантому это бы в голову не пришло…

С выданным мне направлением я отправился на один из космопортов станции, откуда отходил корабль, где мне предстояло работать. Рабочую форму обещали выдать на месте, так что никакие траты меня не ожидали, что сильно порадовало – попробуй устроиться забесплатно на Земле…

Шестипалубный пассажирский звездолёт вопреки странному названию "Катукайчик" производил впечатление неповоротливой и величественной махины. Обойдя трап для почётных гостей, я подошёл к техническому лифту, но устал ждать, когда он ко мне опустится, и сам залез по его внешней сетке ко шлюзу. Моё появление внутри корабля не вызвало вопросов – стоило показать неплохо одетому волку свою карточку, как он тут же послал меня переодеваться и готовиться к приёму гостей.

– А сколько продлится полёт? – поинтересовался я как бы невзначай.

– Час. Точнее, пятьдесят минут, пять на взлёт и пять на посадку, – волк вздрогнул, будто уже успел обо мне позабыть. – Чаевых не получишь, не рассчитывай – не за что.

– Пока не за что, а там посмотрим, – я отправился по запаху искать своё рабочее место.

Прислуживать мне предстояло группе весьма разношёрстных, но всё-таки очень стандартно выглядящих пассажиров – волки да псовые, несколько лисов, ни одного кота.

– Нам, пожалуйста, принесите пять литров взбитых сливок, – хихикая, обратился ко мне один из тройки хвостатых парней. – Такие, в баллончиках.

– Чем будете закусывать? – ответил я подчёркнуто-невозмутимо, но парни подумали, что я поддерживаю их весёлое настроение собственными шутками:

– Вкусными мальчиками…

– Шерстью не подавитесь? – наконец догадался я, какую забаву они учинить решили. – А кто убирать за вами будет?

– Здравствуй, советское обслуживание…

Очередные извращенцы. Что же творится в Западной Пушинке, где радужный на голубом и розовой погоняет? Надо было всё-таки на зенитку соглашаться, хотя знал бы форму – содержание особо не защищал бы.

– Вы технику безопасности читали? – начал уже я троллить их в ответ. – Думаете, там не запрещено заниматься сексом на борту? Ошибаетесь! Пункт пятый – запрещено отвлекать команду от исполнения своих непосредственных обязанностей! Вот предадитесь вы свальному греху, а бортовой охранник перестанет смотреть на изображения со всех камер кроме той, что вас показывает. И злодеяния, совершённые в это время в других местах, останутся незамеченными.

– Скучный какой, – хвостатый кивнул собратьям. – А обещали обслуживание по высшему классу, вежливые официанты, готовые выполнить любой ваш каприз… А в результате даже ворефилией не заняться!

– У нас третий класс, а не высший. А в высший… – сделал я тон голоса пассивно-угрожающим, будто пересказывал ужастик, – я вам вообще не советую. Там драконы катаются. Иногда их капризы включают пожирание других пассажиров.

– Вот, самое то! В следующий раз в первый класс возьму, – не сдавался фуррь. Самоубийца…

– Эй, отвалите-ка от него, – дамочка, обзавёдшаяся в дополнение к основной паре грудей ещё тремя разнокалиберными, плавно подошла ко мне. – Мальчик, не хочешь продажного секса?

– На работе не употребляю, – я показательно обтёр руки салфеткой и ушёл на кухню, смотреть, как там справляется повар.

Бежево-кофейная пони с искусственными крыльями, как и я, нанялась только на один рейс. Поэтому я чувствовал в ней своеобразного товарища по несчастью. И всё же перелёт давался ей проще, чем мне, хотя на кухне, где всё кипит и бурлит, зато нет доставучих клиентов, проще сохранять невозмутимость.

– Как работа, Куличик? – посмотрел я на лепку фигурных пельменей в виде разных зверушек.

– Почти готово, – она не обратила на меня внимания, по-видимому в образе обезьяны я пони привлекаю меньше, чем в человеческом обличье. Мне же в плюс, а то свежи ещё воспоминания, как на меня наваливается разом целый табун, прося погладить пальцами без когтей…

– Бог в помощь, – забрал я со стойки с готовыми заказами пирожки и пончики и понёс их заказчикам на растерзание.

Наблюдать за тем, как "ворефилы" жадно сжирают предложенное… Отвратное зрелище, ничего не скажу. Специально ли они чавкали и давились – уж не знаю, но тошнота при виде их пиршества настойчиво подкатывала к горлу. Но в целом остаток полёта прошёл для меня спокойно. Хотя совсем без приключений у меня ничего не происходит…

Когда наш "Катукайчик" приземлился в доке "Соляриса", думал я уже, что на этот раз обошлось без пиратов, без расистов, без проверок от Наблюдателей… Но только я уже пошёл к трапу, хлопая по полному Эфок карману, увидел, что несколько драконов в джедайских халатах и при световых мечах допрашивают выходивших из шлюза:

– Мы такого позора своих собратьев не допустим! Мы слышали, что на этом корабле завелись драконы-людоеды. В какой каюте это произошло?

Людоедов тут быть, разумеется, не могло, потому что нет людей, чтоб их есть. А тех пожирателей пассажиров я придумал целиком и полностью. Дураки, которых я ими припугнул, растрепались об этом, и теперь, если начнут расследование, выйдут на меня! Дёрнул же меня чёрт за язык!

Надо было срочно уходить с борта, но единственным выходом был шлюз. Конечно, можно понадеяться на обезьянью ловкость, но вряд ли она поможет мне против ультра-продвинутых технологий.

И тут я вспомнил – радужная спектра! Баночка, полученная мною за мегазаклинание ещё до всей катавасии с работой на Архитекторов и их конфликтами. Нет, взрывать корабль я не собирался – с меня уже хватит общественно-вредительской деятельности. Но припугнуть в моём случае – выход ещё лучше.

Не сдирая с баночки завязку, выполнявшую роль чеки, я размахнулся и покатил в драконов банку с Хаосом. Весело и угрожающе она погромыхивала по рифлёно-металлическому полу. Драконы попрыгали в стороны, как белки-летяги – у них всех было отличные зрение и слух при фиговой внимательности. А я сиганул в шлюз, чуть ни не вставая на четыре. Но банку обратно схватить по пути успел – добру пропадать не надо.

– Хаосисты! – завопили позади меня. Так и хотелось остановиться и крикнуть, что имеющих дело с Хаосом называют "хаоситами". Но к этому времени я успешно выбежал во внутренний зал, а там уже поднялась такая паника, что глупо было бы не воспользоваться идеальной возможностью сбежать.

Попусту терять время не надо – ещё неизвестно, как быстро Наблюдатели схватят меня в очередной раз с совершенно не относящимися к делу вопросами. Там на острове Фур нелегальные бои, а вы тут ловите за распускание слухов!