Текст книги "Аксиома фиктивного брака (СИ)"

Автор книги: Хельга Франц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 9

Сидя на обратном пути в машине Никиты, я радуюсь, что вечер с родителями прошёл более-менее мирно.

– Слава богу, живыми ноги уносим. Сильно тебя мой папочка наедине потрепал?

– Нормальный у тебя отец. Зачётный мужик. Тебя с женой любит и за вас горой. Такими и должны быть отцы.

– Да вы там спелись. Или спились?

– Я за рулём. Ерунду не говори. – Оборачивается на мгновение ко мне, сводя строго брови.

– Ну простите, барин, что мы грешные в вас усомнились. А Лерочка-Людоедочка сегодня в ударе была. Ох, как её наша свадьба зацепила. Аж лицо перекосило и яд закапал. Только ради этого можно оправдать наш скоропостижный фиктивный брак. Но ты молодец, хорошо держался.

– Да уж, неприятная личность. Скажем так, после знакомства с ней и её сыном, твой «побег замуж» мне стал понятнее. Недалёкая женщина, да и её сынок тоже.

– Пффф… Мне кажется, что у некоторых людей голова – это лишь декоративное приложение к жопе.

Кривится от моей грубой фразы.

– Прекрати, тебе не идёт так выражаться.

– А тут, как из песни, слов не выкинешь. – Развожу я руками.

Никита лишь качает головой, не соглашаясь со мной. Ну пусть привыкает. Я для него меняться не собираюсь. Какая уж есть. Слышал бы он моих друзей, вообще уши бы завяли.

– Мы сегодня неплохо с тобой сыграли в команде.

– Это правда, зло объединяет. – Соглашаюсь с Ником.

Вместе смеёмся, вспомнив сегодняшний вечер. Мы как два бойца после битвы, у которых спало напряжение и вылилось всё в неконтролируемое веселье. Сегодняшний вечер нас объединил сильнее, чем штамп в паспорте.

– Нам ещё долго ехать. Расскажи что-нибудь о себе.

– Что именно? – Настораживаюсь я.

Что он хочет обо мне узнать? И как подробно? Да и зачем это? Ведь главная цель достигнута – родители поверили. Теперь на некоторое время оставят нас в покое. А там можно будет тянуть время, чтобы лишний раз не встречаться, под различными предлогами, связанными с семейной жизнью и бытом.

– Не знаю. Что сама хочешь, то и расскажи.

Задумываюсь. И понимаю, что не знаю, что в таких случаях рассказывают. Мной никогда так не интересовались, как Никита. Никто не пытался проникнуть во внутренний мир. Всем было достаточно оболочки. Я – вундеркинд-математик. И всё! Что тут ещё добавлять?

А сейчас меня просят раскрыться глубже. И для меня это выход из зоны комфорта. Вот что ему поведать о себе, а?

– Я не люблю готовить. Умею, но не люблю.

Никита смеётся. И его хриплый голос посылает хаотичные электрические импульсы в мой мозг, от которых некоторые нейронные связи коротит.

Что это? Непонятная химическая реакция.

– Это не проблема. Я отлично готовлю. Мы не умрём с голоду. Ещё.

Я этого мужчину воспринимаю по-особенному, а не просто как мужскую особь. Его тембр вызывает будоражащие ощущения в моём теле, которые проявляются только рядом с ним.

– Я люблю, когда всё лежит на своих местах. И если что-то переставляют, для меня это стресс.

– Хм. Я слышал, что это свойственно многим математикам. Видимо, так сложен ваш ум. Тут я не могу похвастаться аккуратностью, но буду стараться не сильно тебя раздражать. Дальше.

Ему мало? Он как губка, впитывает информацию обо мне. Жадно. Нетерпеливо. Это подкупает.

Ладно. Что там ещё можно про себя рассказать?

– Я люблю пиццу. – Разворачиваюсь на сиденье вполоборота, насколько позволяет ремень безопасности. – Вообще люблю простую пищу. Не заморачиваюсь в бытовых моментах.

Мне нравится его улыбка. И в целом, черты его лица. Нравится на него смотреть. Будь я художником, обязательно написала бы его портрет.

Но я математик. И мыслю математическими формулами и уравнениями. Поэтому Ник мне кажется таким же красивым и идеальным, как тождество Эйлера.

Потрясающе загадочная формула. Не зря она получила звание «самого красивого уравнения в математике». Я в неё влюбилась ещё в лет семь-восемь. Тут есть, чем восторгаться. Какое число не подставляй, в какую степень не возводи, а в результате всё равно получаешь… фигу. Ни-че-го. Ноль.

Числа – моя стихия. И это тождество завораживает. Тянет задуматься. Раствориться. Проникнуть в тайну.

Даже великий математик Майкл Атья назвал его «…математическим аналогом фразы Гамлета – «быть или не быть». Таинственно. Коротко. Глубоко.

Вот так и я сейчас любуюсь красивым лицом своего мужа. Идеальными мужскими чертами. Его порочной зазывающей улыбкой. Она притягивает. Невозможно оторваться.

Возбуждение горячей радиоволной проносится по всему телу. Он меня даже не касается, а я уже вся горю. Это не мужчина, а химическое тестостероновое оружие. Надо перестать сравнивать его с любимыми формулами.

– Отлично. Значит обязательно сходим в итальянский ресторан.

Слежу за движением его губ. Непроизвольно облизываю свои.

О чём он? Ах, да. Пицца.

– Как ты относишься к экстриму?

– Приветствую. В умеренных дозах. Люблю выброс адреналина. Ветер в волосах. Ощущение свободы.

Кивает на мои слова. Одобряет? Правда? Неужели у нас есть что-то общее?

– Любимые цветы?

О боже, только не это! Я с ними вообще не дружу. Но девочки ведь должны любить цветы? Что он обо мне подумает, если я скажу, что терпеть их не могу. Вспоминаю самые неприхотливые творения природы.

– Суккуленты.

– Серьёзно? Кактусы? – С недоверием смотрит на меня.

А что такого? Чем не цветок?

– Почему такой необычный выбор?

– Они выдерживают без воды до полугода. Мой случай.

Ну логично же. Нет? Не люблю тратить время на то, от чего меня не прёт. А от цветов меня не прёт.

– Любимый цвет?

Я должна выбрать какой-то один? Бред. Всё под настроение.

– Нет любимого. Главное, чтоб не «вырви глаз».

– Книга?

Тут всё просто.

– «Престиж» Кристофера Приста.

– Любишь иллюзионистов?

– Люблю фокусы. По сути это чётко продуманные и отрепетированные действия. Зачастую просчитанные до миллиметра.

И снова зависаю на его улыбке. Представляю, какого бы вкуса был наш поцелуй. Ладони потеют. Пульс зашкаливает.

Отворачиваюсь к окошку, пытаясь скрыть свою реакцию. Ещё не хватало, чтоб он заметил. Вот бы было веселье!

Мысленно подписываю сама с собой конвенцию о запрещении «гормонального оружия» вокруг себя в диаметре… А на каком расстоянии можно вынести эту химию? Метр? Километр?

Чем больше, тем лучше.

Надо поменьше пересекаться и оставаться наедине. Рядом с ним никакие научные открытия не настигнут, потому что мысли только о сексе, постели, его теле, губах.

Ой, мамочки! Меня опять заносит!

Для учёного такое погружение в чувства фатально. Слишком много энергии забирают эмоции. Непростительно много. Этого лучше избегать.

Нет, я не сноб. Секс бесспорно полезен для здоровья. Но без лишних чувств. И как говорит мой друг Рыжий: «ничем не отличается от математики, потому что также нужно отнять одежду, прибавить кровать, разделить ноги, и чтобы не произошло умножения – вовремя извлечь корень».

Мой друг – оригинал. Да. И тут с ним не поспоришь.

Я всегда относилась к этой теме положительно. Вот только не с моим мужем. Потому что секс с ним, чувствую, станет для меня Чернобыльской катастрофой, которая поразит все органы близлежащие к эпицентру взрыва. Спасения не будет. Мне не вытянуть. Уж слишком ярко я реагирую на этого мужчину.

И, к счастью, мы уже подъезжаем к дому. Спасаюсь отговоркой «рано вставать» и побегом в спальню.

Спать. Спать! Спать!!!

И думать только о научных открытиях!

Глава 10

Чем больше узнаю Марьяшку, тем больше влюбляюсь в неё. Есть в ней, конечно, немножко занудства от учёного, но в большей степени она неунывающая зажигалка.

Утром готовлю нам обоим завтрак. Я запомнил всё, что она о себе говорила. Использую эту информацию по максимуму.

Жена заходит на кухню с сумкой для ноутбука. Уже при параде.

Облизываю её взглядом в деловом костюме со строгим хвостиком на голове. Настоящий математик-препод. Но картинки перед глазами проносятся почему-то с запрещённым для совершеннолетних контентом.

Больше всего сносит крышу от её задницы. Аппетитная. По десятибалльной шкале на десяточку. Так и хочется прижаться к ней и сжать своей рукой упругую плоть. Аррр…

Закашливаюсь. Сейчас как никогда оправдываю фразу: «Я ел её глазами и поперхнулся слюной». Интересно, у её студентов также всё воспламеняется от её вида? Бля! Стоп мысль! Куда-то не туда меня заносит. Если так и дальше пойдёт, я превращусь в мужа-тирана. А она уже обозначила, что это табу.

А чёрт! Я даже не заметил, как подошёл к ней вплотную сзади, пока она наливала в стакан воду и пила. И на полном реале начал тереться об неё своим стояком.

Реакция жены не заставила себя ждать.

– У тебя встал на меня! – Резко разворачивается и с претензией смотрит на моего «предателя» в штанах.

– Не придумывай. Я просто переложил на двенадцать.

– Что?!

Ну бля, соображай. Не циферблат же мне в паху рисовать. Давай, мой гений, сложи два и два.

– О господи. – Краснеет, закрывая лицо ладонью.

Дошло. Ну и славно. Моя ж ты сладкая.

– То есть ты не угрожаешь мне эрекцией? И он у тебя такой огромный в неактивном состоянии?

Огромный? Правда? Играю бровями.

– Комплименты пошли. Ты пытаешься меня соблазнить?

– Не дождешься.

Обходит меня и усаживается за стол, принимаясь за завтрак. А у меня кусок в горло не лезет. Пробки вышибло и кровь кипит. Я так долго не выдержу. Наброшусь и съем. Она – ходячий соблазн.

Беру кружку с кофе. Выхожу в другую комнату. Упираюсь взглядом в окно, пытаясь переключить своё внимание на то, что происходит на улице. Маленькими глотками начинаю поглощать горячий напиток.

Как же нам с тобой побыстрее перейти в горизонтальную плоскость, аппетитная моя? Ведь хотел поухаживать. Растянуть удовольствие. А в штанах, стоит ей только попасть в фокус, сирена врубается и сносит все преграды звуковыми колебаниями напрочь. Пора ускоряться.

Когда кружка пустеет, напряжение и градус в паху немного спадает. Сознание проясняется. Мысли приходят в некий порядок.

Надо переходить к этапу свиданий, которые в такой взрывоопасной атмосфере рискуют превратиться в собеседования на секс.

Может, вывезти её куда-нибудь, а то дома я сорвусь.

Выдыхаю. Уже могу адекватно принимать ситуацию и ехать на работу.

Слышу позади шаги. Оборачиваюсь.

– Готова? Я тебя подвезу.

Добрасываю супругу до универа. Провожаю взглядом до массивных дверей, пока она там не скрывается.

Трогаюсь резко с места и, нарушая все правила, мчу на работу.

День проходит в режиме цейтнота. Нет ни секунды подумать. Но в обед я успеваю выйти на ректора и узнать расписание пар, которые ведёт моя жена.

Честно сказать, она не напрягается. Как я понял, большую часть времени проходит в научных изысканиях, подсчётах, выведении формул. И в данный момент на первом месте подготовка к конференции, где она с группой коллег-учёных представляют свои разработки в прогнозировании и анализе данных, реализуемых с помощью программного обеспечения.

Сваливаю с работы пораньше, перекидывая часть проблем на замов и подстраиваясь под расписание Марьяши.

Лечу домой. Нетерпеливо считаю этажи вместе с датчиками лифта.

Давай! Там мой гений скучает.

Врываюсь в квартиру и спотыкаюсь о мужские ботинки.

Чужие!

Настроение за секунду падает от отметки «Заебись!» до «Всем пиздец!».

Сука! В моём доме!

Кто там говорил, что человек ревнует не тогда, когда любит, а когда хочет быть любимым? В его словах есть истина.

Со мной надо время проводить, верная моя, а не с какими-то посторонними мужиками! Я же сказал: гарема не будет!

В коридор выскакивает Марьяша, взъерошенная, как воробей.

– Привет! Ты уже вернулся?

Не ждала, моя красивая? Сюрприз! А вот приятный или нет, сейчас посмотрим.

Молча прохожу внутрь квартиры. Смотрю по сторонам. Никого нет.

Ну и где ты его прячешь? Неужели в шкафу? Вот, блядь, не удивлюсь. Учёные же любят классику.

Прохожу дальше. В спальне пусто. Кровать не тронута. И да, в шкафу тоже никого. Никаких признаков, что здесь кто-то только что трахался, не нахожу. Тиски ревности слегка ослабевают. Слегка.

Девушка следует за мной гуськом.

Резко торможу рядом с сортиром, слыша шум сливаемой воды. Маша врезается мне в спину. Нервно делает шаг в сторону и встаёт рядом.

Дверь распахивается и из туалета выходит рыжее недоразумение. Увидев мой грозный вид и злой взгляд, от неожиданности, а может и страха, его глаза становятся почти в размер очков. А то что он выдаёт дальше, просто повергает всех нас в шок.

– Здрасьте, а Маша дома?

Прям даже растерялся: то ли смеяться, то ли плакать.

Я бы его мог сейчас сильно обидеть. Просто так, что б пар спустить. Но судя по его внешнему виду, он и так жизнью обижен.

Ловлю себя на чумной мысли: а он в детстве был симпатичным или как сейчас?

Ну блядь! Я так не играю. Эти учёные и правда не от мира сего, даже изменить не могут по-человечески.

Вместо хорошей доброй ссоры, хочется покормить и пожалеть.

Глава 11

А вот и мой друг-оригинал. Во всей красе. Время от времени такие перлы выдаёт – хоть стой, хоть падай.

– Никита, знакомься. Это мой коллега, Юра Рыжий. В смысле, для своих он просто Рыжий. А для всех остальных – Юра. – Растерявшись от внезапного прихода мужа, туплю. – А это мой муж Никита.

Отличное знакомство. Прям у туалета. Но у меня в последнее время в жизни всё через жопу, так что выбирать не приходится.

Мужчины молча сверлят друг друга глазами. Пауза затягивается.

– А мы презентацию к конференции готовим. Выпьешь с нами чаю? – Пытаюсь разрядить обстановку.

– Чаю? Ну давайте попьём. – С какой-то кровожадностью в голосе выдавливает из себя Ник.

Что происходит? Такое чувство, что он хочет этот чай вылить на Рыжего.

Странное поведение мужа немного настораживает, но стараюсь делать вид, что всё в порядке. Не хочется выяснять отношения перед коллегой. Даже если тот – мой хороший друг.

Все вместе идём на кухню. Наливаю Никите чай. Молча пьём. Рыжий смотрит на моего мужа затравленно. Никита, не пойму, то ли с жалостью, то ли с раздражением.

Да, Юрка на вид непрезентабельный. Не чета такому подтянутому уверенному в себе бизнесмену. Но талантливый, программист от бога. Таких как он днём с огнём не сыщешь.

В комнате повисает гнетущая атмосфера. Как их расшевелить? Ведь это ненормально? Или Ник всегда такой с чужими? Боже, как плохо я знаю этого мужчину. И тут наконец отмирает рыжее дарование.

– Мань, я, наверное, пойду. Приятно было познакомиться. Завтра ещё встретимся и посмотрим черновой вариант презентации.

Рыжий суетливо собирает свой компьютер. Идёт обуваться.

– Как жаль, что вы наконец-то уходите. – С сарказмом провожает его Ник.

Это ещё что такое? Что ему Рыжий сделал? Кто так с гостями разговаривает?

Закрываю за Юркой дверь. Возвращаюсь на кухню. Встаю в дверях, скрестив руки.

– Это что сейчас было? Так-то у нас в гостях мой друг был.

Тяжело вздыхает. Сжимает пальцами переносицу, зажмуриваясь и кривясь, как от зубной боли. А потом поднимает на меня свои адские красивые повинные глаза.

– Отходняк после того, как словил неоправданный стресс.

– Не поняла.

Странный он какой-то. Может на работе тяжёлый день?

– Не бери в голову. Сколько тебе надо времени, чтобы собраться за десять минут?

– А мы куда-то идём?

– Да.

– Куда?

– Сдам тебя на опыты, заработаю кучу бабок.

– Бабок? – Усмехаюсь. Это слово очень странно звучит в устах делового человека. Но муж-шутник мне лучше знаком, чем тот мрачный Торроро, что был пять минут назад. Поддерживаю его настрой. – Зачем тебе дом престарелых, деньги выгоднее вложить в долгосрочные инвестиции?

– Ой всё. Не умничай и одевайся.

– С какой целью?

– На свидание тебя поведу.

Теряюсь от неожиданного заявления.

– Зачем? У нас с тобой ненастоящий брак, являющийся формой рыночных отношений, основанием для которого послужили определённые договорённости между нами. И сверх этих договорённостей ты ничего требовать или предоставлять не должен. Это аксиома любого фиктивного брака. К чему эти свидания?

– Какая же ты душная, Мария. Всё. Отставить спор. Я в доме хозяин. Иди переодевайся. Форма одежды – джинсы, футболка.

Через пятнадцать минуть едем на Соболевском лексусе в неизвестном направлении.

Но я не была бы собой, если бы не пыталась хоть немного прояснить ситуацию. Не люблю загадки.

– Надеюсь, ты не везёшь меня в дорогой ресторан?

– А что не так с рестораном?

– Не стоит пытаться поразить меня деньгами. Я не ищу богатого мужа и сама умею зарабатывать деньги. Между прочим, делаю это хорошо. Меня богатством не удивить.

– И много тебе платят за две-три лекции в неделю? – С очевидной насмешкой любопытствует мужчина.

Наводил обо мне справки? Чёрт! Прокол! Эх, Маша, не быть тебе разведчиком.

– Преподавание не единственный мой источник дохода. – Осторожно начинаю подбирать слова.

– Очень интересно. А поподробнее?

– Я же учёный. Разрабатываю алгоритмы, провожу расчёты, вывожу формулы, получая патент и продавая узкоспециализированным организациям готовые программы. Я, конечно, не одна. У нас команда. За мной теория и математический расчёт. А вот программы пишет, как раз, Рыжий и его друзья.

– То есть ты – мозг, а они твои гномы-исполнители?

– Нет. – Мне не нравится его сарказм, и я тоном даю это понять. – Они профессионалы. И у каждого своя область применения своих знаний. Не надо так говорить.

Никита берёт мою руку в свою, слегка пожимает.

– Прости. У меня просто был очень тяжёлый день… весь последний год. – С искренним раскаянием говорит муж. – Кстати, о нашем фиктивном браке. Через две недели приезжают мои родители. Ты подумала, где мы сделаем нашу свадьбу?

– Да. В фотошопе.

– Шутишь?

– Нет. Зачем тратиться на фиктивное торжество? Это нерационально.

– Поэтому ты хочешь сделать фиктивные фотки? Ну уж нет! Свадьба будет!

– Зачем?

– Потому что так положено. Я сказал будет, значит будет. Всё будет в лучшем виде.

Ага, может и брачная ночь тоже? Отворачиваюсь, пряча глаза, потому что, должна себе признаться, я бы не отказалась от такого развития событий с моим сексуальным мужем.

Но тормозит одно едкое напоминание – это всё притворство. Спектакль. А я хочу по-настоящему. Чтобы любил. С ума по мне сходил.

Господи, кажется, я начинаю влюбляться в собственного мужа. Маша, акстись, куда ты катишься?!

Глава 12

Подъезжаем на аэродром. Марьяша не в курсе моих планов, но очень надеюсь, что в последний момент не струсит.

– Что ты задумал?

– Прыгнуть с парашютом в тандеме с тобой. Не бойся. У меня большой опыт.

Но страха в её глазах я не вижу, скорее предвкушение и неверие.

– Правда? По-настоящему?

– Правда. – Расплываюсь в улыбке от вида этого щенячьего восторга. – Если ты действительно этого хочешь.

– Хочу! Очень хочу! Но я боюсь.

– Это нормально.

Подхожу ближе. Беру её лицо в руки. Такая она родная. Жизнелюбивая. Задорная. Единственная в своём роде.

– Я никогда не сделаю ничего, что может тебе навредить. Никогда. Доверься мне. Я всё сделаю сам. Как надо. Тебе понравится. Просто лови свой дзен.

И я сейчас говорю не только про прыжки с парашютом, а в целом о нас, о нашем браке. Но она, конечно, не понимает всю глубину моей фразы. Но ничего. Я дождусь того момента, когда все мои слова будут восприниматься правильно.

– Весь экип проверен. Здесь работают профессионалы. Мы отличная команда. Для страха нет причин. – Стараюсь уложить ей эту информацию в долговременную память, заглядывая прямо в душу.

Она кивает. Я расслабляюсь. Подвожу её к моему инструктору, который в своё время меня всему научил. Пожимаю Савельичу руку. Знакомлю с супругой.

Я занимаюсь этим спортом уже не первый год. У меня за спиной такое количество прыжков, что сам могу быть инструктором. И Савельич неоднократно звал меня в свою команду. Но нет.

Для меня прыжки – это полёт и свобода, а не инструктаж и правила. Не хочу никого учить. Вот разделить кайф с любимой женщиной – да. А нудно рассказывать и показывать всё новичкам из раза в раз – нет.

Нам выдают прыжковые комбинезоны, которые я заказал заранее.

Одеваюсь сам. Савельич пока рассказывает азы моей жене. Марьяша смотрит на него осоловелыми глазами, впитывая каждое слово и кивая, как болванчик. Нервничает.

Подхожу к ним. Помогаю одеть комбинезон моему гению. Тяну собачку молнии к горлу. Оглядываю её жадным взглядом голодного питбуля.

Мать твою, она в этом комбезе выглядит эротичнее, чем полуголая стриптизёрша в клубе. Я с ней сдохну от спермотоксикоза в самом расцвете сил.

Не сдержавшись, впиваюсь в соблазнительные губы жарким поцелуем и сжимаю одной рукой её попку. Мой краш! Ну невозможно устоять.

Ошарашил? Это я умею. Надо же тебя приучать к своему телу потихоньку. Пусть будет так.

Савельич с понимающей ухмылкой отворачивается и обсуждает что-то с пилотом.

Надеваю на Марьяшу шлем. Тонированный козырёк пока задран вверх. Второй, что побольше – для меня.

На руке застёгиваю альтиметр. Ей для первого прыжка он без надобности. Контролировать высоту буду сам.

Надеваю парашют.

Савельич снова начинает инструктировать Машу. Правильно, я косноязычный, а он опытный инструктор, который знает, как доходчиво объяснить и наглядно показать.

Вот и сейчас он поясняет, что правильная и максимально безопасная форма тела в полёте – это «банан», когда голова и ноги чуть отведены назад.

Проговаривает технологию приземления в L-образной позе. Заставляет несколько раз её отработать.

Я внимательно наблюдаю за Марьяшей. И то, что я вижу, мне нравится. Она сосредоточена и внимательна. Её немного мандражит, но держится молодцом.

Если бы я заметил хоть малейшие сомнения или страх с её стороны, то сразу бы закрыл эту тему для неё. Но мой гений не пасует перед трудностями и новыми впечатлениями. Я бы даже сказал, что она, как маленький ребёнок, в ожидании чуда.

Садимся в кукурузник. Савельич с нами. Для Маши сделал исключение, не иначе. Неудивительно. Когда я ему звонил и сообщил о женитьбе и планах прыгнуть с женой, он буквально забросал меня вопросами о ней. Никто не ожидал от меня такого поворота в личной жизни. Это объяснимо, я никому не трепался о своих чувствах.

Ан-2 поднимает нас на высоту в четыре тысячи метров.

Савельич даёт знак, что пора. Открывает дверь. В самолёт со свистом врывается ветер.

Встаю. Перед собой спиной ставлю Машу. Пристёгиваю к себе. Савельич проверяет после меня крепление. Поднимает большой палец – всё в порядке.

Делаю шаг вперёд.

И тут просыпается мой гений и её паника. Предсказуемо. Первый прыжок. Земля смотрится с высоты совсем по-другому.

– Ой, мамочки! Я передумала! Нет! Не хочу прыгать! Отпусти!

– Ч-ч-ч... – Говорю ей через радиосвязь в наших шлемах. – Спокойнее. Я рядом. Мы в сцепке. Ничего не бойся.

Опускаю её и свой козырёк. Ещё один шаг к свободе, подталкивая вместе с собой Марьяшу.

– Господи, нет! Не могу. Мне страшно. Пожалуйста... Клянусь, я всегда буду мыть посуду, готовить завтрак. Обещаю не будить тебя по выходным рано.

О! Начинается моя любимая часть – клятвы. Ну давай, милая, удиви меня.

– А говоришь, никогда не клялась. Главное, создать правильную атмосферу, да?

Снова шаг. Она пытается тормозить, упираясь ногами. Но с таким танком, как я, это бесполезно.

– Отпусти меня. Ну пожалуйста. Я не хочу.

– Хочешь. Просто трусишь. Но это ты зря. Я не позволю даже волоску упасть с твоей гениальной головушки. Она мне слишком дорога.

Ещё один.

– Что ты хочешь взамен? Скажи, я всё сделаю. Только, пожалуйста, не сталкивай меня туда.

Ты даже представить себе не можешь, чего мне хочется и в каких позах.

– Тебе понравится. Это почти как оргазм.

– Нет! Не надо никаких оргазмов! Домой хочу! К маме!

Ну как же не надо? Нет, без оргазмов будет не то. Я не согласен.

Последний шаг. Адреналин уже скворчит, готовый выплеснуться в кровь.

– Я с тобой разведусь, Соболевский! Как только доберусь до земли, так сразу подам на развод!

Угрозы пошли. Улыбаюсь. Кто ж тебе развод-то даст? Голос нормальный, реального страха не слышу. Просто паника в последний момент.

– Никитушка. Хороший мой. Ну будь человеком. Отпусти.

Даже так? Нам остаётся последнее движение, чтобы уйти в полёт. Но Марьяша вцепляется рукой в фюзеляж.

– Ну хочешь, разрешу прокатиться на своей «черепашке» Кавасаки?! Правда разрешу!

Мотоцикл? Серьёзно? А вот это уже любопытно. Но нет. Уже не спасёт.

Отцепляю её руку, и, больше не раздумывая, одним мощным толчком отправляю нас в свободное падение.

По надрывному хрипу через радиосвязь понимаю, что Марьяша словила спазм. И есть только один способ его перебороть.

– Кричи! – Рычу ей. – Давай! Кричи!

И в моих ушах раздаётся девичий крик. Сначала растерянный, потом нотки недоумения сменяются восторженными.

Отлично! Всё идёт как по маслу.

Стабилизирую положение наших тел. Подсказываю Маше, отдавая команды, чтобы приняла правильную форму.

Пока парашют не раскрыт, наши тела разгоняются до конечной скорости. Почти два с половиной километра чистого драйва по вертикали.

– Юху-у! – Раздаётся в динамике её довольный смех.

Восторг Марьяши сменяется эйфорией. Как знакомо. Первые ощущения непередаваемы и неповторимы. Это самые яркие воспоминания человека.

– Можешь помахать руками, как птица! – Разрешаю ей повольничать. И она машет, растворяясь в ощущениях.

Леса, поля, дороги под необычным ракурсом. Мы парим в полной тишине. Слышно только шум ветра, биение наших взволнованных сердец и, сбившееся от красоты, дыхание, которое сейчас кажется общим. Полное единение с Марьяшей, высотой и природой.

Весь мир у наших ног!

Как только альтиметр показывает нужную высоту, раскрываю парашют. И ещё семь минут, потрясающего сознание, полёта под куполом.

– Хочешь «порулить»?

– А можно?

– Тебе можно всё.

Под моим контролем Марьяша «подруливает» парашютом. Грудь разрывает от гордости за мою девочку. Сердце, аплодируя, бьётся о рёбра.

Это её первое десантирование, а ведёт себя, как бывалый спортсмен. Ничего не боится. Лёгкую панику перед самым прыжком исключаем. Она девочка, ей можно. В полёте всё выполняет чётко и верно. Вот как её не любить?

Перед соприкосновением с Землёй беру управление на себя, отдавая команду принять L-позу, чтобы позволить совершить приземление на мои ноги.

Отцепляю нас. Снимаю парашют. Ребята Савельича уже подбегают к нам. Собирают снаряжение.

Марьяша прыгает вокруг нас от восторга. Такой моего гения никто ещё не видел. Уверен. И я балдею от этого осознания.

– Боже мой! Это непередаваемо! Просто не описать!

– Уверен, что бывали случаи, когда при первом полёте кто-то описался, но история о них умалчивает. А тебе я верю на слово. Правда, верю. – Обнимаю её за плечи и веду к джипу, который доставит нас обратно к аэродрому.

– Дурак! – Бьёт меня несильно кулаком в плечо. Я смеюсь. – Но за тот кайф, что я словила, так и быть – живи. Но этот момент, когда ты как молния срываешься с самолёта – просто убийственный. А потом вселенское спокойствие, природная гармония.

Отходит от меня, закрывает глаза и расправляет руки, вспоминая мгновения полёта.

Пью её эмоции, как алкогольный коктейль и пьянею. Моя! Целиком и полностью! При следующей встрече её батю расцелую: как специально для меня её воспитал.

– Ты в воздухе что-то про мотоцикл говорила.

– Разве? Тебе послышалось.

Запрыгивает первая в джип.

Охренеть! Правда, послышалось? Ну конечно. Звуковыми галлюцинациями я пока не страдаю, родная. Что-то ты темнишь. Но мы тебя выведем на светлую сторону.