Текст книги "Мы будем дома на Рождество (ЛП)"

Автор книги: Хеленкей Даймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Звучит опасно. – Черт, шанс, что он проглотит свой язык возрастал с каждой секундой.

– Я задам вопрос, а ты ответишь.

– Значит я был прав. Опасно.

– Ты работаешь допоздна в теплице, потому что проводишь все свое время в течение дня, работая со мной?

Он заставил свой мозг работать. Даже когда она пробежалась пальчиками вниз по его руке, он сдержался, выплевывая слова, надеясь, что они не были случайным бредом.

– Это не так.

– Спенс. – Он взглянул на нее, потому что он не мог смотреть никуда больше прямо сейчас.

– Да?

– Ты вроде умный парень. Если это правда, ты ответишь мне.

– Умные – книги. Люди не всегда умны. – И теперь он почувствовал себя довольно глупо. Не мог докричаться до мозга, не важно, как сильно он старался.

– Мне нужна правда о твоих поздних часах. – Она просунула руку под его локоть.

Затем он оказался на ногах, прямо рядом с ней, глядя ей в лицо, и не помнил, как вставал.

– Я немного задержался. Сегодня Рождество, так что этого следовало ожидать. Ничего страшного.

– Давай попробуем еще раз. – Она скользнула руками по его груди.

В три секунды он собирался положить ее на стол и пережить свою любимую фантазию о ней. Его руки накрыли ее.

– Что это значит?

– Спенс?

– Да, ладно. Да. Я делаю все дела, которыми бы занимался в течение дня, если бы у меня было время.

– Так я и думала.

Секунду они смотрели друг на друга, а затем она оказалась на нем. Она смяла его губы своими, пока ее руки поднялись к его волосам, его плечам, его спине. Энергия захлестнула их, живая и дикая. Она застонала в его губы, когда ее язык скользнул внутрь. Она была везде, удерживая его, отвечая на каждую потребность прежде, чем он понимал, что ему это нужно.

Словно гроза прогрохотала над ними, он захватил контроль. Повернувшись, он прижал ее к стене. Пальцами потянул молнию, с облегчением, когда разрывающийся звук, пронесся по комнате. Он откинул материю в сторону и увидел кружевной бюстгальтер и то, как грудь вырывается из него.

– Черт, Лила. – С нежностью, которую не испытывал, он коснулся кончиками пальцев ее кожи, обводя большими пальцами ее соски.

Она сбросила куртку, позволяя ей упасть на пол позади нее.

– Для тебя.

– Если бы я знал, что ты ничего не одела, кроме лифчика под эту куртку...

– Вот еще один секрет. – Ее губы порхали над его ухом, прежде чем языком она лизнула край. – У меня под брюками ничего нет.

Черт. Он погладил ее грудь, взвесил в руках, вспоминая, как она наполняла его рот. Насколько чувствительной она была. Скользнув руками за спину, он отстегнул ее лифчик, почти разрывая застежку в спешке, чтобы увидеть ее голой и готовой.

Лифчик упал вниз по ее рукам. Он не забыл ни дюйма ее. Высокая круглая грудь. Настоящая, как и все остальное у нее, и идеальный размер. Он наклонился, чтобы взять в рот одну и почти закричал, когда ее руки оказались в его волосах, чтобы удержать его там. Он сосал и целовал, облизывая вокруг и над ней.

– Спенс, да.

Он соскучился по этому голосу, мягкому, а в другую секунду задыхающемуся.

– Мне наплевать на выбор времени, или почему ты выбрала сегодняшний вечер, пока ты здесь. – Его губы снова нашли ее в потрясающем поцелуе, который вытянул из него весь воздух.

Когда несколько секунд спустя она подняла голову ее губы были припухшими и надутыми, а ее взгляд неясным.

– Можешь сделать для меня одну вещь?

Он отдал бы ей дарственную на дом, если бы она захотела.

Он положил руки по обе стороны ее лица, ожидая минуту, когда сможет ее снова поцеловать.

– Все что угодно.

– Покажи мне свою спальню.

Глава 9

Лила понятия не имела, как они поднялись по лестнице и не свалились вниз. Он вел их, вцепившись мертвой хваткой в перила, полу толкая, полу поднимая ее, когда они врезались в каждую новую ступеньку. Между поцелуями она сняла с него рубашку, и ее руки пробежались по его голым плечам. Она скинула обувь, довольная тем, что не побеспокоилась завязать шнурки, когда направлялась сюда.

К тому времени, как они попали на лестничную площадку второго этажа, жар пылал между ними, и искры, вызванные их прикосновениями, включая неумелое обращение с мешающей одеждой, и бормотание греховных обещаний того, что будет. Она вцепилась ему в волосы и потянула к себе для такого страстного поцелуя, что между ними не осталось и глотка воздуха.

Не двигая головой, он обнял ее и поднял с пола. Не желая разлучаться даже на секунду, она обернула свои ноги вокруг его стройных бедер и позволила ему покончить с последними из ее запретов. Они прошли по открытой площадке и вокруг того, что как она подумала могло быть диваном. С каждым шагом его эрекция терлась о нее.

Она чувствовала дикий грохот его сердца под своей рукой и удивлялась, как они прошли так долго, еще не найдя кровать. Когда он повернул налево, порыв теплого воздуха подул на ее волосы, тогда она услышала ровный гул обогревателя над ее головой.

Его рука хлопнула по двери, и темнота новой комнаты поглотила ее, единственная прохладная, с ощутимо звенящим обещанием. Резкий стук его локтя о выключатель и комнату осветил бледный свет. Она подняла голову, думая о том, чтобы составить мнение о мужчине, о его самом личном пространстве, но у нее были другие мысли.

Ее спина ударилась о матрас, и секундой позже Спенс опустился на нее сверху. Он удерживал верхнюю часть своего тела на локтях и смотрел вниз на нее. Пронзительная сила его глаз поразила ее. Вся эта энергия, вся эта сосредоточенность, пульсирующая в ней украла ее дыхание. Он хотел ее. Она видела это в течение нескольких дней, но сейчас он рычал, как голодный зверь.

– В первый раз все будет быстро. – Он провел линию поцелуев вниз по ее горлу к груди. – Горячо и быстро.

– Да.

– Во второй раз будет чувственно, облизывая и смакуя каждый дюйм твоего тела.

Сладкие обещания ударили ей в голову. Каждая ее часть подготовилась к нему. Она хотела его внутри нее, над ней, везде.

– Сейчас, Спенс. – Она закинула руки над головой, потому что с ним хотела уступить контроль, позволить ему захватить власть и довести ее до кульминации, содрогаясь, как он делал столько раз прежде. – Я не могу получить гораздо больше.

– Я думал об этом слишком много дней, мечтая о том, как ты будешь выглядеть в моей постели. – Его губы продолжали двигаться вниз к ее животу. Когда давление его губ заставило ее сделать длинный вздох, он поцеловал ее там снова.

Пробуждая к жизни ее клетки, он целовал и трогал каждый ее дюйм, который он открыл. Его руки расположились на эластичной резинке ее спортивных штанов. Она приподняла свои бедра помогая ему, и одним длинным скольжением он снял их, трогая пальцами ее обнаженную кожу, когда дотянулся.

– Черт, ты не шутила. – Его голос был низким, почти трепетным.

Обнаженная. Она надела только куртку и брюки, отдав дань погоде. Она хотела прийти в его офис и устроить ему представление. Давая ему знать, что помнит каждую минуту их совместных дней и желает это все повторить. С ним она не была робкой или стеснительной. Своими губами, руками и горячим взглядом он заставил ее поверить, что она красивая. Даже ни на секунду не закралось сомнение. Его притяжение делало ее сильной.

Он провел пальцами по внутренней стороне ее бедер, потом нежно развел их в стороны. В следующую секунду, он встал на колени между ее раздвинутых ног, и его взгляд сосредоточился на самом ее центре. Его большой палец скользнул по ее вагине, затем палец погрузился внутрь.

– Ты готова для меня, детка?

Она подняла голову от матраса, подумывая умолять его войти в нее, но он уже двигался. Он посмотрел на нее сверху, когда полез в тумбочку и схватил презерватив. Она воспользовалась возможностью, чтобы целовать его плоский живот, прижимая руки к выпуклости на его джинсах. Он расстегнул ремень и верхнюю пуговицу. Тогда она переместилась, расстегивая другие.

Он скользнул обратно к ней.

– Я не выдержу твои руки на мне. В следующий раз.

Он поцеловал ее, когда приподнял бедра и стянул вниз брюки. Она с трудом перевела дыхание, когда он начал прижиматься к ней. Ее мышцы сжались, и удовольствие взорвалось в ней от жгучего трения его тела напротив и в ней. Он продолжал входить в нее, пока каждый дюйм не запульсировал внутри ее. Извивался в ней, увеличиваясь, и ее бедра напряглись от потребности в том, чтобы он двигался.

Одним последним нежным поцелуем его губы накрыли ее, а его рука опустилась на ее щеку.

– Сейчас.

Тогда он начал привычное ритмичное движение. Внутрь и наружу, быстрее с каждым толчком. Ее бедра прижались к его бедрам, а его пальцы переплелись с ее. Со временем их дыхание заполнило комнату, с легким скрипом кровати по деревянному полу.

Последней ее связной мыслью было то, что заниматься любовью лучше, когда она знала его настоящее имя. Потом она вообще не могла думать.

***

Часами позже, после трех раундов любовных игр и даже близко недостаточных мгновений, чтобы вздремнуть, она свернулась у него под боком. Ее губы скользили по его соскам, останавливаясь, чтобы там прижаться губами. Даже изможденная целовала его, он не смог удержаться от улыбки.

– Женщина, ты ненасытная.

– С тобой, да.

Одной рукой он крепче обнял ее за плечи, а другой потянулся за одеялом. Жар обдал его, но он переживал, что она замерзнет. Обернув простынь вокруг нее, он закрыл ту часть, которой наслаждался весь вечер.

– Зачем на самом деле ты приехал в тот отель несколько месяцев назад? – Пробормотала она свой вопрос напротив его кожи с закрытыми глазами.

Он вздрогнул, прежде чем смог остановить это, но она должно быть, почувствовала это, потому что поднялась, ее глаза нашли его в комнате, избегая кромешной темноты благодаря свету на крыльце под окном и приближающегося рассвета.

– Эта тема запретная? – спросила она, покусывая свою нижнюю губу.

– Думаю мы доказали, что между нами нет ничего запретного.

– Я серьезно.

Таким он был.

– Это не интересно. Похоже это случилось с парнем, который позволил симпатичной брюнетке с выдуманным именем заманить его в постель, а потом уйти без всяких обязательств.

Она наклонилась вниз, позволив своим волосам упасть на его грудь, когда поцеловала его. Быстро, но страстно.

– Просто знай, что не из-за имени я залезла в постель. Это из-за внешности и темной сексуальности.

– Приятно знать. – Здорово, на самом деле, часть его всегда удивлялась, почему она приняла его предложение перенести их разговор из бара в номер. Не то чтобы он был спокойным и в своем наилучшем виде. Той ночью угрожала вырваться его худшая сторона.

Он легко коснулся свободной рукой ее руки, лежащей поперек его груди.

– Я был в ярости, до того глупо.

– Из-за чего?

– Из-за Остина и Митча. – Он закрыл глаза с печальным стоном. – Я действительно был придурком. Они оба нашли своих женщин и были счастливы, а я чувствовал... Даже не знаю, как описать это. У Остина были трудные времена, и он прошел через них, слишком много алкоголя и недостаток Кэрри, но все ощущалось таким непостоянным и при этом не совсем. Видишь, они решили эту проблему. Я был единственным. Было такое чувство, что все неправильно, моя жизнь, мой выбор, даже моя собственная шкура. Потом подсела ты и заказала выпивку, а я назвался именем Остина, потому что в тот момент я не хотел быть собой.

– Ты не казался сердитым на меня.

Он открыл глаза и посмотрел на нее, наслаждаясь нежностью, которую он увидел.

– А каким я казался?

– Одиноким.

Он ненавидел это слово. Из-за него он казался слабым и печальным, а он также ненавидел это.

– Черт, в самом деле?

Она сместилась так, что ее тело накрыло его. Переместив свое лицо прямо напротив.

– Разве возможно, что ты чувствовал себя покинутым?

– Я не маленький ребенок. – Его рука пробежалась по ее спине, пока не добралась до этой классной задницы. Еще немного и они перейдут к следующему раунду.

– Теперь это убедительно.

Он успокоился, неуверенный, какую часть разговора он пропустил. После того, как она стала выглядеть все серьезней и уверенней, он забеспокоился о том, что это было нечто важное.

– Что это значит?

– Когда Стефан ушел...

Задние зубы Спенса резко сжались от упоминания имени этого идиота. Она рассказала ему кусочки и фрагменты истории их брака, и ничто из того, что услышал Спенс не заставляло сделать что-нибудь кроме, как ударить парня.

– Он подонок.

– То, о чем я расскажу, не заставит тебя относиться к нему лучше. – Прежде чем продолжить, она поцеловала Спенса в подбородок.

– Из-за азартных игр он просрал наш банковский счет. У него была проблема, и я поспешила исправить это, а потом знаешь, что он сделал?

– Мне не понравится все за исключением ответа «он попал в бетономешалку». – Теперь он гладил ее задницу обеими руками, нежно массируя ее обнаженную кожу, столкнувшись с новым ударом потребности у себя внутри.

– Ему требовалось начать все с начала. Вот, что он сказал. Я все отдала и пожертвовала своей репутацией и карьерой, чтобы спасти наш жалкий брак, а он нуждался в новой жизни, свободной от меня. Я хотела сказать те же слова, обращаясь к нему, но он сказал их первым и отнял у меня это удовольствие.

– Вот мудак.

– Никаких аргументов. Но думаю, это зеркально отражает то, что ты чувствовал, в другом ключе, но все же похоже.

– Остин и Митч не сделали ничего плохого.

– Нет, но они двигались дальше, и была часть тебя, что ненавидела это.

Ее комментарии лишили его дара речи. Его пальцы перестали двигаться, а сердце отбивало ритм в ушах.

– Не уверен, что чувствовал это.

– Ну, ты подумай пока, а я пойду в ванную. – Она приподнялась, предоставив ему рассмотреть спереди ее груди, и только когда он потянулся, чтобы коснуться их, ее уже не было. С одеялом, обмотанным вокруг нее, она стояла у двери в ванную. – И очисти свой разум от моего тела. Мне нужно найти немного одежды, тогда ты сможешь купить мне завтрак.

Он упал спиной на матрас, в голове беспорядок. Она мимоходом высказала предположения и сломала его оборону. За такое короткое время, она заставила прокручивая по кругу переосмыслить клятвы, которые он дал давным-давно. Меньшее, что он мог сделать, это сводить ее позавтракать.

Он улыбнулся... потом сел, когда игривость улетучилась. Вещи. Ее чертов лифчик был на ступеньках.

Натянув джинсы и не потрудившись застегнуть их, он выбрался из постели и спустился в холл. Его босые ноги шлепали по деревянным ступенькам, когда он мчался вниз, решив захватить одежду, пока никто не пришел на работу. Из окон рядом с дверью, он увидел, что восходит солнце, что означало у него всего минута.

Он поскользнулся на коврике на нижней ступеньке, но сумел удержать равновесие. Закружился по главному офису, с одной стороны дверного проема, чуть не сбив Рождественскую елку... и остановился как вкопанный.

Трэвис прислонился к рабочему столу Спенса, все еще одетый в куртку, одевшись потеплее из-за холода. С кружевным бюстгальтером в руках.

– Доброе утро.

В висках у Спенса застучало.

– Черт возьми.

– Хорошо провел ночь?

Он потер рукой лицо, когда оглянулся вокруг.

– Ты один здесь?

Трэвис поднял брови.

– Ты имеешь в виду внизу? Да. Но думаю, не только я один в здании.

С таким господством, какое только может проявить полуголый парень, Спенс вошел в комнату и остановился в нескольких шагах от Трэвиса.

– Мы работали прошлой ночью. Вот и все.

Трэвис посмотрел на лифчик в своей руке.

– Ты настаиваешь на истории с работой?

– Нет никакой истории. – Спенс взвесил шансы на то, как выхватить бюстгальтер из руки парня, не усугубив ситуацию.

Трэвис поднял бюстгальтер.

– Вот это история.

Тиканье часов эхом отдавалось в ушах Спенса. Когда эта чертова штука стала такой громкой?

– Отдай мне это.

– Она возбудилась и скинула свою одежду?

– Я... это... – Класс, черт, он мямлил. Он был взрослым человеком, а мысль быть уличенным в сексе сводила его с ума.

– Тебе удалось лишить его дара речи.

Спенс закрыл глаза при звуке голоса Лилы позади себя. Единственный положительный момент, что он смог найти было то, что она, казалось, веселилась вместе того, чтобы злиться.

Трэвис улыбался, когда смотрел поверх плеча Спенса.

– Я думаю, тебе бы это тоже удалось.

Она остановилась рядом со Спенсом. Он едва мог думать из-за звенящей головной боли.

– Почему ты спустилась?

Она указала на руку Трэвиса.

– Забрать свой лифчик.

– Спенс пытался объяснить, как он самопроизвольно упал, или что-то в этом роде. Я действительно не смог проследить за всем объяснением.

– Это мило, даже по-рыцарски, но Трэвис уже большой мальчик. Он знает, что мы спали вместе раньше, и я уверена, что он знает, что мы сделали сейчас.

Что привело к тому, что Спенс выпрямился от замечания.

– И если он проболтается об этом, я выбью ...

– Теперь. – Пропустив мимо ушей его замечание, Лила шагнула вперед и протянула руку к Трэвису. – Можно мне забрать это?

Впервые на его памяти Трэвис покраснел.

– Ой, извините.

Она взяла лифчик и смяла его в кулаке.

– Джентльмены, я собираюсь пойти переодеться, а потом мне надо позавтракать. Всем, кто хочет присоединиться ко мне в Schmidt’s, милости прошу.

Трэвис поднял руку.

– Я в деле.

Спенс хотел остаться с ней наедине, извиниться за то, что не схватил доказательство раньше. Спросить, почему ее так очевидно не волнует, что Трэвис застал их врасплох сегодня утром. Всему этому придется подождать, потому что она уже направилась к лестнице. Он слышал ее шаги по ступенькам и потом она исчезла, перемещаясь по спальне над ними, пока половицы скрипели под ней.

Улыбка Трэвиса стала еще больше.

– Тайна останется со мной, хотя я должен сказать, что весь город уже предполагает, что вы будете вместе. Дарла говорит, что главный конкурент твоему прозвищу это Падший, относящийся к твоему холостяцкому статусу, конечно же.

– Чертовы сплетники.

Трэвис толкнул его ногу.

– Ты думал это было забавно, когда это преследовало Остина, а потом Митча.

– Это было тогда. Послушай это другая ситуация. У меня с Лилой не серьезно.

– Правда?

– Нет. Я имею в виду, да. – Черт, он понятия не имел, что он имел в виду или почему Трэвис хмуриться. – Почему ты смотришь на меня вот так?

– Ты действительно не знал?

– Слишком рано для игры в слова. – Спенс взглянул на часы снова. Обратный отсчет, когда начнется случайное мелькание женщин, которые работали в офисе. Он должен был подняться наверх и найти одежду, или городские сплетни выйдут из-под контроля.

– Я верю, ты справишься. – Затем Трэвис направился к двери. – Я буду ждать вас снаружи.

Прежде чем Спенс мог придумать новый вопрос, он остался один в офисе. За исключением короткого периода месяцы назад, сенсация никогда не беспокоила его. Сегодня это беспокоило, поэтому он пошел, чтобы найти Лилу.

Глава 10

Тремя днями позже, днями разделения работы во время дня и ночей, переплетенных с Лилой в постели, Спенс стоял на кухне первого этажа фермерского дома. Трэвис и Лила развалились на втором этаже в телевизионной комнате. Когда-то она была отдельно от спальни, но Спенс превратил ее в гостиную. Два дня до Рождества, и все отсыпаются до завтра.

Он слышал шаги позади себя и не должен был оборачиваться. Он знал эту шумную походку. Он наслушался ее за тридцать лет. Остин вернулся из Вашингтона три часа назад, и все еще торчал здесь. Спенсу нравилось, когда он дома, за исключением моментов, когда он говорил о браке и обязательствах, и эти темы, казалось, были единственными в его детском мозгу в последнее время.

Спенс закрыл холодильник и поставил напитки на поднос, который он использовал, чтобы приносить закуски наверх в дни футбольных игр.

– Как насчет помочь?

Стаканы звенели друг об друга, пока их расставляли.

– Ты готов представить Лилу отцу и Митчу с Кэрри и ...

– Да, – этого было достаточно, – Поговорив с твоей женой, я подумал, что ты полагаешь забрать ее.

Остин глянул на часы.

– У меня вообще-то есть пятнадцать минут. Такое было соглашение. Вернуться и остаться в доме ее родителей на три часа с ее мамой, а затем я вернусь. Все мы встретимся завтра.

– Что со всей этой беготней между домами? Почему просто не остаться там?

– Лила. Кэрри до смерти хочет встретиться с Лилой. Я удивлен, что она может подождать еще три часа.

Спенс должен был увидеть эту бомбу, прежде чем он пройдет прямо по нему.

– Я удивлен, что ты выпустил ее так надолго из виду.

– Вам нужно поговорить.

– То есть? – спросил он, затем немедленно пожалел об этом. Это был именно тот разговор, которого он хотел избежать. Достаточно людей в Холлоуэй разговаривали о его личной жизни. Падение Спенсера Томаса было новостью куда большей, чем праздничные распродажи, и Спенс не нуждался, чтобы и Остин присоединился к разговорам.

Остин залез в чашку с чипсами и достал горсть.

– Ты живешь с ней.

– Это не так.

Он съел одну, затем другую чипсу, затягивая обсуждение дольше, чем нужно.

– Ее одежда в твоей спальне, а ее щетка и барахло в твоей ванной.

Были некоторые минусы жить в одном доме с братом. Отдельных этажей иногда недостаточно, чтобы обеспечить приватность.

– Теперь ты шаришься в ее вещах?

– Я вижу доказательства, когда это прямо передо мной, не роясь где-то. – Остин поднес руку ко рту и высыпал крошки чипсов.

– Она не может оставаться на базе отдыха, и не может оставаться в доме отца, так как он будет дома на праздники.

Остин вытер руки о джинсы, осматривая поднос с напитками. Для парня, который настоял на обсуждении этой темы, он вел себя так будто еда была более важна.

– Ты говорил, что ведешь себя с ней как в гостинице.

– Точно. – Спенс повернулся, доставая тарелки из шкафчиков, чтобы не видеть смесь разочарования и недоумения в глазах Остина. – В этом нет ничего такого.

– Правда?

– Это все. Немного удовольствия между взрослыми людьми.

Улыбка Остина увяла.

– Ты же не серьезно.

– Это не серьезно. Вот мое мнение. Секс и веселье. Ты как-то понимал эту теорию.

– Ох, Спенс.

– Вы – женатые парни ведете себя так, словно каждый шаг ведет к помолвке. Иногда это просто парочка свиданий. Ничего особенного.

Раздался стук по стене за секунду до того, как глубокий голос Трэвиса пересек комнату.

– Извините нас.

Спенс резко развернулся. Трэвис и Остин стояли по обе стороны от Лилы. Ее выражение лица оставалось пустым, нечитаемым, однако Трэвис был в бешенстве.

– Хей. – Спенс попытался промотать свои комментарии и понять почему Остин выглядит таким провинившимся. – Мы как раз собирались принести немного выпивки.

Никто ничего не произносил, по ощущениям минут десять, но вероятно прошло всего несколько секунд. Наконец Лила моргнула. Она прочистила горло.

– Мне нужно идти.

Это было ответом на вопрос. Она слышала и поняла это неправильно. Чтобы он не сказал, это подтолкнет его обратно к категории «тупица» в ее представлении, и сейчас она сбегает. Он поискал в ее глазах боль и обиду. Но не увидел ничего. Только бездонная пустая серость, и это пугало его больше, чем слезы.

– Зачем? – спросил он, хотя уже знал ответ.

Она пожала плечами.

– Ничего особенного.

Черт. Он не хотел делать этого здесь, не с разъяренной аудиторией, но ребята не двигались с места, а она выглядела готовой сбежать.

– Лила, я....

– Все в порядке, Спенс. Это должен быть семейный день. – Она похлопала по руке Трэвиса. – Увидимся со всеми вами завтра на Рождественском ужине, как планировалось.

Когда она ушла, Спенс обошел вокруг кухонного острова, намереваясь последовать за ней, но Остин и Трэвис окружили его. Они преградили путь и их одинаково стиснутые губы, предполагали, что ему придется обойти их, чтобы добраться до нее.

– Что с тобой? – Вопрос Остина вышел суровым шепотом.

Чувство вины переросло в гнев и перед Спенсом стояли две первоклассные мишени.

– Это не твое дело.

– Ты фактически сказал ей, что она не имеет значения, – сказал Трэвис, его голос дрожал, когда он говорил.

– Я не говорил ничего подобного.

– Холостяцкое дерьмо и твоя теория о том, что отношения существуют временно. – Остин посмотрел в потолок, пробормотав что-то о том, как можно быть таким умным и тупым одновременно. – Зачем ты разглагольствуешь о такой фигне?

– Я не знал, что она стоит здесь. Вот сейчас в этом доме нет комнаты, где бы я мог остаться хоть на минуту в уединении.

Трэвис продолжал трясти головой. Говоря что-то слишком неразборчиво под нос.

– Для умного парня ты ведешь себя как настоящий тупица.

Остин покачал головой.

– Черт, Спенс. Ты видел ее лицо?

Видел и был уничтожен этим. Пустой взгляд поразил его, как удар в горло. И то, как свет сошел с ее лица, он бы жизнь отдал лишь бы не видеть этого снова.

– Она понимала, о чем я говорю.

Трэвис выругался себе под нос.

– Ты действительно идиот.

Ярость внутри Спенса освободилась. Все эти сплетни и упреки Остина. Все это скопилось и вырвалось из Спенса.

– Я сыт по горло.

Остин подхватил ярость Трэвиса, в купе с стиснутой челюстью и ногами, широко расставленными в боевой стойке.

– Это было чертовски отвратительно.

– Может быть брак превратил твои мозги в кашу, но не каждый парень смотрит на отношения также, как и ты. – Спенс повернулся к Трэвису для поддержки. – Верно?

– Я предпочитаю думать, что если я найду единственную, я не буду слишком глуп или слеп, чтобы не заметить этого. – Трэвис выдохнул, очевидно усмиряя свою злость. – Ты знаешь, что она влюблена в тебя, верно?

Спенс не допускал этой мысли. Вытолкнул ее из головы и отказывался думать об этом, потому что если бы он сделал это, то ему пришлось бы признать, что он становился жалким безобразием, когда дело касалось ее.

– Нет.

– Ты действительно не видишь этого? – В голосе Остина был очевидный шок. Спенсу нужно было быть глухим, чтобы не услышать этого.

Эта двойная атака заставляла Спенса защищаться, а он ненавидел то, что в разговоре на него постоянно нападали, и все, что он бы не сказал, ему нужно было отстаивать. Это вызвало что-то резкое и вспыльчивое внутри него.

– Не все ведет от свиданий и секс к алтарю. И те, кто делают... ну, мы все видели, как большинство из этого работает. – Крик Спенса отскочил от стен и эхом прокатился по дому. Один недостаток, он почувствовал себя запыхавшимся и слабым. Он стоял там, но его разум был с Лилой. Он хотел найти ее и объяснить, что он обменивался колкостями с Остином.

– В каком смысле? – спрашивает Остин.

– Разве что-то долгосрочное реально? Оглянись вокруг. Может быть, парень поумнее не сделал бы такой шаг.

– Постой, ты думаешь, что брак Остина временный? – спросил Трэвис.

Ничего хорошего не выйдет из этого разговора. Не с Остином, находящимся здесь. Не на праздники.

– Я не собираюсь ввязываться в это дерьмо.

Спенс попытался оттолкнуть Остина в сторону, но Остин отпихнул его. Он удерживал Спенса, прижимая руку к его груди.

– Ответь на вопрос по-мужски.

– Это не...

– Спенс. Сейчас же.

Когда их взгляды встретились, Спенс сдался.

– Ладно, да. Я думаю, что это наверняка временно.

Трэвис направился к дальней стороне кухни, шаркая ботинками по плитке.

– Черт, Спенс. Все эти дипломы об образовании, и такой извращенный взгляд на обязательства.

Рука Остина упала, а его рот оставался открытым. Он не двигался. Он просто стоял там, глядя в изумлении.

Видя растерянность и налет боли в глазах Остина, Спенс поспешил разъяснить.

– Не из-за тебя, или потому что ты будешь изменять или устанешь или еще что-то. Это просто порядок вещей. Естественный.

Они оба уставились на Спенса, теперь с прищуренными глазами. Было похоже, как будто они затаили дыхание, ожидая следующей глупой вещи, которая сорвется с его губ. Он попытался снова.

– Однажды, не скоро и я не говорю, что Кэрри захочет, но она уйдет. Это уничтожит ее, и часть ее будет бороться, но она уйдет. Независимо от планов, которые ты осуществишь или что случится с ней, это сломает тебя, Остин. Разорвет на части. Я боюсь этого гребаного дня, как ничего другого в мире, но я знаю – это случится.

Трэвис обошел вокруг небольшого пространства возле раковины. Остин наблюдал за его движением по кругу, потом его взгляд вернулся обратно к Спенсу.

– Ты действительно веришь в это, не так ли?

– Я не хочу ссориться. – И Спенс хотел ошибаться, как ни в чем другом в этом мире. Он бы вернул обратно диплом и все свои деньги, даже вывеску на ферме и отдал бы Остину, если бы это означало гарантию Остину счастливой жизни, которую он заслужил.

– Я знаю.

– Это то, что делают женщины. В конечном итоге. – Что бы сделала Лила, если бы Спенс не прогнал это будущее. Мысль о ее уходе, что она продолжит жить дальше, имела силу над ним в два раза больше, поэтому он не позволял этому пробраться в свою голову.

Остин встал прямо напротив Спенса почти готовый ему поверить.

– Кэрри никуда не уйдет.

Тоска в глазах Остина была такой сильной, что это практически причиняло боль Спенсу, смотрящему на него. Он сглотнул, потому что все, что застряло у него в горле грозило задушить его.

– Ладно.

– Когда в твоей голове это стало таким запутанным? Как ты смог понять все эти учебные материалы и не узнать, что каждые отношения – разные?

– Я знаю то, что вижу. – Спенс наблюдал и имел большой опыт, и это поведало ему больше, чем могли бы занятия по биологии или антропологии.

– Послушай меня. – Остин сменил положение и положил руку на плечо Спенса. – Кэрри не наша мать или какая-то другая женщина, которая бросит или захочет бросить. Она не проснется в один прекрасный день и не уйдет.

Все, что до этого перекрывало горло Спенса теперь застряло в его груди и зудело там.

– Откуда ты знаешь это?

– Потому что Кэрри и я обсудили все это, прежде чем пожениться. Мы все уладили. Мы строим свою жизнь вокруг того, чего хотим мы оба и составили план, если появятся дети, и когда наши потребности не будут совпадать.

Спенс пытался образумить его, и нашел еще больше аргументов.

– Она бросала тебя раньше.

– Потому что она хотела попробовать что-то другое, и потому что я был слишком упрям, чтобы понять, она видела, как ее мать разрывается от желания другой жизни, и что Кэрри нужно большее.

Спенс посмотрел на Трэвиса. Он стоял, опустив голову и скрестив руки на груди, когда прислонился к раковине. Он не сказал ни слова, не присоединился к ним, но было ясно, что в этом он был на стороне Остина.

Спенс задал единственный вопрос, который проигрывался в его голове, даже когда он стоял в конце прохода, как шафер Остина и ждал, пока Кэрри войдет в церковь. Спенс любил ее и желал ее для Остина, но ничего из этого не заканчивается хорошо. Никогда. Не то, чтобы он видел.

– Что случится, если она будет нуждаться во всех этих вещах больше, чем в тебе?

– Этого больше не случиться.

Остин казался таким уверенным, и Спенс понятия не имел почему.

– Но откуда ты знаешь?

– Я верю.

Быстрый ответ Остина и незыблемая вера сбили с толку Спенса. Разве это может быть действительно так легко? Ты решаешь и веришь?