Текст книги "Мистер и мистер Смит (ЛП)"
Автор книги: Хеленкей Даймон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 13
Зак стоял, уперевшись руками в бедра и прислонившись к металлическому столу – единственному предмету мебели в комнате, кроме кровати. Он пытался сосредоточиться на предстоящей задаче. Вернуться, сохранив свое прикрытие и не скомпрометировав прикрытие Хантера, однако придется отдать всю инициативу БНД.
Зак раз за разом прокручивал в голове варианты, переступал с ноги на ногу. Потом подумал о родителях, о том, что большая часть его жизни сформировалась под влиянием их неправильного выбора. Слишком много выпивки. Отец балансировал на краю нелегального бизнеса, заключал сомнительные сделки, постоянно упрекал и выговаривал, как Зак его разочаровал.
Но брат показал ему другой путь, посвятив свою жизнь служению, и Зак все силы бросил на то, чтобы подхватить знамя после его гибели. Он всегда знал, что его существование может завершиться звездой на стене в Лэнгли, скрытом мемориале в штаб-квартире ЦРУ, посвященному тем, кто жил и работал в тени.
Зак рассматривал свои кроссовки, пока другие разрабатывали детали его дальнейшей судьбы. Все согласились, что главное для него сейчас – время, но требовалось согласовать все формальности. Удивительно, насколько все затянулось. Такое ощущение, что функционерам плевать, что с каждой минутой его шансы выйти живым из игры тают, как снег по весне.
Он оттолкнулся от стола, готовый отправиться на поиски Елены. Пусть поторопит руководство.
Не успел он повернуть ручку, как дверь распахнулась, едва не ударив по носу. Хотя, увидев посетителя, Зак подумал, что лучше бы его вырубило.
Фишер шагнул в комнату, захлопнув за собой дверь. В каждой черте лица отражался гнев. В глазах плескалась ярость, какую Зак ни разу не замечал и не хотел бы запомнить как последнее, что он видел, выходя из этого здания.
– Что ты здесь делаешь? – Неважно, что это пространство команды Фишера, Зак нуждался в передышке, хоть в каком-то убежище.
– Ты мне лгал, и сейчас я просто не знаю, как с этим жить.
Итак, разговор пойдет о личном. Зак не хотел уходить в глухую оборону. Действительно – хорошо бы договориться, разобраться, прежде чем он столкнется с людьми, которые захотят его убить даже больше, чем Фишер.
– Послушай…
– Ничего не говори.
Зак замялся, услышав резкий рык. Но если стоять и молчать, далеко не продвинешься. Нужно продумать каждый аргумент, каждое слово, нажать в нужном месте, где-то действительно промолчать.
– Я хочу, чтобы ты знал…
– Нет.
Фишер толкнул его грудь. Зак не хотел драки, поэтому отпрянул. Ударившись бедром о край металлического стола, чертыхнулся.
– Фишер, чем мы сейчас занимаемся?
Тот покачал головой:
– Никаких оправданий, никаких разговоров о работе.
Другими словами, забудь об извинениях и объяснениях. Фишер Браун судил и вынес приговор. Он не скрывал своего отвращения. Зак его понимал. Черт, да каждый человек в этом здании его понимал.
У Зака не осталось больше ни сил, ни самообладания.
– Тогда зачем ты пришел?
Фишер направился к нему тяжелой размеренной поступью. И продолжал напирать, пока не прижал к стене. Но на этот раз, положив руку на грудь, не толкнул. Пальцы заскользили, ощупывая, почти лаская.
– Я хочу тебя, будь ты проклят. – Фишер таращился на свою руку, голос понизился. – И меня это злит.
У Зака отвисла челюсть, и он просто забыл, как закрыть рот.
– Значит, за сексом. – Он отчетливо, ясно произнес каждое слово, ожидая, что тут же получит по морде. Но этого не случилось. По крайней мере, физически.
Фишер поднял голову:
– А между нами есть что-то еще?
Пристальный напряженный взгляд пригвоздил, удерживая с той же силой, что и рука. Слова и хриплый голос обволакивали. Зак знал, что нужно отступить и сосредоточится на том, что ему предстоит сделать, но в этот момент он думал уже не головой. Нужно было как-то защититься.
– Секс всегда был отличный.
Фишер, не отрывая руки, наклонился, выдохнув прямо в ухо:
– Прогони меня на хрен.
Зак отказывался воспринимать его реплику, потому что не желал, чтобы Фишер уходил. Только не сейчас. Каждая частичка души кричала, требовала стиснуть и притянуть ближе.
– Не могу.
Фишер дернул головой, провел губами по волосам Зака; теплое дыхание опалило щеку:
– Я чертовски зол и просто тебя использую.
Пальцы скользнули вниз к поясу джинсов. Зак не задумывался, какую цену придется заплатить в дальнейшем, он лишь хотел чувствовать, осязать. Поэтому обхватил Фишера за талию, не позволяя уйти.
– Мне все равно.
Горячие губы накрыли рот. Собственнический, решительный поцелуй отозвался болью в груди. Тягость смешалась с жаждой, он пытался их отринуть, притвориться, что больше не существует. С каждой секундой поцелуй углублялся, все больше распаляя. Пальцы встретились, переплелись. Фишер прижал руки к стене, удерживая, обездвиживая. Его губы снова и снова тянулись к Заку.
Время остановилось. Тяжелое дыхание заполнило пространство. Языки встретились в яростном поединке. Тепло тел смешалось, энергия пульсировала по все комнате.
Но Зак хотел большего. Он вырвался из хватки Фишера, ладони прошлись по спине, обхватили ягодицы. Оба двигались в унисон, притираясь бедрами, ощущая взаимную эрекцию. Зак хотел отключить противный голос разума, который умолял остановиться.
Наконец Фишер от него оторвался и повторил:
– Черт, Зак, да прогони же меня.
Настойчивые руки шарили по груди, зубы прикусили нижнюю губу, пальцы сжимали-разжимали тонкий трикотаж футболки.
– Нет, – только и смог выдохнуть Зак. Тело реагировало на каждое прикосновение, каждый поцелуй, желая большего.
– Для меня это ничего не значит. – Голос Фишера упал до шепота.
Жестокие слова должны были ужалить, отрезвить. Но Зак расслышал в них лишь то, что оборона и защита Фишера трещит по швам.
– Зато для меня значит.
Зайдя в спальню, Фишер пожертвовал частью своей души. Однако через час или около того Зак выйдет отсюда, пожертвовав всем. Через гнев и разочарование просочилась другая эмоция, пленяя, лишая воли. Потребность в Фишере буквально ощущалась, пульсировала в комнате – живая, дикая. На секунду Зака ослепила резкая боль от мысли, что больше никогда его не увидит. Пусть Фишер не из тех, кто легко открывает свою душу и демонстрирует эмоции, но сейчас его откровенное желание грозило разорвать Зака на кусочки.
– Я просто хочу спустить пар. – Фишер сгреб пятерней его шевелюру, когда Зак отрицательно замотал головой на каждое его слово. – Больше ничего.
Отчаяние. Зак почти видел, как Фишер пытается убедить самого себя, что им движет лишь животная похоть. Но Зак отказывался играть в эту игру, он не позволит остаться в стороне, отгородиться от настоящих чувств. Они уже преодолели этот рубеж.
Руки Зака продолжили блуждать по телу, дотронулись до ключиц, прошлись по груди.
– Ты же хочешь ко мне прикоснуться, – прошептал он, и Фишер не стал сдерживаться, ладонь прижалась к внушительному бугру в паху Зака. На каждое его прикосновение Зак отвечал коротким стоном. Наконец он смог выговорить:
– Еще.
Тело реагировало так привычно. Потребность, нужда поднимались, как морской вал. Где-то далеко мелькнули приземленные мысли о презервативе и лубриканте, но он их прогнал. Не хотел думать об этом, ведь, вполне возможно, это последние человеческие прикосновения, которые ему суждено испытать в этой жизни.
– Трахни меня.
Фишер покачал головой, но не оторвал глаз от того, как набухает член Зака под его пальцами.
– Ты должен сказать «нет».
Да никогда!
– Я говорю «да».
Фишер застыл, потом поднял голову, наткнувшись на взгляд Зака:
– Мы оба об этом пожалеем.
– Возможно. – Но на самом деле Зак никогда не пожалеет, об этом кричала каждая клеточка разгоряченного тела, предвосхищая удовольствие. Долго он не продержится, но это уже не имело значения. Он хотел запомнить каждый вздох, каждое касание горячего языка, опаляющий жар губ.
– В койку, живо. – Вот он, настоящий Фишер. Никаких просьб, только приказы.
Зак заставил себя оторвать от него руки. Казалось, невозможно сделать те несколько шагов, что отделяли их от кровати. Когда Фишер рванул к двери, у Зака яйца поджались от страха, что тот передумал и сейчас сбежит, однако Фишер запер замок и обернулся, посмотрев ему в глаза. Зак замер в ожидании, стоя на месте, не двинувшись к кровати. Фишер изогнул брови, и все сомнения испарились. Зак желал его прикосновений, его тела, и он их получит.
Сбросив кроссовки, Зак опустился на матрас и стал снимать футболку, по сантиметру обнажая живот – это всегда приводило Фишера в исступление. Все как всегда – его дыхание сбилось, грубый рык эхом прокатился по комнате.
– Ты со мной играешь? – Фишер расстегнул пуговицу на джинсах.
Точно – долго не продержаться. Но если Зак и потеряет контроль, то утащит за собой в омут и Фишера.
– Что там несла Стейша про нижнюю позицию?
– Полную ерунду.
Фишер посмотрел на руки Зака, на голую грудь.
– Я не хотел, чтобы она знала, что между нами происходило на самом деле. Хотел оставить это для тебя и меня. – Зак стянул футболку через голову, отшвырнул. – Для нас.
Фишер одним махом преодолел разделяющее их пространство. Его ноги коснулись колен Зака.
– Ложись.
– Подожди. – Не сейчас. Зак позволит ему верховодить и контролировать в последующем, но не сейчас.
Он всегда безропотно, с готовность подчинялся приказам Фишера – Зак знал, что того это невообразимо распаляло. Раздвинул ноги, притянул его за бедра, расстегнул ширинку, вжикнув молнией на всю комнату.
Фишер схватил его за волосы:
– Да, так лучше.
Зак запустил руки за пояс джинсов и резинку трусов, потяну вниз, пока вещи не упали на пол. Фишер отшвырнул их, разувшись в рекордные сроки.
Голый. Именно, как Зак и любил. Свободный, раскованный. Жесткий. Он обхватил член Фишера, заработал кулаком, чувствуя, как тот наливается и твердеет, а затем облизал головку и втянул в рот; засосал, помогая рукой. Пальцы Фишера сильнее сжали шевелюру, бедра подались вперед.
– Черт, Зак, – благоговейно прошептал тот.
Зак не остановился, продолжил, проведя языком по всей длине. Фишер глубоко вздохнул и резко бросил:
– Ложись!
На этот раз Зак подчинился. Откинулся назад, балансируя на локтях:
– Ты у нас главный.
– Вот именно. – Фишер нагнулся к джинсам, а когда выпрямился, в руках у него блеснул квадратик фольги и одноразовая упаковка лубриканта.
– Вот что значит «во всеоружии»? – Заку закралась в голову подозрительная мысль. Фишер готов к сексу даже на задании. Заку не хотелось думать, что это может значить. Все эти поездки из страны, из города. Все эти возможности.
– Видел бы ты сейчас свое лицо. – Фишер поставил сначала одно колено на кровать, затем другое, оседлал его бедра. – У меня привычка иметь при себе хороший запас.
В ушах застучала кровь:
– Зачем?
– Потому что возвращаясь домой, я только и мечтал поскорее раздеть тебя догола и проникнуть в твое тело. Если все что нужно, под рукой, то можно не теряя времени взять тебя прямо у стены в коридоре.
Облегчение ударило и раскатилось по позвоночнику:
– Я помню.
– И я. – Впервые после похищения Фишер улыбнулся. Улыбка мелькнула и исчезла, но Зак ее уловил. Вытянул руки, закинув над головой – он знал, что это заставит сердце Фишера биться быстрее. Все собрано и готово к работе.
– Мы будем тратить время на болтовню?
– Вот уж нет, черт побери.
Фишер уперся руками в матрас по обе стороны от головы Зака и опустился, соприкоснувшись голой грудью.
Зака объял жар – он почувствовал между ног каменную эрекцию Фишера. Глубокий затяжной поцелуй прогнал все мысли из головы, кроме той, что человек, прижимающий его к матрасу, мог проделывать языком и руками. Все именно так, как Зак помнил, к чему привык и чего жаждал.
Он прошелся ладонями по волосам Фишера, по плечам. Фишер спустился поцелуями по горлу, торсу, остановился у пояса джинсов. У Зака перехватило дыхание, когда ловкие пальцы стали управляться с болтами. Каждый обнажившийся участок плоти Фишер награждал поцелуем. Вот бархатный язык лизнул кожу, и Фишер окончательно избавил его от одежды. Теперь их ничего не разделяло – только повязки, которые наложили каждому на раны после случившейся передряги.
Фишер притерся всем телом – грудь к груди, пах к паху. Ноги переплелись; руки исследовали торопливо, судорожно. Внутренности скрутило узлом. Фишер и Зак целовались, пожирали друг друга, ворочаясь в узкой кровати. Зак согнул ноги, поставил стопы на матрас, раздвинул колени, пуская Фишера ближе.
– Да… – Прошелся губами по шее Фишера к сексуальной ямочке между ключицами. – Сейчас, пожалуйста.
Фишер словно только и ждал его разрешения. Встал на колени, погладил бедра широкими мазками, приподнял. Потянулся за презервативом, без слов передал Заку. Несмотря на трясущиеся руки, ему удалось разорвать фольгу и медленно, не слишком нежно сжимая, раскатать по члену Фишера. Казалось, достаточно одного касания – они мгновенно перешли от колких, обжигающих поцелуев и приветственного стриптиза к жесткому, требовательному сексу.
Зак почувствовал прохладу смазки – Фишер проник в него пальцами. С каждым движением, каждым толчком тело настраивалось, сжималось в предвкушении. Он уже готов был умолять, но вот Фишер вошел в него одним размеренным движением, и Зак выгнулся дугой. Через пылающую кожу просачивалась жажда, мышцы дрожали. Зак неистово устремлялся навстречу, желая принять как можно больше. Ножки койки со скрежетом скользили по полу, но Зак отлетел так далеко, что ничего не слышал и не видел, только ощущал, как Фишер работает кулаком по всей длине его плоти, подталкивая к краю. Зак обнял его, притянул к себе, тело сжалось как пружина, оргазм выстрелил, опаляя каждую клеточку, каждое нервное окончание, толкая за край и лишая разума.
Из горла вырвался глубокий стон. Звуки секса переполнили комнату: скрип кровати, шлепки обнаженных тел, тяжелое дыхание и резкие выкрики.
Зак все еще извивался в оргазме, когда Фишер напрягся и замер. Затем рухнул, уткнувшись лицом в изгиб плеча и шеи, окатив кожу теплым дыханием. У Зака только и осталось сил потирать ему спину.
Он расслабился, закрыл глаза, ожидая, когда нахлынет разочарование и оцепенение. Но они не приходили.
Оставалось только одно – дождаться, когда Фишер уйдет.
Глава 14
Фишеру не понадобилось много времени. Как только они чуть остыли, он сел, опустив ноги на пол и повернувшись к Заку спиной. Словно отгородился. Неужели секс для него действительно ничего не значил? Если да, то пусть наберется мужества и скажет это в лицо.
Но Зак не смог так сформулировать вопрос, поэтому произнес то, что хотел услышать, а не то, что следовало сказать:
– Скажи, что для тебя это что-то значило.
Едва слова сорвались с языка, он тут же о них пожалел, ожидая саркастическую пощечину в ответ. Даже приготовился принять удар. Наверное, так даже лучше – уйти легче. Для обоих.
Но мучительная правда уже просочилась наружу. Никакой это не простой трах. Их отношения начались для него как работа, приправленная сексом и жгучим притяжением. Он потерял объективное восприятие и отдался собственным желаниям – одна ночь плавно перетекла в выходные, а потом и в совместную жизнь. Это просто произошло помимо каких-либо планов. Зак рисковал прикрытием, рисковал всей миссией, но не смог себя перебороть и отступить. Казалось, они с Фишером просто созданы друг для друга. Зак погрузился в пучину, практически не отдавая себе отчета.
Фишер молча встал, поспешил натянуть джинсы, поднял трусы, сжал в кулаке.
– Не могу, – ответил он не оборачиваясь.
Слишком поздно, он уже попался.
– Ты уже признал. Можешь дурачить остальных, но мне-то не ври.
– Я предупреждал, что ты пожалеешь.
Открыл Америку! Зак не знал, хотел ли Фишер на самом деле услышать его оправдания, но решил попробовать:
– Если бы я мог рассказать, кто я на самом деле и что мы на одной стороне, то признался бы сразу при встрече.
Фишер обернулся, лицо покинули все эмоции, но в глубине глаз на мгновение вспыхнула боль.
– Хотелось бы мне, чтобы так и было.
Зак перекатился к краю кровати, даже не пытаясь прикрыться или одеться – Фишер все равно не увидит ничего нового, тот изучил его тело вдоль и поперек. Зак с самого первого дня не испытывал перед ним стеснения.
– Ты знаешь, что такое приказ. – Опустил ногу на пол, другую. Фишер быстро обвел его бедра взглядом и тут же поднял глаза.
– Парень, который желает, чтобы я забыл, что он трахался со мной по заданию, наверняка не преминет использовать в качестве оправдания приказ.
– Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. – Зак все еще пытался найти правильные слова, но у него не получалось. Извиниться, объяснить? – Что я сожалею? Да, я действительно сожалею.
Фишер пожал плечами:
– Ну и прекрасно.
Вот, значит, как. Зак приготовился к отпору, но все же разочарование и бессилие вонзили когти в сердце.
– Не надо, не делай этого.
– Чего? – Фишер еще раз пожал плечами.
Сражаться надо лицом к лицу, поэтому Зак встал и поглядел на того в упор:
– Не думай, будто я сожалею, что подошел к тебе в баре, пусть и выполняя задание. Нет, черт побери. Это задание привело меня к тебе. К тебе настоящему.
Фишер отступил на шаг. Затем еще на один. Отдаляясь не только физически, но и эмоционально.
– Мы вообще друг друга не знаем. Фальшивые имена, придуманные биографии.
– Такую близость не подделать. – Зак не смотрел на кровать, просто не мог. Но он знал, что такое хороший секс, помнил. Секс с незнакомцем из бара. Случайный съем на один субботний вечер продолжался и продолжался, потому что парень оказался непревзойденным мастером минета. С Фишером Зак ощутил нечто большее, чем обычная сексуальная горячка и убийственный оргазм.
– Неужто? – Фишер на глазах из заботливого любовника превращался в смертоносную боевую машину специального назначения: руки на бедрах, ноги на ширине плеч. – Не путай банальный трах с близостью.
Но Зак не повелся:
– Себе это скажи.
– Я понимаю, ты действовал по приказу и пытался… – Фишер шумно вдохнул. – Не знаю… подсластить пилюлю.
Спас его жизнь. Именно так поступил Зак, рискнув собственной безопасностью, но Фишер каким-то образом умудрился все принизить. Однако сейчас не время подсчитывать, кто чем пожертвовал.
– Но…
– Не я лгал о наших отношениях. Я лгал только о работе. Ты был для меня жизнью, а не миссией.
Мучительная заноза в душе обернулась яростью, сжала затылок, опалила внутренности. Зак потянулся к джинсам, стараясь не произнести слова, которые пустят разговор по кругу. Но у него не получилось сдержаться, гнев вырвался наружу:
– Круто у тебя получается не замечать бревна в своем глазу.
– Поконкретнее, пожалуйста, – рявкнул Фишер в тон Заку.
– Ты врал о себе и, по сути, подставлял меня – как ты считал, невинного ботаника-программера, – ежедневно подвергая мою жизнь опасности.
Зака начало бесить, что Фишер просто упивается горем, утверждая, что его, бедненького, поимели. Да, Зак знал о его принадлежности к спецподразделению ЦРУ, но легенда Фишера не становилась от этого более правдивой.
– Справедливо, признаю. – Фишер наклонился к Заку, глаза переполняли эмоции, которые он не мог определить. – Думаешь, меня не терзала совесть? Что я не проклинал себя каждую минуту?
– Так же, как я, Фишер.
Хотя не совсем так. Зак ненавидел докладывать о личных отношениях, отчитываясь перед Еленой. Ненавидел выдавать Стейше фальшивые интимные подробности о постельных предпочтениях Фишера.
– Да брось. Речь ведь не об обычной силовой операции, не о работе под прикрытием. – Фишер помахал рукой, указывая сначала на себя, потом на Зака. – Ты зашел в бар, намереваясь затащить меня в койку и в последующем морочить мне голову… ради чего? Господи, Зак, ты вывалил им обо мне исчерпывающую информацию, мой адрес. Гарантированно перевернул всю мою жизнь.
Виновен.
– Только адрес. Я дал Стейше только твой адрес. У меня не было выбора.
– Ну конечно же! – Фишер поднял руки в саркастической капитуляции и продолжил с издевкой: – Не дай бог взять на себя ответственность за собственный выбор.
Желание орать, сопротивляться рвалось наружу, но Зак пока себя обуздывал. В голосе проскользнула лишь лёгкая вибрация, которую он не смог удержать.
– Кроме твоего адреса я им ни слова правды не говорил. Целый отдел работал на то, чтобы поддерживать легенду о твоей жизни и службе, которую я скармливал Стейше. Чтобы тебя защитить.
– В гробу я видел такую защиту. Разве непонятно? Ты просто мог мне все рассказать.
– Не имел права. – Увы, чистая правда.
– А когда твои коллеги вляпываются в дерьмо, кто их вытаскивает? – Фишер с каждым словом повышал голос. – Я! Моя команда!
– Я знаю, что ты профессионал, никто не спорит. – Зак не стал упоминать, что читал его досье и знал о некоторых миссиях – это наверняка сильнее разозлит Фишера, а тот и так на грани.
– Спасибо и на этом. Приятно осознавать, что ты ценишь мою тяжелую работу. – Фишер натянул футболку.
Зак не оставлял попыток:
– Ты действительно думаешь, что вполне обыденные вещи я воспринимал как работу, например, когда мы заправляли кровать, мыли посуду или даже разыгрывали в постели ролевые игры?
– Да. – Очевидно, Фишер всей душой себе верил.
Это ударило Зака сильнее, чем любые хитроумные попытки Фишера уязвить.
– Вместе сидели на диване, смотрели телевизор, спорили, что и где заказать на ужин?
Фишер снова пожал плечами. Он преуспел так, словно это была его вторая работа.
– Ты играл. Притворялся.
– Не вылезали из кровати, когда все выходные лил дождь.
Фишер схватил одной рукой кроссовки:
– Полагаю, секс шел бонусом, как компенсация опасности, которой ты подвергался в Пентасусе.
Все ведь было далеко не так, Зак испугался, что голова вот-вот взорвется. Закрыл глаза, глубоко вдохнул-выдохнул. Видимо, Фишера уже не убедить, но он мог произнести слова, которые тот вспомнит… потом, если, конечно, захочет вспоминать о «них».
– Поутру ты выходил на кухню и прислонялся к стойке. Потягивал кофе, просматривая новости на телефоне. – Зак как наяву видел Фишера, стоящего на кухне в одних трусах, а иногда и совсем голым – он не отличался особой застенчивостью. – Я всегда улыбался, глядя на тебя.
– У меня есть свои привычки, как и у всех. Ну и что? – Но на этот раз в его словах не слышалось прежнего гнева.
– Ты выбираешь изюм из упаковки с хлопьями. – Дурная привычка. Зак несколько раз покупал ему целую коробку изюма, но Фишер утверждал, что тот становится вкусным только после того, как смешается с овсянкой. – Встряхиваешь, открываешь и выбираешь.
Фишер прищурился:
– Зачем ты мне это рассказываешь?
– Я примечаю в тебе все. Каждую деталь. – Как он проводит ладонью по волосам, как выдавливает зубную пасту с самого конца тюбика. Каждая привычка – пусть и раздражающая – говорила об уникальности Фишера, раскрывала его характер. Как он ровно, идеально складывает футболки и рассортировывает их по расцветке на полках в шкафу.
– ЦРУ умеет расходовать свои деньги.
Но Фишер наверняка знал, что ничего из того, что сейчас перечислил Зак, не упоминалось в его досье. Такие мелочи можно выучить только на уроках совместной жизни. Когда тебе, как Заку, не все равно.
– Правильно. Потому что ты для меня только работа.
– Ты ясно дал это понять. – Фишер не мог не уловить сарказма, но упорно уцепился за его слова.
– Или, может, тебе просто легче злиться и продолжать себя накручивать, чем посмотреть правде в глаза.
– Я только и делаю, что в нее пялюсь. – Фишер оступился, натягивая кроссовок. Схватился за стену, сильнее протолкнул стопу в обувь, топнул пяткой.
На виске задергалась жилка – каждое резкое слово, произнесённое Фишером, било по ушам; похоже, Зак вот-вот оглохнет.
– Чем же были последние несколько месяцев?
– Для тебя? – усмехнулся Фишер. Хороший актер. – Заданием.
Он просто не желал сдаваться и продолжал стучать в тот же барабан. Казалось, они не только не продвинулись, но даже откатились назад. Крохотный прогресс, которого они достигли до секса, сейчас испарился. Фишер, казалось, еще сильнее уверовал в свою версию истины.
– А для тебя? – Зак не хотел спрашивать, но если уж наказывать себя, то до конца.
– Время, потраченное зря. – Фишер открыл дверь и вышел.
