Текст книги "Любовь и предательство"

Автор книги: Хелен Майерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава девятая

     Тейлор по-прежнему била дрожь даже после того, как Хью принес ее из ванной и опустил на кровать.

     Сам он вытянулся рядом с ней, его мощное тело было тоже влажным и излучало такой жар, что казалось, будто они все еще стоят под горячей струей душа.

     – Как ты?

     Голос его был столь же нежным, как и прикосновение пальца, ласкавшего ее влажную щеку. Он не упускал возможности коснуться ее, но, казалось, в то же время не спешил к пику близости.

     В ответ последовал быстрый поворот головы и поцелуй в ладонь.

     – Будет все в порядке, когда ты снова войдешь в меня.

     В глазах его зажегся огонь, а реакция тела отнюдь не свидетельствовала о безграничной сдержанности.

     – Скоро. Позволь мне сначала насмотреться на тебя. Ты хоть представляешь, какое это наслаждение?

     – Тебе прекрасно удается убедить меня.

     – Ты просто прекрасна. И мое сердце разбивается при мысли, что ты позволила себе забыть об этом.

     Желая отвлечь его от всего грустного, она потянулась к нему, чтобы поцеловать синяк на щеке.

     – Даже не знаю, кто из нас сейчас подошел бы больше для обложки хоккейного журнала.

     – Я знаю, за кого бы я проголосовал, – ответил он, окидывая взглядом ее обнаженное тело. – При условии, что только я получил бы единственный экземпляр.

     Это был Хью Томас Блэкстоун, научивший ее любви, сделавший женщиной. Рослый ковбой с соколиным взором заставил ее почувствовать себя

     Мисс Америкой, подругой детства и ангелом в одно и то же время. Как сказать ему о том, что в минувшие годы бывали прекрасные мгновения, чаще всего связанные с Кайлом, которые она не променяла бы ни на что на свете, и все-таки ее мир опустел без Хью?!

     Наверное, он прочел это в ее глазах. Он прищурился.

     – Что-то не так?

     – Ничего, – она улыбнулась, подталкивая его и укладывая на спину, затем приподнялась над ним.

     Ей хотелось помочь ему вернуть себя. Конечно, невозможно возместить ему каждый день изоляции, потерянный для солнца и смеха, его долю объятий, в которой ему было отказано, навсегда утраченные священные мгновения жизни. Она опоздала облегчить боль от ран, которые видела на его теле воина, и увечий, скрытых от людских глаз. Но хотела показать ему, что беда и разлука не изменили ее отношения к нему – так же, как он только что показал ей.

     Ему всегда нравилось ощущать прикосновение ее рук к своему телу. Ласковыми ладонями она принялась заново знакомиться с телом, которое когда-то знала так же хорошо, как и свое собственное. Зрелость и сила сделали его еще более прекрасным. К тому же он обладал удивительной способностью пробуждать ее чувственность. Даже шрамы, скрывавшие тайну своего происхождения, были его неотъемлемой частью и бесспорным достоинством. Ее руки заскользили от плеч к груди, от ребер к плоскому животу.

     Но рук оказалось недостаточно. Она начала все снова с помощью губ.

     – Тейлор...

     Она помедлила у его сосков, наслаждаясь переменой, происшедшей в его дыхании, тем, как он принялся ласкать ее волосы, а затем ощутила потребность сделать нечто большее. Его бросило в жар, когда она заскользила по дорожке волос, ведущих к его болезненно напрягшейся плоти.

     Даже простое дуновение воздуха от ее дыхания заставило Хью тихо застонать. Когда же она приникла к его плоти поцелуем, он едва удержался от крика, исполненного муки.

     – Нет, любимая... нет...

     – Но я хочу.

     Он крепко сжал ее, снова останавливая.

     – Черт побери... Мне не удержаться. – Мысленно он добавил: «Я разочарую тебя».

     И она услышала это.

     Нежная улыбка в ее глазах заставила его отпустить ее.

     – Что ты сказал мне? «Сколько пожелаешь, сколько позволишь мне быть рядом»? – прошептала она. – Неужели ты думаешь, что для меня может быть по-другому?

     И его обжигающий взгляд ответил: «Тогда возьми меня. Люби меня. И никогда не оставляй».

     Ее имя прерывистым звуком вырвалось из его груди, когда губы ее воспользовались этим приглашением. Ни один дюйм тела не остался в состоянии покоя, его пронизывала дрожь от подавленного сильного желания, и вскоре дыхание превратилось в сладкие стоны.

     Тейлор никогда в жизни не чувствовала себя настолько сильной и в то же время такой защищенной. Когда ей не хватало опыта, она просто ласкала его до тех пор, пока он не терял самообладания от ее любящего служения. Затем, когда он наконец успокоился и дыхание его несколько выровнялось, она приподнялась над ним и принялась снова возбуждать его всем своим телом.

     Его необыкновенно ярко блестевшие глаза удерживали ее взгляд, пока они наслаждались сладострастным чувством взаимного проникновения. И как только она увидела, что его кадык, сглатывая, задвигался, она медленно, очень медленно начала древний танец, затягивавший его все глубже и глубже.

     Хью поощрял ее множеством способов – взглядом своих обожающих глаз, руками, ласкающими ее бедра, пальцами, проникающими в самые отзывчивые места, его мозолистые ладони бережно гладили ее уже напрягшиеся груди до тех пор, пока соски не запульсировали от сильного желания.

     Нагнувшись, она прошептала:

     – Поцелуй меня...

     Со стоном он впился в ее губы нежно и одновременно требовательно, в то время как тела их сотрясались, словно в неумолимом прибое.

     К тому времени, когда она молила об облегчении, его тело хотело того же. Почти в унисон ее движения и его ответные толчки стали неистовыми. Наконец она ощутила взрыв. Легкое потрясение, вызванное извержением его семени, пролившимся в ее плоть, ускорило ее собственные спазмы, и, содрогаясь, она позволила Хью заключить себя в крепкие, как тиски, объятия.

     Хью смотрел в потолок. Оба молчали, отчасти потому, что их последний оргазм, помимо всех прочих переживаний сегодняшнего дня, совершенно их опустошил. Но он понимал, что она ждет словесного подтверждения всему, что они сейчас испытали.

     – Я люблю тебя, – произнес он, и голос его прозвучал словно заржавленный.

     Она повернулась на бок и приподнялась на локте. Взгляд ее был нежным, но без улыбки.

     – Я тоже люблю тебя. Но, мне кажется, произносить эти слова, да и слышать их, все еще для тебя проблема. Можешь мне объяснить – почему?

     – Неужели нужно спрашивать? Нам предстоит очень много незаконченных дел.

     – Мы справимся.

     – Думаешь?

     Хью сожалел, что не мог разделить ее уверенность. Но если бы даже им это удалось, они оказались бы у той черты, откуда большинство пар только начинает.

     Будто прочитав его мысли, Тейлор погладила волосы у него на груди, и на ее губах заиграла чуть заметная улыбка.

     – Я дала тебе сына и, может, уже ношу второго... или дочь, а ты все еще не собираешься сделать из меня честную женщину?

     Он выругался, прижав ладони к глазам.

     – Меня следует пристрелить за то, что я не забочусь о тебе. Уже тогда было достаточно скверно, но я по крайней мере мог использовать в свое оправдание молодость и разбушевавшиеся гормоны.

     – А твои гормоны не бушевали, когда мы занимались любовью последние два раза?

     Вот почему у него никогда не было шансов устоять! Она за секунду могла перейти от полной серьезности к сексуальной игривости или к нежности, а он, пытаясь подхватить ее настроение, целиком покорялся ей. Его потрясло, когда он понял, что годы заключения ничуть не ожесточили его – во всяком случае, когда дело касалось этой женщины.

     С яростным возгласом он перевернул ее на спину и прижал своим более существенным весом.

     – Мои гормоны были в большом беспорядке все пять раз, дорогая. Вот в чем проблема.

     – Да, но два раза вознаграждения были вполне безопасными, – пробормотала она, и глаза ее заискрились.

     Боже, помоги ему.

     – Возможно, безопасные для тебя, но не могу сказать того же о своем рассудке. Желание обладать тобой в моей крови, словно болезнь.

     Даже теперь ему хотелось целовать ее, пока они не задохнутся, снова погрузиться в нее и увидеть, как она загорается в ответ.

     – Но что, если мир снова вывернется наизнанку? Неужели ты думаешь, что я позволю снова запереть себя, разлучив с тобой и Кайлом? От мысли, что ты можешь перенести еще одну беременность в одиночестве, я просто сойду с ума.

     Тейлор ласкала его лицо и грудь.

     – Шшш, этого не произойдет.

     – Может, у тебя есть магический кристалл, о котором я ничего не знаю? Но он не предупредил, когда кто-то пытался убить тебя!

     – Я начинаю верить, что нам снова позволено быть вместе, Хью, и мы больше не потеряем все в одно трагическое мгновение.

     Тейлор и представить не могла, как сильно он хотел поверить в ее слова, но разум не позволял.

     – Хорошо. Судьба, возможно, предпочтет, чтобы я увидел, как твоя любовь ко мне медленно умирает, когда ты поймешь, что связала свою жизнь с человеком, у которого нет ничего, кроме темного пятна на репутации.

     – Хью...

     – У меня даже нет работы.

     – Конечно же, есть.

     – Таскать мешки с продуктами в магазинчике, который можно инвентаризировать за час? Это не соответствует моему представлению о карьере.

     – Тогда поступай учиться, как мы всегда планировали.

     – Тейлор, черт побери, неужели ты считаешь, что я мог сохранить здравый ум, сидя в камере и ничего не делая все эти годы, только накачивая мускулы? Я учился и получил диплом юриста! Но разве осужденному за убийство позволят стать адвокатом?

     – Тогда мы подадим дело на пересмотр. – Улыбка Тейлор стала лучезарной. – Хью, это замечательно. Нет слов, чтобы выразить, как я горжусь тобой! А тем временем я смогу обеспечивать нас, – взволнованно продолжала она. – Нам не так уж много нужно, а у меня есть небольшие сбережения помимо средств, отложенных на обучение Кайла. Я уверена, что папа позволит нам остаться здесь. Возможно, он предложит нам занять эту комнату.

     Да, Тейлор любит его. Сознание этого наполняло его робостью и одновременно погружало в состояние эйфории. Но она была еще дальше от реальной жизни, чем он.

     – Тейлор, меня приводит в ужас мысль о том, как ты отреагируешь, если мы узнаем, кто убил Пирза и кто стоит за всей этой мрачной историей. Что, если это тот, кого ты хорошо знаешь?

     – Это не имеет значения.

     Хью вскочил с кровати и выхватил рубашку, к которой она потянулась.

     – Откуда ты знаешь? – спросил он, и голос его дрожал от едва сдерживаемой ярости так же, как и у нее.

     – Потому что я люблю тебя, и ничто, ничто не может встать между нами снова, ты...

     Он не дал ей закончить. Обхватив ее одной рукой за талию, а другой сжав затылок, впился губами в ее губы. А затем, прижав ее голову к груди, прошептал:

     – Прости меня, но я должен был узнать, в состоянии ли ты справиться с ситуацией. Тейлор... Любимая... Неужели ты не понимаешь, что меня убивает мысль о том, что я могу снова причинить тебе боль?

     Она не торопилась с ответом и начала с того, что прижалась губами к его груди там, где билось сердце.

     – Мало кому из полицейских за все годы службы удается избежать стрессовых ситуаций. Но это компенсируется удовлетворением от сознания, что ты помогаешь людям. И помощь, оказанная тобой, велика. Мне нравится то, что я делаю, Хью... и я люблю тебя и Кайла. Почему ты не можешь попытаться принять это?

     Придется ему научиться принимать.

     – Вытерпишь меня? – спросил он с робкой улыбкой.

     Неудивительно, что в ее глазах зажегся злорадный огонек. Она передвинулась, чтобы принять его упругую плоть в манящее сочленение своих шелковистых бедер.

     – Сделай так, чтобы стоило потерпеть.

     – Боже милосердный... – прошептал Хью, подталкивая ее назад к кровати.

     По мнению Тейлор, их жизнь началась заново этой ночью, и, несмотря на очень короткий сон, наутро она бодро соскочила с постели и чуть ли не на крыльях выпорхнула из дома. Ее счастья не омрачили даже сердитые звонки мэра и недовольство посетителей, уже ждавших ее появления в участке. Телефон не умолкал оттого, что по городу уже распространилась новость о том, кто является отцом Кайла, и известие о последнем несчастье Блэкстоунов. Невзирая на большую занятость, она сохраняла самообладание и оставалась по-прежнему жизнерадостной. В результате, когда позднее позвонил Мел и сообщил, что к нему попали щенки, которым необходимо найти хозяина, она подумала, что вполне может позволить себе взять перерыв.

     Позвонив Кайлу и сказав ему, что заедет за ним через несколько минут, она подошла к Оррину.

     – Оррин, не видел ли ты дела Блэкстоуна, оно лежало на столе в кабинете? Мне хотелось бы отвезти его шефу.

     Вжав голову в плечи, как всегда делал, когда смущался, Оррин встал и взял его со своего стола.

     – Вот оно.

     Улыбка сбежала с лица Тейлор.

     – Почему оно у тебя?

     – Я хотел почитать, когда вас нет. Думал, чем-нибудь смогу помочь.

     Ей хотелось верить ему, и она верила, но не могла не вспомнить реплику Хью. Пожалуй, пришло время поговорить об Оррине с отцом.

     – Очень мило с твоей стороны, – осторожно сказала она. – Нашел что-нибудь?

     – По правде говоря, нет, но обратили ли вы внимание, что лошадь Пирза Марсдена в день убийства обнаружил доктор Денвер?

     – Да. Но он тогда не был еще ветеринаром.

     Мел учился с ней в школе, но на два класса старше, у него было свидание с Конни, когда он нашел лошадь. В действительности это Конни заметила машину Хью на гребне холма, откуда пришла лошадь.

     Она дала показания, что Мел ускакал, чтобы вернуть лошадь на ранчо Марсдена, а она поспешила в город бить тревогу. Ведь все уже знали о насилии над Ноуэл и о том, как расстроен Хью.

     – Так в чем же суть?

     – Только в том, что именно доктор Денвер помог вам тоже в тот день, когда в вас стреляли.

     Тейлор почувствовала легкое раздражение.

     – Мел ветеринар, Оррин. Он не собирался быть там, а просто возвращался домой после вызова к пациенту. Фактически Хью тоже там был.

     Оррин побледнел и снова сел.

     – Да, мэм. Мне просто показалось, что это заслуживает внимания.

     Покачав головой, Тейлор отправилась за сыном.

     Золотистые охотничьи щенки оказались великолепными, и Кайл, естественно, захотел взять всех. Тейлор уговорила его ограничиться двумя из пяти. И пока он мучился проблемой выбора, а Мел принимал пациента, она вышла из дома, чтобы передать Оррину по радио, что немного задержится. По дороге назад она заметила на заднем дворе Конни Денвер.

     Денверы жили в дальних комнатах большого старого дома, и Конни, очевидно, развешивала белье после утренней стирки. Но большая часть белья оставалась в корзине, а она расхаживала взад и вперед, крепко обхватив себя руками. Странное зрелище заставило Тейлор подойти, чтобы спросить, не может ли она чем-нибудь помочь.

     – Конни! Привет. У тебя все в порядке?

     Она не расслышала ничего из того, что женщина бормотала себе под нос, но еще ранее обратила внимание на то, что Мел выглядел чрезвычайно озабоченным и печальнее обычного, и это возбудило ее любопытство.

     Женщина застыла и уставилась на Тейлор, словно та материализовалась из воздуха.

     – Я не видела... Тебе нужен Мел? Мел в кабинете.

     – Да, я знаю. Кайл уже там, он выбирает щенков. Я увидела тебя и подумала, все ли благополучно.

     – Да.

     Эта женщина, безусловно, не пробуждала теплых чувств, но ради Мела Тейлор предприняла еще одну попытку.

     – Ты не очень хорошо выглядишь, Конни. Думаю, тебе известно, что я очень привязана к вам с Мелом, и если могу что-нибудь сделать для тебя... Я хороший слушатель.

     – Он не любит, когда я разговариваю с его клиентами.

     – Ну, думаю, нас с Кайлом нельзя считать всего лишь клиентами, хотя, очевидно, с сегодняшнего дня Кайл им станет. – Разговаривая, Тейлор изучала странное поведение женщины. – Ты уже знакома с моим сыном?

     – Н-нет. Я не часто выхожу из дома. Незнакомые люди оказывают на меня... Я очень застенчива.

     Застенчива? Да она просто становится помешанной. С того самого дня, когда произошел конфуз с пирогом, эта женщина производила все более странное впечатление. Но ради Мела Тейлор пыталась найти с ней общий язык.

     – Кайлу всего лишь тринадцать, и ему нравятся, все те, кто любит животных, – сказала она с мягкой усмешкой. – Его ты не будешь стесняться. Пойдем. Я вас познакомлю.

     Конни отшатнулась так, словно Тейлор собиралась ее арестовать.

     – Нет. Ты не можешь меня заставить.

     – Как вы тут? – осведомился Мел, появившись в сопровождении Кайла, державшего в руках двух пухлых щенков, которые пытались лизнуть его в лицо. – Милая, ты снова неважно себя чувствуешь?

     – Ты обещал мне помочь, – захныкала его жена голосом маленькой девочки, совсем не соответствующим ее внешнему облику и аляповатому одеянию. – И ты сказал, что мы поедем покататься на лошади.

     Мел, казалось, готов был сквозь землю провалиться. Покрасневший, взволнованный, он подошел к жене и отвел ее к двери черного хода.

     – Я же сказал тебе, дорогая, – после назначенных встреч. Ты не приняла свои лекарства, не так ли?

     – Я их ненавижу. Они делают меня сонной, и я ненавижу тебя за то, что ты лжешь мне!

     Вырвавшись от него, она поспешно вошла в дом и закрыла за собой застекленную дверь, затем показала ему язык и скрылась.

     Мел вздохнул и запустил обе руки в волосы. Тейлор закусила губу и подала знак изумленному Кайлу идти к машине. Когда он оказался вне пределов слышимости, она сказала:

     – Прости, если я вмешиваюсь не в свое дело, но ей становится все хуже, Мел.

     – Только когда она не принимает лекарства. Ты же знаешь, она всегда была слишком чувствительной. К тому же ей приходится бороться с депрессией, и, чем меньше шансов остается у нас иметь детей, тем хуже ей становится.

     – Мне так жаль.

     Ему удалось изобразить улыбку.

     – Нет-нет! Не огорчайся. Она действительно прелестная девочка. – Он сжал руки. – Итак, похоже юный Кайл нашел занятие.

     Следуя его примеру, Тейлор перевела взгляд на сына и тоже направилась к машине.

     – Послушай, ты уверен, что мы ничего не должны заплатить за этих милашек?

     – Абсолютно. Мне просто нужно было, чтобы они попали в хорошие руки. Только кормите и заботьтесь о них как следует. Я дал Кайлу кое-какие бумаги с рекомендациями. Но, если возникнут вопросы, позвоните.

     Так как казалось, что он ждет их отъезда с таким же нетерпением, с каким и Тейлор хотелось уехать отсюда, она вслед за Кайлом поблагодарила Мела, помогла сыну вместе с новыми друзьями забраться в машину, и они вернулись к Эмметту вместе с Мисси и Максом.

     – Я ужасно сочувствую ему, – говорила она отцу немного погодя, делясь своими впечатлениями. Его уже познакомили со щенками, и Кайл унес их в сад за домом, чтобы понемногу начать дрессировать. – Мел пытается защищать ее, но что он будет делать, когда она станет мешать его работе?

     – О, мне кажется, люди здесь вполне терпимо относятся к тем, у кого «не хватает винтиков», – ответил Эмметт и подмигнул. – Разве бывает маленький городок без своих чудаков? Я сам пару раз подбирал ее на окружной дороге. Она брела по ней, разодетая в свое лучшее воскресное платье, с сумочкой на руке, разговаривая сама с собой, и выглядела такой счастливой, словно ребенок в ванне с мыльными пузырями.

     – Как печально! Мел явно любит ее. Он относится к ней с такой нежностью и всегда готов защищать ее.

     Эмметт пожал плечами.

     – Что ему еще остается делать? Она не настолько плоха, чтобы держать ее взаперти. В основном они выглядят вполне довольными, просто держатся особняком.

     – И подумать только, Оррин заподозрил Мела, потому что тот оказался неподалеку от места преступления в день гибели Пирза Марсдена, а также когда стреляли в меня. Можешь поверить в такое?

     – Нет. Мел боялся Пирза, помнишь? Не слишком-то любил его, потому что Пирз отбил у него девчонку. Как же ее звали?

     Тейлор щелкнула пальцами.

     – Джанетта! Племянница Теда Познера. Ты прав, – она покачала головой, вспомнив короткое, но сильное летнее увлечение Мела. – Жаль, что Джанетта больше не вернулась в город. Может, Мелу представилась бы еще одна возможность. Кстати, раз уж мы заговорили об Оррине... – Казалось нелепым затрагивать эту тему. – Где он был, когда погиб Пирз? Хью, кажется, считает его таким же странным, как и Конни.

     – Милая, оставь это. Оррин мой верный друг вот уже... ну, почти столько же лет, сколько тебя здесь не было.

     – Да, но откуда он взялся? Не мог ли он тогда быть где-то поблизости?

     И без того резкие черты его лица еще больше заострились, на нем появилось мрачное выражение, предвещающее бурю, и он с шумом положил папку с делом, которую она принесла, на кофейный столик.

     – Ради Бога... Нет, его не было поблизости, а взялся он, можно сказать, из психушки, понятно? Его поместил туда отчим, когда он был еще ребенком, – только потому, что он отчаянно сопротивлялся, когда тот нещадно избивал его. У отчима оказались достаточно большие связи, чтобы мальчика заключили на восемь лет, и позволь сказать тебе, бедняга Оррин прошел через такое, о чем тебе лучше не слышать. Возможно, он до сих пор сидел бы там, если бы внезапно не сменилась администрация и дела всех пациентов не пересмотрели. Когда он выбрался оттуда, то бежал без оглядки. Единственное, что я могу сказать, – это чудо, что он сохранил здравый ум! Поверь мне на слово, у него в голове больше, чем у восьмидесяти процентов населения этого городка, а если ты скажешь хоть слово кому-нибудь о том, что сейчас узнала от меня, я тебя уволю. А теперь оставим эту тему!

     Уже давно она не слышала, чтобы отец говорил о чем-либо с такой страстью, и огорчилась из-за того, что так его взволновала.

     – Папа, извини. Но я в отчаянии. Я словно плыву в тумане. Хью необходима помощь. Я прочитала это дело три раза, я была там, но ни за что не смогла ухватиться. Ты простишь меня?

     Он издал гортанный звук и сжал руку, которую она положила ему на плечо.

     – Неужели ты думаешь, что я не сочувствую вам? По всей стране в таких же маленьких городках, как наш, совершается бессчетное количество преступлений, которые так и остаются нераскрытыми. У меня было достаточно времени поразмыслить об этом, сидя здесь.

     – Ты был замечательным другом всем этим людям, папа.

     – Да, воскресный полицейский, вот в кого я превратился, пригодный только для того, чтобы сопровождать похоронные процессии и обеспечивать порядок на сезонных базарах. Тебе следовало бы занять мой пост. Ты приобрела опыт и обладаешь необходимой энергией, то есть всеми теми качествами, которые так требуются в наше время.

     – Послушай, ковбой, этот город растет слишком быстро для одного полицейского. К тому же я не собираюсь работать по четырнадцать-шестнадцать часов ежедневно и по семь дней в неделю всю оставшуюся жизнь. – Сказав это, Тейлор тихо добавила: – Мы с Хью надеемся начать сначала, папа.

     – Сообщи мне что-нибудь новенькое.

     – Не говори пока ничего Кайлу, ладно? Хью предъявляет большие требования к себе и хочет многого для нас, но не намерен рисковать, пока еще есть угроза.

     Отец кивнул, отковыривая край гипса.

     – Его подставили, Грейси, теперь я знаю, а его отношение к Кайлу свидетельствует о том, какое у него большое сердце. А как умно он объяснил Кайлу, почему ему пришлось прийти сюда!

     Это новости. Тейлор спросила:

     – Когда он это сделал?

     – Сегодня утром, после того как ты ускользнула, словно лисица. Не беспокойся, мальчик все нормально воспринял. Не знаю, что произошло после их вчерашнего разговора, но твой сын превратился в совершенно другого человека, он уже не тот шалопай, что приехал сюда две недели назад.

     Восприняв услышанное как величайший комплимент, Тейлор поцеловала отца в щеку.

     – А я посмотрю дело еще раз, может, что-нибудь смогу найти, – добавил он.

     Когда Тейлор оставила его, он казался вполне довольным видом на мир, открывавшимся перед ним с кушетки.

     Ничего особенно важного в этот день не произошло. Протестующие телефонные звонки сократились, превратившись в тонкий ручеек, и Оррин управлялся с ними с впечатляющей некомпетентностью. После рассказа отца она наблюдала за ним, когда позволяло время, и начинала многое понимать и ценить.

     Хью пришел к ним на обед. Его мать все еще не вернулась, но прошлым вечером позвонила и сказала, что скоро возвращается.

     – Ноуэл приходит в себя, – сообщил он Тейлор, когда она провожала его к машине поздно вечером. Оказалось, его сестра хочет сменить обстановку, так как пребывание на прежнем месте навевает слишком много воспоминаний. Она приняла предложение занять аналогичную должность в Альбукерке, и Джейн собиралась поехать с ней, чтобы помочь ей обосноваться на новом месте.

     – Думаю, мама позвонит мне дня через два, – сказал Хью, – в крайнем случае через четыре.

     Тейлор поняла, на что он намекает ей, и приняла невозмутимый вид.

     – Хорошо для Ноуэл. Она заслуживает того, чтобы найти кого-то столь же незаурядного, как она сама.

     Судя по тому, как Хью заключил ее в объятия, стало ясно, что ее невозмутимый тон ни на секунду не ввел его в заблуждение.

     – Они не ненавидят тебя, Блу, а просто пытаются защитить семью, ты поступала бы точно так же. Дай им время. Все наладится.

     – Конечно. – Но ей хотелось переменить тему разговора. – Я слышала, что Тито, ребята Монтеса и кое-кто еще с вашей улицы приходили помочь тебе вымыть склад и трейлер.

     – Да. Представь себе.

     – Ну так что же, Хью, ты сделал бы то же самое.

     Хью кивнул, но в глазах его отразилась тревога;

     – Но Сандовала никак не упрятать за решетку, не так ли?

     – Нет, тем более что хозяин соседнего ранчо готов подтвердить, что Лу провел на ранчо Марсдена весь вечер во время пожара. Этот человек зависит от Марсдена, так как получает от него воду, поэтому его заявление оставляет дурной привкус, в нем явно просматривается хитрый тактический ход. Высказывались даже предположения, будто ты сам поджег здания, чтобы получить страховку.

     – Какую страховку? – проворчал Хью. – Моя мать отказалась от нее еще два года назад, потому что страховые взносы были ей не под силу. Они возрастали каждый квартал, несмотря на то, что она никогда не предъявляла никаких требований... никогда!

     Тейлор испытывала боль за него. Они провели такой восхитительный вечер, съев обед Лолы, и на этот раз сама стряпуха согласилась присоединиться к ним. Потом Хью пошел прогуляться с Кайлом и щенками. Она не слишком огорчилась из-за того, что ее не взяли с собой, так как хотела воспользоваться случаем, чтобы узнать поближе Лолу. И действительно, оказалось довольно забавно послушать, как ее отец пытается произвести впечатление на Лолу своим знанием ведущих телевизионных ток-шоу. А потом настало их с Хью время спрятаться в мышиную норку, что они и сделали.

     – Пожалуйста, не теряй самообладания, – сказала она, положив голову ему на плечо. – Я понимаю, это похоже на вновь возвратившийся кошмар, но на этот раз в механизме великого Марсдена есть сбои.

     Хью ничего не ответил, но утешил себя тем, что приник к ней долгим поцелуем с пожеланием спокойной ночи.

     Когда он снова поднял голову, глаза его излучали нежнейшее желание.

     – Поедем ко мне в магазин.

     – Ты меня убиваешь, – ответила она, пытаясь устоять перед искушением. – Уже поздно, Хью. К тому же Кайл ждет от нас, что мы будем на высоте.

     Он поморщился.

     – Так же, как и твой отец, он полагает, что мне уже пора сделать из тебя честную женщину.

     – Не возражаю.

     Хью обнял ее еще крепче.

     – Я хотел бы, милая, всем сердцем. Но не стану связывать тебя со своими проблемами.

     – Насколько мне известно, брачный обет гласит «в горе и радости».

     – Это, однако, не означает, что надо немедленно начать с горя. Нет, до тех пор, пока я не могу ничего изменить, я не стану пятнать твое доброе имя, связывая его с моим. И все-таки... – Руки его скользнули к ее бедрам, и под покровом тьмы он крепко прижал ее к себе. – Помни, чьим сердцем ты владеешь.

     Как она могла забыть об этом, когда он в состоянии зажечь ее мимолетным взглядом и заставить затрепетать от страсти малейшим прикосновением бедер? Тейлор приникла к его губам и показала ему, что все поняла, однако условие это двустороннее.

     – Думай обо мне, моя Леди Блу, – пробормотал он, в последний раз любовно покусывая ее нижнюю губу.

     – Всегда, – прошептала она.