Текст книги "Второй брак"

Автор книги: Хелен Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Хелен Брукс
Второй брак

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Минуточку, Грейс, она только что вошла. – Мать протянула трубку Клэр, удивленно поднявшей тонкие брови. – Это Грейс. Кажется, она нервничает.

– Грейс? – Клэр почти вырвала трубку из рук матери, торопясь поговорить с подругой. Грейс столько перенесла за двадцать пять лет своей жизни! И вроде бы наконец обрела счастье. Во всяком случае, казалась счастливой неделю назад, когда они в последний раз говорили.

Боже мой, взмолилась Клэр, поднося трубку к уху, пусть все будет хорошо. Господи, сделай так, чтобы все было благополучно. Пусть Грейс будет здорова, пусть будущий ребенок будет в порядке, пусть все будут живы-здоровы... Несколько лет назад у Грейс уже умер грудной ребенок, мальчик по имени Паоло; ему было всего полгода. И с того страшного времени она впервые отважилась забеременеть.

– Извини, ты, наверное, только что пришла с работы, – начала Грейс каким-то хриплым голосом. – Но мне просто необходимо с тобой поговорить.

– А что случилось? Сегодня у тебя было ультразвуковое обследование, верно?

– Да. Не волнуйся, с ребенком все в порядке... точнее, с детьми.

– Близнецы?

– Ну да, близнецы, – ровным голосом подтвердила Грейс.

– Это же прекрасно! – откликнулась Клэр.

– Да, конечно, – в голосе Грейс теперь было больше жизни. – Донато на седьмом небе, я тоже рада. Нет, правда, рада. Но я ошеломлена...

– Это понятно, – сказала Клэр, и ее большие карие глаза затуманились от тревоги за подругу.

Грейс выросла в детском доме и не испытала безоглядной материнской любви. Она была очень близка со своей свекровью Лилианой, но та, к несчастью, умерла два с половиной года назад. А ведь, готовясь к родам, так хочется чувствовать поддержку матери, свекрови, сестер, то есть женской половины семьи... Однако Грейс не от кого было получить эту поддержку.

– Клэр, – нерешительно проговорила Грейс, – я не должна бы тебя об этом просить, но... не могла бы ты приехать сюда, к нам? Я хочу сказать... пожить?

– В Италии? – Клэр смотрела прямо перед собой, не в силах собраться с мыслями.

– Ну, не обязательно прямо сейчас, – ответила Грейс, – я не ограничиваю тебя сроками. Но мне так хотелось бы, чтобы ты была рядом, когда малютки родятся.

– А что скажет твой муж, если я приеду надолго?

– Он сам это предложил! – воскликнула Грейс. – Когда мы узнали, что будут близнецы, он первый подумал о том, что хорошо бы мне кто-то помогал в первые месяцы. И Донато вспомнил, как ты говорила летом, когда была здесь, что размышляешь – не сменить ли работу. Ты же училась ухаживать за младенцами. Мы будем платить тебе, так что ко времени возвращения в Англию у тебя наберется кругленькая сумма.

– Ну уж нет, – возразила Клэр, – если я приеду, то это будет дружеская помощь.

– Ладно, посмотрим, – Грейс явно не хотела вступать в спор. – Ты сможешь жить либо в главном доме, либо с нами – как захочешь. Лоренцо тоже будет счастлив, если ты поживешь здесь какое-то время. Он так скучал, когда ты уехала в сентябре...

– Я тоже по нему скучала. – Клэр улыбнулась при мысли о младшем брате Донато – ему едва исполнилось тринадцать. Чувство юмора у него было не хуже, чем у нее самой. – Он потрясающий парень.

– Мне так хотелось бы, чтобы ты приехала, – повторила Грейс с подкупающей интонацией. – Я всегда считала, что мы с тобой – как сестры...

– Да-да, – сказала Клэр.

Это было правдой. Девушки познакомились не так давно – когда Грейс, расставшейся с Донато, пришлось жить в Англии. Но они подружились так крепко, как это бывает раз в жизни. У Клэр было пять братьев-здоровяков, но не было сестры, и Грейс, даже не подозревая, заняла это место в сердце подруги.

– Ты подумаешь, да? – спросила Грейс. – А вот и Донато пришел. Он тоже хочет с тобой поговорить.

Разговор этот состоялся два месяца назад, и теперь, в январе, когда была уже давно позабыта праздничная рождественская суматоха, Клэр с радостью оставила по-зимнему сырую, ветреную Англию.

Пройдя в аэропорту таможню, Клэр искала глазами Донато, который должен был ее встретить...

Все вдруг растаяло, будто в тумане: ее работа в регистратуре хирургического отделения, большая дружная семья – родители плюс три пока неженатых брата, – воспоминания о трагедии, пережитой еще до знакомства с Грейс. Все исчезло. Глядя сквозь стеклянные стены аэровокзала на мягкий солнечный свет, струившийся с неба, Клэр с облегчением вздохнула.

– Мисс Уилсон? – спросил кто-то холодным тоном. На нее с вежливой улыбкой смотрел смуглый мужчина. – Вы мисс Клэр Уилсон?

– Да... – Ее бархатные карие глаза вдруг наполнились тревогой, и красивое лицо мужчины стало в ответ еще холоднее.

– Я Романо Беллини, муж сестры Донато, – проговорил он. – Донато пришлось срочно уехать по неотложному делу, и он просил меня встретить вас, так как боялся отпускать Грейс одну в автомобиле.

– Вот как? – Голос Клэр почему-то сорвался.

Этот мужчина, какой-то слишком... мужественный, подавлял ее. Когда-то она видела на фото этого Романо. Он приходился зятем Донато и был его лучшим другом. Впрочем, мужчина на фотографии мало походил на стоявшего перед ней. Хотя снимок был сделан давно, еще до гибели его жены, единственной сестры Донато...

– Может быть, мне стоит подтвердить свою личность? – спросил красавец, пока Клэр лихорадочно искала подходящие слова. – Или вы хотите позвонить Грейс?

– Нет-нет, все в порядке, – наконец-то нашлась девушка. – Я... видела ваше фото... Я знаю, кто вы.

– Вот и хорошо. – Он улыбнулся, но улыбка снова была ледяная. Клэр при всем желании не смогла бы улыбнуться в ответ. – Значит, у вас нет проблемы, si? Я тоже видел фото, где вы сняты вместе с Грейс. Это было прошлым летом. Вам понравилось тогда в Италии?

– Да. – Ну говори же что-нибудь, побуждала себя Клэр, поддерживай разговор.

Тем временем Романо легко поднял два ее тяжеленных чемодана, не дожидаясь носильщика с тележкой.

– Как себя чувствует Грейс? Она в порядке?

– Грейс чувствует себя замечательно, – ответил он. И, кивнув в сторону выхода, предложил: – Пошли?

– Да-да, конечно. – Клэр засеменила рядом с ним.

Ей не нравился не просто его суровый вид и не то, что он ее... подавлял. Ей не нравилось в нем все. Его рост, широкие мускулистые плечи, угадывавшиеся под легким пиджаком, холодная загадочная внешность и почти осязаемое чувство превосходства, которое исходило от него. Пожалуй, он даже пугал.

Неужели он меня пугает? – подумала Клэр и, как только это слово возникло в ее мозгу, отбросила его прочь. До чего же я глупа! Чем он может меня испугать? Это же лучший друг Донато, значит, и Грейс, моей подруги, которая о нем столько рассказывала летом. Жена Романо погибла два с половиной года назад, и, возможно, он до сих пор еще не смог оправиться от этой потери. Жена его была такой красавицей... Нет, он не страшен мне. Может, он просто слишком сдержанный человек? Замкнутый?

Вслед за Романо Клэр подошла к его машине, последней модели «БМВ». В просторном багажнике тут же исчезли ее огромные чемоданы. В салоне Клэр увидела светло-серую обивку из бархатистого нейлона. Закрыв за ней дверцу, Романо направился к месту водителя.

Еще прошлым летом богатство и огромные возможности мужа Грейс, Донато, поразили Клэр. И теперь она сделала заключение, что его друг Романо – того же поля ягода. Одет он был явно не из магазина для публики средней руки. Ботинки, конечно, сделаны на заказ... а уж о золотых часах «Ролекс» на запястье и говорить не приходится. Что называется, родился с серебряной ложкой во рту... Впрочем, по мнению Клэр, ложка эта усыпана бриллиантами. А люди, которым посчастливилось родиться с таковой, защищены от всех неприятностей. Что-то есть в их жизни нереальное – как в кино.

– Что-нибудь не так?

Она и не заметила, что он за ней наблюдает. Но теперь, выйдя из задумчивости и почувствовав на себе пристальный взгляд, Клэр мучительно покраснела.

– Нет, все нормально, – ответила она.

Повернувшись, Романо беззастенчиво изучал ее взглядом, а рука его скользнула по верху ее сиденья.

– А вы уверены? – мягко переспросил он.

Девушка собрала всю свою волю, чтобы не разразиться пустой скороговоркой. Лишь молча кивнула. Взгляд мужчины был все так же прикован к ней. Никогда еще Клэр не испытывала подобного смущения.

– Сколько вам лет? – спросил он. И тут же добавил: – Scusi[1]1
  Извините (итал).


[Закрыть], я не имел права задавать такой бестактный вопрос. – Он сел удобнее в своем кресле и включил зажигание. Мотор, просыпаясь, заурчал. Лицо мужчины снова стало отчужденным и замкнутым.

– Да нет, все в порядке, – обратилась Клэр к чеканному профилю. Она чувствовала себя так, словно нечаянно схватила за хвост тигра и теперь не знает, как это исправить. – Мне двадцать четыре года, но я думаю, что выгляжу моложе.

– Да, вы правы, – сказал он, не глядя на нее и осторожно выводя громадную машину на дорогу. Глаза его сощурились от яркого солнечного света.

– А это у нас наследственное, – заговорила Клэр оживленно, хотя его сдержанный тон не очень к этому поощрял. – Моя мать, родившая шестерых детей, выглядит гораздо моложе своих лет, так что мне, видимо, суждено выглядеть подростком, когда мне будет уже за тридцать.

Густые черные брови мужчины иронически поднялись, но он промолчал. Какой все-таки неприятный тип, подумала Клэр. Она стала смотреть в окно с безучастным выражением лица, хотя и чувствовала, что снова краснеет. Вот уж действительно неприятный тип.

Вспомнив фотографию его жены, Клэр смущенно вжалась в сиденье. Эта итальянка была не просто красивой, она явно отличалась особой чувственностью и при всем том была явно не глупа. Наверное, Романо как раз и любит таких умудренных опытом, но страстных женщин, с досадой думала Клэр. А я совсем другая. Да, совсем не такая. У меня хрупкая мальчишеская фигура. Я не пользуюсь косметикой, не ношу украшений. Нет-нет, я не хочу ничего менять в своем облике, поспешно добавила про себя Клэр. Такие мужчины, как этот Беллини, мне никогда не нравились. Да и он, вероятно, предпочитает женщин ярких... чувственных, подчеркивающих его собственную суровость.

– Кажется, вы работали вместе с Грейс, когда она жила в Англии? – спросил Романо. Он поинтересовался вежливо, но без всякого интереса, как человек, принуждающий себя поддерживать беседу. – Вы как будто были регистратором у хирурга?

– Да. – Поскольку ответ вышел слишком краткий, Клэр поспешила добавить: – Когда мы с Грейс познакомились поближе, выяснилось, что мы обе получили специальность – работа с маленькими детьми.

– Ах вот как? – Он на секунду повернулся к Клэр, и от взгляда его черных глаз ее словно пронзило током. – И что же, работа с детьми вам не нравилась? – Он снова стал смотреть на дорогу.

– Я бы не сказала.

– Вы не любите детей?

– Да нет, я люблю детей. – Она не хотела развивать тяжелую для нее тему. К тому же он сидел от нее слишком близко, и от запаха дорогого, изысканного лосьона, подчеркивавшего его суровую мужественность, у нее путались мысли. – Просто... случилось нечто такое... что... после чего это было неудобно.

Боже, что я говорю? Неудобно?! Это было, скорее, невозможно. Это была трагедия...

– Ясно.

Он метнул в ее сторону острый, как бритва, взгляд, но Клэр слегка наклонила голову, и ее прямые темные волосы, длиной до плеч, наполовину закрыли лицо.

– Ну что ж, может, когда близнецы появятся на свет, вы попрактикуетесь и снова вернетесь к этому занятию.

– Может быть.

Она сказала это тоном, которым ставят точку. Клэр не хотела обсуждать подобные вещи с незнакомцем. Она и так сказала уже больше чем достаточно.

Минут пять прошло в тягостном молчании, и Клэр собралась было нарушить его какой-нибудь банальной фразой о красоте окружающего пейзажа, но тут Романо заговорил снова – все тем же холодным тоном:

– Здесь, на побережье, есть отличный ресторанчик. Я думаю, нам стоит остановиться и поесть в нем. Как вы думаете?

– Поесть?

Вопрос ее прозвучал так, словно он предложил нечто страшно неприличное; из ответа Романо было ясно, что он это заметил:

– Вы же едите время от времени, не так ли?

Да, конечно, в смущении подумала Клэр, но сидеть с ним за одним столом – в этом кроется нечто интимное, и это пугает. Разумеется, приглашение на ленч – лишь жест вежливости человека, обещавшего Донато и Грейс доставить девушку в целости и сохранности. Но быть еще какое-то время с ним наедине...

– Я... я думала, что Грейс ждет меня, чтобы поесть вместе. И я пока еще не голодна, – выдавила Клэр.

– А вот я умираю с голоду, – ответил Романо, и в голосе его было что-то не совсем понятное: то ли Романо ее поддразнивал, то ли злился. У Клэр по спине потекла струйка пота.

Боже, помоги мне... Да что же это со мной творится? Разве я не ездила с мужчинами в машине до сегодняшнего дня?

Ездила, но это мужчина необыкновенный, ответила она сама себе. Если разобраться, то я и не встречала таких, как он. Что-то в нем есть угрожающее. Нет, не угрожающее, скорее, пугающее. Мое первое впечатление было правильным. Он опасен.

– Так что же?

Услышав снова этот бесстрастный голос, она отвела взгляд и стала лихорадочно подыскивать слова.

– Может, вы согласитесь уделить мне несколько минут? Я бы за это время утолил свой аппетит.

Клэр взглянула на него, на это лицо, словно исполненное резцом ваятеля, и залилась краской.

– Я думаю, Грейс как раз предполагает, что я накормлю вас, а уж потом доставлю в ее жаркие объятия, – добавил он.

Да ведь он надо мной смеется! Клэр разозлилась. Как он смеет? Теперь она уже не сомневалась, что правильно поняла его предыдущие слова. Уловив ее беспокойство и смущение, он решил над ней посмеяться.

Так, значит, он думает, что очаровал ее своим атлетическим видом, богатством и красотой. Да она скорее умрет, чем...

Щурясь от гнева, она вдруг нашла нужные слова и произнесла их резко, ядовито:

– Вы можете удовлетворить свой аппетит, мистер Беллини, я вам не помешаю. Просто я думаю, что Грейс рассчитывает обедать со мной, и ей будет неприятно, если она узнает, что я этим пренебрегла... Что касается нескольких минут... Я проведу с подругой и ее мужем несколько месяцев, так что эти минуты не имеют значения.

Да и вы не имеете для меня значения, подумала Клэр, но не посмела этого сказать.

– Какая вежливость с вашей стороны! – Его голос стал подчеркнуто ласковым – он дал знать, что перчатка поднята, вызов принят, – Скажите, в Англии у всех девушек такие замечательные манеры?

– Я уверена, что вы прекрасно осведомлены об этом, – так же мягко ответила Клэр и на миг высунулась из окна автомобиля. – У вас же множество знакомых женщин, синьор Беллини, и в Англии, и за ее пределами.

– Вы так думаете?

– Грейс мне рассказывала, что ваши деловые связи простираются по всей Италии и Соединенным Штатам. Разве нет?

Ее деланная наивность, ее широко раскрытые глаза не обманули итальянца.

– Мои деловые связи... Ах да. – Голос был ироничным, и ей показалось, что Романо даже слегка забавляется. А неприкрытая чувственность его интонации заставила Клэр затрепетать. – Мои деловые связи бывают подчас страшно утомительными.

– Охотно верю. Но я убеждена, что ваша работа доставляет вам также и удовольствие.

– Я стараюсь, чтобы это было так, Клэр.

– А вот у меня работа интересная, – сказала Клэр. – Это для меня главное. Никогда не вынесла бы скуки на службе.

Клэр затараторила, описывая свой рабочий распорядок дня, возникающую иногда минутную панику и прочее. Она понимала, что ему это нисколько не интересно, но хотела предотвратить дальнейшие расспросы. Как только она смолкла, он тут же спросил:

– А есть в Англии человек, который будет терпеливо ждать вашего возвращения?

– Хотите сказать – друг? – уточнила она осторожно.

– Именно.

– Нет, – ответила девушка просто.

– Нет? И вы не собираетесь разъяснить это довольно загадочное заявление?

– Загадочное? Не думаю. – Она хмыкнула.

– Загадочное, я настаиваю. Если красивая девушка двадцати четырех лет от роду решительно заявляет, что...

– Я ничего не заявляю решительно – просто излагаю факты. И потом, вы знаете не хуже меня, что я не красивая девушка, синьор Беллини.

– А вот с этим я поспорю, – перебил он ее. – И ради Бога, не называйте меня «синьор Беллини», я для вас Романо. А поскольку вы намерены пожить какое-то время в усадьбе Каса Понтина, нам всем будет только удобнее, если мы будем называть друг друга по имени. Si? Наши отношения станут от этого только приятнее.

– Отношения? Какие отношения? – На этот раз ее явная растерянность не позабавила Романо, как раньше. Он ответил ледяным тоном:

– Донато и Грейс – мои друзья, Клэр.

– Да, я это знаю, но...

– А друзья видятся иногда, верно? Мне кажется, что даже в Англии этот приятный обычай все еще жив, а?

– Да, но...

– Значит, время от времени мы будем встречаться, предположим, будем ужинать вместе, – заговорил он строгим тоном. – Разумеется, вместе с Грейс и Донато. Я только сказанное и имел в виду. Я не собирался вас... как это... завлекать.

– Я ни секунды не думала, что подобное входит в ваши намерения.

– Хорошо. Значит, ситуация ясна.

Его тон вдруг стал учтивым, как у обходительного сердцееда. Клэр от неожиданности открыла рот.

А он уже выруливал с шоссе на боковую дорогу, по которой повел мощную машину к арке, с пышными цветочными клумбами по сторонам, и въехал в тихий дворик.

– Все-таки я повторю, – сказал он, выключив зажигание и улыбнувшись с легким сарказмом, – что вы красивая девушка, Клэр. Любой мужчина со вкусом подтвердит вам это. Лично я – поклонник красоты, хотя и понимаю, какую развращающую силу она может иметь и какое таит коварство.

– Коварство? – эхом отозвалась Клэр, догадавшаяся, что странная фраза о ее внешности – вовсе не комплимент.

– Ну конечно. Красота – это та самая ловушка, которую природа использует в своих целях, разве не так? Возьмем белладонну, – продолжал Романо, – с ее сиреневыми цветами и прелестными, но ядовитыми ягодами. Или кисти болиголова. А что может быть более чарующим, чем морские анемоны? Они привлекают рыб и другие существа, которых и пожирают. Так что природа коварнейшим образом пользуется красотой.

– Да. – Глядя не отрываясь на это смуглое лицо, она лихорадочно соображала, на что он намекает. – Однако красота бывает и прекрасным явлением, которым мы восхищаемся. Например, закат.

– Но и закат поблекнет, оставив нас среди мрака ночи. Ничто не вечно.

Он говорил о своей жене, которую так трагически потерял... Когда это дошло до Клэр, она растерянно уставилась на него, не находя слов. Бьянка была поразительно, ошеломляюще красива. До ее гибели они прожили вместе всего несколько лет. Он все еще ее любит...

– Воспоминания тоже могут быть прекрасны, – мягко сказала она. – Когда закат погас, его свет долго живет в нашей душе, наполняя ее радостью и покоем...

– Я совсем другого мнения на этот счет, – возразил Романо так решительно, что стало ясно: тема закрыта. – Пойдемте? – он показал на уютный домик медового цвета прямо перед ними. – Вы убедитесь, что у Альдо разнообразное меню... и что отсутствие аппетита у вас – не помеха. Мне кажется, лучше устроиться на открытом воздухе, а? Позади ресторанчика – прелестный садик.

С последними словами Романо вышел из машины, обогнул ее спереди и открыл дверцу для Клэр. Потом протянул ей руку и помог выйти. Клэр вспомнила, что и у Донато такие же хорошие манеры. Но если на Донато она смотрела просто как на джентльмена, то с его лучшим другом все обстояло иначе: он казался обольстителем, и это мешало.

Ведя девушку по мощенному булыжником двору, Романо взял ее под руку. Они вошли в уютный, оформленный в пестрых тонах ресторанчик. Сразу стало ясно, что Романо здесь завсегдатай, – полный, но подвижный хозяин заведения встретил его с бурной радостью.

После обмена приветствиями на итальянском Альдо провел их через главный зал на крытую веранду, где несколько столов были расставлены так, что солнечные лучи освещали их даже на закате. Здесь было удивительно тепло. Сев за столик, Клэр огляделась вокруг.

Квадратный по форме сад был невелик, но красив: кружевную кованую решетку, ограждавшую его по периметру, покрывала пышная, источавшая дивный аромат растительность. Сквозь старые каменные плиты двора там и сям пробивались кусты, а в одном углу пышно цвела огромная магнолия, дававшая тень и в летнюю жару.

– Здесь очень красиво, – с неожиданной застенчивостью сказала Клэр. Оказавшись с Романо за одним столиком, она едва не онемела от его броской красоты. Из машины она не особенно рассматривала ландшафт вокруг Неаполя – ее мысли и во время краткой поездки тоже были заняты сидевшим рядом мужчиной, обладавшим странным магнетизмом...

Идиотка, мысленно одернула она себя и опустила глаза на поданное хозяином меню. Ты ничего не видишь, кроме него! То-то он бы обрадовался, узнав об этом...

– Вам перевести?

– Что? – Подняв глаза и увидев его пристальный взгляд, Клэр пожалела, что не может ответить: «Спасибо, я свободно владею итальянским».

– Я сказал – вам перевести, что написано в меню? – Голос его был терпелив, но с ноткой страдания, будто он говорил с трудным ребенком.

– Спасибо, в этом нет необходимости. – Да она лучше пройдется по раскаленным углям, чем попросит его о чем-либо! – Мне хотелось бы съесть только салат и выпить чего-нибудь холодного. Большой бокал.

– Нет проблем. – Он склонил голову, и это движение могло бы показаться вежливым, если бы не доля насмешливости. – Советую вам овощной салат с чесноком. Здесь это одно из лучших блюд.

– Спасибо. А вы не подскажете мне, где туалетная комната? Хотелось бы вымыть руки.

– Сразу налево от входной двери. Я вас провожу.

Оставшись одна в просторной туалетной комнате со стенами, выложенными из камня, с большой, глубокой, старинного образца раковиной, Клэр уставилась на свое отражение в зеркале – тоже очень красивом, в старинной резной раме. Все почему-то идет вкривь и вкось... А ведь еще сегодня утром все было так хорошо! В чем же дело? – мучительно соображала Клэр. Большие карие глаза на смугловатом лице, обрамленном густыми каштановыми волосами, пытливо смотрели на нее из зеркала.

Красивая! – сказал он. Клэр состроила гримасу. Это же явная ложь. Или не совсем?.. Нет, не может он так думать всерьез. Девушка потрясла головой, и волосы мягкой, шелковой волной рассыпались вокруг лица. Я знаю, что я не дурнушка, продолжала размышлять Клэр, но и не красавица. Мне, например, далеко в этом смысле до Грейс. Когда мы рядом, мужчины всегда оборачиваются, чтобы еще раз взглянуть на нее, но никак не на меня. Впрочем, подруга обычно равнодушна к их вниманию.

Пожав плечами, Клэр отвела глаза от зеркала и стала мыть руки, а потом плеснула холодной водой в лицо. Мне и без него хорошо, с теми, кто меня окружает, думала она. А если принять во внимание мою вспыльчивость и прочие недостатки, то внешность, какой бы она ни была, сразу отходит на второй план. Однако очень жаль, что все началось неважно с другом Донато. Ведь смысл поездки – облегчить положение Грейс! Я же успела объявить войну зятю и ближайшему другу ее мужа.

Придется иногда и прикусить язык, когда рядом этот Романо, думала Клэр. Подняв голову, она снова решительно посмотрела на свое отражение. Я же могу со всем этим справиться. Разве нет?

Да, я себя веду неприлично, заключила Клэр.

Возвращаясь в садик и садясь за стол, она была полна благих намерений. Я очень мило поблагодарю его за то, что он меня встретил, думала она, и буду лучезарно улыбаться, даже если он меня раздражает. Не поддамся ни на какие провокации.

И потом, после того, как Романо благополучно доставит ее в Каса Понтина, он, видимо, просто не будет ее замечать, иногда навещая своих друзей...

Последняя мысль должна была бы утешить Клэр, но вместо этого она испытала легкую грусть.