Текст книги "Живая кукла"

Автор книги: Хеди Уилфер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

2

Витторио увидел Лавинию сразу же, как только та вошла. В баре было полно молодых людей, которые появились здесь незадолго до него. Он мог бы поужинать и в апартаментах, которые находятся в деловом блоке офиса, или в одном из недавно приобретенных отелей. Но с него было достаточно и тех двух телефонных звонков, которые застали его в кабинете. Один был от деда, а другой – от Мариетты. Поэтому он решил отправиться туда, где его не могли разыскать.

Настроение у него было не ахти какое: подобные заведения были не в его вкусе. Он слыл знатоком хорошей кухни и любил рестораны, где можно удобно расположиться, спокойно поговорить или подумать о чем-то своем. Будучи наполовину итальянцем, Витторио предпочитал заведения, где собираются семьями и где не крутятся женщины сомнительного поведения.

При мысли о женщинах его лицо помрачнело. Мариетта уже переходит все границы приличия в попытке женить его на себе. Ему исполнилось пятнадцать, а ей двадцать два, и она собралась замуж, когда он впервые стал объектом ее сексуальных вожделений.

Нахмурив брови, Витторио наблюдал за Лавинией, стоящей у входа и явно высматривающей кого-то в зале. Она повернула голову, и блеснули ее сочные, ярко накрашенные губы.

У Витторио перехватило дыхание от возбуждения. Что с ним происходит? Эти яркие губы с головой выдавали ее, и ему следовало бы презрительно усмехнуться при взгляде на нее, а он еле сдерживает желание и страсть.

Чувство отвращения к самому себе охватило его. Он конечно же узнал девушку. Это была та самая особа, которая сегодня так рано сбежала с работы. Но тогда на ее лице почти не было косметики. Зато сейчас…

Он неодобрительно смотрел на напомаженные губы и густо подведенные глаза. На ней была короткая, чересчур, по его мнению, короткая, юбка, которая ни капельки не прикрывала стройных, обтянутых черными чулками ног.

На самом деле юбка было до колен, но по настоянию Флоренс ее пришлось подвернуть на поясе.

– Я не могу идти в таком виде! – запротестовала Лавиния.

– Не смеши меня, – строго сказала Флоренс. – В этом нет ничего предосудительного. Посмотри на фотографии шестидесятых годов.

– Когда это было! – возразила Лавиния, пытаясь разубедить Флоренс, но та была непреклонна.

В конце концов пришлось уступить, успокаивая себя тем, что, когда строгой надзирательницы не будет поблизости, можно спустить юбку до прежней длины. Кардиган тоже вызывал у Лавинии ощущение дискомфорта, и, чтобы отвлечься от неприятных мыслей о нем, она теребила пальцами верхнюю пуговицу.

Витторио прищурился, увидев это. Бог мой, да она явно пытается привлечь внимание к своему бюсту! Да, но бюст что надо! Витторио сжал зубы, чтобы обуздать обуревающие его чувства, но понял, что не может отвести от девушки глаз…

Почувствовав, что за ней наблюдают, Лавиния обернулась… и застыла на месте, когда ее ищущий взгляд встретился с жестким взглядом черноволосого незнакомца.

Некоторое время она стояла не двигаясь, словно пораженная громом, – таким сильным оказалось воздействие его мужского начала. Сердце ее бешено застучало, готовое вырваться наружу, во рту пересохло, тело напряглось… Она отчаянно боролась с охватившим ее чувством. Чувством, на которое не имела права.

Это Николас! Этот мужчина может быть только Николасом – в панике подумала она. И ей не следует так реагировать на него. Ведь он – парень Дайанны!

Ни один из находящихся в баре мужчин не отвечал описанию подруги так, как этот. Фантастически привлекательный, сексапильный. И еще на нем должна быть голубая рубашка в тон глаз. Лавиния, не могла разглядеть цвет глаз мужчины в тусклом освещении зала, но во всем остальном описание Дайанны оказалось верным.

Итак, это был Николас – парень ее ближайшей подруги. Неудивительно, что ту беспокоила возможность его измены. За таким мужчиной, женщины наверняка гоняются толпами.

Поразительно, но Дайанна ни словом не обмолвилась о том, что, может быть, было самым главным в Николасе – будучи чертовски привлекательным, он еще излучал властность, граничащую с самоуверенностью. Это сразу же бросилось в глаза, Лавинии, как только она на него взглянула. Это, да еще бесстыжий взгляд самца, сменившийся затем выражением явного неодобрения.

Этот взгляд… Да как он смеет так смотреть на нее! И сразу все сомнения, которые Лавиния испытывала по поводу их затеи, испарились.

Флоренс права, сомневаясь в этом парне. Тем более когда речь идет о мягкой, наивной, почти неземной Дайанне. Лавиния сразу почувствовала к нему недоверие: подруге нужен мужчина, который оценит ее нежность и деликатность. Этот же подавлял своей силой, приводил в трепет. Было что-то отталкивающее и одновременно привлекательное в его облике, и Лавинии оказалось на редкость трудно оторвать от него взгляд.

Но, пыталась она убедить себя, это по тому, что он мне противен. Потому что я раскусила его и поняла, как не далека была от истины умудренная опытом старшая приятельница, придумав весь этот план.

Лавиния глубоко вдохнула, вспоминая то, что прочла в статье, которую ей подсунула Флоренс. Тогда она пришла в ужас, увидев, на что готовы девушки из агентства, чтобы привлечь мужчину, – от грубой лести до откровенного предложения своего тела.

Но этот, должно быть, привык к тому, что женщины, даже весьма привлекательные, бросаются ему на шею. «У него было столько девушек до того, как мы познакомились», – вспомнила она слова подруги.

Наверняка так оно и было. Дайанна милая женщина, и Лавиния относилась к ней снежностью, но, несмотря на это, должна была признать, что подруга не обладает тем блеском, который мог бы привлечь этого парня. Впрочем, вполне возможно, что ему понравились в Дайанне как раз застенчивость и домовитость. Если, конечно, он любит ее… Именно это сейчас и предстояло выяснить.

С решительным видом, готовая к предстоящей схватке, Лавиния двинулась навстречу человеку, которого считала неверным возлюбленным своей подруги.

Витторио наблюдал за ней со смешанным чувством любопытства и неодобрения. Она явно шла к нему. Он не сомневался в этом так же, как и в том, что высокомерие, с которым незнакомка игнорировала обращенные на нее призывные взгляды мужчин, будто бы не замечая их, – всего лишь холодный расчет. Кстати, как и расстегнутые пуговицы кардигана.

Он не мог ошибиться. Витторио знал этот тип женщин.

– О, простите! – воскликнула Лавиния после того, как «случайно» спотыкнулась и чуть не упала на него.

Выпрямившись, она встала рядом с ним у стойки бара, улыбнулась чуть виновато и попыталась прижаться к нему, так что этот. Надо же, а ведь сначала она подумала, что Дайанна преувеличивает привлекательность своего избранника, что в ней просто говорит влюбленная женщина. Витторио почувствовал ее запах. Не духов, цветочных и неожиданно легких, а именно ее запах – нежный, медовый, эротически возбуждающий.

Следуя наставлениям Флоренс, Лавиния, превозмогая себя, старалась держаться как можно непринужденней.

Витторио хотел отстраниться от нее, но в баре было так тесно, что это оказалось невозможным. Поэтому он лишь холодно спросил:

– Простите, мы знакомы?

Его голос и манера поведения недвусмысленно давали понять, что ему известно, что у Лавинии на уме. Хотя он никак не мог взять в толк, что заставляет эту женщину шататься по барам и выискивать там мужчин. Впрочем, его собственный опыт свидетельствовал: некоторые женщины за деньги готовы на все, и с любым мужчиной.

Губы Лавинии, густо намазанные помадой, попытались изобразить улыбку.

– Да нет, но, надеюсь, познакомимся.

Лавиния благодарила Бога за то, что в баре царит полумрак, – она чувствовала, как горят ее щеки. Никогда, даже в самых смелых фантазиях она и представить не могла, что вот так подойдет к незнакомому мужчине и заведет с ним разговор. Но размышлять было некогда, и она поспешила перейти к другой части заготовленной речи, растянув губы и надеясь, что изобразила завлекающую улыбку.

– Почему вы не спросите, хочу ли я чего-нибудь выпить? – продолжила Лавиния, попытавшись придать лицу обольстительное выражение. – Мне нравится ваша рубашка, – произнесла она, прижимаясь к нему теснее. – Она под цвет ваших глаз…

– Ошибаетесь, у меня серые глаза, резко возразил Витторио.

Женщина начинала действовать ему на нервы. Но удивляла его и собственная реакция. Он же не восемнадцатилетний мальчишка, а зрелый, опытный, много повидавший мужчина тридцати с лишним лет. И, тем не менее, ввязался с ней в разговор, отвечает на ее вопросы, как будто только и мечтает оказаться с ней в постели, ощутить под собой ее горячее тело, впиться страстным поцелуем в ее губы, услышать, как она в экстазе выкрикивает его имя…

– Послушайте, – сказал он, очнувшись от наваждения и решив покончить с этим раз и навсегда, – вы совершаете большую ошибку.

– Ну нет, – возразила обеспокоенно Лавиния, почувствовав, как мужчина начинает отодвигаться от нее.

По большому счету следовало бы просто уйти и сказать Дайанне, что ее обожаемый Николас ей верен. Но что-то в душе подсказывало: несмотря на свое поведение, он на нее клюнул. Любой бы клюнул, пыталась она убедить себя, но разум отказывался слушать.

– Вы не можете быть ошибкой, – перешла на откровенную лесть Лавиния, – ни для одной женщины…

Витторио смотрел на нее и спрашивал себя, не сошел ли он с ума. Желать женщину, которая открыто предлагает себя, значит предавать то, во что веришь. Как она вообще могла увлечь его? Ведь он презирает в женщинах именно доступность и, ценит тех, которые умеют быть гордыми и не боятся отказать мужчине. А эта…

– Простите, – сказал Витторио, всем свои видом давая понять, что презирает ее, – но вы теряете время. А время, как я полагаю, для женщин вроде вас – это деньги. Почему бы вам не оставить меня в покое и не поискать другого, кто был бы… более восприимчив к тому, что вы можете предложить.

С побледневшим лицом Лавиния видела, как он развернулся и направился к выходу. Он отверг, ее… Он, он… доказал, что верен Дайанне. Он смотрел на нее, словно она была… Лавиния поднесла руку к губам и, как маленькая девочка, стерла помаду тыльной стороной ладони.

– Эй, красотка! Не хочешь выпить со мной?

Все еще в шоке, она покачала головой, не обращая внимания на сальные взгляды приближающегося мужчины и продолжая смотреть в сторону выхода. Дружка Дайанны нигде не было видно, и она радовалась этому.

Ну конечно, радовалась. Разве могло быть иначе? И она с удовольствием сообщит Дайанне и Флоренс, что Николас с честью выдержал испытание – не польстился на нее.

Она взглянула на часы, и сердце ее упало. До приезда Флоренс оставался целый час. Не было смысла торчать в зале и привлекать внимание мужчин, поэтому Лавиния отправилась в дамскую комнату – ей надо было заняться своим внешним видом.

Прежде всего она застегнула кардиган на все пуговицы, затем стерла остатки губной помады, убрала чрезмерную краску у глаз и аккуратно зачесала волосы. Когда она вышла из дамской комнаты и проходила через переполненный зал бара, взгляды мужчин были уже совсем другими – восхищенными и уважительными.

К счастью, Флоренс уже ждала ее перед баром на парковочной площадке.

– Ну что? – нетерпеливо спросила она, как только Лавиния открыла дверцу и села в машину.

– Ничего, – ответила Лавиния, покачав головой. – Он меня отверг.

– Отверг?

– Фло, осторожно! – вскрикнула Лавиния, когда приятельница столь резко подала машину назад, что чуть не стукнула стоящий сзади автомобиль.

– Ты, наверное, не очень старалась, недовольно сказала Флоренс.

– Уверяю тебя, я старалась изо всех сил, возразила Лавиния сухо.

– Он упоминал Дайанну? – спросила Флоренс.

– Нет, – снова покачала головой Лавиния. – Но он недвусмысленно дал понять, что я его не интересую. Он смотрел на меня…

Она замолчала, вспоминая, как Николас смотрел на нее. Нет, это совсем необязательно всем знать. Она и себе боялась признаться, что презрение в глазах мужчины болью отозвалось в ее сердце.

– А где Дайанна? – поинтересовалась она у Флоренс.

– Ее неожиданно вызвали на работу. Она сообщила мне об этом по телефону, и я обещала, что мы отправимся к ней, как только встретимся здесь.

Лавиния вымученно улыбнулась. Она понимала, что должна чувствовать себя лучше, чем это было в действительности. По правде говоря, из них троих только Дайанна будет рада узнать, что ее Николае оказался стойким к чарам другой женщины. Ее Николас. Николас Дайанны. Лавиния почувствовала во рту горечь, грудь сжало как тисками.

Что это с ней? Неужели она ревнует его к Дайанне? Нет, только не это!

– Ты уверена, что хорошо постаралась? – опять спросила Флоренс.

– Я сделала все так, как ты меня учила, – ответила Лавиния твердо.

– И как он прореагировал на это?

Было очевидно, что Флоренс не верит ей.

– Просто не проявил ко мне никакого интереса, Фло. Он, должно быть, по-настоящему любит твою кузину.

– Да уж, вероятно, раз предпочел, ее тебе, – согласилась Флоренс. – Дайанна милая, и я люблю ее, но все-таки… Как ты думаешь, может быть, он догадался о твоих намерениях. Может быть, он как-то узнал о нашем плане?

– Нет, не думаю, – сказала Лавиния устало.

Ей ужасно надоела вся эта история, и особенно общение с Флоренс. Впереди была еще встреча с подругой, которой предстояло сообщить радостную для нее весть.

Когда они подъехали к дому Дайанны ее машина была припаркована снаружи. Лавиния напряглась, когда они с Флоренс шли по дорожке к дому. Дайанна и Николас. Даже имена у них как будто созданы друг для друга и для спокойного домашнего уюта. И все-таки… Она еще не встречала мужчины, который бы так мало подходил для домашнего уюта, как Николас. От него исходила грубая мужская сила, аура власти и сексуальности. В его руках женщина может достигнуть таких высот наслаждения, что навеки станет другой…

Лавиния заставила себя вернуться в реальный мир. И о чем она только думает? Николас принадлежит Дайанне, ее лучшей подруге, которой обязана здоровьем бабушка.

Дайанна, очевидно, в окно увидела их и открыла дверь до того, как они позвонили. По ее лицу блуждала улыбка.

– Все в порядке, – сразу же сказала Лавиния. – Николас не…

– Знаю, знаю. – Лицо Дайанны просто светилось от счастья, когда она пропускала их в дом. – Он приходил ко мне на работу и все рассказал. О, какая я была идиотка! И почему я не догадалась сразу? Мы уезжаем на следующей неделе. Он уже сообщил на работе о своих планах – вот откуда все эти звонки. Да еще и девушка из турагентства названивала. О, Винни, я никак не могу поверить в свое счастье! Я всегда мечтала побывать на Цейлоне, и вот теперь Николас устроил нам чудесный отдых там. Мне так жаль, что ты потеряла напрасно вечер! Я пыталась дозвониться до тебя, но ты уже ушла. Вообще-то я надеялась увидеть вас раньше. Раз уж Николаса не было в баре…

Она замолкла, увидев потрясенные лица кузины и подруги.

– Что такое? – спросила Дайанна в растерянности.

– А ты утверждала, что разговаривала с Николасом, – обратилась Флоренс к Лавинии.

– Разговаривала, – подтвердила она. – Он такой, как его описала…

Теперь уже замолкла Лавиния, увидев, что подруга отрицательно покачала головой.

– Николаса не было в баре, Винни, – повторила она. – Он был со мной на работе. Приехал в половине восьмого и пробыл довольно долго. Поняв, что я расстроена, он решил рассказать мне о своих планах. И, кстати, – обратилась Дайанна к кузине, – Николас за все заплатит сам.

Лавиния бессильно прислонилась к стене. Если человек, с которым она разговаривала в баре, не Николас, тогда кто же он? Лицо ее побледнело. О Боже, она приставала к незнакомому мужчине! Лавиния с ужасом вспоминала, как выглядела, как вела себя и что говорила. Хорошо, что им больше не предстоит увидеться.

– Винни, ты плохо выглядишь, – услышала она голос Дайанны. – Что с тобой?

– А, пустое, – отмахнулась Лавиния.

Но Флоренс угадала направление ее мыслей.

– Если мужчина в баре не Николас, то тогда кто же он? – спросила она.

– Да, действительно кто? – повторила Лавиния.

3

Лавиния пришла в смятение, когда по дороге на работу поняла, что уже восемь. Она собиралась встать сегодня пораньше, но проспала – а все из-за событий вчерашнего вечера. Они так измотали ее, что она долго не могла заснуть.

Официально рабочий день начинался в девять. Но если ты дорожишь своим и без того шатким положением, то не будешь строго придерживаться установленного распорядка и придешь пораньше.

Предстоят большие сокращения, намекнул сотрудникам начальник отдела, в котором числилась Лавиния. И, слушая его, она в который раз подумала, что, поскольку работает здесь недавно, окажется в числе первых претендентов на увольнение. Ей будет трудно найти работу с хорошей перспективой в Бостоне, а переехать в другое место – значит оставить бабушку одну. Конечно, шестьдесят пять лет не такой уж большой возраст, тем более что у бабушки много друзей, но возможность повторения болезни пугала Лавинию.

Быстрыми шагами пересекая холл, она спросила Рейчел, девушку, которая сидела за конторкой при входе:

– Ну как, он уже пришел?

Не было необходимости уточнять, кого она имеет в виду. И Рейчел, заговорщически улыбнувшись, сообщила, что, собственно говоря; новый босс приехал еще вчера, а сейчас он наверху, беседует с каждым сотрудником в отдельности. Рейчел распирало от желания поделиться с кем-нибудь своими впечатлениями о боссе.

– Вот увидишь, ты будешь, потрясена. Он такой классный!

Глаза девушки блестели от возбуждения. Лавиния же лишь иронически улыбнулась.

После вчерашнего приключения у нее было собственное представление о том, что такое классный мужчина. И она сомневалась, что новый босс, этот итальянец, выдержит сравнение с незнакомцем из бара.

– Завидный жених! – продолжала Рейчел. – Но представляешь, говорят, он уже занят! Его дед хочет, чтобы он женился на своей троюродной сестре. Та безумно богата, и…

– Прости, Рейчел, я спешу, – прервала ее Лавиния.

Она не любила все эти конторские сплетни, и потом… Если новый босс уже беседует с сотрудниками, надо быть на месте – в любой момент он может вызвать и ее.

Лавиния работала на третьем этаже в большой комнате вместе с шестью другими сотрудниками. Руководитель отдела сидел в отгороженной стеклом секции. Но сейчас на месте никого не было.

Не успела она расположиться за своим рабочим столом, как дверь открылась и руководитель отдела вместе с другими ее коллегами вошел в комнату;

– А вот и ты, Лавиния! – воскликнул он.

– Я хотела прийти пораньше… – начала она, но Стивен Темпест покачал головой.

– Не время оправдываться, – сказал он озабоченно. – Беги скорее наверх, в приемную. Секретарша Фоулстона ждет тебя. Он беседовал с сотрудниками и в присутствии коллег, и приватно, и ему не понравилось, что тебя с нами не было…

Не дожидаясь ответа, Стивен повернулся и пошел на свое место. Лавиния же поспешила к лифту. Было очевидно, что и Стивен, и другие сотрудники нервничали – видимо, беседа с новым боссом оказалась не из приятных.

Ей было непривычно бывать на верхнем этаже, где располагалась дирекция компании. До этого она поднималась сюда лишь дважды: при приеме на работу и совсем недавно, когда собирали всех, чтобы объявить о смене руководства.

Вне себя от волнения, Лавиния вышла из лифта и направилась к двери, на которой было написано «Помощник исполнительного директора».

Памела Джемисон, секретарша предыдущего шефа, была уволена после перехода компании в другие руки. Сейчас за столиком сидела незнакомая, элегантно одетая, темноволосая женщина, которую новый босс, видимо, привез с собой из центрального офиса.

Запинаясь, Лавиния сообщила свое имя и начала объяснять, что работает в отделе Стивена Темпеста. Но секретарша нетерпеливо махнула рукой, посмотрела на лежащий перед ней список и холодно, не поднимая головы, произнесла:

– Лавиния Дейрелл? Да, вы опоздали. Мистеру Фоулстону это не понравилось. Собственно говоря, я не уверена…

Она замолкла и посмотрела на Лавинию неодобрительно.

– Не исключено, что он не сможет вас сейчас принять, – предупредила секретарша и, сняв трубку, произнесла совсем другим тоном: – Мистер Витторио, пришла мисс Дейрелл. Вы будете говорить с ней?

Лавиния, чувствуя себя, как нашкодивший ребенок, с замирающим сердцем ждала, что будет дальше.

– Входите, – сказала секретарша, обращаясь к ней. – Вон в ту дверь.

Она направилась к указанной двери и, постучавшись, вошла.

Яркий солнечный свет тут же ослепил, ее, так что сначала она различила лишь очертания мужчины, стоящего позади стола на фоне широкого окна.

Но Витторио мог видеть Лавинию. Его не удивило, что она пришла на работу позже коллег – в конце концов он знал, как эта особа провела вчерашний вечер. Удивительно было другое – и начальник отдела, и другие сотрудники в один голос расхваливали ее деловые и личные качества.

– Да, возможно, это необычно для молодого специалиста, – согласился Стивен Темпест, когда Витторио высказал сомнения относительно высокой оценки работы мисс Дейрелл. – Но вероятно, сказывается отличное воспитание, которое дала ей ее бабушка. И посмотрите на мой доклад: она прекрасно работает, у нее высокая квалификация.

И она потрясающе привлекательная женщина, которая знает, как использовать свою красоту в своих интересах, подумал Витторио. А в это время Стивен Темпест продолжал говорить о ее преданности работе, добром отношении к коллегам, способности уживаться в коллективе и работать без устали в любых условиях.

Изучив доклад Стивена и фотографии в личном деле, Витторио вынужден был признать, что, если бы своими глазами не видел мисс Дейрелл вчера в баре, он бы купился на все эти лестные характеристики. Было совершенно очевидно, что эта женщина умеет использовать преимущества своего пола, хотя в его случае и дала промашку.

Сегодня, например, она была совсем другой. Перед ним стояла со вкусом одетая деловая женщина, с аккуратно зачесанными назад волосами и с минимумом косметики на лице. Витторио смотрел на нее, а в памяти всплывало обворожительное тело, сейчас тщательно скрытое застегнутым на все пуговицы костюмом черного цвета.

Может быть, в отношениях с ней пора поставить точку. И без этой особы голова идет кругом. Вчера, когда он вернулся из бара, ему позвонила мать и предупредила, что дед вышел на тропу войны.

– Он накануне обедал со старыми приятелями, и все они хвастались сделками, которые провернули в последнее время. Ну, ты знаешь их. – Мать вздохнула. – И один из них сказал деду, что был бы счастлив, если бы его сыну удалось добиться руки Мариетты…

– Надеюсь, что ему повезет, – сказал Витторио матери. – Тогда, по крайней мере, Мариетта с дедом отстанут от меня.

– Так-то оно так, – согласилась мать, – но дед не хочет отступиться от планов поженить вас. И сейчас, когда он частично отошел от дел, у него больше свободного времени, чтобы претворить свои замыслы в жизнь. Жаль, что у тебя до сих пор никого нет. – Она снова вздохнула и добавила: – Если бы дед знал, что ты ему подаришь правнука, он бы отказался от идеи сосватать тебя с Мариеттой.

Все эти разговоры и планы женить его так надоели Витторио, что от отчаяния – чем иначе это объяснить? – он бросил матери:

– Почему ты думаешь, что у меня никого нет?

Последовала длинная пауза. Потом в трубке раздался удивленный возглас матери:

– Значит, кто-то есть? О, Витторио, наконец-то! Кто она? И когда ты нас познакомишь? Как ты… О, дорогой, это просто замечательно! Твой дед будет в восторге! Гейбриелла, представляешь…

Последние слова были обращены уже к дочери.

Витторио попытался прервать поток восторженных восклицаний матери. Хотел сказать, что ничего не утверждал, что просто предположил… Но никто не хотел его слушать. В том числе и дед, который разбудил его звонком в пять часов утра только для того, чтобы узнать, когда он познакомит его со своей невестой.

Невестой! Он только заикнулся о такой возможности, а мать уже подняла шум. И теперь Витторио знал, что если не представит им эту мифическую, несуществующую невесту, то окажется в большой беде.

– Обязательно привези ее с собой на остров, – заявил непререкаемым тоном дед. И в его устах это прозвучало как приказ.

Что теперь делать? В его распоряжении было восемь дней, чтобы найти девушку, которая согласилась бы сыграть роль невесты. Причем сыграть так, чтобы убедить в этом не только деда, но и мать с сестрой Гейбриеллой.

Полный невеселых мыслей, он отошел от окна, так что Лавиния смогла теперь рассмотреть его как следует.

У нее не было времени скрыть поразивший ее шок. Она замерла на месте с приоткрытым ртом, лицо ее сначала побледнело, потом покрылось красными пятнами.

– Вы! – выдохнула она и инстинктивно подалась назад, к двери.

В голове все спуталось, перед глазами всплыл вчерашний вечер. Все пропало, в отчаянии решила Лавиния. Можно считать, что теперь я без работы.

Эта мисс Дейрелл, несомненно, отличная актриса подумал Витторио, наблюдая за ее реакцией. Как естественно она изобразила потрясение, узнав, кому вчера пыталась делать недостойное предложение! Какое смятение появилось в ее глазах! Как затрепетали хорошенькие губки! Да она не просто отличная, она – первоклассная актриса!

И вдруг он увидел решение своей проблемы. Ну конечно, как он раньше не догадался!

– Итак, мисс Дейрелл… – вкрадчиво начал Витторио, пытаясь проникнуть в ее сознание, как опытный хирург проникает в организм, осторожно отделяя слой за слоем кожу, затем мышечную ткань. – Я ознакомился с докладом Стивена Темпеста и должен поздравить вас. Он очень высокого о вас мнения. И это, несомненно, успех для такой молодой сотрудницы, как вы. Сотрудницы, которая… как бы это мягче выразиться… несколько своеобразно относится к своим обязанностям, уходя раньше с работы днем и приходя позже других по утрам.

– Уходя раньше с работы? – Лавиния удивленно подняла брови, пытаясь взять себя в руки. Как он узнал об этом?

И как бы читая ее мысли, босс с улыбкой пояснил:

– Я был в холле, когда вы уходили задолго до окончания рабочего дня.

– Но мне надо было… – принялась было оправдываться Лавиния.

– Однако Витторио перебил ее, покачав головой и сухо заметив:

– Не принимаю никаких извинений. Возможно, они действуют на Стивена Темпеста, но не на меня. В конце концов, я видел, чем вы занимаетесь вне работы. Если… – Он нахмурился, черты его, лица посуровели. – Если, конечно, только не благодаря этим внеурочным занятиям вы получаете от начальника столь лестные характеристики…

– Нет! – невольно, вырвалось у Лавинии. – Нет! Я не… То, что вы видели было ошибкой, – пыталась возразить она. – Я…

– Да, боюсь, что это действительно была ошибка. По крайней мере, с вашей стороны. Я понимаю зарплата у вас относительно небольшая. Но мой дед был бы весьма недоволен, если бы узнал, что сотрудница его фирмы пытается увеличить свои доходы путем, который может исключительно негативно сказаться на престиже фирмы.

Снисходительно улыбаясь, Витторио продолжил нарочито дружелюбным тоном:

– К счастью для вас, вы не выбрали для ваших дел один из наших отелей и…

– Да как вы смеете! – перебила его, Лавиния. От гнева ее щеки стали пунцовыми, губы задрожали, в глазах полыхнул опасный огонь.

– Как я смею? Скорее всего, этот вопрос я должен адресовать вам, – резко возразил Витторио. Снисходительность и мягкость на его, лице сменились жесткостью, когда он хмуро произнес: – Я не говорю уж о моральной стороне проблемы, но подумали бы хоть о том, как опасно заниматься подобным ремеслом в большом городе.

Он сделал паузу. Но поскольку Лавиния потрясенно молчала, изменил тактику, продолжив уже мягче:

– Я так понимаю, со слов начальника отдела, что вам хотелось бы продолжать работать здесь.

– Да, конечно, – вздохнула Лавиния.

Не было смысла утверждать обратное. Она говорила на эту тему со Стивеном Темпестом и тогда высказала беспокойство по поводу возможного увольнения. Не хватало, чтобы босс посчитал ее ко всему прочему еще и лгуньей.

– Послушайте. Дайте мне объясниться по поводу вчерашнего вечера! – взмолилась она в отчаянии, которое граничило с паникой. – Я понимаю, как это выглядело со стороны, но я не…

Она запнулась, поняв по выражению его лица, что мистер Фоулстон не склонен ее слушать, а тем более верить ей.

В душе она понимала, что трудно винить его за это и еще труднее убедить в своей невиновности. Для этого, вероятно, следовало бы привести сюда обеих кузин. Но Лавиния была слишком горда, чтобы втягивать их в свои проблемы. И потом, Дайанна сейчас ни о чем не в состоянии думать, кроме Николаса и их предстоящего путешествия на Цейлон. Что касается Флоренс, то можно представить, сколько радости ей доставит ситуация, в которой оказалась Лавиния.

– Мудрое решение, – сказал Витторио мягко, когда она замолчала. – Я презираю ложь даже больше, чем женщин, которые…

Босс не договорил фразу, но Лавиния знала, о чем он подумал.

Она по-прежнему дрожала от возбуждения. Поэтому сначала не поняла, о чем идет речь, когда Витторио неожиданно сказал:

– У меня к вам есть предложение.

И пока она переваривала услышанное, мистер Фоулстон стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на нее как удав на кролика.

– Какое предложение? – спросила Лавиния настороженно, но интуиция подсказывала ей ответ. Как и то, почему ее переполняет смешанное чувство возбуждения и отвращения.

– О, не то, какое вы, вероятно, привыкли получать от мужчин, – сказал Витторио. – Я знаю, что в некоторых компаниях молодых девушек увольняют за занятие проституцией…

– Я этим не занимаюсь, – начала Лавиния, однако он перебил ее:

– Я был в баре – не забывайте об этом. И имейте в виду, что, если мой дед узнает, как вы себя ведете, он немедленно потребует вашего увольнения.

Витторио предпочел умолчать, что сейчас, вообще-то, не дед, а он сам решает текущие дела фирмы. Но ему хотелось вывести Лавинию из себя и заставить принять его предложение.

– Вам не обязательно говорить ему об этом.

Он видел, каких усилий ей стоило преодолеть гордость и произнести эти слова.

– Не обязательно, – кивнул он. – Но все зависит от вашего ответа на мое предложение.

– Но это шантаж! – возмутилась Лавиния.

– Профессия такая же древняя, как и та, которой вы занимаетесь по вечерам, с усмешкой заметил Витторио.

Лавиния запаниковала. Как это ни невероятно, но, кажется, ему нужно то, что она, по его мнению, предлагала вчера в баре. И Лавиния сама дала ему повод так думать о себе. Правда, она приняла его за другого, и, если бы только босс дал ей возможность объясниться…

Страх почти парализовал ее, усилив панику. И Лавиния попыталась скрыть это за внешней агрессивностью.

– Я поражена, что такой мужчина, как вы, прибегает к шантажу, чтобы затащить меня в постель. Для меня это не…