Текст книги "Грешные ангелы"

Автор книги: Хэдер Макалистер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Может, у тебя найдется время съездить в Мэйден-Фолс? К водопадам.

Было бы здорово выбраться из отеля. Алексис повернулась к Дилану, готовая согласиться, но выражение его лица остановило ее.

Неприкрытое томление. Он даже не пытался этого скрыть. Неудивительно, что Дилан не жалеет об их поцелуе. Он хочет поцеловать ее снова. Хуже того, если он попытается, Алексис позволит ему.

Но как бы Дилан ни томился, ему нечего ей предложить. Впрочем, нельзя сказать, чтобы Алексис это очень уж интересовало.

– Мне нужно еще кое-что сделать перед приездом родных. Просмотреть винную карту, определиться с расстановкой столов для свадебного ужина и все такое.

– Алексис…

У нее перехватило дыхание. Дилан собирался сказать нечто, чего ему говорить не следовало. Может быть, даже предложить ей выбор.

– Не надо.

– Я просто собирался попрощаться. – Дилан протянул руку и погладил ее по щеке. – Если передумаешь, скажи только слово.

– И какое же?

– Погуляем. Если передумаешь насчет прогулки.

Они долго смотрели друг другу в глаза.

– Не передумаю, – сказала наконец Алексис.

Кивнув, Дилан ушел прочь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Эй! Проснись!

Саншайн поморгала и заставила себя открыть глаза. Над ней стояла Розбад.

– Прости, я заснула на твоем диване. Знаю, ты любишь читать здесь.

– Не переживай из-за этого, – заверила ее Розбад. – Только ты проспала своего жениха.

– Что?

– Он уехал.

Саншайн резко села.

– Где Алексис?

– Здесь. Все пытается избежать встречи с красавчиком.

Саншайн очень устала. У нее болела голова.

– Что ты будешь делать?

– Надо подумать. – Саншайн трудно было собраться с мыслями. Ей нужен был сон. Она закрыла глаза, чтобы хоть немного прийти в себя.

Розбад толкнула ее.

– Ты появилась перед кем-то не из своей пары, да? Поэтому ты так устала, – прошептала девушка.

Не нужно было шептать. Мисс Арлотта и так все услышит.

– Перед этим Диланом, так? Не могу поверить, что ты решилась на такое. То есть он, конечно, красавчик, но ведь это твоя последняя пара, и ты попадешь на Пикник.

– Ничего. Это по делу. Он влюблен в Алексис, и боюсь, что она в него тоже. – Саншайн посвятила Розбад в события вчерашней ночи.

– Думаю, ты права, – кивнула Розбад, когда Саншайн закончила.

Саншайн не хотела этого слышать, особенно от Розбад, потому что та была умна и редко ошибалась.

– Почему ты так говоришь? Что произошло?

– Они стояли в этой самой комнате и не отрываясь смотрели друг на друга, пока их сердца бились в унисон. А теперь избегают друг друга.

– Где они сейчас?

– В бальной зале.

К тому времени, как они закончили разговор и оказались в нужном месте, Дилан как раз столкнулся с Алексис и организатором свадьбы.

– Чувствуешь эти искры?

Саншайн вздохнула.

– Если завтра здесь состоится свадьба, ты заслужишь свое приглашение на Пикник, – подбодрила ее Розбад.

Саншайн поглядела на Дилана, потом на Алексис.

Воздух едва не трещал от сексуального томления.

Ха. Уж в этом Саншайн знала толк.

Ладно, ладно. Кажется, у Алексис хорошие мысли, но связанные не с тем мужчиной. И задача Саншайн, чтобы ее подопечная поняла это.

Прежде, чем наступит завтра.

Рояль перенесли в бальный зал. Дилан рассчитывал, что там будет пусто.

Раз уж он решил забыть о будущем с Алексис, то надеялся, что встречи с ней теперь не будут выбивать его из колеи.

– Я искал рояль, – смешался он.

– Его передвинули сюда для завтрашней церемонии, – объяснила Алексис очевидное.

Позади Алексис Трейси обиженно надула губки – Дилан так и не позвонил ей. Он совершенно позабыл о Трейси.

– Я был в городе и нашел ноты уличной музыки. – Он показал Алексис пожелтевшие от времени страницы.

– Играй. Ты нас не побеспокоишь.

Но Алексис волновала его. Он сел на стул и открыл сборник песен, известных в 1895–1920 годах, которые были так актуальны для него сейчас, например «Не знаю почему, но я люблю тебя». Как символично.

«Меня влечет к тебе» – и Дилан думал о причинах своего влечения к Алексис.

«Я люблю тебя, как любил». Возможно. А может, и нет. Может, это новая любовь.

«Позволь назвать тебя моей милой». Вот только у него больше не было права так называть Алексис. Он упустил этот шанс семь лет назад. Но тогда это казалось ему верным решением.

«Прости и отпусти». Алексис простила его за вчерашнее намного быстрее, чем Дилан ожидал.

«Не могу отвести от тебя глаз». Дилан смотрел, как Алексис выбирает место, где будут за столом сидеть новобрачные.

Алексис взглянула на Дилана, словно ощутив на себе его взгляд. Они с минуту молча глядели друг на друга, а потом Дилан взял первый аккорд.

Поджав губы, Алексис указала на центральное место и поспешно вышла из зала.

А какую песню Дилан начал играть? «Прощай, моя любовь».

Забыть о Дилане не получилось. Не нужно было отпускать Винсента и давать ему заснуть вчера ночью.

Теперь у Алексис осталось лишь три часа до свадьбы, чтобы узнать, совместимы ли они с Винсентом в сексуальном плане.

Три часа, два из которых ей придется собираться, делать прическу и макияж. И это не считая того, что рядом будут вертеться сестра и мама. Ей очень хотелось пообщаться с ними, но как попросить их подождать, пока она попробует переспать с женихом перед свадьбой?

И что, если Винсент окажется беспомощным? Готова ли Алексис уйти? Винсент ни за что не отменит свадьбу. Особенно по такой причине. Гордость просто не позволит ему этого.

Ситуация и так близка к катастрофе, а тут еще Дилан постоянно маячит перед глазами, напоминая ей о том, что значит сексуальное влечение. Если бы не это, Алексис смогла бы убедить себя, что секс не так уж и важен. Что есть и другие виды любви. К несчастью, от них не появляются дети.

Алексис спустилась в погреб выбрать вина, мысленно желая, чтобы Винсент был сейчас рядом. Он знал толк в винах. А ей пришлось положиться на вкус сомелье.

От двери, ведущей вниз, спускались каменные ступени. Воздух чем дальше, тем становился холоднее. Девушка прошла немного и оказалась перед другой дверью, ведущей в сам погреб. Там, в специальных отсеках, тянувшихся вдоль стен, лежали бутылки изысканных вин. Как в библиотеке, только вместо книг – бутылки.

Девушка сидела за столом в центре погреба и пролистывала гостевую книгу, когда услышала чьи-то шаги. Это, без сомнения, шеф-повар, который предложил изменить соусы к птице согласно ее выбору вин. А Алексис еще ничего не выбрала.

Она хотела заказать шампанское к закускам, белое вино к курице и красное к мясу. И, возможно, десертное вино к свадебному торту и кофе. Она не хотела думать, одобрит ли ее выбор Винсент. Алексис собиралась поменять развитие их отношений в сторону равноправного партнерства. Убедить в этом Винсента будет нелегко, но придется постараться.

Шаги замерли. Алексис изобразила на лице улыбку для повара, но на пороге стоял Дилан.

Улыбка сошла с ее лица, как только улыбнулся Дилан. При других обстоятельствах это могло бы показаться забавным.

– Я думал, ты уже управилась здесь.

– Ты же видел, что я выбирала расположение столиков. – Алексис так и не запомнила, что выбрала. Это невозможно было сделать, когда Дилан играл на рояле и так на нее смотрел.

Чем упорнее Алексис избегала Дилана, тем чаще они оказывались в одно время в одном месте. Как тогда, когда они уже заметили друг друга, но еще не стали парой. Захватывающее, увлекательное чувство, но, черт возьми, оно не должно возникать сейчас.

– А я надумал выбрать бутылочку вина к обеду. – Дилан повернулся к полкам.

Его профиль напомнил Алексис о том, как она вставала пораньше, чтобы просто посмотреть на него спящего.

Сможет ли она – захочет ли – испытать такую же близость с кем-нибудь еще?

– Выбирай, – подбодрила она его, услышав звук у двери. – Это, должно быть, повар. Он сказал, что зайдет сюда.

Оба замолкли. Прошло несколько минут, прежде чем оба поняли, что вокруг слишком тихо.

Куда делся звук шагов? Алексис приоткрыла дверь.

– Эй?

Ответа не последовало.

Нервно улыбнувшись Дилану, Алексис подошла к двери.

– Я никого не вижу.

– Ладно, я выберу вино и не буду тебе мешать. Здесь большой выбор.

– Хочешь красное или белое? – поинтересовалась девушка, подойдя к Дилану.

– Красное, наверное.

– У меня есть список. – Она протянула ему листок. – Здесь хорошие и не очень дорогие вина.

– То, что нужно. С чего начнем?

Оба склонились над листком. В прохладном воздухе Алексис ощущала жар мужского тела. Слишком близко. Она выпрямилась.

– Поди-ка сюда, – позвала она. – Смотри. – Алексис показала на листки, свисающие с полок. – Комментарии людей, которые заказывали эти сорта. «Пьешь солнечный свет, а проглатываешь тени».

– Что это значит?

– Что кто-то перепил перед тем, как такое написать.

– Думаешь, это мужчина?

– Уверена. Женщина описала бы вкус другими словами.

– Не обязательно. Вот. «Хорошее вино. Не слишком дорогое, чтобы беспокоиться о цене, но достаточно дорогое, чтобы я не скоро забыла нашу годовщину». Я нашел то, что искал.

– Я тоже хочу попробовать его. – Алексис потянулась за бутылкой, но Дилан остановил ее.

– Давай откроем мою и попробуем вместе. Я все равно не выпью все один.

Они вернулись за стол и откупорили бутылку. Наполнив два бокала наполовину, Дилан сказал:

– Мы должны все сделать правильно. Вдохнуть аромат, попробовать на язык, чтобы букет раскрылся.

Алексис захихикала.

Дилан поднес бокал к носу.

– Пахнет как вино.

Они подняли бокалы.

– Хорошо. Она права. Я теперь тоже не скоро забуду этот вкус.

– О, как будто пьешь индийский закат.

– И ты говоришь, что женщины не поэтичны, – поддел ее Дилан.

– Я никогда раньше не пила ничего подобного. Непередаваемое ощущение.

Алексис решила, что именно это вино будут подавать в день ее свадьбы. Она хотела сообщить об этом Дилану, но не стала. Да и как можно выбрать вино, которое теперь будет ассоциироваться у нее с Диланом, для своей свадьбы с другим мужчиной.

Невозможно.

– Поставлю звездочку напротив него в списке. – Потом Алексис выберет другое красное. – А теперь к белым винам.

– Я закругляюсь. – Дилан заткнул бутылку пробкой и встал. – Увидимся. – Он сделал пару шагов и оглянулся. – Я желаю тебе счастья, Алексис. Ты же знаешь, да?

Она задрожала под его взглядом, кивнула, и Дилан исчез среди рядов бутылок. Алексис заглянула в свой бокал, вдохнула аромат вина и допила остатки.

Так. Пора собраться. Потушить костер былой любви. Потому что, образно говоря, Дилан не подкинул в него дрова.

А это очень важный пункт. Несмотря на все взгляды исподтишка и украденные поцелуи, Дилан ни разу не сказал Алексис ничего похожего на «порви с Винсентом и выходи за меня».

Или он ждет, когда она сделает первый шаг? Если так, то это несправедливо. Это ведь он порвал с ней. Может, Дилан ждет, что она первой бросит Винсента. Но так тоже нечестно.

Алексис слишком запуталась. Совершенно новое для нее состояние. Раньше она всегда могла оценить свои возможности и сделать выбор.

Ладно. Дилан должен остаться в прошлом. И все, что было между ними, тоже. Нужно сосредоточиться на будущем, а пока выбрать наконец белое вино.

Ну вот. Алексис немного успокоилась. Отлично. И тут она услышала приближающиеся шаги. Дилан вернулся.

– Алексис… – выдохнул он, поставив бутылку на стол. – Мы заперты.

– Ты заперла их в винном погребе? – Розбад закатила глаза. – Не могла придумать ничего более оригинального?

Саншайн знающе улыбнулась.

– Иногда старые добрые способы работают лучше всего.

– Ты шутишь.

– Проверь. – Дилан сел и снова откупорил бутылку.

Алексис уже была на полпути к выходу.

– А когда будешь тянуть, и толкать, и колотить в дверь, вспомни, что мы слышали, как что-то хлопнуло, – крикнул Дилан ей вслед. – И то, что здесь толстые стены. И предыдущее помещение. А потом возвращайся, и выпьем еще вина.

Алексис подергала дверную ручку. Та даже не поддалась. Но девушка посчитала необходимым постучать и крикнуть: «Есть кто-нибудь снаружи?»

Тишина.

Только затем она вернулась к Дилану. Он наполнил ее бокал. На этот раз целиком.

Что ж, хорошее вино. Алексис победно улыбнулась.

– У меня с собой мобильник. Я позвоню администратору. – Она достала сотовый и уже начала набирать номер, когда индикатор батареи замигал и экран погас. Телефон отключился. – Не могу поверить! Я заряжала его вчера.

– Не волнуйся. – Дилан достал свой телефон. – Сейчас дозвонимся. Да. Я бы хотел… Алло? Алло? – Его разъединили. – Ненавижу, когда так делают.

Дилан перезвонил, потом удивленно уставился на экран.

– В чем дело?

– Батарейка села. Странно. С утра была заряжена, а это первый раз, когда я решил воспользоваться телефоном.

Алексис потерла руки.

– Начинает холодать.

– Мы можем прижаться друг к другу, чтобы согреться.

– Не сомневалась, что ты так скажешь.

– Если бы не сказал, ты бы расстроилась.

Алексис рассмеялась, а потом, к собственному удивлению, начала плакать.

– Алексис. – Дилан придвинул к ней свой стул и прижал ее к груди.

Она еще сильнее расплакалась. Откуда только взялись эти слезы?

– Мы не просидим здесь долго. Самое большее до обеда. Кто-нибудь непременно закажет вино, и нас найдут. Или твои родственники станут задавать вопросы, и повар вспомнит, что предложил тебе встретиться здесь. Мы можем немного проголодаться, но от жажды точно не умрем.

Алексис рассмеялась сквозь слезы.

– Прости. – Она изо всех сил старалась собраться. – Я не поэтому плачу. А потому, что ты всегда заставляешь меня смеяться.

– Понимаю.

– А вот и нет. – Алексис шмыгнула носом.

– Выпей вина. Помогает.

– Ты не любишь женских слез. Не переживай. Я больше не буду плакать.

– Ты в порядке?

– Да. Просто я так давно не смеялась. И не плакала тоже, кстати. Я была немного… отрезана от мира. Точно. Ну знаешь, когда только и делаешь, что работаешь. Даже нет времени, чтобы посмотреть кино или телевизор или почитать. А общаешься только с коллегами. И твоим миром становится работа.

Дилан развел руки в стороны.

– Тебе нужны объятия.

– Дилан.

– Ладно, мне нужны.

– Я думала, тебе нужно выпить.

– Это тоже, но я предпочитаю объятия.

– А я бы предпочла другой стул. Эти холодные.

Дилан похлопал себя по коленям.

– Садись. И не переживай, ты нисколько не подливаешь масла в огонь.

– Ты невозможен. – Алексис перебралась к нему на колени. – Но ты теплый.

Дилан крепко обнял ее и уткнулся подбородком в ее плечо. Они несколько минут посидели в тишине.

Алексис, зная, что ничего путного из этого не выйдет, постаралась вообразить, каково было бы вот так сидеть с Винсентом. И не смогла.

– Я знаю, что такое тяжелый труд, – снова заговорил Дилан. – Но я никогда не был настолько отрезан от мира, как ты. Потому что, Алексис, как бы там ни было, работа требует все большей отдачи. Я решил для себя, что буду работать определенное время. И всегда останавливался, когда это время зашкаливало. Конечно, были и запарки, но после них я обычно позволял себе немного отдохнуть. Пусть я и не первый семейный адвокат в Техасе или Хьюстоне или даже в моей семье, зато не потерял вкуса к жизни.

– У тебя все так просто.

– Вовсе нет. А ты сгорела на работе, да, Алексис?

– Возможно.

– Выпей.

– Ты пытаешься меня напоить?

– Просто расслабить. Хочу поговорить о нас, какими мы были семь лет назад.

Алексис замерла.

– Дилан, не обязательно обсуждать это сейчас.

Алексис знала, что, когда он настроен так решительно, спорить бесполезно. Она засмотрелась на его подбородок. В университете он не был столь волевым. Или таким мужественным.

Дилан не заметил восторга Алексис.

– Нам обоим повезло родиться в нормальных семьях. Но мои родные – фермеры, а на ферме много не заработаешь. Я был первым, кто закончил университет в нашей семье. Родители так гордятся мной. Мне пишут даже дальние родственники. Шлют печенье… и деньги тоже высылали. А теперь я в состоянии помочь им.

– Ты милый.

– Я счастлив помочь родным. Они оказали мне неоценимую поддержку. Я не хотел становиться фермером, и отец позволил мне самому сделать выбор. Поэтому я в некотором роде обязан им всем, что имею. И поэтому не мог жениться на тебе тогда. Не был готов.

– Почему ты не рассказывал мне об этом? Я не дала тебе шанса, – ответила за него Алексис. Она была так зла и обижена, что избегала Дилана остаток семестра. – Но ты мог бы объяснить, что чувствуешь себя в долгу перед семьей. Мы ведь встречались почти два года.

– О… ты была девочкой из большого города.

– Думаешь, я бы не поняла тебя? О, перестань, мне казалось, ты обо мне лучшего мнения.

– Вообще-то я говорил тебе о своей семье, но тогда ты была не так подкована в подобных вопросах, как сейчас. И еще ты строила планы о том, что будет после выпускного. Много говорила о «нас». И меня это беспокоило.

– Ты боялся.

– Хорошо, боялся. Но вспомни, что ты сказала мне в тот день.

– Я предложила тебе заниматься тем, чем хочешь.

– Помню. Тебе предложили выгодное место в Остине. И ты готова была отказаться от него из-за меня.

– Да. Я ведь любила тебя.

– А я не хотел, чтобы ты шла на такие жертвы. Ты сделала меня ответственным за твое будущее счастье. Это ужасное бремя для любого. Ты была талантлива. Ты и сейчас талантлива. Все знали, что ты станешь известным адвокатом. И ты хотела все бросить из-за меня.

– Не бросить, – запротестовала Алексис.

– Нет, не надо, Алексис. От меня зависело слишком много людей. Я бы не выдержал еще ответственности за тебя. Не мог…

– Теперь я понимаю. И это меня не радует: я знаю, почему ты так поступил со мной тогда. Ты, моя первая настоящая любовь, оказался лучшим из многих. И я собираюсь поцеловать тебя прямо сейчас.

Алексис прижалась губами к его губам и почувствовала себя так, словно вернулась домой. К несчастью, слишком поздно.

Дилан ответил на ее поцелуй, но Алексис ощущала, что он старается держать себя в руках, хоть и с трудом.

– Ненавижу чувствовать себя ужасно всякий раз, когда думаю о тебе, – шепнула она у его губ.

– А мне не легче теперь, когда ты сказала об этом.

Алексис едва ощутимо потерлась губами о его губы. Практически это нельзя было назвать поцелуем. Но все же впечатление было очень сходным.

Она провела кончиками пальцев по его подбородку и поерзала у него на коленях, вдыхая знакомый запах.

– Алексис! – Дилан заглянул ей в глаза и завладел ее губами в голодном поцелуе. Неприличном поцелуе. Поцелуе, который определенно до добра не доведет.

Алексис помнила все признаки, говорившие о том, что Дилан возбужден. На одном из неоспоримых доказательств этого она сейчас сидела. На короткий миг она подумала о маленькой проблеме Винсента, которая должна стать ее проблемой, когда она выйдет за него замуж.

А у Дилана была такая чудесная большая проблема. Что, если маленькая проблема Винсента никогда не станет такой же, как у Дилана? Сможет ли Алексис с этим жить?

Говоря о проблемах… Язык Дилана проник в ее рот. Алексис ощутила, что теряет над собой контроль. Ни один мужчина не целовал ее так, как Дилан.

Оторвавшись от его губ, Алексис поиграла с воротником его рубашки. И запечатлела поцелуй на шее Дилана.

– Ты когда-нибудь целовал так другую женщину?

– Как я мог? – Дилан погладил ее по щеке и снова поцеловал в губы.

Его руки поддерживали ее голову, как будто Дилан боялся прикоснуться к другим частям тела. Кончиками больших пальцев он потирал мочки ее ушей и ложбинки под ними. А его губы… О, эти губы!

Сможет ли Алексис жить без страсти, если придется? Получится ли у них с Винсентом что-нибудь в постели? А как же Дилан? Сможет ли он жить без нее? Или она переоценила его интерес к ней?

Алексис отстранилась от Дилана.

– Если ты хочешь мне что-то сказать, особенно в отношении будущего, то сейчас самое время.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

В конце концов, он живой человек. Мужчина оказался запертым в одном помещении с женщиной, которую, возможно, все еще любит. С женщиной, которая по понятным причинам указала, что ему следовало бы обозначить свои намерения. Хотя Дилан собирался только целовать и целовать ее, сколько будет возможно.

Да. Вот куда заводит запретная страсть.

Дилан заглянул в глаза Алексис. То, что они скажут друг другу в следующие секунды, приобретет особое значение и может изменить их жизни навсегда.

Но Дилан еще не все уяснил для себя. Отношения с Алексис развивались стремительно. Он и понятия не имел, что когда-нибудь эта девушка снова появится в его жизни, и уж тем более не предполагал, как поведет себя, если судьба даст ему второй шанс.

Главное – узнать, чего хочет Алексис. И сходятся ли ее желания с желаниями Дилана.

– Будущее со мной будет отличаться от будущего с Винсентом, – начал он осторожно.

– Разумеется. – Алексис снова поерзала у него на коленях.

– Если ты ждешь от меня предложения, пока еще связана с Винсентом, этого не случится. Таковы правила. Особенно в отношении шафера и невесты. Особенно если шафер хочет продолжать карьеру юриста.

– О каком предложении ты говоришь?

Дилан вспомнил о брачном контракте.

– Тебе нужны гарантии. Финансовые гарантии. Я не могу тебе их предложить.

Алексис рассмеялась.

– Я не жду от тебя контракта с такими же условиями, как от Винсента.

Дилан погладил ее руку и заглянул в глаза. Он не желал, чтобы она неправильно поняла его и этим испортила себе жизнь.

– Ты не можешь ждать от меня никакого брачного контракта.

Алексис снова рассмеялась, но затихла, не увидев на его лице даже подобия улыбки. Она выдернула руку.

– Так ты серьезно!

Дилан медленно кивнул.

– Финансово мы примерно равны. Если бы я работал с такой парой, то порекомендовал бы им сохранить при себе собственность, приобретенную до брака, и в равных долях вкладывать деньги в имущество после свадьбы.

– До тех пор, пока женщина не забеременеет. Она ведь не сможет больше приносить в семью такой же доход. И потом, после рождения детей, когда она вернется на работу, то уже не сможет зарабатывать столько, сколько раньше, потому что потеряет сноровку и время. А ее партнер между тем продвинется в карьере и получит более высокую должность. Они больше не будут равными финансово. В случае развода женщина должна получить финансовую компенсацию, в отличие от мужчины. И это должно быть прописано в брачном контракте. – Алексис самой не нравилась ее назидательность. Но что делать? Она права.

– Мужчина, если учесть традиционное разделение родительских обязанностей, должен содержать жену и детей и восполнять недостаток вложений со стороны женщины.

– Но его карьера не будет прервана в связи с рождением детей.

– И все же, я думаю, браки должны заключаться с доверием и без договоров.

– Ха! Ха! Это потому, что ты мужчина. Тебе не приходится рисковать многим.

– Могу с этим поспорить, – возразил Дилан. – Традиционно в случае развода опекунами детей становятся женщины. Мужчины же страдают от разлуки со своими детьми.

– Они получают право видеться и отдыхать с ними в выходные. А мамы воспитывают малышей, приучают их к дисциплине, следят, чтобы дети делали уроки и вовремя просыпались в школу. Папа же развлекается и играет с детьми. И обычно имеет для этого больше средств. Хотя мама оплачивает все нужды малыша.

– Отец платит алименты.

– Которых всегда не хватает.

Дилан сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Мы спорим о том, что происходит в худшем случае, Алексис.

– Разве не худшими случаями ты зарабатываешь себе на жизнь?

– Я занимаюсь случаями, когда супруги уже были женаты и имеют детей от первых браков. Или когда жених и невеста финансово не равны. Или если партнеры хотят в случае развода защитить свой бизнес. В иных ситуациях нужно дать им шанс.

– Я просто хочу быть уверенной, что шансы мужчин и женщин равны, – не сдавалась Алексис.

Теперь Дилан понял, каким будет ее брак с Винсентом. Алексис не любила его, поэтому не хотела вмешивать в их отношения эмоции. А так как в договоре все четко прописано, ей не придется беспокоиться и о финансах.

Зато ей придется продать душу. Алексис, кажется, не понимает этого. Но тут уже совсем другая история.

Дилан раскрыл свои карты:

– У нас с женой не будет брачного контракта.

– А у нас с мужем будет.

И все. Никаких компромиссов. Чтобы иметь общее будущее, кому-то надо уступить. Единственная надежда на то, что кто-то из них передумает.

Алексис заглянула в глаза Дилану и встала. Он хотел размять ноги, но не двинулся с места.

– Хорошо, что мы поговорили об этом, – заключила Алексис. – Я многое поняла. И признаться, меня удивило твое отношение к брачному контракту.

– Иногда они полезны. В браках по расчету. Но я верю в волшебную силу любви.

– О, перестань.

– Я не знаю, как еще назвать это. Я вижу пару, которая заключает договор, а потом в их отношениях что-то исчезает. Магия уходит.

– Это называется реальностью. Люди одинаково смотрят на вещи и покупают уверенность в своем будущем.

– Ты такая грубая. Такая циничная.

– Я реалистка.

И такая недальновидная. Но Дилан не стал говорить этого вслух. Он размышлял, что чувствует к нему Алексис. Возможно, ничего. А он в свою очередь… об этом Дилан решил подумать позже.

Алексис села на другой стул. Чтобы преодолеть неловкость, Дилан начал листать гостевую книгу. На первых страницах описывалась история отеля и винного погреба.

– «Никого так и не поймали, – прочел он вслух, – из-за потайной двери».

– Что? – встрепенулась Алексис.

Оба посмотрели друг на друга.

– Думаешь, потайная дверь еще осталась?

– Давай поищем ее.

Дилан был рад, что удалось отвлечься от неприятной для них темы. Они начали с противоположной от входа стены, обошли погреб по кругу. Ничего.

– Полагаю, ее замаскировали. Сказано же «потайная», значит, ее трудно найти, но все же не настолько, если люди смогли поспешно скрыться, – предположила Алексис.

Дилан оглядел деревянные дубовые панели. И заметил небольшие дверцы, предназначенные, очевидно, для кошек, чтобы те ловили здесь мышей.

– Или люди тогда были на порядок ниже, или здесь должна быть большая дверь.

Они исследовали панель, но ничего не нашли. Дилан встал на стул, чтобы прощупать все крючки и выступы.

– Невероятно! – он обнаружил какой-то выступ, нажал на него и услышал скрипящий звук.

Они вместе открыли дверь настолько, чтобы пройти в темную комнату. Там стоял пыльный дубовый запах. Однако он не был неприятным.

– Видишь что-нибудь? – поинтересовалась Алексис.

Дилан посветил фонариком на брелке от ключей, которые достал из кармана.

– Так увлекательно, – восхитилась Алексис. – Настоящее приключение.

– Рад, что тебе нравится. Ты заметила, как тут чертовски холодно? – Дилан нашел дверную ручку. – Кажется, дверь замерзла. Ладно, готовься толкать.

Они приложили все силы, но дверь поддалась против ожидания легко. Они влетели внутрь еще одного помещения, и тут же какой-то ком упал на них сверху.

– Грязь?

Дилан посветил своим слабым фонариком.

– Ну не снег же. Белый, холодный и влажный. Что еще это может быть?

– Не знаю. Вероятно, мы выйдем к морозильной камере, которую нужно давно разморозить. Не может быть так много снега. Сейчас май. Моя свадьба.

Послышался вой.

– Что это? – испуганно спросила Алексис.

– Не знаю. Вон там, кажется в двери, окошко.

– Ты видишь свет?

– Вижу темноту. Снегопад такой сильный, что ничего не видно.

– Ты шутишь.

Дилан притворился, что не может разглядеть Алексис.

– Скажи что-нибудь, чтобы я понял, где ты.

– Дилан?

Ухмыльнувшись, Дилан ледяными руками обхватил шею Алексис.

– Не время для шуток, Дилан. Слишком холодно.

– Ладно. Забирайся на этот снежный холм и помоги мне открыть дверь. И побыстрее. Надеюсь, это последняя.

Пока Дилан грел руки, Алексис взобралась на холм, все время хихикая.

Толкнув дверь, они оказались на ветру. Снежинки падали на лица, как маленькие кусочки льда.

– Где это мы?

– Кто знает? В месте, которое скрыто от основного здания. Пойдем. Держись за стену, чтобы не уйти от гостиницы. Пошли скорее, иначе замерзнем.

Дилан не мог припомнить, чтобы было так холодно. Всего несколько часов назад он прогуливался по Мэйден-Фолс. А теперь пробирается сквозь снег и ветер, борясь за свою жизнь.

– Я нашла окно! – закричала Алексис.

У них нечем было разбить его, кроме туфель. Дилану меньше всего хотелось отморозить ноги, так же как руки. Но Алексис оказалась храбрее. Она уже сняла туфлю и затарабанила ею в стекло. Это привлекло чье-то внимание – из-за снега лицо человека невозможно было разглядеть. Им помахали – мол, проходите дальше вдоль стены. Вскоре оба наткнулись на дверь. Ее так запорошило, что они не заметили бы ее.

Дилан толкнул дверь, и оба оказались в кухне.

– Входите, входите! – Кто-то уже принес одеяла.

Их проводили к печам, чтобы они могли согреться.

К Алексис уже бежал шеф-повар.

– Я никак не мог вас найти.

– Я… я была заперта в погребе.

Мужчина побледнел.

– Но как же вы выбрались?

– Прочитали о потайной двери и отправились на ее поиски. Мы выбрались наружу, но там валит снег.

– Буран просто невероятный. – Повар развел руками. – Сегодня на обед куриный суп. Хотите по тарелочке горяченького?

Алексис и Дилан кивнули и сели за длинный стол. Шеф-повар сам принес им суп.

– Не припомню, чтобы в мае был такой снегопад.

– А как же завтра? – Алексис замерла с ложкой в руках. – Винсент! И моя свадьба!

– В отеле есть снегоочистители, а церемонию можно перенести в бальный зал.

– Да уж, Трейси это очень понравится.

Дилан подумал, что смена места не такая уж проблема по сравнению с отсутствием жениха, но кто он такой, чтобы говорить об этом? Ладно, он шафер. И все же лучше помолчать и спокойно доесть свой суп.

В следующие несколько минут они молча наслаждались горячей едой, пока повар и его помощники суетились вокруг.

– Чувствую себя намного лучше. Спасибо, – поблагодарила Алексис, поставив тарелку в раковину.

– Спасибо, – сказал и Дилан, заключив, что им лучше уйти. На кухне вовсю шли приготовления к обеду.

Оба вышли в холл. В одеялах они были похожи на мумии, но сейчас это заботило их меньше всего.

– Ты так и не выбрала вина. Хочешь, переоденемся и встретимся в погребе? – усмехнулся Дилан.

– Очень смешно, – огрызнулась Алексис. – Я собираюсь принять горячую ванну.

– А я, наверное, сначала выпью бренди, а потом уже приму ванну.

– Спасибо, что вытащил меня оттуда.

Приехал лифт. Вовремя. Волосы Алексис, промокшие от талого снега, высохли, превратившись в буйные кудряшки. Она стала еще более желанной, чем прежде. Но сейчас Дилану больше всего хотелось выпить.

– До завтра.

Алексис кивнула и пошла к себе. А Дилан направился в бар.

– Двойную порцию.

– Двойную – чего? – поинтересовался бармен.

– Знаешь, дружище, я только что вернулся с улицы, где ужасная буря, а завтра буду шафером на свадьбе, причем невеста – любовь всей моей жизни. Налей мне чего-нибудь подходящего.

– За счет заведения, приятель.

Дилан поднял бокал.

– Спасибо.

Приятное тепло разлилось по телу. Но в тепле больше всего нуждалось его сердце. Пройдет еще много времени, прежде чем Дилану удастся оправиться от этих выходных. И удастся ли?