Текст книги "Седая девушка"

Автор книги: Хэ Цзин-чжи

В ночном небе мерцают звезды. Си-эр выбегает из задней калитки. Спотыкается, падает, встает и снова бежит.

Си-эр (поет).

 
Они убить меня хотят,
Они сгубить меня хотят!
От злой напасти я спаслась,
Из волчьей пасти я спаслась!
Мать не для мук мне жизнь дала,
Вскормил отец, чтоб я жила.
Я буду жить!
 

Си-эр убегает. Появляются Хуан Ши-жэнь и Му Жэнь-чжи с веревками в руках.

Хуан Ши-жэнь. Живей! Бежим по этой дороге. Впереди река. Она никуда не уйдет!

Оба убегают. На заднем плане высокие горы. Впереди бурная река. По берегу тянутся заросли камыша. Из зарослей выходит Си-эр.

Си-эр (поет).

 
Обиду помню я свою,
Всегда о мести помнить буду.
Пускай в могиле я сгнию —
Обиды, мести не забуду!
 
 
Волна ревет, волна рычит
На небесах звезда блестит.
Стремится на восток вода.
Куда пойду теперь? Куда?
 

(Боязливо озирается по сторонам. Вдруг слышит позади шаги.) Кто-то бежит… (Отступает назад и попадает ногой в воду, теряет туфлю.) Спрячусь в камышах. (Прячется.)

Вбегают Хуан Ши-жэнь и Му Жэнь-чжи.

Хуан Ши-жэнь. Ты кого-нибудь видишь?

Му Жэнь-чжи. Никого, молодой хозяин.

Оба осматриваются вокруг, идут вдоль берега.

Хуан Ши-жэнь. Впереди река. Куда же она могла убежать?

Му Жэнь-чжи. А по обеим сторонам высокие горы и дороги нет.

Хуан Ши-жэнь. Девчонка, да еще беременная, куда же она могла убежать?

Му Жэнь-чжи. Не беспокойтесь, молодой хозяин. Она никуда от нас не уйдет.

Оба продолжают поиски.

Му Жэнь-чжи(находит туфлю). Молодой хозяин, вот туфля Хун-си!

Хуан Ши-жэнь(рассматривает туфлю). Да, это ее туфля.

Му Жэнь-чжи. Она бросилась в реку!

Хуан Ши-жэнь. Бросилась в реку – значит, сама во всем виновата! Тем лучше для нас. Почтенный Му, пойдем домой. Если будут спрашивать, скажем, что она украла наши вещи и убежала. А о том, что она бросилась в реку, никто не должен знать.

Му Жэнь-чжи. Правильно! Никто не должен знать.

Оба возвращаются той же дорогой. Из зарослей камыша выходит Си-эр.

Си-эр (поет).

 
Вы захотели меня погубить,
Но не сгубили меня!
Ведрами реку нельзя осушить,
Не погасить вам огня!
          Я буду жить!
          Я буду мстить!
          Я буду жить!
          Я буду мстить!
 

_{ЗАНАВЕС}

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Время действия: два года спустя – осень 1937 года.

Место действия: в горах, на берегу большой реки, неподалеку от кумирни.

Садится солнце. Вечереет. Дует осенний ветер, метет сухие былинки, опавшие листья. Дядюшка Чжао с бичом в руке гонит стадо овец в горы.

Дядюшка Чжао (поет).

 
Над нами годы протекли,
Бурьяном тропы заросли,
Домов развалины в пыли.
Далеко многие ушли,
А многих в землю погребли.
Осенний ветер так жесток…
От нас все дальше, на восток,
Речные струи держат путь,
Обратно им не повернуть.
 

(Останавливается на берегу и смотрит на реку. Вздыхает.) Как быстро проходят дни… Вот уже два года минуло, как Си-эр, бедная девочка, бросилась в реку и утонула. (Садится на прибрежный камень.)

Появляется Ли Шуань.

Ли Шуань. Здорово, дядюшка Чжао! Овец пасешь?

Дядюшка Чжао. Здравствуй, Ли Шуань! Ты куда это собрался?

Ли Шуань. Да вот, хочу принести жертвы белой богине.

Дядюшка Чжао. Белой богине?.. Вот оно что! Ну да, ведь сегодня пятнадцатое…

Ли Шуань(садится рядом с Чжао). Да… Многое случилось с того дня, когда явилась белая богиня.

Дядюшка Чжао. Еще не то будет! Должна же и к нам прийти радость…

Слышится какой-то неясный шум.

Ли Шуань(вскрикивает). Дядюшка Чжао! Слышишь?

Дядюшка Чжао(вслушивается). Пустое! Это ветер шелестит сухими листьями.

Ли Шуань(успокоившись, вполголоса). Дядя Чжао! Тебе не приходилось встречаться…

Дядюшка Чжао. С кем?

Ли Шуань. Да с этой самой… белой богиней… Старик Лю как-то столкнулся с ней у могилы дядюшки Яна. Чжан-сы тоже видел ее в горах, когда собирал хворост у северного склона. Говорят, она вся белая, мелькнет и исчезнет… (Дрожит от страха. Долгая пауза.)

Дядюшка Чжао(задумчиво). Если это в самом деле богиня, она давно бы отомстила за Си-эр.

Ли Шуань. О, белая богиня! Спаси и помилуй! (Понизив голос.) В народе говорят, что Чжан Эр-шэнь освободила Си-эр. Это правда?

Дядюшка Чжао. Что ты! Си-эр бросилась в реку…

Ли Шуань. Да-а… (Пауза. Смотрит на небо.) Ну, дядюшка Чжао, мне пора; пойду принесу жертвы белой богине… (Идет к кумирне.)

Дядюшка Чжао (поет).

 
Кто обнаружит правду?
Кто разберет дела?
Помещик проклятый виновен
В том, что Си-эр умерла.
Если вправду богиня эта
Карать за грехи вольна,
Узнав о злодействе Хуанов,
Им отомстила б она.
 

Из кумирни появляется Чжан Эр-шэнь, поддерживающая под руку тетушку Ван. Они приближаются к авансцене. Вслед за ними – два крестьянина.

Чжан Эр-шэнь. Здравствуй, дядюшка Чжао.

Дядюшка Чжао. Здравствуйте! Зачем вы пришли сюда? Молиться?

Чжан Эр-шэнь. Тетушка Ван уговорила меня проводить ее. Если на душе неспокойно, места себе не находишь!

Тетушка Ван(плачет). Дядя Чжао… Ведь я ничего не прошу… Об одном только молю: пусть белая богиня сделает так, чтобы мой мальчик вернулся… Он никому в жизни не сделал ничего плохого… За что меня постигла такая судьба? Ты только подумай! Уже два года прошло… И все это время, как только закрою глаза, чудится мне, будто с одной стороны от меня стоит Си-эр, а с другой – Да-чунь… Я им говорю: дети, что же это вы позабыли свою мать… Бедняжки мои… Одна бросилась в реку, другой пропал без вести… (Беззвучно рыдает.)

Чжан Эр-шэнь. Полно, тетушка Ван! Ну чего ты опять расплакалась? (Утешая ее.) Не горюй, тетушка!

Дядюшка Чжао. Раз умерла, вспоминай не вспоминай, все равно не вернется. И плакать зря не стоит, в этом проку нет… Си-эр умерла, и нечего о ней говорить. А Да-чунь вернется. Поверь мне, вернется!

Чжан Эр-шэнь. И я так думаю. Говорят, Си-эр умерла. Кто знает, все может быть… А Да-чунь непременно вернется! Не надо зря плакать и роптать на судьбу.

Снова поднимается ветер. Вбегает Ли Шуань. Он испуган.

Ли Шуань. Дядюшка Чжао! Дядюшка Чжао!

Дядюшка Чжао. Что случилось?

Ли Шуань. Показалась!.. Она показалась!..

2-й крестьянин. Кто?

Ли Шуань. Там… за кумирней… белая-белая, вся белая… богиня…

1-й крестьянин(испуганно). Ой! Неужели! Уйдем отсюда скорее!

Все разбегаются. Небо темнеет, слышны раскаты грома, вихрем налетает буря. За сценой хор поет.

 
Пришла гроза, и ливень хлынул,
Пришла гроза, и ливень хлынул,
Пришла гроза, и ливень хлынул,
Мрак в небесах и на земле.
Бьет гром и молнии сверкают,
Мрак в небесах и на земле.
Бьет гром и молнии сверкают,
И все сокрылось в черной мгле.
Покоя нет среди природы:
И ливнем застилает взор,
Но, не страшася непогоды,
Сошла богиня с гор.
 

Удар грома, сверкает молния. Появляется Си-эр с распущенным» седыми волосами.

Си-эр (поет).

 
Чтоб ягод насбирать и тыквы,
Я с гор крутых сошла,
Но я под сильный дождь попала,
К деревне подойдя.
По скользким тропам до пещеры
Дорога тяжела.
В кумирню старую зайду я,
Укроюсь от дождя.
 

(Поскользнувшись на мокрой траве, Си-эр падает и роняет ягоды и тыквы. Торопливо подбирает их.) Уже больше двух лет я не вижу солнца… Вышла я сегодня из своей пещеры, набрала плодов, да может в кумирне найду, какие-нибудь приношения… Переживу и эту зиму… (Снова удар грома, сильные потоки ливня.)

 
С трудом глаза открыть могу – так молния слепит,
Мне трудно голову поднять – так сильно гром гремит.
Как хлещет ливень грозовой, как больно ветер бьет!
Все руки у меня в крови, идти мне нелегко…
Но стисну зубы посильней и все ж пойду вперед,
В кумирне скроюсь от дождя – она недалеко.
 

Си-эр направляется к кумирне. Появляется Му Жэнь-чжи с фонарем и зонтиком.

Му Жэнь-чжи (поет).

 
Вмиг изменилась погода,
Молнии в небе блестят.
Хозяин поехал в город.
Пора бы вернуться назад!
 

(Удар грома. Му Жэнь-чжи прячется.) Ну и погода… Сколько живу на свете, не запомню такого ливня. (Пауза.) На днях я слышал, что японцы пробились к Лугоуцяо[24]24
  Лугоуцяо – мост Марко Поло около Пекина. 7 июля 1937 года японские войска спровоцировали «инцидент», заняв мост, и этим положили начало войне японского империализма в Китае. – Прим перев.


[Закрыть], заняли Баодин и могут скоро добраться сюда. Молодой хозяин поехал в город, чтобы подробнее обо всем разузнать. (Беспокойно.) Что же он не возвращается? (Снова удар грома. Му Жэнь-чжи всматривается вдаль и не знает, как ему быть.) А тут еще какая-то белая богиня появилась. Каждую ночь в час третьей стражи слышатся стенания духов покойников… Вот ужас какой! Как мне быть?.. (Дрожит от страха. Вдруг влево от себя замечает человеческую тень. Испуганно.) Кто это?

Долгая пауза. Затем из темноты раздается голос Хуан Ши-жэня: «Му Жэнь-чжи, это ты?»

Му Жэнь-чжи(успокоившись). Молодой хозяин! Наконец-то вы прибыли. (Хуан Ши-жэнь, промокший, с раскрытым зонтиком, появляется на сцене. Его сопровождает Да-шэн.) Ну, как, молодой хозяин?

Хуан Ши-жэнь. Эх, почтенный Му, дело дрянь!

Му Жэнь-чжи(в еще большем испуге). Что же нам делать, молодой хозяин?

Хуан Ши-жэнь(успокаивающе). Не бойся, почтенный Му. Как бы ни изменились порядки, все равно мы не пропадем. Идем-ка домой.

Удар грома. Дождь идет еще сильней.

Му Жэнь-чжи. Хозяин! Посмотрите, гроза усиливается, дождь льет все сильней. Давайте пока укроемся в кумирне.

Спотыкаясь в темноте, идут к кумирне. Си-эр выходит из кумирни и встречается с ними. Вспышка молнии.

Хуан Ши-жэнь(кричит). Призрак! Привидение!

Си-эр(в ней вспыхивает гнев, и она протяжно кричит). А-а-а-а!

Хуан Ши-жэнь и Му Жэнь-чжи(бегут в ужасе, кричат). Спасите! Помогите! Привидение! Чорт! (Убегают. Да-шэн бежит вслед за ними.)

Си-эр(останавливается. Испуганно, недоверчиво). Призрак? Чорт? (Осматривается по сторонам. Пауза.) Ах вот что! Так это вы меня называете чортом? (Оглядывает себя, смотрит на свои волосы.) Что ж, я и в самом деле не похожа теперь на человека! (Скорбно и гневно.) Это ты, Хуан Ши-жэнь, довел меня до такого состояния, и ты еще смеешь называть меня чортом! (Поет под вой ветра и удары грома.)

 
Я – Си-эр, оскверненная тобой!
Я – человек!
                 Удары грома еще сильней.
 
 
Меня вы сгубили! Два года в пещере жила я.
Два года страдала одна.
Была мне постелью солома гнилая…
Теперь у меня в волосах седина.
 
 
Боясь вашей мести, я днем оставалась в пещере
И лишь по ночам выходила тайком от людей.
Пусть ночью в горах бродят хищные звери —
Они вас добрей!
 
 
А я рождена человеком была! Для того ли
Меня воспитали отец мой и мать,
Чтоб я прозябала в господской неволе
И в дикие горы должна была ночью бежать?
 
 
Я – призрак? Что ж, может и призрак отмстить негодяю
Я буду вас мучить во сне, наяву…
Я вас загрызу! Растерзаю!
Я вас разорву!
 

_{ЗАНАВЕС}

На другой день после полудня. Под большим деревом на окраине деревни. На авансцену выходят дядюшка Чжао и два крестьянина.

Все трое (поют).

 
Ветер поднялся над нашей землей.
Где отыскать долгожданный покой?
 

1-й крестьянин.

 
Всех притесняет помещик Хуан.
 

2-й крестьянин.

 
Богиня сердится на крестьян!
 

Дядюшка Чжао.

 
Японцы рвутся вперед в эти дни.
 

1-й и 2-й крестьяне.

 
Говорят, к Баодину пробились они.
 

1-й крестьянин.

 
Ху-цзы за вестями в город пошел…
 

2-й крестьянин.

 
Почему до сих пор не вернулся домой?
 

Все трое.

 
Труден этот год и тяжел,
Нельзя нигде обрести нам покой!
 

Дядюшка Чжао. Да… Три дня прошло, как Ху-цзы ушел в город…

1-й крестьянин. Уж не попался ли он в лапы японцам?

2-й крестьянин. Что ты! Не может быть, чтобы они так быстро здесь появились.

Все трое беспокойно оглядываются по сторонам. Вбегает Чжан Эр-шэнь.

Чжан Эр-шэнь. Вот вы где! Слыхали, что случилось?

Все трое(испуганно). Что случилось?

Чжан Эр-шэнь. Вчера вечером помещик Хуан, возвращаясь домой из города, зашел в кумирню укрыться от дождя и там увидел привидение.

Все трое(в испуге). Привидение? Неужели?

Чжан Эр-шэнь. Да, привидение. От испуга он, говорят, заболел.

Дядюшка Чжао. Видно, помещик так нагрешил, что даже привидения преследуют его.

Чжан Эр-шэнь. Да вот еще… говорят, что какой-то японский отряд занял город!

Все трое(испуганно). Что же нам теперь делать?

Дядюшка Чжао(нахмурившись). И куда это Ху-цзы запропастился?

1-й крестьянин. Да вот он! Глядите, Ху-цзы идет!

Все трое. Ху-цзы! Ху-цзы!

Вбегает Ху-цзы.

Ху-цзы(запыхавшись). Плохо нам будет… Всем плохо… (Поет.)

 
Взяли уездный город японские войска.
Начальник уезда скрылся – его не найти нигде,
Наши войска разбиты были японцами в прах,
И только народ остался, покинутый ими в беде.
 
 
Части гоминдана из города ушли,
Людей, ни в чем неповинных, грабят, хватают, бьют.
В городе нынче зверствуют японские войска,
Стреляют, насилуют женщин, дома разрушают и жгут.
 

Все. Бросили народ на произвол судьбы, и никому до нас нет дела! (Взволнованно.) Как же нам теперь быть?

Ху-цзы (поет).

 
Еще чудесная молва прошла с недавних пор:
Из западных краев сюда большой отряд идет,
На знамени его призыв: «Захватчикам отпор!»
Войска идут японцев бить, освобождать народ!
И могут (говорили мне) за ночь они пройти,
Как витязи небесных сил, две сотни ли пути.
 

Все. Это верно? Это правда?

Ху-цзы (продолжает петь).

 
В Пинсингуане схватка их с врагом была кратка:
Захватчиков прогнали прочь чудесные войска.
Они на север напролом, без отдыха идут…
 

Все. Так что же это за войска?

Ху-цзы. Сказали – армией Восьмой ту армию зовут!

С заступом в руках вбегает Ли Шуань. Издалека доносится песня Восьмой армии.

Ли Шуань(встревоженно). Эй, эй! Живей! Я только что с поля; я видел, как с южного склона горы спускаются войска.

Все (в испуге). Что? Сюда идут войска?

1-й крестьянин. Но это не японцы?

Ли Шуань. Нет… Они не похожи на японцев… это китайские войска!

2-й крестьянин. Уж не разбитые ли это в боях солдаты?

Ли Шуань. Да нет, они не похожи на разбитых солдат! Вот они, глядите! (Показывает рукой вдаль.) Как стройно, как бодро идут… И прямо с юга на север…

Все (с надеждой). Сколько их? Откуда они?

Ли Шуань. И все как один молодые парни… Смотрите, на головах у них большие соломенные шляпы, и все они в башмаках, но без обмоток, а на рукавах у них большая цифра восемь.

Ху-цзы. Вот она, Восьмая армия!

Громче звучит военная песня. Все всматриваются вдаль.

1-й крестьянин(вскрикнул). Идут сюда! К нам сворачивают!

Голос за сценой. Эй, земляки, земляки!

Все. Беда! Сюда идут солдаты! Скорей! Бежим!

Все разбегаются. Появляется Да-со в разодранной одежде. За ним Да-чунь в военной форме.

Да-со. А здорово ты крикнул, Да-чунь! Так напугал земляков, что они пустились наутек! А ведь, кажется, среди них был дядюшка Чжао. (Кричит.) Дядюшка Чжао! Дядя Чжао!

Да-чунь(кричит). Дя-дя Чжа-о-о!

Появляются несколько крестьян. Среди них дядюшка Чжао. Увидав военных, они невольно пятятся назад.

Да-чунь(выступает вперед) Дядюшка Чжао! Не узнаешь меня? Я – Да-чунь!

Да-со. А я – Да-со!

Дядюшка Чжао и крестьяне(недоверчиво всматриваются, с опаской переспрашивают). Что? Да-чунь? Да-со?..

Пауза. Крестьяне узнают Да-чуня и Да-со и восторженно приветствуют их.

Крестьяне. Вот это да! Молодец, Да-чунь! Ну и Да-со! Да как же это так? Вот хорошо-то! Здорово!

Со всех сторон подходят крестьяне.

Крестьяне (поют).

 
Грянул гром, грянул гром!
Звезды с неба вниз летят!
К нам Да-чунь пришел назад,
Нынче он вернулся в дом.
 

Вбегает молодой крестьянин.

Молодой крестьянин. Да-чунь! Сюда идет твоя матушка!

Да-чунь спешит навстречу матери.

Крестьяне (идут вслед за Да-чунем и поют).

 
Сын и мать, сын и мать
Нынче встретятся опять,
Кто из близких и родных
Рад не будет за них?
 
 
Много дней, много дней
Ты жила с тоской своей,
Но Да-чунь, твой сын родной,
Снова здесь, перед тобой.
 

Вдалеке появляется тетушка Ван. Бежит навстречу сыну.

Тетушка Ван. Да-чунь! Да-чунь!

Да-чунь(вскрикивает). Мама!

Тетушка Ван не верит своим глазам. Пауза. Затем бросается на грудь Да-чуня с громкими рыданиями.

Тетушка Ван. Да-чунь, мой милый мальчик…

Да-чунь. Мама! (Не в силах сдержать слезы.)

Крестьяне. Тетушка Ван! Успокойтесь… Хватит слез, сын вернулся.

Дядюшка Чжао(вытирая слезы). Ну, полно, тетушка Ван! Не надо, не надо… Видишь, Да-чунь с тобой.

Тетушка Ван(сквозь слезы). Да я и не плачу… (Снова заливается слезами.) Это от радости…

Дядюшка Чжао. Ну, вот опять!

Чжан Эр-шэнь. Тетушка Ван! Вот и на твоей улице праздник!

Дядюшка Чжао. Да-чунь, расскажи, как ты к нам вернулся?

Ли Шуань. Да-со! И ты расскажи, как тебе удалось вырваться из тюрьмы?

Да-чунь и Да-со (поют вместе).

 
Давно мы не были в нашем краю…
 

Да-чунь.

 
Помещик меня из деревни прогнал…
 

Да-со.

 
Связал он меня и в уезд отослал —
Хотел загубить он жизнь мою,
Боясь, что смогу отомстить я ему,
В уезде меня посадили в тюрьму.
 

Да-чунь.

 
Когда удалось до Шаньси мне дойти,
Я твердо решился в солдаты пойти.
Сегодня на фронт пришла наша часть.
Скоро мы выйдем с врагами на бой,
Чтоб выгнать врагов из страны родной.
Поставить повсюду народную власть.
 

Да-со.

 
Войска народные в город вступили,
На волю колодников отпустили!
 

Да-чунь и Да-со.

 
Как братья, мы шли по полям вдвоем,
Мечтали увидеть родной наш дом!
 

Крестьяне (обращаясь к Да-чуню). Так из каких же ты войск?

Да-со.

 
Служит он в армии большой —
В мире не сыщешь другой такой!
 

Да-чунь.

 
Служу я…
 

Да-со (одновременно с Да-чунем).

 
Он служит…
 

Да-чунь и Да-со.

 
                   …в армии Восьмой!
 

Крестьяне (в радостном изумлении). Вот как! Значит, вы и есть Восьмая армия?!

Да-чунь. Да! Она самая, Восьмая армия, ведомая коммунистами народная армия! Дядюшка Чжао! Ты разве забыл, как сам рассказывал нам о Красной армии? Так вот, Восьмая армия и есть та самая Красная армия!

Дядюшка Чжао. Да что ты! Неужели Восьмая армия и есть Красная армия? (Словно пробудившись от сна, восторженно обращается к народу.) Вы что, разве забыли? Помните, тринадцатого мая, в день, когда Гуань лао-е точит свой меч, в деревню Чжаоцзячжуан пришла Красная армия? Вот уж никак не думал, не гадал… Сбылось, сбылось, о чем мечтали… Наконец-то вернулась к нам наша Красная армия!

Да-чунь(торжественно). Да. К нам вернулась Восьмая армия!

Крестьяне (перебивая друг друга). Восьмая армия! О, Восьмая армия! Вернулась Восьмая армия! Теперь у нас все переменится! Все пойдет по-новому!

За сценой гремит боевая песня Восьмой армии. Крестьяне идут навстречу войскам.

_{ЗАНАВЕС}

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

Время действия: 1938 год, весна.

Место действия: на окраине деревни, у большого, недавно распустившегося дерева.

Деревня Янгэ стала одним из опорных пунктов Восьмой армии в тылу врага. Лучи восходящего солнца освещают шалаш, в котором помещается сторожевое охранение отряда самообороны. На деревьях висят большие таблицы с иероглифами – это лозунги китайской коммунистической партии: «Отпор Японии!», «Сократить арендную плату!» Ху-цзы с копьем, повязанным красной лентой, стоит на посту.

Ху-цзы (поет).

 
Слышен первый гром весны:
Все дома освещены,
Фонари кругом горят.
Армии Восьмой отряд
Нашу жизнь переменил,
Бедняков освободил.
Напряженный бой идет:
Власти требует народ.
Власть возьмем мы над страной
И покончим с кабалой.
Если весь народ сплотить,
То нетрудно победить.
 

Вот и пришло время, когда мы, бедняки, можем спокойно вздохнуть и зажить новой жизнью… В прошлом году Да-чунь был откомандирован из армии к нам в деревню, а теперь он помощник начальника района… В январе были выборы деревенского старосты, и мы выбрали дядюшку Чжао… Да-со стал председателем Крестьянского союза… А совсем недавно пришла бумага о снижении арендной платы… Теперь начнется борьба. Мы сведем старые счеты с помещиком Хуан Ши-жэнем. Но вот беда, многие еще боятся Хуан Ши-жэня, а некоторые страшатся какой-то белой богини… Никто не осмеливается выступить первым… Вот и сегодня… назначено собрание, а соберется ли народ, неизвестно. (Отходит в сторону и всматривается вдаль.)

Появляются дядюшка Чжао и Да-со.

Дядюшка Чжао и Да-со (поют).

 
Если сплотить мы сумеем всех,
Нашей борьбе обеспечен успех.
Наше правительство нам помогло.
Начальник района к нам едет в село.
 

Да-со. Здорово, Ху-цзы!

Ху-цзы(оборачивается). А, это ты, Да-со! Прости… (Меняет тон.) Председателю Крестьянского союза мое почтение, деревенскому старосте – почет и уважение! (Смеется.)

Дядюшка Чжао. Ты не видел, Ху-цзы, никто не приезжал из района?

Ху-цзы. Да нет, еще никого не было.

Да-со. Говорили, сегодня приедет… А его все нет да нет.

Дядюшка Чжао. Ху-цзы! Сегодня поставим вопрос о снижении арендной платы. Мы должны дать бой помещику Хуан Ши-жэню! Хватит у тебя духу выступить?

Ху-цзы. Что ты меня спрашиваешь? Ты ведь знаешь, что мы первыми пойдем против помещиков. Но что я один могу сделать? Посмотри, до сих пор никто не пришел на собрание. Никому, видно, неохота ввязываться… Ничего у нас не выйдет! Плохи наши дела!

Дядюшка Чжао(успокаивающе). Погоди, не падай духом. У нас еще есть время… Сюда приедет начальник района и с ним Да-чунь; вот мы вместе и обсудим, как нам быть. Пусть бесится Хуан Ши-жэнь, мы его не боимся!

Да-со всматривается в фигуры идущих по дороге людей.

Дядюшка Чжао. Смотрите, никак Да-чунь… и с ним еще кто-то.

Дядюшка Чжао и Ху-цзы всматриваются.

Ху-цзы. Это он… А с ним – начальник района.

Все трое(возбужденные и радостные бросаются навстречу с возгласами). Начальник! Да-чунь!

Начальник района и Да-чунь выходят на сцену.

Ху-цзы. Здравствуй, Да-чунь!.. Виноват, не так… Здравия желаем нашему помощнику начальника района Ван Да-чуню!

Да-чунь(вытирает со лба пот, смотрит на Ху-цзы, смеется). Здравствуй, земляк!

Дядюшка Чжао (обращаясь к начальнику района). А мы вас давно поджидаем. Почему вы так задержались?

Начальник района(вытирая пот со лба.) Мы с Да-чунем сделали большой крюк, заходили в соседнюю деревню. А то бы давно были здесь.

Дядюшка Чжао. Ну, с чего начнем? Может, зайдем в деревенское управление?

Да-со. Нет. Сначала пройдем по деревне.

Все гурьбой идут по деревенской улице. За сценой слышен хор голосов. Это крестьяне направляются к кумирне.

Начальник района(увидев приближающихся крестьян, изумленно). Куда собралась такая толпа?

Ху-цзы. Чорт возьми! Они опять идут в кумирню жечь свечи. Смотрите, за ними увязался этот подлец, управляющий Му Жэнь-чжи.

Да-чунь(обращаясь к начальнику района). Мне кажется, нам лучше пока понаблюдать…

Дядюшка Чжао. Правильно. Давайте спрячемся.

Все отходят в сторону и скрываются. Ху-цзы прячется у дороги. На сцене появляются крестьяне с курительными свечами в руках. За ними идет Му Жэнь-чжи.

Крестьяне (поют хором).

 
Все изменилось, вверх дном все идет.
Много несчастий узнает народ.
Сжалься, богиня! Дай нам совет,
Как уберечься от страшных бед.
 

Му Жэнь-чжи(озираясь по сторонам, обращается к крестьянам). Вы слыхали, что случилось вчера вечером?

Крестьяне (в страхе). Что?

Му Жэнь-чжи. Белая богиня вновь явилась с пророчеством. (Поет.)

 
Появилась богиня вновь
После третьей стражи вчера
И сказала: страшной беды
Наступает опять пора,
Опять тут пройдет война,
Опять будет гибнуть народ.
 

Крестьяне (в страхе). Что нам делать?

Му Жэнь-чжи (продолжает петь).

 
Вот, что вы делать должны,
Чтобы спастись от невзгод:
Не соваться в чужие дела,
Делать больше добра,
Ставить больше свечей…
Так сказала богиня вчера.
 

Крестьяне (молитвенно). О, белая богиня, спаси и защити нас!

За спиной Му Жэнь-чжи незаметно появляется Ху-цзы.

Му Жэнь-чжи (продолжает петь).

 
Что Восьмая армия? Вздор!
Не ей творить чудеса!
Скоро, скоро исчезнет она,
Как при солнечном свете роса.
 

Ху-цзы(подбегает к Му Жэнь-чжи, вырывает у него из рук курительные свечи и бросает их на землю). Ты что это, Му Жэнь-чжи, чтоб тебя черти взяли, плетешь всякие небылицы?!

Му Жэнь-чжи(оторопел и не находит ответа). Да я… я… (Хочет поднять свечи с земли.)

Ху-цзы. Убирайся отсюда! (Дает пинок Му Жэнь-чжи и растаптывает его курительные свечи.)

Му Жэнь-чжи трусливо убегает. Крестьяне начинают расходиться, но Ху-цзы удерживает их.

Ху-цзы(возбужденно). Стойте! Не расходитесь! Никто не тронется с места! Так вот вы какие?! На собрание – ни ногой, а в кумирню пойти у всех время нашлось?

Крестьяне выражают недовольство, слышатся голоса протеста.

Крестьяне (перебивая друг друга). Что ты затеял, Ху-цзы? Так можно прогневать белую богиню. Богиня отомстит обидчику!

Ху-цзы(не уступает). Что вы заладили: белая богиня да белая богиня. А где она? Покажите мне ее! Стойте! Пусть никто отсюда не уходит!

Начальник района, Да-чунь, дядюшка Чжао и Да-со выбегают на сцену.

Дядюшка Чжао(быстро оттаскивает Ху-цзы в сторону). Ху-цзы!..

Да-со. Успокойся! Не горячись!

Начальник района. Земляки! Тише! Кто может объяснить мне, в чем дело?

Крестьяне успокаиваются.

Старик-крестьянин. О! Это начальник района! Мое почтение.

Крестьяне. Начальник района! А с ним и Да-чунь!

Начальник района. Земляки! Сейчас тут говорили о какой-то белой богине. Расскажите, что это за богиня.

Да-чунь. В самом деле, расскажите нам про эту белую богиню.

Старый крестьянин. Так и быть! Слушай же, начальник района, и ты слушай, Да-чунь… (Поет.)

 
Вот уже ровно три года прошло
С тех пор, как богиня пришла к нам в село.
За нею нельзя уследить никогда!
То явится, то пропадет без следа…
 

1-й крестьянин.

 
В старой кумирне ее жилье,
Можно там в полночь увидеть ее.
 

Старуха.

 
Все, что ей в жертву приносит народ,
Она до последней крошки берет.
 

1-я крестьянка.

 
Сила великая ей дана:
Грядущее предвещает она.
 

2-й крестьянин.

 
Нам не простятся наши грехи,
Все так же дела наши будут плохи!
 

Старик-крестьянин.

 
Чтоб не усилились беды отныне,
Нельзя нам перечить белой богине!
 

Крестьяне.

 
Ты оскорблять богиню не смей —
Горе виновному перед ней!
 

Старик-крестьянин. И вправду так. Вот и господин управляющий Му Жэнь-чжи рассказывал, что в древних книгах все это было предсказано.

Ху-цзы(вне себя, кричит). Да перестаньте чепуху молоть! Где эта белая богиня? Почему я ни разу ее не встречал?

Крестьяне. Ху-цзы! Как ты смеешь так говорить? Все знают, что это богиня! Ты рассердишь ее! Мы не хотим за тебя отвечать!

Начальник района(уговаривает толпу). Земляки! Успокойтесь! Мы разберемся и выясним, что это за белая богиня. А пока идите в кумирню. Мы вам мешать не будем… Только не забывайте о главном: давайте в эти дни обсудим, как провести снижение арендной платы. Народное правительство нам в этом поможет и даст свой совет…

Да-чунь. Вы подумайте, земляки, сколько нам пришлось всего вытерпеть! Но теперь к нам в деревню пришли коммунисты, они помогут нам зажить новой, свободной жизнью.

Старик-крестьянин. Правду говорит начальник района. И ты прав, Да-чунь!

Начальник района. Ладно! Значит, на днях мы соберемся и потолкуем.

Крестьяне расходятся.

Начальник района(обращаясь к дядюшке Чжао и Да-со). Ну, теперь, кажется, понемногу становится ясно… Мы в районе уже занимались этим делом, собрали кое-какой материал, но… это не так просто…

Да-чунь(перебивает). Тут замешан помещик Хуан Ши-жэнь. В районе решили прежде всего выяснить, кто эта белая богиня, и вывести ее на свет божий… Сегодня пятнадцатое… Я бы пошел вместе с Да-со в кумирню… (Шепчет что-то на ухо начальнику района.)

Начальник района(обращается к дядюшке Чжао и Да-со). Как ваше мнение?

Дядюшка Чжао. Так и сделаем… Вернее будет!

Да-со. Сегодня ночью все сразу и решится.

Начальник района. Только не забудь, старина, действовать нужно очень осторожно!

Дядюшка Чжао. Еще бы! Мне ты мог об этом не говорить! (Подходит к Ху-цзы.) А ты, Ху-цзы, будь осторожен, не горячись. Теперь уже недолго…

Да-чунь. А пока пойдем подготовимся. Кто знает, что может случиться этой ночью.

Все быстро уходят. Ху-цзы с пикой, повязанной красной лентой, поднимается на холм и снова занимает свой пост.

_{ЗАНАВЕС}