Текст книги "Пираты"

Автор книги: Хайнц Нойкирхен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Глава XI.
БЕРЕГОВЫЕ БРАТЬЯ

 Уже вскоре после открытия Нового Света Испания запретила всем остальным народам не только торговлю со вновь открытыми странами и островами, но и просто их посещение. Испанский король просил папу Александра VI быть арбитром в этом деле. Однако папа занял компромиссную позицию и признал права в колониальной торговле как за Испанией, так и за Португалией.

Согласно решению папы, все земли, открытые восточнее линии раздела, должны были принадлежать Португалии, а земли, расположенные к западу от этой линии – то есть вся Америка, исключая восточную Бразилию, становились собственностью Испании.

В одной из булл папы королю и королеве Испания говорилось: "Своим собственным соизволением и без какого-либо влияния с любой стороны мы, носители высшей апостольской власти, передаем Вам и Вашим наследникам все вновь открытые страны и острова, при условии, что они не принадлежат другому христианскому королю. Под страхом отлучения от церкви мы запрещаем посещение этих стран и торговые отношения с ними без нашего специального разрешения".

Правда, французский король Франциск I выражал свое недовольство этим решением. "Я хотел бы видеть статью завещания Адама, которая исключает меня из раздела мира",– заявлял он. Однако европейские страны оставались еще римско-католическими, а власть папы была настолько велика, что его указаниям подчинялись короли и князья. Лишь в эпоху Реформации, которая, начиная с 1517 года быстро охватила европейские государства, политическое влияние папы заметно ослабло. Так, например, Елизавета I, отвечая испанскому посланнику, жаловавшемуся на пиратские действия английских кораблей в водах Вест-Индии, заявила, что не признает буллу римского епископа, согласно которой испанцы обладают в Вест-Индии особыми правами. И даже если испанцы вступили первыми на некоторые земли и дали названия различным мысам и рекам, это никак не дает им права владеть этими территориями.

Сами испанцы не были в состоянии заселить или хотя бы контролировать многочисленные острова Карибского моря. Как только стал известен путь через Атлантику, на островах Карибского моря вскоре начали оседать авантюристы и переселенцы из разных стран. Наибольший контингент составляли французы, англичане, голландцы. Среди французов это были прежде всего гугеноты, которые уезжали за океан, чтобы избежать религиозных гонений у себя на родине. Испанцы-католики провозгласили войну "лютеранским корсарам" и таким образом придавали столкновениям в Новом Свете черты религиозного фанатизма. Ожесточенное соперничество грабителей прикрывалось словами о вере, зверства и убийства творились ради обладания сокровищами.

О том, как испанцы обращались с пойманными пиратами, писал в 1604 году из Лондона венецианский посланник: "Испанцы захватили в Вест-Индии два английских корабля. Они отрубили членам команды руки, ноги, отрезали носы и уши, намазали искалеченных медом и привязали их к деревьям, чтобы мухи и другие насекомые подвергали их еще большим мучениям".

Борьба за американское золото началась уже в начале XVI века. В то время, когда в Европе еще царил неустойчивый мир, в Вест-Индии все, кто не были испанцами, объединялись для борьбы против общего врага – Испании.

Тогда-то появились "береговые братья", которые отбирали у испанцев силой то, что последние не хотели им уступить. "Береговое братство" пополнялось наряду с европейскими пришельцами и авантюристами за счет дезертировавших матросов и солдат, беглых рабов, индейцев. Многочисленные необитаемые острова Карибского моря, где в изобилии имелись продукты питания: фрукты, дичь, рыба, черепахи и устрицы,– были для пиратов идеальными пристанищами. Отсюда их небольшие и маневренные плоскодонные суда быстро достигали оживленных морских путей, а после нападения на испанские корабли легко уходили от преследования, скрываясь в многочисленных проливах.

В начальный период во главе "берегового братства" стояли обычно французы – гугеноты. Большинство из них пересекли Атлантику для того, чтобы сделаться мирными поселенцами и заниматься, например, возделыванием земли. Однако после того, как испанцы несколько раз уничтожали их посевы и поджигали дома, гугеноты стали уходить к "береговым братьям", чтобы мстить испанцам.

Первые нападения на испанские корабли у атлантического побережья Испании имели место уже вскоре после открытия Америки. В испанских документах упоминается французский корсар, который в 1497 году вынудил Колумба, возвращавшегося из третьего путешествия, спасаться на острове Мадейра. Имя этого моряка до нас не дошло. Одним из первых известных пиратов-французов был Жан Анго из Дьеппа.

Испанцы в то время еще не ввели систему конвоя. Суда, нагруженные золотом и другими ценностями, шли через Атлантику в одиночку или небольшими группами. Анго располагал несколькими судами, на которых в ожидании испанских кораблей курсировал между мысом Винсента и Азорскими островами. В 1521 году Анго захватил у мыса Винсента три испанские каравеллы, которые шли в Севилью, возвращаясь из Вест-Индии. Один из командиров Анго, Жан Флери, в следующем году захватил еще три каравеллы. Среди них оказался корабль, на котором Кортес отправил из Мексики огромные богатства для испанского короля. Представление о том, какие ценности захватывали в Мексике испанцы, можете дать груз галеона "Нуэстра сеньора де Аточа", затонувшего в XVII веке у берегов Флориды. В 1975 году американские кладоискатели после пятилетних поисков обнаружили останки корабля, на борту которого, как утверждали, находилось 27 т золота и 47 т серебра.

Жану Флери посчастливилось захватить на кораблях Кортеса карты морского пути к Антильским островам, которые испанцы хранили в строгом секрете. Воспользовавшись этими картами, пираты направились к Антильским островам и перекрыли весь путь следования испанских каравелл своими кораблями. Теперь они нападали на врага непосредственно в Карибском море и грабили испанские поселения на побережье. В 1555 году французские корсары под предводительством Жака де Сора и Франсуа Леклерка совершили смелый налет на Гавану, разграбили там церкви и возвратились с богатой добычей.

Путь в Вест-Индию стал известен английским пиратам, по-видимому, еще раньше, чем французам. В 1518 году капитан испанской каравеллы в одной из бухт острова Пуэрто-Рико случайно обнаружил 250-тонный английский корабль, вооруженный пушками. В Испании этого капитана и губернатора острова обвинили в том, что они не захватили корабль и не уничтожили его команду. Одни французские и английские пираты, занимавшиеся своим ремеслом в Вест-Индии или у берегов Испании, оставались неизвестными, другие стали знаменитыми. Среди них – английский капитан Роберт Ренеджер из Саутгемптона. На широте мыса Винсента, действуя вместе с другими четырьмя английскими кораблями, он захватил и ограбил большой испанский галеон "Сан-Сальвадор". Он приказал отправить золото в лондонский замок Тауэр и сообщил обо всем этом английскому королевскому совету. Ренеджер оправдывал свои пиратские действия тем, что испанский суд незадолго до того конфисковал у него весь груз. Таким образом, захват испанского судна был представлен не как разбойничий акт, а как возмещение причиненного убытка. В дальнейшем английское правительство предоставило Ренеджеру право репрессалии. Он получил патент капитана английского флота и выгодное место таможенного инспектора в Саутгемптоне.

Для защиты от участившихся нападений испанские галеоны стали оснащать дополнительными пушками, а экипажи их пополнялись отрядами вооруженных солдат. Кроме того, Советом по делам Индий был отдан приказ о соединении кораблей в так называемые конвои: группы купеческих судов под защитой военных кораблей. Один раз в году они отправлялись на Гаити по старому маршруту Колумба. Сроки плавания зависели от времени года и от ветра. На Гаити корабли делились на две эскадры. Одна шла в Веракрус, в Мексику, вторая – к Панамскому перешейку, в Портобело. В этих портах выгружались привезенные для колонистов товары и высаживались испанские миссионеры. Караваны мулов поддерживали связь с центральными районами Мексики и Перу. На обратном пути караваны доставляли в порты золото и серебро, которое погружали на ожидавшие в гаванях галеоны.

Нагруженные сокровищами из Мексики и Перу испанские корабли собирались возле Гаваны и в составе конвоя возвращались через Азорские острова в Испанию. Но так продолжалось недолго: до тех пор, пока пираты не разузнали об этой системе и не противопоставили ей свою собственную тактику. Как только корабли выходили с Кубы в море, за тяжелыми галеонами, идущими в Конвое, устремлялись быстроходные парусники пиратов. Они терпеливо выжидали момента, когда в результате беспечного маневрирования, повреждения парусов, перемены ветра или по другим причинам один из галеонов отстанет от конвоя. Они стремительно нападали на одинокое судно и захватывали его. И тогда уже все надежды купцов и матросов атакованного корабля возлагались на солдат, которые, однако, почти всегда уступали концентрированно атакующим пиратам.

Мощный стимул для дальнейшего развертывания действий французские пираты получили от Франциска I, который, сопротивляясь возраставшему влиянию Габсбургов, стал выдавать пиратам каперские свидетельства для действий против испанских кораблей. На военном службе у французского короля особенно отличились моряки из Сен-Мало, Дьеппа и Бреста.

До нас дошли сведения о том, как каперы из Сен-Мало производили дележ добычи. Когда корабль входил в порт, первым на борт поднимался королевский офицер, который осматривал добычу и определял десятую часть, причитавшуюся королю в возмещение за каперское свидетельство. До этого ни один человек не имел права покинуть корабль или ступить на борт. Из оставшихся девяти десятых добычи одну треть получала команда для дележа, треть – судовладельцы и треть шла на покупку провианта и оснащения.

Когда Карл V после многих войн победил французского короля, Франциск I был вынужден прекратить выдачу каперских грамот. Однако за этим не последовали для Испании спокойные времена. На место французских корсаров пришли английские пираты, тайно или открыто поддерживаемые английской короной. Самыми знаменитыми английскими пиратами были Джон Хоукинс и Фрэнсис Дрейк. Они были родственниками.

Глава XII.
ПИРАТЫ ХОУКИНС И ДРЕЙК НА СЛУЖБЕ У ЕЛИЗАВЕТЫ I

 Нет никакого сомнения в том, что Хоукинс и Дрейк, как и некоторые другие английские мореходы, получившие дворянство, честно заслужили название «пираты». Ведь они без малейшего намека на какое-то право захватывали чужие корабли, опустошали города, пытали, убивали и насиловали как в военное время, так и в периоды самого прочного мира. Если за свои преступления, совершавшиеся с большим размахом, они не предстали перед судом, то лишь потому, что одновременно с пиратством занимались поисками новых морских путей, открывали острова, составляли географические карты, а также – сознательно или бессознательно – помогали создавать британскую колониальную империю. Об одном они не забывали ни при каких обстоятельствах: действовали ли они с королевского позволения или без такового, часть добычи, доходившая иногда до половины, всегда шла в пользу короны.

Пиратскому ремеслу Дрейк учился у своего дяди Хоукинса, который был на восемь лет старше. Хоукинс – один из первых работорговцев, занимавшихся доставкой негров с побережья Западной Африки в Вест-Индию. В октябре 1562 года Хоукинс на трех кораблях – "Соломон" (120 т), "Ласточка" (100 т) и "Иона" (40 т),– команда которых составляла в общей сложности не более 100 человек, предпринял свою первую экспедицию к африканскому побережью. Там он разграбил несколько португальских кораблей и, захватив 300 негров-невольников, направился на Гаити, где обменял рабов на кожи, сахар и жемчуг. Возвратившись на родину, Хоукинс подготовил второе путешествие. Королева предоставила в его распоряжение бывший ганзейский корабль "Иисус Любекский". В 1565 году с несколькими сотнями рабов на борту он достиг Венесуэлы. Однако испанский губернатор не дал ему разрешения на продажу рабов. В конце концов, хотя и со многими трудностями, действуя хитростью и силой, Хоукинс сумел обменять свой "черный товар" на золото, серебро, жемчуг и драгоценные камни. После этого плавания, которое увенчалось успехом, была подготовлена третья экспедиция, более крупная по масштабам. Проведение ее было запланировано на 1567 год.

Хоукинс записывает в своем журнале: "2 октября 1567 года наши корабли "Иисус" и "Миньон" ("Любимец"), а также четыре судна меньших размеров вышли из Плимута. До 7-го числа нам сопутствовала хорошая погода, затем севернее мыса Финистер поднялась сильная буря, которая рассеяла наш флот и уничтожила все наши большие спасательные шлюпки".

Описав бурю и ее последствия, Хоукинс продолжает: "У острова Гомера мы взяли воды, 4 ноября направились к побережью Гвинеи и 18 ноября подошли к Зеленому мысу. Мы тут же отправили на берег 150 человек, надеясь поймать несколько негров. Однако с большим трудом и потерями нам удалось изловить лишь очень небольшое количество. Своими отравленными стрелами туземцы наносили нам небольшие, но зато опасные раны. Сам я был также ранен. Последующее время мы провели на гвинейском побережье и до 12 января самым тщательным образом обследовали реки от Рио-Гранде до Сьерра-Леоне. За этот период мы смогли взять на борт не более 150 негров".

Затем Хоукинсу помог случай. Во время племенной междоусобицы одна из сторон попросила его о помощи, пообещав в виде вознаграждения передать ему всех пленных. После сражения враждующих племен в руки англичан попало около 300 африканцев, так что Хоукинс, имея на борту примерно 500 негритянских рабов, смог отправиться в Вест-Индию. Перед отплытием он передал своему племяннику Дрейку командование 50-тонным кораблем "Юдифь", который был одним из четырех малых кораблей соединения. В Америке вновь возникли сложности с продажей негров. Тогда Хоукинс в порту Рио-де-ла-Ача высадил десант, опустошил часть города и пригрозил жителям, что если они не купят у него негров, то он заберет их самих в качестве пленных и обратит в рабство. После этого все пошло, как ему было нужно.

На обратном пути флотилия Хоукинса попала в сильную бурю, в результате которой корабль "Иисус" получил течь и был оставлен. Когда Хоукинс сделал вынужденный заход в порт Веракрус, защищенный крепостью Сан-Хуан-де-Улоа, он натолкнулся там на испанский флот (в составе 13 кораблей). Немедленно был открыт огонь по ненавистным для испанцев "лютеранским корсарам". В этом сражении Хоукинс потерял три корабля. Уйти удалось только "Миньону" и "Юдифи" с Хоукинсом и Дрейком на борту. Оба твердо решили отомстить за свое поражение.

К следующему плаванию, которое явилось его первым самостоятельным предприятием, Дрейк готовился очень тщательно. Он захотел получить американское золото не обходным путем, за продажу чернокожих рабов, а непосредственно от самих испанцев.

В 1572 году Дрейк на двух кораблях "Паша" и "Сван" направился к Панамскому перешейку. После того как он со своими людьми опустошил и сжег город Портобело, Дрейк, взяв лишь 30 человек из своей команды и 20 гугенотов, примкнувших к нему для участия в этой операции, отправился в глубь материка. Отряд Дрейка напал на испанский караван с грузом золотых монет и другими сокровищами, шедший из Перу в Портобело. После этого Дрейк направился на север, к восточному побережью Мексики, и с очень небольшим успехом атаковал Веракрус. Затем он вновь ушел на юг, к Картахене, и возле этого города в результате смелого налета захватил несколько испанских судов.

Захватив богатую добычу, но потеряв при этом половину своих людей, Дрейк возвратился в Англию, где обратил на себя внимание королевского двора. Дрейк оснастил три фрегата и участвовал как капер в борьбе против восставшей Ирландии. Королева удостоила его приема, и он изложил ей свои планы поиска Южного континента, "Терра Аустралис", о существовании которого догадывалась тогдашняя наука, и о плане нападения на испанцев в Америке с западного побережья материка. Королева не только одобрила намерения Дрейка, но и сама вместе с несколькими высокопоставленными персонами приняла участие в финансировании этого предприятия.

Подготовка новой экспедиции проходила в строжайшей тайне. 13 декабря 1577 года Дрейк с флотилией из пяти кораблей, которые назывались "Пеликан", "Елизавета", "Мэриголд", "Сван" и "Кристофер" и имели команду численностью 164 человека, вышел из Плимута в море. Его флагманский корабль "Пеликан" имел всего 26 м в длину, 7 м в ширину и водоизмещение в 200 т.

Перед входом в Магелланов пролив Дрейк оставил оба корабля снабжения – "Сван" и "Кристофер",– подверг капитальному осмотру "Пеликана" и переименовал его в "Золотую лань". С тремя кораблями Дрейк прошел через пролив и 6 сентября 1578 года достиг Тихого океана. Перед этим, подобно Магеллану, он был вынужден подавить бунт на борту корабля. Зачинщиком был один из его спутников. Дрейк сам назначил судей и присудил мятежника к смертной казни.

Во время сильного шторма у западного побережья Южной Америки корабль "Мэриголд" пошел ко дну, а "Елизавета" была отнесена настолько далеко, что ее капитан на свой страх и риск возвратился в Англию. Да и "Золотая лань", единственный из оставшихся у Дрейка кораблей, буря в течение месяца отгоняла к югу. При этом Дрейк сделал открытие: он обнаружил, что южнее Магелланова пролива находился лишь кусочек суши, который, очевидно, принадлежал к Американскому континенту. Никакого Южного континента ему здесь обнаружить не удалось. Теперь Дрейк приступил к выполнению второй части своей задачи. На "Золотой лани" он поплыл в северном направлении до Вальпараисо, зашел в порт и подверг опустошению город и ограбил церкви. Когда были пополнены запасы провианта и воды, а корабль тщательно осмотрен, Дрейк направился далее на север, грабя по пути прибрежные поселения. 13 февраля 1579 года "Золотая лань", вошла в гавань Лимы. Находившиеся там 12 испанских кораблей не были готовы к бою. Весь такелаж находился на берегу. Испанцы чувствовали себя на западном побережье в полной безопасности. В результате этого их корабли, а также собранные в Лиме сокровища стали добычей Дрейка. В Лиме англичане услышали об испанском корабле "Нуэстра Сеньора де ла Консепсьон", груженном сокровищами, который находился по пути в Панаму. Этот корабль за свое тяжелое вооружение прозванный "Изрыгателем искр", ежегодно плавал вдоль побережья в северном направлении и в различных портах брал на борт продукцию серебряных рудников, а также награбленные испанцами золото и другие ценности. Этот груз доставлялся к Панамскому перешейку. Дрейк приказал немедленно поднять паруса и поспешил навстречу "Изрыгателю". 1 марта он обнаружил испанский галеон чуть севернее экватора. После короткой перестрелки Дрейку удалось взять корабль на абордаж. Добыча составила 26 т серебра, 80 фунтов золота и 13 сундуков с деньгами, украшениями и другими ценностями на общую сумму около 200 тыс. английских фунтов. Говорят, когда все это перегружалось на "Золотую лань", один британский матрос произнес: "Теперь "Изрыгатель искр" превратился в "Изрыгателя серебра"".

Продолжая плыть на север, Дрейк захватил большой купеческий корабль, а также парусник, на борту которого были два лоцмана, имевшие морские карты и инструкции по плаванию на парусах через Тихий океан. 15 апреля 1579 года Дрейк зашел в Гуаталко, в Мексике, бывший последним испанским портом, который он посетил на западном побережье Америки. Сообщают, что к этому времени "Золотая лань" была так нагружена ценностями, что при новых грабежах команда забирала только золото и жемчуг, а серебро с презрением отбрасывала.

Совершенно очевидно, что Дрейк намеревался, идя дальше на север, поискать на северо-востоке проход из Тихого в Атлантический океан, чтобы таким путем вернуться на родину. Однако, достигнув 48° северной широты, из-за плохой погоды он снова повернул на юг и бросил якорь в небольшом заливе, названном его именем: "Бухта Дрейка". После тщательного обследования "Золотой лани" Дрейк снова отправился в плавание и пошел по пути, которым шли корабли Магеллана. Через три месяца он достиг Молуккских островов, где взял на борт ценный груз пряностей. Обогнув мыс Доброй Надежды, 26 сентября 1580 года, через три года после ухода в плавание, Дрейк снова вошел в Плимут.

Возмущение действиями Дрейка было в Испании столь же велико, сколь и восхищение в Англии подвигами героя Дрейка. Королева, повелев доставить "Золотую лань" под охраной в Детфорд, хотела выиграть время, так как испанский посланник неоднократно требовал наказания Дрейка.

Однако решение королевы было твердым. По истечении нескольких месяцев она прибыла в Детфорд, где стояла "Золотая лань", и поднялась на борт корабля. На юте она произвела Фрэнсиса Дрейка в рыцари и назначила его вице-адмиралом своего флота.

За это королева получила половину добычи, оцененной в 2 миллиона 250 тысяч фунтов золотом. И тем не менее барыш остальных акционеров составил 4700 процентов их вкладов.

Первая задача, которая была поставлена перед Дрейком, заключалась в борьбе с пиратами в английских водах. Затем в ответ на закрытие испанских портов для английских кораблей Дрейк по приказу Елизаветы в 1585 году с 25 кораблями и командой из 2300 человек вновь отправился в Вест-Индию и опустошал испанские поселения. Среди добычи, захваченной в этом плавании, имелись диадема и крест, которые королева демонстрировала всем под Новый год.

В 1587 году Дрейк проник в порт Кадис, сжег и потопил 33 испанских корабля, угрожал Лиссабону, захватил корабль, шедший из португальской Ост-Индии с грузом на сумму 100 тыс. фунтов, и у берегов Испании охотился за кораблями испанского короля. Действуя таким образом, Дрейк, как он сам хвастался, "подпаливал бороду католическому королю...".

Большое плавание Дрейка было повторено менее известным английским пиратским капитаном Томасом Кавендишем. Очевидно, он подробно изучил опыт плавания Дрейка, в то время как испанцы не сделали для себя никаких выводов. Кавендиш избрал тот же маршрут, что и Дрейк, использовал те же стоянки и места ремонта кораблей и после пиратской экспедиции, продолжавшейся два года, возвратился в Плимут на последнем из трех своих кораблей с не меньшей добычей, чем та, которую привез Дрейк десять лет назад.

Об этом испанский посланник сообщал Филиппу II следующее: "В эти дни капитан Кавендиш возвратился из Перу. Он устроил для королевы банкет на своем корабле и долго распространялся по поводу своих подвигов. Он привез, несомненно, большую добычу, так как его кают-компания была отделана золотым и серебряным шитьем. У каждого матроса на шее висела золотая цепь. Паруса были из камчатой ткани, а штандарты украшены богатой вышивкой. Так плавала, вероятно, Клеопатра! Королева якобы заявила: "Испанский король – это собака, которая лает, но не кусает. Пока он нагружает для меня свои корабли золотом и серебром, он меня не интересует".

Чаша была полна. Официальное объявление войны Испанией более чем назрело. В июне 1588 года "Непобедимая Армада" вышла в море, была потрепана сильной бурей и... разбита! Не последнюю роль в этом деле сыграло морское искусство пирата Дрейка. Фрэнсис Дрейк, будучи вице-адмиралом, быстро переоснастил торговые корабли, объединил их в боевой отряд и с его помощью нанес испанцам значительные потери.

В 1595 году Дрейк и Хоукинс совершили свое последнее Плавание в Вест-Индию. Хоукинсу, который был произведен в вице-адмиралы и казначеи английского флота, было тогда 63 года, Дрейку – 55 лет. В состав их сильного флота входили 6 королевских кораблей и еще 21 судно. Они располагали также специальной командой численностью 2500 человек. Дрейк и Хоукинс намеревались напасть на порт Сан-Хуан на острове Пуэрто-Рико и захватить у испанцев собранные в городах сокровища, состоявшие в основном из серебра.

Однако горький опыт заставил испанцев стать осторожными. Испанский адмирал Тельо захватил один из английских кораблей и из показаний пленных узнал о планах английской эскадры. Он блокировал порт своими кораблями и подготовил город к обороне. Прежде чем англичане достигли Пуэрто-Рико, Хоукинс скончался в открытом море 12 ноября. Во время атаки порта Дрейку, правда, удалось поджечь пять испанских кораблей, однако прорвать блокаду он не смог. После этого англичане направились в Рио-де-ла-Ача, портовый город на северном берегу Южноамериканского континента, прославившийся добычей жемчуга. За сохранение города Дрейку был предложен жемчуг на сумму 21 тыс. дукатов. Однако он отклонил это предложение и приказал опустошить город. Затем он ограбил Тапию, захватил город Санта-Марту, где заключил под стражу испанского коменданта города, и наконец овладел сильно укрепленным портом Номбре-де-Диос. Отсюда он направил один отряд из 750 человек к Панаме, чтобы захватить перевозимое из Перу серебро. Однако испанцы, извлекшие уроки из нападений англичан, дали им жестокий отпор.

По словам хрониста того времени, "заботы, заполнившие сердце Дрейка, а к тому же серьезное расстройство желудка привели его 28 января 1596 года к неизбежному концу. Он успел перед этим назначить своим наследником Томаса Дрейка, сына своего брата".

Оба моряка – Хоукинс и Дрейк – стали легендарными героями у себя на родине. Страница, рассказывающая о пиратах и работорговцах, поднявшихся до уровня лордов и адмиралов, составила часть британской истории.

Достойным последователем Дрейка и Хоукинса, во всяком случае в том, что касалось ненависти к Испании и морского разбоя по поручению короны, стал голландский адмирал Пит Хейн, который долгие годы провел в испанских тюрьмах. В 1628 году ему удалось напасть на Гавану и взять под свой контроль район моря между Флоридой и Кубой. В то время как командующий южным испанским флотом оставался со своими кораблями в Картахене, командующий северным флотом почувствовал себя достаточно сильным, чтобы покинуть порт Веракрус и выйти в море. На широте Кубы он попал в расставленную Хейном ловушку. Испанские корабли были расстреляны голландской эскадрой в одной из бухт. Команда и пассажиры стремительно покинули корабли, и сам командующий вынужден был искать спасения на берегу. Голландцам оставалось лишь перенести на свои суда слитки золота и серебра.

По возвращении в Голландию Хейн был восторженно встречен как герой. Испанского же флотоводца ожидал на родине смертный приговор.