Текст книги "Прошлое не отпустит"

Автор книги: Харлан Кобен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Пьем кофе со старым другом.

– Заметил, с кем я пришел?

Брум кивнул.

– Ну и что мне ему сказать?

– У нас наметился некоторый прогресс.

– А точнее нельзя?

– Не сейчас.

Голдберг, нахмурившись, удалился. Меган вопросительно посмотрела на Брума.

– Этот деятель с ним – Делл Флинн, отец Карлтона, – пояснил он.

Меган всмотрелась в мужчину. Жуткая гавайская рубаха с ее кричащим оранжевым цветом, явно противоречившим тому, с чем пришлось столкнуться этому человеку, – это еще один образ, только на сей раз никому не нужный. Даже слепой увидел бы, насколько он подавлен. Вся атмосфера вокруг него была буквально пропитана тоской. Плечи опущены. Лицо, давно нуждавшееся в бритье, потухло. Отсутствующий взгляд устремлен куда-то вдаль.

То, что случилось с этим человеком, – кошмар любого отца и матери. Меган подумала о собственных детях, вспомнила свой дурацкий пассаж насчет того, как унизительно жить ради их улыбок, и снова перевела взгляд на отца Карлтона Флинна.

– Жуткое дело, верно? – спросил Брум.

Меган промолчала.

– Теперь понимаешь, чем я занят?

И вновь она ничего не ответила.

– Ведь у Стюарта Грина тоже были родители, – продолжал Брум. – И жена, и дети. Посмотри на этого человека. Представь себе его бессонные ночи. Представь, как он ждет ответа на вопросы, на один главный вопрос. Ждет изо дня в день. Потом из недели в неделю, из месяца в месяц и даже из года в год. Представь себе его муку.

– Представила, Брум, – отрывисто бросила Меган. – Вы все умеете так доходчиво объяснить.

– Просто хочу, чтобы ты поняла. – Он сделал знак официантке, чтобы принесла счет. – Так ты ничего не хочешь мне сказать про фотографию?

«Рэй, – подумала Меган. – Но как сказать ему о нем?» И она просто покачала головой:

– Нечего мне сказать.

– Тогда, может, о чем-нибудь еще расскажешь? О чем угодно.

Брум остановил на ней тяжелый взгляд. Она пришла сюда сообщить нечто важное. Но теперь вроде как разуверилась, стоит ли. Голова у Меган шла кругом. Хотелось избавиться от этой мороки, все продумать, ясно и неторопливо.

Брум выжидал.

– Некто, чье имя я не назову, – начала Меган, – возможно, подчеркиваю, только возможно, видел на днях Стюарта Грина.

Теперь Брум поразился:

– Ты это всерьез?

– Нет, придумала только что. Конечно, всерьез. Но мой источник не уверен. Может, это был просто мужчина, похожий на Стюарта. Семнадцать лет как-никак прошло.

– И кто его видел, ты не скажешь?

– Не скажу.

– Тебе снова предложить посмотреть на этого несчастного отца? – Брум скривился.

– Только если вы хотите, чтобы я сию секунду встала и ушла.

– Ладно, ладно, – театрально воздел вверх руки Брум, – оставим это. Когда твой источник видел Стюарта?

– Несколько недель назад.

– Где?

– В городе.

– А точнее?

– В «Ла Крем». А там темно. – «Она»… – едва не начала Меган, но в последний момент спохватилась. – Источник сказал, что видел его всего несколько мгновений, и, вполне возможно, это был кто-то другой.

– Источник, – повторил Брум. – А он – или она? – словом, надежный он, этот источник? Верить можно?

– Да.

– А ты-то сама как думаешь, Стюарт это был или нет?

– Понятия не имею.

– Тогда снова спрошу: больше ничего добавить не хочешь?

– Нет, теперь точно все, – покачала головой Меган.

– Ну что ж, – поднялся Брум, – тогда здесь нам больше делать нечего. Мне пора на место преступления.

– Минуту.

Брум остановился и посмотрел на нее.

– Что за место преступления? – спросила Меган.

– Старые развалины в парке, ты же сама говорила.

– Неужели вы думаете, – сдвинула брови она, – что там до сих пор сохранились следы крови, волокна кожи или что там еще?

– Кровь или волокна кожи? – покачал головой Брум. – Ты насмотрелась детективов.

– Тогда что?

– Бывает, история повторяется.

– То есть?

– Я про мужчину на фотографии.

Она ждала продолжения, хотя нужды в этом не было: все и так ясно. Брум перевел взгляд на угловую кабинку.

– Это Карлтон Флинн.

Глава 14

Меган еще какое-то время не вставала из-за столика. Она мельком, искоса посматривала на отца Флинна, но мысли ее были в прошлом.

Фотография неопровержимо свидетельствовала: Рэй вернулся.

Но что это могло означать? Зачем Рэй послал снимок Бруму – если, конечно, отправителем был дей-ствительно он?

Возникали и другие вопросы. По правде говоря, Меган верила Лорен. Не могла подруга ошибаться, коль скоро речь шла о таких серьезных вещах. И стало быть, вопрос заключался в том, каким образом мог объявиться Стюарт Грин? Где он был все эти семнадцать лет? И вообще, что на самом деле случилось в тот злосчастный вечер? Какова в этом роль Рэя – и как все это связано (если связано) с молодым человеком по имени Карлтон Флинн, появившимся на сцене семнадцать лет спустя?

У Меган не было даже тончайшей ниточки, за которую она могла бы уцепиться.

Раньше она не пыталась отыскать Рэя, потому что не хотела подвергать его опасности. Он желал оберечь ее, а она – его. Но сейчас-то, по прошествии семнадцати лет, когда в том же заброшенном уголке парка пропал еще один человек… Нет, как-то не вязалось все это.

Меган снова вытащила из сумочки визитку. Фестер. «Слабый сигнал».

У Меган все еще оставалась возможность повести себя по-умному. Да, она открыла дверцу шкафа, но скелета там не оказалось. И можно было просто снова притворить ее. Никому от этого хуже не стало бы. Меган свою роль сыграла. Можно сесть в машину, поехать домой, а там придумать для Дейва какую-нибудь историю, например, остановилась по пути купить самоновейший гриль, долго выбирала, хотела сюрприз сделать. И точка, вопрос закрыт.

Семнадцать лет назад она повернулась спиной к миру, в котором раньше жила. Что ж, надо позвонить Гарри Саттону, пусть даже он почему-то не пришел на встречу с Брумом, и сказать: все, она выходит из игры. Больше этому городу Меган ничего не должна.

А Рэй?

Что – Рэй? Бывший приятель всего-навсего.

Но тут была проблема. По определению, когда ты с кем-то порываешь, то он или она становятся бывшими. Это можно сделать по-хорошему или по-плохому, но в любом случае кто-то один из двоих или оба вместе утрачивают былое чувство, связь обрывается. Но тут – иной случай. Меган была без ума от Рэя. А он – от нее. И они не столько расстались, сколько оказались оторваны друга от друга. Она ненавидела это слово, но, быть может, подобно супругам, им необходимо было побыть в некоем уединении.

Возможно, Рэй в беде.

Но он и сам может стать бедой.

Меган в очередной раз исподтишка посмотрела на человека в гавайской рубахе – отца Карлтона Флинна. Он тоже смотрел в ее сторону. Их взгляды встретились, но совсем ненадолго. Этого было достаточно, чтобы она ощутила его горе, его растерянность, его ярость. Разве от всего этого можно просто отвернуться и пойти своей дорогой? Разве можно вновь уйти от Рэя?

В глубине души Меган понимала, что нет, это невозможно или по крайней мере так нельзя. Ей не хотелось пока захлопывать эту дверь. Закрыть дверь – значит, вернуться к обыденной жизни, к рутине. В принципе это совсем неплохо, но сейчас, в данный момент, сама идея возращения – навеки – к заведенному порядку вещей приводила Меган в ужас.

Право, у нее не было выбора.

Ей следовало найти Рэя. Спросить у него про фотографию. И про то, что на самом деле произошло со Стюартом Грином семнадцать лет назад.

Избегая взгляда отца Карлтона Флинна, Меган вышла из кабинки и поехала в «Слабый сигнал», к Фестеру.

А сигнал громкий прозвучал, когда Брум оказался в районе старых развалин.

– Кровь, – проговорила Саманта Байрактари.

Место это было заброшенное. Никаких машин, вообще никакого транспорта. Излагая историю мельницы, рейнджер старого парка в Нью-Джерси (понятие в данном случае несколько сомнительное, едва ли не оксюморон) вел их по довольно узкой тропинке. Они – это Брум, местный старожил, некто Кауэнс, двое незнакомых Бруму служащих полицейского участ-ка округа и два технических сотрудника из отдела по расследованию убийств, одна из них – выше-упомянутая Саманта Байрактари. Впереди шли местные стражи порядка и техники, далеко позади, отдуваясь и пыхтя, плелся Кауэнс – курильщик сигар с большим стажем.

Брум остановился рядом с Самантой и, нагнувшись, принялся изучать ржавое пятно на земле. По-следние пять лет Саманта была ведущим техником отдела и работу свою выполняла отменно, лучших, чем она, Брум на своем полицейском веку не встречал.

– И много тут крови? – осведомился он.

– Пока трудно сказать.

– Но достаточно, чтобы человек мог умереть от потери крови?

Саманта неопределенно пожала плечами:

– Судя по тому, что я вижу, – нет, но с полной определенностью не скажешь. По виду, какая-то часть крови ушла под землю.

– Кто-то поработал лопатой?

– А может, просто подошвой вдавили. Как тут угадаешь? Так или иначе, здесь что-то укрывали.

– Что скажешь насчет группы крови или ДНК? С показателями Карлтона Флинна совпадает?

– Слушай, Брум, – нахмурилась Саманта, – мы здесь всего пять минут. Потерпи немного, дай осмотреться.

Местные полицейские натянули желтую ленту, обозначая место преступления, что, надо сказать, выглядело довольно глупо, ибо поблизости никого не было. Начинали сгущаться сумерки. Долго сегодня не поработаешь, а тащить сюда осветительную аппаратуру слишком далеко. Брум взглянул на то, что двести лет назад было горном, и принялся было вышагивать взад-вперед, но, сообразив, что может затоптать все следы, вернулся на тропинку.

Подошел наконец с крепко зажатой в зубах сигарой Кауэнс. Упершись ладонями в колени и ловя ртом воздух, он наклонился и с трудом выдавил:

– Ну что, нашли тело?

– Нет еще.

– Какого черта, я что, зря тащился в такую даль?

– Вы давно уже свободный человек, Кауэнс.

– Если тело найдут, сюда какой-нибудь транспорт подгонят. У меня нет никакого желания идти назад пешком. Ноги болят.

– Никто вас не неволил, вы вовсе не обязаны были сюда подниматься. Я это вам еще на стоянке говорил.

Кауэнс отмахнулся и с трудом распрямился. Затем подтянул брюки и пригладил волосы. Брум молча наблюдал за ним. Кауэнс подлез под желтую ленту и подошел к Саманте.

– Привет, – широко улыбнулся он. – Классно выглядишь сегодня.

Саманта равнодушно посмотрела на него.

– Вы мне здесь все затопчете, Кауэнс.

– Да это я так, к слову. Даже в этой своей форменной ветровке ты просто неотразима. – Кауэнс расплылся еще больше, но неожиданно погасил улыбку. – Только не думай, что я тебе прохода не даю или что-нибудь в этом роде. Просто так, к слову.

Брум покачал головой. Теперь он понял, зачем Кауэнс увязался с ними. Он запал на Саманту Байрактари. Уму непостижимо.

– Кауэнс, я попрошу вас выйти за ленту, – отрывисто бросила Саманта.

Но тот вдруг отвлекся на что-то. Кауэнс медленно повернул голову в одну сторону, потом в другую. На лице у него появилось какое-то странное выражение.

– В чем дело? – спросила Саманта.

– Что-то вроде дежа-вю, – прищурился Кауэнс.

– Как транзистор с антенной, что ли? – хмыкнула Саманта.

– Очень смешно.

Саманта Байрактари вернулась к работе. Кауэнс поплелся к желтой ленте. Вид у него был по-прежнему несколько растерянный. Меж тем Бруму пришла в голову новая мысль. Он зажал фотографию в правой руке и принялся кружить по местности, пытаясь найти точку, откуда она была сделана. Сделал несколько шагов по склону, оглянулся, потом снова пошел вперед. Путь этот увел его с тропинки. Шагал он медленно, постоянно оборачивался, и вот… то самое!

– Байрактари! – окликнул Брум.

– Ну что там?

– По-моему, тут что-то вроде отпечатка подошвы. Может, обработаешь? И вообще, ребята, прошлись бы вокруг, может, что-то найдется.

– Почему бы и нет? Только топать, как тяжеловозам, не надо.

Байрактари бросила что-то напарнику – парнишке, которому на вид было не больше тринадцати лет. Тот направился к Бруму. Брум показал ему отпечаток, вернулся на вырубку, стал рядом с Кауэнсом и попробовал привести мысли в порядок.

Итак, семнадцать лет назад, на Марди-Гра, Стюарт Грин пришел в это заброшенное место, где получил удар по голове, после чего исчез. Теперь в распоряжении Брума имелась фотография, к сожалению, без даты, Карлтона Флинна, тоже исчезнувшего на Марди-Гра, и в том же месте. Плюс пятно крови, явно не семнадцатилетней давности. И наконец, через все те же семнадцать лет после исчезновения Стюарта Грина произошли два странных события. Одно – неожиданное появление неуловимой Кэсси. К чему бы это? И правду ли она сказала? И второе – возвращение, пусть гипотетическое, самого Стюарта Грина.

Вопрос: связаны ли они каким-нибудь боком с Кэсси?

В противном случае это всего лишь совпадение, пусть и удивительное. А может, Кэсси все это выдумала или ее «источник» что-то напутал.

Если все это сложить… то все равно непонятно, куда двигаться дальше.

И вот тут-то вдруг вспыхнул свет, причем в совершенно неожиданном месте.

– Вспомнил! – сказал Кауэнс.

– Что вспомнил?

– Дежа-вю. – Кауэнс вынул изо рта сигару. – Громкое дело об убийстве.

Брум насторожился:

– Какое дело?

– Да вы тоже наверняка его помните. Как там, бишь, звали этого малого? Ганнер, Гантер, что-то в этом роде.

Брум начал вспоминать, чувствуя, как заколотилось сердце.

– Его ведь зарезали, кажется?

– Точно. Здесь на труп наткнулись какие-то туристы, и было это лет двадцать назад. Множество ножевых ранений.

– И вам кажется, это случилось здесь же, на этом самом месте?

– Вот именно. И старый горн, и скала – все то же. Точно, здесь.

– А когда это было, не помните?

– Я же сказал, лет двадцать назад.

– Да нет, я точную дату имею в виду.

– Вы что, шутите?

– Ну, хотя бы время года.

Кауэнс задумался.

– Было холодно.

– Как сейчас?

– Ну, не знаю. Пожалуй.

Ладно, это можно будет проверить в участке.

– Вы группу возглавляли?

– Нет, тогда я еще патрульным служил. По-моему, это был Моррис, но в операции я участвовал. Правда, скорее на подхвате. По-моему, даже из машины выходить не пришлось. Малый сразу сдался.

– Дело ведь распутали?

– Да, на раз-два-три. Любовный треугольник, что-то в этом роде, точно не помню. Помню только, что этот тип заливался слезами, повторял, что даже не знает убитого, что девушка ни за что в жизни ему бы не изменила. Словом, старая песня.

– Признался в конце концов?

– Нет. Твердил, что ни в чем не виноват. Думаю, и до сих пор то же самое повторяет. Но пожизненное получил. Кажется, здесь, в Нью-Джерси, в Рэуее сидит.

Глава 15

Уже у входа в «Слабый сигнал» у тебя спирает дыхание и охватывает некоторая дрожь. Разные слова и словосочетания приходят в голову, но среди них явно нет чего-то вроде «думай о здоровье» или «продолжительность жизни». Рядом со стойкой грохочет телевизор – спортивный канал. Витрина расцвечена неоновой рекламой пива «Микелоб». Если верить объявлению, нацарапанному мелом на черной доске, сегодня в баре «Дамский вечер» с изюминкой в виде кружки бочкового пива за доллар – хитрый ход, который, по мнению хозяев, должен привлечь клиентов женского пола, определенную их категорию, конечно. И действительно, к примеру, одна посетительница с волосами соломенного цвета, в желтой тол-стовке с надписью «Хмельные деньки» расхаживала по бару с хихиканьем в духе «не проходи мимо», но, увы, все как раз и проходили.

Меган почувствовала, что ей хочется отогнать дым, хотя никто тут не курил. Такое уж место. На стенах – мишени для игры в дартс, трилистники, фотографии спортсменов с автографами. В своем обычном прикиде мамаши из городского предместья – пальто из верблюжьей шерсти плюс дорогая сумочка, – Меган явно выделялась среди здешней публики, но никто не обращал на нее внимания. Вполне возможно, она была далеко не первой, судя по виду, вполне довольной своей жизнью дамочкой, которая тем не менее сбегала сюда от накатанного быта в поисках безвест-ности.

Лорен так описала ей Фестера: «Лысина гладкая, как бильярдный шар, и размером с небольшую планету». Как ни странно, под это описание подходило здесь не менее трех человек. Меган быстро осмотрела зал в надежде увидеть Рэя. Это разом решило бы все проб-лемы. И никаких посредников. При этой мысли у нее даже сердце замерло на мгновение.

Но готова ли она к встрече с Рэем? А когда будет готова, что скажет ему? Впрочем, не важно. Рэя здесь не было. Один из возможных Фестеров подмигнул ей. Она подошла и спросила:

– Вы Фестер?

– Да зови как нравится, малышка.

– Будь у меня время, я бы, наверное, пропустила с тобой рюмочку, а там как карта ляжет. Но времени у меня нет. Так что не подскажешь, кто из вас Фестер?

Неудачник насупился и указал на стоявшего неподалеку крупного – самого крупного из предполагаемых Фестеров – мужчину. Меган поблагодарила его и отошла.

– Это вы Фестер?

Руки у мужчины напоминали мраморные колонны Акрополя. Пивная кружка выглядела в гигантской ладони не больше ликерной рюмки.

– А кому это я понадобился?

– Кому-кому, мне, конечно.

– А ты кто такая?

– Мое имя тебе ничего не скажет.

– Судебный курьер, что ли?

– А что, я похожа на судебного курьера? – нахмурилась Меган.

Он внимательно посмотрел на нее:

– Пожалуй, да, есть что-то общее.

Во второй раз за сегодняшний день Меган подумала, что, видно, и впрямь изменилась.

– Мне нужен один твой работник.

– Чтобы вручить ему повестку в суд?

– Нет. Я вовсе не судебный курьер.

– И кого же именно ты ищешь?

– Рэя Левина.

Если имя и было знакомо Фестеру, он этого никак не выказал. Просто поднял кружку и сделал большой глоток.

– А зачем тебе понадобился Рэй?

Хороший вопрос. Меган заколебалась, как бы лучше на него ответить, и решила сказать правду:

– Это мой старый приятель.

Фестер вновь пристально посмотрел на нее:

– И что тебе нужно от старого приятеля?

– Не обижайся, но ты кто ему, собственно, – босс или мамаша?

– Позволь угостить тебя, – улыбнулся Фестер.

– Шутишь, что ли?

– Вовсе нет. Да ты не бойся, я не страшный. Какое зелье предпочитаешь?

Меган глубоко вздохнула и задержала дыхание. Мобильный телефон звонил не умолкая. Она сунула руку в сумочку и на ощупь отключила его. «Не торопись, – подумала она. – Не дави, может, так ты быстрее своего добьешься».

– Ладно, будь по-твоему. Выпью то, что и ты.

Фестер заказал какого-то легкого пива с ягодкой. Меган терпеть не могла легкого пива, особенно с ягодкой, но сделала небольшой глоток.

– Как все же тебя зовут?

– Кэсси.

Фестер неторопливо кивнул:

– Ну да, та самая.

– Какая такая самая?

– Та самая, что разбила Рэю сердце. Та самая, что сломала ему жизнь и оставила у разбитого корыта, где он пребывает и поныне.

Меган почувствовала, как в груди у нее что-то оборвалось.

– Это он тебе так сказал?

– Нет, но и без того видно. С чего ты решила, что он хочет тебя видеть?

– А я и не решила.

– Он сейчас на задании. – Фестер прищурился. – Слушай, а я тебя раньше не видел? Ты вроде когда-то работала в наших местах.

Вот это уже было плохо.

– Я вышибалой служил, – продолжал Фестер. – Правда, давно это было. Все же кто ты? Я точно где-то тебя видел.

– Я просто ищу Рэя, – повторила Меган.

Фестер не сводил с нее глаз. Ей это было не по душе. Меган собралась уходить, когда Фестер, не говоря ни слова, вынул из кармана сотовый и сфото-графировал ее.

– Это еще зачем?

– Для моей порноколлекции. – Фестер пробежался толстенными пальцами по панели телефона. – Шучу. Я пошлю этот снимок Рэю. Если он захочет увидеться с тобой, то даст мне знать, а я дам знать тебе. Номер телефона не оставишь?

– Нет.

– В таком случае как насчет того, чтобы повторить?

Кен и Барби принялись убирать.

Барби любовно спрятала в футляр свою новую любимую игрушку – паяльник с острой иглой на конце. От него все еще воняло паленой человеческой кожей. Методом проб и ошибок Барби еще раньше вычислила самые чувствительные места, нервные окончания, одно прикосновение к которым, не говоря уж об уколе иглой, нагретой до огромной температуры, вызывает нестерпимую боль, и теперь опробовала результаты своих изысканий на адвокате по имени Гарри Саттон.

Барби сняла медицинский халат, шапочку, латексные перчатки и уложила все это в чемоданчик. Кену предстояло сделать то же самое, но не сразу. Он знал, что при всей аккуратности следы ДНК остаются. Полностью их никак не сотрешь. В лабораториях чудеса научились творить, и лучший способ справиться с этим – признать превосходство экспертов, выказывать им должное уважение. Что же делать?

Кен нашел выход из положения. Он завел специальный небольшой контейнер, в котором хранили образцы ДНК: чьи-то волосы, волокна кожи, слюну – словом, что угодно. Собирал он их тоже где угодно, даже в общественных туалетах, как бы это ни было противно. Особенно благоприятные возможности представлял в этом смысле летний лагерь. Инструкторы пользовались, как правило, одноразовыми лезвиями, которые ничего не стоит подобрать. В унитазах – лобковые волоски. В душевых тоже можно кое-чем разжиться.

Не снимая перчаток, Кен выудил щипчиками несколько волосков и кожных волокон и положил их на тело Гарри Саттона. Этого будет достаточно. Он закрыл контейнер и вернул в сумку. Туда же последовал халат. В этот момент зазвонил сотовый Гарри Саттона.

Барби посмотрела на определитель.

Кэсси.

Та самая Кэсси. Гарри Саттон оказался сильнее и упрямее, чем можно было предположить, – а может, просто не знал про нее всю правду. Лишь после долгих убеждений, с использованием паяльника, который так хорошо проникает в мочеиспускательный канал, удалось вытянуть из него то, что Кен и так уже знал про бывшую стриптизершу Кэсси от Голдберга. Больше ничего Гарри Саттон не сказал, но они нашли в памяти его сотового телефонный номер Кэсси.

– Адвокатская контора Гарри Саттона. – Барби придала голосу максимально предупредительные интонации.

– Привет, а Гарри на месте?

– Кто его спрашивает, простите?

– Кэсси.

– Мне очень жаль, но мистера Саттона сейчас нет в конторе. – Барби посмотрела на Кена. Он поднял вверх большой палец. – Позвольте, я запишу ваше полное имя и адрес.

– Минуту, это его сотовый?

– Номер мистера Саттона автоматически переключается на меня, когда он недоступен. Извините, Кэсси, я не разобрала вашей фамилии.

Связь прервалась.

– Отключилась, – обиженно надула губы Барби.

Кен подошел и бережно обнял ее за плечи.

– Ничего страшного.

– А я-то надеялась, что хорошо изобразила секретаршу.

– Так оно и есть.

– Но ведь она мне ничего не сказала.

– И это кое о чем свидетельствует.

– О чем же?

– О том, что она чрезвычайно осторожна.

Барби с явным облегчением закивала.

– Из чего, в свою очередь, следует, что она играет важную роль в нашем задании.

– Вне всяких сомнений.

– Тогда какой наш следующий шаг?

– У нас есть номер ее сотового, – сказал Кен. – По нему мы легко определим, где она живет.