Текст книги "Горец-завоеватель"
Автор книги: Ханна Хауэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
– Не думаю. Вы спасли нас из тюрьмы, и то, как вы это провернули, доказывает, что вы очень хитрая и искушены в тонкостях человеческих взаимоотношений.
– Полагаете, что это комплимент?
– Полагаю, да. А вы разве так не считаете?
Джолин посмотрела в зеленые глаза. Они излучали мягкий свет, за которым угадывалось не только дружелюбное внимание. Где-то в самой глубине этих прекрасных глаз мелькали озорные огоньки. Он дразнил ее!
– В Англии женщины не считают хитрость, коварство и умение плести интриги достоинствами.
– Да? А что же они почитают таковыми?
– Утонченность. Женщина должна быть обходительной, уметь вести светскую беседу, быть любезной по отношению ко всем без исключения, а в особенности к тем, кто служит ей. Она должна быть искусна в шитье и вышивании, должна уметь вести хозяйство. Бережливость, искусство слушаться и подчиняться мужчине, хранить верность своему мужу, создавать уют в доме тоже не последние из достоинств. – Джолин снова заметила на лице Сигимора улыбку, и, надо сказать, эта улыбка ей не понравилась.
– И какими же достоинствами из вышеперечисленных обладаете вы?
– Далеко не всеми, – стараясь придать своему голосу твердость, проговорила Джолин.
Сигимор заметил замешательство, в которое привел девушку его вопрос. О, он не сомневался, что леди Джолин обладала не только всеми упомянутыми достоинствами, но имела в своем арсенале добродетелей кое-что и сверх того. Он снова мягко рассмеялся:
– Какие же глупцы эти англичане! Использовать своих женщин в качестве домашней обслуги! Похоже, англичанам понравится, если их жены и невесты будут походить на мою Мэгги.
– А кто такая Мэгги? – резко спросила Джолин и испугалась, что выдала себя.
– Моя собака, но мне приятна эта подозрительность в голосе.
Джолин вспыхнула, но ничего не сказала. Сигимор пришпорил лошадь, объехал Джолин и поскакал по дороге, оставив свою рассерженную спутницу созерцать его широкую спину. Она задумалась. Как ей воспринимать это? Как оскорбление или как комплимент? Что он хотел сказать? Что она не леди или, наоборот, настоящая леди? Немного подумав, Джолин все же решила обидеться за всех тех английских леди, которые изо всех сил стремились приблизиться к идеалу женственности, высмеянному этим шотландцем. По его мнению, служить и повиноваться своему господину – это удел собаки! Собственно говоря, она думала точно так же, как и Сигимор, но имела на это право, так как была женщиной и сама страдала от норм и правил, принятых в обществе и превращавших женщину в обслугу. В это мгновение Джолин презирала Сигимора и всех мужчин, вместе взятых. Сначала они хотят видеть женщину свободной, образованной, интересующейся чем-то большим, нежели домашнее хозяйство, а потом запирают ее в четырех стенах! Это ли не лицемерие! Тряхнув головой, чтобы избавиться от этих не слишком приятных мыслей, Джолин подъехала к Нанти и Рейнарду.
Сигимор накрыл Джолин и Рейнарда еще одним одеялом, поднял голову и перехватил насмешливый взгляд Лайама.
– Стало совсем холодно, боюсь, они замерзнут, – словно оправдываясь, проговорил Сигимор, затем встал и зашагал в сторону леса. Он раздраженно выругался, заметив, что Лайам пошел за ним.
– Она не беззащитная маленькая девочка, – бросил Лайам вдогонку кузену.
– Да, а высокомерная английская леди.
– Но миленькая! У нее такая гладкая кожа. И такая белая, как молоко.
– Я заметил, – процедил сквозь зубы Сигимор, прекрасно понимая, что Лайам его поддразнивает.
– Если бы я не знал, что тебе нравятся пышные блондинки, то подумал бы, что ты увлекся этой малышкой.
– Ты слишком много думаешь, приятель. А это, знаешь ли, вредно. Ты чересчур долго оставался в монастыре.
Лайам захохотал.
– Ну, раз тебя не интересует леди Джолин, тогда, может, мне...
Сигимор так резко обернулся к Лайаму, что тот невольно отступил назад.
– Мне не нравятся шутки подобного рода. И перестань скалиться. Если ты хочешь и меня очаровать своей сладкой улыбкой, то зря стараешься. Глупо выглядишь. Особенно теперь, без двух верхних зубов. – Сигимор размашисто зашагал обратно к лагерю. Лайам бросился за своим кузеном.
– Что это ты так разозлился, братец? – спросил Лайам. – Разве в том, что тебе понравилась эта миленькая крошка, есть что-то плохое? В ее венах течет благородная кровь, и она обладает всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами. Да и приданым не обделена.
– Это имеет значение только в том случае, если ты собираешься жениться.
– А тебе давно пора об этом подумать!
– Да? Мне не нужен наследник. Дабхейдленд просто кишит ими.
– Согласен, но это не означает, что тебе не нужна жена. И почему ты должен лишать себя удовольствия иметь собственных детей?
Сигимор остановился и, скрестив руки на груди, посмотрел на Лайама. Он просто сгорал от желания схватить своего красивого кузена, как следует тряхнуть его и повалить на землю. Но внезапно Сигимор осознал, что его брат высказал вслух то, в чем он не желал признаваться даже себе самому. Здравый смысл подсказывал Сигимору, что леди Джолин Джерард ему не пара, но сердце считало иначе, и его губы тихо шептали «моя».
– Ты что, не видел, какого она роста и телосложения? И как я выгляжу рядом с ней? – Саркастические нотки в голосе Сигимора не заставили Лайама усомниться в правильности хода его мыслей. – Если она станет вынашивать моего ребенка, то этот плод просто разорвет ее.
Лайам манерно сложил руки на груди.
– Что за чушь ты несешь?
– К тому же она англичанка. И наш брак, возможно, не будет признан законным.
– Такое может случиться. Но, полагаю, ты не потребуешь за ней принадлежащих ей земель. Вряд ли они тебе пригодятся.
– Почему вдруг ты решил принять такое живое участие в моей судьбе?
– Возможно, потому, что это первая девушка благородного происхождения, которая тебя заинтересовала. Даже и не пытайся отрицать тот факт, что она тебя привлекает. Если леди Джолин и не заметила этого по причине своей невинности, то уж от нас, прости, тебе не удастся этого скрыть. Тебе уже тридцать два, а ты только и делаешь, что путаешься с блудницами, у которых одно достоинство – большая грудь и круглая задница. У тебя даже не было постоянной любовницы. Тебе, дружок, явно пора жениться.
Сигимор понимал, что брат прав, но признавать это совсем не хотелось. Да, его привлекали пышные женщины, но он с легкостью мог обходиться и без их общества. Собственно говоря, ему нравилось время от времени потискать какую-нибудь кругленькую пышечку служанку, но такие «отношения» не доставляли Сигимору особой радости. Он понимал, что в его постель женщины ложились лишь для того, чтобы получить деньги. Но ведь мужчин, способных оплачивать свои удовольствия, довольно много. Как-то раз Сигимор предпринял попытку завести знакомство с девушкой благородного происхождения, но ничего из этого не вышло, и с тех пор он перестал даже смотреть в сторону аристократок. Женщин из простонародья и шлюх никогда не пугали его размеры. Они не удивлялись странностям его характера, не смеялись над его романтичностью. Со своими случайными знакомыми он мог быть самим собой, мог разговаривать с ними, если возникала такая необходимость. Но, разумеется, ему всегда хотелось иметь одну женщину, которая бы стала для него всем: и любовницей, и женой, и матерью его детей, и помощницей в доме. И еще они непременно должны были быть друзьями. Десять лет назад он встретил такую женщину, которую хотел бы назвать женой, но их роман не завершился браком, и Сигимор пережил глубокое разочарование. С тех пор он сторонился англичанок – особенно утонченных английских дам благородного происхождения.
– Почему ты решил, что леди Джолин – хороший выбор? – спросил Сигимор, проклиная свое любопытство.
– Она смотрит на тебя.
– Наверное, потому что боится, что я случайно споткнусь, упаду на нее и просто раздавлю.
– Идиот, она наблюдает за тобой. На остальных леди Джолин не обращает никакого внимания.
– Нет, нет, нет. Даже и не говори мне об этом, – забормотал Сигимор, стараясь скрыть свое удивление и смущение.
– Да, да, да. Ее не пугают твои размеры и неуклюжие манеры. Я заметил, как она вчера пялилась на тебя. Хотел бы я оказаться на твоем месте. Интересно, о чем это вы с ней беседовали?
Сигимор улыбнулся и небрежно махнул рукой.
– Она мне рассказывала о том, какими хотят видеть своих женщин англичане. А я объяснил леди Джолин, что такими достоинствами обладает и моя собака.
– Неудивительно, что после этого она мечтала прирезать тебя. Теперь я понимаю, почему она так смотрела. А я-то уж было обрадовался, что ты, наконец, научился обращаться с женщинами!
– Я все же сделал ей комплимент, сказав, что английские женщины кое-чем приятно отличаются от собак. Они хорошо пахнут.
– Удивительно, что после твоего изящного комплимента она не упала в обморок от удовольствия. – Лайам небрежно тряхнул головой, отбросив прядь волос со лба. – Никак не можешь расстаться с идиотской привычкой поглумиться над человеком, а потом ждать, что за этим последует.
– В этом суть моего очарования, – сказал Сигимор и остановился, так как они с Лайамом уже подошли к лагерю. В свете костра можно было различить фигуры спящих людей. Леди Джолин обнимала во сне Рейнарда. – Возможно, ты прав, Лайам, и между нами действительно существует обоюдное притяжение. Но не надо торопиться и заострять на этом внимание. Леди Джолин – английская аристократка, а я шотландский лэрд. По ее следу идет кровавый убийца. И у нее на руках ребенок, которому она заменила мать. Кроме того, меня по-прежнему не покидает ощущение, что эта девушка что-то скрывает от нас. Все не так просто, как кажется. Пусть все идет своим чередом. Будем наблюдать и ждать. – Сигимор взял охапку одеял и шкур и направился к Джолин, собираясь расположиться рядом с ней.
– Что ж, прекрасно, жди. Сердце тебе подскажет.
Только этим он и занимается в последние дни, мрачно думал Сигимор. Смотрит, ждет, думает и... надеется.
Неожиданный удар в висок заставил Сигимора подскочить на месте. Как оказалось, леди Джолин, спавшая рядом с ним, случайно стукнула его рукой. Девушке снился кошмар, она металась во сне и кричала. Рейнард плакал, но она не слышала его. Из темноты появился Нанти, взял ребенка на руки и попытался успокоить. Сигимор стал будить Джолин.
Но сделать это оказалось не так просто. Сначала Сигимор потряс девушку за плечо, но она не просыпалась. Тогда шотландец поймал ее руки, которыми она с силой размахивала, и крепко сжал их. Сигимор удивился, с каким ожесточением и изворотливостью Джолин боролась со своим врагом из ночного кошмара. Исказившееся от ужаса бледное лицо, бездонные расширившиеся глаза, которые смотрели на Сигимора и не видели его, выступившие на лбу капельки пота – все это потрясло шотландца и заставило его сердце болезненно сжаться от жалости к девушке. Мягким, тихим голосом Сигимор несколько раз назвал Джолин свое имя и объяснил ей, где она находится. Ему уже случалось будить по ночам братьев, когда им снились кошмары, и он знал, как следует вести себя в подобных случаях.
Когда Джолин наконец пришла в себя и успокоилась, Сигимор вдруг обнаружил, что их тела крепко прижаты друг к другу, а ее стройные ноги переплелись с его ногами. Его мужское естество сразу же дало о себе знать. И, кажется, Джолин почувствовала это – ее глаза еще сильнее расширились, а щеки покрылись румянцем. Хотя внутренний голос говорил Сигимору, что ему следует побыстрее отодвинуться от девушки, он, наоборот, еще ниже наклонился к ней и нежно коснулся губами ее рта.
– Что вы делаете? – удивленно, но не испуганно спросила Джолин, почувствовав это мягкое прикосновение.
– Целую вас, чтобы успокоить, – сказал Сигимор и чуть приподнял голову. Его нос неожиданно уткнулся в нос Джолин.
– Мне уже гораздо лучше. Я проснулась, – тихо проговорила девушка. Ей нравились эти заботливые объятия и нежные поцелуи, но она не желала себе в этом признаваться.
– Что же вам приснилось, миледи? – прошептал Сигимор. Он слышал, как Джолин во сне ругала Гарольда и какие выражения для этого она выбирала... Впрочем, сейчас девушка вряд ли честно ответит на его вопрос.
Джолин же в это мгновение вглядывалась в лицо Сигимора и пыталась понять, почему эти осторожные, похожие на прикосновение птичьего пера поцелуи вызывают в ее теле дрожь. Немного помолчав, она сказала:
– Мне снилось, что Питер умирает, а я ничего не могу сделать...
Нет, она не лжет, решил Сигимор. Вероятно, этот кошмар долго будет преследовать Джолин. Ее лицо все еще было бледным от испуга.
– Поэтому вы ругали Гарольда?
– Да.
– Вы не все рассказали нам, деточка. И за это, леди Джолин, вам придется расплачиваться.
– Расплачиваться? – пролепетала девушка.
Сигимор снова наклонился к девушке и поцеловал ее в губы. Но на этот раз поцелуй не походил на нежное прикосновение перышка. В нем ощущалась такая страсть, что руки Джолин непроизвольно сжались в кулаки. Когда язык Сигимора скользнул в ее рот, девушка поняла, что эта битва ею уже проиграна. Внезапно Сигимор выпустил ее из своих объятий и отвернулся, перекатившись на другой бок. Джолин тяжело вздохнула, уставившись в ночное небо. Тучи, собиравшиеся с вечера, куда-то унеслись, и на черной бархатной глади холодно поблескивали звезды. Почему ей так хотелось стукнуть этого мужчину? – спрашивала себя девушка. Разве она могла предположить, что ее ждет столько волнений. И причиной их был отнюдь не Гарольд...
Глава 4
– Гарольд в Шотландии, – объявил Лайам.
Услышав это, Джолин почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок. Всего несколько минут назад она ехала рядом с Сигимором и спокойно размышляла о том, как ей себя вести после ночного происшествия. После страстного ночного поцелуя. Но принесенная Лайамом новость мгновенно вернула ее к действительности. Она здесь с Сигимором и его людьми вовсе не для того, чтобы витать в облаках и предаваться удовольствиям. В Шотландии она ищет безопасное убежище для себя и своего племянника.
Сигимор подъехал к девушке и нежно похлопал ее по колену. И почему-то Джолин сразу почувствовала себя увереннее. Таким образом шотландец напоминал ей, что она здесь не одна, что за нее есть кому заступиться. Угрызения совести снова начали мучить Джолин – это она вынудила своих спутников «заступаться» за нее.
Мужчины заговорили о Гарольде, и в их голосах слышалась такая жгучая ненависть и жажда мщения, что девушку снова охватил страх. Как бы там ни было, но эти чувства были ей понятны – шотландцы едва не погибли от рук Гарольда. Сигимор и его братья не раздумывая придут на помощь женщине или ребенку, но они без всяких колебаний способны и убить человека, перешедшего им дорогу.
– Так, значит, ты абсолютно уверен? – спросил Сигимор.
– Да. И идет он точно по нашему следу, – продолжал Лайам. – Всех расспрашивает о нас. Говорит, что разыскивает свою жену, сбежавшую с шотландцем и захватившую с собой его сына. Похоже, он пытается восстановить против нас людей.
– А это может сыграть ему на руку?
– Вряд ли. Он англичанин, и этим все сказано. Многие шотландцы даже порадуются за своего ловкого соплеменника, который обвел вокруг пальца ненавистного англичанина. Как можно этого не понимать?!
– Он скоро осознает свою ошибку. – Джолин слабо улыбнулась смотревшим на нее мужчинам. – Гарольд презирает все, что не английское, и всех, в чьих венах не течет кровь аристократов. А шотландцев он называет не иначе как варварами.
– Что ж, он дал нам это понять, когда бросил в подземелье замка, – заметил Сигимор.
– И, тем не менее, радоваться не стоит. Скоро он поймет, что выставляет себя на посмешище перед шотландцами, и сменит тактику.
Сигимор на мгновение задумался, потом кивнул:
– Да, несомненно. Поэтому он постарается подкупить кого-нибудь.
– Думаешь, у него получится? – спросил Лайам.
– А почему нет? Деньги всегда развязывают язык. Блеск золота притупляет инстинкт самосохранения. Наверняка кто-нибудь за пару монет сообщит Гарольду обо всем, что его интересует. Тугой кошелек – хороший помощник англичанина. Сколько с ним человек?
– Говорят, около дюжины.
– Это уже кое-что. Но опасаться внезапной атаки не стоит. Вряд ли Гарольд будет наступать нам на пятки, он уже знает, куда мы направляемся.
Джолин нахмурилась. Она пыталась понять, как Гарольд выяснил, где живет Сигимор.
– Вряд ли Питер поставил Гарольда в известность о том, что он послал своего человека за Сигимором. Брат с самого начала подозревал кузена в неблаговидных намерениях, – сказала Джолин.
– Даже если это и так и Гарольд не знает, что Сигимор живет в Дабхейдленде, и ему неизвестно, где это, он без труда сможет все выяснить. В Шотландии нас многие знают, хотя наш клан и не назовешь богатым или могущественным.
Сигимор заговорил с Нанти, и Джолин не успела у него спросить, по какой причине его клан так хорошо известен в Шотландии, если у них нет ни денег, ни политического влияния. Ей не хотелось думать, что имя этих людей запятнано какими-нибудь бесчестными поступками. Мужчины, которые без лишних раздумий протянули руку помощи женщине и ребенку, не могли быть злодеями и разбойниками. Их отношение к ней было уважительным, а манеры безупречными. Ну, если не считать того поцелуя Сигимора... Вряд ли люди, за которыми тянется шлейф дурной славы, стали бы вести себя как джентльмены. И, тем не менее, Сигимор утверждал, что Камеронов из Дабхейдленда хорошо знают. Еще раз окинув взглядом своих спутников, Джолин вдруг подумала о том, что все они отличались исключительно привлекательной внешностью. Может, их знают из-за обилия любовных связей? Неожиданно Джолин отвлеклась от своих размышлений, услышав слова Сигимора, сказанные Нанти.
– Неплохо было бы известить всех наших родственников и знакомых о том, что за нами охотится Гарольд. Как далеко отсюда до Армстронгов?
– Дай подумать. – Нанти улыбнулся и передал спящего Рейнарда Джолин. – Похоже, не так уж и далеко. Можно сказать, совсем близко.
– Отлично. Ты поедешь в Айгбалл и все расскажешь Армстронгам. Сообщи им, что мы очень рассчитываем на их поддержку.
– Ты хочешь, чтобы они выследили Гарольда?
– Это, конечно, не помешало бы. Но ни к чему, чтобы они запачкали свои мечи кровью английского лорда. Впрочем, если Гарольд не остановится и будет идти за нами, ничего другого не останется, как похоронить его. Полагаю, у нас есть такое право, но незачем вовлекать в резню кого-то еще.
Нанти кивнул в знак согласия:
– Что ж, постараюсь донести эту мысль до Армстронгов, а также до Мюрреев и, разумеется, до моих братьев. Где мне встретить вас?
– Мы собираемся остановиться надень или два в Скаргласе, так что встретимся в Дабхейдленде.
Джолин вместе с остальными пожелала Нанти удачи, а потом стала успокаивать неожиданно расплакавшегося Рейнарда. Увидев, что Нанти уезжает, мальчик начал усиленно тереть кулачками глаза и хныкать. Джолин даже поначалу приревновала племянника, но тут же постаралась избавиться от неприятного чувства. Ребенок успел привязаться ко всем мужчинам и теперь подсознательно видел в них свою защиту и опору. Разумеется, ему пришлось многое пережить, и сейчас он испытывал страх, видя, что опекавший его человек уезжает. С еще большим трудом Джолин смирилась с тем, что Рейнард, как только его взял на руки Сигимор, тут же умолк.
– У Нанти очень важное дело, сынок, – с добродушной усмешкой проговорил Сигимор и посадил мальчика перед собой. – Когда Нанти все сделает, ты снова увидишь его.
– Нанти мой друг, – объявил Рейнард.
– Да, конечно, – благодушно согласился Сигимор и натянул поводья, чтобы лошадь пошла медленнее. – Но у Нанти есть работа. И иногда человек должен ненадолго покидать своих друзей и близких, чтобы выполнить ее.
– Как мой папа?
– Да, как твой папа.
– Но мой папа не вернулся!
– Теперь он будет работать вместе с ангелами.
– А когда ему ангелы разрешат вернуться домой?
– Ах, малыш, ангелы никого никогда не отпускают домой. – Сигимор пригладил черные кудри на маленькой головке, колыхавшейся перед ним. – Оттуда не возвращаются. Но я уверен, что твой папа все время смотрит на тебя и слышит, что ты говоришь. Скоро ты вырастешь и превратишься в большого и сильного мужчину, и твой папа будет очень тобой гордиться. Тогда ты сможешь позаботиться о своих подданных и о землях.
– И смогу как следует отлупить кузена Гарольда, потому что он украл Драмвич и послал папочку к ангелам.
Сигимор удивленно хмыкнул. Было странно слышать такие разумные речи от маленького ребенка.
– Да, парень, именно так все и будет. А мы тебе немножко поможем...
Джолин смотрела вдаль. Глаза ее наполнились слезами, а в горле застрял ком. Рейнард понимает гораздо больше, чем можно было предположить. По отдельным словам, замечаниям и фразам он восстановил у себя в голове целостную картину того, что произошло с ним и его отцом. Девушку тронула нежность, прозвучавшая в голосе Сигимора, когда он разговаривал с ребенком. Возможно, этот большой, сильный шотландец и не отличался особым изяществом, не знал они всех тонкостей дворцового этикета, но его доброта и открытая манера общения просто подкупали девушку. Сигимор проявлял чудеса терпимости и заботливости по отношению к Рейнарду.
Собственно говоря, все шотландцы были чрезвычайно добры к мальчику. Джолин не могла не признать, что Питер и его товарищи уделяли Рейнарду куда меньше внимания, чем эти люди. В том, как Сигимор и его братья обращались с Рейнардом, ощущалось что-то женское, можно даже сказать, материнское. Если бы она сказала об этом своим спутникам, они бы от удивления, без сомнения, попадали со своих лошадей.
Особенно странным казалось то, что в Сигиморе уживались совершенно несовместимые качества. С одной стороны, язвительность, даже циничность – он сравнил английских леди с собаками. Но с другой – нежность, почти материнская заботливость. С самым серьезным видом он мог разговаривать с ребенком об ангелах. Как ни странно, именно эта его мягкость и обезоруживала ожесточившееся сердце Джолин, хотя она очень старательно возводила вокруг него оборонительные сооружения. Как она могла оставаться равнодушной к человеку, который так трепетно гладил Рейнарда по голове?
– В нескольких часах езды отсюда будет деревня, – сказал Сигимор, подъехав к Джолин. – Там есть отличный постоялый двор, где мы и переночуем.
Джолин нахмурилась:
– Но если мы остановимся в деревне, нас будет совсем легко выследить.
– Да, но это не имеет особого значения. Ведь Гарольд уже наверняка знает, что мы едем в Дабхейдленд. Поэтому мы не откажем себе в удовольствии и переночуем в доме, а не под открытым небом. Похоже, сегодня будет дождь.
Джолин посмотрела на небо. Оно было голубым, без единой тучки, но девушка не стала ни о чем спрашивать Сигимора. Он, несомненно, лучше ее разбирался в особенностях местной погоды.
– Что ж, звучит заманчиво... Чистая постель и, возможно, горячая ванна.
– Настоящее искушение.
– Да, конечно, но я не стала бы из-за этого подвергать жизнь Рейнарда опасности.
– Так или иначе, но Гарольд все равно скоро окажется перед нашей дверью. Если он твердо решил найти нас, то, можно не сомневаться, он это сделает. К тому же я предлагаю вам остановиться на постоялом дворе не потому, что забочусь о вас...
Джолин вспыхнула и метнула сердитый взгляд на Сигимора. А шотландец с невозмутимым видом направил свою лошадь к Лайаму. Кажется, он решил свести ее с ума, раздраженно подумала девушка.
Постоялый двор, называвшийся «Два ворона», оказался на удивление чистым и уютным. С кухни доносился аппетитный запах жареного мяса, от которого сводило желудок.
Не понравилось Джолин здесь только одно – хозяева и посетители пристально разглядывали ее. И в их взглядах угадывались ужас и любопытство. Возможно, ей не стоило тут и рта открывать. Пусть о ванне для нее спросит Сигимор.
– Господи Боже ж мой, Иисус! Это ведь англичанка, – испуганно прошептал хозяин постоялого двора, глядя на Сигимора. – Какого черта вы притащили ее в мой дом?
Сигимор скрестил руки на груди и сверху вниз посмотрел на маленького, крепко сбитого мужчину, круглое лицо которого покраснело до корней волос. Джолин даже пожалела этого человека, но вел он себя вызывающе грубо. Оставалось лишь удивляться тому, что он не боится оскорблять свою гостью в присутствии пятерых рослых шотландцев. Хозяин постоялого двора Дунбар, похоже, не понимал, как тонок лед, на который он ступил. Хотя сидевшие за столами посетители неодобрительно смотрели на Джолин и ее спутников, у них достало ума не вступать в этот разговор и не высказывать вслух своего мнения. Девушка была огорчена таким приемом и надеялась на то, что Сигимор быстро поставит Дунбара на место.
– Да, она англичанка, – согласился Сигимор. Джолин перевела взгляд с Дунбара на Сигимора. Неплохо, если ее спутники как следует отлупят этого грубияна.
– Мы и не думали, что столько бравых парней задрожат от страха при ее появлении. – Сигимор лениво пожал плечами. – Но раз вы так испугались...
– Ничего мы не испугались, – процедил сквозь зубы Дунбар и обернулся назад, чтобы заручиться поддержкой своих товарищей и случайных посетителей. – Как такая маленькая леди может кого-то испугать? Так, значит, она с вами?
– Да, – проговорил Сигимор и бросил взгляд на Джолин. Ему хотелось еще немного подразнить хозяина постоялого двора, но мысль, что Дунбар может заупрямиться и не принять их, а, следовательно, лишить его, Сигимора, чистой постели и горячей ванны, остановила Камерона.
– Неужели ты не мог найти для себя подходящей шотландской девушки? – недовольно проворчал Дунбар.
– Мог, конечно, но я обязан жизнью ее брату. Он спас мне жизнь, а теперь пришла моя очередь спасти жизнь ей.
– Он запросил слишком высокую цену.
– Да, цена высока. – Сигимор хитро посмотрел на Джолин и продолжил: – Но все не так плохо. Иметь дело с английскими леди одно удовольствие. Англичане учат своих женщин любезно обращаться со всеми, хорошо исполнять приказы своего господина, быть терпеливыми, преданными, скромными, трудолюбивыми и ласковыми.
– Господи Боже ж мой! Ну не дураки ли эти англичане! Собак они, что ли, дрессируют!
– Вот и я так подумал.
Джолин стиснула пальцы в кулаки и отвернулась, чтобы не ударить Сигимора. Все присутствующие в зале мужчины начали ухмыляться. Они откровенно обрадовались возможности посмеяться над высокомерной англичанкой, которую, к всеобщему удовольствию, сравнили с собакой и тем самым подчеркнули их мужское превосходство.
– Но мне кажется, ваша женщина плохо усвоила свои уроки, – пробурчал Дунбар.
Сигимор громко расхохотался и обнял Джолин за плечи. Потом, когда он стал договариваться с Дунбаром о цене, о ванне и о количестве требовавшихся им комнат, девушка по-прежнему стояла рядом с ним и молчала, погрузившись в свои мысли. И только позже, поднимаясь с Сигимором и его братьями за пухленькой служанкой на второй этаж, Джолин вдруг поняла, что ночевать ей придется в одной комнате со своим защитником.
Осмотрев кровать и убедившись, что она чистая, Джолин положила на нее спящего Рейнарда. Она сняла плащ и повесила его на спинку кровати, затем обернулась к Сигимору. Он стоял, опершись о входную дверь и скрестив руки на груди. Его внимательный взгляд изучал Джолин, и от этого она вдруг почувствовала себя неловко.
– Эта комната вполне мне подходит, милорд, – сказала она. – Можете удалиться к себе. Теперь я сама со всем справлюсь.
– Боюсь огорчить вас, но это и моя комната тоже, – с улыбкой ответил Сигимор.
Джолин удивленно заморгала глазами и покачала головой. Она все еще надеялась, что Сигимор дразнит ее.
– Но это невозможно! Я не могу оставаться на ночь в одной комнате с мужчиной. Это предосудительно...
– Значит, лучше спать у костра с шестью мужчинами?
Разумеется, это было не лучше, но Джолин предпочла бы походить босыми ногами по тлеющим углям, чем признать правоту Сигимора. Нет, она никогда не раскроет ему настоящую причину, по которой ей не хотелось оставаться с ним в одной комнате. Этот мужчина никогда не узнает, что ее сердце готово выпрыгнуть из груди, стоило ему приблизиться к ней. Непонятно почему, но Джолин казалось, что, ночуя здесь, в одной спальне, они с Сигимором почувствуют себя вовлеченными в более близкие отношения. Спать же под открытым небом, на земле, вместе со всеми остальными – совсем другое дело.
– Но ведь здесь только одна кровать, – тихо проговорила Джолин, чувствуя, что ее щеки покрываются краской.
– Ничего страшного. Она большая.
Не успела Джолин что-то ответить, как в комнату вошла служанка и сообщила, что ванна готова. Девушка хотела еще что-то сказать Сигимору, возразить ему, но инстинкт подсказал ей, что при посторонних это делать не нужно. Похоже, ее приняли за жену Сигимора, а Рейнарда за их сына. Поразмыслив, Джолин пришла к выводу, что это даже к лучшему. Когда в комнату принесли ванну, а потом двое юношей наполнили ее водой и загородили ширмой, девушка бросила осторожный взгляд на Сигимора. Кажется, он не собирался выходить из спальни.
Когда наконец они с Сигимором снова остались одни в комнате, Джолин нахмурилась и спросила:
– И что дальше?
– Как что?
– Вам лучше выйти, потому что я собираюсь принять ванну.
– Все дело в том, что в этом доме всего две ванны. Одну из них отнесли в комнату к моим братьям, а вторая здесь, перед нами. И я тоже собираюсь помыться. После вас. – Шотландец присел на кровать рядом с Рейнардом. – Поэтому советую поторопиться, а то вода остывает. И, пожалуйста, не подсыпайте ничего в воду, а то я потом буду пахнуть как майский цветок.
Джолин открыла рот, собираясь что-то возразить, но потом передумала. Похоже, никакие возражения с ее стороны приниматься не будут. Она молча взяла чистое белье, лавандовое мыло и зашла за ширму. Как-никак на ширму все же можно положиться, а вот на слово Сигимора, по всей видимости, нет. Там, в лесу у родника, он обещал стоять к ней спиной и не оборачиваться, но обещание свое не сдержал... Во время этого путешествия ей, кажется, окончательно придется распрощаться со своей скромностью.
Опустившись в ванну, Джолин от удовольствия охнула. Вода, правда, уже немного остыла, но зато стала просто божественно пахнуть лавандой. Настроение у Джолин поднялось. Помыв тело и волосы, девушка обвязала голову полотенцем и понюхала воду. Да, вода определенно пахла цветами. Джолин улыбнулась. Через минуту она уже выходила из-за ширмы.
– Я чувствую аромат цветов, – озабоченно проговорил Сигимор. Он только что взял у слуг два ведра с горячей водой и направился к ванне.
– Французская лаванда, – ответила Джолин и присела перед огнем, собираясь расчесать свои волосы. – Замечательный запах.
