Текст книги "Великий поход династронавтов"
Автор книги: Хаим Оливер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
На второй перемене снова собрались в физкультурном зале. Всем была роздана бумага, копирка и по одному экземпляру листовок.
На третьем уроке все прилежно переписывали листовки, и учитель по арифметике чуть не поймал Наско на месте преступления.
На следующей перемене Полковник Димчо распределил листовки между боевыми отрядами и объяснил план действий.
– Разбрасывать будем вручную? – спросил Наско.
– А как же ещё?
– Ракетами.
– Ракетами нельзя. Ещё расколотим стёкла в каком-нибудь посольстве, будут неприятности.
– Дипломатические осложнения, – уточнил Рони.
– Подумаешь! Ну переколотим окна в американском посольстве – велика беда! – воскликнул Наско.
– Нет! – решительно сказал Полковник. – Мы будем действовать по закону.
– "По закону"! А это по закону – сбрасывать бомбы на кубинские школы? возмутился Наско.
– Нет, но они империалисты, а мы династронавты. – На этом Полковник поставил точку.
Четвёртый и пятый уроки прошли без происшествий, хотя мысли династронавтов были за тридевять земель от того, что происходило в классе. Да и могло ли быть иначе, когда им предстояло принять участие в столь важной операции! федерация впервые вторгалась в мировую политику, вступая в единоборство с сильнейшей капиталистической державой земного мира.
С трудом дождались династронавты звонка и поспешно (хотя и соблюдая осторожность, чтобы не вызвать ни у кого подозрений) выскочили за дверь. Примчавшись домой и побросав портфели, они вскрыли свои копилки, забрали Никижа и – по городу, кто куда...
8. ЧЕТЫРЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ОПЕРАЦИИ.
Боевых отрядов было четыре, у каждого – своя задача, свои опасности, свой риск.
Первый отряд во главе с Рони направился прямиком в кубинское посольство. У входа их остановил милиционер:
– В чём дело, ребята?
Рони протёр очки и твёрдым голосом произнёс:
– Мы пионерская делегация, нам надо видеть посла.
Милиционер кинул взгляд на первоклашку Кынчо.
– Ты что, тоже делегат? – спросил он.
– Я политэмигрант, – ответил Кынчо.
– Ясно... А что же вам нужно от посла?
– Речь идёт о жизни и смерти, – внушительно сказал Рони.
Милиционер озадаченно помолчал, потом снял телефонную трубку и с кем-то переговорил.
– Ну что ж, входите! – сказал он. – Только ноги вытирайте хорошенько.
Делегаты тщательно вытерли ноги и толкнули дверь. Их встретил молодой, очень смуглый кубинец, только вот жаль – без бороды.
– Это вы делегация? – спросил он с сильным испанским акцентом. – Прошу! и ввёл их в большую гостиную, обставленную тяжёлой, обитой кожей мебелью.
– Вива Куба! – сказал Рони, приветственно вскинув вверх кулак.
– Вива Куба! – сказали остальные делегаты и тоже вскинули кулаки.
– Вива Куба! – удивлённо отозвался смуглый молодой человек. – Чем могу быть полезен? Рони откашлялся в руку и начал:
– Компаньеро посол, мы – представители Федерации династронавтов. Может быть, слышали? Так вот, у нас есть один друг кубинец, Роландо его зовут, он из Сьерры-Маэстры. Мы с ним вместе праздновали Первое мая целых десять дней подряд и поэтому, когда мы сегодня прочитали газету, то решили написать Фиделю Кастро и очень просим вас передать ему наше послание.
Рони вытащил из кармана объёмистый пакет и протянул его смуглому молодому человеку. Тот развернул листок из школьной тетради и прочёл вслух:
От Федерации динамичных астронавтов Товарищу Фиделю Кастро, Гавана.
Товарищ Фидель!
Федерация династронавтов имеет честь выразить вам свои лучшие чувства и сообщает следующее:
а) Прочитав сегодня, о разбойничьем нападении американского самолёта на мирных кубинских детей, мы преисполнились гневом и негодованием против американских бандитов.
б) Мы выражаем чувство братской солидарности с кубинскими пионерами и в знак этой солидарности посылаем пострадавшим пионерам все свои сбережения в сумме 57 левов и 68 стотинок. Обещаем потом прислать ещё, как только сдадим утильсырьё, которое обязуемся собрать в самое ближайшее время. Кандидат в династронавты Игорь обязуется продать свои коньки, так что денег, наверно, ещё наберётся,
в) Мы заявляем, что готовы бескорыстно поделиться нашими знаниями и опытом по созданию Федераций династронавтов и поэтому отдаём себя в распоряжение кубинского революционного правительства, чтобы, как только кончится учебный год, тут же поехать на Остров Свободы для оказания помощи на месте.
Убедительно просим Вас сообщить нам дату отъезда, чтобы успеть подготовиться. 7 июня – самое лучшее. Вива Куба!
С уважением, от имени Федерации динамичных астронавтов
Полковник Димчо.
София, 13 мая 1964 г.
Смуглый молодой человек поднял глаза от письма и не без удивления оглядел посетителей. Маленький Кынчо стоял, широко раскрыв свои огромные чёрные, как маслины, глаза и сморщив курносый носик.
– Вот деньги, – сказал Рони Дакалка и высыпал на ладонь молодого человека горстку монет.
Тогда произошло нечто совсем странное: смуглый человек прослезился. Честное слово!
– Спасибо, ребята! – сказал он. – Спасибо от имени кубинских пионеров и от всего кубинского народа. А письмо товарищу Кастро я отправлю сегодня же с дипкурьером.
Затем он угостил делегатов гаванскими конфетами, не забыв насыпать им полные карманы для остальных династронавтов.
На этом миссия первого боевого отряда закончилась.
Второй боевой отряд, под командованием Игорька, отправился на Центральный почтамт и встал в длинную очередь к окошку, где принимают телеграммы за границу.
Когда наконец подошла очередь Игорька, он подал в окошко двойной тетрадочный лист.
Президенту Южно-Африканского Союза
Ч. Суарте Позор Вам, господин президент! Мы обращаемся к Вам в связи с тревогой, которую испытывают повсеместно люди доброй воли после того, как узнали о смертном приговоре Нельсону Манделе, Зинакели Сисулу и Уисили Мини. Расисты несчастные! Думаете, если вы белые, так можете делать что вздумается? Руки прочь от негров! Освободите указанных лиц! Если вы этого не сделаете, знайте, что, руководствуясь чувством гуманности, мы поднимемся все, как один, и дадим вам по рукам!
Федерация династронавтов.
Этот образчик изящной словесности был сочинён Сашей всего за 45 минут. Само собой разумеется, он использовал при этом и газетные материалы, что не мешало ему очень гордиться своим творением.
Телеграфистка удивлённо посмотрела на Игорька, потом снова на телеграмму.
– Так целиком и отправлять? – спросила она.
– Да, – ответил командир отряда.
– Это вам обойдётся в восемьдесят девять левов.
– А за два лева нельзя? – спросил Игорёк.
– За два лева только пять слов. Игорёк обомлел. Как быть? Какие придумать слова, чтобы всё сказать и уложиться в два лева?
– Только не задерживайте, пожалуйста! – сказала телеграфистка. – Люди ждут.
Игорёк зажмурился и мысленно увидел рядом с собой Сисулу-Каба. Мрачного, печального. У Игорька сжалось сердце. Открыв глаза, он, почти не раздумывая, спросил:
– А можно мы напишем: "Вы не имеете никакого права"?
– Можно.
Игорёк заполнил новый бланк, уплатил два лева – последнее достояние Федерации, взял квитанцию и удалился вместе с остальными двумя бойцами второго боевого отряда. Позади него стояли в очереди ещё человек пятьдесят, и все они тоже отправляли телеграммы протеста в Преторию...
Третьему боевому отряду во главе с Сашей Кобальтовым Кулаком были поручены посольства целых трёх африканских стран: Ганы, Гвинеи и Судана. В этот отряд входили Фанни, Милчо и Миша Эквилибрист. Карманы у них были туго чем-то набиты, и они двигались по тротуару, принимая все меры предосторожности, чтобы не попасться на глаза агентам империалистических держав.
Вот они у посольства Ганы. Оно находится на тихой зелёной улочке и окружено невысоким дощатым забором. В щели забора Саша Кобальтовый Кулак разглядел двух негров, поглощённых игрой в шахматы.
– Вот что, – шёпотом распорядился Саша. – Ты,
Фанни, стань там на углу и гляди в оба, а ты, Милчо, иди на другой угол. Заметите милиционера или ещё кого подозрительного – тут же свистните.
– Я не умею свистеть, – сказала Фанни.
– Ох, и зачем мы связываемся с девчонками! Миша, иди ты!
Фанни спросила:
– Саша, а если нас поймают, что нам будет?
– Упрячут в тюрьму на шесть лет и восемь месяцев. За распространение листовок. Рониной маме дали ровно столько до революции девятого сентября.
Итак, дозорные встали на пост и начали вести наблюдения.
Саша огляделся – кругом ни души. Но хоть он и слыл отчаянным смельчаком, сердце у него громко стучало. Сунув руку под ковбойку, он вытащил листовки и медленно пошёл вдоль забора. Потом размахнулся что было силы и кинул пачку листовок во двор. Листочки разлетелись во все стороны и стали плавно опускаться вниз, на головы шахматистов, в испуге повскакавших на ноги. Саша пулей помчался по улице, и всего через десять секунд боевой отряд был уже вне досягаемости, а ещё через пять минут стоял перед посольством Гвинеи.
Саша Кобальтовый Кулак и Миша Эквилибрист, не теряя времени, произвели разведку местности. Оказалось, что тут дело проще: рядом с двором посольства высились леса новостройки. Леса были, правда, высоковаты, в девять этажей, и качались на ветру, но разве это препятствие для Миши Эквилибриста? Ловко, как обезьяна, вскарабкался он на самый верх, встал на какой-то тонюсенькой планочке и оттуда сбросил листовки на балкон посольства. Спустя мгновение на балконе появились люди, но Миша уже успел съехать вниз в бадье для цемента.
Боевой отряд направился к посольству Судана.
Однако, придя на указанное Наско место, помеченное на карте чёрной головой с усами, они обнаружили вместо посольства магазин "Фрукты – овощи". Обегали все прилегающие улицы – напрасно, суданского посольства нет и в помине. Пришлось вернуться, не выполнив задания полностью. Лишь позже выяснилось, что на указанном месте находилось вовсе не посольство Республики Судан, а магазин сельскохозяйственного кооператива "Рудан" и что суданского посольства в Софии вообще нет. Но если б оно было, суданский посол получил бы листовку следующего содержания (автор Рони Дакалка):
"Братья негры! Выше голову! Белым расистам не победить чёрный материк. Они хотят повесить Нельсона Манделу, Зинакели Сисулу и Уисили Мини, потому что люди с чёрной кожей якобы существа низшего сорта, но они забывают, что всюду на стадионах, на Всемирных студенческих играх, на боксёрских рингах – негры, как правило, бьют и нокаутируют белых. Они забывают также, что кровь жертв рождает тысячи новых героев.
Да здравствует Африка Лумумбы и олимпийского чемпиона по марафонскому бегу Бикила Абеде! Да здравствует Африка львов и тигров, крокодилов и гиппопотамов! Африка, мы с тобой! Долой расистов! Да здравствует братство между белыми и чёрными. ФДА".
9. ЕДИНОБОРСТВО ЧЕТВЁРТОГО БОЕВОГО ОТРЯДА С МИРОВЫМ ИМПЕРИАЛИЗМОМ.
В четвёртый боевой отряд входило три человека – самых сильных, самых смелых и самых хитрых:
Полковник Димчо, Наско Некалка, комиссар Вихра. И с ними – Никиж.
Их задача состояла в следующем:
1) Разбросать листовки перед зданием американского посольства.
2) Не допустить битья стёкол и кровопролития.
Воззвание было кратким:
"Империалисты! Вы снова посягнули на Остров Свободы и, послав из Флориды самолёт без опознавательных знаков, рассчитываете, что обманете нас. Не на таких напали! Мы знаем, кто убийца кубинских детей! Пусть преступники помнят: час расплаты и мести близится. И взрослые, и дети всего мира презирают вас. Скоро к Кубе устремится помощь со всех концов земли, и тогда вы увидите! ФДА".
Сначала кое-кто высказывал опасения по поводу некоторых чересчур резких выражений: не вызовут ли они дипломатических осложнений между Болгарией и Соединёнными Штатами? Но Полковник Димчо объяснил, что Федерация не может молчать, когда на Кубе горят пожары и гибнут пионеры.
Итак, они подошли к посольству Соединённых Штатов, которое расположено в самой оживлённой части города. Остановились поодаль, на углу. Огляделись: обстановка была весьма неблагоприятная. У входа в посольство стоял милиционер, перед большой витриной с фотографиями на первом этаже посольства толпились любопытные, рядом – у магазина фотопринадлежностей – тоже много людей, у газетного киоска – очередь за газетами, возле тротуара добрый десяток машин...
– Иду на разведку, – объявил Наско Некалка, главный разведчик Федерации. И направился прямо к витрине с фотографиями, что у самых дверей посольства. Прижался носом к стеклу и загляделся...
Прошла минута... пять минут... десять... Он продолжал разглядывать фотографии, разинув рот.
Полковник Димчо и Вихра, оставшись одни, просто не знали, как им быть, что сказать, не решались даже взглянуть друг на друга. Димчо притворился, будто читает афиши на стене, а Вихра насвистывала какую-то мелодию.
Должен вам сказать по секрету, что в последнее время отношения между ними как-то осложнились: у обоих при встрече слова застревали в горле, а между тем им очень хотелось видеться и говорить Друг с другом. Димчо, ещё недавно признававший только приключенческие и научно-фантастические романы, стал теперь читать также книги, которые Наско называл "слюнтяйскими": "Сердца трёх" Джека Лондона, например, или "Викторию" Кнута Гамсуна. А когда на днях Вихра дала ему почитать "Поля и Виргинию", он проглотил её в один присест. Книга до того его взволновала, что он вслед за ней попросил у Вихры пластинку с записью Четвёртой симфонии Брамса и слушал её чуть ли не весь день, млея от восторга.
Молча, в смущении стояли они сейчас, дожидаясь Наско Некалки. А тот вернулся только спустя двадцать минут. Вернулся в страшном возбуждении:
– Знаете, какой спутник запустили американцы? А? Пойдёмте, посмотрите фотографию. Называется "Эхо-2", ретранслирует передачи Нью-Йорк – Москва.
– Подумаешь! – сказал Полковник. – Мы сделаем спутник почище ихнего. Что тебе ещё удалось выяснить?
– Ещё там есть фото с последнего матча на первенство мира. Где Флаш Эхорд разделал под орех Такаши Мацумато.
– Тебя не о том спрашивают, – разозлился Полковник. – Обстановка какая?
– Обстановка? Подходящая! Разбросаем за милую душу!
Они отошли в соседний сквер и, сев на скамейку, стали обсуждать, как лучше взяться за дело. С помощью ракеты не выйдет...
– Будь у нас вертолёт, мы бы взяли и сбросили листовки сверху, – сказал Димчо.
– Или машину бы! Промчаться мимо посольства да как шарахнуть! Во всех детективных фильмах так делается, сто раз видал, – сказал Наско Некалка.
– Но у нас нет денег на машину, – заметила Вихра. – Мы всё отдали кубинским ребятам и на телеграмму.
Они примолкли. Никиж внимательно смотрел на них и помахивал хвостом.
– Давайте вручную, – предложил Наско Некалка. – Как в книгах о юных подпольщиках. Вы с Вихрой идёте вперёд и обнимаетесь, для конспирации. А я иду сзади и разбрасываю. Если за мной будет погоня, вы кидаетесь преследователям под ноги, чтоб дать мне время скрыться.
Димчо вдруг покраснел до ушей, а Вихра отвернулась.
– Нет! – резко сказала она. – Почему? – спросил Наско. – Он же тебя только так обнимет, понарошку!
– Пусть только попробует! – В её голосе была угроза.
– Вот имей после этого дело с девчонками! – Наско презрительно сплюнул. Из-за ваших капризов мы можем сорвать важную операцию.
Вновь наступило молчание. Димчо и Вихра не решались поднять друг на друга глаз. В это мгновение взгляд Наско упал на Никижа.
– Ну и дурачьё же мы! – воскликнул он. – Никиж! Он, и только он!
Димчо и Вихра вмиг всё поняли, и смущение их как рукой сняло.
– Ну конечно! – воскликнул Полковник. – Как мы раньше не догадались. Давайте сюда листовки!
Они сунули всю пачку Никижу в пасть, и Димчо медленно, раздельно проинструктировал его:
– Никиж! Видишь вон там милиционера? Пёс мотнул головой.
– Проберёшься мимо него и бросишь листовки возле самой двери. Понял?
Пёс утвердительно кивнул.
– Как бросишь, сразу давай дёру. Мы тебя ждём здесь. Понял?
Пёс снова кивнул.
– На, а теперь марш!
Никиж рванул с места. Династронавты затаив дыхание не спускали с него глаз. Легонько подпрыгивая, он пробирался под ногами прохожих. Вот он пробежал мимо большой легковой машины, кокетливо полюбовался на своё отражение в её полированной поверхности, постоял, о чём-то раздумывая, и двинулся напрямик к милиционеру. Но вместо того чтобы бросить листовки на землю у подъезда, как ему было приказано, он, встав на задние лапы, неожиданно протянул эти листовки милиционеру. К счастью, тот не понял, что собаке от него нужно, и поэтому только погладил её и отогнал от себя.
Никиж вернулся назад, по-прежнему держа листовки в зубах.
– Дурак! – обругал его Полковник Димчо. – Я тебе велел на землю бросить, а не милиционеру отдавать. А ну, ещё раз!
Но и на этот раз Никиж поступил точно так же. Он был хорошо воспитан и знал, что бросать бумагу на землю не полагается.
Раздосадованный Димчо забрал у него листовки и положил на скамейку. Династронавты пали духом.
Неужели нет никакого выхода? Неужели четвёртый боевой отряд провалит операцию? И вдруг спасение явилось прямо с неба.
Да, да, с неба! В буквальном смысле слова. Неожиданно, ну совершенно ни с того ни с сего, налетел сильнейший ветер, чуть не ураган. И не успели династронавты сообразить, что к чему, как ветер подхватил листовки, взметнул высоко вверх, раскидал, закружил в воздухе и понёс прямо к посольству.
В первое мгновение династронавты бросились было их ловить, но быстро смекнули, что гораздо разумнее будет уносить поскорей ноги. Взяв вторую космическую скорость, они помчались домой, так и не увидев, как одна из листовок с лета шлёпнулась нанос какому-то американцу, вылезавшему в эту минуту из своего "форда", а другая листовка, увлекаемая ветром, шмыгнула в окно прямо в кабинет господина посла...
10. ПЕРЕД ВЕЛИКИМ СТАРТОМ.
В два часа пополудни Федерация вновь заседала в ракетном центре. Пришёл Кынчо и сообщил, что его папа перенёс празднование Первого мая на вечер может, Сисулу-Каба ещё до тех пор придёт. Результаты всех четырёх акций были признаны отличными. После этого приступили к выполнению других, намеченных утром задач. Поднялись на квартиру к Димчо и 47 минут не слезали с телефона, вследствие чего районная телефонная станция перевыполнила план на 112 процентов. И – что гораздо важнее – выяснили, где находятся их друзья.
Роландо был в физкультурном зале студгородка, тренировался в подъёме штанги – предписание врача, чтобы вернуть прежний вес. В чёрных тренировочных брюках и белой футболке, с округлившимся животом, он был совсем не похож на героя Сьерры-Маэстры. Появление тринадцати династронавтов привело его в ужас.
– Вива Куба! – бодро прокричали те, вскинув вверх сжатые в кулак руки.
– Вива Куба! – уныло откликнулся Роландо. Они обступили его. Наско потрогал мускулы, Саша Кобальтовый Кулак попробовал приподнять штангу, а Рони Дакалка спросил, делает ли он гимнастику по йогам – очень полезно для мышц живота. Затем Полковник Димчо поделился планом поездки на Кубу, рассказал о письме Фиделю Кастро, о листовках, о деньгах и всём остальном и под конец попросил у Роландо совета, что бы им ещё предпринять.
– На мой взгляд, – ответил кубинец, – прежде всего вы должны дождаться ответа от Фиделя Кастро и въездных виз. А до тех пор вам надо хорошенько изучить испанский язык, географию Кубы и Центральной Америки, подготовить себя к длительному морскому плаванию...
– Это пустяки. Мы подготовлены к полётам в космос... – заметил Наско.
– Тем лучше. А как вы думаете, родители вас отпустят?
– Почему не отпустят? – удивился Полковник Димчо. – Мы не на прогулку, мы едем помогать кубинскому народу. Как мой дядя Андрей, художник. Он сражался в Испании, в интернациональной бригаде, и всегда рассказывает о Толедо и Алькасаре. У него даже ордена есть.
Убедившись в том, что ему не угрожают никакие приглашения, Роландо заметно повеселел.
– Знаете, компаньерос, вам надо непременно выучить "Ча-ча-ча"! воскликнул он. – Иначе вас просто не пустят на Кубу!
И он стал отплясывать "Ча-ча-ча". Стены спортзала, рассчитанного на большие нагрузки, дрожали, и в трёх местах даже появились трещины.
Один лишь Рони Дакалка не участвовал в общем веселье. Эта "Ча-ча-ча", будь она неладна, никак ему не давалась!
"Чудесные ребятки", – с симпатией подумал Роландо, провожая их к остановке. Но когда они уже прощались, Кынчо подёргал его за рукав.
– Товарищ Роландо; – сказал он, по привычке наморщив свой курносый носик. – Приходите к нам сегодня праздновать Первое мая. Мама зажарила двух барашков... Роландо мигом пустился наутёк и пробежал стометровку за десять секунд, повторив тем самым мировой рекорд Гарриса.
...Сисулу-Каба они нашли в редакции студенческой газеты. Он как раз редактировал полосу, на которой были помещены протесты против смертных приговоров в Претории. Тринадцать династронавтов с трудом уместились в крохотной комнатушке, что, однако, не помешало редактору Рони Дакалке всюду сунуть свой любопытный нос.
Атлет-африканец доставал головой чуть не до потолка. Вид у него по-прежнему был грустный. Он прочёл воззвание Федерации и телеграмму, посланную ими президенту Южно-Африканской Республики, и обещал упомянуть об этом в газете.
– М'боре Сисулу, – сказал Полковник, – мы пришли заявить, что хотим оказать бескорыстную и безвозмездную помощь вашему народу.
– То, что вы сделали сегодня, уже большая помощь, – ответил тот.
– Нет, мы хотим оказать помощь там, на месте, – материальную, военную и людьми.
Ослепительная улыбка осветила печальное лицо Сисулу-Каба. Он раскинул руки и обнял династронавтов – всех тринадцать разом. Игорёк задохнулся от счастья.
– Ох, ребята, далеко моя родина, – со вздохом сказал Сисулу, – и нелегко до неё добраться.
– Ну и что такого? – возразил Полковник. – Мы в прошлом году чуть на Марс не забрались. Сисулу-Каба снова улыбнулся.
– Что ж, если вы настаиваете... Могу я вам чем-нибудь помочь?
– Да. Мы хотим купить учебники и выучить ваш язык.
– Такого учебника ещё нет, ребята. Его ещё предстоит написать.
– Тогда вы поучите нас устно, а мы потом напишем, – сказал Рони. – Хорошо?
Сисула-Каба согласился, и тут же были назначены дни и часы занятий.
Прежде чем попрощаться, Рони спросил:
– М'боре Сисулу-Каба, хотите сотрудничать в нашей газете "Звёздный голос"?
– Хочу.
– Тогда напишите статью о какой-нибудь схватке не на жизнь, а на смерть между тигром и боа...
11. ДОГОВОР О СОРЕВНОВАНИИ И ДВА ЖАРЕНЫХ ПЕРВОМАЙСКИХ БАРАШКА.
Так вот, всё было готово для торжественного акта, придуманного Полковником Димчо ещё на первом уроке. Династронавты снова сидели в ракетном центре, и Рони вынул блокнот, чтобы вести протокол.
Полковник Димчо встал.
– Товарищи династронавты! – с пафосом произнёс он. – Вам известно, что после того как мы оказали энергичную моральную помощь народам, борющимся за свою свободу, наша Федерация вплотную подошла к решению второго важного вопроса. Нам предстоит лично отправиться к этим народам, чтобы помочь им на месте и, если нужно, отдать за них жизнь.
– Как Васил Левский в Белграде, – сказал Саша Кобальтовый Кулак.
– Как Георгий Димитров в Лейпциге! – воскликнул Наско.
– И Дан Колов в Париже, – добавил Кынчо.
– Дуралей! – оборвал его Наско. – Дан Колов не революционер, а спортсмен.
– Но он всех победил. Разве нет? – смело возразил Кынчо.
Полковник Димчо продолжал:
– Я считаю, что экспедиция может отправиться в путь седьмого июня и вернуться к четырнадцатому сентября, чтоб нам успеть купить учебники к новому учебному году.
– А мы в пионерлагарь не поедем? – спросила Фанни.
Наско Некалка насмешливо усмехнулся:
– Здрасте! А Куба как же? Или далеко побоишься? Ты, может, вообще без мамы и папы никуда?
Фанни надулась, а Полковник продолжал, не удостоив эту перепалку внимания.
– В этом году мы добровольно отказываемся от отдыха. Африканские дети зиму и лето трудятся в алмазных копях, а мы...
Рони попросил слова.
– За одни каникулы нам в две страны не поспеть, – озабоченно сказал он. До Кубы теплоходом плыть пятнадцать суток, и пятнадцать обратно, это уже целый месяц. А до Южной Африки ещё дальше.
– Полетим самолётом, – предложил Саша Кобальтовый Кулак.
– А багаж? – заметил Рони. – Ящики с оружием, хинином, бусами, браслетами...
– На что тебе бусы и браслеты? – изумился Наско.
– А вдруг в джунглях ещё есть людоеды? Чтоб откупиться.
– А ведь правда, одних каникул не хватит, – задумчиво проговорил Полковник Димчо. – Давайте тогда в этом году поможем Кубе, а в будущем – Южной Африке.
– Спасибо тебе. А брата Сисулу-Каба чтоб тем временем повесили? – возразил Саша.
Наступило тягостное молчание. Проблема казалась неразрешимой.
И вдруг подал голос Игорёк.
– Вы, если хотите, поезжайте на Кубу, а я поеду в Южную Африку, негромко, но твердо произнёс он.
– Один?! – ехидно поинтересовался Саша.
– Ну и что? – упрямо ответил Игорёк.
– Вот заглотнёт тебя боа, тогда узнаешь!
– Ну и пускай!
Вновь молчание. Потом Рони принялся энергично протирать свои очки – верный признак, что ему пришла в голову хорошая мысль.
– А что, если снарядить одновременно две экспедиции, а? Две интернациональные бригады. Одна на Кубу, другая в Африку.
– Верно! – хором закричали все. – Две бригады! – И будем соревноваться! Какая бригада окажет большую помощь, та победила, – предложил Игорёк. Правильно?
Тут же приступили к комплектованию интербригад. Это не вызвало трудностей. Правда, некоторую нерешительность проявил поначалу Рони. Ему очень хотелось записаться к кубинцам, но мысль о том, что придётся танцевать "Ча-ча-ча", заставила его переменить намерение. Труднее всех пришлось Вихре. Увидев, что Димчо без колебаний выбрал Кубу, она в первое мгновение решила последовать за ним: представила себе, как они будут вместе шагать по крутым партизанским тропам Сьерры-Маэстры, вместе слушать на теплоходе музыку. Но дух протеста и независимости взял в бывшем комиссаре верх, и она записалась к африканцам.
В конце концов бригады были сформированы в следующем составе.
Первая Кубинская, или Красная, интербригада:
Полковник Димчо, командир.
Наско Некалка, разведчик.
Кынчо, помощник разведчика.
Фанни, санитар,
и плюс ещё три бойца.
Вторая Африканская, или Чёрная, интербригада:
Саша Кобальтовый Кулак, командир.
Вихра, комиссар.
Рони Дакалка, редактор.
Миша Эквилибрист, разведчик.
Игорёк и Милчо, рядовые бойцы.
(Как вы, быть может, заметили, впоследствии в составе бригад произошли некоторые изменения, но не станем забегать вперёд.)
Рони Дакалке, учитывая его литературный опыт, поручили составить договор о соревновании. Под вечер, когда домашние уроки были все сделаны, династронавты собрались снова, и Рони торжественно огласил договор о соревновании между Первой Кубинской и Второй Африканской интернациональными бригадами.
Договор прежде всего выражал "решительный протест против варварских нападений на беззащитные кубинские сёла, против разбойничьих расправ белых расистов с неграми в Южной Африке" и подчёркивал, что династронавты не успокоятся до тех пор, пока с этим постыдным положением дел не будет покончено, и что они "намерены до последнего вздоха бороться за освобождение колониальных народов". Далее шли следующие пункты:
"1. Федерация разделяется на две бригады, которые вступают между собой в соревнование.
2. Первая бригада едет на Кубу. Вторая – в Южную Африку. Там, на месте, они помогают организовать Федерации династронавтов. За каждого пойманного диверсанта бригада получает 30 очков, за каждого убитого тигра 40 очков, за каждого боа – 50. За каждую вновь созданную Федерацию – 100 очков.
3. Обе бригады обязуются изучить самое позднее к 7 июня: Первая испанский, Вторая – язык племени банту. За язык – 50 очков.
4. Члены Первой бригады обязуются отрастить бороды, не стричься и не бриться до тех пор, пока не вернутся с Кубы. За каждую бороду начисляется 20 очков. Члены Второй интербригады берут на себя обязательство отрастить усы, не стричься и не бриться, пока не вернутся с победой из Южной Африки. За усы тоже по 20 очков.
5. Обе бригады обязуются также собирать деньги, оружие, боеприпасы, провизию, бусы, бинокли, взрывчатые вещества, яды, ракеты и ещё – подарки местным пионерам.
Очки начисляются в соответствии с ценностью и полезностью каждой вещи.
6. Обе бригады обязуются держать цель экспедиций в строжайшей тайне. Могут быть поставлены в известность только Фидель Кастро, Роландо из Сьерры-Маэстры и Сисулу-Каба из Претории.
За соблюдение тайны – 10 очков".
Договор, как и полагается, заканчивался словами о братстве между всеми народами и расами на земле. Затем следовали подписи.
Хоть договор был составлен прекрасно, особого впечатления он не произвёл. Каких только документов не доводилось им сочинять за их бурную, насыщенную событиями жизнь! Возражений и дополнений никаких не предвиделось, но тут неожиданно слово взял Рони Дакалка:
– Димчо, знаешь, а нехорошо, если ты приедешь на Кубу полковником.
– Почему?
– Потому что Фидель Кастро только майор, а он главнокомандующий всеми партизанскими соединениями всей Кубы.
Димчо подумал, подумал...
– Ладно, раз так, буду майором, – скромно сказал он, добровольно понизив себя в воинском звании и тем самым подав пример самопожертвования. Вот почему договор подписан не Полковником, а Майором Димчо.
Вслед за ним поставил подпись Саша Кобальтовый Кулак. Потом, для верности, подписались и все остальные. Последним начертал своё имя маленький Кынчо. Он подписался так: "боец Красной интербригады".
Потом Кынчо предложил:
– Давайте, пока мы ещё не поссорились, пойдём к нам пообедаем?
– А чего нам ссориться, дурачок? – лениво протянул Рони. – Ты ничего не понял. Мы соревнуемся. У нас со-рев-но-ва-ние! Как бег на пять тысяч метров, ясно?
– Вот я застрелю двух тигров и сразу выиграю соревнование, – похвалился Кынчо.
– Хорошо, хорошо, – снисходительно проговорил Рони. – Пошли, правда, пообедаем, есть охота.
Вся компания отправилась к Кынчо, быстро уничтожила обоих барашков, обглодала все косточки, не забыв, конечно, угостить и верного Никижа, а потом кое-как дотащилась до дому.
Так, вопреки проискам коварной Истории, Кынчо всё-таки отпраздновал Первомай.
Провожая гостей, Кынчо спросил Майора:
– Димчо, а мы правда поедем на Кубу?
– Ну конечно!
– А я думал, это как прошлый год, когда мы летали на Марс.
Димчо покачал головой:
– Время игр кончилось, Кынчо. На этот раз всё будет по правде, потому что мы уже взрослые. Понял?
– Понял, – сказал Кынчо, сморщив носик. В ту ночь все династронавты видели во сне одно и то же: как они плывут по Атлантическому океану. Потом, где-то возле Азорских островов, корабли разошлись: Красная интербригада взяла курс к Острову Свободы, Чёрная – к мысу Доброй Надежды...
