Текст книги "Размышления путешественника (СИ)"

Автор книги: Гуля Жан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Дождь кончился, а вместе с ним прошло и желание осматривать музей Холмса. Путешественницы отправились в манивший их свежей зеленью Риджент-парк (Regent"s Park). Посмотрели, как рабочие обновляют клумбы, высаживая свежую цветочную рассаду, как молодой фотограф прилаживает аппаратуру, стремясь выстроить наиболее выигрышные кадры для отдыхающих в сюрреалистических позах лебедей. Здесь на берегу озера они вновь увидели и серую цаплю, и полюбившуюся им "фулику атру" (fulica atra). Набродившись уютными аллеями и надышавшись чистым, промытым дождем воздухом, путешественницы спустились в подземку (Tube) – чтобы попасть в галерею Тейт (Tate gallery), надо было пересечь всю центральную часть города. В светлых залах расположенной на тихой набережной Темзы галереи Тейт как старых знакомых приветствовали они картины Гейнсборо, Констебля, Тёрнера. И сейчас после путешествия, картины Констебля стали более узнаваемыми: вот такой же пейзаж они видели там-то, а это очень похоже на..., а портреты Гейнсборо как будто перевезли из галереи Аббатства Кок (Calke), и они любовались не только техникой исполнения, мастерством художников, но радовались своей, как бы, причастностью. А вот Тёрнер поражал и восхищал своим светом, необыкновенными цветовыми решениями. Трудно было отвести взгляд и, в то же время, невозможно было вобрать, осмыслить всю волшебную палитру его красок. Переполненные впечатлениями, путешественницы вышли на набережную.

Современный архитектурный ансамбль на противположном берегу реки привлек их внимание. По мосту Воксхолл (Vauxhall Bridge) они перешли Темзу и за фасадами в стиле "модерн" обнаружили совсем другой город: небольшие, очень скромные дома, довольно непрезентабельного вида улицы, прохожие, вид которых красноречиво говорил сам за себя. Путешественницы не были наивными девочками и хорошо, даже слишком, знали, что почем в этой жизни, потому то, что они увидели, не могло их слишком удивить. Но "переход" с одной стороны реки на другую был неожиданно резок и потому достаточно неприятен.

– Что ж, этого и у нас дома много.

– Давай сделаем вид, что мы не переходили реку, оставим социально-

экономические проблемы до лучших времен.

Так они решили, возвращаясь на пристойную набережную Милбэнк (Milbank).

Следующий день обещал быть теплым и солнечным. По прогнозам синоптиков осадков не ожидалось. (Лёгкий дождик, подобный вчерашнему, на Бэйкер-стрит, по меркам туманного Альбиона, не в счёт). Путешественницы хотели как можно полнее использовать оставшееся у них время. Поэтому быстро позавтракав, они отправились в путь. Привычной дорогой мимо Британского музея, перейдя Оксфорд-стрит, мимо Лейстер-сквер они вышли на Трафальгарскую площадь. Час был достаточно раним для туристов, но не для голубей. Адмирала Нельсона бесчисленные, откормленные, наглые птицы, несомненно, считали своим "лучшим другом". Путешественницы решили на прощанье зайти в Национальную Галерею. Как и в прошлый раз, здесь было довольно много посетителей. Почти в каждом зале – на это они обратили внимание и в первое посещение – проводились уроки со школьниками. Одетые в форменную одежду (у каждой школы свою), ученики, в зависимости от класса и, соответственно, возраста, получали разные задания. Одни пытались скопировать изображения понравившихся им животных, с другими преподаватель беседовал у жанровых полотен, стараясь заинтересовать и вовлечь в дискуссию как можно большее число детей. В других залах, у других полотен читали недлинные эмоциональные лекции для групп старшеклассников. Ученики вели себя тихо, дисциплинированно, и это не могло не вызывать уважения. Путешественницам очень хотелось еще раз увидеть работы Констебля и Гейнсборо, поэтому, особенно не задерживаясь в других залах, они прошли к интересовавших их полотнам. Вот именно сейчас пейзажи и портреты Гейнсборо заговорили с ними в полный голос, стали понятны и близки. Можно было бы часами любоваться лесом или разливом реки, или едущей на ярмарку телегой, или восхитительными милыми личиками дочерей художника. А можно было, отдав должное величественной осанке и модной одежде Миссис Сиддонс (Mrs. Siddons), просто представить себя на утренней прогулке с семьей мистера Халлета (Mr.Hallett). Почувствовать легкое дуновение ветерка, вдохнуть свежий утренний воздух; и отсюда, с пригорка, полюбоваться знакомым пейзажем. Ощущение причастности было настолько ясным, а желание оказаться "по ту стороны рамы" столь сильным, что только случайно обращенный кем-то вопрос разрушил очарование. Возвращаться в действительность было грустно и тревожно. Что-то осталось там, "по ту сторону", что-то звало обратно ... Но, вменяемость – во всеобщем представлении – надо подтверждать. Они полюбовались точными колоритными пейзажами Констебля, восхищенно замерли у полотен Тёрнера... Но время, время...

Сегодня путешественницам предстояло еще раз воспользоваться лондонской подземкой (Tube). Им хотелось побывать в южном Кенсингтоне. Привлекали их расположенный в этом районе музей Естественной истории и знаменитый магазин "Хэрродз". Выйдя из подземки, они решили начать с магазина, принадлежащего известному отцу известного сына, в надежде прикупить недостающие подарки. Огромное с "излишествами" здание, заполненное сумасшедшей стоимости обычными вещами, являло миру еще одну сторону человечества. Переходя с немногочисленными покупателями из отдела в отдел, наши "дамы" изрядно заскучали и с радостью направили стопы к музею Естественной истории. Связанный переходами с геологическим музеем и Музеем Науки, музей занимал целый квартал. Нечего было и думать о подробном осмотре, но пройтись по залам, постоять у действующих моделей, войти вместе с экскурсией школьников в недра земли путешественницам очень хотелось, и они с удовольствием посвятили этому несколько часов.

От музея было совсем недалеко до садов Кенсингтона (Kensington Gardens), а не заглянуть туда хоть ненадолго было выше их сил. Величественный мемориал принцу Альберту надолго привлек внимание путешественниц. Памятник представляет собой скульптурный ансамбль, по замыслу авторов, отражающий огромный вклад Принца в историю Великобритании. Четыре скульптурные группы – по четырем сторонам света, символизирующие Европу, Африку, Азию и Индию, предваряют высокий постамент с горельефами. Постамент венчает импозантная фигура Принца. Достаточно красноречиво и помпезно. Но парк! Какая ненавязчивая свежесть и красота. В очередной раз путешественницы согласились сами с собой, что, так организованная и ухоженная природа "имеет место быть". Они побродили по прекрасным аллеям парка, задержались напротив Королевского Альберт Холла (Royal Albert Hall) и по прямой как стрела Эксибишн Роуд (Exhibition Road) отправились к метро в сторону Челси.

– Ты знаешь, я положительно влюбилась в этот район, – они гуляли по

Челси уже несколько часов.

– Да, он совершенно не похож на то, что мы видели в Лондоне до сих пор.

– Вроде оказались в другом мире.

– Примерно так и представляешь Диккенсовский Лондон – чуть ли не с

мылом вымытые тротуары небольших улиц, тесно стоящие, выкрашенные в разные цвета дома, цветы – цветы на всех окнах и у всех дверей; прохожие никуда не спешат, да и средний возраст их гораздо выше, чем в других районах. Путешественницы вышли на набережную Челси, устроились на удобной скамейке под сенью многовековых деревьев. Прекрасный вид на реку, чистый "зеленый" воздух, неброская архитектура старинных зданий – все так покойно, мило, неспешно.

– Надо двигаться дальше, не то, того гляди, захочется тут и навсегда

остаться.

– Правда твоя, уже хочется, так что не расслабляться – и вперед!

Перейдя незримую границу по Слоун-стрит (Sloane street), путешествен-

ницы зашагали по Белгравии (Belgravia) – одному из аристократических районов, почти на каждом шагу "натыкаясь" на здание какого-либо посольства. Прямые ухоженные улицы, застроенные невысокими, но очень солидными зданиями, привели их Вестминстерскому Собору (Westminster Cathedral). Отсюда, минуя Галерею Королевы (Queen"s Gallery) и Букингемский дворец (Buckingham Palace), они вышли к Сент-Джеймс парку (St.James Park). Вот-вот должны были начаться празднования в честь королевы и приготовления шли полным ходом. Перед Букингемским дворцом сооружали трибуны, на аллеях Сент-Джеймс парка устанавливали большие телевизионные экраны, такие же экраны устанавливались и в других местах, сновали рабочие, появились конные полицейские.

По улицам вечернего Лондона, то многолюдным и шумным, то тихим, медленно погружающимся в дрёму, путешественницы возвращались в гостиницу.

Погода расщедрилась – такого красивого солнечного утра не припомнить за все время пребывания в Англии. Им повезло, и ведь последний день путешествия они решили провести в парках Лондона.

– Но сначала мы зайдем в Британский музей?

– Японский отдел?

– Конечно.

Поднялись по высоким ступеням. Сквозь величественные колонны портика

вошли в вестибюль, отсюда во двор, перекрытый стеклянным куполом, мимо многочисленных групп туристов, по тихой лестнице знакомым путем они поднялись в небольшие залы Японского отдела. Это не отняло много времени – пройти вдоль витрин, еще раз полюбоваться выставленными там экспонатами, мысленно попрощаться с приглянувшимся катана, сфотографировать стенд с нэцке.

И вот они на шумной торговой Оксфорд-стрит. Уделив минимум внимания сувенирным лавочкам, путешественницы подошли к Кумберлендским воротам (Cumberland Gate) Гайд-парка (Hyde park). Под ласковым майским солнцем на зеленых лужайках парка располагались группы отдыхающих. Тут же суетились белки, вперевалку ходили перекормленные голуби. Устроившись на уютной скамейке в теннистой аллее, путешественницы просто сидели, наблюдали, радуясь прекрасному дню. Казалось, что само время приостановилось и отдыхает рядом с ними, пристроившись на краюшке скамейки, и только кружевная тень деревьев медленно перемещалась по дорожкам парка. Пройдя до "Серпантина" и полюбовавшись многочисленными утками и лебедями через ворота Кёрон (Curron Gate) путешественницы вышли к Грин-парку (Green park). Здесь чувствовалось приближение праздника. Некоторые дорожки полиция уже перекрыла, направляя гуляющих по обходным аллеям. В Сент-Джеймс парке тоже вовсю шла подготовка. Массы людей заполнили его дорожки – одни располагались на зеленых лужайках, запасшись едой и питьем, другие непрестанно передвигались, высматривая, и выискивая, что-нибудь поинтересней. На площадке перед Букингемским дворцом гарцевали конные полицейские, техники возились с многочисленным оборудованием. Казалось, воздух наполнен ожиданием и любопытством. И вот за дворцовой оградой появились гигантские фигуры, символизирующие певцов и музыкальные инструменты, послышались звуки, приглашающие к началу концерта, зажглись большие телевизионные экраны. Концерт, проходивший в глубине парка за оградой Букингемского дворца, могло видеть и слышать множество людей, расположившихся в Сент-Джеймс парке. Над вечерним парком, окутывая и проникая в самые отдалённые его уголки, струились звуки прекрасных мелодий. Началось празднество, посвященное юбилею королевы.

А путешествие закончилось – пора возвращаться.

Если начать распутывать любой узор – будь-то золотое шитье, мулине или суровое домотканное полотно, усердный и терпеливый сможет проследить определенную нить, но распадется общность, сотрется целостное впечатление – исчезнет жизнь.

– Жаль, что мы не побывали в Лайме.

P.S.

Путешествие в Англию, знакомство, хоть и поверхностное, с некоторыми местами, связанными с жизнью и творчеством Джейн Остин, действительно состоялось. За вымышленными именами – реальные женщины. Одна из них постаралась, как сумела, рассказать об этом нетривиальном приключении.

Во время путешествия что-то случилось, произошло. Невозможно с уверенность определить, что именно – новые впечатления, аура скромных, пронизанных таинством неброских цветов мест, связанных с именем Джейн Остен, что-то ещё – сыграло решающую роль, повлияло на каждую из них. Что-то неуловимо изменилось в самих женщинах, в их внутреннем, неизъяснимом состоянии. Вскоре их дороги разошлись.

Только засушенные лепестки пионов, привезенные из города Дерби, что на реке Деруент, левом притоке реки Трент, ещё долго сохраняли свой нежно зовущий аромат.

Гуля.