Текст книги "Теория войн"

Автор книги: Григорий Кваша

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Четвертая фаза начинается в 1597 году, а уже в сентябре 1598 года умрет король. Но какое все это имело значение для мира? Почти никакого, ведь после разгрома Непобедимой армады (1588) Испания быстро скатилась на дно и с каждым днем играла все меньшую роль в делах Европы. Огромный государственный долг, унаследованный Филиппом от отца, постепенно возрастал, между тем как источники доходов все более иссякали, народ беднел вследствие дурной администрации и вымогательств фискальных чиновников, а двор утопал в безумной роскоши. Сильным ударом для благосостояния Испании и в то же время одним из самых мрачных проявлений фанатизма был декрет 1609 года об изгнании из Испании морисков: он лишил страну полумиллиона трудолюбивого и зажиточного населения мавританского происхождения, католическая правоверность которого была поставлена под подозрение. В 1619 году из страны были изгнаны цыгане. Такой симметричный ответ на изгнание евреев (1492) и мавров (1502) в первой фазе. В 1648 году Испания признала независимость Нидерландов и окончательно потеряла статус ведущей континентальной державы.

Глава 3
ТОТАЛИТАРНАЯ ШВЕЦИЯ (1645–1789)

И вновь неизбежный вопрос, который почти никогда не возникал при Поисках Империи: а почему, собственно, Швеция? Можно ссылаться на географическую близость к России, но вернее всего то, что именно Швеция в тот момент случайно вырвалась вперед, стала в шеренге равных друг другу государств Запада чуть-чуть более передовой. В мире Запада выскочка всегда наказуем, он превращается в гадкого Монстра – Тоталитарного двойника.

Тогда Густав-Адольф и его дочь Кристина по итогам вверенной им четвертой фазы (1609–1645) вывели Швецию в первые ряды европейского прогресса. Наградой за чрезмерное рвение стало «назначение» Швеции на должность Тоталитарного двойника Третьей России (1653–1797). А стало быть, уже в первой фазе следующего цикла (1645–1789) ей предстояло войти в столь же бесноватое состояние, в которое не повезло в свое время войти Литве или Испании.

В свое время, когда закончился Имперский ход Второй России и на Русскую землю вернулся ритм Востока, Швеция получила определенные выгоды, которые получает западное государство, соседствуя с Востоком. Швеция начала укреплять свое положение. Фазы у Швеции и Руси шли примерно в одно время (у Швеции было техническое преимущество в 4 года). При этом Идеологические периоды Руси (Восток) опережали шведские на 8 лет, что ставило Русь в очень невыгодное в военном плане положение. Одним словом, у Швеции были и повод, и соблазн вести себя агрессивно.

Ливонская война шла с 1558 по 1583 год и завершилась Плюсским перемирием 1583 года. Международное положение Русского государства резко ухудшилось, оно вновь оказалось отрезанным от моря. Страна была разорена, а северо-западные районы обезлюдели. В 1590 году началась новая война между двумя государствами, начатая Московским государством с целью возврата утерянных в годы Ливонской войны земель. Удивительно, но даты этой войны (1590–1595) практически повторяют (с шагом в 36 лет) даты предыдущей войны (1554–1557). В результате установления новой границы северная часть Балтийского моря стала, по сути, внутренним шведским морем. Ну а когда на Руси началась Смута (1601–1613), Экономический период третьей Восточной фазы (что может быть слабее и позорнее?), шведы разгулялись вовсю. По Столбовскому договору 1617 года Россия лишалась даже мизерного выхода к Балтийскому морю, городов Ивангород, Орешек и т. д.

В Швеции уже шла четвертая фаза (1609–1645), у власти стоял блестящий Густав II Адольф (1611–1632), Снежный король и Лев севера. Его 20-летнее царствование является одной из наиболее блестящих страниц в истории Швеции; немаловажно было его значение и во всемирной истории. Густав был одним из наиболее образованных правителей своего времени; говорил свободно на многих языках, увлекался математикой и историей. В наследство ему досталось три войны. С Данией он договорился в 1613 году. С Россией, как уже сказано, был заключен Столбовский мир (1617), с Польской войной (1600–1629) оказалось посложнее… Ну а дальше Швеция ввязалась в общеевропейское борение религиозного характера (католики против протестантов), получившее наименование Тридцатилетней войны (1618–1648) и показавшее образец безимперской (то есть, по сути, безыдейной) войны, ибо в Безимперское время (1617–1653), возникшее между Третьей Англией (1473–1617) и Третьей Россией (1653–1797), европейские народы уподобились детишкам, оставшимся без взрослого Имперского присмотра.

Несмотря на гибель короля в 1632 году, Швеция значительно укрепила свое положение в результате войны. В западной истории эта война осталась одной из самых тяжелых вплоть до мировых войн XX века. Наибольший урон был нанесен Германии, где, по некоторым оценкам, погибло 5 миллионов человек. Многие регионы страны были опустошены и долгое время оставались безлюдными. Сокрушительный удар был нанесен производительным силам Германии. Шведы сожгли и разрушили в Германии практически все металлургические и литейные заводы, рудные копи, а также треть немецких городов. Демографические потери войны были восполнены в Германии лишь спустя 100 лет. Гигантские потери приносили непрекращающиеся эпидемии, резко усиленные вихрем войны. Немедленным результатом войны явилось то, что свыше 300 мелких германских государств получили полный суверенитет при номинальном членстве в Священной Римской империи. Швеция стала великой державой, значительно укрепив свои позиции на Балтике.

Вот этот итог и подвел Швецию к той роковой черте, которую она переступила в 1653 году. В этот решающий для Швеции момент в ее новом Западном цикле шел всего-то восьмой год первой фазы (1645–1681). Самая передовая армия, самая передовая военная тактика и стратегия, лучшее снабжение, самое лучшее оружие, самое передовое общественное устройство. Все самое лучшее! Кроме одного – сосед, неожиданный пошедший Имперским ходом. Кстати, в фазовом сдвиге двух ритмов он, как ни странно, стал более миролюбивым. Если раньше в пересечении Швеции и России было 4 года (в пользу Швеции), то теперь Идеологические периоды разбежались. Русский Идеологический период, который должен был начаться в 1649 году, отполз, в соответствии с теорией, на 28 лет вперед (1677–1689). В результате вместо былого пересечения получилась дырка сзади в 8 лет (1669–1677) и дырка спереди в 4 года (1689–1693).

Швеция, никак не ощутив подмены, не дожидаясь очередного своего Идеологического периода (1657–1669), вступила в Северную войну (1655–1660). Это уже была Тоталитарная Швеция, с новой моралью, с новым лицом. Начало получилось вполне себе гнусным и получило название Шведский потоп. В Польше из-за голода и лишений погибло почти половина поляков. Всего за период «потопа» от войн, голода и болезней Речь Посполитая лишилась около 4 миллионов человек населения. Против Швеции ополчилось пол-Европы, в том числе Русское царство, заключившее с Польшей мир и начавшее войну против Швеции. От поражения Швецию спасли противоречия между русскими и поляками.

Воинственного Карла X сменил Карл XI (1660–1697), который в своем самостоятельном правлении взял Политический период (1669–1681) первой фазы и еще Экономический период (1681–1693) из второй. И если в Политический период продолжались войны с Данией, то с 1679 года Карл отдался внутренним реформам. С Данией было достигнуто согласие, скрепленное брачным союзом Карла XI и датской принцессы. Началось второфазное закручивание гаек. Король счел возможным вовсе отменить всякие стеснявшие его государственные формы, что и было исполнено, с согласия риксдага в 1680 году. Король мог теперь созывать риксдаг, когда ему было угодно. Государственный совет был переименован в Королевский совет. Вскоре в руки короля перешли законодательная власть и право налагать подати, сословия потеряли свое прежнее значение. Стеснена была свобода печати; духовенство распространяло в народе учение о божественном происхождении королевской власти.

Имея в своих руках достаточные материальные средства, Карл принялся за реформу военного дела. Государство было разделено на области, из которых каждая была обязана содержать известное количество конного войска. Благодаря этим реформам у Тоталитарной Швеции было 38 тысяч человек постоянного войска, в провинциях – еще 25 тысяч. Ну и т. д. В 1686 году вышел новый закон о церкви, в силу которого духовенство подчинялось государству… Одним словом, Тоталитаризм в полнейшем своем расцвете. Оставалось дождаться Идеологического периода (1693–1705) и начать победоносные войны.

Вот тут-то и приходит к власти пресловутый Карл XII, фигура не менее одиозная, чем Наполеон или Гитлер. Ворвавшись в свои мальчишеские 15 лет в самый разгар второй Тоталитарной фазы Идеологического периода, он получил такой могучий и опьяняющий импульс иллюзорного мирового владычества, что, едва дождавшись 18-летия, ринулся в гущу европейских дрязг, приступив к многочисленным военным кампаниям за пределами страны с целью окончательно сделать Швецию доминирующей силой в Северной Европе.

Его юношеские авантюры дали повод другим странам сплотиться. Польша с Саксонией, Дания с Норвегией и Россия создали коалицию против Швеции для участия в Северной войне (1700–1721). В распоряжении Карла было 5 золотых лет из завершающегося Идеологического периода (1693–1705). Что касается дальнейшего, то будущее за пределами 1705 года было для Швеции туманным.

В августе 1700 года была разбита Дания, в ноябре 1700 года Карл нанес жестокое и унизительное поражение при Нарве русским войскам. Затем последовал разгром поляков в 1702 году в битве при Клиссове. Казалось бы, виктория полнейшая, но Тоталитарный монстр не может остановиться, теряет бдительность, увлекается, а главное – совершенно не чувствует, где главная угроза. Карл был уверен, что из всех его противников самый ничтожный – именно Россия. После Нарвы он отчетливо понимал, что русские – трусливые и ни на что не способные дикари.

А когда он все же собрался еще раз наказать русских, время уже ушло, удача отвернулась, а нелегкая унесла короля к Полтаве. А тут еще и обоз потерялся… В общем, возникла обычная для Двойника последовательность событий: до какого-то момента все время везет (сто раз подряд выпадает решка), а потом вдруг начинается беспрерывное невезение (сто раз подряд выпадает орел). И орлом была теперь не Швеция… В результате жесточайшее поражение под Полтавой (1709), после которого изумленная Европа узнала о рождении новой (на этот раз истинной) военной сверхдержавы – Российской империи.

В мгновение ока великая Швеция развалилась. Турецкий султан, уставший от амбиций Карла, проявил коварство и распорядился арестовать его. Старые враги короля – Россия и Польша – использовали в своих интересах его отсутствие в Швеции, дабы вернуть утраченные ранее земли и даже добавить под шумок чужого. Преданный союзник Швеции, Англия, отказалась от союзных обязательств, в то время как Пруссия захватила шведские капиталы в Германии (под которыми надо понимать шведские владения в Германии, временно уступленные Пруссии по секвестрационному договору). Россия захватила часть Финляндии, а пророссийский Август II вновь вернулся на польский трон.

Дальнейшая история шведского цикла не носила ни малейшего Тоталитарного оттенка. Король в третьей фазе (1717–1753) перестал играть в политике значительную роль. Все решал риксдаг. Наступила так называемая «эра свобод» (1718–1772), полувековой эксперимент с парламентской системой и увеличением гражданских прав в период от смерти Карла XII в 1718 году до монархического переворота Густава III в 1772 году.

Изменение политического строя, от монархии к парламентскому управлению, было прямым результатом катастрофической Северной войны. Истинной демократией все это, само собой, не было. Хотя податное крестьянство и было представлено в парламенте, но его влияние было непропорционально малым, в то время как мещане, не имеющие облагаемой налогами собственности, совсем не имели права голоса. Поражение в Северной войне низвело Швецию до положения второстепенной европейской державы. По мирному договору 1721 года Швеция утратила все свои владения в Восточной Прибалтике, Юго-Западную Карелию и Выборг, а также большинство немецких владений. Тяжесть положения в стране усугублялась большим государственным долгом, людскими потерями и военными опустошениями. Из многих существенных недостатков государственной системы наиболее роковым было общераспространенное взяточничество чиновников, позволявшее представителям иностранных держав обеспечивать свои интересы в ущерб самым существенным интересам Швеции. Взяточничество достигло таких масштабов, что под угрозой уже был суверенитет Швеции.

Все исправил монархический переворот 1772 года – концовка Идеологического периода (1765–1777) четвертой фазы. В феврале – марте 1771 года Густав посетил Париж. Франция, утомленная анархией в Швеции, была заинтересована в организации монархического переворота и обещала Густаву ежегодную субсидию в размере полутора миллионов ливров. Вернувшись на родину, Густав предпринял попытку примирить «шляпы» и «колпаки», призвал фракции к сотрудничеству, вызвавшись быть посредником между ними. Однако «колпаки», имевшие большинство в риксдаге, продолжали вести свою политику, направленную на фактическое поглощение Швеции Россией. Сохранить независимость страны мог только немедленный государственный переворот. После удачного переворота и ареста членов Государственного совета Густава встретили толпы восторженных людей. Густав взошел на трон, произнес перед депутатами риксдага речь, обвинив их в продажности и отсутствии патриотизма, огласил основы новой конституции и распустил парламент.

Концовка правления Густава не была удачной, но тут уже нет его вины, просто кончился цикл. Последняя в цикле война (1788–1790) с Россией была крайне неудачной, но одно удачное морское сражение все повернуло, и был подписан мир, подтвердивший статус-кво. России, увлеченной разгромом Турции, было попросту не до шведов. В запасе оставалась еще одна война (1808–1809) с Россией (последняя), которая во многом уже была отражением иного противостояния (Имперской Англии и Тоталитарной Франции).

Глава 4
ГИПОТЕЗЫ ТОТАЛИТАРНОЙ ПРУССИИ (1705–1849)

Что думать о Пруссии? Хотим мы того или нет, но в памяти народов это государство будет ассоциироваться с Тоталитарным периодом, с королем-флейтистом Фридрихом II, а также Отто фон Бисмарком, придумавшим путь к воссоединению Германии и, увы, к гибели Пруссии.

В XVIII–XX веках историческое время в мире, как говорится, перешло с шага на бег. Третья Россия (1653–1797) вошла в Нахлест с Четвертой Англией (1761–1797), и та же самая Четвертая Англия с дальнего своего конца вошла в Нахлест уже с Четвертой Россией (1881–1905). Таким образом, возможности по разгрому Двойников у Четвертой Англии были чрезвычайно сужены, вся тяжесть Исторических приговоров переносилась на итоговую во многом Империю – Четвертую Россию. Впрочем, даже в усеченном периоде Имперской монополии (1797–1881) Третья Англия успела породить и доконать Францию и еще поработать с Пруссией. Начнем рассмотрение истории Тоталитарной Пруссии с момента Полтавской битвы.

Итак, Швеция разбита (1709), ее нескандинавские территории буквально рвут на куски все, кто оказался рядом. Само собой Россия, само собой Польша, пострадавшая от бесноватого Карла, может быть, больше всех. Но еще и Пруссия, пока еще очень скромное и небольшое немецкое государство.

Родоначальник Тоталитарной Пруссии Фридрих I (1688–1713) был всего-навсего герцогом. Предчувствуя беспокойное будущее, короновался в 1701 году, став первым королем Пруссии. Большинство его достижений из четвертой фазы еще Герцогского цикла (1561–1705) – Академия наук, Академия художеств и т. д. В первой фазе Королевского цикла он прожил немного, отдав бразды Фридриху-Вильгельму I, который уже имел все черты типичного Тоталитарного лидера, хоть и первофазного, носил гордое прозвище «короля-солдата», был, конечно, очень странным человеком, аномально экономным и бережливым, что опять же очень характерно для первой фазы, призванной именно накапливать энергию. Вот, например, королевские «Поправки и уточнения касательно юстиции», ставшие основой для Всеобщего свода законов Пруссии. На долгие 27 лет ключевыми словами в управлении Пруссией стали «контроль» и «экономия». Именно Фридрих-Вильгельм I ввел в обращение термин «прусские добродетели», а также стал причиной появления французского выражения «ради прусского короля», то есть даром…

Вторая фаза (1741–1777) явила миру одного из самых ярких исторических харизматиков. Такого титана мог породить только Тоталитарный двойник, каковым стала в 1709 году скромная Пруссия. Итак, в 1740 году после смерти короля-отца (31 мая) 28-летний Фридрих (1740–1786) получает не просто корону Пруссии, но еще сильную армию, не растраченную на пустые придворные развлечения казну и гигантский ряд Тоталитарных иллюзий.

Ему бы в четвертую фазу, да обыкновенного государства Запада, и был бы милый король-мечтатель, играл бы на флейте, с философами беседовал. А тут пришлось приземлиться в самое пекло: вторая фаза, Тоталитарный двойник… Что может быть страшнее? Вот и пришлось практически всю жизнь воевать, причем большую часть времени на три фронта сразу.

Уже в Экономический период (1741–1753) – произошли две Силезских войны с Австрией (Конфликт Идентичности). И уж само собой конфликт разросся, когда начался Идеологический период (1753–1765). Третья Силезская война больше известна как Семилетняя война (1756–1763). Кроме очевидных участников (Пруссии и Австрии) в ней участвовали Россия, Британия и Франция. Более того, в нее были вовлечены даже заокеанские территории.

Фридрих, которого в память об относительно миролюбивом Экономическом периоде все еще звали «король-философ», вероломно напал на Дрезден и захватил его, якобы в превентивных целях. Затем последовал ряд неудач. Фридрих привел-таки Пруссию к гибели, и она непременно бы погибла (об этом еще будет сказано во второй книге), но тут случилось абсолютное чудо, которому нет и не могло бы быть никаких рациональных объяснений, если бы не Большая теория, которая еще с времен Поисков Империи накопила целый ряд таких же вот загадочных и странных историй.

Что, собственно, мистического может произойти в нашей жизни? Метеориты, затмения, землетрясения, наводнения… Все это давно уже никого не может удивить. А главное – практически ничего не может в нашей жизни изменить. Несколько мистических событий произошло на морях, когда буря уничтожала заведомо победоносный флот… А в остальном речь только о неожиданных смертях государственных лидеров: Петр I, Сталин, Мехмед Завоеватель – вот единственный способ мистического вмешательства в ход исторических событий.

Формально Фридриха, да и всю Пруссию спасла смерть императрицы Елизаветы Петровны. Но вот ведь незадача – именно 1761 год был той самой теоретической отсечкой, после которой победа Империи над своим Двойником отменялась. Именно в 1761 году началось пресловутое Двухимперское перемирие, Пруссия как Двойник замораживалась на долгие 54 года (до 1815-го), до того момента, как будет разгромлен Двойник Четвертой Англии (1761–1905) – Тоталитарный монстр под руководством бесноватого Наполеона.

Историки ничего странного в ситуации не заметили. Их ничуть не удивил тот факт, что пришедшая к власти Екатерина II, отвергнув практически все новации своего свергнутого супруга Петра III, так и не возобновила войны с Пруссией. Вот какие чудеса случаются в истории! Но историки давно разучились удивляться, что, собственно, и помешало им создать теорию в своей науке.

Перестав быть Тоталитарным двойником, точнее, заморозив свое Тоталитарное состояние, Пруссия еще какое-то время сражалась с Австрией; началась Война за баварское наследство (1778–1779). Война была странной, боевых действий, как таковых, не велось. В обоих государствах шел Экономический период (1777–1789), вторая фаза сменилась на третью, но главное – в Пруссии исчез Тоталитарный дух. Эта война вошла в историю как «картофельная война» (в Австрии ее называют «сливовый базар»): с самого начала противники сражаются не столько друг с другом, сколько с неурядицами снабжения своих войск; солдатам приходится питаться одним картофелем. Сколько-нибудь значительных столкновений не происходит.

Потеряв Тоталитарный дух и покинув родную для него вторую фазу, Фридрих теряет былую харизму и садится за мемуары, к которым вполне склоняет образовавшийся застой в делах. Похоронив всех своих друзей и боевых генералов, король стал замкнут и печален. Ему приписывают следующую фразу: «Я уже давно стал историей самого себя». Его бешеная популярность в народе, столь характерная для второй фазы, резко упала на входе в третью фазу.

Идеологический период (1789–1801) третьей фазы достается племяннику Фридриха – Фридриху-Вильгельму II (1786–1797). Новый король перенес свою резиденцию из Сан-Суси в Берлин, вызвав большое воодушевление у берлинцев. Король отменял ненавистные налоги, раздавал ордена, награды и титулы. Он оставил на своих постах министров времен великого дяди, сразу же создав характерную для третьей фазы старческую атмосферу. Ну и, конечно, как почти всегда в Идеологическом периоде, последовали новые войны. В частности, случился поход против революционной Франции, битва при Вальми. Чрезвычайно важно для понимания исторического момента триумфальное участие Пруссии во втором (1793) и третьем (1795) разделах Польши. У всех трех «поедателей» Польши (Пруссия, Австрия, Россия) в этот момент идут Идеологические периоды. Население Пруссии увеличилось более чем в полтора раза, притом что особенно напрягаться не пришлось. Все сделала сильнейшая в мире на тот момент русская армия. Такое впечатление, что Третья Россия, не успев в отведенное время уничтожить своего Двойника, пустила его на «откорм», чтобы Четвертой Англии было не скучно, когда она станет единственной «дежурной по планете».

Четвертая Англия (1761–1905) первое 18-летие своего единоличного «дежурства» целиком и полностью была занята Францией. В Пруссии в это время правил Фридрих-Вильгельм III, который традиционно считается очень слабым правителем. Просто историкам не нравятся четвертые фазы «замороженных» Двойников. Однако в 1815 году Двойник «разморозился», и произошло это, возможно, прямо на поле боя, когда фельдмаршал Блюхер под контролем фельдмаршала Веллингтона «закапывал» Наполеона.

После заключения в 1815 году мира Пруссия стала самым крупным немецким государством, увы, финансово несостоятельным. Государственный долг достиг огромной суммы, бюджет неизменно сводился с дефицитом. И вновь Пруссия начинает свое восхождение к вершинам европейского влияния благодаря строжайшей экономии. Реформированная тогда налоговая и финансовая система просуществовала вплоть до 1918 года. К 1825 году положение финансов исправилось. После этого экономическое положение страны стало неизменно улучшаться. С 1817 года началась реформа народного просвещения, в ходе которой открылось много новых учебных заведений и университетов. В те же годы была введена всеобщая воинская повинность. Венцом всей этой обновительной деятельности явилось создание в 1828 году таможенного союза. Пруссия, вольно или невольно, уже следовала в фарватере Четвертой Англии, великого коммерческого новатора.

А дальше идут загадки. Новый цикл в Пруссии в 1849 году не начинается, либо начинается, но неуверенно, и в результате Пруссия теряет свою идентичность… С задержкой в 36 лет рождается новый ритм, новое государство. Число загадок велико. Датой начала германского цикла является 1885 год, а официальное провозглашение Германии – это 1871 год. Такое могло произойти только в случае продолжения ритма какого-то германского государства, но не Пруссии. То есть Пруссия ради создания единого немецкого государства пожертвовала своим ритмом. Психологически такое понять было бы можно, но какова механика такой жертвы? Возможно, каким-то образом продлился ритм Священной Римской империи немецких народов, превратившейся в 1815 году в Германский союз, а в 1867 году – в Северогерманский союз. Государства, входившие в союз, формально находились в подчинении императора, но фактически обладали полной независимостью. И тем не менее вопрос их ритмической независимости до конца не ясен.

Говоря о Двойниках, мы всегда говорим об их бесноватых лидерах. С учетом поправки на благородную четвертую фазу, Бисмарк, безусловно, фигура Тоталитарная никак не в меньшей степени, нежели Фридрих II. Его судорожная активность и этот естественный для Двойника, но совершенно немыслимый для обыденного Запада лозунг: «Железо и кровь!» Да, собственно, само политическое объединение Германии – типично имперская идея. А главное, удивительная легкость, с которой Бисмарк отодвинул мощнейшую Австрию от лидерства в германском союзе.

В Идеологическом периоде (1861–1873), как и положено, разыгрываются войны. Сначала датско-прусская война (1864), потом австро-прусская (1866) и, наконец, Франко-прусская (1870) война. Но, выиграв ее, Пруссия умирает, уступив место новому государству.

Формально Германия родилась 18 января 1871 года. Германская империя объединила политически все государства с немецким населением, за исключением Австрии и Люксембурга, а это 25 государств с 36 миллионами немцев…

После гибели Пруссии Тоталитарный энтузиазм быстро падает. От яростной агрессии Бисмарка не остается и следа: «Мы не нуждаемся в войне, мы принадлежим к тому, что старый князь Меттерних имел в виду, а именно к полностью удовлетворенному своим положением государству, которое при необходимости может себя защитить. И, кроме того, даже если это станет необходимым – не забывайте о наших мирных инициативах. И я заявляю об этом не только в Рейхстаге, но особенно и всему миру, что в этом состояла политика кайзеровской Германии все прошедшие шестнадцать лет (1870–1886)».

Таковы 55 лет второго Тоталитарного пришествия Пруссии: Ватерлоо, быстро подавленная революция 1848 года, конституционный кризис 1861 года (вход в Идеологический период), три победоносных войны, слом ритма и превращение в Северогерманский союз (1867) и Германскую империю (1871).

Почему новообразованная Германия не подхватила Тоталитарное знамя из рук умирающей Пруссии? Наверное, потому, что новорожденный нуждается в покое, нужно осмотреться, почувствовать свое тело, научиться управлять им… Германия решила пропустить ход и предоставила свою очередь Австрии.

Подводя промежуточные итоги, можно сказать, что Пруссия, умудрившись побывать Двойником у двух «господ», успела вовремя самоликвидироваться, избежав суда истории, и переадресовать все свои проблемы объединенной Германии XX века. Очень тонкая и не до конца ясная пока история.