Текст книги "Игра вслепую"

Автор книги: Григорий Елисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– «Стрельба в посольстве», «Нападение на Эквадор», «Макс Браун застрелен в эквадорском посольстве», «Преступление против гласности». – Джозеф швырнул в руки Макмиллану стопку газет. – Вот что это такое!

Глава четвертого отдела отпил из чашки и вздохнул.

– И это еще не самое худшее. – Он покачал головой. – Не смог купить «The Guardian», но там на обложке Южная Америка в перекрестии прицела, фото раскуроченной комнаты посольства и надпись «Длинные руки Белого дома. ЦРУ устраняет Макса Брауна».

Эдвард промолчал и, не глядя, отложил свежие новостные издания на стол, стоящий за спиной.

– Они открыто обвиняют нас, но у них нет никаких доказательств, – наконец сообщил он.

– Боюсь, скоро они могут у них появиться, – тихо проговорил Ален, опускаясь в кресло напротив. – Кто-то слил в СМИ информацию о том, что отряд ЦРУ был переправлен по маршруту «Геката» в Бразилию. И теперь у всех конспирологов одновременно случилось озарение и возможность сложить один плюс один.

Ален поднялся и снова сделал несколько шагов по кабинету.

– Мак, я видел твой отчет. Я солидарен с тобой во многом и, видит Бог, поступил бы так же. Но давай начистоту. – Он вздохнул и посмотрел на майора. – Мы облажались. И ты, и я. Все должно было пройти тихо, а вылилось в…

Мужчина поморщился и снова сделал глоток чая.

– Ты облажался в проведении операции, а я… – Джозеф устало покачал головой. – А я в том, что до сих пор не выяснил, кто в управлении ведет двойную игру.

Майор резко поднял голову.

– Что вы имеете в виду? – осведомился он.

– Тот «Команч», из-за которого вас раскрыли. Ты же не думаешь, что он оказался там случайно?

– Нет. – Макмиллан помотал головой. – Он был там специально и с одной целью. Чтобы бразильская полиция нашла не только труп Брауна, но и тех, кто его убил.

– Вот-вот, – кивнул Ален. – Кто-то делает все, чтобы информация по «Официально не одобренным операциям» вышла в свет. И судя по напавшей на вас «вертушке», этот кто-то обладает куда большими возможностями, чем простая передача секретных сведений различным газетенкам… Хотел бы я знать…

– Так что теперь, шеф? – перебил его Макмиллан. – Меня понизят в должности, урежут зарплату и отправят подшивать папки в архив до конца моих дней?

– К счастью, нет, – нервно усмехнулся Джозеф. – Поставленная задача была выполнена. Технически с твоей стороны никаких ошибок допущено не было, ты сумел вовремя сымпровизировать, и ничего, кроме домыслов, у мировой прессы против нас нет.

Он отпил еще немного чаю и вернулся за свой стол.

– Более того, начальство уже нашло для тебя и твоих ребят новое задание.

– Да неужели? – Эдвард наклонил голову набок. – Обычно давали хоть небольшой перерыв.

– Ты элита, Мак, – усмехнулся Ален, – Элита организации, которая никогда не спит. Так что отдыхать надо было вчера.

Майор выдохнул, расправив стрелки на штанах.

– И что это за задание? – наконец осведомился он.

– Понятия не имею! – весело объявил глава четвертого отдела, раскинув руки в стороны.

– То есть? – Макмиллан удивленно поднял бровь.

– То есть! – Джозеф подался вперед. – Мак, ты что, до сих пор не понял всю серьезность ситуации? Кто-то в ЦРУ сливает информацию прессе. Имена, явки, пароли, данные об операциях, от которых волосы встают дыбом. Под подозрением все сотрудники. Включая нас с тобой.

– Вы хотите сказать, что у вас нет допуска?

– Именно так. Единственное, что я имею право знать, это то, что ты сейчас поедешь на авиабазу «Эндрюс», где встретишься со своими людьми, а оттуда вас перебросят в Германию. А далее прямиком с авиабазы «Рамштайн» вы отправитесь в бывшую столицу Российской Федерации.

Ален щелкнул пальцами. Его голубые глаза блеснули.

– Мак, дружище! Ты ведь мечтал съездить в Москву?

* * *

Раздался глухой скрежет, в недрах летающей машины лязгнули какие-то механизмы, и громадный нос транспортного самолета пополз вверх. Сквозь становящуюся все больше щель пробились первые лучи света. Через несколько секунд С-5 полностью раскрыл грузовой отсек, и длинная десантная аппарель, скользнув вперед, шлепнула по лужам, подняв тучу брызг.

За спиной Хоффа взревел двигатель, и сержант, отойдя в сторону, пропустил вперед тяжелый бронетранспортер «Страйкер» с символикой «Blindwater». Металлический пандус прогнулся под тяжестью колес боевой машины, которая начала неторопливо спускаться вниз.

– Ну, как вы? – осведомилась Ева.

– Получше, – кивнул Александр. – Спасибо вам.

– Да ладно. – Девушка улыбнулась. – Я же говорила, что крепкий кофе и приятная беседа растормошат кого угодно.

Молодые люди помолчали.

– Кстати о кофе, – обернулся сержант. – Оно было не похоже на ту бурду, которую мы пьем обычно.

– Эта сушеная дрянь из маленьких пакетиков? Конечно! – поморщилась пилот. – Я ее не переношу. Поэтому приходится самой варить кофе.

– Вот как? – Александр удивленно приподнял бровь. – Даже посреди гражданской войны?

– У меня ведь все-таки есть связи в «высших эшелонах», так что пара килограммов из того, что предназначено нашим офицерам, перекочевывает ко мне в небольшую жестяную банку.

– Понятно, – кивнул Александр и нахмурился. – Скажите, лейтенант Шафер, почему вы не рассказали мне, что являетесь дочерью полковника?

Девушка вздохнула.

– Честно? – Она встретилась взглядом с Хоффом. – Потому что я не люблю, когда считают, что я получила свою должность благодаря отцу. – Она сжала кулаки. – Я получила ее потому, что хороший пилот. И будь я хоть дочка президента, хоть сталевара из Питсбурга, я буду в небе за штурвалом своей машины.

Сержант улыбнулся. Он мысленно занес еще одно очко в копилку девушки.

– Простите, не хотел вас задеть, – примирительно поднял руки наемник.

– Все в порядке, – улыбнулась в ответ Шафер.

Мимо прогрохотал громоздкий М1А1 «Абрамс». Тяжелые гусеницы танка скрипели так, словно техники не смазывали их со времен войны в Коста-Рике. Высунувшийся из люка на башне стрелок что-то проверил в стационарном пулемете и, неодобрительно цокнув языком, скрылся в кабине.

– Скажите, – Ева проводила боевую машину взглядом, – а почему вы об этом спросили? Ведь не просто из любопытства.

– Нет, конечно, – Александр помотал головой. – Ваш отец увидел нас в коридоре и решил, что мы с вами… кхм… хорошие знакомые. Он просил меня присмотреть за вами во время этого задания.

Шафер усмехнулась. В ее глазах скользнула грусть.

– Понятно… До сих пор считает, что мне десять лет и я не могу сама о себе позаботиться…

Ева покачала головой, явно желая что-то сказать, но не решалась.

– Это из-за моей матери, – наконец проговорила девушка. – Она умерла, когда мне было девять…

– Сочувствую, – вздохнул Хофф.

– Спасибо… – Шафер кивнула. – Отец… он так и не смирился с утратой. И теперь старается оберегать меня даже в самых простых ситуациях. Даже в университете – кто-то из его подчиненных всегда шел по параллельной улице, когда я возвращалась домой. А уж когда я сказала, что хочу быть пилотом… – Девушка вздохнула. – Он…

Александр подался вперед, взял Еву за руку и тихо проговорил:

– Ваш отец хороший человек. Он любит вас. И просто боится потерять.

– Я знаю, – улыбнулась Ева. – Просто…

– И никаких просто, – помотал головой сержант. – Он один из немногих наших офицеров, кого я действительно уважаю. Потому что он так и остался ооновским миротворцем, несмотря на то, что играет теперь совсем на другом поле.

– Лейтенант! – Стоящий на проезжающей мимо платформе с вертолетом техник махнул рукой. – Хочу с вами проконсультироваться насчет системы катапультирования!

– Поняла! – крикнула девушка, а затем, быстро сжав ладонь Хоффа, подалась вперед. – Спасибо, сержант. За то что выслушали. И знаете…

Она вскочила на платформу и обернулась.

– Я ведь не рассказываю это каждому первому встречному.

– Я знаю, – кивнул, улыбнувшись, Александр и помахал рукой.

Девушка ответила ему тем же, а затем, наклонившись рядом с инженером, принялась изучать разноцветные провода под снятой им панелью.

– Ну что, сэр? Кажется, вы подсекли крупную дичь! – усмехнулся подошедший Майкрофт.

Хофф кивнул. Молодые люди помолчали.

– Сэр, не вздумайте упустить ее, как обычно. – Джон погрозил пальцем. – Зеленоглазая чешская лисица, да еще и за штурвалом боевого вертолета. Такую не каждый день удается встретить.

– Дружище, – Александр облизнул сухие губы, – сколько раз я тебя просил не лезть в мою личную жизнь?

– Э… семь… – Майкрофт прищурился. – Хотя… нет. Тогда пьяным в Китае, когда мы шли из бара, вы просто велели мне заткнуться или…

Хофф улыбнулся. Раздражение спало.

– Не, тогда я просто проворчал что-то нечленораздельное и попытался дать тебе по морде. – Александр усмехнулся. – И почему с тобой всегда так сложно?

– Может, потому, что я ваш лучший друг?

Молодые люди рассмеялись и стукнулись кулаками. Сержант поднял тяжелую сумку с личными вещами и, закинув ремень на плечо, двинулся вниз по трапу. Джон шел рядом, что-то тихонько насвистывая. По шлемам наемников забарабанили капли дождя. Офицер глубоко вдохнул холодный важный воздух.

– Знаешь… – Александр обернулся и подмигнул Майкрофту. – Я понял, что не имею права упускать эту, как ты выразился, «лисицу», еще там, в Ливане. Когда только услышал по рации ее голос…

* * *

По темной, пузырящейся от мелкого дождя реке быстро двигались три военных «Зодиака». Надувные моторные лодки, оставляя за собой длинные пенные шлейфы, слегка подскакивали, когда налетали на небольшие волны, поднимаемые встречным ветром.

Мимо проносились заброшенные после эвакуации деревни. Дворы некоторых домов, стоящих на высоком берегу, выходили к самой воде, и кое-где можно было различить детали быта их бывших владельцев. Грядки, над которыми поднимались густые заросли сорняков, или разбитые теплицы, увитые побегами «бешеного огурца».

Роман отвернулся. Это зрелище почему-то всегда вгоняло в тоску, и он предпочитал смотреть на противоположный берег, где стоял густой непроходимый лес. Сейчас он был бы особенно красив, если бы не мелкий моросящий дождь, портящий все впечатление от деревьев, укрытых желто-красным покрывалом сухих листьев.

Рядом с Нестеровым на носу лодки сидел Барнс. Сталкер машинально сжал и разжал ладонь – она еще болела после рукопожатия капитана корпоративной охраны. Мужчина с интересом смотрел на гниющие избы и покосившиеся деревянные заборы. В его синих глазах была легкая грусть. Темные очки он снял еще в машине, после того как один из ученых осведомился у Романа о том, сколько ему лет, и, услышав ответ: «Двадцать семь», побормотал: «Я же говорил… совсем дети».

Микроавтобус маленький отряд оставил в лесу километрах в пяти вверх по течению. Капитан и его люди помогли накрыть машину маскировочной сеткой и заправить спрятанные в заброшенном лодочном сарае «Зодиаки».

– Вы когда-нибудь бывали в Бирмонте? – внезапно осведомился Барнс.

– Нет, – помотал головой Роман. – Как-то не довелось.

– Мне один раз пришлось побывать там по работе, – проговорил мужчина. – Знаете…

Он вздохнул и покачал головой.

– Жуткое зрелище. Я считаю, что настоящий ужас превращения в Аномальную Зону не у нас, в больших городах. Он в таких крохотных захолустьях, как там, в старой доброй Англии. Все эти заброшенные четырех-пятиэтажные дома, разбитые стекла, детские игрушки на улицах… Ты словно видишь, как люди в панике бежали от чего-то… чего и описать-то не могли…

Он помолчал.

– Я просто вспомнил, когда увидел эти деревни. Сколько же здесь жило людей. Просыпались, засыпали. Вся их жизнь была подчинена тихому неторопливому ритму, и тут в одночасье… – Грэй снова покачал головой. – Страшно подумать, вот так разом взять и бросить все, нажитое годами, чтобы уехать невесть куда…

– Ну, некоторые не бросили и живут здесь до сих пор. – Нестеров указал рукой на огонек в окне одного из домов. – Растят еду прямо на огороде, держат кое-какую живность…

Барнс прищурился, посмотрев в указанном направлении. Седой старик, стоя на коленях, вскапывал грядку. Заслышав шум моторов, он поднял голову, безучастно проводил взглядом лодки, а затем вновь вернулся к своему делу.

– Да… – протянул капитан. – Суровая земля порождает суровых людей…

Роман промолчал. Он наконец сумел определить, откуда капитан родом. Американское гражданство не могло скрыть внешность потомка выходцев из какой-то северной страны. Более того, сталкер с легкостью смог представить Грэя в рогатом шлеме и с огромным топором на носу дракара, плывущего грабить заморских купцов.

Ветеран продолжал смотреть на берег. Нестеров обернулся. В соседней лодке Владимир о чем-то беседовал с двумя другими бойцами в темно-синей униформе. Мгновение спустя раздался взрыв хохота. Подчиненные Барнса безудержно смеялись, один из них согнулся пополам, стуча ладонями по коленям. Довольный шуткой Свистунов улыбнулся.

Роман перевел взгляд на «Зодиак» с Анной. Дельта сидела на корме и тихо разговаривала с Элис Руан. Та кивала и периодически разводила руками. Седой доктор – он среди научного состава группы, судя по всему, был за старшего – обозревал берега через небольшой бинокль. Обернувшись, он что-то спросил. Волкова отрицательно покачала головой.

– Скажите, Роман, – Грэй посмотрел на молодого человека, – я вот все хотел у вас спросить.

Сидящий сзади помощник Барнса, держа одну руку на рычаге управления двигателем, а вторую на коленях, смотрел на воду. Затем он подался вперед и, поправив тяжелую сумку с разобранным оружием, стоящую на дне лодки, изменил крен.

– Слушаю. – Нестеров застегнул воротник куртки, когда почувствовал холод от резкого порыва ветра.

Взгляды мужчин встретились. В синих глазах Барнса было исключительно человеческое любопытство.

– Чем сталкер отличается от мародера? Ведь вы так же лазаете по руинам и забираете то, что принадлежит давно умершим людям, жившим в разрушенном городе. По крайней мере у нас, в Америке, это практически синонимы, и, признаю, я, будучи на заданиях корпорации в Зоне, не гнушался бить в брошенных магазинах стекла, чтобы достать медикаментов или патронов.

– У нас в России не совсем так. – Роман посмотрел в низкое хмурое небо. – Мы различаем «сталкеров» и «ходоков». Ну, как сказать различаем… Мы различаем, они – нет.

– А в чем разница?

– Ходок кое-как перебирается через военный кордон, рыскает в пределах нескольких километров от Периметра и тащит все, что сумеет найти, – от мелкой бижутерии до сломанной бытовой техники. Артефакты они если и добывают, то с огромным трудом и чаще всего какую-нибудь мелочь вроде тех же «искр». А главное, ходок надеется, что пару раз сходит в Зону, подзаработает деньжат и вернется к обычной жизни.

– А сталкер?

– А сталкер – это судьба.

Грэй невольно усмехнулся.

– Да, согласен, глупо прозвучало. – Роман задумчиво кивнул. – Лучше сказать… сталкер – это призвание. Это полноценная профессия. Со своим четким уставом, кодексом чести, сводом правил, набором табу, профессиональной этикой и моралью.

– Сводом правил? – Барнс, казалось, был действительно удивлен.

Роман кивнул.

– Да. Например, ни один уважающий себя сталкер не будет обирать труп ради каких-то личных вещей. Только фильтры и запасные обоймы. А уж тем более он не станет красть у людей, которые погибли в городе во время превращения Москвы в Аномальную Зону. Настоящий сталкер всегда поделится с другим, независимо от того, кто это будет, ходок или военный, патронами и едой. Всегда окажет первую помощь раненому и постарается помочь ему добраться до Периметра.

– Простите, что перебью. Если отсутствует факт мародерства, откуда вы получаете припасы, деньги на оружие и экипировку?

– Хороший вопрос. Как я и сказал, сталкер – это профессия. А у каждой профессии есть свои задачи. Наша – собирать артефакты. В первую очередь те, которые стоят нормальную цену. «Огненные кристаллы», «лекари», «хронометры»… Но что еще более важно – мы помогаем ученым изучать Зону, выполняя для них различную работу.

Грэй склонил голову набок.

– То есть вы, грубо говоря, вооруженная группировка добрых самаритян, ставящая перед собой целью познание тайн Зоны?

– Ну… в общем, да, – подтвердил Роман.

Капитан помолчал.

– Но ведь, – наконец произнес он, – Зоны огромны, и необъяснимого в них столько, что не хватит и целой жизни. Более того, мне кажется, что не хватит и всего того времени, которое будет существовать наша цивилизация.

Нестеров усмехнулся. Затем вытащил из поясной сумки термос и алюминиевую чашку. Отвернув крышку, он наполнил ее и протянул Грэю.

– Позвольте я расскажу вам одну историю, – проговорил Роман и отпил горячего чая. – В одном огромном дремучем лесу на крохотной полянке жили две маленькие серые мышки. Они питались семенами деревьев, которые в изобилии падали с веток, и пили из небольшого кристально чистого родника. Сквозь кроны деревьев пробивались солнечные лучи, но мышки никогда не видели неба, так плотно там переплетались ветви древних дубов и кленов.

Барнс молча слушал, глядя поверх головы Романа на противоположный берег, где под дождем шумел осенний лес.

– И вот однажды одна из мышек сказала другой: «Послушай! Неужели тебе не интересно узнать, есть ли в мире что-то еще, кроме этого леса?» Но вторая мышка ответила: «Нет! Мне хорошо и здесь. Мы сыты, нас не мучает жажда, и хищники никогда не забираются сюда». Но первая мышка настаивала. И тогда вторая сказала: «Хочешь – иди. Я останусь здесь. Когда проплутаешь там и решишь вернуться, тебя будет ждать ужин». И вот первая мышка, взяв немного еды и воды, отправилась в путь. Она шла долго, видела заросшие мхом валуны и гремящие по камням ручьи, для нее это были настоящие скалы и полноводные реки. Она преодолела множество опасностей, спаслась от хищных лисиц и сов. Встретила новых друзей, пробегала по кротовым ходам и перебиралась через овраг на спине огромного медведя. И вот однажды вышла на опушку леса. И что же она там увидела? Гигантское, до горизонта ржаное поле. А над ним бескрайнее небо. И она пошла вперед. Встретила там мышей-полевок и даже нашла свою любовь. У нее появились дети. И она точно знала, что, когда кто-нибудь из них захочет узнать, что же там, за краем поля, ему не придется идти на север – он и так будет твердо знать, что в том направлении огромный дремучий лес.

Роман выдохнул и залпом осушил свою чашку. Барнс молчал.

– Занятная история… – наконец сообщил он. – То есть вы, понимая, что вам не постичь всего, пытаетесь изучить хоть малую часть, чтобы другие, те, что придут потом, могли начинать оттуда, где остановились вы?

– Именно так, – кивнул Нестеров и посмотрел на небо. – Потому что, если этот механизм не запустим мы, его не запустит уже никто.

* * *

Низкие серые облака продолжали изливаться мелким дождем. Александр быстрым шагом шел по взлетно-посадочной полосе. Вокруг раздавались команды, грохотали грузовики, разворачивались приземлившиеся транспортные С-130 «Геркулес» с символикой корпорации на бортах. Солдаты Юго-Западной базы Дивизии Охраны Периметра взмахами желтых сигнальных фонарей давали пилотам указания.

Вдалеке под дождем мокли сверкающие красноватыми огоньками скелеты антенн дальней радиосвязи. Громадные четырехэтажные корпуса жилых блоков и арсеналов напоминали обувные коробки. Перед ними стояли накрытые блестящим от потоков воды брезентом боевые вертолеты групп быстрого реагирования – Ми-24 и Ми-28. Александр поежился. Звук, издаваемый их лопастями, он мог узнать даже с завязанными глазами. Сержант ненавидел и любил эти «вертушки». Все зависело от того, был ли он с ними на одной стороне баррикад. На ветру трепетали яркие флаги. Российский, ооновский и с символикой ДОПа. Золотой орел, похожий на того, который украшал герб армии РФ, сжимал в лапах меч и дозиметр на фоне официального триколора.

– Ну что, сэр? – Джон, пропускавший тяжелый БТР-80 с вооруженными солдатами на броне, нагнал сержанта. – Чувствуете, какая мощь! Настоящий отлаженный механизм! Эти парни знают свое дело!

Глаза Майкрофта горели. Доповский офицер с громадным шрамом через всю правую половину лица раздавал подчиненным указания, взмахивая указательным пальцем. Мимо прогрохотал выезжающий из ангара Т-95. Александр кивнул.

– Да, – подтвердил он, проводив взглядом легкий джип с прицепом, забитым железными ящиками.

Молодые люди прошли мимо трех тяжелых грузовиков, предназначенных для перевозки бронетехники. На их длинных открытых платформах стояли угловатые конструкции, накрытые брезентом. Возле них прохаживались мрачные часовые. Руки бойцов покоились на висящих через плечо АК-105. Проводив наемников подозрительными взглядами, солдаты вернулись к патрулированию.

– Кстати, сэр, – Джон посмотрел на сторожевую вышку с расположившимся на ней пулеметчиком, – а мы вообще куда?

Хофф рассмеялся.

– Ну, вообще-то я просто разминаю ноги, – сообщил он.

– Проклятье! – Майкрофт выдохнул. – А я думал, у вас есть какие-то четкие указания.

Александр хотел что-то ответить, но установленные по всей территории базы громкоговорители зашипели. А затем над мокрыми строениями раздался сухой искаженный помехами голос.

– Внимание всему личному составу частной военной корпорации «Blindwater». Вам приказано немедленно собраться у четвертого ангара для инструктажа! Повторяю…

– Что он сказал, сэр? – поинтересовался Джон.

Диспетчер пробубнил сообщение на английском. Майкрофт машинально кивнул.

– Ну что? – Александр посмотрел на друга. – Кто-то тут очень хотел получить указания?

Джон усмехнулся и неопределенно качнул головой.

Молодые люди заозирались в поисках хоть какого-нибудь указателя. Вокруг продолжалась рабочая суета громадного механизма самого мощного военного подразделения Российской Федерации.

– Эй, друг! – Хофф попытался припомнить слова языка, которому учил его отец.

Один из проходящих мимо доповских солдат обернулся и вопросительно кивнул.

– Не подскажешь, где четвертый ангар?

Боец в светло-зеленом пиксельном камуфляже моргнул и почесал затылок.

– До угла штаба, – шедший рядом с ним указал пальцем в сторону пятиэтажного строения с целым лесом радиолокационных мачт на крыше. – И направо. Там сразу увидите складскую зону. Пройдете мимо танков метров двести и сразу упретесь в него. Ошибиться нереально, там огромная белая цифра четыре на воротах.

– Спасибо́, – кивнул Александр.

– Да не за что. И это… – Солдат подмигнул. – Ударение в центр.

– Спаси́бо, – Хофф, улыбнувшись, попытался произнести слово правильно.

Боец махнул рукой, в которой держал танкистский шлем, и побежал догонять товарищей.

– А у вас неплохо получилось, – уважительно выдохнул Джон.

Наемники обогнули здание штаба и двинулись вдоль его бетонной стены. Из двойных стеклянных дверей вышли три офицера, что-то горячо обсуждающие. У шедшего впереди в руках было несколько распечаток нечетких фотографий какой-то местности.

– Да нет, – Александр помотал головой. – Думаю, для них я звучал, как злой русский из плохого боевика восьмидесятых годов.

Молодые люди вышли на длинную забетонированную площадку, в дальней части которой, возле стены, возвышались железные раковины одинаковых серых ангаров с полукруглыми рифлеными крышами, по которым нещадно барабанил дождь. Перед распахнутыми воротами стояли длинные ряды накрытых брезентом танков. Десятки Т-95, готовые по первому сигналу сорваться с места и встать на защиту Периметра. Экипажи боевых машин проводили проверку, техники изучали гусеничные траки на предмет повреждений. Сидящий в раскрытом люке бортстрелок поправил наушники и что-то проговорил. Его лицо освещал призрачный зеленоватый свет от расположенных в кабине мониторов. Кивнув словам оператора из штаба, он спустился внутрь и с легким щелчком закрыл за собой металлическую крышку. После этого раздался утробный рев двигателя, и башня, тихонько заскрипев, повернулась. Ствол орудия, качнувшись, взял на прицел невидимую мишень.

– Сэр, как думаете, – Джон обернулся на продолжающий маневры танк, – а мы у них на дисплее какими маячками отображаемся?

– Красными, – без тени улыбки ответил Хофф.

Майкрофт моргнул.

– С чего вы взяли? – недоверчиво осведомился он.

– А ты до сих пор не понял? – Александр обвел рукой базу. – Это демонстрация силы. Вся бронетехника, несмотря на дождь, выведена из ангаров. Личный состав полностью вооружен и активно занят делом, хотя сейчас по времени должен быть обеденный перерыв.

Хофф обернулся на друга.

– Нам показывают, кто в доме хозяин. Кто тут самый крутой и у кого самые большие пушки. Чтобы у нас не возникало соблазна взять и поиграть одновременно на две стороны. И я, – Александр поднял взгляд на звено боевых вертолетов, промчавшихся над его головой в сторону города, – на их месте поступил бы точно так же.

Молодые люди, ускорив шаг, двинулись дальше мимо нависающих над ними стволов танковых орудий. Уже издалека они заметили постепенно увеличивающуюся в размерах шеренгу солдат в темно-сером камуфляже. Бойцы «Blindwater» выстраивались по росту. Перейдя на бег, наемники преодолели последние несколько десятков метров и, потратив некоторое время, чтобы сориентироваться, заняли свои места. Буквально через пару секунд после этого шум дождя и рабочий гул базы прорезал новый звук. В дальнем конце полосы заскрипели покрышки. Хофф только успел проверить, нормально ли застегнута куртка, и, оправив широкий пояс с неизменной сторожевой вышкой на бляхе, гордо вздернуть подборок. Остальные бойцы корпорации замерли в аналогичной позе. Тихий рев работающего мотора становился все ближе. А затем, буквально в трех метрах перед Александром, проехал приземистый серый «Хаммер» с открытым верхом. Внутри, держась за поручень, стоял человек в офицерской форме «Blindwater». Мужчина держал руку у козырька армейского кепи, приветствуя подчиненных.

Краем глаза сержант заметил за окнами второго этажа штабного корпуса темный силуэт в фуражке. В спину ему светила потолочная лампа, и разобрать хоть малейшую деталь внешности не представлялось возможным.

Джип с офицером в этот момент доехал до края шеренги и, развернувшись, замер на середине полосы.

– Приветствую, бойцы, – рявкнул мужчина.

– Здравствуйте, господин командующий! – хором отозвались несколько десятков человек.

Неизвестный на втором этаже развел руки в стороны и раздраженно задернул шторы. Офицер усмехнулся и, легонько ткнув мыском тяжелого ботинка дверцу, соскочил на землю.

– Вольно, бойцы. – Он вытащил из нагрудного кармана портсигар и, достав сигару, щелкнул встроенной зажигалкой. – Меня, если кто-то еще не знает, зовут Чарльз Брэнон. Полковник Чарльз Брэнон. Советую запомнить, потому что на ближайшие полгода я стану вашим папой, мамой и, возможно, даже дедушкой в одном лице! Сразу хочу сказать тем, кто не привык уважать старших по званию и считает себя тут самым крутым.

Он прошелся перед строем и стукнул по небольшой орденской планке на своей груди.

– Кувейт, Югославия, Албания, Пакистан, Индия, Конго, Шри-Ланка. Уверен, у многих из вас послужной список больше. Но тот, кто удосуживался включать телевизор последние несколько лет, знает, что это такое. И понимает, что это…

Брэнон отогнул край воротника. Кожа на его шее была вздувшейся и шершавой, как после невероятно сильного ожога. По шеренге прошел тихий шепот. Александр судорожно сглотнул. Полковник сильно вырос в его глазах. Как и любой человек, не сломавшийся и не сошедший с ума после прохода пешком через индийскую деревню, заполненную ядовитым газом, от которого плоть начинает медленно слезать с костей. Ядовитым газом, текущим из бомб, которые по ошибке сбросили свои.

Чарльз выпустил дым от сигары в низкое серое небо и ссыпал пепел на землю.

– Итак, я надеюсь, с формальностями мы закончили? Если так, то позвольте мне начать.

Он выдержал театральную паузу и развел руки в стороны.

– Леди и джентльмены. Добро пожаловать в Зону! Я не сомневаюсь, что многие из вас считают это задание рядовым. Подумаешь, очередной смертельно опасный уголок земного шара. Нам не привыкать! Так вот, хочу сразу сказать таким умникам: вы сдохнете первыми! – объявил он, ткнув в сторону строя указательным пальцем. – Потому что это ни хрена не рядовое задание! Это, мать вашу, Аномальная Зона. Маленький филиал Ада на Земле. И здесь каждая ваша слабость – это мина замедленного действия, которая сработает в самый неподходящий момент и отправит к праотцам вас и весь ваш отряд. Вы плохо стреляете? Здесь это значит, что вы вообще не умеете стрелять! Плохо ориентируетесь на местности? Заблудитесь в трех фонарных столбах и будете ходить кругами! Не умеете подмечать детали? Значит, даже не успеете сказать «Миссисипи», прежде чем наступите в аномалию. Забудьте о горячих точках, где побывали. Здесь горячее!

Он остановился и указал пальцем на Александра.

– Ты, в шрамах! Откуда прилетел?

– Сержант Хофф, сэр! – гаркнул молодой человек, сделав шаг вперед. – До этого проходил службу по контракту в Бейруте, сэр!

– Ливан, да? – Брэнон усмехнулся. – Считай, только что с курорта.

Не дойдя до конца шеренги, офицер, круто развернувшись, двинулся обратно. Александр, не оборачиваясь, шагнул назад и вернулся в строй.

* * *

Роман вместе с Грэем и его подчиненным, сидящим возле двигателя, на троих распили из термоса весь горячий чай. Тощего как палка мужчину в такой же, как на Барнсе, куртке сотрудника корпоративной охраны и широких темных очках а-ля ЦРУ звали Рембрандт, хотя тот, махнув рукой, велел называть его просто Рем.

– Холодно все-таки у вас в России, – поежившись, сообщил он и подул на замерзшие ладони.

– Да всего-то середина октября, – усмехнулся Роман. – Приезжайте в декабре, вот тогда будет и правда холодно.

– Нет, спасибо, – помотал головой Рем. – Лучше вы к нам. Пойдем в паб, пропустим по кружке эля…

Дождь прекратился минут двадцать назад, но ему на смену пришел промозглый ледяной ветер, пробирающий до костей. На воде покачивались сорванные с деревьев пожухлые листья и какой-то старый мусор вроде пластиковых бутылок, с которых давно сползли этикетки.

– Да уж… – Грэй потер подбородок. – Я бы сейчас тоже не отказался от стаканчика чего-нибудь горячительного. Но лучше виски… Чтобы горло обжигал. Мой друг как-то привез из Шотландии бутылку местного самогона. Вот это была вещь!

Барнс мечтательно вздохнул.

– Не то что те помои из дьюти-фри, выдаваемые за вискарь! – Он усмехнулся. – Кстати, всегда мечтал попробовать настоящей русской водки. Есть какой-нибудь шанс это организовать по завершении…

Он осекся и кашлянул.

– Ну, короче, как мы закончим все наши дела… здесь?

– Не знаю… – Нестеров почесал затылок. – У нас на базе вообще-то сухой закон. И нарушать его разрешено только по большим праздникам. Ну, там, на Новый год, чей-нибудь день рождения или в честь успешного окончания какой-нибудь крупной операции в Зоне…