Текст книги "Нестеренко"

Автор книги: Григорий Сухина

Соавторы: Владимир Ивкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

В последующие годы работы по искусственным спутникам Земли становились все более масштабными. Были разработаны научные основы управления спутниками различного назначения, проведения наблюдений и измерений координат искусственных спутников Земли. 14 июля 1948 года на научной сессии Академии артиллерийских наук М. К. Тихонравов выступил с докладом «Пути осуществления больших дальностей стрельбы ракетами», где предложил пакетную схему ракеты на базе существующих ракет. Свой доклад он заключил словами: «Таким образом, дальность полета ракет не только теоретически, но и технически не ограничена».

Доклад был воспринят скептически. К нему отнесся серьезно только Сергей Павлович Королев, работавший тогда главным конструктором ОКБ-1. Он специально приехал к Тихонравову в НИИ-4, увидел расчеты и графики и сказал окружившим его инженерам: «Вы – инженеры с большой буквы!» Королев ухватился за идею пакетной ракеты и наладил сотрудничество с Тихонравовым, воплотив его идеи в ракете Р-7. Тому есть документальные доказательства. Дневник Тихонравова свидетельствует о частых встречах с Королевым. Пункт о перспективности направления работ по пакетной схеме появился в эскизном проекте ракеты Р-3 в 1949 году.

16 декабря 1949 года Королев направил в НИИ-4 техническое задание на выполнение научно-исследовательской работы «Исследование возможности и целесообразности создания составных ракет дальнего действия типа “пакет”». В сопроводительном письме к техническому заданию говорилось: «В связи с актуальностью работ по исследованию составных ракет типа “пакет”, проводимых в НИИ-4 МО под руководством члена-корреспондента Академии артиллерийских наук М. К. Тихонравова, НИИ-88 считает целесообразным заключение с НИИ-4 договора на эту работу с выдачей технического задания на ее выполнение».

В марте 1950 года в НИИ-4 МО состоялась научно-техническая конференция, на которой с большим докладом «Ракетные пакеты и перспективы их развития» выступил М. К. Тихонравов. Доклад показал возможность практической реализации составных ракет. В 1949–1950 годах группой Тихонравова был проработан двухступенчатый вариант «пакета» из трех ракет Р-3, стартовая масса каждой из которых была около 70 тонн, масса боевого заряда составляла три тонны, а дальность полета доходила до трех тысяч километров. В результате проведенных расчетов было установлено, что такой «пакет» может вывести на орбиту ИСЗ достаточно тяжелый груз.

Несмотря на неодобрение высокого начальства и сокращение группы Тихонравова до двух человек, Нестеренко продолжал поддерживать работу Михаила Клавдиевича. Они дружили семьями, все праздники и юбилеи отмечали вместе. Вклад Нестеренко, оценившего и поддержавшего группу Тихонравова в то время, когда еще никто не думал об искусственном спутнике, очень велик. Разве мог подумать тогда Алексей Иванович, что ему же будет поручено воплощать теорию в практику, вкладывая свой ум и энергию в создание космодрома Байконур, в испытания первой в мире пакетной межконтинентальной ракеты Р-7 и запуск первого в мире искусственного спутника Земли?

Алексей Иванович пишет, что «они своей работой заставили заниматься такие крупные, мощные организации, как ОКБ-1, НИИ-88». И далее: «Если бы я в свое время не предложил Михаилу Клавдиевичу работать на таких условиях, когда он сверх плана работал бы над задуманной им темой, не поддержал бы его, то вопрос об искусственных спутниках Земли у нас оттянулся бы еще на несколько лет. Группа М. К. Тихонравова сделала большое дело, и не случайно потом Сергей Павлович добился, чтобы М. К. Тихонравов был переведен в его КБ, где ему было поручено возглавить отдел перспективного развития ракетной техники».

Результаты исследований группы Тихонравова были изложены в отчетах НИИ-4 МО: «Исследование возможности и целесообразности создания составных ракет» (1950), «Исследование принципа ракетных пакетов для достижения больших дальностей стрельбы» (1951), «Выбор оптимальных вариантов ракет для стрельбы на большие дальности» (1952). На основании проведенных исследований в 1951 году был разработан и выслан в ОКБ-1 проект экспериментальной ракеты пакетной схемы, способной осуществить запуск ИСЗ.

Многие результаты исследований использовались при эскизном проектировании ракеты Р-7. Проект содержал раздел, посвященный проблемам создания ИСЗ, вывода его на орбиту и спуска на Землю. На официальной защите в 1956 году эскизного проекта первого ИСЗ С. П. Королев отметил, что проект спутника разработан в ОКБ-1 на основе исследовательских работ группы сотрудников НИИ-4 МО, возглавляемой М. К. Тихонравовым.

В апреле-июне 1948 года в НИИ-4 из Военно-воздушной академии им. Н. Е. Жуковского было переведено Научно-исследовательское бюро спецтехники ВВС (НИБС ВВС), возглавляемое кандидатом технических наук полковником Георгием Мироновичем Можаровским.

«Совершенно секретно

ПРИКАЗ МИНИСТРА ВООРУЖЕННЫХ СИЛ СОЮЗА ССР № 0014

“29” апреля 1948 года г. Москва

СОДЕРЖАНИЕ: О передаче научно-исследовательского бюро спецтехники ВВС из ВВИА им. Жуковского в НИИ-4 Академии артиллерийских наук.

Главнокомандующему Военно-Воздушными Силами ВС передать к 1 июля 1948 года из Военно-Воздушной Инженерной Академии им. Жуковского Научно-исследовательское бюро специальной техники ВВС по штату № 20/708 со всем личным составом, тематикой работ, финансовыми обязательствами, выделенным кредитом и лабораторным имуществом в Научно-исследовательский институт реактивного вооружения (НИИ-4) Академии артиллерийских наук.

Исполнение донести.

Заместитель министра Вооруженных сил Союза ССР

Маршал Советского Союза

ВАСИЛЕВСКИЙ».

Сотрудники научно-исследовательского бюро были распределены по отделам института. Прибывшие с Г. М. Можаровским сотрудники были высококлассными специалистами, многие из них заняли в последующем высокие должности в институте и в других организациях – Г. С. Нариманов, П. А. Агаджанов, П. А. Мельников, А. В. Шишкин, Л. Т. Тюрин, М. М. Бавыкин.

Одновременно с изучением баллистических ракет дальнего действия и началом разработки их первых образцов были начаты поиски путей борьбы с ними, результаты которых нашли свое отражение в изобретении Г. М. Можаровского по созданию наземной системы противоракетной обороны по принципу «ракета против ракеты» при радиолокационном обеспечении. В процессе исследований был разработан аванпроект системы ПРО отдельного района от баллистических ракет с дальностью полета до трех тысяч километров, определены пути и потребные усилия для практической реализации этой системы. Один из разделов аванпроекта системы ПРО был посвящен выяснению и учету влияния отделяющихся частей ракет (обтекателя и др.), мешающих перехвату головных частей. Исследование роли отделяющихся элементов, являющихся одиночными радиолокационными отражателями, создало предпосылки для изучения в дальнейшем способов противодействия системам противоракетной обороны.

В декабре 1949 года заданная комплексная НИР была завершена выпуском итогового отчета в объеме тридцати трех книг и шестнадцати приложений, в которых обоснованы тактико-технические требования (ТТТ) к системе противоракетной обороны района. В процессе работ был выполнен ряд важных исследований, послуживших в дальнейшем основой для создания самостоятельных областей и направлений развития ракетной техники, и в частности – преодоления противоракетной обороны. К числу таких направлений относятся:

исследование радиолокационных характеристик ракет и головных частей;

радиолокационное наблюдение за полетом ракет на полигонах Министерства обороны;

поиск областей применения вычислительных машин для повышения уровня автоматизации работы систем противоракетной обороны;

динамика движения тел с жидким наполнением под действием управляющих сил;

разработка радиолокационных станций противоракетной обороны.

Особенно продуктивно в данных направлениях работали сотрудники института П. А. Агаджанов, И. И. Гребенщиков, Г. И. Левин, А. М. Бахрамов, М. М. Бавыкин.

Материалы НИР были в 1954 году использованы отечественной промышленностью при разработке и создании экспериментального полигонного варианта системы противоракетной обороны. Группа ученых под руководством А. А. Ильюшина и И. Е. Шашкова доказала возможность устойчивости летательных аппаратов независимо от взаимного расположения центра давления и центра тяжести с помощью разных стабилизаторов.

Коллектив ученых и сотрудников ЦНИИ-4 принимал участие в проектировании всех экспериментальных и боевых ракетных комплексов. К числу наиболее значимых фундаментальных исследований и разработок, осуществленных в институте в 1946–1951 годах, можно отнести:

методику расчета и составления таблиц для первых ракет; в декабре 1950 года был разработан проект инструкции по отстрелу и составлению таблиц стрельбы ракетами дальнего действия (разработчиком таблицы стрельб был видный ученый П. Е. Эльясберг). Временные таблицы были составлены в 1951 году;

методику расчета полетных заданий для следующих поколений ракет;

работы по исследованию конструкций корпусов ракет;

исследования жидкостных (Г. С. Наримановым были проведены исследования влияния колебаний компонентов топлива в баках на устойчивость движения летательных аппаратов) и твердотопливных реактивных двигателей;

исследования ракетных топлив;

разработку тактико-технических требований на автономную систему управления межконтинентальных баллистических ракет;

обоснование принципов построения высокоточных систем управления на базе бортовых цифровых вычислительных машин и многое другое.

В 1947–1949 годах проведен целый комплекс научно-исследовательских работ по определению перспектив развития автономных систем управления. Разработана инженерная методика расчета систем автоматического регулирования полета ракеты, впервые сформулирована общая постановка задачи управления и стабилизации движения ракеты, исследованы в теоретическом плане вопросы устойчивости для случая нестационарного движения. В 1948 году впервые в отечественном ракетостроении разработана теория гироскопических приборов типа «Вертикант» и «Горизонт». Проанализированы возможные ошибки этих приборов.

Развитие ракетной техники во многом зависело от разработки новых материалов, особенно для двигательных установок. В 1946–1948 годах в институте был выполнен ряд научно-исследовательских работ по анализу применяющихся в ракетной технике материалов. Лабораторная база позволяла провести такой анализ (сотрудниками института П. Р. Шелепухиным и Н. Л. Кафенгаузом была создана специальная экспериментальная установка для его проведения). На основе анализа свойств различных материалов была показана целесообразность применения для изготовления внутренней оболочки камеры сгорания хромистой бронзы. Постановлением Совета министров СССР от 13 февраля 1953 года № 443–213 группе организаций в составе НИИ-4 (головной), Государственного института редких металлов, Московского института цветных металлов совместно с ленинградским заводом «Красный выборжец» были поручены разработка технологии выплавки и прокатки хромистой бронзы и внедрение ее в производство жидкостных ракетных двигателей, разрабатываемых ОКБ-456 Министерства авиационной промышленности. Эта работа закончилась позже разработкой и рекомендацией к применению в жидкостных ракетных двигателях жаропрочных высокотеплопроводных медных сплавов.

Институт разрабатывал, участвовал в создании и эксплуатации измерительных комплексов для всех ракетных полигонов и космодромов. Были также проведены исследования и задолго до начала промышленных разработок обоснованы возможность и целесообразность создания железнодорожного ракетного комплекса. Предложения не нашли реализации в силу ряда недостатков комплекса (ограниченный маневр, трудности маскировки, сложность боевого управления). Эти идеи воплощены в практику только в 1980-е годы, когда, используя новейшие достижения науки и техники, были разработаны и приняты на вооружение боевые железнодорожные ракетные комплексы.

Институт имел отделы, занимавшиеся проблемами улучшения характеристик жидких и твердых топлив. Наличие таких отделов обеспечивало высокий уровень исследований в крайне важной тогда области ракетостроения – в области ракетных двигателей.

В 1950–1951 годах были приняты на вооружение две первые баллистические ракеты оперативно-тактического назначения Р-1 и Р-2. В создании и испытаниях этих ракет активное участие принимал и 4-й НИИ. Его ученые сыграли важную роль в разработке проблем баллистики управляемых ракет большой дальности и, в частности, в моделировании их полета, составлении таблиц стрельбы, без которых ракеты не могли быть приняты на вооружение.

Характерной чертой работы института было то, что все результаты исследований, выполнявшихся их учеными, находили практическую реализацию. Созданная в первые годы лабораторно-испытательная база позволяла проводить всесторонние исследования по обоснованию тактико-технических требований к ракетному вооружению и обеспечивающим системам, предложений по их развитию и совершенствованию. Был построен ряд корпусов, в которых размещались научные подразделения и лаборатории, созданы экспериментальный завод и КБ, способные производить практически любые опытные элементы техники, которой занимался институт.

Алексей Иванович был прогрессивным человеком и видел перспективы нового дела. Он участвовал в работах по исследованию зенитных управляемых снарядов для ПВО страны, по спуску и мягкой посадке на Землю с помощью парашютно-тормозной системы груза, сбрасываемого с самолета (за это ему в составе группы разработчиков 14 марта 1951 года присуждена Сталинская премия 3-й степени).

В 1947–1950 годах в НИИ-4 проводились исследования по крылатым ракетам большой дальности и перспективам их развития. С 1949 года велись исследования по разработке высотной ракеты и ракетного зонда, которые завершились выпуском эскизного проекта системы для отработки приземления людей и животных, размещенных в кабине, запускаемой при помощи ракеты Р-1.

В конце 1946 года на 4-м ГЦП начались работы по подготовке и проведению первых пусков ракет А-4 и Р-1. В баллистическом обеспечении пусков этих ракет активное участие принимал НИИ-4. Научный отчет института № 1 «Внешняя баллистика дальнобойных реактивных снарядов типа А-4» был посвящен решению основных вопросов баллистики ракеты.

В 1947–1949 годах в институте была разработана инженерная методика расчета систем автоматического регулирования полета ракет, впервые сформулирована общая постановка задачи управления и стабилизации движения.

Научно-исследовательские работы начального периода деятельности НИИ-4 были направлены на глубокое изучение принципов действия отечественных и зарубежных головных частей и автоматики подрыва боевых зарядов. Проводились также исследования по стартовым комплексам и наземному технологическому оборудованию для перспективных ракет дальнего действия, полевых реактивных снарядов, зенитных и противоракетных систем. В работах института 1948–1950 годов, посвященных перспективам развития наземного технологического оборудования для жидкостных ракет дальнего действия, сотрудниками института К. Д. Масленниковым, В. И. Путвинским, Н. В. Слобожановым было доказано, что при дальности стрельбы ракетой на тысячу и более километров целесообразно создание стационарных стартовых комплексов, поскольку подвижные комплексы жидкостных ракет типа тех, что применялись для ракет P-1 и Р-2, для таких ракет представлялись в то время слишком громоздкими и имеющими низкую боевую готовность.

С 1950 года в институте начались исследования по стартовым комплексам межконтинентальных ракет. Были проанализированы принципиальные схемы подготовки таких ракет к пуску, различные способы установки ракет на пусковое устройство, заправки и прицеливания.

В 1946–1948 годах институтом были выполнены научно-исследовательские работы обзорного и поискового характера с целью изучения и разработки специальных полигонных измерительных комплексов. В весьма короткие сроки институт силами своих специалистов осуществил доработку радиолокационных станций наведения и корректировки огня зенитной артиллерии американского и английского производства. Сотрудники института принимали участие в подготовке боевых расчетов для этих станций, непосредственно участвовали в организации работ и пусках ракет на полигоне Капустин Яр.

На 4-м ГЦП с участием НИИ-4 в 1947 году была создана служба единого времени, располагающая комплексом аппаратуры генерирования, формирования, усиления и передачи сигналов времени потребителям. В 1949 году была создана система единого времени, однако в начале 1950-х годов в связи с разработкой ракет с дальностью полета более тысячи километров возникла проблема значительного улучшения ее характеристик. К обоснованию возможностей создания совершенной системы единого времени в институте приступили в 1953 году.

Огромная работа в первые три года существования института была проведена по созданию его экспериментальной и производственной базы.

Для материально-технического обеспечения НИР и развития института в 1946 году были созданы соответствующие отделы, возглавляемые заместителем начальника института по МТО. В первые годы их основной задачей было снабжение института приборами, химическими реактивами, взрывчатыми веществами, порохами, двигателями реактивных снарядов, экспериментальных мастерских – необходимыми материалами, оборудованием.

Не следует думать, что НИИ-4 существовал в «тепличных условиях»: его деятельность находилась под строгим контролем государственных и военных структур, требовавших от сотрудников и руководителей института полной отдачи. В ходе аттестации, проведенной в конце 1947 года, немало претензий было высказано и в адрес начальника института.

«Аттестация

за период с ноября 1946 г. по декабрь 1947 г. на начальника института реактивной техники (НИИ-4) вооружения Академии артиллерийских наук гвардии генерал-лейтенанта артиллерии Нестеренко Алексея Ивановича.

Во время Великой Отечественной войны тов. Нестеренко зарекомендовал себя энергичным, решительным, обладающим широким кругозором генералом – в должностях начальника оперативной группы ГМЧ и зам. командующего артиллерией фронта по ГМЧ.

На должности начальника института несколько более года. За это время под его руководством происходило формирование института.

Институт далеко еще не стал полноценно работающей организацией, не имея основных рабочих подразделений – лабораторий. Наиболее серьезным тормозом в развитии института является срыв строительных работ не по вине начальника института. Однако многие из работ институт сумел обеспечить, пользуясь чужой базой, и организовать нормальный их ход, хотя и в затруднительных условиях. Институт далеко не полно укомплектован кадрами, а из числа имеющихся кадров значительное количество лиц не является ценными для института работниками.

В вопросе подбора кадров т. НЕСТЕРЕНКО не проявил должного внимания. Рассчитывая на нормальный ход строительства, задержал развитие некоторых лабораторий, которые могли бы быть организованы ранее.

Сам дисциплинирован, но не всегда умеет держать в руках подчиненных. Не уделил внимания батальону охраны института, в результате чего в этом подразделении крайне слаба воспитательная работа, а офицерский состав пытается насадить дисциплину только карательными мероприятиями и не всегда правильными.

Тов. Нестеренко сам взялся за ведение научной работы по изучению и обобщению опыта войны, но пока еще на этом поприще себя не выявил. В административном отношении авторитетом пользуется. Политически достаточно развит, безусловно предан делу партии Ленина – Сталина и Социалистической Родине. Состояние здоровья хорошее.

Может быть оставлен в занимаемой должности, но с указанием на необходимость более активного включения в научную работу, более тщательного изучения своих подчиненных и поднятия дисциплины среди офицерского состава.

Президент Академии артиллерийских наук генерал-лейтенант артиллерии БЛАГОНРАВОВ

Аттестация утверждена заместителем Командующего артиллерией ВС СССР маршалом артиллерии М. Н. ЧИСТЯКОВЫМ 30 декабря 1947 года».

В 1947 году в НИИ-4 был создан стенд для огневых испытаний ЖРД тягой до 100 килограммов, работающий на спирте и газообразном кислороде. В 1948–1949 годах появились второй и третий стенды, в 1950–1951 годах – четвертый и пятый. Кроме того, были построены три лаборатории, две экспериментальные установки, пороховая мастерская, экспериментальные мастерские при основных отделах института. В институте были построены и функционировали экспериментальные установки для исследования механического воздействия взрыва на объекты и технику, взрывная камера для изучения физики действия воздушной ударной волны с различными преградами, метательные высокоскоростные взрывные установки, термобарокамера для исследования механического воздействия высотного ядерного взрыва и многое другое.

В неприспособленных помещениях к началу 1947 года были размещены пять цехов экспериментальных мастерских, оснащенных в основном трофейным оборудованием. В 1948 году численность рабочих экспериментальных мастерских составляла 90 человек. В середине года по чертежам отдела жидкостных двигателей был изготовлен двигатель для работы на тетранитрометан-керосине, имевший тягу 500 килограммов. Этот двигатель явился первой продукцией экспериментальных мастерских.

В 1949 году в институте был создан конструкторский отдел. В него вошли лучшие инженеры-конструкторы из конструкторских групп научных подразделений, имеющие знания и опыт по проектированию экспериментальных двигательных установок на жидком, твердом и комбинированном топливах, приборов систем управления, головных частей и взрывателей, а также всевозможных испытательных стендов для лабораторной базы. Была создана единая конструкторско-производственная база в виде конструкторского отдела и экспериментальных мастерских для эффективного обеспечения научных исследований. Позже, в 1951–1955 годах, было завершено строительство нового производственного корпуса площадью 6185 квадратных метров для мастерских, которые были преобразованы в экспериментальный завод.

В целом с 1946 по 1954 год на территории института было построено семь капитальных лабораторно-производственных зданий суммарной площадью свыше 20 тысяч квадратных метров.

Нестеренко посетил ОКБ-1, познакомился с С. П. Королевым, а также со всеми руководителями КБ, занимающимися ракетами и оборудованием для их испытаний. Уже на стадии разработки он подключал свои научные подразделения к работам по их профилю. Тесное взаимодействие с разработчиками обеспечивало ускорение выполнения научно-исследовательских работ и их практическую ценность.

Начиная с первого плана НИР института, сформированного в 1947 году, значительная часть работ выполнялась в тесном взаимодействии с заказывающими управлениями и организациями Министерства обороны и промышленности – 4-м управлением Главного артиллерийского управления Министерства обороны, 4-м Государственным центральным полигоном Министерства обороны, ленинградским полигоном «Ржевка», Софринским артиллерийским полигоном, Академией химзащиты, ВА им. Ф. Э. Дзержинского. Основной проблемой, для решения которой строились отношения с научно-исследовательскими институтами и конструкторскими бюро промышленности, было создание первых управляемых баллистических ракет дальнего действия. Здесь НИИ-4 работал в тесном сотрудничестве с НИИ-88 Министерства вооружения, НИИ-885 Министерства промышленности средств связи, НИИ-1 Министерства авиационной промышленности. Совместно исследовались вопросы устойчивости полета ракет, изучались летно-технические характеристики (баллистика) ракет. С НИИ-125 Министерства сельскохозяйственного машиностроения, НИИ-6 Министерства химической промышленности, ОКБ Московского энергетического института, Государственным институтом прикладной химии проводились многие исследования топлив. Развивалось сотрудничество с Ленинградским государственным оптико-механическим заводом и другими организациями и предприятиями. При выполнении исследований в области зенитных ракет НИИ-4 тесно взаимодействовал с научно-исследовательскими институтами и конструкторскими бюро, выполнявшими заказы войск ПВО.

Генерал-лейтенант Юрий Александрович Мозжорин, служивший в 1947–1955 годах в баллистическом отделе Управления реактивного вооружения ГАУ, характеризуя этот период, писал: «Непрерывно шли испытания, частые продолжительные командировки, разрабатывались новые ракеты, дорабатывались старые, организовывалось серийное производство принятых на вооружение ракет дальнего действия. Подготавливались многочисленные документы по техническим характеристикам разрабатываемых и испытываемых ракет, на их доработку, устранение недостатков и усовершенствование отдельных агрегатов, систем и аппаратуры… Конструкторские бюро и заводы работали с удивительным напряжением и эффективностью».

Помимо традиционных методов взаимодействия между заказчиками и исполнителями научно-исследовательских работ, согласования технических заданий, приема результатов, выдачи заключений и т. д. широкое распространение получило непосредственное участие представителей заказывающих управлений в работе научных совещаний и научно-методических советов подразделений института, на которых рассматривались и обсуждались материалы итоговых и промежуточных отчетов, а также отдельные, наиболее важные результаты. Такая форма взаимодействия существовала на протяжении многих лет и способствовала более качественному выполнению научно-исследовательских работ и более полной реализации результатов.

Алексей Иванович лично посещал многие организации, знакомился с руководителями, договаривался о совместной работе. В ходе этих встреч определялись основные направления сотрудничества.

НИИ-4 добился больших успехов, часто опережая промышленные организации и конструкторские бюро в исследованиях перспектив развития новых видов вооружения и нередко подсказывая промышленности решение отдельных научно-технических задач. Исследуя вновь создаваемые боевые ракетные комплексы, институт завоевал авторитет и начал работы по обоснованию тактико-технических требований к ракетным комплексам и всем системам.

«Аттестация

за период с декабря 1947 г. по октябрь 1949 г. на начальника института реактивного вооружения Академии артиллерийских наук МВС СССР гвардии генерал-лейтенанта артиллерии Нестеренко Алексея Ивановича.

Во время Великой Отечественной войны тов. Нестеренко зарекомендовал себя энергичным, решительным, обладающим широким кругозором генералом – в должностях начальника оперативной группы ГМЧ и зам. командующего артиллерией фронта по ГМЧ.

Будучи назначен начальником института, руководил его формированием в трудных условиях, вытекавших из отсутствия необходимых квалифицированных кадров, затяжки строительных работ и новизны дела. Несмотря на далеко еще недостаточное развитие института, на необходимость в ряде случаев проводить работы, пользуясь сторонней экспериментальной базой, к 1949 году институт приобрел лицо научно-исследовательской организации, способной вести серьезные научные работы по реактивной технике. Наряду с полноценно проведенными работами, в институте встречаются случаи не вполне качественного выполнения работ, объясняемые несвоевременным контролем за ходом их выполнения и отсутствием лиц, обладающих должной научной квалификацией.

Не будучи лично в состоянии охватить глубоко все вопросы многосторонней тематики работ института, тов. Нестеренко вынужден полагаться на работу своих заместителей и ближайших помощников, не всегда также обладающих необходимым опытом, что иногда приводит к неправильной оценке состояния работ. В результате этого получается, что тов. Нестеренко, будучи человеком твердого и решительного характера, иногда попадает под влияние подчиненных ему лиц, которым он привык доверять больше, чем другим и не всегда правильно разбирается в необходимых мероприятиях.

Большое внимание уделяет вопросам материального обеспечения института, иногда увлекаясь чрезмерными масштабами, в результате чего в институте были случаи излишнего накопления неиспользуемых для работы материальных ценностей.

Трудолюбив, безусловно честен и прям в высказываниях своих мыслей. Лично дисциплинирован. Военную тайну хранить умеет. Не полностью добился наведения порядка в работе подчиненных, обеспечивающего исключение мелких нарушений в существующих правилах ведения работы, связанной с секретными объектами.

Морально и политически устойчив. Делу партии Ленина-Сталина предан. Лично включился в ведение работы по вопросам боевого применения и реактивного вооружения; наличие боевого опыта у тов. Нестеренко определяет возможности непосредственного его участия в таких работах.

Состояние здоровья хорошее.

Целесообразно командировать на ВАК при Высшей Военной Академии, поскольку тов. НЕСТЕРЕНКО более соответствует по своим личным качествам и подготовке должностям, связанным с руководством боевой подготовкой. Заключение подкомиссии Высшей аттестационной комиссии 1948 года о несоответствии тов. Нестеренко занимаемой должности по специальной своей подготовке не было реализовано в связи с крайними затруднениями в подборе лучшей кандидатуры на должность начальника института.

Президент Академии артиллерийских наук генерал-лейтенант артиллерии БЛАГОНРАВОВ

Аттестация утверждена заместителем Военного министра Союза ССР Маршалом Советского Союза Соколовским В. Д. 9 мая 1950 года».

На фоне всего сделанного в НИИ-4 под руководством А. И. Нестеренко более чем странно выглядят заключения двух комиссий, проверявших деятельность института в 1950 и 1951 годах.

Вот извлечение из приказа военного министра СССР от 20 апреля 1950 года № 0084 «О результатах проверки работы научно-исследовательского института № 3 и использования оборудования и приборов в Научно-исследовательском институте № 4 Академии артиллерийских наук»:

«Проверкой установлен целый ряд существенных недостатков, основными из которых являются:

По научно-исследовательскому институту № 4

Несмотря на вскрытые в 1947–1949 годах Финансовым управлением факты нерационального расходования средств на приобретение оборудования и бесхозяйственного его использования и хранения, Министерством государственного контроля СССР в декабре 1949 года вскрыты в деятельности института следующие факты:

1. Приобретение дорогостоящего оборудования и приборов производится институтом бесхозяйственно, без учета тематики Института, вследствие чего это оборудование длительное время хранится без использования.

В апреле 1948 года вместо необходимого 10 отделу компаратора, по заявке начальника этого отдела, был приобретен стереокомпаратор стоимостью 177 150 рублей, который за ненадобностью был передан артиллерийской академии им. Дзержинского.

2. На складах МТО института хранится большое количество материальных ценностей, ненужных институту.

По неполным данным, на складах НИИ-4 находится на 1 164 125 рублей ненужного институту оборудования и на 237 863 рубля излишних материалов, длительное время не используемых институтом и подлежащих реализации.

3. В институте установилась незаконная практика заключения договоров на выполнение работ с научными и инженерно-техническими обществами, с допущением при этом перерасхода государственных средств. Так, в июле 1949 года институтом был заключен договор с научно-исследовательской лабораторией приборостроения Московского отделения Всесоюзного химического общества имени Менделеева при Академии наук СССР на изготовление 4 шестишлейфовых осциллографов стоимостью 64 тысячи рублей каждый, в то время, как на отечественных заводах изготавливаются осциллографы типа МОП-2 более лучшей конструкции и стоимостью 24 тысячи рублей каждый, т. е. на 40 тысяч дешевле заказанных институтом.

Особенно серьезные нарушения имели место при заключении договоров с артиллерийской академией имени Дзержинского. В октябре 1947 года НИИ-4 заключил договора на проведение 2 работ, не предусмотренных тематическим планом института. Договора были заключены по распоряжению вице-президента ААН тов. Струсельбы, причем по одной из работ, не предусмотренной тематическим планом НИИ-4 (профессора Франкля), были выплачены деньги на 4 месяца раньше подписания договора, чем институтом было допущено серьезное нарушение договорной и финансовой дисциплины.

В целях устранения отмеченных недочетов в хозяйственной деятельности, грубых нарушений в приобретении и использовании оборудования и приборов, выявленных Министерством государственного контроля СССР в научно-исследовательском институте № 4 ААН

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Президенту Академии артиллерийских наук: а) в тематике научно-исследовательских работ сосредоточить основное внимание на вопросах артиллерийского вооружения;

<…> е) строго руководствоваться при приобретении оборудования, аппаратуры и приборов и использовании их указаниями Постановления Совета Министров СССР от 30 января 1950 года № 397–137 и приказа МВС № 0047 от 20 февраля с. г.;

ж) факты необоснованного приобретения и бесхозяйственного использования оборудования, приборов и аппаратуры расследовать и лиц, виновных в этом, наказать своей властью;

з) к 1 июня с.г. доложить мне о принятых мерах по улучшению использования приобретенного институтами ААН оборудования, приборов и аппаратуры и передаче в установленном порядке ненужного институтам оборудования и излишних материалов и инструмента;

л) повысить большевистскую требовательность к качеству и своевременному выполнению работ, создав благоприятные условия для развертывания деловой критики и самокритики…

3. За непринятие мер к наведению порядка в заключении договоров, контроля за их выполнением и использованием оборудования, аппаратуры, приборов и материалов начальнику НИИ-4 генерал-лейтенанту артиллерии Нестеренко – объявить выговор. <…>

Заместитель военного министра Союза ССР Маршал Советского Союза В. Соколовский».

Летом 1951 года была проведена новая проверка, организаторы которой пришли к выводу, что руководство НИИ-4 не сделало выводов из предыдущей критики. Поэтому были приняты новые, более радикальные решения. Вот извлечение из приказа военного министра СССР от 18 сентября 1951 года № 00 212 «О результатах проверки работы научно-исследовательских институтов № 3 и № 4 Академии артиллерийских наук»: