Текст книги "Замуж за шейха"

Автор книги: Грейс Кэрол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Дети были слабостью Бена. Его брат говорил, что, если бы у Бена были свои дети, он бы их избаловал донельзя, как баловал своих племянников и племянниц. Может, и хорошо, что он никогда не женится и не станет отцом.

– Я с удовольствием куплю печенье, – ответил он девочкам. – Покупаю все!

Школьницы удивленно переглянулись и захихикали.

– У нас почти двести коробок в фургоне.

– Так мало? – спросил Бен, и девочки снова прыснули.

Подписав чек и вручив его герлскаутам, Бен разгрузил фургон и затащил коробки в прихожую. Девочки не скрывали своего восторга, а сидящая за рулем мама одной из них сказала, что они наверняка получат приз за самую успешную продажу.

Бен вернулся в дом и увидел Эмили, с недоумением взиравшую на гору коробок. Он с облегчением отметил, что она переоделась в вылинявшие мешковатые джинсы и бесформенный старый джемпер. Слава богу, теперь он сможет сконцентрироваться на каких-то более важных вещах, чем разглядывание ее тела. Было заметно, что, переодевшись, Эмили тоже слегка расслабилась. На ее лице не осталось ни капли макияжа, а на носу снова красовались очки. От привычной Эмили ее отличала лишь новая стрижка. Сколько Бен знал Эмили, она носила длинные волосы, собранные в пучок или распущенные и заправленные за уши. Неожиданные кудряшки, обрамляющие теперь лицо, делали ее похожей на эльфа. Очаровательного эльфа.

– Что это… – начала Эмили.

– Надеюсь, ты любишь домашнее печенье.

– Я очень люблю домашнее печенье, особенно мятное, но не в таких же количествах. Пачки или двух было бы достаточно. Что заставило вас совершить эту оптовую закупку?

– Две маленькие девочки. Ты же знаешь, я всегда поддерживаю начинающих предпринимателей. Если бы у меня был ребенок, я бы… – Бен прервал себя на полуслове. – Кстати, я тоже люблю домашнее печенье.

Эмили кивнула. Ее удивило его негативное отношение к браку при таком явном желании иметь детей. Она знала, как Бен любит своих племянников и племянниц, как делает им подарки по поводу и без повода, но никогда не слышала, что он хочет иметь собственных детей.

– Мы можем взять печенье в офис и раздать сотрудникам, – предложил предприимчивый Бен.

«Мы». Эмили по-прежнему было странно слышать это местоимение применительно к ним с Беном.

– Отлично. Садитесь и отдыхайте, а я пока приготовлю обещанный омлет.

Она рассчитывала, что Бен расположится в гостиной, а она займется обедом на кухне. Но он пошел вслед за ней, удобно оседлал ее любимый табурет, как будто на свете не было ничего естественнее – могущественный арабский шейх, сидя на маленькой кухне, наблюдает, как его помощница взбивает яйца для омлета.

– Я у тебя в долгу.

– За омлет? Не стоит, сэр. Сегодня омлет бесплатный, – пошутила Эмили. Ее пугал этот игривый разговор тет-а-тет в тесноте ее кухоньки. Ей было сложно находиться рядом с Беном на работе, а уж в такой интимной обстановке легко потерять остатки самообладания. Его близость нервировала Эмили, делала уязвимой и неловкой. Она хотела, чтобы босс ушел. – Кроме того, вчера мы вместе с вами ужинали в ресторане.

Бен взъерошил волосы, что придало ему какой-то мальчишеский и более доступный вид. Просто парень, живущий по соседству.

– Неужели это было только вчера? Мне казалось, что прошла целая вечность.

Эмили молча кивнула, доставая из холодильника продукты для омлета.

– Ты любишь готовить?

– Да. – Но только когда ты не сидишь на моей кухне так близко, что я чувствую твой запах, мысленно добавила она.

– Я спрашиваю потому, что собирался нанять кухарку, когда мы поженимся. Что ты об этом думаешь?

Яйцо выпало из рук Эмили и шлепнулось на пол. Он нашел самый подходящий момент для подобного разговора. Она и так нервничает из-за его присутствия, а тут еще эти разговоры о совместной жизни. Мечты Эмили о Бене были самыми разными – от возвышенных до непристойно-эротичных, но ни в одной из них она не готовила для него омлет. Кроме того, она никак не могла выбросить из головы его слова о том, что место жены – дома. Интересно, увидев ее в домашней обстановке, что он теперь думает о ней?

Бен схватил бумажное полотенце и вытер пол. Он проделал это так естественно, как будто все шейхи только тем и занимаются. Эмили достала из холодильника еще одно яйцо, и в этот момент раздался стук в заднюю дверь. Эмили выразительно вздохнула и пошла открывать. На пороге стояла Пегги.

– Ты же собиралась в ресторан, – сказала она, незаметно косясь на Бена.

– Мои планы изменились, – многозначительно произнесла Эмили, надеясь, что Пегги поймет намек и уйдет.

– Да уж вижу, – не унималась Пегги. – Я хотела занять у тебя… Ой! Я не знала, что ты не одна. Я зайду позже. – Актриса из Пегги была никудышная.

Эмили вытерла руки о фартук и обреченно произнесла:

– Все нормально. Проходи.

Пегги проскользнула в комнату и во все глаза уставилась на Бена, который встал при ее появлении.

– Пегги, это Бен Али Мансур, мой… мой босс.

– Очень приятно.

Пегги улыбнулась, а потом и вовсе засияла, когда Бен поинтересовался ее садом. Эмили сотни раз наблюдала, как он очаровывает новых знакомых, но все они были потенциальными деловыми партнерами. Он умел вовлечь их в разговор, задавая вопросы о том, что людям близко и интересно. Бен был исключительным слушателем. Пока Эмили взбивала и жарила омлет, Пегги болтала без умолку, а Бен внимательно ее слушал. Наконец Пегги распрощалась, так и не сказав, зачем же приходила.

Эмили никогда так не хотела, чтобы у нее была столовая или хотя бы обеденный стол побольше. Ее маленький деревянный кухонный столик оказался невозможно мал для двух людей, особенно для них с Беном. Эмили постелила полотняную скатерть и поставила две разномастные тарелки с тостами и пышным омлетом. Когда она села за стол, ее коленки уперлись в колени Бена. Она испуганно вскинула глаза и наткнулась на его непроницаемый взгляд. Долгую минуту они смотрели друг на друга, затем Эмили поспешно уткнулась в тарелку. Они ели омлет в полном молчании, и все было не так, как прежде. Да, задерживаясь допоздна в офисе, они много раз перехватывали на работе сандвичи и кофе, но обедать вместе, в тесноте ее скромной кухоньки… Но Бена, казалось, это совсем не волнует. Он с видимым удовольствием уплетал омлет, как будто неделю голодал. Проглотив последний кусочек, он заявил, что это был лучший омлет в его жизни.

Поблагодарив ее за обед, Бен направился в гостиную. Остановившись у фотографии на стене, он бросил на нее вопросительный взгляд.

– Моя семья, – предупредила Эмили его вопрос. Как же она могла забыть об этой фотографии? Теперь он знает, что у нее есть семья, и немаленькая. Уже не удастся сказать, что она сирота и ей некого пригласить на свадьбу.

– Ты никогда не говорила о своей семье.

– А вы никогда и не спрашивали.

Бен задумчиво кивнул и снова посмотрел на фотографию семейства Клейборн, сделанную много лет назад.

– А где ты? – спросил Бен.

– В заднем ряду. Вот.

– А что это за красивая пара на переднем плане?

– Мои родители.

– А кто остальные? – спросил он.

Эмили стала называть братьев и сестер, одновременно указывая на них:

– Моя сестра Робин, моя сестра Хелен, мой брат Пол, еще один брат Джаред.

– Они все такие высокие, такие привлекательные…

– …кроме меня, – бесстрастным голосом закончила его мысль Эмили. – Я в семье самая старшая, самая невысокая и самая некрасивая. Смешно, правда? – Эмили легко улыбнулась, старательно демонстрируя, что ее совсем это не задевает.

А Бен, как назло, оторвал взгляд от фотографии и стал пристально изучать ее лицо. Эмили внутренне съежилась, хотя внешне ничем не выдала себя. Она давно свыклась с мыслью, что является гадким утенком в семье прекрасных лебедей. Кроме того, она единственная из всех не обладала никаким талантом. Когда-то давно она тоже мечтала превратиться в прекрасного лебедя, запеть, затанцевать, получить «Оскара», оказаться в центре внимания… Чтобы все ахнули! Но этому не суждено было случиться.

– А чем они занимаются? – спросил Бен.

– Кто актер, кто певец, но каждый старается прославиться. В ожидании славы они подрабатывают кто официантом, кто коммивояжером, продавая энциклопедии.

– А ты?

– Что я? Я самая некрасивая и бесталанная в семье. И самая серьезная. Я была их менеджером, бухгалтером, секретарем, костюмером…

– Им наверняка очень не хватает тебя.

– Нет. Не думаю. Может, они тоже так считали поначалу, но быстро научились обходиться без меня. Незаменимых нет.

Бен удивленно поднял брови.

– Я с этим не согласен.

– Но это правда.

– А ты бы хотела стоять на сцене в свете софитов, чтобы весь зал аплодировал тебе стоя?

– Нет. Конечно, нет, – ответила Эмили поспешно. – Кроме того, этому никогда не бывать. Я же сказала, у меня нет никаких талантов.

– Как это нет? Ты умеешь читать по диагонали огромные отчеты, у тебя феноменальная память на цифры. Ты прекрасный стратег и спичрайтер…

Эмили пожала плечами, как бы отметая его комплименты.

– Это совсем другое. Но, по правде говоря, я даже счастлива, что все так сложилось. Я знаю, что у меня нет таланта, и не питаю иллюзий. Они же живут в мире иллюзий и ожиданий. Представляете, какой скучной они меня считают? – Эмили усмехнулась, на этот раз искренне. Она не сомневалась, что родные любят ее и даже гордятся ею. Но ее замужества, такогозамужества, они не поймут никогда. Они не представляют, как можно вступить в брак по расчету, выйти замуж за человека, который тебя не любит.

Бен снова повернулся к фотографии.

– Надеюсь познакомиться со всеми ними на свадьбе, – сказал он.

– Они не смогут приехать, – поспешно ответила Эмили. – У них плотные графики занятий, выступлений… плюс работа.

– Неужели они заняты до такой степени, что не смогут приехать на свадьбу дочери и сестры?

– Но ведь это не настоящая свадьба. Я не хочу, чтобы они думали… Я не хочу, чтобы они разочаровались и расстроились, узнав об обмане. – Эмили не стала объяснять Бену, что ее родственники – большие романтики и верят в вечную любовь. – Бен, какая вам разница, будут мои родственники на нашей свадьбе или нет?

– Большая. Мои родственники тоже будут огорчены, когда через год мы поставим их перед фактом нашего развода. Может, даже больше, чем твои. Кроме того, ты еще молода, у тебя есть все шансы повторно выйти замуж, а мне уже тридцать пять. В моей стране развод – большая редкость, а здесь, в США, – вполне обычное дело и не является трагедией, особенно при отсутствии детей. Но ведь до развода еще целый год, зачем же волноваться сегодня?

Эмили кивнула, но ей было о чем волноваться. Она не могла не думать с тревогой о свадьбе, о годе совместной жизни, о разводе и о том, как будет жить после. А самое главное – удастся ли ей скрыть свою любовь?

Эмили вздохнула и выразительно посмотрела на дверь, но Бен, похоже, не собирался уходить. Он склонился над вазой с розами и вдохнул их аромат.

– Ты сама их выращиваешь?

– Да, это мое хобби.

– Красиво. Сложно их выращивать?

– Ну… – Эмили нахмурилась. К чему этот разговор? Его действительно интересует разведение роз или он просто ищет повод, чтобы задержаться? – В принципе не очень. Надо следовать определенным правилам и посвящать им по нескольку часов в день. Сажать весной, выбрав безветренное и солнечное место. Почва должна быть глинистой, но некоторые сорта предпочитают песчаную. У меня как раз песчаная… – Оборвав себя, Эмили посмотрела в лицо Бену. – Боюсь, что вам это не слишком интересно. Но это ваша вина – вы спросили, а я, как всегда, когда дело касается роз, увлеклась.

– Мне очень интересно. На самом деле. Продолжай.

Эмили кивнула и продолжила, хотя понимала, что лучше было бы деликатно выпроводить гостя:

– Когда у меня будет теплица, я смогу сама выращивать рассаду и экспериментировать с сортами. Вот эта роза называется «Хорошая новость». – Эмили вытащила из вазы бледно-розовую розу на длинном стебле. – Если хотите, можете взять несколько штук домой.

– Нет, спасибо. Розы принадлежат тебе и этому дому. Они даже пахнут, как ты. Или это ты пахнешь, как они. – Бен замолчал на секунду. – Впрочем, я возьму одну с твоего позволения. Вот эту. – Он указал на восхитительную полураскрывшуюся желтую розу с розоватыми разводами на лепестках.

Эмили стала вынимать розу из вазы и укололась шипом.

– Ой!

– Что с тобой? Тебе больно? – обеспокоенно спросил Бен.

Эмили положила розу на стол и протянула руку, чтобы продемонстрировать, что ничего страшного не произошло. Как назло, на пальце выступила алая капелька крови. Бен выглядел встревоженным, как будто ее жизнь находилась в опасности. Взяв Эмили за руку, он приник к ранке губами. Его глаза светились добротой и сочувствием, и они были так близко… Эмили почувствовала возбуждение, никогда до этого ею не испытанное. Она с трудом сглотнула и попыталась отнять руку, но, по правде говоря, не слишком настойчиво. Все, о чем она могла думать в настоящий момент, так это о том, каково это, когда губы Бена прижимаются не к пальцу, а к губам. От этой мысли у Эмили закружилась голова и подогнулись колени.

Бен подхватил ее, когда она начала падать. Он крепко обнял ее за талию и прижал к своей широкой груди.

– Эмили, что с тобой? Ты так реагируешь на вид крови?

Она медлила с ответом, чтобы иметь возможность еще хоть чуть-чуть постоять так, уткнувшись лицом ему в плечо и чувствуя каждый мускул его тела. Наконец, глубоко вздохнув, она отстранилась.

– Со мной все в порядке, Бен. Спасибо. – Комната перестала вращаться перед ее глазами, и все встало на свои места. – Давайте я помогу перенести коробки с печеньем в вашу машину.

Но он не позволил ей этого, бережно усадив ее на диван. Какая нелепость – она всего-навсего уколола палец, а он обращается с ней как с инвалидом. Впрочем, инвалид лучше, чем потерявшая голову от любви дуреха. Пусть Бен считает, что она так отреагировала на вид крови, а не на прикосновение его губ. Если бы он мог читать мысли, то-то бы удивился!

Бен оставил коробки с печеньем в багажнике машины, чтобы завтра отвезти их в офис и раздать сотрудникам. Он поднимался в свой пентхаус на двадцать втором этаже в персональном лифте, держа в руке розу. Войдя в квартиру, поставил ее в вазу на своем рабочем столе в кабинете. Но восхитительный аромат преследовал его, неизменно напоминая об Эмили, ее нежной коже…

Бен решительно открыл портфель и выложил бумаги на обеденный стол, решив не возвращаться в кабинет, где стояла роза. Тщетно пытался он сосредоточиться на важных документах, но так и не прочел ни строчки. Да, он хотел узнать, как живет его будущая жена, но узнал слишком много и оказался не готов к этому. Он понял, что Эмили привыкла всегда быть на заднем плане. Так было и в ее семье, и на работе. Еще он понял, что она даже не представляет, какими обладает талантами, какой красивой и сексуальной может быть, надев маленькое черное платье для коктейля. Настолько сексуальной, что он испытал облегчение, когда она его сняла. Она прекрасно готовит и выращивает замечательные розы. Бен не нуждался ни в поваре, ни в садовнике, но, раз уж все это появится у него в одном лице – лице его жены, возражать не станет.

Итак, Эмили станет его женой и пробудет ею год. Всего один год. Затем они оба вернутся к привычному образу жизни. Он снова станет плейбоем, будет устраивать многолюдные приемы и менять женщин как перчатки. Это будут женщины, знающие правила игры, осознающие свою красоту и умеющие ею пользоваться. Ему не придется убеждать их, что они красивы и талантливы. Они будут дарить ему, а он им сиюминутное удовольствие без каких-либо обязательств. И уже не в первый раз у Бена мелькнула мысль, что он поступил опрометчиво, втянув в эту авантюру Эмили. Подспудно он чувствовал, что с ней все окажется намного сложнее, чем он себе представлял.

Эмили разительно отличалась от всех тех женщин, с которыми он привык проводить время. Ей никогда не сравниться с ними в искушенности и самоуверенности. Да и не надо. Бену очень бы этого не хотелось. Единственное, о чем он мечтал, так это о том, чтобы переход от помощницы к жене и обратно прошел гладко и безболезненно.

Уже лежа в своей огромной кровати, Бен снова почувствовал аромат розы. Этого не могло быть, потому что спальня находилась в противоположном конце квартиры, но запах явно присутствовал, напоминая об Эмили, о ее застенчивой улыбке, ласковых серых глазах и длинных ногах. Бен подумал о том, как бы повела себя его помощница, если бы он поддался искушению и поцеловал ее в шею, когда расстегивал это чертово жемчужное ожерелье.

Отскочила, вскрикнула и дала бы ему пощечину? А может, медленно повернулась бы к нему, обвила его шею руками и прижалась губами к его губам? Нет, вряд ли. И все же, когда в гостиной он обнял ее за талию и прижал к груди, по ее телу прошла волна дрожи. Бен был уверен, что дрожь эта была вызвана соприкосновением их тел, а не видом маленькой капельки крови на пальце. Он вспомнил, как в тот момент ему захотелось обнять ее еще крепче и пообещать, что все будет хорошо.

Он поскреб пальцами подбородок с отросшей за день щетиной и вдруг понял, что улыбается. Эмили так явно стесняло его присутствие в ее маленьком домике, она никак не могла дождаться, пока он уберется восвояси, что он намеренно оттягивал свой уход, хотя, по правде говоря, ему на самом деле не хотелось уходить. Ему нравился блеск в ее глазах, когда она рассказывала о своих розах, гордость и грусть, когда она говорила о своих близких. Бену очень хотелось познакомиться с ними и понаблюдать за Эмили в кругу семьи. Она даже не представляет, как красит ее лицо улыбка, каким нежным румянцем заливаются ее щеки, когда она волнуется или восхищается чем-то. Бен вынужден был признаться себе, что искал предлог за предлогом, чтобы подольше не уходить.

Время неумолимо близилось к рассвету, и Бен понял, что впервые в жизни провел подряд две бессонные ночи, одолеваемый мыслями о женщине. И этой женщиной была не кто иная, как Эмили. В конце концов он вскочил с постели, решительно прошел в кабинет, взял розу и положил ее в холодильник, чтобы она перестала источать свой аромат. Только после этого он смог наконец уснуть.

* * *

Следующие две недели пролетели для Эмили в предсвадебных хлопотах. Она была так занята, что не успевала даже задуматься всерьез о том, что же происходит. И слава богу! Если бы она хоть на миг остановилась, то села бы в первый попавшийся самолет и улетела на край света. Впрочем, бежать от проблем было не в правилах Эмили Клейборн – той рассудительной, надежной и благоразумной Эмили, которую все знали.

Подготовка к свадьбе целиком легла на ее плечи. Она вряд ли справилась бы со всем этим, если бы не заставила себя думать, что готовит не собственную свадьбу, а просто выполняет одно из поручений босса.

Но при покупке свадебного платья выдержка изменила Эмили. Вооруженная кредитной карточкой Бена и его наказом не экономить, она вместе с Пегги пришла в самый роскошный свадебный салон города. Примеряя одно великолепное платье за другим, Эмили сломалась. Глядя на себя в трехстворчатое зеркало в просторной примерочной, она больше не могла воспринимать приближающуюся свадьбу как нечто абстрактное. Невестой на этой свадьбе будет она, Эмили Клейборн. Это она, Эмили, выходит замуж за шейха Бена Али Мансура. Это ей предстоит быть в центре внимания не только гостей, но и прессы. Эмили словно толкнули в грудь – неужели во всем виноват тот букетик лилий, который попал в Эмили на свадьбе сестры в прошлом году?

Она посмотрела на отражение в зеркале и увидела прекрасную незнакомку. Кто эта женщина в великолепном атласном платье цвета слоновой кости, с длинным шлейфом и в кружевной фате? Эмили сразу почувствовала, что именно этот наряд – ее. Ей было все равно, ярлык какого модельера прикреплен к платью.

– Потрясающе! – воскликнула Пегги.

– Вы будете очень красивой невестой. Прекрасный выбор, – заметила продавщица.

Эмили стряхнула оцепенение и взяла себя в руки – сегодня ей предстояло еще множество дел. Прежде всего с помощью консультантов салона она подобрала соответствующие платью туфли и белье. Но когда ей предложили украшения на выбор, Эмили отказалась. Оставив платье в салоне для небольшой подгонки, она с облегчением уселась на заднее сиденье лимузина Бена. Эмили долго отказывалась ездить повсюду в лимузине с его личным шофером, но Бен настоял.

Самым лучшим во всей этой предсвадебной суете было то, что она очень редко виделась с Беном. У нее просто не было на это времени. Но сегодня она обязательно представит ему детальный отчет, хотя у Эмили сложилось впечатление, что Бен, как и она, гонит от себя мысли о предстоящей свадьбе.

Постучав, она решительно вошла в кабинет Бена… и замерла от неожиданности. На месте Бена, вертя в руках карандаш, сидел его отец, старый шейх, одетый в традиционную арабскую одежду.

– Проходи, моя дорогая, – сказал он приветливо, поднимаясь с кресла. – Я хочу поговорить с тобой.