Текст книги "Британия"

Автор книги: Грант Макмастер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Дверь открылась, пропуская их по одному, и с той стороны Юэна и Кейтлин встретили пятеро в серых мундирах.

– Где ты их нарыл? – спросил человек с тремя полосками на рукаве.

– Сидели вон там, у стены, – великан махнул за спину большим пальцем. – Отведу их к полковнику.

– Я с вами, – сказал второй и пошел впереди к зданию бывшего трамвайного депо, ныне оборудованного под казармы и разделенного внутри перегородками, взятыми из соседних офисов. По прикидкам Юэна, тут постоянно жили человек двадцать; некоторые и сейчас спали на койках рядом с железными печками.

Полковник был немолод, бледен и гладко выбрит. Он сидел на кровати и зашнуровывал ботинки, а когда встал, то оказался одного роста с Юэном, но не так физически крепок и с брюшком. Холодный блеск его умных серых глаз не предвещал ничего хорошего.

Прежде чем заговорить, он с улыбочкой оглядел Кейтлин с головы до ног.

– Я смотрю, капитан, вы добыли своим людям новую игрушку, – отрывисто отчеканил он.

Юэн встревоженно шагнул в сторону девушки, и в спину ему тут же уткнулось дуло дробовика.

– Не нужно этого, капитан, – вежливо произнес полковник. – Я уверен, наш друг не откажется поделиться с нами.

И тут Кейтлин заговорила с такой дерзостью, какой он совсем от нее не ожидал.

– Я вам не игрушка, полковник Мейзерс!

Все трое повернулись к ней, полные изумления, но по разным причинам.

– Неужто? – спросил полковник.

Кейтлин полезла в карман, заставив слегка понервничать капитана, который перевел дробовик на нее, вынула потертый кожаный бумажник и протянула настороженному полковнику. Тот вздохнул и сгорбился, как человек, бесконечно уставший.

– Вы свободны, капитан, спасибо, – сказал он и посмотрел на Юэна, ожидая от него объяснений. Но тот молчал, и полковник вернул бумажник девушке.

– А это кто?

– Пока что – мой телохранитель, – холодно ответила Кейтлин.

– Ага… – протянул полковник, потом вдруг повернулся, и его кулак полетел прямо Юэну в лицо. Тот увернулся от удара, и нож блеснул в его руке так быстро, что у Кейтлин закружилась голова. Полковник замер, чувствуя холодок стали на горле под самым подбородком, и капитан, снова ворвавшийся в кабинет с дробовиком в руках, в нерешительности застыл на пороге.

– Допустим, – сдавленно проговорил полковник Мейзерс.

Юэн понял, что это была проверка, отошел на шаг назад и заткнул нож за пояс. Капитан на пороге не торопился убирать дробовик и продолжал держать его на мушке.

– Все в порядке, капитан. Девушка с особым поручением из Лондона, лучше ее не трогать.

Капитан кивнул и, еще раз окинув взглядом Юэна, исчез за дверью. Мейзерс повернулся к Кейтлин:

– Ваши люди отбыли неделю назад, вместе с грузом. Что вас задержало?

– Я от них отбилась, – ответила девушка.

Полковник натянул серый китель, продолжая буравить ее взглядом.

– Так это вас они потеряли в Карлайле?

Кейтлин кивнула.

– Теперь я понимаю, почему они так расстроились. – Он улыбнулся – вроде учтиво, но и похотливо – и переключил внимание на Юэна.

– Еще один вопрос. Для проформы, – скучным голосом проговорил он. – Вчера в Шеффилде пропали двое наших солдат. Вы не видели их?

Но Юэн не отвечал. Казалось, он вообще забыл, где находится, погрузившись в невеселые мысли. Худшие опасения подтвердились: Кейтлин была не тем несчастным брошенным ребенком, которым он хотел ее видеть. Конечно, он сам нарисовал в голове этот ее образ, а девушка лишь немножко ему помогла, но была при этом так убедительна, что он, выходит, совсем ослеп. Она была заодно с этими людьми.

– Мы их видели, – уверенно и спокойно произнесла Кейтлин.

– Очень интересно, – сказал полковник. – И что же с ними?

Юэн очнулся и изо всех сил старался сохранить спокойствие, не зная, что собирается сказать девчонка. Предаст его снова?

– Их застрелили какие-то головорезы. Потом напали на нас, и Юэн от них избавился, – ответила Кейтлин.

– Вы отвечаете за свои слова, барышня? – медленно проговорил полковник, буравя девушку взглядом.

– Не думаю, что у вас есть повод – и право – усомниться в моих словах, полковник Мейзерс, – ледяным тоном осадила его Кейтлин.

– Ну что же, – сказал тот. – Шеффилд – опасный город, а эти двое отправились туда в самоволку. Я объяснял им, что мародерство несовместимо с военным званием, но, похоже, кто-то смог объяснить им это еще доходчивей… А у твоего телохранителя хорошая реакция. Послушай, дружок, – обратился он к Юэну. – Если ее люди тебя не примут, найди в Лондоне генерала Хэндела. Скажи, что я тебя рекомендую.

– Ее люди?

– Да, приятель, еелюди. Ты, наверное, называешь их раболовцами.

* * *

Поезд ожидался через два дня, но Юэну так и не выпала возможность поговорить с Кейтлин: полковник Мейзерс поселил ее в отдельной комнате, подальше от мужских глаз, видимо рассудив, что не стоит искушать судьбу. Она выходила оттуда, только чтобы поесть и справить нужду, и каждый раз капитан стоял у дверей туалета, во избежание инцидентов.

Юэну тоже выделили свой угол – еще одна мера предосторожности со стороны полковника, – и в результате у него было много времени на раздумья. В голове роились вопросы, но единственный человек, который мог ответить на них, был от него отрезан. Ему отчаянно хотелось знать, что именно делала Кейтлин, когда угоняли его детей. Может быть, это она запихивала его сына в грузовик? Выкручивала руки дочери? Била прикладом жену?

Она использовала его, с самого начала, зная, что он ищет тех самых людей, на которых работала. Юэну даже пришло на ум, не завела ли она его сюда специально, чтобы доставить своим хозяевам полную семью? Может, за это ей полагалась премия? На этот вопрос у него не было ответа.

Он сидел в одиночестве, перебирая варианты, и боль от сознания собственной слепоты, собственной глупости, пустив корни в его душе, росла с каждой минутой. На второй день он понял, что умудрился влюбиться в Кейтлин, и больше уже не мог избавиться от этой мысли. А еще он был уверен, что девушка каким-то образом подстроила все: его чувства, каждый их шаг, каждую встречу, которая приближала их к конечной цели.

Потом его мысли направились в другое русло: он стал вспоминать, как отчаянно она цеплялась за него, нагая, дрожащая от холода, когда он снял ее с алтаря в Донкастере. Юэн бесконечно спорил с собой о ее мотивах, намерениях и подлинных чувствах…

На третий день, когда появился поезд, Юэн бродил по станции, так и не придя ни к каким выводам. Сначала он услышал металлический скрип, потом с восточной стороны, за стеной, показались клубы серого дыма. Солдаты бросились из казармы открывать ворота, и глазам Юэна открылось небывалое зрелище: огромный черно-красный паровоз, тонущий в клубах дыма, вырывавшихся из трубы. Махина была укреплена тяжелой стальной обшивкой, к которой была припаяна защитная стальная арматура. Черная сетка плотно закрывала окна и даже дымоход, перекрывая любой доступ внутрь.

Два вагона, которые тянул за собой паровоз, были похожи по конструкции, но явно предназначались для разных целей. Оба были покрыты той же стальной обшивкой, той же арматурой и сеткой; оба были покрашены в черный и красный цвета; но из окон первого выглядывали люди в военной форме, а во втором вместо окон были узкие щели, а вместо дверей – большой грузовой трап. Юэн пришел к выводу, что в этом вагоне перевозят рабов.

В детстве он был повернут на паровозах, и теперь, глядя на то, как бронированное чудовище, оглушительно пыхтя, медленно ползет по рельсам на станцию, вдруг ощутил, как в нем шевелятся давно забытые чувства. Однако, в отличие от детских игрушек, этот адский бронтозавр, пышущий огнем и дымом, выполнял жуткую работу, и наваждение быстро прошло: теперь Юэн смотрел на него не глазами восторженного мальчишки, а практичным взглядом бывалого воина.

Поезд был настоящей боевой машиной, готовой к любым испытаниям: на крышах бронированных вагонов устроили пулеметные гнезда и, кажется, даже торчало дуло небольшого орудия, а морда паровоза ощерилась тяжелым отбойником, способным расчищать снег и сдвигать с пути препятствия.

Привалившись к стене, Юэн смотрел на поезд до тех пор, пока его одиночество не было внезапно нарушено: рядом открылась дверь, и на станцию вышли полковник и капитан. Мейзерс направился прямо к поезду, а капитан задержался, чтобы проверить, чем заняты солдаты и не отлынивают ли они от трудов. Заметив Юэна, он подошел к нему и встал рядом, как старый добрый друг.

– Впечатляет, правда? – спросил он, следя за реакцией Юэна.

Тот не стал спорить: его впечатлял любой работающий двигатель, что уж говорить о таком достижении хозяйства, как целый бронепоезд!

– В грузовой вагон человек двести влезет, а если прикладом утрамбовать, и того больше, – ухмыльнулся капитан.

Юэн, с трудом подавив в себе нахлынувшую волну ненависти, перевел взгляд на поезд и на ужасный второй вагон и мысленно напомнил себе, ради чего пришел сюда из Глазго. Неважно, что с ним случилось за время происшествия: он искал семью и близок к цели, как никогда.

Но тут его мысли опять перескочили на Кейтлин, и он ничего не мог с собой поделать.

В конце концов, если девчонка обманула его, чтобы вернуться туда, где ей ничто не угрожает, – ее можно понять и не стоит винить. Мир жесток и опасен, и у молоденькой девушки не было никаких шансов пройти этот путь одной. Она спасла ему жизнь в буране, и он хоть и неохотно, но вынужден был признать, что, если бы не ее связи с раболовцами, на станции его бы приняли совсем по-другому.

Тем временем двери вагона раскрылись, и несколько солдат, отсалютовав полковнику и капитану, направились в казарму. Затем вышел офицер в таком же мундире, что и Мейзерс (должно быть, тоже полковник), и о чем-то коротко поговорил с ним. Мейзерс раздраженно выслушал его и пошел обратно. Дойдя до двери, он остановился и посмотрел на Юэна.

– Ну что, похоже, я поеду с вами в Лондон. Пакуйте вещи: отправимся до темноты.

Когда дверь за ним закрылась, подошел капитан, расплывшийся в широкой улыбке. Он как будто ждал чего-то от Юэна, но того ни капли не интересовали их внутренние разборки. Ему хватало своих проблем, поэтому он промолчал. Но капитана, видимо, распирало, и он не стал ждать особого приглашения:

– Кажется, меня только что повысили.

Юэн подумал и решил, что не стоит лишний раз обижать человека: вдруг доведется попасть сюда на обратном пути.

– Поздравляю, – сказал он мрачно.

Капитан рассмеялся.

– Да ладно тебе, не переживай. Не тебя первого обдурила хорошенькая девчонка.

Он по-компанейски похлопал Юэна по плечу и вошел в здание. Юэн досчитал до десяти, успокоился и последовал за ним. Он пошел к себе, забрать рюкзак и оружие, но на его койке сидела Кейтлин, и все ее вещи, аккуратно упакованные, лежали на полу.

При виде девушки Юэн слегка запнулся, но взял себя в руки и направился к ней уверенным шагом. Он не знал, как себя вести с ней, и тушевался, как подросток.

– Привет! – сказала Кейтлин, глядя на него с надеждой.

– Ты в порядке? – безучастно спросил Юэн.

– Это полковник запретил мне выходить из комнаты и говорить с тобой, – вместо ответа сказала она.

Юэн почувствовал облегчение, но тут же напомнил себе, что верить ей нельзя, хотя бы и очень хотелось.

– Это многое объясняет, – произнес он все тем же безразличным тоном.

Кейтлин хотела что-то сказать, чтобы разломить лед, возникший между ними, но в этот момент раздался голос Мейзерса:

– Пора садиться в поезд, мисс!

– Ты в их армии? – быстро спросил Юэн.

– Нет.

– Тогда почему он говорит с тобой, как с равной?

– Потому что те, на кого я работала, подчиняются тем же людям, что и он.

– Мисс, прошу вас поторопиться, – снова послышался голос полковника уже от самой двери.

– Надо идти, – смирилась Кейтлин и встала, подняв с пола свои вещи.

Юэн закинул за плечи рюкзак и автомат и, вспомнив, что для остальных он по-прежнему телохранитель, пошел вслед за девушкой к поезду.

Пока они шли от двери к путям, машинисты переключили стрелки на рельсах и отогнали паровоз в голову состава, хотя теперь он должен был ехать задом наперед.

Заметив любопытство в глазах Юэна, полковник пояснил:

– Мы полгода возились с рельсами, чтобы сделать развязку для паровоза. Конечно, для поезда нет никакой разницы, тянет его паровоз или толкает, но машинист должен видеть, что перед ним.

– Давно служите в этом гарнизоне?

– С самого его основания, – устало сказал полковник. – Теперь правильнее сказать: служил.

– Отзывают в Лондон? – спросила Кейтлин.

– Да.

У поезда их терпеливо поджидала шеренга солдат, готовых к погрузке. Вслед за полковником они прошли мимо строя и первыми забрались в вагон. Юэн заметил, что некоторые солдаты исподтишка бросали жадные взгляды на Кейтлин, пока она поднималась на подножку вагона.

– Почему вас вдруг решили отозвать? – спросил он полковника.

– Этого мне не скажут. Хотя никакого секрета тут нет: я просидел на станции больше года. Желают проверить, не одичал ли я.

– Что значит «одичал»? – удивился Юэн.

– Это значит – забыл о своем долге перед Английской республикой.

* * *

Внутри вагон был поделен на купе, в каждом из которых могли устроиться восемь человек. Большая часть мест пустовала, и полковник без труда нашел для них отдельное купе.

– Ждите здесь, а я проверю, все ли готово к отправлению, – сказал он и закрыл дверь.

Купе оказалось отделано в той же красно-черной цветовой гамме. Под окном была прикреплена большая металлическая заслонка; на ней, на черном фоне, был нарисован красный крест, окантованный белым. Он был явно позаимствован с флага святого Георгия, древнего покровителя Англии, но еще больше напомнил Юэну эмблему немецких нацистов, которую он видел в исторических книгах.

Над пластиковыми сиденьями были полки для багажа. Юэн положил туда рюкзак и автомат, потом помог Кейтлин закинуть ее вещи и сел у окна, радуясь, что, несмотря на металлическую сетку и слой пыли на стекле, из окна все-таки виден кусочек заснеженной станции. Обернувшись через минуту, мужчина увидел, что Кейтлин застыла посреди купе, не понимая, куда ей лучше сесть. Он снова повернулся к окну с видом полного безразличия и услышал, как девушка вздохнула и села напротив.

– Юэн, я не хотела ничего от тебя скрывать…

Юэн посмотрел на нее, хотел что-то сказать, но тут дверь отворилась, и перед ними снова предстал полковник. Кейтлин тоже уставилась в окно.

Едва возникнув на пороге, Мейзерс чуть не упал: поезд дернулся, и снаружи донеслось пыхтение двигателя. После повторной судороги состав, наконец, тронулся с места.

– Поехали! – удовлетворенно сказал полковник, сел рядом с девушкой и спросил, как ни в чем не бывало: – Что собираетесь делать в Лондоне?

Юэн открыл было рот, но Кейтлин успела его перебить:

– Я еду домой, а он ищет работу.

– Понятно… – протянул полковник и неожиданно добавил: – Ненавижу этот город!

Кейтлин понимающе кивнула, а Юэн равнодушно поинтересовался:

– И почему же?

Полковник удивленно выгнул бровь:

– Что, никогда не бывал в Лондоне?

Юэн молча покачал головой.

– Ты из Шотландии, верно?

– Да.

– Ну и как там у вас дела?

– Холодно, но спокойно. Кажется, во время войны нас даже не бомбили.

– В самом деле? – слегка изумился полковник.

– Наверное, у нас не было ничего ценного.

– Да, только верфи, шахты и тяжелая промышленность, – сухо отозвался Мейзерс.

– Да, только это, – согласился Юэн. – Вероятно, просто повезло…

– В самом деле! Вот про Лондон такого, увы, сказать нельзя: он был поражен несколькими тактическими боеголовками, нейтронной бомбой, которая выжгла все живое на поверхности, и биологическим оружием, которое породило новые, неприятные формы жизни. – Полковник горько покачал головой. – Гордость нации превратилась в груду зараженных радиацией руин, по которой шляются мутанты! В общем, полная жуть.

– Вполне логично, – пожал плечами Юэн, и полковник непонимающе уставился на него. – Столица государства – как голова воина: отруби ее – и победа твоя.

– Красивая аналогия, только не очень верная, – криво улыбнулся полковник. – Штаб армии находился в Глостершире. А в Лондоне было только гражданское правительство. Но это не имеет значения. Глостершир, впрочем, теперь похож на сковородку: гладкий, раскаленный и безжизненный.

– Тоже ядерный удар?

– Нет, что-то поинтереснее. С тех пор там вообще ничего не растет.

– Я уже плохо помню, каким был мир до всего этого… Книги почему-то не сильно помогают восстановить картину, – печально сказал Юэн.

– Нет смысла стараться, – ответил полковник, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза под мерный перестук колес.

При Мейзерсе говорить было не о чем, поэтому сидели молча. Юэн старался не обращать на свою спутницу внимания и смотрел в окно. Однообразные заснеженные поля и руины оказались зрелищем довольно утомительным.

Поезд ехал очень медленно. Юэн был уверен, что мог бы бежать с такой же скоростью, если бы постарался, и чувство новизны от путешествия в комфорте и безопасности вскоре улетучилось, уступив место скуке.

Пейзаж изменился, когда они въехали в Честерфилд.

Рельсы несколько раз повернули, и Юэн успел рассмотреть город, но не понять, что же с ним не так.

– Проследуем без остановки, – пробормотал полковник, не открывая глаз. – Увидите, почему.

Железная дорога обходила центр города с восточной стороны, и Юэн подумал, что это, наверное, очень удачное обстоятельство. Над развалинами виднелась церковь, шпиль которой был закручен спиралью и как будто шевелился. Поезд еще больше сбавил скорость, и Юэн подался вперед, но так и не разглядел, что именно давало такой эффект.

– Кажется, тормозим, – заметил он, и полковник открыл глаза.

– Вот это плохо. Похоже, подонки опять шалили на рельсах, – с этими словами Мейзерс поднялся и вышел из купе.

В коридоре послышались быстрые шаги, бряцание металла, потом кто-то затопал по крыше. Дверь снова открылась, и Мейзерс заглянул внутрь.

– Сидите, у нас небольшие проблемы. Ребята расчищают пути. Может быть жарковато.

– Жарковато? – переспросила Кейтлин, когда полковник исчез.

Юэн молча снял с полки автомат и зарядил его.

– Откуда у тебя патроны?

– Капитан в Шеффилде вернул, и еще от себя добавил.

– А мне ты не собирался об этом сказать?

– Вот, сказал же, – ответил мужчина и бросил девушке два магазина к ее автомату.

Кейтлин поймала их в воздухе и зарядила оружие, глядя на спутника с подозрением. В этот момент что-то со всей силы жахнуло в окно купе. Оба пассажира подскочили от неожиданности, а Кейтлин даже выронила автомат.

С той стороны окна на них ощерилось размалеванное лицо. С крыши тут же раздался выстрел, и лицо разлетелось на мелкие ошметки.

– Это что еще за хренотень?! – заорал Юэн. – Ты видела? Прямо какой-то пещерный человек!

Вдалеке послышался долгий боевой клич, подхваченный десятками голосов. Кто-то на крыше произнес:

– Парни, приготовились…

Из соседних домов на крышу полетел град камней и каких-то железяк. Они оглушительно грохотали по броне, металлические сетки на окнах дребезжали.

– Зачем они это делают? – нервно закричала Кейтлин. – Они же знают, что поезду ничего не будет!

– Затем, чтобы люди понервничали, – предположил Юэн. – Вот как ты. Хотят потрепать нам нервы перед главным ударом.

– Эти раскрашенные обезьяны давят нам на психику?

– Ну да. С тех пор, как придумали боевые тамтамы, почти ничего не изменилось.

Шум прекратился. Полковник Мейзерс с грохотом распахнул дверь.

– Черт! – вскрикнул Юэн, подпрыгнув от неожиданности.

– Совершенно согласен, – усмехнулся полковник. – Надеюсь, этот зоопарк вас не сильно напугал? Скоро отправимся.

– Что, вы уже покормили зверей? – попытался шутить Юэн.

– Звери, точно. Звери и есть. И никто не знает толком, что случилось после войны с людьми этого славного городка… Почему они озверели, – сказал Мейзерс.

За окном раздался треск, и языки пламени озарили купе. Еще несколько таких же взрывов послышалось неподалеку.

– Так, а вот это уже серьезно, – сказал полковник и выбежал в коридор.

В тех местах, куда попали бутылки с зажигательной смесью, огонь словно прилип к броне. Пламя вязкими ручейками стекало вниз, и краска под ним пузырилась. Купе начало затягивать дымом. В этот момент что-то наверху басовито ухнуло, и один из ближайших домов взорвался.

– Это пушка? – спросил Юэн, посмотрев вверх.

Кейтлин закашлялась от едкого дыма.

– Надо выбираться отсюда!

Перестрелка не утихала, и со стороны города доносились полные ненависти вопли и боевой клич. Юэн закинул за плечо свой рюкзак, а второй бросил Кейтлин.

Выскочив из вагона в середине состава, они оказались посреди полного хаоса. Поезд с обоих боков окутывали клубы черного дыма, сквозь которые пробивались языки пламени. Столбы дыма поднимались и с насыпи: там горели кучи резиновых шин, подожженные дикарями. Со всех сторон доносился непрестанный злобный вой: как будто стоглавое чудовище вопило во все глотки от ненависти к этому миру.

Между руинами мелькали быстрые тени, в дыму похожие на чертей из преисподней. Солдаты стреляли по ним с крыш, и, хотя чаще промахивались, чем попадали, иногда пуля все же достигала цели. Тогда грозный черт падал на камни, бился в агонии и затихал, превращаясь в жалкую скрюченную фигуру в оборванных тряпках.

Руины тоже огрызались огнем: пули то и дело отскакивали от бронированных стен. На глазах у Юэна один солдат на крыше поник головой и завалился набок.

Впереди, поперек путей, стояла огромная фура с проколотыми и подожженными шинами, нагруженная доверху бетонными глыбами и кирпичом. Юэн заметил, что щебень под днищем был покрыт той же темной жидкостью, что продолжала гореть на стенах поезда.

Мейзерс стоял у кабины и при помощи солдата пытался выломать дверь. В этот момент пламя от шин доползло до темных пятен, и с глухим хлопком, от которого тут же стих вой над городом, из кузова фуры вырвался огромный огненный шар, разбрасывая во все стороны языки пламени.

Полковник успел нырнуть в кабину, а солдат замешкался и моментально превратился в живой факел. Он метался по рельсам, пока не рухнул от непереносимой боли и не затих.

Из руин снова заголосили – сначала робко, отдельными выкриками, потом все тем же дружным воем – и тут, словно огненный шар был им сигналом, на рельсы высыпали толпы людей в рваном тряпье. Многие держали в руках какое-то пещерное оружие – копья, ножи, ржавые ружья. Мелькали впалые щеки, тощие ноги, глаза, горящие отчаянным голодом. Но больше, чем внешность этих людей, ужасали ожерелья из человеческих костей и зубов, украшавшие самых отъевшихся.

Сверху заухал тяжелый пулемет, и первые ряды атакующих рухнули, скошенные очередью. Толпа дрогнула, но тут же с удвоенной яростью рванула вперед.

– Живо наверх! – заорал Юэн и буквально забросил Кейтлин на лестницу, ведущую на укрепленную крышу вагона.

– А как же ты? – закричала девушка.

Юэн бросил ей свой автомат:

– Держи. Он бьет дальше, чем твой. Прикрывай меня и не поранься!

Он кинулся туда, где, отрезанный толпой дикарей от своих подчиненных, сидел в кабине фуры полковник. Кейтлин бежала за ним по крыше вагона, мимо солдат, хладнокровно стрелявших в разъяренную кровожадную человеческую массу внизу и срезающих штыками самых крепких, которым удавалось забраться по лестницам наверх.

Юэн расправил плечи и вынул из ножен оба клинка. Прямо перед ним, тыча ему в лицо бутылочной «розочкой», возник дикарь в оправе от очков без стекол и с ожерельем из человеческих пальцев на шее. Кейтлин с крыши вагона показалось, что ее спутник пустился в пляс. Он увиливал от копий и лезвий дикарей, проскальзывал между ними с неожиданной ловкостью, и ножи стали словно продолжением его рук.

Юэн доверился рефлексам: сработали годы тренировок, и мозг очистился от всяких мыслей, уступив место инстинктам. Где-то в темных уголках его разума брезжило осознание того, что это путешествие сломало его. Что, несмотря на благородную цель, он утратил по пути что-то, без чего трудно быть разумным человеком. Его жизнь превратилась в бурлящий водоворот, и былое спокойствие и взвешенность унесло течением куда-то в глубину.

Обезумевшие от голода мужчины и женщины перед ним перестали быть людьми и стали помехами на пути. Их бешеные атаки он отражал спокойно и невозмутимо, как человек в лесу отодвигает ветки от лица.

Ржавое лезвие разрезало воздух в сантиметре от его шеи. Уклонившись влево, Юэн прочертил клинком тонкую линию на торсе врага, от правого бедра до левых ребер, и умчался вперед, пока дикарь пытался собрать выпавшие кишки внезапно онемевшими руками. Потом, перехватив копье, чуть было не воткнувшееся в живот, Юэн рубанул по руке его владельца, а следующим ударом вскрыл ему сонную артерию и усыпил навеки. Дальше на пути стояла девчонка с блестящим ножом. Окутанный бесчувственной пустотой, Юэн обрушился на нее, как ангел смерти. Дикарка успела увернуться и попыталась воткнуть нож ему в ногу, но Юэн отскочил, и оружие по рукоятку вошло в землю. Увидев перед глазами автоматное дуло, Юэн одной рукой рубанул по нему, а второй – по горлу стрелка и, располосовав его от уха до ключицы, швырнул бьющееся в агонии тело на девчонку.

Вот они, бессонные ночи в туннелях. Тренировки не прошли даром.

Или он просто выпустил на прогулку демона, который всегда жил внутри?

Когда Юэн распахнул дверь, полковник направил на него пистолет и только потом узнал его. Мейзерс как раз пытался завести двигатель.

– Твою мать, ты здесь откуда?! – выпалил Мейзерс, глядя в пустые глаза на забрызганном кровью лице. Но тут мотор завелся, и полковник забыл про свой вопрос, бросив через плечо:

– Задержи их, пока я не сдвину эту хреновину!

Юэн спрыгнул на землю рядом с кабиной. Совсем близко послышались шаги, и он резко обернулся, а залитые кровью клинки в его руках блеснули на огне адским пламенем.

– Эй, спокойно! – Перед ним стоял человек в военной форме. Юэн моргнул и начал приходить в себя.

Тем временем пятеро солдат воспользовались замешательством, которое внес Юэн в ряды дикарей, и бросились за ним в образовавшуюся брешь, а Кейтлин с крыши прикрывала их огнем. Все пятеро теперь с опаской смотрели на человека, устроившего на их глазах такую резню.

За спиной Юэна изуродованная фура дернулась вперед, ветхий двигатель натужно закашлял, заскрипели изношенные рессоры. Солдаты взяли кабину в круговую оборону и двигались вместе с ней, стреляя в тех, кто смел подойти слишком близко. Юэн посмотрел на ножи в своих руках, и его охватило внезапное отвращение. Вытерев их об одежду убитого дикаря, мужчина убрал клинки в ножны, и в этот момент фура с грохотом съехала с путей.

Полковник Мейзерс выбрался из кабины.

– Спасибо, братцы! – сказал он солдатам и внимательно посмотрел на Юэна. – Сдается мне, девчонке чертовски повезло с телохранителем. Кажется, я обязан тебе жизнью, а может, и все мои люди тоже.

Юэн молчал, и лицо его ничего не выражало. Полковник нахмурился.

– Видал я такой взгляд у некоторых ветеранов. Осторожно, Юэн. Если долго смотреть в Бездну, Бездна посмотрит на тебя.

Мейзерс повернулся к солдатам, собираясь с боем повести их обратно к поезду, но атака Юэна и меткий огонь с крыш вагонов сломили боевой дух дикарей. Когда фура съехала с насыпи, они бросились назад и растворились среди руин. Вдали еще слышалась стрельба, но пули уже не свистели над головами, и Юэн догадался, что выжившие разбираются между собой.

На земле вокруг поезда лежало примерно с полсотни тел. Пробираясь через них, солдаты то и дело останавливались, чтобы добить раненого. Кейтлин, глядя на это с крыши, бледнела с каждым выстрелом.

– Не стрелять! – раздалась команда с крыши, когда полковник и его свита дошли до дымящихся вагонов. – Давайте грузиться, пока дикари не ударили снова!

Все вернулись по вагонам, и поезд медленно поехал вперед, унося их с кровавого поля боя.

* * *

Когда вокруг снова раскинулись белоснежные поля, поезд остановился, и солдаты под руководством полковника вышли осмотреть повреждения. Кейтлин из любопытства пошла с ними, и Юэн поплелся за ней по пятам, как потерянный ребенок.

Поезду крепко досталось: горючая жидкость намертво въелась в обшивку, краска во многих местах облупилась, стекло кое-где закоптилось дочерна. Под вагонами обнаружились непотухшие языки пламени – там занялась смазка на колесах, – и солдаты тут же бросились их гасить.

– Не будь я знающим человеком, я бы сказал, что эти гады закидали нас напалмом, – промолвил Мейзерс, ни к кому конкретно не обращаясь.

– А что в этом такого удивительного? – спросил Юэн.

– Сам по себе напалм готовится легко, но вот найти для него бензин очень непросто, – объяснил полковник, заглядывая под днище вагона. Оттуда вдруг вылез инженер; полковник попятился и потерял равновесие. Юэн машинально придержал его рукой, не дав упасть с насыпи.

– Ты смотри, опять меня спас! – усмехнулся Мейзерс.

– Все в порядке, сэр, – сказал инженер, отдал честь и направился к паровозу.

– Ладно, нечего тут торчать. – И полковник первым пошел к двери.

Юэн и Кейтлин пошли за ним, следом потянулись солдаты из оцепления.

Дыма в вагоне уже не было, но запах остался, казалось пропитав собою каждый кусок материи и каждую поверхность. Двигались с прежней скоростью.

– Я думал, поезда ходят быстрее, – угрюмо произнес Юэн.

– Это раньше так было. Хотя и наш поезд может, – ответил полковник.

– Что же ему мешает?

– Рельсы не в лучшем состоянии: все-таки двадцать лет без ухода. Во многих местах пришлось их перекладывать, перенося полотно с других дорог. И все равно приходится ехать медленно, чтобы машинист и инженер не проглядели дефекта.

Юэн хорошо помнил ржавые рельсы в подземке Глазго. Здесь, на поверхности, они должны были пострадать гораздо больше, чем в закрытом от злого климата метро.

– Теперь понятно, – протянул он.

– Когда мы поставим страну на ноги, все станет иначе, – сказал полковник нараспев, как будто повторяя заученную мантру.

– Сыны и дочери Англии, вы нужны ей! – добавила Кейтлин с непроницаемым выражением лица.

За недели совместных странствий Юэн хорошо изучил девушку и понимал, что она говорит о чем-то очень для нее неприятном, но полковник принял ее слова за чистую монету.

– Именно! – сказал он и зааплодировал. – Только так! Только так мы снова сделаем Англию великой державой!

– Мы, в Шотландии, ни разу не слышали об Английской республике, – сказал Юэн, пытаясь на время забыть о том, что эти люди угнали его семью. – Вы можете рассказать о ней поподробнее?

Полковник задумался.

– Скоро ты сам все узнаешь и увидишь своими глазами. Возможно, мы даже пригласим тебя в наши ряды. В конце концов, шотландцам не привыкать проливать кровь за англичан. – Он улыбнулся. – А что бы ты хотел узнать в первую очередь?