Текст книги "Дракон, эрл и тролль"

Автор книги: Гордон Руперт Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

Наконец с трибуны подали сигнал, и противники ринулись на середину арены. Сэр Гаримор легко и непринужденно управлял конем, копье свободно лежало в его руке, и лишь перед тем, как нанести удар, рыцарь сжал оружие и отвел руку назад. Противники сшиблись на середине ристалища, копья разлетелись по самую рукоятку, и несколько секунд казалось, что оба рыцаря вот-вот упадут, потому что кони под ними взвились на дыбы и попятились. Однако седоки справились с конями и, поворотив их, разъехались в стороны.

– Великолепный бой! – воскликнул Брайен, завидев в шатре Мнрогара. – Но это еще не все. Сэр Гаримор, несомненно, захочет продолжить поединок и вырвать победу, и, хотя Мнрогар только что провел свой лучший бой, во второй схватке с Гаримором он может сплоховать.

– К чему мрачные мысли, Брайен, – укоризненно сказал Джим. – Во всем надо видеть и хорошую сторону.

– Ха! – издал Брайен привычный возглас. – Где же эта хорошая сторона?

– Ты же видел, конь Мнрогара проявил себя молодцом. Похоже, он освоился на арене. По нему не скажешь, что он шарахнется в сторону при виде всадника.

– Может, и освоился, – сказал Брайен. – На тренировках конь имел дело всего-навсего с муляжами.

– Значит, ты не уверен в Мнрогаре? Считаешь, что он дрогнет?

– От тролля всякого можно ждать, – мрачно произнес Брайен.

– Но он только что сражался на равных с сэром Гаримором, – возразил Джим.

– По-моему, он уже прошел пик формы. Посмотри на него.

Мнрогар с каменным лицом сидел на корточках.

– Он потерял вкус к бою! – заключил Брайен.

– Да, – внезапно прорычал Мнрогар.

Джим с Брайеном уставились на него. Лицо тролля ожило, глаза налились яростью.

– Рыцарь, с которым я только что дрался, посмел мне что-то сказать.

– Что он тебе сказал? – удивленно спросил Джим.

– Я не расслышал, – пробурчал Мнрогар. – Да и знать не хочу. Это моя земля, и никто не смеет здесь обращаться ко мне без моего дозволения.

– Сэр Гаримор пустил в ход одну из своих уловок, – пояснил Брайен. – За ним это водится – буркнет во время боя что-нибудь невразумительное сопернику, а тот, не разобрав слов, которые и понять-то нельзя, выходит из себя, предположив, что его оскорбили, и становится легкой добычей противника.

– Похоже, выходка сэра Гаримора проняла Мнрогара.

– Выходит, что так, – задумчиво сказал Брайен и посмотрел на тролля:– Тот рыцарь заговорил с тобой намеренно, чтобы разозлить тебя, Мнрогар.

– Я зол! – вскричал тролль.

– Успокойся, Мнрогар, – поспешно вмешался Джим. – Ты же не хочешь, чтобы тебя победили?

– Никому на свете меня не победить, – прорычал Мнрогар.

– Победят, если не успокоишься, – сказал Джим.

– Да я раздеру этого рыцаря на куски и съем вместе с костями.

– Ни в коем случае, тролль, – прошипел Брайен. – Ты выедешь на ристалище и проведешь на удивление всем свой лучший бой. Вот что от тебя требуется. А сейчас уймись и подумай о предстоящей схватке.

Мнрогар повернул голову к выходу, сверкнул глазами, словно хотел испепелить взглядом своего соперника, укрывшегося в шатpe на другом конце поля, и замер.

Глава 38

С противоположного конца поля донесся звук трубы, означающий вызов.

Мнрогар без лишних слов надел шлем, сел на коня и выехал из палатки. Джим с Брайеном припали к щели в шатре.

– Надеюсь, конь Мнрогара не выкинет какой-нибудь номер, – сказал Джим.

– Меня тревожит не конь, – ответил Брайен. – Меня беспокоит тролль.

– Мнрогар? – воскликнул Джим, оторвавшись от щели и взглянув на Брайена. – Тролль знает, что ему делать, а вот его конь до крайности возбужден.

– Тролль тоже, – мрачно сказал Брайен. – Все это не к добру.

С трибуны послышался сигнал к бою, и Джим с Брайеном увидели, как сэр Гаримор и Мнрогар помчались навстречу друг другу. На этот раз рыцари сшиблись с силой громового удара, оба переломили копья и покачнулись в седле.

– Великолепная стычка, – с удовлетворением произнес Брайен. – А что теперь? Правила предусматривают, что, если рыцарь дерется подряд с несколькими соперниками, в каждом бою может быть не более двух схваток. Ага, так я и думал.

Присмотревшись, Джим увидел, что на дальнем конце арены сэру Гаримору подают новое копье, а Мнрогар возвращается в свой шатер. Фигура Мнрогара все приближалась и приближалась. Было заметно, что его конь возбужден.

– И что теперь? – На этот раз недоумевал Джим.

– Сэр Гаримор хочет продолжить поединок, и незамедлительно, – ответил Брайен. – Посмотри, он уже взял новое копье. Надо дать новое копье и Мнрогару.

Он говорил громко, и, по всей вероятности, Энджи, поджидавшая Мнрогара у входа в шатер, услышала слова Брайена, хотя Энджи и сама не промах, подумал Джим, увидев, как та подала копье Черному Рыцарю. Мнрогар взял оружие и поворотил коня.

– Посмотрим еще, подаст ли герольд графа сигнал к бою…– начал Брайен и осекся.

Со стороны трибуны раздался звук трубы, и всадники понеслись – каждый вдоль своей стороны барьера – навстречу друг Другу.

– Следи за Гаримором, Джеймс, – возбужденно проговорил Брайен. – Он может снова выкинуть какой-нибудь фокус, чтобы вывести противника из равновесия. Так и есть. Смотри, он целится копьем в ногу Мнрогара. Если Гаримор попадет в цель, Мнрогар может упасть. Он еще тот наездник, и потому…

Брайен не успел закончить свои рассуждения. Сэр Гаримор нанес удар и попал копьем в нижний край щита Мнрогара. Похоже, Брайен прав, подумал Джим, и противник Мнрогара просто не попал ему в ногу.

Копье сэра Гаримора переломилось. Мнрогар, как показалось Джиму, взревел, после чего нанес удар копьем прямо в середину щита сэра Гаримора. Копье сломалось, оставив в руке Мнрогара небольшой обломок. Не долго думая, Мнрогар перегнулся через барьер, ударил обломком копья в грудь своему противнику, и тот вылетел из седла.

На этом переживания Джима не кончились. Конь Мнрогара шарахнулся в сторону и налетел на ограждение. Развернувшись и чуть подавшись назад, он пошел на таран, по-видимому, вспомнив о своих – увы, сейчас отсутствовавших, клыках. Ткнувшись мордой в барьер, конь хрюкнул, взвился на дыбы и на излете ударил по барьеру копытами. Барьер рухнул.

– Брайен, помоги мне! – вскрикнул Джим и, выбежав из шатра, кинулся на ристалище, к взбесившемуся коню.

Брайен бросился следом.

Однако Мнрогар, на удивление, показал себя искусным наездником и, пустив в ход удила, совладал с конем. Тот снова взвился на дыбы, попятился и грохнулся на все четыре копыта. Мнрогар поворотил коня и пустил карьером к своему шатру, нимало не заботясь о том, что может сбить с ног подбегавших к нему Джима и Брайена. Те еле успели отскочить в стороны.

Джим с Брайеном заспешили в людям сэра Гаримора, выскочившим на арену, чтобы перенести своего господина в шатер.

– Сэр Гаримор ранен? – выкрикнул Брайен.

– Милорд всего-навсего оглушен, – ответил один из слуг сэра Гаримора.

– Ничего страшного с ним не случилось, – сказал Брайен Джиму, и оба, тяжело дыша, направились в свой шатер.

Там Энджи обихаживала коня Мнрогара. Сам тролль все еще сидел верхом.

– Копье! – прорычал он. – Дайте мне копье!

– Что ты несешь! – возмутился Брайен. – Ты уже вышиб своего противника из седла. Бой окончен.

– Тогда я разорву этого рыцаря голыми руками! – не унимался Мнрогар.

Ситуация грозила выйти из-под контроля. Поразмыслив, Джим решил, что, хотя Каролинус и великий маг, хуже не будет, если сейчас он сам приструнит Черного Рыцаря. Джим прикрыл глаза и ткнул пальцем в Мнрогара:

– Замри!

Черный Рыцарь застыл изваянием. Успокоился и конь.

– Так-то лучше, – буркнул Джим и, увидев, что Энджи нет рядом, громко спросил: – А где Анджела?

– Она вышла из шатра, – ответил Нед Данстер.

– Зачем?

– Не знаю, милорд.

– Постой так, красавчик, – сказал Брайен, глядя на Мнрогара, потом повернулся к столу и наполнил свой кубок.

– Мнрогар победил всех, – сказал Брайен, сделав добрый глоток вина и с облегчением вздохнув. – Теперь графу, хочет он или нет, придется поздравить Черного Рыцаря с победой. Вот-вот заиграет труба герольда.

– Все идет по плану, – сказал Джим. – Мнрогар, отомри! Сейчас тебя пригласят подъехать к трибуне, и ты сможешь использовать свой шанс – опознать затесавшегося среди зрителей тролля.

– Да! – прорычал Мнрогар. – Я совсем забыл об этом проклятом тролле.

Мнрогар резко тронул с места и выехал из шатра. Джим с Брайеном кинулись было следом, но, не сговариваясь, остановились в проеме, остерегаясь лишний раз показаться на людях. Черный Рыцарь медленно пересекал ристалище, держа путь к трибуне. Конь, который недавно самозабвенно атаковал барьер, теперь, как ни понукал его всадник, еле передвигал ноги, видимо, решив показать обратную сторону своего норова, а пришпорить его Мнрогар не мог – его сапоги, по умыслу Джима, не имели шпор.

К шатру подошла Энджи. Она сняла грим, зато куталась в позаимствованный накануне у кормилицы Роберта плащ.

– Я переоделась и сняла грим в соседней палатке, – пояснила Энджи. – Что случилось?

Джим махнул рукой в сторону удалявшегося Мнрогара.

– Граф еще не пригласил его подъехать к трибуне! – запальчиво воскликнул Брайен. – Мнрогар действует против всяких правил.

– Теперь это не имеет значения, – сказал Джим. – Мне надо попасть на трибуну раньше Мнрогара, или, в крайнем случае, одновременно с ним. Если он выкинет какой-нибудь фокус, постараюсь заставить его вернуться в шатер. Каролинус мог бы и сам привести Мнрогара в чувство, но не знаю, можно ли сейчас на него рассчитывать. Нед! Нед Данстер, приведи мне лошадь.

– Я поеду с тобой, – поспешно проговорил Брайен. – Возможно, меня узнали, когда я выскакивал на ристалище. Постараюсь незаметно подняться на трибуну по боковой лесенке и смешаться со зрителями. Прикинусь, что видел с трибуны все бои Мнрогара. Может, мне и поверят, если не разглядели как следует на арене.

Нед Данстер привел лошадь.

– Сядешь позади меня, Джеймс, – сказал Брайен. Он помог Джиму взобраться на круп лошади, а сам сел в седло,

– Я поеду с вами! – воскликнула Энджи.

– Анджела, – сказал Брайен с ноткой раздражения в голосе, – лошади не снести троих. Кроме того, даме неприлично сидеть на крупе.

– Да плевала я на приличия, черт с ними! – выпалила Энджи.

Брайен удивленно посмотрел на Анджелу.

– Что ты на меня уставился, Брайен? – в сердцах воскликнула Энджи. – Разве ты не знаешь, что позволяют себе местные женщины? Или Геронда никогда не ругается?

– Но ты… ты такая…– Брайен смешался, не в силах найти нужных слов для живописания достоинств Анджелы.

Однако Энджи не заметила смущения Брайена. Ее прорвало:

– Ты прав! Я не похожа на других женщин. У меня нет детей. Я поздно вышла замуж. А послушаешь местных умников, так я и не женщина вовсе.

По лицу Энджи покатились слезы. Брайен сконфузился, не зная, куда и глаза девать. Джим протянул жене руку, но Анджела оттолкнула ее.

– Не утешайте меня! – воскликнула она. – Я зла. Зла на вас всех.

– И ты права. – Брайен спешился. – Сиуорд, приведи Бланшара. Оно и к лучшему, – поразмыслив, продолжил Брайен. – Мы подъедем к трибуне врозь. Я возьму в лесу чуть левее и окажусь у трибуны первым. Бланшар может и пригодиться. Вдруг после поражения сэра Гаримора граф разрешит мне выступить против Черного Рыцаря.

Энджи подошла к лошади.

– Не торопись, Анджела, – мягко остановил ее Брайен. – В седло лучше сесть Джеймсу. Садись позади и держись крепче, иначе греха не оберешься.

Джим вскочил в седло, вынул одну ногу из стремени и протянул жене руку. Она уперлась ногой в стремя, с помощью Джима взобралась на круп лошади и обхватила мужа за талию.

– Поедем лесом, – сказал Брайен. – Может, и вы успеете подъехать к трибуне хотя бы одновременно с Мнрогаром. Он еле тащится. Сиуорд!

– Иду, милорд! – ответил голубоглазый с соломенными волосами крепыш, ведя на поводу Бланшара де Тура.

Брайен вскочил в седло, и всадники тронулись в путь, пустив коней легким галопом. В лесу аллюр менять не пришлось. Всадники свободно скакали между редкими деревьями. Здесь не было ни непроходимых чащ, ни девственных зарослей с поваленными на землю стволами и густой сетью ползучих растений. Деревья рубили лишь с дозволения графа, а потому лес регулярно прочесывали графская челядь и арендаторы, подбиравшие все, что способно гореть. Заведенный порядок, а граф дозволял рубить лес крайне редко, давал хозяину Сомерсета возможность не только беречь свою собственность, но и совершать верховые прогулки по лесу без риска сломать шею.

В лесу пути всадников разошлись. Брайен выбрал кратчайшую дорогу к трибуне, чтобы незаметно для посторонних глаз смешаться со зрителями.

Джим и Энджи подъехали к трибуне чуть позже Брайена. Оба спешились, Джим привязал лошадь к дереву. Со стороны ристалища к трибуне приближался Черный Рыцарь. Мнрогар монотонно бил коня сапогами, но тот еле двигался, не обращая внимания на понукания всадника.

Джима охватило предчувствие близкой беды. Вряд ли тролль, проживший на земле две тысячи лет, забыл о нанесенной ему обиде, да и кабан не из тех, кто позволяет глумиться над своей плотью. Но оставалось лишь ждать, как повернутся события.

Джим и Энджи поднялись по боковой лесенке на трибуну и увидели, что Геронда сберегла их места. Спустившись на несколько рядов, они присоединились к Геронде и сидевшему рядом Брайену. И хотя Геронда принялась с места в карьер без умолку трещать, живописуя Анджеле несравненные подвиги Черного Рыцаря, Джим понял, что она знает причину столь долгого отсутствия Энджи на трибуне. Геронда не спросила подругу, где та была. Выходит, и четырнадцатый век не чужд конспирации.

Джим повернул голову. Красочный рассказ Геронды о подвигах Мнрогара его мало интересовал, но вот то, о чем Каролинус беседует с графом и епископом, а Джим не сомневался, что под монашеским одеянием скрывается князь церкви, было бы весьма любопытно знать.

На трибуне, как раз против центра арены, было сооружено возвышение, на котором и сидел граф вместе с избранными гостями. Однако о чем шел разговор на помосте, слышно не было. Да и как можно услышать что-то, кроме трескотни Геронды, когда вокруг нарастал шум, к краю трибуны подъехал Черный Рыцарь.

Раздался приветственный звук трубы. Опустив трубу, герольд графа повернулся в сторону Черного Рыцаря и торжественно провозгласил;

– Можешь подъехать к его светлости графу Сомерсетскому и его высочеству принцу.

Закованный в черные доспехи, верхом на вороном коне, таком же мощном, как и сам всадник. Черный Рыцарь двинулся вдоль трибуны. Теперь он ехал еще медленнее и, казалось, пристально разглядывал сквозь узкую щель в шлеме каждого зрителя, источая угрозу.

Принюхивается, решил Джим. Он понимал – перед троллем стоит непростая задача. Ветер, как назло, дул в лицо зрителям, что было не на руку Мнрогару.

Шум на трибуне постепенно стихал. Зрители, мимо которых проезжал Черный Рыцарь, смолкали и с напряженным вниманием следили за каждым поворотом его головы. Мнрогар подъехал к середине трибуны, развернул коня и остановился. На ристалище наступило затишье.

Черный Рыцарь с минуту стоял неподвижно, оглядывая трибуну, потом медленно перевел взгляд на помост и уставился на графа и его окружение.

Ожидание зрителей достигло высшей степени напряжения. В повисшей над ристалищем тишине Джим сумел разобрать слова Каролинуса:

– Скажи ему что-нибудь, Хьюго.

– Сэр Черный Рыцарь, – откашлявшись, проговорил граф, – как мы ни опечалены поражением наших рыцарей, мы воздаем хвалу твоему мужеству и признаем, что ты достойно сражался. Однако ты возвестил о своем прибытии на ристалище, когда турнир уже закончился, и потому мы не вправе признать тебя победителем сегодняшних состязаний. Тем не менее, мы рады, что ты оказал нам честь, продемонстрировав свое воинское искусство.

Мнрогар медленно поднял руки и снял шлем, явив публике свой ужасный лик. Теперь на трибуне настала такая тишина, будто зрители боялись перевести дыхание.

– Ты! – воскликнул граф.

Мирогар не удостоил его ответом. Он вперил взгляд в Агату Фалон, сидевшую по правую руку графа.

– Как ты здесь оказалась, внучка? – спросил Мнрогар.

– Взять его! – гаркнул граф.

Стражники бросились выполнять его приказание.

Глава 39

– Введите его! – приказал граф.

Хозяин Сомерсета сидел в высоком председательском кресле за длинным столом и походил на жаждущего крови судью, еще до разбирательства вбившего себе в голову вынести смертный приговор закоренелому преступнику.

Расположенная в башне замка комната, которую граф избрал для суда над Мнрогаром, утопала в мутно-красноватом свете факелов, укрепленных в железных скобах по стенам; косые солнечные лучи едва пробивались сквозь узкие бойницы. В комнате горел и камин, но он лишь выхватывал из темноты мрачную фигуру сидевшего спиной к нему графа, а не освещал помещение, За столом справа от графа сидел принц, пребывавший явно не в лучшем расположении духа, а еще дальше епископ, в черной сутане и с массивным золотым крестом на груди. Рядом с епископом примостился священник, щуплый человечек, которого Джим видел однажды за обеденным столом в Большом зале. Слева от графа сидел Каролинус.

Недалеко от стола, на поставленных в ряд у одной из стен стульях, расположились Джим, Анджела и Брайен, а у противоположной стены в мягком кресле, выделанном из бочки, восседала Агата Фалон. Она казалась совершенно невозмутимой.

Джим и Энджи делали вид, что все обстоит как нельзя лучше, хотя оба были встревожены; Энджи, чтобы сохранить внешнее спокойствие, даже держалась за руку Джима, пряча ее в складках своей широкой юбки. Брайен был мрачен.

Хотя, казалось, на что было досадовать Брайену? Он выиграл турнир и получил в награду не только коней и доспехи уступивших ему в бою рыцарей, но и полную шапку золота из рук принца, поздравившего его с победой от имени самого короля.

Дело в том, что Брайен хотел есть. По его разумению, обед был гораздо важнее того спектакля, который вот-вот должен разыграться в комнате. Конечно, Брайен успел немного перекусить. Но что это за еда, которой кормили гостей все Рождество? Разве ее было вдоволь? А вино? Неужто оно текло рекой? Да и сегодняшний обед вряд ли доставил кому-то удовольствие. Мало того, Брайена оторвали от стола, когда он едва утолил первый голод. И для чего? Для непонятного разбирательства, которое граф и судом-то открыто не называет, боясь скомпрометировать Агату Фалон. Хозяин Сомерсета имел полное право вершить суд на своей земле, однако он повел дело скрытно, втайне от большинства гостей, оставив тех за обеденным столом в Большом зале.

Джима тревожила Энджи. Он чувствовал, что она волнуется.

– Что с тобой? – тихо спросил Джим.

– Думаю о том, чем закончится эта сумятица. Ведь это мы помогли Мнрогару сыграть роль Черного Рыцаря.

– Не падай духом, Энджи, – сказал Джим. – О поставленном нами спектакле знает один Каролинус, а он нас не выдаст.

Не выдаст ли? – подумал Джим. В последнее время Каролинус стал скрытен. Может, он ведет собственную игру, а Джима просто использует в своих целях? Джим не сомневался: Каролинус симпатизирует им с Энджи. Но, если Царство магов воздавало должное Каролинусу, то ответно и он шага не мог ступить без Царства магов. Зайди речь о лишении Каролннуса его ранга, маг, чего доброго, пожертвует дружбой с Энджи и Джимом, чтобы спасти себя. С Черного Рыцаря сорвали маску, и это может привести к непредсказуемым последствиям.

Пока что, ясное дело, граф желает расправиться с Мнрогаром и снять пятно с репутации Агаты Фалон. Удастся ли ему это? Мнрогар, несомненно, действовал инстинктивно, и вряд ли чутье его подвело. Странное дело, Джиму и в голову не приходило, что затесавшимся на трибуне троллем может оказаться женщина. Хотя, похоже, не все так просто. Джим вспомнил слова Шерлока Холмса: «Ищи недостающего свидетеля!»

В комнату ввели закованного в кандалы Мнрогара. Джим усмехнулся, – тяжелые железные кольца и цепи на руках и ногах гиганта казались побрякушками.

Мнрогар свирепо огляделся и неожиданно смягчился, найдя глазами Агату Фалон; потом он подался вперед и угрожающе уставился на хозяина Сомерсета.

Граф взглянул на Мнрогара с величайшим изумлением, пораженный его дерзостью, затем изумление сменилось гневом. На неестественно красных губах заиграла исказившая его лицо неприятная жесткая улыбка.

– Закройте дверь, живо! – гаркнул граф на всю комнату. – Каждая собака знает, что этот тролль посмел выдать себя за рыцаря. Все остальное, что всплывет в ходе расследования, должно остаться между нами – ради спокойствия в графстве, королевстве и христианском мире. Пусть каждый из присутствующих поклянется молчать о том, что услышит здесь.

– Прошу прощения, милорд, – подал голос сидевший рядом с епископом священник, – но это неофициальный суд, и ты не можешь заставлять нас клясться в сохранении тайны.

– Помолчи, Джеймс, – сказал епископ.

Джим с любопытством посмотрел на священника. Поистине неведомый толмач, переводивший Джиму на современный английский речь обитателей окружающего мира, был проницателен. Обычно в ушах Джима звучал хорошо знакомый английский язык, лишь приукрашенный выразительностью собеседника. Но иногда отклонения от современного английского были значительны. Джим помнил, что на обеде у графа гости распевали песни на среднеанглийском, который Джим изучал в университете. В речи Неда Данстера явственно слышался сельский выговор, очень похожий на то наречие, на котором жители Сомерсетшира изъяснялись и в двадцатом веке. Сейчас Джиму казалось, что епископ и священник говорят на языке, очень близком к современному оксбриджскому диалекту, получившему название от комбинации наименований двух самых известных английских университетов – Оксфорда и Кембриджа. На таком языке и в двадцатом веке говорили лишь весьма образованные люди.

– Еще раз обращаюсь ко всем: дайте обет молчания, – сказал граф, одарив священника уничижительным взглядом.

Энджи, Брайен и Агата Фалон пробурчали что-то невразумительное. Не дождавшись других уверений в сохранении тайны, граф занялся Мнрогаром;

– На ристалище ты дал понять, что знаком с леди Фалон. Ты знаешь ее?

Мнрогар не проронил ни слова, его взгляд был прикован к лицу графа, на которого тролль смотрел со злобой и ненавистью.

– Мы заставим тебя говорить! – взревел граф, багровея от ярости.

– Извини, что прерываю тебя, Хьюго, – тихо сказал Каролинус, – только пыткой ничего не добьешься.

– Это еще почему? – удивился граф.

– Попробуй и узнаешь сам, – вкрадчиво произнес Каролинус.

Джим с интересом следил за перипетиями разговора. Он прекрасно знал, что притворная любезность мага не сулит собеседнику ничего хорошего.

– И все-таки, почему? – раздраженно повторил граф.

– Сверхъестественные существа, одним из которых является этот тролль, как, по-видимому, известно священнику и Ричарду, не боятся пыток. Под пыткой говорят только люди. Тебе же не придет в голову истязать, например, ангела?

При мысли о таком святотатстве граф побледнел и заерзал в кресле.

– Вот я и говорю, – продолжил Каролинус, – пытать сверхъестественных существ, бесплотных духов или элементалей – пустое дело. Да и не все люди сгибаются под пыткой. Те, кто крепок в вере, нередко стоят на своем. Я думаю, Ричард или священник могут привести не один тому пример. А рыцари? Разве они не пренебрегают болью, когда затронута их честь?

– Ха! – подал голос Брайен. Он только что мысленно расправился с цыпленком, фаршированным яблоками и овсом, и был настроен весьма воинственно.

– Сверхъестественные существа, – заключил Каролинус, – отвечают на вопросы тех, с кем они желают говорить.

– Будь по-твоему, Каролинус, – сдался граф. – Расспроси тролля сам. Да узнай, почему он величает себя королем.

– Хорошо, Хьюго, – согласился маг и перевел взгляд на тролля: – Мы вроде бы не встречались с тобой, Мнрогар, но большинство сверхъестественных существ слышало о Каролинусе. Тебе две тысячи лет, может, и ты слышал обо мне?

– Да, – прорычал Мнрогар.

– Тогда ты, наверное, знаешь, я отношусь по-дружески к сверхъестественным существам, а те отвечают мне взаимностью.

– Да, – снова прорычал Мнрогар.

– Если так, ответишь ли ты на мои вопросы?

Тролль посмотрел на Каролинуса долгим взглядом:

– Да.

– Вот и прекрасно, – улыбнулся Каролинус. – Тогда скажи мне, почему ты называешь себя королем.

– Я и есть король, – прорычал Мнрогар.

– И у тебя есть королевство?

– Я – король троллей, – сказал Мнрогар. – Я владею этими землями две тысячи лет, и ни один другой тролль не посягает на них.

– Этими землями…– прорычал граф, но, поймав взгляд мага, подавил ярость. – Продолжай, Каролинус.

– Выходит, ты в чести не у людей, а у троллей. Почему мы должны верить тебе?

– Тролли всегда говорят правду, – ответил Мнрогар. – Нам незачем лгать.

– Тогда скажи, кто посвятил тебя в рыцари? – рявкнул граф. – Самому рыцарем стать нельзя. Спроси его, Каролинус, как он получил рыцарство.

– Кто возвел тебя в рыцарское достоинство? – спросил Каролинус.

– Я сам, – ответил Мнрогар.

Граф чуть не задохнулся от гнева. Маг взглянул на хозяина Сомерсета и безоблачно улыбнулся:

– Стоит ли заострять на этом внимание, Хьюго? Ведь и по английским законам король вправе жаловать рыцарство по своему усмотрению.

– Но он же… он же…– взревел, запинаясь, граф, но взял себя в руки и вопросительно посмотрел на мага: – Спроси его, Каролинус, откуда он знает леди Агату.

– Хорошо, Хьюго. Мнрогар, на ристалище ты дал понять, что знаком с леди Агатой. Как ты узнал ее среди зрителей?

– Я учуял ее, – ответил тролль.

– Ты хочешь сказать, что узнал ее с помощью обоняния. А откуда тебе знаком ее запах?

– Я учуял ее еще раньше.

– Позволь спросить, где?

– В лесу, – буркнул Мнрогар.

– Где? Как? Почему? Когда? – взревел граф.

– Ты можешь ответить на эти вопросы Хьюго?

– Да, – сказал Мнрогар.

После некоторого раздумья Каролинус вновь обратился к троллю:

– Позволь спросить тебя, Мнрогар. Ты ответишь на эти вопросы?

– Нет, – ответил Мнрогар.

– Могу я спросить, почему?

– Да.

– Тогда почему?

Тролль опустил голову и уставился в пол.

– Мнрогар, – с легкой укоризной произнес Каролинус, – я уже было решил, что ты ответишь на все вопросы.

– Твои, но не его. – Тролль зло посмотрел на графа.

– Ну хорошо, а если я попрошу тебя ответить на них…– Маг замялся.

Тролль молчал, опустив голову.

Каролинус повернулся к графу:

– Видишь ли, Хьюго, вопросы сначала были заданы тобой, и боюсь, мы не получим на них ответов.

– Я поговорю с этим ничтожеством иначе! – взревел граф. – Надо уличить этого тролля во лжи. Он скомпрометировал леди Агату, верноподданную короля, Верноподданную короля, пронеслось в голове у Джима. Да уж, пожалуй, леди Агата служит королю верой и правдой, ехидно подумал Джим. Верой и правдой, верой и правдой, мысленно повторил он. Он наконец вспомнил, от кого слышал эти слова.

– Тролли, как и большинство сверхъестественных существ, никогда не лгут, – сказал Каролинус. – Лишь некоторые из них прибегают к обману или, скорее, к хитрости, чтобы выжить на этом свете. Боюсь, Хьюго, нам не удастся узнать, почему Мнрогар выделил из толпы леди Агату.

– Мы должны докопаться до истины! – воскликнул граф, ударив кулаком по столу. – Благородная леди скомпрометирована каким-то троллем. Ее имя должно быть очищено от налипшей на него грязи. Для этого мы и собрались здесь.

– Поистине так, – возвысил голос епископ. – Должна быть установлена истина. Тролль назвал леди Фалон внучкой. Если в ее жилах течет хоть капля чужеродной крови, мы обязаны знать об этом. Леди Фалон бывает при дворе, а наша святая обязанность защищать короля. За одним столом с тобой, Сомерсет, сидит наследный принц! Не забывай, наш долг уберечь короля от сил зла, даже если от наших действий пострадает репутация леди Фалон.

Епископ и граф с шумом поднялись из-за стола и скрестили взгляды.