Текст книги "О чём умолчал Мессия… Автобиографическая повесть"

Автор книги: Голиб Саидов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Так говорит Андрюша…

Ремонт в квартире Андрей не доверяет никому: это даже не хобби, это – уже болезнь. Даже мастерские, находящие как в квартире, так и на даче, сделаны на совесть, грамотно оборудованы и обставлены со вкусом. От обилия всевозможных инструментов рябит в глазах. Почти вся мебель в доме изготовлена его руками. Да что там мебель… сама дача спроектирована и построена им лично, начиная от подвала и заканчивая крышей. При всей своей скромности, когда речь заходит о поделках, он, не давая раскрыть мне рта, энергично затаскивает в дом и, переходя из одной комнаты в другую, с гордостью демонстрирует произведения, сотворённые собственными руками. И в самом деле, не восхититься невозможно: видно, что всё сделано с превеликим усердием и любовью. А главное – качественно и добротно. По окончании «экскурсии», Андрюша многозначительно взирает на меня своими ясными восторженными глазами. Всем своим видом, как бы, вопрошая: «Ну, как?».

Не найдя подходящих слов, я только искренне изумляюсь вслух:

– Господи! Андрей, и как это тебе всё удаётся?!

На что он, удовлетворённо крякнув и обратив ко мне свои раскрытые ладони, поучительно произносит:

– У кого – рученьки, а у кого – грабельки!

И-здрасьти-ти-те…

Столица Белоруссии встретила меня шоковой терапией. Первый из них я испытал, едва моя нога ступила из автобуса на абсолютно чистый тротуар. Я поднял голову и огляделся вокруг. Всюду, куда бы ни бросил свой взгляд, была идеальная чистота. Контраст между столицей нашей родины и её белорусской «тёзкой» был настолько разительным и очевидным, что я минут пять стоял как вкопанный, не в силах тронуться с места и ошалело осматривался вокруг. Идеально чистые коробки домов, стерильные улицы и проспекты, аккуратно постриженные газоны и деревья – всё это было непривычным и поразительным для жителя пустынной Азии, провоцируя и подталкивая его к самым невероятным гипотезам и предположениям.

Сперва я решил, что это специально к моему приезду надраили город, однако, тут же вспомнив, что я даже отдалённо не могу приходиться родственником кому-либо из членов тогдашнего политбюро ЦК КПСС, счёл данный факт за некий подвох, в котором во что бы то ни стало, мне ещё предстояло разобраться.

Следующий шок не замедлил сказаться очень скоро, когда самый обыкновенный шофёр самого обыкновенного такси, доставившего меня прямиком почти к самому дому, неожиданно для меня отсчитал и вернул мне… сдачу. Причём, не только рублями, но и …копейками! Сознаюсь, тут мне несколько поплохело. Хреноватенько, скажем, стало. Господи! Что ещё меня ждёт впереди?!

Потыкавшись немного как баран в совершенно одинаковые современные «коробки» и найдя нужный дом, а затем и парадную, я, с огромным и непередаваемым волнением, стал подниматься по лестнице, ведущей меня к счастью. О! Вот, наконец, и дверь, с номером квартиры, за которой томилась моя бедная невольница. «Ничего-о, – мысленно успокаивал я не то себя, не то мою несчастную пташку, – сейчас, моя дорогая, потерпи… немного осталось.»

Обе подмышки были заняты: в одной находилась большая сочная мирзачульская дыня, прозванная в России «торпедой», в другой – не менее тяжеленный арбуз, от которого я так мечтал избавиться, мучаясь на всём протяжении моего длинного путешествия. Руки оттягивали спортивная сумка и пару авосек. Тем не менее, я как-то умудрился нажать на кнопку звонка.

Картину, которая предстала моим друзьям секундами позже, Андрей любит вспоминать всякий раз, как только ему представляется случай, описать излюбленную историю на тему о том, «Как Голиб ехал свататься к моей Наташеньке»

Чего уж, там… Картина и в самом деле была, мягко говоря, мало приглядная. Выражаясь высоким слогом моего друга, привыкшего к афоризмам: «Картина маслом»!

Заранее приготовленная витиеватая восточная речь бухарского соловья напрочь, куда-то ухнула в тартарары, едва только дверь приоткрылась, и из неё показались две головы – Наташи и Андрея. Головы эти улыбались мне. В просвете за ними я успел заметить ещё одну маленькую головку, которая, не обращая на нас никакого внимания, с гиканьем проскакала куда-то вбок, по всей вероятности, на кухню.

– Здравствуй, Голибушка! – ласково обратилась ко мне хозяйка, с удовольствием наблюдая, как и без того глупое выражение моего лица, стало вытягиваться всё более и более. Нижняя челюсть медленно отвисла до возможных пределов, оставаясь в таком положении те несколько секунд, в течение которых мой компьютер считывал и обрабатывал свежую информацию. Андрей тоже постарался улыбнуться, сжав покрепче (так, на всякий случай) рукоятку молотка, спрятанную за спиной и приготовившись к непредсказуемым вариантам.

– И-здрасти-ти-те… вывалилось наконец-таки из меня.

Я тоже сделал над собою усилие и постарался как можно непринуждённее улыбнуться, уставившись, почему-то, на Андрея и разглядывая его больше, нежели Наташу. В душе ещё теплилась жалкая надежда, что этот бородатый «козёл» сейчас представится другом семьи, и недоразумение само собой тут же рассеется.

– Познакомься, – это мой муж Андрей – словно прочитав мои мысли, подвела окончательный и безжалостный вердикт остаткам моих жалких надежд Наташа.

Удивительно, но именно после этих слов, ко мне неожиданно вновь вернулись, ясность мысли, речь и самообладание.

– Хорошо, что я с порога не сделал тебе предложение, Наташа! – засмеялся я, после чего мышцы рук у Андрюши расслабились, и молоток благополучно перекочевал на родную ему полку.

«Господи! Спасибо, Тебе, Господи!»– обрадовался убеждённый атеист и безбожник. Наконец, можно было без страха показать и ребёнка.

– Эй ты, огрызок! Иди сюда, живо! – скомандовал он к своему пятилетнему сыну, который оказался очень милым и симпатичным мальчишкой, немного смахиваемый на озорного разбойника из известного произведения американского писателя О’Генри «Вождь краснокожих». – Познакомься: это дядя-Голиб.

– Здрасьте! – поздоровался малыш и тут же: – А Вы в карты играете?

– Э-э… играет-играет, но не сейчас – вовремя спохватился родитель, жалея, что слишком рано он поторопился научить своего вундеркинда играть в «дурака», отчего все гости оказывались потенциальными заложниками маленького террориста. – Иди, пока, поиграй у себя в комнате, а дяде надо ещё прийти в себя.

Быстро смерив меня своим опытным и намётанным взглядом заядлого картёжника и убедившись в том, что времени ещё будет предостаточно, «индеец» милостиво разрешил мне пройти на кухню, а сам, улюлюкая и оглашая квартиру дикими воплями, ускакал в свою комнату.

Я облегчённо вздохнул и стал водить своим кривым носом, принюхиваясь к запахам, доносящимся из кухни. Там меня ждала жареная уточка, специально приготовленная хозяевами к моему приезду.

– Ну что, – за приезд! – весело обратился ко мне Андрей, приятным для слуха хлопком, откупорив деревянную пробку и разливая в маленькие изящные хрустальные рюмочки благородную темно-янтарную жидкость.

Так говорит Андрюша…

Вообще-то, я не люблю находиться в гостях, где всегда пахнет чужими и непонятными запахами, предпочитая родные стены любым дворцам и хоромам. Редко где, я чувствую себя более или менее сносно. У Андрея же с Наташей пахло домом. С первой же минуты. А потому, мне даже не пришлось осваиваться: всё здесь было простым, родным и я бы даже сказал знакомым. Более того, сами хозяева с первой же стопки показались мне такими близкими, будто знакомы мы были, по крайней мере, лет сто, если не больше.

Мучило только одно, не давая покоя и настойчиво сверля бедный мозг.

– Сколько же, тебе лет?! – неожиданно сам собой выскочил из меня совершенно бестактный и глупый вопрос, обращённый к Наташе. – Тут – этот мужик с бородой (кивая на Андрея), там – почти взрослый ребёнок, который вполне годится тебе в братики. Может быть, это не твоё дитя?

– Успокойся, – нисколечко не обидевшись на меня, ответила Наташа. – Спасибо за комплимент, конечно же, но лет мне уже достаточно, чтобы…

– Вот, глянь! – подскочил тут ко мне Андрей, сунув под нос паспорт супруги, словно заранее знал, что этот вопрос непременно всплывёт в ходе разговора. Его явно позабавило тупое выражение моего лица, когда я стал переводить свой взгляд со страниц паспорта на Наташу и обратно. И было видно, что он гордится своей супругой. Вероятнее всего, так оно и было: немалая заслуга в том, чтобы так законсервировать жену, принадлежала, вне всяких сомнений, и хозяину дома.

– Так вы старше меня?! – опешил я. – И причём намного!

На что Андрюша спокойно произнёс:

– Видишь ли, Голибушка, возраст – это, прежде всего, состояние души, а не цифры стоящие в паспорте.

Это был один из первых уроков моего Учителя.

Азы современного секса

В один из последующих приездов в Минск, ближе к концу пребывания моей первой недели, всем стало ясно, что меня пора вести на случку. Причём, вопрос стоял настолько остро, что требовал неотлагательного решения. Мои действия стали носить какой-то странный характер и принимать малопонятные и извращённые формы. Дело дошло, например, до того, что я стал заигрывать с пожилыми консьержками, с цыганками и даже торговками семечек на рынке. Необходимо было что-то срочно предпринимать. Наконец, посовещавшись, консилиум принял мудрое решение – он обязал Володю организовать мне такое… скажем так… небольшое культурное мероприятие.

При всей своей врождённой интеллигентности, следует отметить, что круг Володиных знакомых и близких был до такой степени широк, разнообразен и пёстр, что не поддавался никакой логике. К примеру, с одинаковым успехом он был вхож в достаточно высокие научные круги, одновременно имея успех у почтенной и довольно представительной советской знати, с влиятельными связи и «нужными» людьми. Володя мог запросто и без стука зайти к своему приятелю, являвшемуся директором центрального гастронома (это сейчас, сия констатация может вызвать у молодого поколения лишь снисходительную улыбку, а тогда… в советские времена, знаете-ли…), и в то же самое время его лично знавал один из подпольных лидеров «гангстерской группировки» Минска того времени. Сам же он, при этом, держался на редкость скромно и выглядел совершенно невинным мальчиком-паинькой в эдаких интеллигентских очёчках, вызывая своим внешним видом у незнакомого человека не только уважение, но и даже некое сочувствие и сострадание.

– Сегодня я сведу… э-э познакомлю тебя с одним человеком, который, прослышав о твоём приезде, непременно захотел принять тебя и устроить по этому случаю незабываемый вечер. – произнёс Володя мне таким тоном, словно мы находились не дома, а в лекционном зале.

– А что это за мероприятие? – состроив на лице невинную рожу, робко поинтересовался я, с трудом сдерживая свои эмоции, в сладостном предвкушении долгожданного секса. Сотни сумасшедших «этн» и «везувиев» бурлили внутри меня, давно уже приготовившись своей испепеляющей лавой обрушиться на кого угодно, лишь бы избавиться от этой природной энергии.

– Сам увидишь. – коротко и обнадеживающе бросил Володя, после чего я вдруг понял, что давно уже уважаю этого чересчур рафинированного человека, за внешней оболочкой которого скрывались такие качества, как величайший такт, деликатность, а главное – умение понять другого человека, его потребности, желания… ну и всё такое прочее.

«Да, конечно – это не Андрей, – подумалось мне тогда, вспомнив про своего чересчур преданного узам Гименея и высоко ценившего верность в супружеских отношениях, товарища. – С ним каши не сваришь… Другое дело – Володя: всё понял с первого взгляда».

В ту минуту, мне – дураку – было абсолютно неведомо, что инициатором «секс-экскурсии» на самом деле являлся ни кто иной, как Андрюша…

Квартира, в которую вскоре привёл меня Володя, напоминала настоящий бордель, в самом возвышенном значении этого слова. Первое, что бросилось мне в глаза, едва я переступил гостеприимный порог этого вертепа, это отсутствие… люстры. Вместо неё с потолка свисал изящный бюстгальтер ярко-бордового цвета, плавно крутящийся вокруг своей собственной оси и выполнявший одновременно несколько функций: декоративную, психологическую (создающий соответствующий настрой) и основную – осветительную. В единственной комнате довольно внушительных размеров, в которой напрочь отсутствовала хоть какая-нибудь мебель, были расстелены многочисленные не то перины, не то одеяла. На них, словно русалки или гурии, тут и там возлежали полунагие одалиски, томно прикрыв свои веки и слушая какую-то тихую музыку. Их было так много, что я даже перестал считать, будучи уверенным, что хотя бы одна из них сегодня достанется и на мою долю. Всё утопало в полумраке и густом облаке табачного дыма. Вдобавок ко всему, в нос ударило чересчур слащавым и приторным запахом благовоний, тлевших на изящной восточной подставке, установленной в центре комнаты.

Странным показалось только то, что ни одного мужчины, кроме самого хозяина дома – здоровенного и крепко сбитого спортивного телосложения мужика, лет тридцати – нигде не было видно. Это меня одновременно и радовало и изумляло: «Как же так, столько изысканных яств и ни одного едока? А что, если они вдруг все… " В мозгу стали всплывать всякие нехорошие истории, которые я тут же попытался стряхнуть с себя.

– Ну, вот это и есть тот самый наш гость – представил меня Володя хозяину дома, который временно покинув своё ложе, поспешил выйти нам навстречу. И затем, уже обращаясь ко мне:

– Знакомься: это Сергей. Он обо всём в курсе.

Сергей крепко сжал мою руку и, весело подмигнул:

– Я приготовил для тебя сюрприз!

И тут же, повернувшись к моему спутнику, заверил его:

– Не переживай, Володя: всё будет по высшему разряду!

– Ну, тогда я пошёл, – даже не заходя в комнату, заторопился в обратный путь мой товарищ и, поймав мой умоляющий взгляд, успокоил:

– Всё будет о’кей!

Через минуту я робко переступил порог комнаты и тихо поздоровавшись, молча опустился на предложенное мне Серёжей почётное место в одном из углов комнаты.

И тут, вопреки своим ожиданиям, я вдруг почувствовал себя неуютно и даже, можно сказать, скверно. Это чувство меня охватило впервые: никогда ранее такого со мною не бывало.

Чуть позже, размышляя и анализируя своё тогдашнее состояние, я пойму и сумею дать правильную, на мой взгляд, оценку произошедшей во мне перемене.

Вероятно, публичные дома и продажные женщины это не для меня. Я принадлежу к той категории мужчин, для которых естественные и сердечные отношения ближе, чем доведённая до абсолютного автоматизма комфортная и удобная сфера услуг, где женщина уже перестаёт быть женщиной, обесцениваясь и превращаясь в обыкновенный товар, который можно купить за деньги, попользоваться ею, как одноразовой посудой и потом выкинуть на помойку за ненадобностью.

Покупать любовь за деньги – это всё равно, что оскорбить и унизить такое прекрасное существо, коим является женщина. В моей жизни бывало всякое: и секс в центре стадиона, под проливным дождем, и в страшном дремучем лесу, и в обычной парадной на подоконнике между этажами, и в лифте, и ещё бог знает – где и при каких обстоятельствах. Но во всех этих случаях я всегда чувствовал (как в себе, так и в партнёрше) примерно одно и то же: как нас охватывает какой-то удивительно неземной экстаз, который исходит от того божественного начала, что заложено изначально в каждом из нас и проявляется только в очень исключительных и редких, неконтролируемых разумом ситуациях, когда мы, как бы воспарившись над землёй, сливаемся с самой Природой, растворяясь в ней и становясь её частицей. Это чувство одухотворённого блаженства, преисполненное необыкновенной радости и настоящей свободной любви, бескорыстного самопожертвования и совершенно далёкое от таких вещей, как деньги, торговля, выгода…

Здесь же, вроде никто не требовал с меня денег. Наоборот – всё было готово, чтобы угодить гостю, сделать его пребывание приятным и доставить ему незабываемое удовольствие, закрепив, тем самым, приятный ассоциативный ряд в сознании. И, тем не менее, я почувствовал, как мною овладело странное смешанное чувство брезгливости и чего-то неприятно мерзкого, мне сделалось стыдно за себя и за находящихся в этой комнате глупых и красивых созданий. Я интуитивно почувствовал, что их словарный багаж ещё меньше, чем у Эллочки-людоедки и ограничен разве что искусственно симулируемыми вздохами, несложными междометиями, вроде «ох» и «ах» и дурацкими фразами, наподобие: «тебе хорошо со мной?», «я вся твоя», «ну, возьми-же меня!» и так далее, отчего мне сделалось ещё противней и тоскливей на душе.

Но, как говорится: «Бог не Яшка – видит, кому тяжко». То, что произошло далее, лишь убедило и укрепило меня в правоте своих мыслей и рассуждений.

Выйдя на несколько секунд на кухню и незаметно подозвав к себе одну из старших и более опытных своих «наложниц», «начальник белорусского гарема» пошушукался с ней о чем-то и, как ни в чем ни бывало, возвратился на своё прежнее место. После чего, ночные красавицы буквально на глазах стали улетучиваться, не спеша, но послушно покидая своё привычное гнёздышко.

Вскоре, нас осталось только трое: местная «Гульчатай», хозяин и я.

– Ну чё, приступим? – подскочил ко мне Серёга, радостно потирая ладони.

– Не понял? – откровенно сознался я. Вероятно, в тот момент, в их глазах я выглядел законченным тупицей.

– Ну что тут непонятного? Я решил тебя удивить немного: видишь ли, обыкновенного секса у вас там, на родине и без того хватает. Вот мы и решили (кивнув на скромно улыбающую девицу) преподнести тебе наш скромный сюрприз. Так сказать, разновидность шведского варианта.

– А-а, – протянул я, наконец, пытаясь состроить на лице подобие улыбки, отчего, похоже, ещё более стал походить на идиота.

«Бляха-муха! Вот это облом! – подумал я про себя. – Вот тебе и бл**ки!»

Только теперь до меня окончательно всё дошло. СтОило огромных усилий, чтобы сдержаться и откровенно не расхохотаться им в лицо. «Они, видите-ли, решили устроить мне приятненький сюрприз! Что ж, – и в самом деле удивили, ничего не скажешь! Вы бы ещё дикую козу сюда привели, для пикантности и дополнительной остроты ощущений!»

– Спасибо вам, друзья! – произнёс я вслух, стараясь, чтобы это прозвучало как можно сердечнее и с признательностью. – Такого у меня и в самом деле ещё не было. Но я вынужден вас огорчить, потому, что вчера у меня была бурная ночь, после которой я чувствую жуткую усталость и меня всё время клонит ко сну. Вдобавок ко всему, – продолжил я своё враньё, стараясь придать ему стопроцентную достоверность и убедительность, – я сейчас вынужден принимать курс необходимой терапии, а в этот период секс мне категорически противопоказан. Так что, вы меня извините…

– Конечно, конечно же, – поспешно согласились со мною мои новоиспечённые друзья по «трах-траху» и, искренне расстроившись, стали готовить для меня отдельное ложе.

Всю оставшуюся ночь я почти не сомкнул глаз, возбуждённо прислушиваясь к страстным стонам этой парочки, беспрестанно ворочаясь с боку на бок и раздражённо отчитывая самого себя: «Получи, „бл*дун“, то, что ты заслужил. Секса, видите-ли, ему подавай на блюдечке. Так тебе и надо, козёл бухарский…»

Так говорит Андрюша…

Тем не менее, Андрея трудно назвать пуританином.

Особенно, что касается анекдотов. А последние, надо сказать, довольно оригинальные.

Прогуливаются по бульвару двое товарищей.

Впереди них, с вызывающей походкой, неспешно плывёт дама с обалденной фигурой и обворожительным задом.

– Э-эх! – не выдерживает один из приятелей, и, свернув левую ладонь в «трубочку», открытой правой смачно прихлопывает сверху, в известном всем российским мужчинам жесте. – Вот бы её сейчас…, а?!

– Ты чё – с ума сошёл: это, ведь, моя жена?!

– Ой! – спохватывается вдруг приятель, и, той же самой правой, но уже поддавая снизу, как бы «выбивая», виновато шепчет: – Тогда – извини, извини…

С Новым Годом!

Минск. Фото из личного архива автора.

В один из дней, накануне нового 1981 года, Андрюшенька поручил мне на сохранность своё бесценное сокровище – Наташу. А дело было так.

– У Наточки на работе организуют новогодний вечер, а у меня дел по горло. – поделился своим бедственным положением мой товарищ и слёзно стал меня просить: – Будь другом, дорогой: поезжай вместо меня? По гроб жизни благодарен буду. Век воли не видать! – тут он отрывисто и резко, как заправский зек, куснул себя за кончик большого ногтя, продемонстрировав мне, что не лишён воровских понятий и чести и, следовательно, способен заценить моё усердие.

Вах! Этого было вполне достаточно: впервые в жизни мне дали возможность показать – как я уважаю своего друга.

Стоя перед зеркалом я стоил страшные рожицы, испепеляя своим огненным взглядом собственное отображение, репетируя и представляя – как я буду охранять вверенную мне драгоценность, отшивая потенциальных поклонников и держа их в страхе в радиусе не менее километра. Правда, как позже объяснит мне Андрюша, ничего этого мне не надо было делать – мой внешний вид и так – без всякого грима – красноречивее всяких слов ясно давал понять цивилизованному европейцу, что перед ним стоит снежный человек, совершенно случайно спустившийся с гор за коробкой спичек.

Весь вечер я только и занимался тем, что неустанно отгонял кавалеров от Наташи, не давая им хотя бы элементарно поздороваться со своей сослуживицей.

Прокол произошёл совершенно случайно, стоило лишь на мгновение отвернуться мне к барной стойке и заказать порцию коньяка. Поставив хрустальную рюмочку на место, я с изумлением обнаружил, что какой-то смертник решился напоследок потанцевать с моей госпожой. Естественно, закончить танец ему не удалось. Я культурно и вежливо, вывел его за шкирку в коридор, где дико вращая своими глазами объяснил, что воспитанному человеку непристойно приставать к даме, которая пришла с джигитом. Иначе, как пощёчиной, такое поведение никак не назовёшь.

Едва лишь, я успел провести просветительскую беседу с одним отсталым и безграмотным европейцем, как смотрю – Наташа уже кружится с другим. Пришлось срочно мобилизоваться и … вытащить второго.

– Ты что – совсем ослеп?! – орал я, размахивая перед его носом кулаками. – Разве ты не видишь, что дама не одна пришла?!

Минский интеллигентик весело и с интересом уставился на меня. Ещё бы: такое он видел впервые.

Позже выяснится, что самым сказочным персонажем новогоднего карнавала окажусь я, выиграв приз зрительских симпатий…

– Это просто возмутительно! Как ты тут живёшь, Андрей?! – искренне негодовал я по возвращении домой, жалея несчастного друга. – Мужчины у вас тут совсем без понятий, оказывается!

Заработав в тот памятный вечер колоссальный стресс, я долго не мог уснуть, остро переживая полученные впечатления и ворочаясь с боку на бок в постели.

А за стенкой ещё долгое время не смолкал приглушенный смех моих друзей, которые делились своими впечатлениями обо мне.

«Бедные отсталые люди…» – жалел в свою очередь я «несчастную» пару.