Текст книги "Штабс-капитан Круглов Книга I"

Автор книги: Глеб Исаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– И что из этого следует? – Забыв на миг, с кем имеет дело, поинтересовался Михайлов.

– Элементарно, Ватсон. – Вырвалось у Сергея. Он смешался, поскреб затылок, пытаясь сообразить, отчего это ему пришло в голову вспомнить героя новомодного романа, и продолжил. – Я могу предположить, что они знают нечто, что заставить наше правительство отказаться от продолжения войны. Ну, или весьма на это рассчитывают…

Послушайте, вы…господин вольноопределяющийся. – Рявкнул вдруг ротмистр, и что было сил грохнул по столу кулаком. – Сдается, что вы несколько забываетесь, и не вполне понимаете, где находитесь. Это вам не кафешантан. Рассуждать о государственных делах, не понимая ни бельмеса… Россказни и домыслы оставьте для барышень. Все. Пять минут истекли. Я понял, что заблуждался на ваш счет.

Начальник розыскного отделения глубоко вдохнул, стараясь взять себя в руки, и закончил уже куда тише. Однако голос его не предвещал для агента ничего хорошего.

– Сотрудничество с вами считаю оконченным. – Подвел итог ротмистр. – Вы грубейшим образом нарушили основы конспирации. Расшифровали свою личность, покинули место, где вам надлежало быть, а в результате… несете всякий вздор о шпионах. Книжек начитались, сударь? Всего этого довольно, что бы подвергнуть вас наказанию. Вплоть до уголовного преследования. – Михайлов уперся тяжелым взглядом в переносицу невозмутимо сидящего перед ним паяца. Помедлил, и закончил почти мирно. – Но, справедливости ради, я тоже виноват, просмотрев в вас авантюрное начало, а по сему, не склонен давать делу ход. Вот ваши бумаги. – Хозяин кабинета разорвал подписанный Сергеем листок-обязательство, скомкал его и точным броском отправил тугой шар в корзину для мусора.

– Слава всевышнему, что я еще не успел дать ему ход. Итак, вы свободны. Будьте любезны, вернуть выданную вам одежду, и получите положенное вам обмундирование. Сейчас я вызову письмоводителя, он подготовит ваши документы. Отправляйтесь в казармы и ожидайте дальнейших приказаний.

Круглов, который вначале слушал гневную тираду несостоящегося куратора с искренним удивлением, к окончанию речи уже вернул себе равновесие духа, и теперь скучал.

– Что вы молчите? – Не выдержал ротмистр, когда пауза, которую он взял, стала неприличной.

– Не вижу смысла отвечать. – Поднялся со стула Круглов. – Штатную униформу ваших филёров я выбросил. В нем меня, к слову, расшифровать можно было куда быстрее, но это уже не моя головная боль. Что до стоимости, то ее я готов внести в полном объеме. Не думаю, что сумма превысит сорока рублей. Признаюсь, я даже рад, что все вышло именно так… Сергей помолчал. – права пословица. Сколько дурака ни бей, умнее не станет. Разве что опытней. Лучше рисковать жизнью на передовой, чем выполнять приказания такого рода…, кхм, начальников.

– Вот и замечательно. – Тряхнул головой ротмистр.

– Сидорчук. – Гаркнул он, позабыв про новомодное устройство, позволяющее вызывать подчиненного посредством электрического звонка.

Голова, просунувшаяся в дверь, явно не могла принадлежать унтеру. – Громадная борода, очки черепаховой кости, петлицы мундира. – Дверь отворилась шире и в кабинет проник помощник полицмейстера, господин Шкуркин. Его рука, висящая на перевязи, напомнила Сергею о полученном командиром экспедиции ранении.

– Василий Степанович, не вовремя? – Скорее для проформы, поинтересовался смежник жандарма. Перевел взгляд на посетителя и радостно улыбнулся. – Ага, и вы здесь, господин Круглов? Вот и замечательно. Я ведь как раз по вашу душу и прибыл.

– Господин вольноопределяющийся скоро освободится. Впрочем, он уже свободен. – Сурово отрезал ротмистр.

– Ну да, ну да… – Словно и не слыша сказанного покивал головой Шкуркин. – Вот и я говорю. Отчего так? Одним все, а другим только сучки и вот… шпильки-пульки. – Он шевельнул раненой рукой. – А другой…, на сто шагов, в лоб, раз и готово. -Голос полицейского чиновника потерял свое благодушие. – Только уж от вас, господин Михайлов, я такой подлости никак не ждал.

– Объяснитесь. – Ротмистр выпрямился во весь рост и уперся ладонями в сукно стола. – В чем я провинился?

– Не знаю как вы это сумели…, только подсунуть вашего агента, мастера стрельбы, выдав его за новобранца, это полбеды, а вот остальное… Ведь вам. Как никому известно, сколько сил я потратил для отыскания владельца этих документов… – Гость возмущенно фыркнул и уставился на ротмистра.

Да говорите вы толком, – рассердился тот, – какие документы, при чем тут я. И вообще, это вовсе не мой агент. Ну по крайней мере он вовсе им не был, когда отправился с вами.

Ротмистр, вы ведь офицер… – Хотя и жандармского корпуса. – Рисковано, на грани фола отозвался Шкуркин.

Сергей даже испугался на мгновение, что его несостоявшегося начальника хватит удар.

– Ка-ак? Вы, сударь, обалдели? – Рука Михайлова потянулась к эфесу.

– Позвольте мне пояснить. – Круглову надоело выступать в роли китайского болваничика. – Павел Андреевич, если вы имеете в виду ту карту, что я подобрал на берегу, то это просто кусок кожи с какими то каракулями. Я вовсе не придал ей никакого значения. Тем более приказ был не отыскивать никаких артефактов. Распоряжение касалось хунхузов и только. Стрелять в случае попытки бегства.

– И где? Где эта карта? – Не слушая иронической отповеди взволновано проговорил Шкуркин.

Да выбросил. С катера в воду и выкинул. Каракули, ни слова не разобрать.

– В воду? – Полицейский округлил глаза. – Да как… Вы с ума сошли. Это наверняка был тот самый, потерянный хунхузами клад золота с Аскольдовского месторождения. По самым скупым подсчетам, не менее Сорока пудов самородного золотого песку. Вы понимаете?

– Не очень. – Отозвался Круглов. – Хотя, справедливости ради, не стоило ли проинструктировать участников экспедиции в ее истиной цели? Тогда ваши претензии, возможно, и были бы обоснованны.

Однако все сказанное ничуть не усмирило исходящего волнением ротмистра. – Извинитесь, сударь… – Потребовал он у полицейского.

– За что? – В свою очередь взвился расстроенный неудачей искатель сокровищ. – Ваш альгвазил, несомненно имеющий четкие инструкции втирается в мою операцию, убивает самого ценного свидетеля, отыскивает карту… И теряет ее. В смысле выбрасывает. Вы можете поверить в такое совпадение? Ротмистр, мы ведь не дети, и понимаем, произвести такой выстрел наудачу невозможно. А если вспомнить как хладнокровно и мастерски этот "студент" расправился с превосходящими силами хунхузов, а после один, без карт и проводника, выбрался из тайги. Да, да, теперь я начинаю понимать. – Озарило полицейского. Вы сами ведете розыск. И вовсе не случайно ваш "сорви-голова" оказался в поезде. Вы интриган, ротмистр.

Послушайте, господин Шкуркин, я конечно не возражаю против того, что вы получите вызов на дуэль, это было бы даже интересно… Однако, справедливости ради… я вынужден пояснить. Господин ротмистр здесь ни при чем. Скажу больше, он вовсе не в курсе дела. Я только собирался поведать ему о некоторых событиях, вернее о предпринятых мною шагах, но он не стал и слушать. А сейчас я уже никакой ни агент. Обычный железнодорожный техник.

Позвольте откланяться. – Круглов встал и обернулся к двери. – Ротмистр, вы наконец соизволите распорядится о бумагах?

– Сидеть. – Рявкнул Михайлов. – Я уже немного успел изучить вас, господин Круглов. И мне кажется чрезвычайно сомнительным ваша версия. Если вы отыскали некие документы, то обязаны были передать их по команде. Впрочем, если записи были сделаны иероглифами, то вполне возможно вы не разобрали содержание манускрипта, однако… Ни в жизнь не поверю, вы, с вашим нюхом… Вы что, сударь, считаете, что я не в курсе на кого работает фотограф? Правда для того, что бы разоблачить его нам понадобилось куда больше времени… Дело не в нем. Вы правы, мы опоздали… Но! Приказы и присягу мы обязаны выполнять. А ваши пораженческие настроения граничат с изменой…

Эй, господин ротмистр, так вы и вправду не в курсе дел? – Начал понемногу прозревать помощник полицмейстера. – И он не ваш агент? Эх, господин Круглов, господин Круглов. Вам стоило сохранить эту карту. Поверьте, меньшее, на что вы могли рассчитывать, это офицерский чин, и должность в нашем ведомстве… Генерал-губернатор подписал бы такое представление без колебаний. Еще бы сорок пудов… Э-эх, господин вольноопределяющийся. – От огорчения Шкуркин махнул раненой рукой и скривился от боли. – Столько трудов, и все напрасно…

Господин ротмистр… Вам телефонируют. – Зглянул в кабинет объявившийся наконец унтер. – Купец Тифонтай на проводе.

– Как? – Удивился Михайлов, но не стал уточнять, а просто снял переговорную трубку и прижал ее к уху.

– Алло, Михайлов на связи. – Прокричал он.

– Голос его собеседника, усиленный мембраной, невольно оказался слышен и остальным присутствующим.

– Мое почтение, Василий Степанович. – Отозвался китаец на том конце провода. – Все подтвердилось… Мои инженеры вне себя от восторга. Мы бы ни в жизнь не догадались бить шурф на этом участке. Я уже подал прошение, и даже получил нужную резолюцию…

Какое прошение? – Дико уставился на телефонный аппарат ротмистр. – Какие шурфы?

=Да, да конечно… Я помню о вашем напоминании. Ни слова. Передайте вашему сотруднику мои наивеличайшие благодарности. И еще, я готов выполнить мои обязательства, о которых мы вели речь, в полном объеме. Но об этом, наверное, лучше говорить лично. Завтра же я отдам приказание… И самое главное, я со своей стороны, буду все мерно поддерживать вашу идею с созданием единого фронта… перед господами Геком и Янковским…

– До завтра. – Попрощался некоронованный король китайской диаспоры Дальнего Востока.

– Та-ак. – Михайлов повесил трубку телефонного аппарата и провел по лбу платком. – Кто может мне пояснить, о чем говорил мой собеседник? – Он ухватил себя за кончик уса и вперил взгляд в Сергея, безмятежно разглядывающего портрет государя императора.

– А отчего вы так на меня смотрите? – Делано удивился Круглов.

– Вы интересовались у вашей хозяйки господами Геком, и Тифонтаем. Немедленно признавайтесь. – Попытался надавить голосом ротмистр.

– Если честно, меня итак и подмывает ответить вам той же монетой. Отповедью, подобной той, которой вы не столь давно попотчевали меня самого. – Не удержался от шпильки Сергей, но заметив как покраснели щеки ротмистра, перешел к сути.

Поскольку, как вы верно заметили, господин ротмистр, я был вовсе не обязан понимать, что находится у меня в руках, то я и вправду, едва сумел удержаться от того, что бы выкинуть непонятный клочок пергамента, найденный на острове. Однако…, иными словами, я не стану расписывать всю логическую цепочку, расскажу только о результатах. Надеюсь, что господин коллежский асессор имеет допуск к секретной информации?

Понимая, что выставить полицейского за дверь не удастся, Михайлов тяжко вздохнул, – говорите, уже…

– Итак, выяснив, что указанный листок это план острова Аскольд, я резонно рассудил, что никто не станет прятать добытое золото прямо на месте добычи. Оставалось одно посчитать его картой еще не вскрытых залежей золота. Прибыв к господину Тифонтаю с целью сделать ему предложение… Я выяснил, что нечто подобное уже предпринял сам господин Михайлов. – Круглов вежливо поклонился в сторону стоящего столбом ротмистра. – Узнав, что дело застопорилось из-за такой безделицы как миллион рублей, я предложил господину этот листок в качестве нашего вклада в организацию контрразведывательной сети из тех, довольно многочисленных сотрудников и контрагентов Николая Ивановича на территории Приморья и Манчжурии. Он, как человек, безусловно, сообразительный и умный сумел понять свою выгоду и согласился. Разумеется, мне пришлось вести переговоры от вашего имени, господин ротмистр. Однако, результат, как говорится, налицо.

Сергей оборвал ироничный рассказ, и внезапно отчеканил. – А вот о дальнейшем сотрудничестве, поскольку я только что получил отставку, вы будете договариваться с господами промышленниками сами.

Погоди, погоди… – Шкуркин попытался расстегнуть ставший вдруг узким ворот мундира. – Так вы не выбросили тот листок? И на нем оказался план острова… Так, так, понимаю… Еще бы, Тифонтай умен… Он отлично понимает, что все его затраты будут в конечном итоге компенсированы казной… Но отчего вы так поступили? Не проще было бы…

– Увы, – мягко прервал говорящего Сергей, – я вовсе не уверен, что найденная мной бумага в конечном итоге дошла бы до нужной инстанции. Речь не о вас, господин коллежский асессор, речь о вышестоящих и весьма пронырливых господах…

Послушайте, господин агент, вы обязаны оформить все документально. – Вклинился в беседу ротмистр, протягивая Сергею стопку листов… Подробно…

Я уже говорил, что держу вас за умного человека? – Поинтересовался Круглов. -Никакого сотрудничества. Мое условие: Вы представляете меня к сдаче экзамена в офицерский чин. Уверяю, я сумею сдать его по первому разряду, без всяких протекций.

Ну а второе, это назначение на должность в вашем отделении… Впрочем, если для жандармского управления это не нужно, я пожалуй сделаю подобное предложение вам, господин коллежский асессор. Вы имели возможность убедиться в моих достоинствах.

Господин Шкуркин, вынужден извиниться, но это наше внутреннее дело. – Не сочтите за недоверие, но… Ротмистр мягко, но непреклонно взял гостя под руку. Я снимаю свое требование сатисфакции…, прошу понять верно… Слишком все неожиданно…

– Хм. Еще бы… – С неприкрытой иронией отозвался полицейский чиновник. – А вам, господин Круглов, я могу обещать заранее, если вы не сумеете договориться с господином ротмистром…, то мы всегда сможем продолжить наш разговор. Я имею в виду беседу на борту судна.

– Как вижу, вы совершенно правильно оценили мой совет… – Заканчивал свою тираду Шкуркин уже из-за дверей, которые весьма бесцеремонно закрыл перед его носом Михайлов.

Ротмистр обернулся и уставился на Сергея. – Я вынужден принести вам свои искрение извинения. Поверьте, это звучит несколько фантастично… однако, я вам верю. И готов рассмотреть ваши условия. Но прежде мне хотелось бы услышать, как и в чем вы собираетесь убедить господ промышленников? А еще остался неразрешенным вопрос с бумагами, которые, хотя, я искренне считал это мифом, вы нашли.

– Давайте начистоту. – Сергей поднял глаза на ротмистра. Ироничность и амикошонство, с которым он вел свою партию до сих пор, уступили место сосредоточенному прищуру. – Я готов списать ваши эмоции на недостаточную информированность, но надеюсь, что это не станет системой.

Михайлов смущенно глянул на мусорную корзину. – Вы сами меня провоцировали… и вообще… Хорошо, я был не прав. Чего уж…

– Начну с конца. Позволил себе каламбур Круглов. – Были. Что там написано, я не успел разглядеть. Увы, события развиваются слишком стремительно. Готов предположить, что на этих свитках есть и пресловутый клад. Однако, я не считаю, что это кардинально повлияет на решение проблем. Более того, оно вполне может оказаться лишним поводом для наших неприятелей. Сохранить факт обнаружения столь крупного количества золота не удастся. Теперь поставьте себя на место командования Квантунской армии. Возможно, у них недостанет сил и желания устраивать осаду Владивостокской крепости. Однако, учитывая, насколько слаба оборона острова Казакевич, они вполне в состоянии высадить на него десант. А их шпионской сети вполне по силам затянуть розыск этих богатств до начала военных действий. Неважно как, посредством пятой колонны, или, в самом крайнем случае, силами хунхузов. Не суть. Они добьются главного, не допустить вывоза золота. Впрочем, это совсем не трудно. Октябрь уйдет на расшифровку и отыскание точного места клада, а в ноябре уже будет поздно. Снег, морозы, наверняка будет принято решение отложить экспедицию на весну. Таким образом, можно считать это золото потерянным для России. Я уверен, никакого резона считать существование бумаг реальным фактом.

Ротмистр развел ладони. – Откуда у вас этакая способность: Вы говорите настолько логично и убедительно, меня не оставляет странное чувство…, что вы не тот за кого себя выдаете… Умом все понимаю, а вот… не оставляет. Вы ориентируетесь в ситуации так, словно уже давным-давно занимаетесь анализом ситуации, причем с применением самой секретной информации…

– Я и сам не знал за собой этаких талантов… Но вот, что выросло, то выросло.– Сергей усмехнулся. – Поверьте, я не пытаюсь рисоваться. Все именно так, как есть.

Однако, мы отвлеклись… Надеюсь, что я сумел убедить вас? Но так или иначе, этих бумаг у меня нет. – Заключил Круглов, сообразив, что говорит правду. Он только сейчас вспомнил, об оставленных в тряпье свитках.

– А и ладно. – Легкомысленно махнул рукой он. – Не жили хорошо, не стоит и начинать.

– Однако, господин ротмистр, вынужден напомнить вам. – Решительно произнес Круглов. – Я твердо намерен сделать карьеру… А по сему, желал бы иметь ваше честное слово гарантией моего производства в офицеры. И не когда ни будь… после, а в самом ближайшем будущем.

– Я постараюсь…– Голос Михайлова предательски дрогнул. Очевидно ему крайне не хотелось идти на поводу у странного, так не похожего на остальных сослуживцев сотрудника.

– Это не ответ. – Сергей покривил губы в усмешке. – А вы не допускаете, что я и вправду могу принять предложение господина Шкуркина, а впрочем, к чему эти сложности. Мне будет достаточно переговорить с господином Тифонтаем. Не стоит преуменьшать его влияние.

– Даю слово офицера. – С явной неохотой отозвался ротмистр. – Я обещаю.

– Простите меня, господин ротмистр. – Сергей, поняв, что своим поведением невольно уязвил профессиональные чувства жандарма, счел нужным попытаться исправить положение.

Михайлов кивнул, принимая извинения, и вздохнул. – Сам понимаю, не достаточно опытен… А что прикажете поделать? Остальные-то еще… Он оборвал себя и занялся перебиранием документов.

Да что там… – Выудил он из общей стопки тоненькую папку. – Взять хотя бы господина коллежского асессора. Он то уж никогда не преминет уколоть. Еще бы. Он ведь считал, что эта сфера дознания будет поручена его ведению.

А правда, что господин Шкуркин знает китайский язык. – Поинтересовался Круглов, припомнив случайную фразу, сказанную полицейским на судне.

– …Павел Андреевич фигура весьма колоритная. – Ротмистр раскрыл папку.

" – Окончив 4-ый Московский кадетский корпус и 3-е В Военное Александровское училище, потомственный дворянин Шкуркин был произведен в подпоручики и начал военную службу на дальнем Востоке. – Почитал ротмистр. – Уволившись в запас, стал служить на Дальнем Востоке приставом Ольгинского участка Южно-Уссурийского округа.

В тысяча восемьсот девяносто девятом году г-н Шкуркин поступил в Восточный институт, и стал изучать китайский и маньчжурский языки. Командирован на театр военных действий во время восстания Ихэтуаней.

– Но вот что интересно… – Отложил папку ротмистр. -При всем при этом, господин владеет паями в золотых приисках, расположенных в Южно уссурийском округе.

– Факт сам по себе маловажный, однако… – Михайлов пролистнул несколько бумаг. – Однако имеются данные о существовании нескольких счетов, открытых в банках на его имя… На этот счет было даже разбирательство по указанию господина губернатора. Ротмистр закурил, выдул тонкую струю дыма и закончил со странной интонацией в голосе. – Факты не подтвердились… Вернее мы не сумели отыскать подтверждающих данных. Павел Андреевич по этому поводу прислал мне весьма не комплиментарное письмо… Он торжественно пообещал уплатить половину всех денег тому, кто откроет их существование…

Сергей, которому теперь стал понятен скрытый сарказм в речах коллежского асессора, пожал плечами. – Но отчего это дело было поручено именно вам, господин ротмистр?

– Тому имеется своя причина…– Михайлов испытующе глянул на собеседника. – Впрочем, это уже не является секретом. – Господин Шкуркин с отличием окончил университет… и был рекомендован для оставления на кафедре. Однако он подал прошение о приеме его на службу в полицию. Был назначен помощником полицмейстера по розыску и отлову хунхузов. А кроме того по роду деятельности ему поручено заниматься… ротмистр понизил голос… – бороться с "гнездом алчности и лихоимства" среди начальства и полиции во Владивостоке…

– Однако…– Только и сумел произнести Сергей. – Похоже он успел перейти дорожку весьма многим. И все же не ясно, как это согласовывается с вашим розыскным отделом?

Я конечно превышаю свои полномочия, доводя до вас эти сведения. – Оговорился ротмистр. – Однако делаю это для вашего же блага.

Вот это копия приказа по отряду N79, г. Хайлунчен. О службе Шкуркина в отряде тайной разведки. Это происходило как раз во время его командировки на участие в подавлении боксерской смуты в Пекине… Понимаете?

А теперь он со всем энтузиазмом увлечен поисками потерянного золота. Отчего? И для кого он так старается?

Сергей, для которого сказанное осветило все произошедшее совсем в ином свете, лишь крякнул.

Ротмистр покосился на стоящие в углу часы и собрал лежащие на столе бумаги.

– Утро вечера мудренее. – Глубокомысленно произнес он, открывая сейф. Папка с телеграммами и докладными звякнула о стоящий в глубине несгораемого нутра стеклянный сосуд. Ротмистр вильнул взглядом и торопливо прикрыл дверку.

– Отправляйтесь на квартиру, и прошу, без фокусов. Завтра жду к восьми. – Он поправил роскошные усы и поднялся из-за стола, провожая подчиненного к выходу.