Текст книги "Штабс-капитан Круглов Книга I"

Автор книги: Глеб Исаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Увы. – Слегка озадаченно произнес Круглов. – Ситуация оказалась для него сюрпризом. – Боюсь, что Губернатор не в силах добиться финансирования этого проекта. И дело даже не в размере суммы. Англо-японское, да и германское лобби ляжет костьми, но не пропустит этого.

– Тогда не совсем понимаю? – Николай Иванович моргнул толстыми веками.

– Финансировать могут не только государство. Почему бы вам не обратиться к тем господам, которые лично заинтересованы в сохранении приморской земли под юрисдикцией России. К Янковскому, к Чурину, Пьянкову, к Геку, в конце концов?.

Они куда более заняты войной с хунхузами. – Хмуро ответил китаец, явно теряя интерес к беседе. – Если у вас нет новостей…

– Одну минуту. – Сергей поднялся. – Я и вправду крайне спешу. – Поэтому… Отчего бы вам не выкупить право на возобновление добычи золота на острове Аскольд?

Любезный. Только на изыскания и разведку я потрачу куда больше средств, чем смогу получить. Кроме того, это долгая история. Начать разведку мы сможем только со следующей весны… Чепуха.

– Не совсем так. – Вот наше предложение. – Акцентируя слово наше, произнес Сергей. -Это план острова. Отмечены места залегания породы. А иероглифы вы наверняка сумеет разобрать и сами.

– Откуда у вас это? – Лихорадочно пристроив пенсне нанос вгляделся купец в кварту. -Неужели это…? – Он не закончил.

– И еще. – Сергей подошел к распашным дверям, ведущим из комнаты и заглянул в спальню. – Если вышеназванные господа поддержу ваше начинание. В комплексе. Уничтожение хунхузов, и одновременно разоблачение и борьба с японскими шпионами, вы измените свое мнение?

– Если оформление прав на прииск не осложнится, то да. – Твердо ответил Тифонтай. Он вновь посмотрел на карту. – А… не может это быть подделкой? Он провел подушечкой пальца по краю. – Не похоже… Согласен. – Твердо заключил он.

– Договорились. Вы оформляете документы на восстановление добычи, а господа предприниматели сами обратятся к вам.

Все, позвольте откланяться. – Он шагнул в коридор. Остановился на пол дороге. -Да, самое последнее. – Вы знаете некоего, как его кличут Большого Чжена?

Тифонтай поморщился и сердито засопел. – Этот упырь позорит нацию. Из-за таких, как он я и принял гражданство России.

– Вы способны повлиять на него? Дело в том, что этот субъект похитил ребенка. Это сын корейца, который занимается стиркой белья в офицерской слободе. Не хочу знать для каких нужд понадобился Чжену этот ребенок, однако… хочу попросить о личном одолжении? Кореец интересен нашему ведомству…

– Да я способен решить этот вопрос. Китаец шагнул к стоящему на столе телефонному аппарату: Барышня. Будьте любезны, соедините с номером триста тридцать три. Недолгая пауза прервалась длинной китайской фразой, которую произнес Николай Иванович в трубку.

Он выслушал ответ, еще пару раз что-то коротко добавил и прервал соединение.

– Ребенка сегодня вернут. Однако я не могу гарантировать безопасность этого корейца и его сына, в будущем Чжен очень зол.– Повернулся он к гостю.

– Спасибо. – Поклонился Круглов. -Я приму к сведению. Простите, вас что, вот так запросто соединили и с этим хунхузом?

Я ни за что на свете не стану разговаривать с этим мясником. – Впервые за всю беседу китаец изменился в лице. – Я говорил с застройщиком этого участка города, господином Вань Мэем, китайским поданным. Поверьте, он имеет способы убедить Чжена пойти навстречу этой просьбе. Будьте спокойны.

– Тогда позвольте откланяться. – Круглов взялся за ручку. – Извините, но вынужден напомнить, о необходимости соблюдать конфиденциальность… Даже перед коллегами господина Михайлова. Вы меня понимаете? Замечательно, тогда всего лучшего.

Сергей выглянул из дверей номера и вновь прикрыл их.

– Ну вот. Я вынужден вновь просить вас о помощи. Пригласите в номер того толстяка, который стережет меня у лестницы. Не хочу применять силу. Отвлеките его на полминуты, что бы я смог без помех покинуть ваш номер.

Сбежать вниз удалось куда быстрее. Хотя, судя по всему, пресловутый Никифор, так и не пришел на выручку бдительному толстяку.

Я на Вачу, еду плачу, возвращаюсь, хохоча. – Пробормотал Сергей, и едва не грохнулся на повороте, настолько ему понравилось возникшее вдруг сравнений. Интересно, откуда это? – Попытался припомнить он автора запавших в память строчек.

По стилю похоже на Рембо, а впрочем…

Отбросив несвоевременные мысли вынырнул из подворотни, и перевел дух. Неторопливо, старательно имитируя косолапость азиата, приблизился к парадному входу и оглянулся. Картина открывшаяся взгляду, умилила. Строго на установленном месте, чуть левее от массивного каменного льва, стоял Ким. Причем одет он был все в тот же костюм, Навязанный Сергею жандармами.

Однако рачительный кореец внес в неприметную пиджачную пару весьма существенный изменения. Он подвернул штанины длинноватых ему брюк, едва не до колен, а потертый котелок напялил на замотанную платком голову.

Для полноты картины не доставало лишь трости. Пикантность ситуации усугублялась тем, что почти рядом с ним, на другой стороне узкой улочки, стояла пара господ одетых в совершенно идентичный наряд.

Впрочем, сомневаться в их ведомственной принадлежности, у Круглова не имелось основания по куда более объективной, причине. Больно уж цепкими и внимательными взглядами близнецы следили за входящими и выходящими из громадных дверей отеля постояльцами.

Как бы то ни было, на представителя страны утреней свежести они не обращали ровным счетом ни какого внимания.

– Да, уж, филёры у господина ротмистра звезд с неба не хватают. – Улыбнулся Сергей. Он поправил сбившуюся во время торопливого бегства шляпу, и двинулся к замершему на своем посту корейцу.

Подожди немного и шагай следом. – Распорядился Сергей, и просеменил мимо.

– Ты что, забыл. Устроил здесь цирк. – Укоризненно произнес он, когда они покинули опасное место и свернули на многолюдную сутолоку Алеутской.

Кореец хлопнул глазами, и провел ладонью по обшлагу. – Моя другая нет.– Ответил он.

– Ну ладно, все хорошо, что хорошо заканчивается. – Смутился Круглов. – Тогда… Он вновь покрутил головой. – Переодеваться на центральной улице показалось ему неприличным. Имелась, конечно, возможность свернуть в один из многочисленных переулочков, но и этот вариант не слишком прельщал воспитанного строгой няней барина.

Он вспомнил о прошлом и неожиданно погрустнел. Все его беды и приключения, по сути, имели одну и довольно тривиальную причину. Пойти на службу заставила, вовсе не тяга к армейской романтике, и не патриотизм, а долги.

Отец, поддавшись всеобщему ажиотажу, вложил капитал в акции панамского канала. Сумма долгов оказалась настолько велика, что на их погашение не хватило даже отнятого по суду имения. Потомственный дворянин не придумал ничего лучшего, как пойти в ростовщическую контору. Результатом стала полная нищета и объявление банкротства.

Сергей не стал ожидать, когда новость об этом прискорбном факте достигнет ушей знакомых и начальства, и подал прошение о поступлении на военную службу.

Очнулся Круглов когда стоящий рядом с ним азиат дернул его за рукав – Гаспадин, прости, твоя говорила про сына? – Он не закончил, и отвел взгляд в сторону.

– Прости. – Вынырнул Сергей из грустных воспоминаний. – Все будет хорошо. Тифонтай сказал, твоего сына сегодня вернут.

– Сам Цзи Фан Цай?– Повторил кореец – Его так сказал?

– А что? Думаешь, обманул? – Удивленно вздернул бровь Круглов. Но тут он заметил, как с лица его спутника слетела маска непроницаемого безразличия. Он медленно, с невероятно торжественным видом согнулся в поклоне и попытался ухватить измазанную ваксой руку Сергея. – Моя твой служи. Са-па-сиба.

Кореец мазнул по глазам рукавом пиджака.

– Ты это, чего, перестань. – Круглов дернул расчувствовавшегося спутника за рукав. Не хватало что бы нас городовой задержал. Ты лучше иди домой, жди. Но помни, Чжен тебе этого не простит. Потому…

– Эх… – Расстроено вздохнул доброхот. – Не подумал о том. Куда ж тебе деваться?

Он на мгновение задумался. – Не было у бабы забот… Зато теперь хоть разбавляй.

И краем глаза выхватил мелькнувшие в толпе фигуры. – Отставить разговоры. Уходим.

Беглецы миновали полутемную арку, и оказались на заднем дворе каменного дома, выходящего фасадом на перекресток Алеутской и Светланской.

– Куда теперь? – Круглов просканировал взглядом окрестности.

– Туда нада ходи.– Ткнул грязным пальцем азиат на едва приметную дверку в стоящем на пригорке флигельке.

– Туда, так туда. – Не стал спорить Круглов, а торопливо зашагал в указанную сторону.

Скрипнула просевшая от сырых приморских туманов дверь, отсекая уличный свет. Несколько метров пришлось одолеть почти наугад. Наконец азиат остановился и пошарив вдоль дощатой стены, ухватил дверную ручку. – Здеся… лавка… есть. Людя туда много ходи.

В нос ударил непередаваемый запах старых вещей, пыли, каких то аптекарских капель.

Круглов глянул на плохо различимую в лучах скупого осеннего солнца картину.

За столом повернутом спином к окну сидел старый пейсатый еврей в ермолке и длиннополой засаленной душегрейке, а перед ним, словно ученики, сдающие экзамен, стояли двое. Мужчина, по виду из крестьян, и довольно молодая, с нездоровой белизной лица, женщина.

– Все, как есть все, батюшка. – Проговорил крестьянин, комкая в ладонях шапку. Одна надежа на ссуду. Поднимемся, верну как сговорено. До копеечки, с процентом, верну. Вот истинный крест.

– Слова словами, а договорок изволь подписать. – Прогнусил ростовшик. Он быстро, по птичьи, скосил голову и глянул на стоящих у порога посетителей. Чуть помедлил, однако, продолжил речь, не посчитав пришедших манз существенной помехой делу, только чуть снизил голос. – Вот, я тебе сейчас зачитаю. Он глянул на листок, зажатый в руке сквозь круглые очки, косо сидящие на хрящеватом носу. – Получен мною, вольнопереселенцем Астраханской губернии…, заем в триста рублей под залог выделяемого мне земельного участка. Обязуюсь возвратить денежную сумму в размере триста рублей и соответствующие проценты за время пользования полученными в заем деньгами из расчета пятнадцать рублей за месяц, не позднее тридцать первого декабря одна тысяча девятьсот третьего года. При невозможности возврата займа долговое обязательство ложится на заложенный мною земельный участок в полном объеме. И прочая, прочая… Тут сложно…

Ярыжка, пошелестел узорчатыми бланками долговых расписок. – У нас все по чести… денежки рост любят…, будь спокоен…

– Да ты пойми, государь. – Посунулся к столу пожилой крестьянин.– Не поспею я к тому. Никак не поспею. Лошадь купить, а тут еще зима скоро на дворе, а без дома как? Вовсе край. Пока бумаги, ружьишко выправлю, охотой на возврат наберу… Никак ране марта… Уж больно все одно к одному. Хунхузы, да вот сын мой, муж ееный в дороге помер…

– А ты, значит, охотник? – отчего то насторожился ростовщик

– Какой там. – Вздохнул переселенец. – Беда заставит… Сноха почитай пятый дён уже маковой росинки во рту не держала. Нам к месту ехать край надо. А то все путные наделы раздадут.

– Да-да-да. – Словно и не слыша рассказа с задумчивым интересом глядя на спутницу просителя, тряхнул слушатель жиденькими кудельками волос. – Ладно, разжалобил, так и быть, еще месяц добавлю. Но более никак.

Он быстро макнул перо в чернила и приписал к строке еще одну дату. – Пиши получено, подписывай. И вот здесь. Под номером паспортной книжки, тоже.

Ростовщик вытянул ящик стола и достал стопочку ассигнаций. – Пересчитай… Он положил деньги на стол и протянул перо заемщику.

– Одну минуту. – Сергей, который вовсе не собирался вступать в разговор, а лишь прикидывал, достаточно-ли времени прошло, что бы можно было не опасаться возможной встречи с соглядатаями, не сдержался. Больно уж зацепила его бессовестность, с которой ростовщик обставил кабальный заем. – Жандармское управление. Согласно Уголовного уложения Российской империи вы обвиняетесь в ростовщичестве.

Сергей сдернул с головы шляпу и уперся взглядом в замершего на стуле ростовщика. – Свидетель имеется. – Круглов кивнул на бессмысленно глядящего на него Кима. – Потерпевшие тоже.

– Итак. На лицо все признаки преступного деяния: А именно – заемщик вынужден своими известными заимодавцу стеснительными обстоятельствами принять крайне тягостные условия ссуды; Второе – сокрытие чрезмерности роста включением его в капитальную сумму под видом неустойки; И самое главное. Ссуда дается "сельским обывателям" на чрезмерно обременительных условиях более двенадцати процентов годовой ставки.

Сергей сделал шаг и собрал в стопку лежащие перед заемщиком бумаги. Другой рукой он уложил поверх деньги. – Объект преступления на лицо.

Круглов впился в побледневшее лицо еврея и произнес монотонным голосом вынуждено знакомую ему цитату…

– Согласно статья 608 Уголовного уложения Одна тысяча девятьсот третьего года. "Виновный в ссуде капитала в чрезмерный рост: наказывается заключением в тюрьме. Сверх того, суду предоставляется подвергнуть виновного денежному взысканию не свыше пятисот рублей. Если сие ростовщичество составляло промысел виновного, то он наказывается заключением в исправительном доме.

Не погубите ваше высоко благородие господин агент…Касатик. – рухнул на колени, мгновенно осознавший, что влип, Каин. Он уже наяву услышал, как топают по коридору тяжелые сапоги полицейской стражи.

Деточек пожалейте, господин офицер… Бес попутал.

Круглов скривился в презрительной гримасе. – Потерпевшие. Спускайтесь во двор. Передайте поручику, пусть отправит солдат наверх. – Не слушая причитаний ростовщика распорядился он. – Глянул в лежащий поверх договора паспорт переселенца, и в очередной раз подивился случайному совпадению. – Надо же и этот Круглов

– …Выполняйте. – Сурово повторил он и развернулся на каблуках.

– Ваше высоко благородие… Господин офицер, пощадите… Позвольте внести штраф… С избытком… – Дождавшись, когда и перепуганные крестьяне покинут комнату Ростовщик удивительно резво пробежал не вставая с колен к столу и выхватил из ящика толстую пачку. – Не подумайте чего… Манза то ваш, ни бельмеса…

Еврей ловко с изяществом фокусника просунул деньги в боковой карман пиджака стоящего истуканом корейца. Природная сноровка и сообразительность позволила ему сообразить, что тот принадлежит замаскированному под азиата разоблачителю.

Идите в домашнее помещение. – Рявкнул Сергей, продолжая исполнять роль. – Сейчас я переодену платье, и будем писать бумаги о даче взятки жандармскому чину.

Он дождался, когда дверь, ведущая в жилую часть затворилась и торопливо стянул надоевшую до последнего предела рванину.

За неплотно прикрытой дверью послышался торопливый стук. Сергей замер пытаясь сообразить, о причине шума. – Неужели я его неверно просчитал? – Мелькнуло в мозгу.

– Великодушно прошу извинить… Не побрезгуйте, ваше высокородие… – Скороговоркой пробормотал ростовщик, внося в кабинет превосходный, строгого покроя костюм и белоснежную, в магазинной упаковке сорочку. – Примерьте… Во временное пользование… Поспешил оговориться он, заметив нахмуренное лицо напрошенного гостя. Умывальник за ширмочкой… Простите великодушно. ОН опустил вещи и унесся прочь. – выжига, однако… – Побормотал Сергей, и принялся смывать с лица остатки ваксы.

Переодевшись в новый, оказавшийся ему почти впору костюм, застегнул пуговицы. – Войдите… – Произнес он казенным голосом.

– На пороге возник встревоженный хозяин. Лицо его выдавало сложную смесь надежды и опасения.

– Готов закрыть глаза… – Кратко, рублеными фразами уведомил Сергей о своем решении. – Заем в триста рублей без процентов этим переселенцам– раз. Деньги, что ты всучил пойдут в фонд вспомоществования ветеранам, два. Прибыть завтра в полицейский участок для составления бумаг. – Три. Барахло упаковать. – Кивнул преобразившийся агент на лежащие на полу перед ним вещи.

– Дождавшись, когда ростовщик трясущимися от радости руками завернул тряпье в пергамент, Круглов глянул на свои, обутые в сабо ноги, и поморщился.

Не извольте беспокоиться… – Еврей выскочил вон и через несколько секунд вернулся неся блестящую лаком пару. – Последний шик… Парижское качество…Чистая кожа.

– И смотри у меня, каналья. Еще раз замечу подобное, на каторге сгною. – Пригрозил Круглов, делая шаг к выходу. – Свидетель, иди вперед. – Он еще раз угрюмо покосился на хозяина и вышел из конторки ростовщика.

Глава 10

– Ваше благородие. Не погубите… – Кинулся к вышедшему из дверей Сергею старик. -Не ведал, что беззаконно-то. Хунхузы на поезд напали. Все забрали. А на сборном пункте говорят, – нет на такой случай вспомоществования. Подсказали мне адресок…

Крестьянин обернулся к женщине. – Марьяна, ну чего ты…? Проси господина жандарма… Сноха это моя. Ваше благородие…

Спутница престарелого переселенца повернула голову на голос, но вдруг пошатнулась и начала медленно заваливаться на бок.

Держи, старый пень. – рванулся на выручку Сергей, через громадную лужу. Подхватить успел у самой земли. Придержал и осторожно опустил на мокрую от осенних дождей землю.

– Не причитай дед. Это паспорта ваши, а это деньги. Беспроцентною, на год он вам их ссудил. А это в компенсацию. – Круглов поманил Кима, вытащил у того из кармана толстую стопку ассигнаций, и отделил треть. – Прячь скорее. – Поторопил он ошалело глядящего на него старика.

– Теперь так. – Сергей вновь повернулся к корейцу. – Помоги им. Придет в себя молодуха, отведи в трактир, пусть покормится. Потом помоги им лошадь купить. Что бы местная гопота по новой не обчистила. А после, забирай сынишку, и топай с ним в офицерскую слободу. – В дом, где я проживаю. Хозяйке скажешь, что… – Сергей глянул на приходящую в себя женщину. – Скажи, ротмистр Михайлов приказал для тебя угол выделить. Понял?

Кореец хлопнул ставшими от удивления куда более широкими, глазами. – Моя понимай. Все делай.

– Господин… жандарм. – Оправился от шока переселенец. – Век бога буду молить. От верной смерти спасли, ваше высокоблагородие. Скажите, будьте любезны, какому святому за здравие ваше свечу ставить.

Сергеем меня звать. – Отозвался Круглов. – Ну, будь здоров, не теряй больше деньги… А еще вот что. – Сергей на мгновение задумался, пожал плечами, и закончил. – Совет тебе. Будут участки делить, много земли не бери. Сейчас переплачивать не резон. По весне она куда дешевле будет. У кого лошадь с телегой купить, манза тебе подскажет. Грузи подводу до самого верха мукой, солью и мылом. Дом тебе за деньги быстро поставят, а землю, если нужда придет, весной куда дешевле купить выйдет. Ружье купи, но охотиться один не вздумай. Лучше жениха вдове подбери, из местных. С таким приданным особого труда не составит.

Закончив инструктаж, Круглов развернулся, и, не слушая причитаний крестьянина, зашагал прочь со двора.

Неторопливая прогулка по мощеному брусчаткой тротуару Алеутской улицы завершилось минут через пять. Увидев возвышающиеся над площадью резные башенки здания вокзала, он решительно зашагал в сторону узорчатой ограды.

– Пообедать не помешает. День предстоит долгий. – Рассудил Сергей, отворяя тяжелую дверь.

– Прошу, ваше благородие. – Швейцар, заметив прилично одетого господина, распахнул двери и согнулся в поклоне.

– Благодарю. – Отозвался Круглов, протягивая двугривенный.

Он миновал обязательное чучело стоящего на задних лапах медведя, и проследовал в просторный, довольно опрятный зал. По случаю дневного времени публики в ресторане оказалось не слишком много.

Выбрав стоящий у затянутой бордовой портьерой стены столик, опустился на стул.

Изволите заказывать. – Склонился над ним возникший словно из ниоткуда официант, китаец. Сказал это он довольно чисто и почти без акцента.

Сделав заказ, неприметно глянул по сторонам. Компания пехотных офицеров, расположившихся за столом, вела себя свободно, однако не шумно.

Круглов позволил себе расслабиться и откинулся на спинку стула. Он искренне удивился своей неожиданной способности к перевоплощению и находчивости. Еще недавно совершить подобное ему не могло прийти в голову даже во сне. А теперь он не чувствовал ни малейших угрызений совести или сомнений. Наоборот, чувствовать в нагрудном кармане толстую пачку денег было даже приятно.

Тем временем прибыл заказ. Сергей отвлекся и приступил к трапезе. Утолив голод, прислушался к довольно громкой беседе, которую вели его соседи.

– Да, господа, именно. – Запальчиво взмахивая зажатой в руке вилкой вещал пехотный поручик сидящим напротив него слушателям. – Японцу с малых лет втолковывают, что "Япония-центр мира", что ей "принадлежит первенствующая роль на Востоке", что "нет силы, которая могла бы разбить Японию". Внушают, что он должен в любое время жертвовать собой, своим личным "я".

Офицер лихо, по-гусарски махнул рюмку водки, закусил, и вsтер лоснящиеся губы салфеткой с вензелем ресторана.

– А знаете вы, господа, что, выступая в военный поход, офицеры и солдаты совершают обряд погребения. – Поручик благожелательно проследил за тем, как официант-китаец наполнил его посуду спиртным.

– Но, позвольте…– Сидящий напротив пехотинца казак в чине подъесаула, грозно свел брови на переносице. – Японцы дикари. Они не умеют следовать правилам ведения тактических действий… А что касается доблести… русский солдат тысячи раз доказал… А взять хотя бы боевой устав… Вы получили новый устав, господа? Представьте, орду бегущих под залпы нашей шрапнели, азиатов.

Круглов огорченно показал головой. Пьяная болтовня… Однако, достаточно кому-либо из собутыльников коснуться вещей более серьезных, то никакого сомнения, что разгоряченные спором оппоненты выложат все доводы. И все это к вящему удовольствию замершего за спиной гуляк китайца, который судя по всему вовсе не так прост… По крайней мере знаком с русским языком куда лучше, чем показывает.

– Не удивлюсь, что такие вот косоглазые Ваньки и собирают крупицы, а то и жирные ломти секретных сведений.

Окончив обед, Сергей с огорчением убедился, что оказался прав в своих предположений. Разогретые спиртным офицеры, ничуть не смущаясь окружающих, вели жаркий спор о достоинствах и недостатках новейших, едва появившихся в войсках скорострельных пулеметов "Максима"

Сергей шагал по главной улице провинциального, забытого богом городка пытаясь решить сложную задачу. Он вовсе не горел желанием продолжать исполнение малопочетной роли жандармского осведомителя. Опасная Роль отведенная ему ротмистром могла запросто стать последней в его короткой карьере, и наверняка не принесет ни славы, ни денег.

– Коли выпала судьба променять спокойную и размеренную службу железнодорожного ведомства на армейскую, то нужно постараться и выстроить карьеру на этом поприще. Обстоятельства как нельзя более подходящие. – Рассудил Круглов. Впрочем, если говорить по чести, мысль эта возникла словно сама по себе, без участия рассудка. – начало военных действий, как ни приземлено звучит, весьма удобный повод для этого. Главное не идти на поводу у влиятельных куловодов, а попытаться устроить свою судьбу самостоятельно.

План, хотя и начерно, сложился в аккурат напротив приземистого здания фотографической студии. Японское фото господина Нарита. Значилось на украшенной витиеватыми арабесками вывеске.

Двери салона распахнулись и по ступеням зацокали шпоры выходящих на улицу казаков.

Интересно… – Круглов задумчиво проводил взглядом дружную компанию и глянул на увешанную снимками витрину. Он еще не понял, что заинтересовало его, однако подчиняясь интуитивному порыву, шагнул в внутрь.

– Здравствуйте. Господин желает фото? – Вопрос заданный низеньким японцем слегка озадачил. – Пожалуй… Сергей осмотрелся. – В интерьере… И желательно с датой и городом.

– Понимаю, понимаю. – Хозяин проводил гостя к стоящему посреди студии креслу. – располагаси. – впервые за все время ошибся в произношении он. – желаете сохранить память о Владивостока? – Мимоходом поинтересовался мастер, настраивая мудреный аппарат.

– Командирован в Порт-Артур… По железнодорожному ведомству… Сообщил часть легенды Сергей.

– Харасо. – Согласно покачал головой японец, делая пометку на конверте с фотографической пластинкой. – Соблаговолите сообщить вашу фамилию? Тогда она будет нанесена специальным способом на паспарту… с вашим изображением.

– Вот как? – Сергей заинтересованно поерзал на жестком сидении. – А можно глянуть, как это будет выглядеть.

– Прошу. – Галантно улыбнулся фотограф, протягивая клиенту несколько готовых фотографий.

Круглов перелистал открытки с красивой, выведенной явным мастером надписью Владивосток на свободном от изображения месте. А на обратной стороне… прочел выведенную все тем же шрифтом лаконичную и вместе с тем весьма информативную надпись. "Пятого Восточно-Сибирского полка… подпоручик Сергеев. Перед отправкой в порт Дальний… И дата. 14 сентября 1903 года.

На остальных фото были изображены унтер-офицеры и нижние чина того-же полка. Менялись только фамилии военнослужащих.

– Господа военные весьма довольны. – Произнес фотограф, улыбаясь. – Сохранить на память…

– Ну, ежели так. – Согласился Круглов. -: Пишите…, инженер Шариков…

Закончив с формальностями японец выставил свет, накрыл себя и аппарат черным покрывалом.

Вспышка магния на миг ослепила. – Готово. – Сообщил кудесник, укладывая негативы в специальную коробку. Приходите через три дня. – Уведомил фотограф, заполняя квитанцию. – Много работы. Раньше к сожалению, не успеть.

– Ай, да я,…, ай, молодец. – Невесело усмехнулся Сергей, выходя из гостеприимной фотографии.

Он поправил обшлага своего нового костюма, развернулся и решительно зашагал к ожидающему седока извозчику.

– Полицейское управление. – Распорядился Круглов, опускаясь на истертую кожу сидения.

Гамма чувств, отразившаяся на лице ротмистра при виде вошедшего в кабинет посетителя могла стать иллюстрацией к столь почитаемому определенной частью общества роману господина Чернышевского.

– Какого… беса вы здесь делаете? – Не сумев выразить свою досаду иным способом произнес наконец Михайлов. – И кто вас пропустил.

Оставьте, господин ротмистр. – Отозвался Сергей, пренебрежительно покривив губу. – Полицейский у входа вовсе не обязан знать в лицо всех жандармских чиновников. Я представился вашим сотрудником, и только. По сути ни какого обмана. Хотя. Не буду скрывать. Визит мой как раз связан с этим… Меня не устраивает мой статус. Это первое. И второе… Я пришел к вам с серьезным предложением. Но по порядку. Обдумав все, а главное проверив свои рассуждения наблюдениями, я категорическим образом убедился, что война, которая начнется не позднее февраля будущего года не может быть победоносной. И вовсе не по причине засилья шпионов… Все куда более запущено.

Видя, как меняет цвет физиономия готового взорваться ротмистра, Круглов предостерегающе поднял ладонь. – Да, я отлично помню бессмертное изречение Суворова. Каждый солдат помни свой маневр.

Однако…, для дела, которому мы с вами служим, будет куда больше проку, если мы не станем тратить силы на бессмысленную войну с мельницами. Прошу, дайте мне пять минут, а потом уже высказывайтесь.

Михайлов сжал зубы и покатал желваками. Но тут он обратил внимание на новый с иголочки костюм агента. Вкупе с тем, что произнес вчерашний студент, увиденное заставило его взять себя в руки. – Хорошо, господин Шарик. У вас пять минут. Но не более. Однако учтите, вы дали обязательство, и… Ротмистр не закончил, подпер скулу ладонью и приготовился слушать.

Итак. Прежде всего о японских агентах. Мы категорически опоздали. Генеральный штаб Японии безусловно уже получил достаточное количество информации для принятия решения. Надеюсь вам, как профессионалу это должно быть понятно куда лучше моего. Я не имею ввиду теорию о необходимой достаточности информационного обеспечения. Дело в том, что весь театр будущих военных действий кишит шпионами. За неполные пол дня я лично мог убедиться в том, как работают. Один из них это официант ресторана при вокзале. Он ведет себя настолько бесцеремонно, что записывает секретную информацию, которую в избытке поставляют следующие транзитом господа офицеры прямо в блокнот для заказов.

Второй, это фотограф, господин Норита. Личность весьма известная в городе. В его архиве как минимум несколько тысяч фотографических пластинок с изображением военнослужащих, причем на каждой указаны фамилии и принадлежность к полку, а на многих и дислокация этого подразделения. Можно только догадываться, сколько он уже отправил…

Есть и еще несколько подозрительных личностей. Впрочем, моя цель не эта, по сути рутинная информация. Данные факты я привожу только в качестве иллюстрации. Если из трех встреченных мною в первый же день пребывания в городе иностранцев, двое оказались агентами вражеской разведки, это уже система.

И это только вершки. Не сомневаюсь, что в каждом притоне, доме терпимости, бане, кабаке, имеются свои агенты. Что уж говорить о хунхузах, которые за деньги готовы на все. Они с радостью совмещают свою основную деятельность с приработком на Японскую разведку…

Господин ротмистр, если коротко, то перекрыть канал утечки мы уже опоздали. Вопрос в другом. Как вы считаете, на что надеется Япония начиная войну с заведомо более сильным противником. Ведь даже при нынешней, неудовлетворительной системе сообщений Россия сумеет обеспечить перевес в людских резервах и вооружении где-то ко второму году войны. Сейчас силы на театре будущих военных действий конечно неравны. По моим рассуждениям Япония обладает почти двойным преимуществом на море, лучше информирована, более подготовлена тактически. Я имею ввиду провальное положение с принятием нового боевого устава в нашей армии… Ну и последнее по порядку… это мотивация. Для Японии война носит освободительный, справедливый на их взгляд характер…

– И что позволило вам сделать этакий вывод? – Вмешался в монолог ротмистр.

– Позвольте, я закончу. Уже недолго. – Сергей кивнул на забранное решеткой окно. – Мне хватило часа, что бы получить большую часть информации. Представьте, насколько хорошо информированы наши противники? Но это так, к слову,… давайте примем мои слова за аксиому. Итак. Война, которую начнет Япония для нее бесперспективна. Потери наступающих, а тем более при штурме столь хорошо укрепленных крепостей, как Порт– Артур, Дальний, Владивосток… будут вдвое больше потерь наших войск. Однако, если учесть, что японцы лучше подготовлены к блицкригу…

Тут Круглов замер, и хлопнул глазами, – я имею ввиду молниеносное развитие первого этапа… Так вот, из этого следует, что они вполне способны заставить наши войска оставить Порт-Артур, Дальний, ну и часть Манчжурии. Однако, людские ресурсы Японии в отличии от наших невосполнимы. Уже сейчас они поставили под ружье почти всех резервистов. К тому моменту, когда война вступит в состояние неустойчивого равновесия, вступят в бой наши резерва. Достаточно будет одной армии, что бы разгромить остатки японской армии в пух и прах. Подойдет и часть Балтийской эскадры… Иными словами, если в Японском Генштабе сидят не идиоты, они не могут этого не понимать. Если уж мне, человеку далекому от армии, это ясно, как божий день, что говорить о профессионалах.