Текст книги "Дева Мира"
Автор книги: Гермес Трисмегист
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Главной герметической доктриной является доктрина о многочисленных перерождениях души в физическом теле. Только когда процесс возрождения – этот термин Герметизма – достаточно развит, чтобы позволить духовной сущности, составляющей истинную личность, отказаться от дальнейшей связи с телом, ложь окончательно освобождается от необходимости возвращения в материальность. Доктрина соответствия находит здесь одну из своих самых ярких иллюстраций, которая, тем не менее, была полностью упущена главным современным реставратором и выразителем этой доктрины, Эммануилом Сведенборгом. Это соответствие, в силу которого, подобно тому, как тело многократно расходует и сбрасывает свой внешний покров из целого, оперения, панциря или волос, не говоря уже об искусственной одежде, так и душа изнашивает и сбрасывает множество тел. Закон тяготения, кроме того, пронизывает все плоскости, как духовную, так и физическую; и именно в соответствии с его духовной плотностью определяется плоскость индивидуума и зависит его состояние. Тенденция, которая приводит душу однажды в тело, должна быть исчерпана, прежде чем душа сможет отказаться от тела. Смерть тела не является признаком того, что тенденция преодолена, так что душа больше не будет притягиваться к земле. Но таким образом возвращается только душа, а не магнитное или «астральное» тело, составляющее внешнюю личность.
Таково обоснование ортодоксальной доктрины трансмиграции, как в Герметической, так и в Каббалистической и Индуистской системах. Она оккультно пронизывает всю Библию и подразумевается в учении Иисуса Никодиму, которое, как и все христианское изложение, является в своём внутреннем смысле герметическим. Не то чтобы новое рождение, на котором настаивает Иисус, было иным, чем чисто духовным; но оно включает в себя множество физических перерождений, необходимых для того, чтобы обеспечить требуемое пространство и опыт для осуществления духовного процесса, объявленного необходимым для спасения. Видя, что регенерация должна – как признает Сведенборг – иметь своё начало в теле, а также должна быть продолжена до определенной продвинутой стадии, прежде чем человек сможет отказаться от тела, а также то, что она обозначает степень духовной зрелости, намного превышающую возможность достижения в одном или раннем воплощении; очевидно, что без множественных перерождений, делающих регенерацию возможной, Евангельская весть была бы не спасением, а погибелью для всей расы. То, что богословски называется «прощением грехов», зависит от осуществления в человеке процесса возрождения, для которого, как выражается в Герметизме, у человека есть семя, или потенциал, в самом себе, и в развитии которого он должен работать. Сделав это, он становится «новой тварью», поскольку рождается заново, не из тленной материи, но из «воды и духа», а именно, его собственные душа и дух очищаются и становятся божественными. Таким образом, пересозданный на внутреннем и высшем уровне духа, он, как говорят, рождается от «Девы Марии» и Святого Духа».
Будучи чисто мистической и духовной, в отличие от исторической и церемониальной, Герметическая система отличается от других школ мистицизма тем, что она свободна от их мрачной и злобной манеры смотреть на природу, презирать и ненавидеть тело и его функции как изначально нечистые и мерзкие77
Термин «тленный», который в переводе «Божественного Пимандра» применяется к земным вещам, означает просто тлен.
[Закрыть]; и отнюдь не отвергая отношения полов, он возвышает их как символ самых возвышенных божественных тайн и предписывает их исполнение как долг, выполнение которого, по крайней мере в некоторых из его воплощений, необходимо для полного совершенствования и посвящения личности. Таким образом, он пронизан пониманием красоты и радостным тоном, что одновременно роднит его с греческой и отличает от восточной концепции существования, и тем самым избавляет мистицизм от упрёка – слишком часто заслуженного – в пессимизме. Герметизм, подобно пророку, нашедшему Бога в глубинах моря и во чреве живота, признает божественность в каждой области и в каждом отделе природы. И видя в «незнании Бога величайшее из всех зол88
Название одной из книг «Божественного Пимандра».
[Закрыть]», он стремится к самосовершенствованию не просто для того, чтобы поскорее уйти от существования как вещи, изначально злой, но, чтобы сделать себя инструментом восприятия, способным «видеть Бога» в каждой области существования, куда он может обратить свой взор. Пессимизм, приписываемый некоторым изречениям Герметизма, особенно в «Божественном Пимандре», является лишь кажущимся, а не реальным, и подразумевает лишь сравнительное несовершенство существования по сравнению с чистым и божественным бытием.
Именно с этой целью настаивают на отказе от плоти как пищи, как в «Асклепии». Не принадлежа ни по своей физической, ни по своей моральной конституции к порядку плотоядных, человек может быть лучшим, что у него есть в нем, чтобы быть только тогда, когда его система очищается и строится заново из чистых материалов, полученных из растительного царства, и указывается в его структуре как его естественная диета. Органон блаженного видения – это интуиция. И не только система, когда плоть питается, подавляет эту способность, но сама неспособность человека отпрянуть от насилия и убийства в качестве средства пропитания или удовлетворения, является показателем его отсутствия этой способности.
Ни в каком отношении Герметическая система не демонстрирует своего неприступного превосходства над псевдомистическими системами, как в своём равном признании полов. Верно, что история грехопадения имеет герметическое происхождение; но не менее верно и то, что это аллегория, имеющая значение, полностью отличное от буквального, и никоим образом не подразумевающая вины или неполноценности, как отдельного человека, так и пола. Представляя собой вечную истину божественного значения, эта аллегория стала оправданием для доктрин и практик в отношении женщин, которые совершенно ложны, несправедливы, жестоки и чудовищны, и такие, которые могли исходить только из элементарных и недочеловеческих источников.
В заключение. Вся история показывает, что именно в восстановлении Герметической системы как в доктрине, так и в практике мир должен искать окончательное решение различных проблем, касающихся природы и поведения существования, которые сейчас – более чем когда-либо – волнуют человеческий разум. Ибо она представляет собой то, к чему в конечном счёте ведёт всякий поиск – если только это свободный поиск, не ограниченный неспособностями и не искажённый предрассудками; поскольку она представляет собой уверенное, потому что экспериментальное, знание о природе вещей, которое, в какой бы эпохе оно ни было, раскрывает душа человека, когда он достигает полной интуиции. Представляя собой триумф свободной мысли – мысли, которая осмелилась прощупать сознание во всех направлениях, наружу и вниз, к материи и явлениям, и внутрь и вверх, к духу и реальности; она также представляет собой триумф религиозной веры, поскольку видит в Боге Все и Во Всем Сущее; в природе – средство для проявления Бога; и в душе – воспитанной и усовершенствованной через процессы природы – индивидуализацию Бога.
Введение к «Деве Мира»
Мистическое название знаменитого герметического фрагмента, с которого начинается этот том, «Коре Косму», то есть «Космическая Дева», само по себе является откровением удивительной идентичности, существующей между древней религией мудрости старого мира и вероучением католического христианства. Коре – это имя, которым в Элевсинских мистериях приветствовали дочь или деву Персефону; и это также – возможно, только по совпадению – греческое слово, обозначающее зрачок или яблоко глаза. Однако, когда мы видим, что Исида, Лунная богиня и Инициатрица, в своём разговоре с Хоросом мистически отождествляет глаз с душой и сравнивает туники физического органа зрения с оболочками души; когда, кроме того, мы размышляем, что точно так же, как глаз, посредством своего зрачка, является просветителем и воспринимающим телом, так и душа является просветляющим и видящим принципом человека, мы вряд ли можем считать эту аналогию имён полностью непреднамеренной и неконструктивной. Ведь Коре, или Персефона, Дева, – это олицетворённая душа, чьё «отступничество» или «нисхождение» из небесной сферы в земное порождение является темой следующей герметической притчи99
Доктор Уайлдер в своём Введении к работе платоника Томаса Тейлора «Диссертация об Элевсинских мистериях» утверждает, что имя Коре также является санскритским, и что индуистская богиня Парасу-пани, также называемая Горе, идентична Коре-Персефонии эллинского культа.
[Закрыть]. В греческих мистериях рассматривались только два сюжета: первый – драма «изнасилования» и восстановления Персефоны, второй – воплощение, мученичество и воскрешение Диониса-Загрея. Под Персефоной подразумевалась душа, а под Дионисом – дух. Герметическая доктрина учила о четырехединой природе Космоса и человека; и из этой четырехединой природы два элемента считались бессмертными и постоянными, а два – смертными и преходящими. К первым относились дух и душа; ко вторым – низший разум, или тело чувств, и физический организм. Дух и душа, соответственно мужская и женская, оставались на протяжении всех изменений метемпсихоза одними и теми же, неразрывными и нетленными, но тело и низший разум были новыми при каждом перерождении, а потому изменчивыми и непостоянными. Дух, или Дионис, считался особо божественного происхождения, будучи сыном Зевса от непорочной девы – Коре-Персефонии, дочери Деметры, или родительского и сверхземного Разума, к которому в мистериях обращались как к «Матери1010
Дух под именем Атман – главная тема индуистской эзотерической философии, ей посвящены исключительно Упанишады. Они приписывают Атману такие качества, как самосуществование, единство, универсальность, неизменность и неподкупность. Он не зависит от кармы, или приобретённого характера и судьбы, и полное знание его освобождает от кармы личность, осведомлённую о нем. Атман также является всевидящим; и, как говорится в мантрах, тот, кто распознает вселенную в своём собственном Атмане, а свой собственный Атман – во вселенной, не знает ненависти.
[Закрыть]». Но Коре, хотя и имеет небесное происхождение, более тесно, чем её Сын, участвует в земной и земной природе. «Поэтому, – говорит Прокл, – согласно богословам, передавшим нам святейшие мистерии, Персефона пребывает на высоте в тех жилищах Матери, которые она приготовила для неё в недоступных местах, исключённых из чувственного мира. Но она также обитает внизу вместе с Плутоном, управляя земными заботами, правя земными глубинами и давая жизнь конечным точкам Космоса».
Поэтому, считаясь дочерью Зевса и Деметры, Коре является непорочной и небесной по характеру; считаясь пленницей и супругой Аида, она принадлежит к нижнему миру, к области плача и распада. И, действительно, Душа обладает двойственной природой, которую ей приписывают, ибо в своём внутреннем и собственном качестве она непорочна и неприкосновенна – всегда девственна – в то время как в своём явном и относительном качестве она осквернена и падшая. В Герметической легенде постоянной эмблемой Души является Вода, или Море – Мария; и одна из основных причин этого сравнения заключается в том, что вода, какой бы загрязнённой она ни казалась, все же остаётся, по своей сути, всегда чистой. Ибо осквернение так называемой грязной воды на самом деле состоит в отложениях, удерживаемых ею в растворе, и тем самым заставляющих её казаться мутной, но это осквернение не может войти в её целостную конституцию. Так что, если самая грязная или мутная вода будет дистиллирована, она оставит в кукурбите все свои земные примеси и без потерь предстанет чистой и светлой в принимающей алембике. Поэтому не без причины Душа названа «вечно девственной», потому что в своей сущностной самости она абсолютно непорочна и не имеет следов греха. И вся история мира, от конца до конца, есть история порождения, падения, скорбей и окончательного принятия этой Космической Девы. Ибо душа имеет два режима или состояния бытия – центробежное и центростремительное. Первый – это состояние ее исхождения, погружения в Материю, или ее «падения», и скорби, и подчинения, которые она тем самым навлекает на себя. Эта фаза в еврейской Каббале представлена Евой. Второе состояние – это ее приход, ее выход из Материи, ее восстановление или прославление на «небесах». Эта фаза представлена нам в христианском Евангелии и Апокалипсисе под именем Марии. Отсюда католическая поговорка, что «Ave» Марии отменяет проклятие Евы.
В полном соответствии с каббалистической доктриной, аллегория «Коре Косму», таким образом, ясно указывает на природу изначального отступничества Души: «Она отступила от предписанных границ; не желая оставаться в одной и той же обители, она беспрестанно двигалась, и покой казался ей смертью1111
Я заменяю единственное число на множественное, но это ничего не меняет в смысле.
[Закрыть]».
В этой фразе мы имеем параллель со сценой, представленной в мистериях, где Персефона, умышленно заблудившись в небесных чертогах, попадает под власть хадейского бога. Эта, возможно, самая оккультная часть всей аллегории, лишь слегка затронута во фрагментарных рассуждениях Изиды, и мы не можем, поэтому, сделать лучше, чем воспроизвести здесь красноречивое изложение Томаса Тейлора по этому вопросу.
«Итак, здесь, – говорит он, – мы видим первую причину нисхождения Души, а именно: отказ от жизни, полностью соответствующей Высшему Интеллекту, что оккультно обозначается отделением Прозерпины от Цереры. После этого нам рассказывают, что Юпитер велит Венере отправиться в свою обитель и вывести Прозерпину из уединения, чтобы Плутон мог унести ее; а чтобы предотвратить любые подозрения в сознании девы, он приказывает Диане и Палласе идти в сопровождении. Прибыв, три богини застают Прозерпину за работой над платком для своей матери, на котором она вышила первобытный хаос и образование мира. Итак, под Венерой в этой части повествования мы должны понимать желание, которое даже в небесных краях (а именно там живёт Прозерпина, пока ее не изнасилует Плутон) начинает тихо и незаметно пробираться в глубины души. Под Минервой мы должны понимать разумную силу души, а под Дианой – природу. И, наконец, паутина, в которой Прозерпина демонстрировала все прекрасное разнообразие материального мира, прекрасно представляет начало иллюзорных операций, через которые душа попадает в плен очарования воображаемых форм. После этого Прозерпина, забыв о велениях Матери, отваживается покинуть своё убежище, поддавшись на коварные уговоры Венеры. Затем мы видим, как она выходит на равнину вместе с Минервой и Дианой, сопровождаемая прекрасной вереницей нимф, которые являются очевидными символами мира порождения и, следовательно, надлежащими спутниками души, собирающейся впасть в его колеблющиеся сферы. Более того, замысел Прозерпины, решившейся покинуть своё убежище, прекрасно свидетельствует о ее приближающемся нисхождении; ведь она выходит из дома, чтобы собрать цветы, и это на лужайке, изобилующей самым очаровательным разнообразием и источающей самые восхитительные запахи. Это явный образ того, как Душа действует в основном в соответствии с естественной и внешней жизнью, и таким образом попадает в ловушку обманчивой привлекательности разумной формы. Тут же Плутон, пробив себе путь сквозь землю, схватывает Прозерпину и уносит ее с собой. Душа в такой ситуации может патетически воскликнуть вместе с Прозерпиной:
Плутон торопит Прозерпину в инфернальные области: другими словами, душа погружается в глубину и тьму материальной природы. Далее следует описание ее замужества, ее союза с темной оболочкой тела».
К этому красноречивому изложению Тейлора хорошо добавить описание, данное в гомеровском «Гимне Церере». Сама Персефона говорит:
«Мы срывали приятные цветы, прекрасные крокусы, ирисы, гиацинты и нарциссы, которые, подобно крокусам, произвела широкая земля. С радостью я срывал их, когда земля разверзлась под нами, и выскочил сильный Царь, Многогрешный, и понёс меня, глубоко скорбящего, под землю на своей золотой колеснице, и я громко закричал».
Сравните с этой герметической аллегорией о падении Персефоны и о том, как это произошло, каббалистическую историю о «падении» Евы.
«И увидела она, что дерево хорошо для еды, и приятно для глаз, и приятно созерцать; и взяла от него плод и ела… И сказал Он женщине: Я умножу скорби твои и умножу представления твои; в скорби будешь рождать, и будешь во власти мужа твоего, и он будет господствовать над тобою».
В примечании, приложенном к «Диссертации Тейлора», доктор Уайлдер цитирует из «Греческой философии» Кокера следующие замечательные размышления:
«Аллегория колесницы и крылатых коней в «Федре» Платона представляет нижнюю или низшую часть человеческой природы (Адама или тело) как тянущую Душу вниз на землю и подчиняющую ее рабству телесных условий. Из этих условий возникают многочисленные пороки, которые приводят в беспорядок разум и омрачают рассудок, ибо зло присуще состоянию конечного и многообразного существования, в которое мы попали. Земная жизнь – это падение. Душа теперь обитает в могиле, которую мы называем телом Мы похожи на пленников, закованных в цепи в подземной пещере», так поэтично описанных в седьмой книге «Республики»; их спины повёрнуты к свету, так что они видят лишь тени предметов, которые проходят позади них, и «этим теням они приписывают совершенную реальность». Таким образом, их пребывание на земле – это тёмное заключение в теле, мечтательное изгнание из родного дома».
Подобным образом мы читаем в «Коре Косму», что души, узнав о том, что их собираются заключить в материальные тела, вздыхали и плакали, вознося к небесам печальные взгляды и жалобно взывая: «О горе и душераздирающее горе покинуть это огромное великолепие, эту священную сферу и всю славу благословенной республики богов, чтобы быть брошенными в эти мерзкие и жалкие обители! Мы больше не сможем созерцать божественные и светлые небеса!»
Кто, читая это, не вспомнит патетические причитания Евы, покинувшей прекрасные «амброзиальные чащи» Рая?1313
«Потерянный рай» Мильтона, книга XI.
[Закрыть]
Из печального и ужасного состояния, в которое попадает Дева, она в конце концов спасается и возвращается в высшие обители. Но только после прихода Спасителя, представленного в рассматриваемой нами аллегории под именем Осириса – человека возрождённого. Этот Искупитель, сам божественного происхождения, в других аллегориях представлен под другими именами, но идея всегда ярко выражена, а замысел очевиден. Осирис – это Иесус нашей христианской доктрины, верховный Инициатор или «Капитан спасения». Он представлен, вместе со своей Супругой, как во всем «инструктируемый» и направляемый ГЕРМЕСОМ, прославленным как небесный проводник душ из «темных обителей»; мудрый и вездесущий Бог, в котором посвящённый признает Гений Понимания или Божественный Разум – нус платонической доктрины и мистический «Дух Христа». Поэтому, поскольку понимание святых вещей и способность к их толкованию являются даром ГЕРМЕСА, имя этого Бога даётся всем наукам и откровениям оккультной и божественной природы. Божественный» – это, по сути, тот, кто знает тайны Царства Небесного; поэтому провидец Иоанн, или «божественный», особенно «возлюблен» Христом. ГЕРМЕС считался посланником или ангелом богов, который спускался как в глубины мира Хадеан, чтобы вознести оттуда души, так и поднимался за пределы всех небес, чтобы наполнить все сущее. Ибо Понимание должно искать как в глубинах, так и на высотах; ничто не может быть скрыто от него, и оно не может достичь полноты сверхъестественного и тайного знания, если сначала не исследует феноменальное и земное. «Ибо что Он вознёсся, то не потому ли, что и низошёл сначала в нижние части земли?»
С великолепным весельем и легкомысленным юмором, характерным для греков, смешивавших смех и веселье даже с тайнами религии и делавших свои священные аллегории человечными и музыкальными, как никто из других народов и времён, ГЕРМЕС, Прорицатель и Откровение, был также игриво назван вором и покровителем воров. Но тем самым тайно указывалось на силу и умение Разума делать все интеллектуально своим. Поэтому, обвиняя ГЕРМЕСА в похищении пояса Венеры, щипцов Вулкана и грома Иова, а также в краже и изгнании скота Аполлона, он давал понять, что все добрые и благородные дары, даже атрибуты самих высоких богов, доступны пониманию, и что ничто не скрыто от ума человека, если только у него есть умение искать правильно.
Как непосредственный спутник солнца, ГЕРМЕС является открывателем врат высшего неба, открывателем духовного света и жизни, посредником между внутренней и внешней сферами бытия и посвятителем в те священные тайны, знание которых дарует вечную жизнь.
Паноптикум, которым греческое искусство наделяет ГЕРМЕСА, символизирует функции Разума. У него четыре орудия – жезл, крылья, меч и шапочка, обозначающие соответственно науку мага, храбрость искателя приключений, волю героя и благоразумие адепта. Инициаты ГЕРМЕСа не признают никакой власти, кроме Разума; они не называют никого королём или господином на земле; они истинные Вольнодумцы и Республиканцы. «Ибо где Дух Господень, там свобода1414
«Не следуйте ни за кем», – сказал советник Джона Инглсанта, – «в мире нет ничего ценного, кроме Божественного Света – следуйте за ним».
[Закрыть]». Поэтому Лактанций в своих «Божественных установлениях» говорит: «Гермес утверждает, что те, кто знает Бога, защищены от нападок демона, и что они даже не подвержены Судьбе». Итак, силы Судьбы обитают в звёздах – то есть в астральной сфере, будь то Космическая или микрокосмическая. А астральная сила в греческих баснях олицетворялась Аргосом, стоглазым гением звёздной зоны, Паноптесом, всевидящим великаном, которого ГЕРМЕСу выпала слава перехитрить и убить. Смысл этой аллегории в том, что обладатели герметической тайны не подвластны судьбе, но вышли из-под власти метемпсихоза и освободились от «беспрестанного кружения на колесе» Судьбы. Познать Бога – значит победить смерть и власть смерти. Познать происхождение и тайну заблуждения – значит преодолеть заблуждение.
Сферы заблуждения, в которых господствуют семикратные астральные Силы, лежат между Душой и Богом. За этими сферами находятся небесные «Девять Обителей», где, как говорится в мистериях, Деметра тщетно искала потерянную Персефону. Ибо из этих обителей она перешла в мирское и материальное состояние и тем самым попала под власть планетарных правителей, то есть судьбы, олицетворяемой Гекатой. Поэтому на десятый день божественная драма показывает встречу Деметры с богиней судьбы и возмездия, ужасной Гекатой Триформис – олицетворением Кармы, – от которой «Мать» узнает о похищении и заключении Персефоны в хадейском мире. И – мы узнаем – Геката становится впоследствии постоянной спутницей Персефоны. Все это, конечно же, имеет глубочайшее значение. Пока душа не попадает в материю, у неё нет ни судьбы, ни кармы. Судьба – это удел и результат Времени и Проявления. В семикратных астральных сферах Луна является представителем Судьбы и имеет два аспекта: благотворный и злотворный. В благотворном аспекте Луна – это Артемида, отражающая Душе божественный свет Эбоса; в злотворном аспекте она – Геката Мстительница, с темным лицом и тремя бусинами, быстрая как лошадь, уверенная как собака и непримиримая как лев. Именно она, стремительная, проницательная и безжалостная, охотится за виновными душами от рождения до рождения и переигрывает саму смерть с непреклонной справедливостью. Поэтому для невинной и целомудренной души лунная сила благоприятна. Артемида – покровительница и защитница девственниц, то есть душ, не осквернённых движением Материи. В этом аспекте Луна – Инициатрица, Изида – просветительница, потому что благодаря благотворной Карме, или судьбе, душа получает внутреннее освещение, и тёмные углубления ее покоев озаряются священными воспоминаниями. Следовательно, в последующих рождениях такая душа становится пророческой и «божественной». Но для порочных и злонамеренных людей влияние Луны пагубно, ибо для них она принимает облик Гекаты, поражающей по ночам и устрашающей призрачными предзнаменованиями несчастий. Эти души боятся лунной силы, и в этом инстинктивном страхе можно разглядеть их тайное осознание злой судьбы, которую они готовят себе в грядущих существованиях. Древо добра и зла, говорит Каббала, имеет корень в Малхут – Луне.
Иногда утверждается, что доктрина кармы присуща только индуистской теологии. Напротив, она чётко прослеживается и в древнееврейских, и в эллинских, и в христианских мистериях. Греки называли ее судьбой; христиане знают ее как первородный грех. С этим грехом все смертные люди приходят в мир, и из-за него все попадают под осуждение. Только «Матерь Божия» свободна от него, «Дева Непорочная», через Семя которой мир будет искуплен.
«Как лилия среди терний, – поёт Церковь в „Оффисе Непорочного Зачатия“, – так Возлюбленная среди дочерей Адама. Ты вся прекрасна, Возлюбленная, и нет в Тебе первородного пятна: имя Твоё, Мария, как масло, изливаемое на землю; поэтому девы любят Тебя чрезвычайно».
Если под Персефоной или Коре, «Девой Мира», нас таким образом ясно учат понимать Душу, то не менее ясно нас учат видеть в Исиде Инициатрицу или Просветительницу. Сама, в равной степени с Коре, дева и мать, египетская Исида в своём философском аспекте идентична эфесской Артемиде, греческому олицетворению плодоносящей и всепитающей силы природы. Она считалась «неприкосновенной и вечной небесной девой»; ее жрецы были евнухами, а ее изображение в великолепном храме Эфеса представляло ее с множеством грудей -πολυμαστὸς1515
Многогрудая фигура, которая изображена на фронтисписе этого тома, представляет Исиду в этом аспекте. Черные лицо и руки, конечно же, эквивалентны знаменитой вуали и указывают на непостижимую природу оккультного влияния, которое направляет Судьбу, и которое для непосвящённого даже кажется слепым и случайным. Известная «черная девственница» имеет то же значение.
[Закрыть]. В произведениях искусства Артемида предстаёт в различных образах: как охотница, сопровождаемая гончими и несущая орудия преследования; как богиня Луны, покрытая длинной вуалью до самых ног, а ее голову украшает полумесяц; или как многогрудая мать-дева, держащая в руке зажжённый факел. Латиняне поклонялись ей под именем Дианы, и именно как Диана упоминается эфесская Артемида в Деяниях апостолов. Изида обладала всеми атрибутами, приписываемыми лунному божеству греков и римлян; и поэтому, как Артемида и Диана, она отождествлялась с оккультным принципом природы – то есть судьбой, которая в своих различных аспектах и отношениях рассматривалась как Фортуна, Воздаяние, Обречённость или Судьба; принцип, представленный, как мы уже видели, каббалистами под фигурой Малхут, или Луны, а индусскими теософами – под более абстрактным понятием Кармы. Гончие Артемиды, или Дианы, – это оккультные силы, которые выслеживают и преследуют душу от рождения к рождению; неизбежные, непримиримые силы Природы, которые, следуя по пятам за каждым эго, заставляют его попадать в условия, последовательно порождаемые его действиями, как следствие за причиной.
Поэтому Актеон, полагаясь на судьбу и забывая о святости и нерушимости этого неизменного закона кармической судьбы, разрывается на части своими собственными собаками, то есть своими делами, которые по указу неумолимой Богини обращаются против него и разрывают его. Так же, в соответствии с этой философской идеей, те, кто был посвящён в тайны Изиды, носили в общественных процессиях маски, изображающие головы собак. Абстрактная концепция луны была настолько тесно связана у древних с тайным влиянием и силой Судьбы в природе, что Прокл в своём комментарии к «Тимею» говорит о Диане: «Она возглавляет все порождения естественного существования, выводит на свет все естественные причины и распространяет плодотворную силу с высоты даже на подземные царства». Эти слова полностью описывают египетскую Исиду и показывают нам, как луна, оккультно рассматриваемая как кармическая сила, считалась причиной продолжения рода в естественных условиях, преследуя души даже в хадейские или чистилищные сферы и навевая на них плоды их прошлого. Поэтому в орфическом гимне природе эта богиня отождествляется с Фортуной и изображается стоящей ногами на колесе, которое она постоянно вращает, – «движущейся с быстрым движением на вечном колесе1616
Αεναω στρόφαλιγγι θοόν ῥύμα δινεύουσα.
[Закрыть]». И снова, в другом орфическом гимне, Фортуна сама вызывается как Диана. Прокл в комментарии, на который уже была сделана ссылка, заявляет, что «Луна является причиной Природы для смертных и самооткровенным образом Фонтана Природы». «Если, – говорит Томас Тейлор, – читатель желает знать, что мы должны понимать под фонтаном Природы, образом которого является Луна, пусть он обратит внимание на следующую информацию, полученную в результате долгого и глубокого изучения древней теологии, ибо отсюда я узнал, что существует множество божественных фонтанов, содержащихся в сущности Демиурга мира; и что среди них есть три весьма выдающихся, а именно: источник душ, или Юнона (Гера), источник добродетелей, или Минерва (Афина), и источник природы, или Диана (Артемида) ….
И эта информация позволит нам объяснить смысл следующих отрывков у Апулея, первый из которых находится в начале одиннадцатой книги его «Метаморфоз», где божество Луны представлено как обращающееся к нему в такой возвышенной манере: – «Вот, Луций, тронутый твоими мольбами, я присутствую; я, которая есть Природа, родительница вещей, владычица всех стихий, начальное потомство веков, высшее из божеств, царица ушедших духов, первая из небожителей, из богов и богинь единственное подобие всех; которая управляет с помощью моего кивка светлыми высотами небес, благотворными бризами моря и мрачной тишиной адских областей, и чьё божество, само по себе единственное, почитается всей землёй, во многих образах, различных обрядах и под разными названиями… Те, кто просвещён лучами восходящего солнца, афиопы и арийцы, а также египтяне, сильные в древней учёности, которые почитают мою божественность с церемониями, совершенно уместными, называют меня моим истинным именем – царица Исида». И снова, в другом месте той же книги, он говорит о луне: «Сверхъестественные боги почитают тебя, и те, кто находится в царствах ниже, воздают должное твоей божественности. Ты заставляешь мир вращаться, а солнце – освещать, ты управляешь вселенной и ступаешь по Тартару. Тебе отвечают звезды, радуются божества, время возвращается к тебе, стихии служат тебе». Ибо все это легко понять, если считать, что речь идёт о божестве-фонтане природы, существующем в Демиурге и являющемся образцом той природы, которая процветает на лунной сфере и во всем материальном мире».
Просвещённые таким образом относительно должности и функций Изиды, мы не можем не понять, почему автор следующего герметического фрагмента выбрал ее в качестве выразителя происхождения, истории и судьбы души. Ведь она, в особом смысле, является арбитром карьеры души в существовании, ее опекуном и надзирателем. Если Деметра, божественный разум, является матерью Коре, то Исида – ее приёмная мать, ибо не успевает душа впасть в порождение, как Исида становится ее директрисой и распорядительницей ее судьбы. Поэтому неудивительно, что некоторые мифологи отождествляют Исиду с Деметрой, а страдания первой соответственно изменяют, чтобы согласовать с аллегорией печали Деметры, изложенной в Элевсинских мистериях. Но причина этой путаницы очевидна для тех, кто правильно понимает Герметический метод. Изида, будь то Артемида (Добрая Фортуна) или Геката (Злая Фортуна), является контролирующим и освещающим влиянием души, оставаясь в юрисдикции природы и времени; Деметра, Божественный Разум, представляет небесный источник или сверхземной источник, откуда душа изначально черпает своё существо, и как таковая, имеет непосредственное отношение не к ее изгнанию и странствиям в материальных условиях, а к ее окончательному восстановлению из поколения и возвращению в небесные обители. В соответствии с этой идеей, Исида представлена иногда как супруга, иногда как мать Осириса, Спасителя людей. Ведь Осирис – это микрокосмическое солнце, аналог макрокосмического Диониса или Сына Божьего в человеческой системе. Так что те авторы, которые путают Изиду с Деметрой, в равной степени и вполне понятно путают Озириса с Дионисом и считают первого центральной фигурой вакхических мистерий. Герметические книги допускают три выражения Божества: во-первых, высший, абстрактный и бесконечный Бог, вечно самосуществующий и не проявленный; во-вторых, Единородный, проявление Божества во вселенной; в-третьих, Бог в человеке, Искупитель, или Осирис. На одной из стен храма Солнца в Филях и на воротах храма в Мединет-Абу начертаны такие слова: «Он сотворил все, что есть, и без Него ничто не сотворено», – слова, которые четырнадцать или более веков спустя были применены автором Евангелия от Иоанна к Слову Божьему. Микрокосмическое Солнце, или Осирис, было образом и соответствием этого макрокосмического Солнца; регенерирующий принцип внутри человека, рождённый посредством опыта души во Времени и Поколении. Отсюда и тесная связь между этим восстанавливающим принципом, посредством которого осуществлялось искупление индивидуума, и божественной силой в природе, олицетворяемой Изидой, чьей функцией было служить этому искуплению путём упорядочения событий и условий, соответствующих развитию души. Таким образом, Изида – это тайная движущая сила эволюции; Озирис – это высший идеал человечества, к реализации которого движется эволюция.
