Текст книги "Абвер - «щит и меч» III Рейха"

Автор книги: Герд Бухгайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 6
Строительство и деятельность абвера. 1935–1939 гг

После того как Гитлер стал «фюрером и рейхсканцлером», а затем и Верховным главнокомандующим рейхсвера, он начал почти беспрепятственно ликвидировать последствия условий Версальского договора и восстанавливать военный потенциал Германии. Неограниченные возможности, полученные в результате таких первых успешных, хотя и весьма опасных, мероприятий, как оккупация демилитаризованной Рейнской области и восстановление всеобщей воинской повинности, оказались полезными и для абвера. То, что в годы Веймарской республики допускалось с трудом и должно было совершаться в тайне, теперь можно было делать совершенно открыто и даже публично. Это исполнение желаний, жизненно важных для абвера и рейхсвера в целом, конечно, повсюду в стране встречалось с восторгом. Да и как могло быть иначе? Но в то же время (и это стало понятно только с течением времени) Гитлер начал создавать весьма нечеткие организационные условия в вооруженных силах с определенной целью, а именно – не допустить чрезмерной концентрации власти и силы в одних руках. Это имело следствием непрекращающуюся борьбу вплоть до конца Второй мировой войны за свои полномочия между главными командованиями сухопутных войск (ОКХ), военно-воздушных сил (ОКЛ) и военно-морских сил (ОКМ), с одной стороны, и верховным командованием вермахта (ОКВ) – с другой.

Благодатным исключением из этой странной и совершенно ненужной схватки за полномочия был абвер, потому что Канарис сумел взять в свои руки задачи разведки и контрразведки для всех видов вооруженных сил и включить их службы в свою, не вызвав при этом никаких серьезных противоречий с ними. То, что это удалось осуществить столь своевременно и гладко, никак нельзя отнести за счет того, что лишь очень немногие немецкие офицеры разбирались в этом деле, тогда как большинство не желало иметь с ним ничего общего в противоположность другим странам, например Англии и Франции, где подобная деятельность всегда рассматривалась как естественный долг перед своей страной [65]65
  Из неопубликованного манускрипта вице-адмирала в отставке Бюркнера, стр. 4.


[Закрыть].

Канарис упорно защищал завоеванные им позиции как от довольно слабых и разрозненных попыток со стороны видов вооруженных сил вести эту деятельность самостоятельно, так и от амбициозных притязаний гестапо и СД. Он как никто другой отлично понимал, сколь важное значение имела для Германии того времени слаженная и хорошо действующая тайная служба. Было ясно и то, что никакой другой ее начальник, даже столь же способный, не сможет добиться таких масштабных и серьезных результатов. Германскому абверу противостояли тайные службы великих держав с их огромным опытом и традициями, с их многочисленными перекрестными связями в рамках «Малой Антанты» [66]66
  «Малая Антанта» – в 1920–1938 гг., блок Чехословакии, Румынии и Югославии, являвшийся основным звеном в системе военно-политических союзов, поддерживаемых Францией как против Германии, так и против Советской России. – Прим. ред.


[Закрыть]и в славянском мире. Уже одно только профессионально-техническое совершенствование этих служб до и во время Первой мировой войны сделало их вполне современными специальными ведомствами, и это отбросило зажатую тисками Версальского договора Германию более чем на десятилетие назад. Тем не менее и за это время она сумела добиться определенных успехов.

Серьезными противниками абвера в военном отношении во внешнем мире были:

1. Британская Интеллидженс Сервис (Ай-си) и прежде всего ее Сикрет Сервис (Си-си), а также Управление военной разведки (Эм-ай-ди), т. е. тайная служба военного министерства, в задачу которой входило наблюдение за вооружением, численностью и боевой подготовкой армий всех стран. В составе Эм-ай-ди действовала нагонявшая на всех страх служба Эм-ай-5, занимавшаяся внутренней контрразведкой. Наряду с этим против германского абвера действовали: разведка военно-морских сил (Эн-ай-ди) со спецотделом контрразведки на флоте, чьей задачей было обеспечение безопасности британского флота, а также разведывательная служба метрополии, игравшая роль политической полиции Англии и примыкавшая к Скотленд-Ярду; она решала задачи внешней контрразведки. К этому следует добавить и разведуправление министерства по делам колоний, обеспечивавшее безопасность всех британских колоний. Военная разведка в Англии была тесно связана с отдельными видами вооруженных сил, которые выделяют для нее и отдельных руководителей. В годы Второй мировой войны англичане создали организацию особого назначения, так называемое «Управление специальных операций» (УСО) для проведения агентурных, диверсионных акций и действий отрядов «командос»; оно занималось также поддержкой движения Сопротивления в захваченных немецкими войсками областях.

2. Тайная служба США – Управление стратегических служб (УСС), созданное генералом Вильямом Донованом, превратившееся впоследствии в Центральное разведывательное управление (ЦРУ) и соответствующее нынешней германской Федеральной разведывательной службе (БНД). Европейский центр во главе с Алленом Даллесом располагался в Берне. Деятельность УСС распространялась на политические и экономические объекты и на выявление настроений среди германского населения; в его задачи входило также стимулирование роста антифашизма в Германии. В ходе войны из Берна осуществлялись агентурные акции и мероприятия по деморализации германского населения и армии. Позже к этому добавились меры, проводившиеся Федеральным бюро расследований США (ФБР), политической полицией и контрразведкой.

3. Второе бюро французского генерального штаба и Управление безопасности («Секюритэ»), политическая полиция, а также Управление наблюдения за территорией (СТ), отвечавшее за охрану и безопасность страны.

4. Советская тайная служба со всеми своими органами, которая во время войны часто подвергалась реорганизации. В нее входили: Главное разведывательное управление Народного комиссариата обороны (НКО) СССР (ГРУ), которое занималось военной разведкой; Главное управление государственной безопасности Народного комиссариата внутренних дел (ГУГБ НКВД), отвечавшее за все ветви советской тайной службы и контролировавшее все другие разведывательные органы (его можно сравнить с Имперским Главным Управлением Безопасности (РСХА) в Германии). В 1938–1939 гг. ГУГБ было выведено из состава НКВД и преобразовано в самостоятельный наркомат государственной безопасности (НКГБ), который стал всеобщим центральным аппаратом советских тайных служб. Задачи контрразведки в Красной Армии решались особыми отделами НКВД совместно с приданными им войсковыми частями и подразделениями особого назначения. Во время войны был также создан еще один орган контрразведки, так называемый «СМЕРШ» («Смерть шпионам»), который действовал преимущественно в войсках и партизанских отрядах, а в ходе продвижения советских войск по освобождаемым областям прочесывал их в поисках шпионов и коллаборационистов. [67]67
  Неточность. ГУГБ было выведено из состава НКВД и преобразовано в НКГБ 3 февраля 1941 г. НКГБ был объединен с НКВД после начала войны 20 июля 1941 г. НКГБ вновь образован 14 апреля 1943 г. Органы «СМЕРШ» созданы в апреле 1943 г. (Прим. ред.)


[Закрыть]

Наряду с этими тайными службами, постоянно атаковавшими территории под властью Германии из-за рубежа, с 1940 г. большие хлопоты германскому абверу начали доставлять польская и чешская тайные службы, а также невоенные разведки Бельгии и тайные органы французского и голландского Сопротивления. Массовая поддержка со стороны местного населения, иностранных рабочих и забрасываемых с парашютом агентов и инструкторов позволила всем этим службам добиться немалых успехов еще до вторжения западных союзников в 1944 г. Тайная служба деголлевцев, созданная в Лондоне после разгрома Франции в 1940 г., проявила себя лишь незначительно. Почти неизменно побочной функцией движения Сопротивления повсюду в Скандинавии и России, на Балканах, а потом и в Италии являлся шпионаж, который осуществлялся без какого-либо единого плана и координации [68]68
  Erasmus. Der geheime Nachrichtendienst, Goettingen 1952, S. 17f; об этом же говорят и отчеты офицеров абвера, действовавших в России.


[Закрыть].

Как опытный и много повидавший морской офицер, уже столкнувшийся на практике с превратностями тайной службы, Канарис сразу же понял, что служба военной разведки в том виде, в каком он ее принял, требует серьезного реформирования. Он убедился и в том, что в сравнении с мощными тайными службами Англии, Франции и Советского Союза она располагает слишком малочисленным личным составом. Необходимо было в первую очередь привлечь в нее свежие силы и добиться гораздо больших финансовых ассигнований, чем обычно. Всеобщая мобилизация и перевооружение Германии, а также быстрое расширение материальной и кадровой базы трех видов вооруженных сил, разумеется, целиком соответствовали устремлениям начальника абвера. Однако, прежде чем предпринимать какие-либо перегруппировки и перестройки, нужно было принципиально решить, следовало ли сохранить существовавшую преимущественно централизованную систему или, принимая во внимание потребности, связанные с организационным и профессиональным совершенствованием структуры тайной службы, децентрализовать абвер. Строгая централизация тайной службы, как она рисовалась в условиях авторитарно-тоталитарного режима Гитлера (впоследствии, в самом конце войны, она реализовалась в виде разведслужбы в рамках РСХА), конечно, обеспечивала бы ее единообразное применение и полное использование технических, кадровых и финансовых возможностей. Однако такая структура ведет к ее неизбежному окостенению, а чем больше она разрастается, тем меньшую готовность принимать самостоятельные решения проявляют нижестоящие органы. Иными словами, усиливается бюрократизация, а в тоталитарных государствах это ведет к недостаточной требовательности в исполнении приказов. В то же время децентрализованный аппарат работает гораздо быстрее, гибче и действеннее, хорошо приспособляясь к обстановке и требуя инициативы от каждого. Однако такой аппарат более дорогостоящ и в гораздо большей мере зависит от надежности и профессиональной пригодности сотрудников самостоятельно действующих подчиненных органов.

Была выбрана широкая децентрализация, хотя такая реформа требовала времени, а время работало на конкурентов абвера, т. е. на СД. Однако в условиях, когда Гиммлер и Гейдрих использовали свои силовые средства и методы достаточно массированно, недостатки децентрализации проявились в виде уступчивости и даже боязни отдельных самостоятельных отделений (центров абвера) в своих районах перед партийными органами и СД, часто допускавшими неоправданное вмешательство в их деятельность. Все это осложнялось еще и тем, что курс на децентрализацию был взят еще при капитане I ранга Патциге, и перекладывать руль в обратную сторону было бы нецелесообразно.

Канарис в принципе не был хорошим организатором. Ему при всей его аккуратности и четкости претили проблемы расчетливой рациональной расстановки кадров и профессионального их тестирования, систематизации успехов и неудач, как и генштабистская пунктуальность. Он всецело передоверял организационно-штабную работу своим, к счастью, очень способным начальникам отделов, а сам отдавался задумыванию широких и сложных импровизаций, которые ввиду лихорадочно осуществляемой программы перевооружения часто оказывались бьющими мимо цели.

Берлинский центр абвера в ходе войны серьезно разросся, следствием чего неизбежно стало ухудшение качества личного состава. Сильное раздувание штатов наблюдалось также и во внешних отделениях абвера на местах. Многие неудачи, а зачастую и просто непредсказуемые последствия многочисленных интриг вокруг военной разведки и ее сотрудников становятся понятными только в свете чересчур поспешного строительства абвера, выросшего из небольшой профессиональной ячейки. Это касается прежде всего таких сфер деятельности, как, например, основательное и как можно более точное выявление военного и военно-промышленного потенциала противника, что могло бы позже стать серьезным предупредительным аргументом против порожденных манией величия амбиций Гитлера. Перманентный внутригерманский конфликт между вермахтом и нацистской партией вел к тому, что как раз указанные задачи и не могли выполняться в полном объеме. Решавшие их и отвечавшие за это офицеры абвера были изнурены этой борьбой или вовсе вытеснены со своих мест. Несмотря на это, организация тайной германской разведывательной и контрразведывательной службы была в своей основе достаточно жизнеспособной, в силу чего ей удалось добиться успехов, которые могут быть увековечены историей.

Своим превращением в современную тайную службу германская военная разведка обязана Канарису. Он вел ее дела твердой рукой. При этом основные его интересы были связаны с военной разведкой и контрразведкой, тогда как задачи внешней разведки, решаемые отделением «Аусланд», его беспокоили в меньшей степени. Несмотря на огромный объем работы, он с удовольствием координировал деятельность трех отделений абвера – абвер-I, абвер-II и абвер-III, – а также их внешних опорных пунктов (станций) в стране и за рубежом. К сожалению, при этом у него не хватало умения делегировать им ответственность. Нередко он оставлял за собой задачу принятия малозначащих решений, что, конечно, несло с собой дополнительную нагрузку и неизбежно усиливало беспокойство. Во время многочисленных поездок Канарис руководил делами с помощью постоянной телефонной и радиосвязи. В его отсутствие непосредственное руководство управлением в центре осуществлял обычно старший по званию начальник одного из отделов. Как правило, это был начальник отделения (отдела) «Аусланд» («Заграница»). В вопросах компетенции того или иного отдела абвера его замещал соответствующий начальник отдела. Этот метод позволял адмиралу иметь общий обзор деятельности управления. В то же время из-за такой чрезмерной загруженности начальника в работе нередко возникали неполадки. В противовес этому морально-этическое состояние личного состава абвера всегда было на большой высоте. Руководство следило за этим неукоснительно, что и определяло в значительной мере общий стиль борьбы на тайном фронте. Растрата казенных денег, воровство – даже в тех случаях, когда это маскировалось в оккупированных областях как конфискация, – а также вымогательство и преступления против нравственности незамедлительно карались по приговору военно-полевого суда. При совершении сотрудниками уголовных преступлений, в особенности с применением насилия, шеф абвера был беспощаден вплоть до крайних мер. Однако, в отличие от тайных служб других государств, сотрудники германского абвера, плохо или вовсе не присылавшие донесений, никогда не подвергались нажиму или угрозам с целью заставить их информировать руководство о своей деятельности. На то была серьезная причина: ведь если разведчик испытывает такое принуждение, он может передать в центр все, что угодно, выдать что-то, ему известное, противнику или вовсе перейти к нему на службу. Практика принуждения агентов, конечно, повредила бы абверу, так как он потерял бы свою репутацию службы, всегда и везде защищающей своих людей.

В целом поведение и моральный уровень сотрудников германского абвера были неизменно выше средних норм, фиксируемых международным правом. Это было признано и Нюрнбергским международным военным трибуналом. Великодушие Канариса и его заступничество в отношении своих подчиненных, как явствует из рассказов многих бывших вражеских агентов [69]69
  Из записок доктора Вилли Гросса.


[Закрыть], далеко превосходили все то, что было свойственно тайным службам противостоящих стран. Однако при достаточно высокой морали и нравственности кадров абвера методика и интенсивность подготовки агентов и планирования тайных операций в абвере оставляли желать лучшего в сравнении с разведками англичан и русских. Но это сказано отнюдь не в упрек Канарису: это следствие бессмысленной политики Гитлера в строительстве вермахта, полностью противоречившей предупреждениям немецкого генералитета.

Кто не знал Канариса близко, мог удивляться тому, с какой энергией и упорством он всегда сразу же брался за решение постоянно растущих задач. «Там, где речь шла о важном и где он должен был действовать сам, Канарис внезапно выходил из своего обычного состояния отстраненности и мог весьма настойчиво и в то же время искусно преследовать поставленные перед собой цели» [70]70
  Reile О. Geheime Westfront, Muenchen – Wels 1961, S. 174.


[Закрыть]. Любопытно при этом то, что присущий ему темп работы далеко не всегда оказывался понятен его сотрудникам. Было очень много случаев, когда «старик», внезапно появляясь где-нибудь, оставлял после себя хаотическое замешательство, выходить из которого его офицерам приходилось самостоятельно и не всегда легко. Зато потом вдруг обнаруживалась общая линия, показывавшая, как далеко и широко видел проблему этот редкостный человек и как он умел осуществлять разнообразнейшие комбинации.

Даже общая служебная атмосфера в абвере в значительной мере определялась Канарисом. Для поддержания престижа и роли абвера в условиях Третьего рейха кадровая политика имела такое же значение, как и чисто профессиональная деятельность. Как правило, радикально настроенные нацисты сюда изначально не допускались либо же вынуждены были вскоре уйти, предлогом и поводом к чему Канарису служил официальный запрет служащим вермахта заниматься политической деятельностью, а позднее адмирал вообще ввел негласно «закон», запрещавший в абвере какой-либо произвол или насилие. В абвере не было – если не считать некоторых формирований, типа полка/дивизии «Бранденбург», действовавших на фронте, – молодых и неопытных в жизни отчаянных сорвиголов, какие часто встречались в СД. Политическая линия в этом была единой и в целом отвечала прежде всего именно этому критерию. Такой подбор личного состава способствовал тому, что на профессиональную пригодность не всегда обращали должное внимание. Однако, несмотря на этот недостаток и на многие превратности в работе, весь сложный аппарат абвера выполнял свои военные задачи без внутренних трений и вполне успешно. Можно с полным правом утверждать, что служившие в абвере офицеры по своим человеческим качествам и духовному уровню стояли за немногими исключениями гораздо выше среднего уровня. Большой процент офицеров в абвере составляли те люди, которые после Первой мировой войны вынуждены были уйти с военной службы. Они уехали за границу и долго работали там в промышленности и экономике, приобретая опыт и такие знания об этих странах, которые можно было использовать в интересах абвера после его реактивации. Во многих случаях они возвращались на родину, и после основательной переподготовки их восстанавливали в кадрах и снова направляли в изученные ими страны с целью создать там свои опорные пункты и собирать новые сведения с учетом требований разведки.

Принимая во внимание обстановку постоянной напряженности, обусловленную не в последнюю очередь внутренней политикой Гитлера, руководству абвера было непросто в столь короткие сроки: 1) поставить свою организацию на прочный фундамент; 2) подобрать офицеров, способных решать специфические задачи разведки, – и обучить их методам работы в их области; 3) утвердить в своем аппарате принципы моральной чистоты и гуманизма. Сделать все сказанное одним разом было крайне трудно, если учесть заданный Гитлером темп перевооружения, вынуждавший все виды вооруженных сил и, конечно, абвер во многом прибегать к импровизациям. Для тайной военной разведслужбы это было вдвойне пагубно, так как у нее не было такого прошлого, как, например, у британской Интеллидженс Сервис, сложившейся еще в XIV в., или у Второго бюро французского генерального штаба, созданного в 1875 г. Даже часто упоминаемое имя полковника Вальтера Николаи не несло с собой никакой традиции. И только в сфере военного контршпионажа можно было говорить об известном «историческом прошлом». Начиная с 1870 х гг. эта сфера находилась в руках политической полиции. Тогда наряду с успешно действовавшей внешнеполитической разведслужбой некто Вильгельм Штибер, долгие годы бывший при Бисмарке начальником политической полиции, построил еще и довольно боевитую организацию контршпионажа (контрразведки). Канцлер Бисмарк развивал этот институт тем активнее, чем больше офицерский корпус отстранялся от наступательного и оборонительного шпионажа. В то время в военной тайной службе существовала только одна область, которую признавали в армии и которая ограничивалась немногими инстанциями, в частности – военными атташе. Они докладывали о своих наблюдениях за военными мероприятиями через генеральный штаб министерству внешних сношений. Официально военные атташе не имели никакого отношения к шпионажу, по крайней мере в мирное время. Им ни в коем случае не разрешались личные контакты с агентами. Но, разумеется, в задачах, ставившихся им в обход их прямых начальников – послов или посланников, от официальных военных наблюдений до скрытой разведки был всего лишь один шаг.

К большому недовольству руководства абвера, германские атташе видов вооруженных сил, как они стали именоваться в Третьем рейхе, практически выпадали из системы сбора разведывательных данных. Перед Первой мировой войной и в ходе нее некоторые германские военные и военно-морские атташе в системе министерства внешних сношений вызвали к себе у кайзера серьезную недоброжелательность, поскольку высказываемые ими взгляды на те или иные внешнеполитические моменты не совпадали с оценками посольств германского рейха. Поэтому имперское министерство иностранных дел изъявило готовность вновь ввести в своих представительствах аппарат военных атташе только при условии, что они, во-первых, все свои доклады будут направлять своим видам вооруженных сил не иначе как через послов или их заместителей и, во-вторых, не будут заниматься какой-либо разведывательной деятельностью с привлечением платных агентов или кого-то в этом роде. Первое условие удавалось довольно часто обходить с помощью частных писем и устных докладов во время отпусков или поездок на родину. Второе соблюдалось неукоснительно.

Как и во всех тайных службах, главным направлением работы абвера в мирное время была разведывательная деятельность в рамках отделения (в дальнейшем отдела) абвер-I. Когда мы говорим о разведслужбе и ее средствах, следует всегда уточнять, что под этим понимаются не войсковые подразделения и средства разведки. С ними у добычи и сбора разведданных тайными службами нет ничего общего. По этой причине позже стали говорить не о «службе разведки», а о «тайной или секретной службе связи».

В задачи отдела абвер-I входило: выявление организации, инфраструктуры и оснащения сухопутных войск противника, а также военных намерений и подготовительных мероприятий, направленных против рейха в мирное время и на случай войны (это была задача референтуры I-Heer – сухопутные войска); выявление структуры и оснащения военной авиации, а также планов использования ВВС против рейха и состояния исследований и разработок в области авиационной военной техники (задачи референтуры I–Luftwaffe, военно-воздушные силы, референтуры I-TLw – Technik Luftwaffe – авиационная техника); выявление организации и оснащения военно-морского флота, а также планов дальнейшего строительства и вероятного использования ВМС против рейха в случае войны (задача референтуры I-Marine, ВМФ); выявление организации и состояния различных отраслей военной промышленности, создания новых видов и образцов вооружения (задача референтуры I-Wirtschaft – экономика).

Сбор разведывательных данных для командования вермахта осуществлялся путем сбора данных, поступающих из: а) собственных источников абвера, его местных органов, военных организаций, отдельных агентов и т. п.; б) от видов вооруженных сил; в) от других инстанций, например, от главнокомандующих видов вооруженных сил, управления военной экономики и т. д.; г) от различных инстанций и органов вне вооруженных сил; путем наблюдения за: а) вражескими военными службами радиосвязи и б) иностранной прессой, радио, биржами и т. п.

Когда в наши руки попадают безупречные сведения, полученные путем оплаченного или совершенного по иным причинам предательства, и мы полностью убеждены в том, что они не подсунуты нам противником с целью ввести нас в заблуждение, их использование при принятии собственных решений достаточно просто и не вызывает сомнений. Во время Второй мировой войны германский вермахт пользовался такими сведениями, но они были не слишком многочисленны и, во всяком случае, не касались серьезных вопросов. Все прочие сведения приобретают ценность для принимающего решения военного командования лишь как отдельные камешки мозаики в общей картине, составляемой из многочисленных донесений, касающихся одних и тех же моментов. Их оценка требует искусной комбинаторики, наличия шестого чувства и просто везения [71]71
  См. прим. 1, S. 22. Важнейшими источниками (помимо донесений агентов), которые с самого начала использовались в сводках об обстановке и соответствующим образом кодировались, были: а) «Chi» – донесения от ОКВ/ВНФау (управление связи вермахта) (это были важнейшие ежедневные сообщения нейтральных и вражеских радиостанций, а также дешифрованные донесения, перехваченные службой подслушивания); б) «DNB» – секретные материалы от Германского информационного бюро, особенно из вражеской зарубежной прессы; в) «Внутренняя морская служба» МИДа (перехваченные и проанализированные открытые сообщения и комментарии всемирного радио); г) «Доверительная информация» МИД о внешнеполитической обстановке; д) надежные секретные сообщения «отдела разведки» торговых палат Гамбурга и Бремена (так наз. «Служба Иоганнеса») в Гамбурге; е) секретная информация Института мировой экономики в Гамбурге об экономическом положении за рубежом; ж) «Коричневые листы» исследовательского института ВВС («Институт Геринга», который в конечном счете был переподчинен РСХА); ж) службы тайного перехвата и дешифровки телефонных, телеграфных и радиосообщений, которые следили не только за зарубежными (в том числе и германскими) военными атташе, но и за инстанциями ОКВ; з) иностранная пресса; и) доклады и донесения германских военных атташе; к) случайные сообщения отделов абвера (I, II и III F в той мере, в какой они оказывались под компетенцией отдела «Аусланд-IV».


[Закрыть].

Однако оценка того, соответствует или нет истине общая картина разведываемого объекта со всеми ее более или менее выявленными пробелами, не входила в задачу абвера. Для этого ему не хватало предпосылок. Он должен был в основном ограничиваться отсеиванием заведомо непригодных материалов и при передаче добытых сведений наверх давать свое заключение об их достоинстве или по крайней мере сообщать характер источников. Окончательная выверка и общая оценка производились в главных штабах руководства, то есть в генеральном штабе сухопутных войск как самой важной инстанции (для этого здесь существовали отделы «Иностранные армии – Запад» и «Иностранные армии – Восток»), далее – в группах оценки главного командования ВМФ (в штабе оперативного руководства войной на море) и главного командования ВВС (в штабе оперативного руководства войной в воздухе), а позже еще и в штабе верховного главнокомандования (отдел – Ц), куда стекались соответствующие разведданные, полученные не только от абвера. Задача этих инстанций состояла в просеивании этого огромного материала, в обработке полученных сведений и составлении заключений по ним. При этом нередко камнем преткновения в спорах между абвером и штабами руководства, оценивавшими данные разведки, становилась степень надежности источника, установленная абвером. В конечном счете спор решался введением дополнительных характеристик, таких, как «безупречное сведение», «достаточно надежный агент», «недостаточно проверенный источник» и т. п.

В целом эта система, применявшаяся еще в годы Первой мировой войны, вполне себя оправдывала вплоть до 1939–1941 гг. Личные контакты между офицерами генштаба и абвера, как и вера в способности руководства и сотрудников военной разведки, способствовали правильной проработке и оценке материала. Поэтому совершенно напрасны упреки в адрес абвера, будто он в том или ином случае не мог выдать командованию «ожидаемых» им донесений. Не справлялись со своими задачами в этих случаях именно те инстанции, которые занимались проработкой сведений. Этот недостаток возник во второй половине войны, и причину его следует искать главным образом в тех изменениях в личном составе на всех уровнях, которые нарушили сложившееся равновесие между генеральным штабом и абвером. Вследствие неизбежного и довольно значительного омоложения сотрудников генштаба в нем стали все больше появляться не только талантливые офицеры, но и те, у кого не было ни опыта, ни достаточной штабной подготовки. И это не могло не сказаться крайне отрицательно на обработке и оценке данных о состоянии иностранных армий. И действительно без хорошего знания методов службы связи, как и без знания иностранных государств, существующих там политико-экономических условий и психологических особенностей народов, невозможно добиться удовлетворительных результатов при оценке добытых разведкой материалов. В целом именно здесь находит свое подтверждение основополагающий принцип, выдвинутый некогда начальником разведывательного отдела австрийского генерального штаба в Вене фельдмаршал-лейтенантом Урбанским фон Остромийцем, по которому: «Неизвестное лучше всего выясняется с помощью логических выводов. Когда в сомнительных случаях мы при военных расчетах выбираем самые неблагоприятные условия и планируем свои мероприятия, исходя из них, тогда мы избегаем угрозы оказаться перед лицом неожиданных провалов. При опоре на агентурные данные, основанные на донесениях шпионов, эта надежная база отсутствует. Сообщения агентов могут быть верными в лучшем случае в момент их добывания. И нет никакой уверенности, что с тех пор они не устарели… Полную надежность нам дает всегда только продукт мыслительной работы, когда человек к тому же достаточно хорошо знаком с обрабатываемой материей» [72]72
  Weltkriegsspionage, Muenchen 1931, S. 572.


[Закрыть].

Отделение (в дальнейшем – отдел) абвер-III занималось (за исключением группы абвер-III F) в основном охраной военной тайны в сухопутных войсках, ВМФ, ВВС, военной промышленности и экономике, а также на транспорте. Кроме того, группа абвер-III С обрабатывала различные происшествия и подозрительные случаи, имевшие место в рамках самого абвера. Далее группа абвер-III Н имела задачей наблюдение за службами связи и проверку почтово-телеграфных отправлений, а также прослушивание телефонных разговоров. Группа абвер-III ВПЛ была создана с началом войны для наблюдения за военнопленными. Вторая важная задача абвера-III заключалась в возможно более четком выявлении организации, структуры, методов работы и целей тайных служб противника, в проникновении в них и по возможности во вскрытии и разрушении их агентурной сети в Германии, а также в оккупированных областях. Все это кратко называлось «контршпионажем», или контрразведкой.

Эта функция тайной военной службы, замкнутая на группу абвер-III F, носила оборонительный характер, но использовалась наступательно и поэтому была связана с особыми трудностями и опасностями. Эта группа решала следующие задачи: 1. Вербовка лиц, которые могут быть использованы для выполнения задач контрразведки и в особенности для наблюдения за подозрительными лицами и выявления вражеских ведомственных учреждений и их персонала. 2. Поиск средств тайного проникновения в разные службы противника и определение методов их работы и планов, направленных против Германии. 3. Обнаружение тайных связей противника с целью подбрасывания его разведывательным органам сведений, вводящих в заблуждение [73]73
  Reile O. Geheime Westfront, Muenchen – Wels 1962, S. 21f.


[Закрыть]. В ходе войны из группы абвер-III F выросла самая сильная в кадровом отношении и самая загруженная задачами составная часть абвера со своими руководящими инстанциями, фронтовыми разведывательными подразделениями и центрами. Когда наши войска, продвигаясь вперед, занимали «рабочую территорию» группы абвер-III F, то ее задачей становилось выдвижение туда вместе с передовыми частями войск. Только так она могла успеть войти в разведанные ею органы противника и собрать ценный материал, документы, а также по возможности обезопасить работавших там своих агентов. При этом свои задачи абвер-III F вынужден был решать в тесном взаимодействии с гестапо и СД.

Хотя основная работа группы абвер-III F была связана с заграницей, она сравнительно рано начала действовать и в сфере внутренней политики. В качестве противовеса разведывательной службе Гейдриха в системе СД и его властным амбициям контрразведка абвера создала в Берлине и в местных (внешних) отделениях собственные органы наблюдения и сбора сведений. Они комплектовались из платных агентов, видевших в этом свою «профессию» и всегда готовых к выполнению любых заданий. Не имея полицейских полномочий, но пользуясь авторитетом военной контрразведки и располагая подставными фирмами и различными городскими бюро, они в значительной мере делали абвер независимым от контрольных и наблюдательных органов гестапо. Управление этой организацией – ее называли «Домашней капеллой» – осуществлялось весьма жестко, тем не менее она в разное время допускала вмешательство в сферу компетенции гестапо и СД. В результате, естественно, между военной разведкой и разведслужбой СД и гестапо возникали дополнительные осложнения. Гейдриха злила «непрошеная конкуренция», но добиться ликвидации «Домашней капеллы» ему не удавалось. Наоборот, в последующие годы она была еще больше расширена и укреплена кадрами. Насколько полезным было ее создание, показали военные события. Она сумела обеспечить, прежде всего – в оккупированных областях, добывание надежных сведений там, где в случае подключения гестапо неизменно приходилось ожидать перегибов и разного рода противозаконных акций.