Текст книги "Ленин - красный диктатор "

Автор книги: Георгий Вернадский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Хотя Ленин говорил, что для организации восстания в России необходимо согласие внутри партии, тем не менее он продолжал борьбу против меньшевиков. Германские социал-демократы, учитывая разгорающийся в России революционный пожар, попытались примирить большевиков с меньшевиками. Лидер германских социал-демократов Бебель лично обратился к ним с предложением о посредничестве и устройстве беспристрастного трибунала. И большевики и меньшевики дали согласие, но примирения не произошло. Ленин был готов к миру, но только при условии, что меньшевики признают главенство большевиков. Он остро нуждался в партийном съезде, настроенном в пользу большевиков.

С осени 1903 года и до весны 1905-го дипломатия Ленина была направлена на то, чтобы положить конец примирительным настроениям в партии. Различные комитеты и организации колебались между большевиками и меньшевиками, присоединялись то к одной, то к другой из групп. Отдельные организации сначала приветствовали съезд, потом возражали против него. В конечном счете, их колебания зависели от оценки баланса складывающихся сил. В последний момент стало ясно, что стрелки весов склоняются на сторону большевиков, в особенности после того, как 22 февраля 1905 года в Москве на квартире писателя Леонида Андреева полиция арестовала Центральный комитет, настроенный в пользу меньшевиков. Наконец, в Лондоне собрался съезд, состоящий исключителыю из большевиков. Меньшевики в те же дни собрали свою конференцию в Женеве.

Несмотря на отсутствие меньшевистских делегатов, собравшиеся в Лондоне большевики объявили себя III съездом РСДРП. В действительности, это был первый съезд большевистской партии. Он проходил с 25 апреля по 10 мая 1905 года. Безусловно, главным на съезде был Ленин, и вся работа шла под его непосредственным руководством. Основная одобренная съездом резолюция провозглашала необходимость вооруженного восстания и считала долгом пролетариата участвовать в нем. В качестве первоочередной задачи после свержения правительства ставилась задача созыва конституционного собрания на основе всеобщего, равного и прямого права при тайном голосовании. Специальная резолюция отделяла рабочий класс от либералов. Съезд настоятельно рекомендовал своим членам разъяснять рабочим антиреволюционный и антипролетарский характер демократического движения среднего класса.

Поскольку существовала возможность, что будущее Временное правительство может не быть социалистическим, съезд постановил следующее: «… с ледует пропагандировать в самых широких слоях пролетариата идею необходимости постоянного давления на временное правительство со стороны вооруженного и предводимого социалдемократией пролетариата в целях охраны, упрочения и расширения завоеваний революции».

Хотя главная роль в революции в соответствии с основными положениями марксизма была отведена пролетариату, тем не менее большевистская партия сделала теперь шаг к соглашению с крестьянством. В постановлении съезда можно было прочесть:

«Принимая во внимание, что разрастающееся теперь крестьянское движение, являясь стихийным и политически бессознательным, неминуемо обращается тем не менее против существующего политического строя <…> III съезд Российской социал-демократической рабочей партии поручает всем партийным организациям: пропагандировать в широких слоях народа, что социал-демократия ставит своей задачей самую энергичную поддержку всех революционных мероприятий крестьянства, способных улучшить его положение, вплоть до конфискации помещичьих, казенных, церковных, монастырских и удельных земель…».

Это постановление съезда имело громадное политическое значение для будущего, так как здесь была заложена тактика партии, осуществленная в 1917 году. Хотя в резолюциях съезда крестьянство отделили от пролетариата и отвели ему вторую роль, в действительности была подготовлена почва для идеи о власти рабочих и крестьян. Лозунг революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства Ленин провозгласил месяцем раньше в газете «Вперед».

Аграрная программа, провозглашенная на III съезде, приближалась к аграрной программе партии социалистов-революционеров, но целиком они не совпадали: резолюция III съезда говорила не о национализации земли, а о конфискации для передачи крестьянам тех земель, которые не находились в их владении. И хотя Ленин признал необходимость поддержки крестьянского движения в целом, над головой крестьянства уже повисла угроза гражданской войны. А в 1918 году, разделив крестьянство, создав комитеты крестьянской бедноты, Ленин толкнул народ в объятия гражданской войны. Но к этой теме он обращался еще в 1903 году. В резолюции III съезда написано, что «социал-демократия, как партия пролетариата, должна во всех случаях и при всех обстоятельствах неуклонно стремиться к самостоятельной организации сельского пролетариата и разъяснять ему непримиримую противоположность его интересов интересам крестьянской буржуазии»[8].

В части внутренней организации партии III съезд принял знаменитую формулировку первого пункта устава в ленинской редакции, отклоненной на II съезде.

Ленин мог отмечать свой триумф внутри партии, но до триумфа в ходе революции было еще далеко.

Между тем революционный процесс в России продолжал развиваться в стихийной форме. В 1905 году еще не существовало строгого деления на движения отдельных классов и партий, которого старался достичь Ленин. Военные неудачи – поражение русской армии в марте 1905 года под Мукденом и разгром флота в мае под Цусимой – послужили отличным фоном для агитации против царского правительства. Начались выступления в войсках и во флоте, из них наиболее важным оказалось восстание на броненосце «Потемкин» на Черном море, продлившееся с 30 июня по 8 июля 1905 года. То тут, то там происходили крестьянские беспорядки и стачки рабочих.

В это же время стали формироваться объединения из лиц так называемых свободных профессий – юристов, врачей, профессоров и т. п. Эти объединения-союзы в конечном итоге объединились в один общий «Союз союзов». На собраниях земств звучали все более и более настойчивые требования реформ. 19 июня 1905 года Николай II был вынужден принять депутацию земств и городских организаций и выслушать открытое заявление о необходимости созыва собрания делегатов от народа.

Все это время Ленин пытался управлять событиями из Женевы, но, естественно, его напряженные усилия не оказывали прямого влияния на ход дел. Прежде всего, события происходили слишком быстро, и Ленин не мог поспевать за ними, находясь за рубежом. Он мог только писать статьи, которые сильно запаздывали и приносили вред, так как он основывал их на фрагментарных и часто неточных телеграфных сообщениях из России, почерпнутых из германских газет. Непримиримый тон, принятый им по отношению к буржуазной демократии, мало соответствовал общему настроению в то время.

Ленин старался представить прием 19 июня 1905 года депутации земств Николаем II как предательство буржуазией интересов народа. В действительности же то был исторический момент, когда воля царя сломилась под напором общественного мнения. 19 августа царь подписал манифест о созыве народного собрания – Государственной думы – с совещательными правами. Это была так называемая Булыгинская дума, названная так по фамилии министра внутренних дел, который составил ее проект.

Манифест 19 августа 1905 года, который еще год назад могли встретить с восторгом, теперь никого не удовлетворил. Нарастало общее недовольство. Несмотря на то, что 5 сентября 1905 года в Портсмуте Витте удалось заключить мир с Японией, царское самодержавие находилось в очевидной опасности. Армия очутилась далеко в Сибири и кроме того была ненадежной. Весь сентябрь по стране проходили митинги. Они собирались в зданиях университетов, в которые полиция не имела доступа в соответствии с указом от 9 сентября 1905 года, гарантировавшим университетскую автономию. В конце концов в середине октября в Москве началась всеобщая забастовка, которая перешла в железнодорожную стачку, охватившую всю страну. 25 октября остановились все железные дороги (исключая Финляндскую). 26 октября в Петербурге начались выборы комитета по руководству рабочим движением на заводах и фабриках, он был назван Советом рабочих депутатов. Председателем совета был избран помощник присяжного поверенного Носарь, получивший известность как Хрусталев. Его заместителем, сразу же выдвинувшимся на первый план, стал Троцкий, который, как мы помним, на II съезде партии находился в числе меньшевиков. После окончания съезда он отошел от меньшевиков, но и не примкнул к большевикам, а занял промежуточную позицию, очевидно, желая иметь независимое положение. При получении за границей известий о событиях 22 января, в то время, как Ленин в Женевской библиотеке изучал старые работы о сражениях на баррикадах, Троцкий нелегально уехал в Россию.

Под давлением всеобщей забастовки царь капитулировал. 17 (30) октября 1905 года по инициативе графа Витте был опубликован манифест, преобразующий совещательную Булыгинскую думу в народное законодательное собрание. Правительство обещало обеспечить соблюдение прав граждан – неприкосновенность личности, свободу собраний и организаций. По примеру стран с конституционным правлением был основан коалиционный Кабинет министров. Сам Витте стал называться премьер-министром.

4

Манифест 30 октября 1905 года ознаменовал величайшую уступку, на которую мог пойти царь в тот момент. Бесспорно манифест можно было рассматривать как конституцию, и от дальнейшей тактики лидеров народного движения зависели те формы, которые конституция должна принять на практике. Пик общественного недовольства выше всего поднялся перед опубликованием манифеста. Но сразу после его появления страсти улеглись: основное требование революции осуществилось – самодержавия больше не было.

На следующий день после появления манифеста политическая стачка в Москве закончилась. 1 ноября Совет рабочих депутатов в Петербурге принял решение прекратить забастовку.

3 ноября правительство объявило амнистию политическим заключенным. Публикация манифеста удовлетворила значительные категории населения – не только людей, настроенных либерально, но и большое количество мелких предпринимателей, служащих общественных заведений, рабочих. В то же время поднялась волна оппозиции – сторонников самодержавия во главе с быстро формирующимися «черносотенными» организациями экстремистско-консервативного толка, такими как Союз русского народа. Начались контрдемонстрации и еврейские погромы. Ошибкой было бы думать, что черносотенное движение основывалось исключительно на системе провокаций тайной полиции. Оно включало в себя элементы, вышедшие из низов, принадлежавшие к невежественным массам народа, ненавидевшим либеральный средний класс и интеллигенцию.

Определенное сходство в мышлении и чувствах черносотенных и большевистских масс безусловно имеется. Разница в том, что во главе большевиков стояли организаторы и лидеры значительного масштаба, в то время как черносотенцами руководили или вполне ничтожные в политическом смысле лица или просто корыстные люди, неспособные придать движению организованный характер. Тем не менее, революционерам теперь следовало принять во внимание тот факт, что дальнейшее «углубление революции» принуждает их выступать не только против правительства, но и против так называемых «народных организаций» черносотенцев. Им приходилось учитывать, что значительная часть революционных и либеральных групп не расположена бороться дальше.

В сложившихся обстоятельствах важное значение приобрела позиция Троцкого, поскольку в этот момент именно на него лег груз руководства революционной борьбой. И Троцкий проявил себя как блестящий оратор, способный поднять массы и вести их за собой. Но ни тогда, ни позднее Троцкий точно не знал, куда же их вести. В 1917 году Троцкий последовал за Лениным. В 1905 году его духовным наставником был Парвус (настоящее имя Гельфанд), русский еврей-эмигрант, который в начале XX века принадлежал к левому крылу Германской социал-демократической партии. Парвус был воодушевлен русской революцией 1905 года и нелегально вернулся в Россию вместе с Троцким. Парвус выдвинул идею «перманентной революции», которую Троцкий подхватил и развил.

Теория Троцкого состояла в следующем: в мире существуют два типа революций – революция среднего класса и социалистическая. Они не совпадают друг с другом, но связаны между собой. Вступив в революционный период по пути буржуазных политических перемен, Россия не сможет выйти из революционного процесса, пока он не перейдет в мировую социалистическую революцию.

Идея перманентной революции сыграла большую роль в дальнейшей тактике революционной партии. 11 ноября 1905 года Петербургский совет рабочих депутатов принял резолюцию о принудительном введении восьмичасового рабочего дня на фабриках и заводах. 14 ноября Совет решил начать новую общую стачку в Петербурге, а 15 ноября он призвал все рабочие организации России присоединиться к забастовке. Однако уже 18 ноября Совет распорядился завершить общую стачку. Другим проявлением слабости Петербургского совета стал отказ от принудительного введения восьмичасового рабочего дня без согласия предпринимателей. Итак, первая попытка углубления революции потерпела крах.

Вот каким выглядело положение, когда в Петербург прибыл Ленин. По получении в Женеве известий о манифесте 30 октября он немедленно выехал в Стокгольм, чтобы достать документы, необходимые ему для въезда в Россию. Он приехал в Петербург 20 или 21 ноября и сразу же окунулся в партийную и революционную деятельность. В этот момент большевики – на средства Саввы Морозова и еще одного промышленника Николая Шмита – уже наладили в Петербурге выпуск легальной газеты большего формата под названием «Новая жизнь». Таким образом, Ленин получил трибуну, которую активно использовал для обращений к народу. Это была его легальная деятельность. Но в то же время он настаивал на сохранении нелегального партийного аппарата, которому следовало готовить новую общую забастовку и восстание. Это решение он принял после неудачи второй всеобщей стачки в ноябре.

Ясно, что Ленин принял во внимание новые обстоятельства, он рассчитывал, что после его прибытия в Петербург партийная деятельность усилится. Он увидел возможность испытать на деле созданный им партийный аппарат и не упустил такую возможность. Ленин придал партийным организациям – и не только большевикам – новые силы. Значительная часть меньшевиков была готова последовать за ним. Но он бесспорно переоценил силу партии в тот момент.

Во всех социал-демократических организациях России (включая и большевиков и меньшевиков) к концу 1905 года насчитывалось не больше двадцати тысяч человек. Большевики преобладали на севере, северо-востоке и в центре России; меньшевики – на юге, юго-западе и на Кавказе. В Петербурге в обеих организациях было не более трех тысяч рабочих. В Москве – примерно такое же количество. Только незначительная часть партийного бюджета составлялась за счет взносов членов партии (в особенности это касалось рабочих). Исключение представляла большевистская организация Иваново-Вознесенска, индустриального города Центральной России, где взносы рабочих составили более половины бюджета местной организации. Следовательно, главную роль в поддержке существования партии играли взносы хорошо обеспеченных представителей среднего класса, таких как Савва Морозов.

Итак, что касается материальной поддержки, партия не могла особенно рассчитывать на рабочих. Тем не менее, Ленин решил бросить партию в борьбу.

Под впечатлением неудачи ноябрьской стачки правительство перешло в наступление. Инициатива на сей раз принадлежала не столько самому Витте, сколько министру внутренних дел Дурново. 9 декабря был арестован председатель Петербургского совета рабочих депутатов Носарь. Неделей позже, 16 декабря, был взят под стражу весь состав Совета, включая Троцкого. После этого Ленин начал действовать в соответствии со своим планом. Уже 17 декабря он собрал конференцию из обеих фракций нового состава Совета рабочих депутатов. На этом собрании была принята резолюция о новой всеобщей забастовке.

Центром событий стала теперь Москва. Всеобщая забастовка была объявлена 20 декабря, когда в Москве проходил огромный митинг. На следующий день началось вооруженное восстание, возглавляемое партийными отрядами боевиков, на улицах были построены баррикады. В начале восстания, возможно, имела место и полицейская провокация. Часть оружия, которым были вооружены московские рабочие, видимо, поступила от агентов полиции. Хотя правительство знало о планах восстания, в Москве оказалось очень мало войск. Министр внутренних дел Дурново, всегда энергичный и предусмотрительный, в данном случае, несмотря на настояния Витте, не предпринимал никаких шагов. Уличные бои продолжались в Москве целую неделю, после чего все же из Петербурга прибыло подкрепление. Восстание было сразу же подавлено. Один из жилых рабочих районов Москвы пострадал от артиллерийского обстрела.

В это время Ленина в Москве не было. 24 декабря он принимал участие в большевистской конференции в Таммерфорсе. Там обсуждался план дальнейшей вооруженной борьбы с правительством и совместных действий большевиков и меньшевиков. Конференция закончилась 30 декабря, когда восстание в Москве уже потерпело неудачу.

5

Вооруженное восстание в Москве оказало роковое влияние на ход революции 1905 года. Его разгром не трудно было предвидеть: революционеры не обладали техническими ресурсами, которые дали бы им надежду на успех в борьбе против армии. После провала восстания реакционные силы в правительстве и при дворе усилились. Правительство осознало, что при необходимости в борьбе против революции допустимо использовать насилие. Влиянию общественного мнения также был нанесен серьезный ущерб. Обреченное на неудачу московское восстание ударило по самой системе народного представительства.

Чтобы окончательно обезопасить себя, правительство еще до созыва Думы предприняло меры финансового характера. Под покровительством Франции были выпущены новые международные облигации. 16 апреля 1906 года был размещен заем на громадную сумму в два миллиарда франков. Так был завязан узел, предопределивший участие России в мировой войне. А в сфере внутренней политики французский заем дал правительству свободу в обращении с Думой.

Разгром Московского восстания, разумеется, отразился на судьбах социал-демократического движения. Социал-демократы были вынуждены заново искать «твердую почву» под ногами. Наиболее видные лидеры перешли на полулегальное положение. Некоторые из них (включая Ленина) уехали в Финляндию, которая, хотя и входила в Российскую империю, имела особое устройство, и ее полиция не была зависима от Департамента полиции в Петербурге. Прекратился выход легальных социал-демократических листков. Социал-демократическая агитация проводилась впредь в нелегальных воззваниях, листовках и полулегальных брошюрах. Неудача восстания тяжело подействовала и на рабочих, доверившихся партии. Уцелевшие отряды боевиков превратились в анархистские группы, занимавшиеся грабежом.

По всей стране прокатилась волна так называемых «партизанских выступлений» и «экспроприации»: ограблений почтовых отделений, банков, а иногда и частных лиц. В большинстве случаев «экспроприированные» деньги шли не столько на пополнение партийной казны, сколько в карманы экспроприаторов.

Общая неудача заставила большевиков и меньшевиков разговаривать друг с другом более приветливо. И в столице и в провинции большевистские и меньшевистские организации стали объединяться. Был сформирован Временный объединенный комитет, перед которым встала неотложная задача по подготовке объединительного партийного съезда.

Но первой проблемой, требовавшей решения на практике, оказались выборы в Государственную думу. В разгар Московского восстания был опубликован указ от 24 декабря 1905 года, предписывающий Сенату изменение и расширение избирательного закона от 19 августа 1905 года, согласно которому учреждалась Государственная дума (так называемая Булыгинская дума). Теперь избирательный закон должен был быть дополнен в соответствии с манифестом 30 октября. Круг избирателей существенно расширили. Избирательным правом могли пользоваться все жители городов, уплачивающие налог за жилище, а также все рабочие предприятий, где насчитывалось не менее 50 рабочих. Избирательное право стало практически общим, но для крестьян и рабочих оно реализовывалось не прямо, а через выборщиков.

В феврале установили дату созыва Государственной думы – 10 мая 1906 года. В начале марта были опубликованы положения об организации Государственной думы и Государственного совета; позже эти положения были подтверждены основополагающим законом от 6 мая (изданным заранее, еще до созыва Думы). Несомненно, новые положения имели целью не дальнейшее развитие Думы, а ограничение ее влияния. Роль Государственной думы признавалась вредной. Конечно, провал революции (свидетельством чему была неудача Московского восстания) позволил правительству начать наступление на права народных представителей еще до созыва Думы.

17 марта были опубликованы Временные правила, регламентирующие проведение собраний, деятельность обществ и союзов. Они открывали начало избирательной кампании. Две группировки начали интенсивно готовится к кампании – умеренные консерваторы, сформировавшие «Союз 17 октября» (названный так по дате манифеста 30 октября (17 октября по юлианскому календарю), обычно их называли октябристами), и умеренные либералы, создавшие конституционно-демократическую партию (обычно их называли кадетами). Скоро стало ясно, что ни крайние реакционеры, ни крайние радикалы не примут какого-либо активного участия в выборах.

Реакционеры из Союза русского народа бойкотировали Думу, поскольку не признавали ограничения самодержавной власти. Радикалы также объявили Думе бойкот: с их точки зрения, уступка со стороны самодержавия была явно недостаточной. И эсеры и социал-демократы одобряли такую позицию. Единственное различие между ними заключалось в степени бойкота, за который они ратовали. Большевики практически повсеместно поддерживали идею абсолютного бойкота выборов. Меньшевики считали более выгодным принять участие в избрании выборщиков, но отказаться от выбора депутатов.

Конечно, Ленин стал одним из наиболее энергичных сторонников полного бойкота. Он считал, что революционное движение скорее находится на стадии подъема нежели упадка. Ленин надеялся на новую вспышку восстания, которая сметет Думу и приведет к реализации программы большевиков. Через пятнадцать лет (в 1920 году) Ленин сам признал, что тактика бойкота I Думы была ошибочной, «хотя», добавлял он, это была «не такая уж большая ошибка». Эта ошибка, пожалуй, была менее фатальной, чем та, которая привела к Декабрьскому восстанию, – но то, что произошло в декабре, Ленин никогда не признавал за ошибку.

Тем не менее, оплошность была допущена, и в результате правительство стало считать Думу неправоспособной (поскольку, по его представлениям, на выборах должны были быть представлены и умеренные либералы и радикалы-экстремисты). Дума, прежде выглядевшая завоеванием общего революционного движения, включавшего и либералов и радикалов, теперь потеряла цену и для самих революционеров и была брошена ими на произвол судьбы. Другим следствием бойкота было то, что среди депутатов Думы оказалось лишь небольшое количество крайних радикалов. Главная политическая борьба на выборах развернулась между октябристами и кадетами, выборщики в большинстве случаев оказались кадетами. Из сельской местности было избрано много беспартийных крестьян, мало интересовавшихся политическими вопросами; их занимал только один предмет – земля.

Голосование по выборам в Думу еще не завершилось (хотя результаты его уже были очевидны), когда социал-демократы сумели наконец собраться в Стокгольме на свой «объединительный» съезд. Меньшевики имели преимущество с перевесом от 12 до 15 голосов по каждому вопросу. В Центральный Комитет было избрано 7 меньшевиков и 3 большевика.

Главным вопросом съезда стало, конечно, отношение к Государственной думе. Резолюция по этому вопросу гласила, что необходимо «извлекать пользу из всех конфликтов, возникающих между правительством и Думой и внутри самой Думы, в интересах расширения и углубления революционного движения». Были сформулированы стоящие перед партией задачи:

1. Объяснять массам несостоятельность буржуазных партий средних классов, претендующих на выражение воли народа в Думе.

2. Подводить широкие массы пролетариата, крестьянства и простого населения городов к убеждению об абсолютной несостоятельности Думы как представительного института и необходимости собрать Конституционное собрание, представляющее весь народ, на основе всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права.

Так как и большевики и меньшевики надеялись на то, что революция должна проложить свой путь «через голову Думы», аграрная программа оказалась для всех делом первостепенной важности. Ленин предложил резолюцию в том же роде, что была одобрена на III (большевистском) съезде партии весной 1905 года, содержащую требование конфискации всех земель – церковных, монастырских, принадлежащих императорской фамилии, а также государственных и помещичьих – в пользу крестьян. Дальнейшей целью партии большевики объявляли национализацию земли. Меньшевистское большинство на съезде однако одобрило другую резолюцию по аграрному вопросу с требованием «муниципализации» земли, что означало передачу конфискованных помещичьих и других земель под контроль представителей местного самоуправления. Эта меньшевистская резолюция была очевидным компромиссом между программой национализации земли, выдвигавшейся большевиками и эсерами, и программой раздела помещичьих земель среди крестьян на основе индивидуальной частной собственности, которую защищали кадеты.

10 мая 1906 года состоялось официальное открытие Государственной думы, бойкотировавшейся рабочими под руководством своих социал-демократических лидеров. Накануне этого события произошла смена кабинета. Вместо графа Витте премьером был назначен Горемыкин. Распределение между политическими партиями в Думе оказалось следующим:

кадеты

190

беспартийные

100

трудовики

94

поляки и другие нацменьшинства

44

социал-демократы (меньшевики)

17

Вследствие тактики бойкота, на которой настаивал Ленин, из всех социал-демократов только меньшевики имели небольшую группу депутатов в Думе, но даже они попали туда более или менее случайно. Ленин и другие социал-демократические руководители повели яростную пропаганду против Думы на митингах и в социал демократических листках, которые снова стали выходить, разрешенные законом.

Правительство откровенно игнорировало Думу, оно не представило даже какую-либо законодательную программу. Думе предложили только рассмотреть несколько проектов законов, касающихся мелких вопросов. Первым законопроектом, предложенным правительством, был проект об ассигновании средств на прачечную и оранжерею в Юрьевском университете. В противовес правительству ведущие партии в Думе огласили декларации и программы, основанные на широких теоретических принципах. Но проработка их проектов в практических деталях оказалась весьма слабой, что было вполне естественно, так как практического политического опыта у этих партий не было. Правительство сделало несколько попыток найти взаимопонимание с оппозицией: во время премьерства Витте и после его отставки велись активные переговоры о вхождении кадетов в кабинет. Царь явно был готов на коалиционный кабинет с кадетским большинством при условии участия в нем других либеральных групп. Но кадеты отклонили все предложения официальных лиц, предпочтя сохранить свою программу: они ожидали полного политического краха правительства.

Однако правительство уже осознало (помогла тактика бойкота со стороны Ленина и других крайних радикалов), что Дума в своей борьбе не может опираться на радикальные элементы, а без этого революционное выступление невозможно даже в случае нарушения прав Думы. На деле Дума имела моральный авторитет, но не представляла прямой революционной угрозы. Все же Дума в одном аспекте могла рассчитывать на силовую поддержку – если не рабочих, то крестьян. Это касалось земельного вопроса. Кадеты выдвинули план принудительного отчуждения помещичьих – земель (с денежной компенсацией) и разделения их между крестьянами. Несомненно, такая мера должна была сделать Думу чрезвычайно популярной среди крестьян. Этот проект оказался гораздо ближе к потребностям жизни, чем абстрактные теории муниципализации и национализации земли, выдвинутые социал-демократами и эсерами. Правительство спокойно переносило жесточайшую критику членами Думы его действий в различных отраслях управления, но когда Дума приступила к обсуждению предложений по земельному законодательству, правительство прервало сессию. Роспуск Думы выглядел политической бестактностью по отношению к тем, кто ее поддерживал, но не противоречил основным российским законам, на которых основывалась сама Дума. Несмотря на это, большинство членов Думы, собравшись в Выборге (Финляндия), выпустили обращение к народу с призывом не платить налоги и не посылать в армию рекрутов, пока не будет созвана новая Дума.

6

Выборгское обращение сослужило Ленину хорошую службу, поскольку добавило еще один аргумент в пользу его непримиримой тактики. «Теперь не какие-нибудь «узкие и фанатичные» «большевики», а самые мирные легалисты-либералы, – писал Ленин в своей брошюре «Роспуск Думы и задачи пролетариата», – признали… этот иллюзорный характер российской конституции»[9]. В заключении той же брошюры он высказался так: «Роспуск Думы есть полный поворот к самодержавию».

Такой вывод делал политическую ситуацию весьма простой: наблюдалось повсеместное возвращение к тем условиям, которые существовали до 30 октября 1905 года. И Ленин не мог сдержать своего торжества: «Роспуск Думы – конец либеральной гегемонии, сдерживавшей и принижавшей революцию».

Появилась новая возможность провозгласить лозунг вооруженного восстания и потребовать созыва Учредительного собрания. Ленин так и поступил. Его призыв имел определенный успех. В конце июля началось восстание матросов и солдат в Свеаборге, распространившееся на Кронштадт. Ленин старался перенести восстание в Петербург, но это ему не удалось. В столице вместо восстания началась забастовка рабочих, но даже она оказалась слабой. Все предыдущие месяцы Ленин внушал петербургским рабочим, что Дума вредит их интересам. Поэтому неудивительно, что они не возмутились в связи с ее роспуском. Восстания в Свеаборге и Кронштадте были быстро подавлены. Несмотря на неудачу, Ленин сообщил в первом номере московской легальной газеты «Пролетарий», что это только первая волна забастовок и вооруженных выступлений и что нарастает новая волна. В действительности новой волны не последовало. Правительство только усилило репрессии. Вожаков бунтов расстреливали. Депутатов первой Государственной думы, подписавших Выборгское воззвание, подвергли судебному преследованию.