Текст книги "Генри Стенли"
Автор книги: Георгий Карпов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Вначале все жили надеждой, что лес скоро кончится.
Но дни проходили за днями, а конца леса все не было видно. Через две недели люди окончательно выбились из сил и отказались продолжать путешествие. Но Стенли не мог допустить и мысли, что можно бросить все и вернуться назад, достигнув ценой таких лишений центра материка и находясь перед величайшими географическими открытиями. Отважный исследователь решил идти вперед даже в том случае, если бы все покинули его. Но в самый критический момент занзибарцы остались верны Стенли: обратно вернулась только нанятая на озере Танганьика охрана.
Несмотря на все трудности пути, вечерами участники путешествия собирались вокруг ярко пылавших костров и рассказывали сказки, легенды и предания; почти каждый такой рассказ содержал вполне определенную мораль. Отличившимся рассказчикам Стенли выдавал ценные подарки; немудрено поэтому, что желающих получить их всегда было достаточно, но далеко не каждому удавалось завоевать одобрение внимательно слушающей рассказчика аудитории. Это устное народное творчество свидетельствовало о талантливости народов, населяющих Центральную Африку. Вот один из этих бесхитростных рассказов.
В далекие времена лес был заселен всякими диковинными зверями; водились крупные обезьяны – шимпанзе и гориллы. Неподалеку от селения, в самой чаще дремучего леса, там где ветви деревьев образуют непроницаемый шатер, а подлесок кругом обступает так плотно, что и черепаха не пролезет, жил-был старый горилла, набольший между своими. Многие, проходя мимо, видели его гнездо, но хозяина никогда не случалось видеть им.
Один раз рыбак, разыскивая крепкие ротанговые волокна для сетей, забрался далеко в лесную глушь. Вдруг он увидел громаднейшего гориллу. Рыбак так испугался, что у него выступил холодный пот, а колени задрожали. Опомнившись, он собрался бежать, но горилла говорит ему:
– Ну-ка, подойди сюда, дай на себя посмотреть.– Рыбак испугался пуще прежнего, однако повиновался.
А горилла опять говорит:
– Коли ты мне родня, я тебя не обижу: а коли не родня, я тебя не выпущу. Сказывай, сколько у тебя пальцев?
– Четыре,– ответил рыбак, быстро подогнув большой палец и поднимая руку ладонью к себе.
– Ну хорошо. Значит, ты нам сродни приходишься, хоть шерсть на тебе и редкая. Садись, гостем будешь. Вот тебе еда, поешь со мной!
Рыбак сел, оторвал от кисти несколько бананов и стал уписывать за обе щеки.
– Ну, теперь помни же,– сказал ему горилла,– что мы с тобой вместе ели. Если встретишься с кем-нибудь из моих собратий, не обижай их. Наше племя с твоим не ссорилось, пусть и твое не ссорится ни с кем из нас. Запомни же мое слово «Ту-уэли»! Кто это слово знает, тот, значит, нам друг.
Рыбак пошел своей дорогой и благополучно вернулся домой.
Спустя немного времени его племя собралось устроить в лесу большую охоту, чтобы отогнать зверей подальше от поселка.
Случилось так, что в это же время тот самый горилла, собрав вокруг себя родственников, о чем-то совещался с ними. Они и не подозревали, что на них двигается облава, и догадались об этом, когда вдруг услышали громкие крики загонщиков, звуки рогов, звон железа и шорох в кустах.
Наш рыбак, тоже хорошо вооруженный, был в числе охотников. Вдруг он увидел громадного гориллу – своего приятеля. Рыбак закричал: «ту-уэли! ту-уэли!» Тогда горилла подвел к нему своих родственников, говоря:
– Вот это наш друг, его не трогайте!– Гориллы прошли мимо рыбака целой вереницей и скрылись в лесу.
Прибежавшие охотники, видя, что рыбак все еще стоит с копьем в руке, а копье не носит следов крови, рассердились не на шутку и объявили, что на его долю не достанется ни кусочка мяса, так как он в сговоре со зверьем. И при дележе добычи действительно ничего ему не дали.
Через несколько дней идет рыбак тем же лесом и опять встречает гориллу.
– Стой, я, кажется, тебя узнал. Не ты ли нам родня и приятель?
– Ту-уэли, ту-уэли!—воскликнул рыбак.
– Так и есть. Пойдем же со мной.
Горилла повел рыбака к своему гнезду на дереве и угостил его спелыми бананами, разными ягодами, орехами, сочными корнями и показал ему, какие ягоды и корни съедобны, а какие вредны и горьки. Тут человек познал такое множество разнообразных съестных при-
пасов, что убедился в невозможности для знающего человека умереть в лесу с голоду, хотя бы он и заблудился.
Возвратясь в деревню, рыбак созвал старых людей и набольших и рассказал им историю встреч с гориллами.
Когда все узнали, сколько в лесу растет полезных растений, решили, что гориллы оказали всему племени истинно дружескую услугу. Поэтому тут же было решено считать горилл дружественным племенем, против которых всякое насилие незаконно. С тех пор люди не обижают горилл, а гориллы не трогают их плантаций и не нападают на них.
...Путешественники плыли вниз по реке Луалабе; ширина ее уже превышала тысячу метров. Население, хорошо знакомое с действиями работорговцев, встречало пришельцев враждебно: с берегов раздавались угрожающие воинственные крики, и в лодку летели ядовитые стрелы. Однажды экспедиция подверглась нападению целой флотилии, состоящей из 14 больших лодок. Залп из 30 ружей заставил африканцев отступить. Так в течение нескольких месяцев экспедиция продвигалась вперед под постоянной угрозой нападения значительно превосходящих сил противника. Защищая свою родину, африканские народы не давали покоя непрошеным гостям не только днем, но и ночью. Отряд Стенли редел: болезни уносили, пожалуй, не меньше жизней, чем неприятельские стрелы.
Пока река текла в северном направлении, Стенли мучил загадочный вопрос: Нил это или Конго? Но вот она резко повернула на запад, и Стенли догадался, что загадочная река, по которой он плыл, была Конго. В то время европейцам было известно лишь устье этой великой африканской реки. При повороте широкая и спокойная Конго сильно суживалась и бешено мчалась между крутыми скалами, сложенными вулканическими породами; здесь образовались пороги и водопады, впоследствии названные «порогами Стенли». Чтобы миновать такое место, приходилось вытаскивать лодки на берег и прокладывать обходную дорогу, по которой волоком тащили лодки, отбиваясь от притаившихся в зарослях африканцев. При попытке спуститься на лодке через пороги погиб Франц Покок – последний из оставшихся в живых белых спутников Стенли.
Стенли решил покинуть реку и кратчайшей дорогой пробираться к португальскому селению Бома, расположенному на побережье океана несколько выше устья Конго. По дороге новое бедствие обрушилось на измученных путников: они шли по стране, где нельзя было достать продовольствия. Начался голод. Чтобы спасти людей от голодной смерти, Стенли выслал вперед наиболее сильных занзибарцев, вручив им воззвание к первым встреченным европейцам. Сам путешественник остался ждать помощи, решив разделить со своими товарищами их тяжелую участь. Мучительно тянулись долгие дни и часы ожидания; люди слабели и умирали. И вот, когда последние из оставшихся в живых потеряли всякую надежду на спасение, явилась долгожданная помощь. Посланные принесли продукты, полученные от европейских купцов.
11 августа 1876 года, через два года и четыре месяца после выхода из Занзибара, путешественники достигли океана. Как было условлено, Стенли доставил на военном судне своих спутников в Занзибар, а сам отправился в Европу. Из 369 человек, выступивших с ним в поход, пересекли Африку лишь 109.
Этот поход был самым большим из всех предпринимавшихся до того времени путешествий по Африке. До Стенли известно пять пересечений Африки. Но маршруты их пролегали южнее, там, где африканский континент значительно уже, Стенли же пересек Африку под самым экватором. Он открыл одну из величайших рек мира – Конго, установив, что загадочная Луалаба, которую Ливингстон принимал за начало Нила, является одним из главных притоков Конго. До Стенли предполагали, что вместо большого озера Виктория существует пять отдельных озер. Стенли открыл, что из озера Виктория вытекает река Кагера, или Нил-Александра, которая служит истинным истоком Нила.
Экспедиция Стенли открыла новую эпоху в колониальных захватах империалистических государств. Она явилась тем толчком, который оживил колониальную лихорадку. Теперь империалистические хищники бросились еще поспешнее захватывать неподеленные внутренние части материка Африки.
* * *
Как только Стенли вернулся в Европу, бельгийский король Леопольд II, возглавлявший Международную ассоциацию для исследования и цивилизации Центральной Африки, предложил ему отправиться в новую экспедицию в Африку. Бельгийский король был крупным предпринимателем: он решил захватить бассейн Конго, организовать там бельгийскую колонию и назвать ее Свободное государство Конго. Исполнителем своего замысла он избрал Стенли, который, приняв это предложение, уже через полгода снова выехал в Африку. Надо было спешить, так как Франция активизировала свою колонизаторскую деятельность в этом же районе.
14 августа 1879 года экспедиция прибыла в устье Конго и вскоре на небольших пароходах и моторных лодках отправилась вверх по реке. Европейцев среди участников экспедиции было 12 человек. По замыслу Стенли, экспедиция должна была создавать по течению реки опорные пункты-станции с бельгийской администрацией, которой должны подчиняться окрестные племена. Стенли принялся за работу с присущей ему кипучей энергией.
Первое поселение возникло недалеко от устья реки, в Виви, на голом песчаном берегу, в окружении высокой травы и кустарника. Стенли вел длительные переговоры с местными вождями, в которых немалую роль сыграли подарки и водка. Подписывая составленный Стенли договор, вожди африканских народов плохо себе представляли, что он означает. Получив таким образом право на землю, Стенли принялся за постройку домов.
Он доставил с побережья океана рабочих и вскоре в девственном лесу впервые раздался стук топора и лязг пилы. Стенли сам учил людей владеть инструментом и строить. Он поспевал везде: и на строительстве жилых домов, складов и сараев для скота, и на постройке дороги, которую прокладывали к новому поселению от берега океана, и на сооружении мостов. Когда строительство станции было в самом разгаре, Стенли отправился дальше вверх по реке. Но на пути к следующей станции встретились пороги, названные им «порогами Ливингстона». В обход порогов, через горы, непроходимые леса, овраги, кустарники и реки Стенли решил строить дорогу.
При помощи подкупа и спаивания вождей он заключил с правителями земель договор, по которому те обязались проложить дорогу. На работу вышли тысячи людей и в короткий срок построили широкую дорогу. Стенли перетащил по ней не только необходимые для основания новой станции грузы, но даже целый паровой катер. Второе поселение было основано в Исанджиле.
Так, прокладывая дороги, перетаскивая пароходы и грузы по суше, взрывая по пути скалы, засыпая овраги, строя мосты, Стенли постепенно продвигался вверх по реке.
Местное население полагало, что нет таких препятствий, которые бы не преодолел Стенли; он слыл за человека, наделенного какой-то сверхъестественной, волшебной силой.
В дальнейшем путешественника ждала большая неприятность: с высоты прибрежного холма он заметил развевающийся французский флаг. Как Стенли ни торопился, однако французам удалось его опередить и захватить значительный кусок земли. Стенли ничего не оставалось делать, как основать на левом берегу реки, напротив французского города Браззавиля, город Леопольдвиль, который позднее стал административным центром Бельгийского Конго.
Продолжая присоединять новые земли, Стенли поднялся по одному из притоков Конго и открыл большое озеро, названное им озером Леопольда.
Экспедицию преследовали обычные для тропических стран болезни. Сам Стенли едва не умер от лихорадки.
Порой возникали серьезные конфликты с местными вождями, грозившие перерасти в вооруженные столкновения.
Но хитростью и подарками Стенли удалось поладить с ними мирным путем.
Пять лет жизни и трудов в условиях неблагоприятного климата сломили железное здоровье путешественника; он вынужден был вернуться в Европу. Но спустя всего лишь несколько недель он снова спешит в Африку: Стенли узнал, что из-за нерадивого управления страной всему предприятию грозит гибель.
В конце 1882 года Стенли опять прибыл на Конго, восстановил порядок и отправился вверх по реке с целью основания новых станций. Слух о силе и могуществе отважного завоевателя помогал ему быстрее договариваться с вождями.
Стенли добрался до порогов, названных его именем.
Вместо цветущей и густо населенной страны, которую застал он при первом посещении, перед путешественником лежала совершенно разоренная, выжженная земля, с заброшенными и заросшими полями; лишь кое-где бродили одинокие люди, с ужасом взиравшие на окружающую картину разорения. Оказалось, что сюда проникли работорговцы, которые, действуя самыми коварными, разбойничьими методами, нападали ночью на деревни, поджигали их и оставшихся в живых людей уводили в рабство.
Вскоре Стенли встретился с большим караваном невольников – более двух тысяч человек. Африканцы шли в оковах, привязанные за ошейники к одной цепи. Кормили их с таким расчетом, чтобы до Занзибара дошли лишь сильнейшие. У «порогов Стенли» путешественник создал станцию, которая должна была организовать местное население для отпора работорговцам.
В 1884 году Стенли вернулся в Европу и доложил королю Леопольду, что огромное по территории «Свободное государство Конго», охватывающее почти весь бассейн Конго, создано. Теперь в новую колонию потянулись купцы, миссионеры, администраторы, предприниматели, военные...
В последний раз Стенли отправился в Африку в 1887 году на помощь Эмину-паше–губернатору самой южной Экваториальной провинции Судана, расположенной в верхнем течении Нила. Настоящее имя его Эдуард Шнитцлер; родился он в Германии, где получил медицинское образование, долгое время служил в Турции, а затем у англичан в Египте. Здесь в 1878 году он был назначен правителем Экваториальной провинции под именем Эмин-бея; во время махдистского восстания ему было присвоено звание «паши».
В 1881 году в Судане началось национально-освободительное, антиимпериалистическое движение под руководством Махди—религиозного вождя мусульман. Махдиеты разгромили англо-египетские войска и, заняв столицу Судана Хартум, отрезали Экваториальную провинцию от Египта. Не имея еще сил занять и эту провинцию, махдисты пока оставили ее в покое. У Эмина– паши было небольшое войско и египетские чиновники с женщинами и детьми. Он не решался рисковать жизнью вверенных ему людей и отступать через территории поднявшихся на борьбу за свою свободу народов. С другой стороны, его не устраивало терять пост губернатора богатой провинции. Эмин-паша усиленно ищет любого хозяина, который пожелал бы взять его под свою защиту. Когда в Европу дошли слухи о тяжелом положении Эмина-паши, там началась кампания за спасение Эмина; прикрываясь столь «гуманным» лозунгом, империалисты преследовали другую цель – завладеть богатой Экваториальной провинцией и не допустить ее присоединения к махдистскому государству.
В Англии возник комитет по оказанию помощи Эмину-паше, который по подписке собрал большую сумму денег и снарядил огромную экспедицию. Возглавить ее комитет пригласил Стенли.
Организаторов экспедиции, англичан, не устраивал предложенный Стенли под влиянием короля Леопольда маршрут через бассейн Конго. Для закрепления своих позиций в Уганде и на ее границах англичанам нужен был путь через Восточную Африку. Как только окончательно остановились на восточном маршруте и даже уже начали подготовку к путешествию, с решительным протестом выступила Германия, которая готовила свою экспедицию в помощь Эмину-паше с целью захвата Уганды и Экваториальной провинции Судана. Поддержанная
Францией, Германия вынудила англичан отказаться от восточного маршрута, и Стенли было разрешено идти западным– через бассейн реки Конго.
И вот Стенли снова увидел берега могучей Конго.
Началось его второе трансафриканское путешествие.
18 марта 1887 года на нескольких пароходах путешественник поплыл вверх по Конго. Общее число участников экспедиции доходило до 800. Чтобы руководить такой большой и разнородной массой людей, сохранять среди них порядок и обеспечивать пропитанием, требовались большие организаторские способности.
До порогов доехали на пароходах. Обойдя пороги сухим путем, снова поплыли в глубь Африки. По берегам реки тянулись бесконечные густые леса, в русле встречались тысячи островов, также поросших деревьями и кустарником. Пароходы, выбирая путь, приближались то к правому, то к левому берегу. Стенли рассматривал окружающее его растительное царство, наблюдал многообразные сочетания форм древесной и кустарниковой растительности, ярких цветов и порхающих среди них не менее ярких бабочек, отражающихся в зеркальной поверхности неподвижной речной глади. Время от времени из воды появлялась морда бегемота; потревоженные пароходом крокодилы с шумом бросались с берега в воду.
Путешественники проникли по реке в глубь Африки на 2100 км. Оставив большую часть грузов экспедиции в укрепленном лагере на берегу Конго, Стенли немедленно двинулся дальше по берегу Арувими, притока Конго. Перед путешественником лежала совершенно неисследованная, мрачная страна, покрытая тропическими лесами.
Хорошо если удавалось найти еле заметную тропинку, проложенную местными жителями. А если нет дороги?
Тогда приходилось действовать топором.
Впереди вытянувшихся гуськом отрядов выступали 50 человек, вооруженных топорами; они прокладывали каравану дорогу. Приходилось не только обрубать мешающие ветки и лианы, но и валить деревья, устраивая из них переправы через ручьи. Эти сильные люди быстро выбирали места, где заросли менее густы, и, врезаясь в них, прорубали туннели. Ленивых или нерадивых работников моментально меняли, так как на них обрушивали свой гнев идущие вслед за ними тяжело нагруженные носильщики. Температура воздуха была 30°; дышалось тяжело.
Вперед продвигались медленно. Приходилось то и дело поворачивать то вправо, то влево; останавливались только за тем, чтобы наточить топоры о кремнистые камешки ручьев да глотнуть воды. А там снова в путь, Время не ждет. Скорей, скорей!..
По временам слышалась команда:
– Руби живее, ребята! Режь эту лиану!
– Прочь кусты с дороги!
– Что, нет дальше тропинки? Вон там звериный перелаз! Прорубайтесь через него топором и ножами. Вот так! Не помирать же нам в самом деле в этой проклятой чащобе!..
Это был один из самых тяжелых лесных походов Стенли. 160 дней путники не видели даже клочка земли, поросшего зеленой травой. Это была страна, которая по справедливости может быть названа страной ужаса.
За поворотом реки Арувими путешественники заметили поселок, расположенный недалеко от берега реки.
К нему вела прорубленная в лесу прямая и широкая дорога; в конце ее, около поселка, выстроились вооруженные луками воины. Едва караван вступил на эту дорогу, как на него обрушился дождь стрел. Отряд Стенли вынужден был ответить ружейным огнем и после кратковременного боя занял деревню. Наступила тревожная ночь: скрывшиеся в лесу жители то и дело посылали отравленные стрелы, сотрясали воздух грозными криками.
Утром измученные путешественники снова двинулись в путь. Теперь они шли среди хорошо обработанных полей маниока, по тропинке, соединяющей близлежащие деревни. При приближении экспедиции жители, напуганные постоянными набегами работорговцев, покидали деревни.
Селения кончились, и караван снова вынужден был по компасу, ощупью пробираться сквозь неизведанные дебри дремучих лесов, через болота и подернутые зеленой плесенью вонючие лужи. Иногда в час продвигались менее чем на полкилометра; в более доступных местах удавалось проходить 1,5 км.
Вечерами собирались тучи, поднимался ветер, гремели грозные раскаты грома и почти непрерывно сверкали молнии. Иногда молния попадала в дерево, снося его вершину или расщепляя от вершины до корней. Холодный дождь вначале падал большими, тяжелыми каплями, а затем лил потоками, пронизывая до костей; путники дрожали от холода; температура резко падала. Разжечь костры, обогреться и приготовить пищу удавалось только поздно ночью. А утром приходилось затрачивать немало сил, чтобы заставить людей сняться с лагеря и снова идти, преодолевая холод, сырость, туман, по вязкой почве, порой погружаясь по пояс в тину или воду, через никому неведомые лесные дебри. Днем же опять сияло солнце, и под его лучами толстые и стройные стволы лесных великанов превращались в колонны светло-серого мрамора, а капли дождя – в сверкающие алмазы. В зелени леса звучали голоса попугаев и других птиц; толпы мартышек с криками резвились, предаваясь веселью и играм.
Снова подошли к реке; в этом месте она была широка и свободна от порогов. Стенли собрал большую стальную лодку и, погрузив в нее раненых и больных, отправил ее вверх по Арувими, а сам с отрядом пошел берегом.
Постоянное созерцание невыносимых мук и страданий, которым подвергались раненые и больные, производило на Стенли и его спутников удручающее впечатление.
Из 363 человек 60 были больны или ранены. В страшных муках ежедневно умирало от столбняка, дизентерии или действия яда отравленных стрел по нескольку человек.
Даже Стенли, такой стойкий и мужественный человек, стал сомневаться в конечном успехе экспедиции. Он чувствовал, как постепенно им овладевало отчаяние. И это, пожалуй, было самое страшное. Но сознание ответственности за жизнь вверенных ему людей заставляло Стенли быть выдержанным и сохранять спокойствие.
Вельбот в сопровождении отбитых в боях с местным населением шестнадцати пирог продвигался вперед обычно быстрее, чем шедшая по берегу пешая колонна, которой приходилось переправляться через множество притоков и пробиваться сквозь непролазную чащу кустов. В тех случаях, когда встречались пороги и водопады, путешественники вынуждены были прорубать в лесной чащобе широкую дорогу, чтобы по ней протащить вельбот и пироги.
Уже давно чувствовалась нехватка продуктов; чем дальше продвигалась экспедиция, тем скуднее становились средства к удовлетворению все возрастающей потребности в пище. Деревни встречались редко; большинство их было разорено работорговцами. Охотой также ничего не удавалось добыть. Как-то раз Стенли, увидев купающегося слона, подкрался к нему и с нескольких метров всадил в его тело шесть пуль, лишь понапрасну оцарапав животное. Люди были сильно истощены и едва передвигали ноги. Питались главным образом бананами.
Иногда на долю каждого приходилось всего лишь два банана в день.
Наконец, настал день, когда дальнейшее продвижение по бурной реке стало решительно невозможным. Между тем около 50 человек из состава экспедиции выбыло из строя и не могло самостоятельно передвигаться. Создалось в высшей степени затруднительное положение: способных идти было 211 человек, а вьюков оставалось 227.
После долгих размышлений Стенли решил разбить лагерь и оставить в нем больных и часть грузов. Остальные должны были быстро пробираться вперед на поиск селения и продуктов.
Шли не зная куда, ползли вперед, взбираясь по лесистым скатам холмов. Никто не решался думать о том, сколько времени придется еще идти в поисках пищи с угнетающим сознанием ответственности за жизнь умирающих больных. Ближайшие дни решали судьбу всех участников экспедиции. Люди с жадностью набрасывались на грибы, лесные бобы и вообще всевозможные плоды; собирали даже гусениц, улиток, белых муравьев – это считалось мясным блюдом; словом, в этой жестокой бескормице не брезговали ничем.
Число жертв с каждым днем росло. Люди умирали от голода, бежали, обрекая себя почти на верную смерть.
Неожиданно караван очутился на тропе, проложенной человеком. Это открытие обрадовало всех и вселило надежду, что вскоре должно, наконец, встретиться селение и наступил конец страданиям изнемогающих путешественников. Тропа становилась все более торной, чаще встречались свежие следы человека. Вдруг послышались звонкие голоса, песни, и путешественники вступили в большое селение. Кругом расстилались тучные поля, засеянные кукурузой, рисом, бататом и бобами. В деревне жили охотники за слоновой костью; они беспощадно грабили и уничтожали местное население. Стенли писал, что ни один кусок слоновой кости не добывался законным и мирным путем. «Каждый килограмм кости стоит жизни мужчине, женщине или ребенку; за каждые пять килограммов сожжено жилище, из-за пары клыков уничтожалась целая деревня, а за каждые два десятка погибала целая область со всеми жителями, деревнями и плантациями» .
Одной из первых забот Стенли было отправить партию людей с продовольствием в лагерь. Когда посланные добрались до лагеря, то перед ними предстала страшная картина: из 52 человек в живых осталось только 5.
Стенли оставил больных в деревне, а сам снова углубился в лес, где его опять ждала тяжелая борьба за жизнь под постоянной угрозой голодной смерти.
В лесу встречались заваленные буреломом просеки; пробираться по ним было труднее, чем через сплошную чащу леса. Вот как Стенли рисует картину движения каравана по таким местам: «Выйдя из-под лесной тени, ступаешь, например, на древесный ствол и идешь по нему шагов сто, потом под прямым углом сворачиваешь на боковую ветку и по ней делаешь несколько шагов, тут сходишь на землю и через несколько метров очутишься перед лежащим стволом толстейшего дерева до 1 м в диаметре; перелезешь через него и уткнешься в распростертые ветви другого великана, между которыми приходится и ползти, и пролезать, и всячески изворачиваться, пока удастся влезть на одну из ветвей, с нее перебраться на ствол, идти вправо по этому стволу, который все утолщается, а поперек него вдруг другой ствол упавшего дерева, на который опять надо влезать, и, пройдя по нему еще несколько шагов влево, очутишься на 6 м над поверхностью земли. Когда это случится и стоишь между ветками на такой одуряющей высоте, надо не терять присутствия духа и хорошенько обдумать, как и куда спрыгнуть. Раскачавшись немного, ставишь ногу на выбранную ветку, осторожно сползаешь по ней вниз, пока не доползешь метра на полтора от земли; отсюда стараешься прыгнуть на другую торчащую ветку, по ней опять ползешь вверх до высоты 6 м, там снова по стволу гигантского дерева и опять на землю. И так идешь целые часы, а палящее знойное солнце и душная, туманная атмосфера просеки вызывает горячий пот, струями льющийся по всему телу. В продолжение этих ужасающих гимнастических упражнений я три раза чуть не убился. Один из моих людей расшибся насмерть, и многие получили сильнейшие ушибы» . Между такими просеками обычно располагались деревни. Бурелом служил для них естественными оборонительными сооружениями. Нередко случалось, что, пока тяжело нагруженный караван блуждал среди валежника, в путников летели сотни ядовитых стрел.
До путешественников не раз доходили слухи, что уже совсем близко та долгожданная страна, где пасутся несметные стада диких животных. Воображение путников, опережая события, рисовало впереди восхитительные картины обилия животной жизни и, наконец, великого озера, на берегах которого приветствует их признательный Эмин-паша. Но высылаемые вперед разведчики возвращались обратно ни с чем.
Экспедиция проходила теперь через селения, где имелась пища, и люди с каждым днем крепли и набирались сил; постепенно к ним возвращалась утраченная жизнерадостность.
В лесу стали попадаться деревни карликов-пигмеев.
В такой деревне путешественники иногда останавливались на ночлег. В лесу на лужайке по кругу расставлены по овальной форме хижины пигмеев. Однако встретить жителей деревни очень трудно: завидев караван, они обычно покидали свои дома и прятались в лесу. Но вот однажды один из носильщиков, отправившись с товарищами в банановую рощу за плодами, захватил в плен несколько карликов: четырех женщин и мальчика. Оказалось, что они принадлежали к разным племенам. Одни женщины имели маленькие хитрые глазки, выпяченные губы, большой живот, узкую и плоскую грудь и длинные руки. Другие же были значительно красивее: прекрасного телосложения, имели миловидное лицо с большими глазами. Цвет кожи у карликов был кирпичный, рост не превышал 132 см.
С помощью переводчика Стенли удалось объясниться с пленными пигмеями. Он спросил, почему они так враждебно относятся к чужестранцам.
– А что нужно от нас чужестранцам? – ответил пигмей.– У нас ничего нет! Мы только имеем пальмы, бананы и рыбу..
– Но если чужестранцы хотят купить у вас бананы, пальмовое масло и рыбу, согласитесь ли вы продать их?
– Мы никогда не видели чужестранцев. Каждая деревня живет сама по себе, пока люди другой деревни не вздумают из-за чего-нибудь воевать с нами, тогда они и приходят!
– Значит, вы всегда враждуете с соседями!
– Нет. Но наши охотники отправляются в лес за дичью, и там на них нападают соседи. Тогда и мы к ним идем и воюем до тех пор, пока не устанем или же пока кто-нибудь не победит.
– А хотите подружиться со мной, если я отпущу вас в вашу деревню? – предложил Стенли.
Они посмотрели на него недоверчиво, и, даже когда Стенли дал карликам несколько безделушек и велел проводить за пределы лагеря, они не хотели идти, опасаясь ловушки. Пигмеи никак не могли себе представить, что их не собираются убивать. Позднее отпущенные карлики приходили к Стенли и вместе с ним мирно курили и пекли на костре бананы, тем самым показывая, что они ему вполне доверяют.
Пигмеи живут в самых нетронутых дебрях тропического леса и ведут кочевой образ жизни. Питаются фруктами и дичью, добывать которую они великие мастера.
Пигмеи оказывают услуги соседним дружественным племенам. Так, они раньше других обнаруживают приближение врагов, о чем предупреждают своих союзников.
Тем самым они как бы несут сторожевую службу, охраняя покой селений и безопасность мирного труда. Во время военных действий побеждает обычно то племя, которое воюет в союзе с пигмеями. Благодаря своему малому росту, необычайной ловкости, прекрасному знанию всех особенностей и жизни леса они очень опасные противники. При помощи своих маленьких копий и стрел, густо вымазанных ядом, они убивают даже буйволов, антилоп и слонов. Ловят они зверей также и в ямы, искусно прикрывая их гибкими палочками и зеленью. Над такой ямой пигмеи строят нечто подобное навесу, крыша которого еле держится на одной лиане. Под навесом рассыпается приманка; при малейшем движении такой шалаш падает и накрывает зверя. Занимаются они также добычей меда диких пчел, изготовляют ядовитые вещества, выменивая на них у высокорослых племен бананы, табак, копья, ножи и стрелы. Как только дичи становится меньше, пигмеи перекочевывают в другое место. Из домашних животных они разводят коз хорошей молочной породы.
