Текст книги "1000 притч"

Автор книги: Георгий Огарёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

И от милости Божьей погибают

Однажды приходский священник играл в гольф с одним из своих прихожан. Священник бил первым и послал свой мяч лететь по верному направлению.

– Хороший удар, отец, – сказал прихожанин, который чувствовал себя довольно нервно, поскольку был новичком в этой игре.

Он положил мяч на метку, поднял свою биту, размахнулся и не попал по мячу.

– Иисус Христос, я промахнулся! – воскликнул он.

– Не богохульствуй, – сказал священник.

Но прихожанин сделал еще несколько замахов по своему мячу и каждый раз промахивался, при этом восклицая:

– Иисус Христос, я промахнулся!

– Такой богохульный язык непростителен, – сказал священник, – сейчас я буду молить Бога, чтобы он покарал тебя.

Священник посмотрел на небеса, соединил свои руки и начал молиться.

Вдруг раздался гром, облака заклубились и огромная сверкающая молния сошла вниз, поразив священника. На мгновение наступила тишина, затем с небес раздался голос:

– Иисус Христос, я промахнулся!

Вопреки здравому смыслу

Император каждый год устраивал великое собрание мудрецов. Наимудрейшему из всех доставалось в подарок стадо прекраснейших коров. Учитель Яджновалкья был настолько уверен в своей победе, что прибыл с опозданием. Его сопровождала многочисленная свита преданных учеников. Было полуденное время, припекало солнце, а разомлевшие коровы стояли перед дворцом.

– Отведи этих коров в нашу общину, – сказал учитель одному из своей свиты, – все равно победа будет нашей.

Следом за Яджновалкья во дворец пришла Гарджи, женщина-мистик, которая молча просидела все дискуссии. Когда Яджновалкья победил всех соперников, он обратился к императору:

– Пожалуйста, простите меня. Вознаграждение мои ученики уже забрали.

Гарджи встала, она была возмущена глупой самоуверенностью Яджновалкья в своем всезнайстве.

– Ты зашел слишком далеко. Я вынуждена дискутировать с тобой, – сказала Гарджи. – Ты сказал, что Бог создал мир. Был ли ты свидетелем этого? Если да, то, значит, мир уже существовал, потому что был ты, а если нет, то у тебя нет оснований утвержать это.

Яджновалкья был потрясен, тысячи ученых вокруг и даже сам император были потрясены. Она была права, необходим очевидец.

Однако Яджновалкья с огромным трудом взял себя в руки и сказал:

– Все должно быть созданным, жизнь не может прийти к существованию из ничего.

– Если все сущее должно быть созданным, тогда кто создал Бога?

Яджновалкья понял, что попал в ловушку. Ведь для создания Бога нужен новый, более могущественный Бог, а для создания последнего – третий Бог, но где же это закончится?

Он сильно разгневался и, отбросив всякую учтивость, закричал:

– Остановись, женщина! Бога никто не создавал!

– Если Бог может быть безо всякого создателя, то почему мир не может существовать без творца? Ты уже упустил свою победу – верни коров.

И коров пришлось возвращать. Яджновалкья потерпел страшное поражение.

Бывает и такое

Скачет ковбой по прерии, вдруг внутренний голос ему говорит:

– Джон, твоя жена тебе изменяет!

Ковбой быстро разворачивает своего мустанга и мчится домой.

– Быстрее, Джон, быстрее, – не унимается внутренний голос.

Ковбой пришпоривает коня все сильнее и сильнее, пока скакун на полном ходу не падает замертво.

Ковбой вскакивает и что есть мочи бежит дальше.

– Еще быстрее, Джон, ты опаздываешь, – подгоняет его внутренний голос.

Наконец, выбившись из сил, ковбой падает лицом в пыль. Придя в чувство, он поднимает голову и с тихим изумлением произносит:

– Черт возьми! Так ведь я же Гарри!

Нечаянные собеседники

Как-то темной ночью на пустынной дороге встретились два человека.

– Я ищу лавку, которая называется «Лавка светильников», она должна быть где-то поблизости, – сказал первый человек.

– Я как раз живу в этих местах и могу показать тебе дорогу, – сказал второй.

– Я мог бы найти ее и сам, мне были даны указания.

– Зачем же тогда спрашиваешь у меня?

– Просто так спрашиваю.

– Ты, видно, ищешь собеседника, а не помощи?

– Да, наверное, так оно и есть.

– Но тебе не помешало бы получить и дальнейшие указания, раз уж ты так далеко зашел. Ведь здесь, в этой местности, очень легко заплутать.

– Нет, указания мне ни к чему, я полностью полагаюсь на первоначальные инструкции. К тому же я не уверен, что могу доверять кому-либо еще.

– То есть тебя не научили, как узнать того, кому следует доверять в дальнейшем?

– Да, это так.

– А не скажешь ли, зачем ты ищешь «Лавку светильников»?

– Затем, что мне было совершенно авторитетно сказано, что там, где имеются светильники, есть также и средства, помогающие человеку читать в темноте.

– Но умеешь ли ты читать?

Собеседники печально посмотрели друг на друга и разошлись.

Просто от лука глаза слезятся

Давным-давно был на свете город из двух параллельных улиц. Однажды некий дервиш переходил с одной улицы на другую, и один человек заметил, что глаза дервиша полны слез.

– Кто-то умер на соседней улице! – закричал тот человек, и тут же все дети, игравшие поблизости, подняли страшный вой.

На самом деле дервиш плакал оттого, что незадолго до этого чистил лук.

Но крик все разрастался, и вскоре его услышали на соседней улице. Жители обеих улиц были так опечалены и испуганы, вообразив, что у соседей несчастье, что даже не решались поинтересоваться друг у друга о причине переполоха.

Один умный человек, пытаясь успокоить их, все же посоветовал тем и другим спросить друг у друга, что случилось. Но слишком возбужденные, чтобы внять его совету, они лишь говорили:

– Ведь мы и так знаем, что наших соседей постигло большое несчастье!

Это известие, таким образом, распространилось подобно пожару, и вскоре уже никто из жителей каждой улицы не сомневался, что кто-то обречен.

Немного придя в себя, те и другие решили покинуть обжитые места и этим спасти свои жизни. Вскоре город полностью опустел.

Прошло сто лет. Недалеко от того места, где стоял город, теперь расположены две большие деревни. И жители обеих деревень из поколения в поколение передают предание о том, что когда-то вовремя убежали из обреченного города, в котором жили, и тем самым спаслись от некоего ужасного бедствия.

Узелок на память

Однажды Ходжа Насреддин пришел в чайхану с пальцем, обмотанным цветной ниткой.

– Что случилось с твоей рукой? – спросили его.

– Жена намотала мне на палец нить, чтобы напомнить о том, что я должен отправить родственникам письмо.

– И ты уже отправил его? – спросили любопытные люди.

– Нет, – сказал Насреддин, – жена забыла мне отдать письмо.

Не стоит прибедняться

Монах по имени Сэйдзэй обратился к наставнику Якусану:

– Я обездоленный нищий монах. Молю вас, подайте мне милостыню спасения.

– Сэйдзэй! – крикнул Якусан.

– Я слушаю вас, – ответил Сэйдзэй, немного смутившись.

– Ты выпил три чаши отборного вина, а говоришь, что даже не попробовал его на язык.

Глава 5

Лысая голова

У одного глупца была лысая голова. Кто-то ударил по ней грушей, а дурак стоит и чего-то ждет. Хулиган ударил его второй и третий раз, а тот все терпит и не убегает.

Окружающие, заметив это, спрашивают у глупца:

– Что же ты терпишь? Стоишь, а тебя колотят, колотят, вон уже и голову разбили!

А дурак и отвечает:

– Я изучаю этого человека. Вот посмотрите на него: во-первых, он заносчив и самонадеен, он слишком полагается на свою силу! А во-вторых, ему явно не достает разума: видит, что у меня на голове нет волос, и принимает ее за камень. Какой глупый!

Умное решение

Деревенский кузнец убил человека, и судья приговорил его к смертной казни. Жители деревни толпой пришли к судье и заявили:

– Кузнец-то у нас один! Если ты его казнишь, кто же будет подковывать наших ослов и мулов? Казни лучше бакалейщика, он нам не так нужен.

Судья задумался. И затем ответил:

– Нет, зачем же убивать бакалейщика? Он тоже один. Казним-ка одного из служителей бани, ведь их там двое.

Машинист умер

У Дахо испортились карманные часы. Понес он их часовщику. Тот открыл крышку часов и обнаружил внутри дохлую, давно иссохшую муху. Взглянул Дахо на муху и тяжело вздохнул:

– Машинист-то умер, вот почему они встали!

Ушел ли поезд?

Дахо собрался совершить паломничество и купил билет на поезд Тегеран – Рей. На вокзале он встретился со своими земляками и вступил с ними в беседу. Паровоз загудел, и поезд тронулся.

– Иди скорей, поезд трогается! – закричали друзья.

– Куда он уйдет, билет-то у меня! – ответил Дахо.

Ищи в небе облачко

Однажды люди увидели, что Насреддин усердно копает землю в поле.

– Что это ты делаешь? – спросили его люди.

– Да вот, закопал здесь деньги, а теперь не могу найти.

– А разве примет никаких не запомнил?

– Как же, запомнил!

– И что за примета?

– Над тем местом было облачко.

Попугай – святоша

У одного торговца был попугай, который постоянно выкрикивал священные имена.

– Мой попугай святой, – заявил торговец. Все люди вокруг пришли в восторг от святости этой птицы.

Раман был возмущен наглостью людей и принес с собой огромного кота со страшными глазами. Он посадил этого чудовище возле клетки попугая. И сколько ни приказывал торговец попугаю, тот так и не смог произнести ни одного божественного имени, а только жалобно ки кикал.

Недуг Дахо-джана

Как-то Дахо-джан занемог и велел привести врачевателя.

– Ой, ой, – жаловался больной, – бок у меня воспалился, нет мочи спать.

– Который же бок? – спросил лекарь.

– Да тот самый, которым я поворачиваюсь к стене, когда лежу на боку.

Спесь дворянская, а ум крестьянский

Заспорили как-то коза с овцой, кто из них главнее.

– Ты, может, и симпатичная дама, – сказала коза, – всегда при шубе, но что толку! Я вот даю отличнейшее молоко, и, знаешь ли, дети моей хозяйки никакого другого пить не желают!

– О да! – ответила овца, – но это еще не заслуга! Может быть, малыши и любят твое молоко, но многие говорят, что оно с запахом и чересчур жирное. Зато за моей шерстью охотятся все купцы в мире.

– Но ты, надо признать, такая неповоротливая в этой своей шерсти. Само неуклюжество! Я вот с легкостью могу скакать по горным склонам, а тебе остается лишь глупо топтаться на лугу.

И долго так препирались милые приятельницы, пока не выскочили из леса волки и не съели обеих.

И богу угодить, и фиников поесть

Пришел как-то к мудрецу придворный поэт и стал рассказывать о своем паломничестве:

– Как только я добрался до обители Божьей, до Каабы, я нашел там священный камень и потер о него страницы своих стихов. Как ты думаешь, будут они отныне нести на себе печать Божьего благословения и приносить мне счастье?

– Отправляйся-ка опять в Каабу и пополощи лучше книгу своих стихов в воде святого источника, – посоветовал мудрец.

Люди и ничтожные вольны видеть героические сны

Один жалкий придворный поэт рассказывал Джами:

– Во сне я видел самого пророка Хызра, он вливал мне в рот свою чудодейственную слюну, чтобы сделать меня еще более красноречивым.

– Ты, вероятно, не так понял, – сказал на это Джами. – Хызр, верно, хотел плюнуть тебе в бороду, но ты в это время разинул рот. Что ж, бывает…

Наука не виновата

Падишах пригласил к себе гадателей и приказал им:

– Обучите моего сына гаданию на песке. Пусть он познает сокровенные тайны этой науки и научится постигать все скрытое.

И наследник, покинув дворец, ушел в обучение к гадателям. Когда же, по мнению учителей, они уже ничему больше не могли его научить, то отпустили царского отпрыска обратно к отцу.

Падишах, желая проверить искусство сына, велел ему отгадать, что спрятано у него в руке. А в руке падишах зажал свое кольцо.

Наследник открыл перед собой книгу гадания, кинул на нее горсть песчинок и, делая вид будто в их расположении есть какой-то тайный смысл, вывел наугад на бумаге круг.

– Так, так! – воскликнул довольный падишах. – Только у этой круглой вещи должно быть отверстие посередине и выпуклость с одной стороны. Теперь назови эту вещь!

После долгого раздумья наследник ответил:

– Выходит, что в руке вы спрятали мельничный жернов!

Падишах обвинил во всем гадателей:

– Вы из зависти к способностям моего сына научили его неправильным приемам гадания!

Когда гадатели узнали, в чем же состояла ошибка, то ответили:

– Нет, господин, мы учили его гадать, как гадаем сами. Но научить глупого уму – не в нашей власти! Сообразить, что в руке не может поместиться мельничный жернов, – дело ума, а не науки.

От глупости нет лекарства

Умер падишах. По закону и обычаю страны на престол посадили его сына. Сын же, хотя и достиг совершеннолетия, был несколько придурковат и в разговорах частенько говорил бессмыслицу.

Стыдясь за молодого падишаха, визирь однажды ему сказал:

– О властелин, к вам приезжают великие люди, ученые и мудрые со всех концов света. Вы еще молоды и неопытны, некоторые ваши слова, с позволения сказать, бывают не совсем уместными и роняют ваше достоинство. Если позволите, на приемах я буду привязывать к пальцу вашей ноги волос, другой конец которого будет в моей руке. Как только вы скажете что-нибудь невпопад, я тихонько потяну за этот волос, и тогда вы сразу замолкайте!

Падишах согласился на предложение везиря. Вскоре во дворец пожаловали иноземные гости, и во время беседы падишах начал задавать им вопросы:

– А много ли в вашей стране дряхлых столетних стариков?

– Да, много, – ответили гости.

– Ну а лепешки, оставляемые вашими коровами, – очень ли велики?

Удивленные гости переглянулись. Визирь, услышав, что падишах понес ерунду, тихонько потянул за волос, и тот умолк. Чтобы выйти из неловкого положения, визирь с большой изворотливостью стал разъяснять гостям слова своего властелина:

– Вопросы нашего падишаха, уважаемые гости, лишь на первый взгляд могут показаться нелепыми, в действительности же они имеют глубокий смысл. «Есть ли в вашей стране дряхлые старики?» – спросил его величество. Мудрый падишах хотел узнать о климате вашей страны, так как в стране с хорошим климатом люди живут очень долго. Второй вопрос имел в виду состояние животноводства в вашей стране, – ведь чем крупнее коровьи лепешки, тем коровы породистее.

Услышав такое разъяснение, падишах в ярости закричал на везиря:

– Предатель! Если мои слова имели столько смысла, то зачем ты тянул за волос?

Стоит ли зазнаваться?

Случилось как-то дервишу обратиться к каймакаму. Возмущенный чванливостью этой чиновной особы, дервиш не стерпел:

– С чего это, любезный, ты так зазнаешься, кто ты такой?

– Будто не знаешь! Я – каймакам!

– Ну хорошо, а потом кем станешь?

– Губернатором!

– Ну а дальше?

– Министром.

– А еще кем?

– Содразамом.

– Ну а потом?

– Никем!

– А я уже сейчас никто. И стоит ли так зазнаваться?

Пустяки

Однажды ночью на улице перед домом Насреддина поднялся страшный шум. Насреддин набросил на плечи одеяло и вышел разузнать, в чем дело. Как только он показался на улице, кто-то сорвал с него одеяло и скрылся, после чего шум прекратился. Насреддин вернулся в дом.

– Что это был за шум? – спросила его жена.

– Так, пустяки, шел спор из-за моего одеяла. Забрали его и скрылись. Теперь все тихо, можно спать.

Бархатные крылышки

Некий человек стоял на базаре и расхваливал свой товар – кусочки олова и горсточку растертых трав, уверяя, что из всего этого можно получить чистое золото.

Услышав слова продавца, некто Ахмет Муса, проходивший мимо, остановился и спросил:

– Как же сделать такое чудо?

– Очень просто! – ответил владелец товара. – Помести кусочек олова в горшок и нагревай его на огне. Когда олово расплавится, высыпь в него щепотку трав и взбалтывай содержание в течение часа. И тогда ты увидишь, как на дне горшка появится золотой слиток.

Обрадованный Ахмет купил у продавца олово и траву и заторопился домой. Но не успел он пройти несколько шагов, как услышал, что хозяин волшебного секрета зовет его. Ахмет вернулся.

– Я забыл предупредить тебя, – сказал продавец, – когда будешь взбалтывать тающее олово, ни в коем случае не думай о бабочке-шелкопряде, что обитает в Индии. Иначе у тебя ничего не получится!

Ахмет рассмеялся:

– С чего это я вдруг стану думать о какой-то бабочке?

Придя домой, Ахмет весело принялся за работу. Он сделал все так, как учил его продавец. Но вот прошел час, другой, третий, а золото все не появлялось.

– Не иначе, как сам черт вмешался в это дело! – стал подумывать измученный Ахмет. – Пятьдесят три года живу на свете и никогда не видел эту индийскую бабочку – ни наяву, ни во сне. А сейчас, когда я не должен думать о ней, ее черные бархатные крылышки с зелеными глазками не дают мне покоя!

Можно ли доверять себе?

Один брахман шел к себе домой, неся на плечах козленка, – он собирался принести его в жертву. На дороге увидели его мошенники и стали говорить между собой: «Вот бы нам сегодня полакомиться этим козленком».

Составив план действий, они забежали вперед и двинулись по дороге навстречу брахману, разделившись предварительно так, чтобы вначале ему попался один, потом – двое, а затем – трое.

Тот из мошенников, что шел первым, сказал брахману: «Несомненно, благочестивый, эта собака обладает высокими достоинствами, если ты носишь ее на плечах. Должно быть, она отлично загоняет зверя!»

И, сказав так, прошел мимо.

«Что такое говорит этот негодяй? – подумал брахман. – Чтобы я взвалил себе на плечи собаку? Да как это возможно!»

Как только он поравнялся со следующими двумя мошенниками, те спросили у него: «Что за непотребное дело задумал ты, брахман? Этот жертвенный шнур, четки, кувшин для воды, священный знак на лбу, а на плечах – собака! Или, может быть, она хорошо загоняет зайцев и кабанов?»

И с этими словами прошли мимо.

Тогда брахман, решив проверить себя, бросил козленка на землю и тщательнейшим образом ощупал его уши, рога, хвост и прочее.

«Вот дураки! – подумал он. – Приняли козленка за собаку!» Он опять взвалил животное на плечи и двинулся дальше.

Тут повстречались трое и говорят: «Смотри, не коснись нас, проходи боком! Почему? Да потому, что ты только знаками чист, а на деле, видно, охотник, раз с собакой ходишь!»

Сказали и прошли дальше.

«Да что же это такое? – подумал брахман. – Но ведь если столько людей говорят одно и то же, значит, это – правда? Да и оборотни в мире – вещь нередкая. А вдруг это ракшаса в собачьем обличии? Еще, чего доброго, возьмет и примет собственный облик!»

И, уже ни в чем не сомневаясь, бросил козленка наземь и в страхе, как бы не пришлось совершать потом искупительный обряд, пустился бежать без оглядки.

А мошенники съели козленка.

В ком разум есть, в том есть и сила

В одном лесу жил громадный лев. Зверям не было от него никакого спасения. И вот однажды, собравшись все вместе, они явились перед лицом своего господина с пучками зеленой травы в зубах и, смиренно опустившись на колени, обратились к царю зверей с такой речью:

– Смилуйся, о царь! К чему тебе, наш повелитель, вот так зря истреблять всех животных, проявляя жестокость, грозящую дурными последствиями в будущей жизни! Ведь беда от этого произойдет двойная: и мы погибнем, и ты лишишься пропитания. Будь же милостив! А мы, со своей стороны, соблюдая очередность, будем посылать повелителю по одному животному от каждого племени.

Так и сделали. Через какое-то время пришла очередь зайца. Когда звери объявили ему об этом, заяц в раздражении подумал: «Отправиться в пасть к самой смерти – это же безумие! Что же делать? А впрочем, есть ли невозможное для тех, кто наделен разумом? Нужно придумать хитрость и убить льва!»

И, сказав себе так, заяц пришел ко льву позже того часа, когда тот обычно обедал. На льва страшно было смотреть: горло стянуло от голода, глаза от гнева налились кровью, морда дергается, зубы скрежещут, клыки торчат, хвост бьет по земле.

– Ты, верно, решил, – прорычал он, – что если меня хорошенько разозлить, то я и жизни тебя лишать не стану? Как бы не так! Можешь считать себя уже мертвым. Ты почему так поздно явился?

– Не по своей воле, о господин, пропустил я час своей трапезы, – ответил заяц.

– Кто же тебя задержал?

– Лев.

Услышав такое, лев встревожился.

– Разве в этом лесу, находящемся под защитой моих лап, есть еще лев? – спросил он.

– А как же! – отвечал заяц.

Тут лев подумал: «Да стоит ли его убивать? Вот покажет мне моего соперника, убью того, а тогда съем и этого». И говорит зайцу: «Показывай, где этот негодяй!»

А заяц усмехнулся про себя и, смело идя к своей цели, показал льву глубокий, выложенный кирпичом колодец. Вода в колодце была чистой и прозрачной, а расстояние до нее было в два человеческих роста. Вот лев и не понял, что видит собственное отражение. Мысли его устремились по ложному пути. Он решил, что перед ним соперник, тут же бросился на него и по собственной глупости лишился жизни.