Текст книги "Есть ли жизнь после Путина"

Автор книги: Георгий Бовт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Царство барства

Разрыв «Системы»

Кому война, а кому – мать родна. Последний рабочий день минувшей недели был отмечен пиршеством инсайдеров. Пока олигарх Евтушенков томился в золотой клетке в подмосковной Жуковке, в течение примерно часа с десяток противоречащих друг другу информационных вбросов вгоняли акции АФК «Система» и «Башнефти» то в жар, то в холод. С промежутками минут по восемь-десять.

Грех было не наварить. Кстати, если по части политической «дело Евтушенкова» не походит на «дело ЮКОСа», то в части биржевой игры – вполне. Тогда происходило ровно то же самое в связи с разными «информационными эманациями».

Вокруг дела выстроилось некое количество версий. Дескать, арест случился накануне вторичного размещения акций «Башнефти», что могло стать для компании формой защиты от рейдерского захвата, но на нее у других уважаемых господ возникли свои виды. Намерения такого захвата подтверждают все участники этого сегмента рынка, кроме разве что пресс-секретаря той структуры, на которую указывают пальцем.

С другой стороны, разве же Владимир Петрович, слывущий едва ли не самым послушным из олигархов, ослушался бы, если бы ему сверху чисто конкретно по-дружески посоветовали: не надо, не ко времени сейчас, ну вы же понимаете… И он бы понял. К тому же он до определенного времени чувствовал себя защищенно. Ведь, как верно заметил экс-министр финансов Алексей Кудрин, сделка по приобретению «Башнефти» была в свое время одобрена на всех политических уровнях. Включая, надо полагать, самый верхний. Иначе и не могло быть такого дела после «дела ЮКОСа». Хотя президентом в 2009 году был Медведев.

Если это так, то это самая загадочная часть подковерной драмы.

До сих пор таких пересмотров высочайших соглашений не было. Возможно, это обстоятельство подтолкнуло главного фигуранта предположить, что с послушностью вертикали власти у нас не все в порядке. В том смысле, что некоторые «стали себе позволять нашивать накладные карманы и обуживать рукав…». А не позволить им не получается. Что тревожит.

Мне ближе такая версия – дело, если не успеет раскрутиться до такой степени, что тормозить уже будет поздно, может в лучшем варианте закончиться даже не отъемом «Башнефти» целиком, а передачей лицензии на крупнейшее месторождение Требса и Титова в Ненецком АО.

Весной «Башнефть» отстояла эту лицензию в непростых судебных тяжбах: ее совместное СП с «ЛУКойлом» «Башнефть-полюс» (у «ЛУКойла» блокирующий пакет) должно заняться разработкой месторождения. Теперь, в свете открывшихся ужасных обстоятельств отмывания денег пяти– или даже девятилетней давности, лицензию могут передать в более «чистые руки». Если эта версия верна, то следующим на очереди во внутривидовой борьбе российской «нефтянки» может стать «ЛУКойл» Вагита Алекперова.

Буквально через день после ареста Евтушенкова Арбитражный суд Москвы отклонил ходатайство «Башнефти» о прекращении производства по иску, где требовалось признать недействительной передачу лицензии на месторождение Требса и Титова «Башнефть-Полюсу». Иск подал некий миноритарий компании (да-да, как в старые добрые 90-е годы).

Теперь остается следить за руками – где эти два дела, как параллельные Лобачевского, пересекутся в бесконечности непознаваемой российской политики.

В свое время сделка по ТЭК Башкирии воспринималась многими как «отступные» экс-президенту Муртазе Рахимову и его клану. Вопросы к приватизации «Башнефти» возникли задолго до того, как компания полностью перешла в «Систему». Но Муртаза Губайдуллович был фигурой, про которые сказано, как в граните отлито: «Он же памятник, кто ж его посадит». Один из основателей партии «Единая Россия», член ее Высшего совета. Впрочем, с этим членством не вполне ясно: на сайте ЕР в разделе «Высший совет» такого человека не значится. Однако на странице самого Рахимова вчера на том же сайте он еще фигурировал как его член.

После отставки в 2010 году Рахимов позволял себе жесткую критику ЕР, его даже собирались оттуда исключить. В Башкирии некоторые его действия воспринимают как вызов нынешнему главе республики Рустэму Хамитову. Якобы Рахимов и возглавляемый им благотворительный фонд «Урал» (ох уж эти НКО, вечно с ними связана какая-то антирежимная зараза) готовят в республике реваншистский переворот, да еще с исламистским душком.

Возможно, именно с ослаблением политического ресурса Рахимова и усилением его противников (коих изрядно, в том числе в высоких структурах в Москве) связано и заведение летом уголовного дела против его сына Урала. По той же приватизации «Башнефти». Впрочем, сыну благородно дали возможность убежать, дабы уже потом объявить в международный розыск.

Забавно, как теперь ранжируется попавшая в опалу номенклатура по категориям розыска.

Если в отношении Урала Рахимова объявлен международный (немилость, но ведь дали уехать), то в отношении изрядно послужившего государеву делу депутата Алексея Митрофанова, которому тоже дали уйти от следствия за кордон, заведен лишь розыск федеральный. А оппозиционеру Пономареву и вовсе намекнули: сиди там, не приезжай. Вегетарианские ведь, в сущности, нравы.

Дела, подобные евтушенковскому, свидетельствуют о борьбе внутри правящей номенклатуры в условиях ухудшения конъюнктуры и, соответственно, ожесточения соперничества за мелеющие финансовые потоки.

В этом смысле «дело Евтушенкова» – ненужная подсказка Западу. О том, что внутри российской правящей элиты начались разлады – значит, санкции приносят эффект, подтачивая режим Путина. Значит, надо продолжать в том же духе.

Та же, скажем, неосмотрительная логика наблюдается в действиях власти по отношению ко всякому бизнесу. Вместо сплочения перед внешними вызовами бизнеса и власти, высвобождения предпринимательской активности, снижения административных барьеров и сокращения маразматического регулирования – огосударствление всего и вся, ревизия курса на гуманизацию законодательства по экономическим преступлениям, повышение налогов и поборов, рост чувства незащищенности бизнеса перед лицом непредсказуемых действий властей.

Все эти разговоры про инвестиционный климат и повышение «вражеских» деловых рейтингов играют в принятии решений подчиненную роль. Зато «политически выверенные» конъюнктурные заклинания и невежество становятся факторами, заметно влияющими на экономическую политику.

За народ в целом можно не беспокоиться, если, конечно, не раздражать его совсем уж драконовскими законами и задержками зарплаты. Пока этого и не происходит. Вся мощь реакционного законодательства, полившегося, как из рога изобилия, из того сегмента Думы, который отличается особенным мракобесием (и невежеством одновременно), направлен против относительно незначительной – проевропейски настроенной – части так называемого среднего класса.

Чем его, этих «умничающих хипстеров», будет меньше и чем он будет зашуганнее, тем управлять спокойнее.

Что же касается так называемых элит, то именно расколы в верхах в России исторически приводили к тектоническим переменам.

И хорошо еще, когда обходилось «малой кровью» (всего лишь шарфиком и табакеркой). А вот тотальный разброд и измена накануне февраля 1917-го привели к куда более драматичным переменам. С тех пор власть поумнела и фронду пресекает еще на стадии выявления стилистических расхождений с генеральным курсом.

Суицидальные наклонности (или неспособность противостоять очевидному скольжению в пропасть, что в данном случае одно и то же) потерявших чувство времени, страны и реальности элит – плохой помощник во времена, когда судьба страны решается на десятилетия. А сейчас именно такое время.

В заявлениях – назовем этих людей «экономическим блоком» – российской номенклатуры на днях можно, конечно, при большом желании узреть зарождающуюся фронду. Мол, режим домашнего ареста слишком суров для Владимира Петровича. Мол, инвесторам надо разъяснить, что происходит вокруг крупнейшей несырьевой корпорации страны.

В чем-то отдаленно походит на то, что делали в первое время после ареста Ходорковского тогдашний премьер Касьянов и глава администрации Волошин. Но поскольку нынешние подобные сентенции заканчиваются лоялистским «следствие разберется», то это отсылает скорее не к 2003 году, а во времена более ранние. Когда вслед за угасшими надеждами на мудрое следствие следовали другие примиряющие с жестокой реальностью речи про то, что у нас зря не сажают. Оттенки лишь в мере пресечения: домашний арест или СИЗО, федеральный розыск или международный.

Идет нормальная для нас «ротация» кадров: прежних наевшихся, с зарубежными активами, сменяют голодные и энергичные в своей реакционности. И с кредо «наши люди за границу не ездят!».

Им неведомо, как еще выказать лояльность, если не выдвижением антимодернизационных инициатив, подаваемых как укрепление патриотизма и суверенной изоляции.

Разрыв старого шаблона отношений власти и бизнеса налицо: даже самая лояльная лояльность теперь не гарантирует защиты от отъема собственности, если та приглянулась тем, кто ближе к трону (на всех уровнях). Широкая публика, разумеется, рада возмездию, постигшему очередного олигарха. Она не видит схожести манер отъема крупных компаний и мелкой собственности – ларька, дачного домика (в упрощенном порядке, если домик стоит на пути государственного строительства). Между тем механизмы эти совершенно одинаковы.

Что же касается номенклатуры, то, даже если Евтушенкова «допрессуют» до тюрьмы, это не вызовет никаких верхушечных заговоров и сколь-либо значимой фронды. «Пассажиры бизнес-класса» уже все поняли про неумолимые тенденции ближайшего времени, но сделать ничего не могут. Во-первых, боятся. Во-вторых, надеются, что их лично пронесет или спасет «золотой парашют», так что ни к чему собираться «больше трех» для согласованных действий. Остается лишь расслабиться и получить «удовольствие».

И еще. Поговорку насчет дерущихся панов и трещащих чубов холопов никто не отменял. В этом смысле осень будет щедра на «самосанкции» против тех, кто еще недопонял изменившихся правил игры для всех.

2014 г.

Как чиновники отгораживают страну от внешнего мира

Не надо нашим людям учить иностранные языки, а надо учить русский – все чаще раздается из уст политиков и чиновников.

С точки зрения здравого смысла непонятно, почему в справедливом призыве лучше учить русский (по части грамотности населения в последние годы наблюдается ползучая катастрофа, учить надо лучше, возвращение сочинения в школу и в экзамены – абсолютно правильная мера) родной язык противопоставляется иностранным. Изучение языков – неотъемлемая часть современного образования, как математика. Не говоря уже о том, что, по мнению докторов, верное средство от болезни Альцгеймера.

Так повелось вообще в русской культуре с послепетровских времен. Теперь, видно, настала пора вернуться в допетровские.

Трудно представить кого-то из русских классиков, а то и самого реакционера Победоносцева, публично призывающими не учить французский или английский как языки, подрывные для наших духовных скреп.

Даже в годы войны призывов не учить немецкий не было. Напротив, в контексте советского сознания осажденной крепости считалось полезным учить языки вероятного и настоящего противников. Изоляция страны и в послевоенное время не помешала появлению поколения специалистов-страноведов, блестяще говоривших на иностранных языках, хотя ни разу не выезжавших в страну изучения.

Однако теперь иные времена, здравый смысл и политический процесс все больше расходятся. Невежество не только не постыдно, но скоро, похоже, станет официальной модой.

Деградация образования и, как следствие, одичание народа и опрощение нравов скоро перестанут казаться сколь-либо значимыми проблемами, обратившись в руках умелой пропаганды в несомненные достоинства нашего посконного и своеобычного исторического пути, освещенного духовностью, не улавливаемой лингвистическими и прочими тестами.

Знатоков же иностранных языков, возможно, скоро начнут выявлять и регистрировать как носителей опасных второго гражданства и вида на жительство, шибко популярных блогеров или пытающихся выйти за пределы мизулинского незамутненного детского Интернета, на который наверняка надо будет добывать отдельное специальное разрешение как на допуск в советских времен спецхран (думаю, недалеко уже до этого).

Многие наши люди, которые по какому-то высочайшему недосмотру пока еще посещают всякие заграницы, уже давно нисколько не стыдятся своей полной неспособности связать даже пару интернациональных слов, считая, что им по гроб жизни все обязаны за сам факт посещения их иноземной бездуховной помойки. И уж точно обязаны, тупые болваны, учить наш родной язык. На котором, великом и могучем, уж так и быть, бестолочь басурманская, я тебе специально громко и медленно повторю еще раз, чего от тебя требуется: «Ну вот же тупой, все равно не понимает, только улыбается в ответ!».

Недавно Левада-центром был проведен опрос, в ходе которого выяснилось: 70 % россиян не владеют ни одним иностранным языком. При этом 11 % жителей страны знают английский и всего по 2 % – немецкий и испанский; с французским и китайским знакомы по 1 %.

Уровень владения языком не устанавливался. Скорее всего, из «владеющих» большинство умеют пользоваться им на уровне «ту-ти-ту-ту-ту-ту» (два чая в 222-й). Во всяком случае, знаю, что собрать на какую-нибудь конференцию (и это в гуманитарной сфере, где рабочий язык – английский) некоторое число владеющих этим языком русских выступающих всегда большая проблема.

Современный мир устроен так, что чем больше ты знаешь чужих языков, тем более конкурентоспособен. В Китае, одной из самых монолингвистических стран, к примеру, сегодня русским владеют в пять раз больше человек, чем у нас китайским, его преподают почти в 60 университетах страны. И ни в одной из стран, где по разным причинам сложился монолингвизм, любой публичный политик постыдится выступать с призывами «Не учить!», скорее наоборот.

Не говоря уже о том, что, бравируя нежеланием учить «вражеские» языки, мы сознательно отгораживаемся от всей современной науки и технологии, подавляющая часть которых излагается в научных и специализированных журналах на английском языке.

Часто нас сравнивают в нежелании учить иностранные языки с традиционно «тупыми» в русском политическом фольклоре американцами. Там действительно уровень языкознания низкий. По данным министерства образования США, иным языком, чем английский, владеют лишь около 20 % американцев. В данном случае речь идет о практикуемом разговорном уровне. Еще надо учесть, что Америка – страна иммигрантов, где на не английском часто говорят и дома.

Но у американцев и мотивация другая: почти весь мир и так изъясняется на английском, он доминирующий язык деловых переговоров и научных публикаций. Сродни доллару, резервной мировой валюте. Однако ж именно в последние годы интерес к изучению языков в США резко растет: с 1995 года в университетах и колледжах число записавшихся на куры иностранного (и это уже явно не язык родителей-иммигрантов) возросло почти на 50 %.

Стремительно набирают популярность всевозможные онлайн-курсы иностранных языков. Кстати, всех этих людей-самоучек, как и посещающих разные воскресные языковые курсы, нахватавшихся арабского, фарси и дари в заграничных походах солдат, официальная статистика как билингвов не учитывает. То есть, если судить по нашим меркам «владения», получится значительно больше 20 %.

В Европе картина вообще совершенно другая: 56 % европейцев могут более или менее свободно объясниться на иностранном языке. Несколько лет назад Стокгольмским университетом было проведено всемирное исследование знания иностранных языков. В 190 странах. Выяснилось, что среднестатистический человек знает 1,58 языка, причем для 80 % уровень знаний – 1,69.

В нападках на иностранные языки, как и на все иностранное, проявляется не только, конечно, «уважуха» дичающему, опускающемуся в культурном развитии плебсу. Это еще один кирпич в здание стены, призванной отгородить страну от внешнего мира.

Невежественный, не умеющий объясниться с носителем иноземной культуры (и информации) обыватель, становящийся беспомощным во внешнем мире без специально обученных «экскурсоводов-пропагандистов», не способный получить и усвоить информацию, поступающую из источников, не отфильтрованных официальной пропагандой (и переведенной на родной телевизионный язык), становится не только некомпетентным в условиях современного мира, но и неконкурентоспособным.

Отток мозгов тормозится естественным образом – за исчерпанием самих востребованных мозгов. Ты никуда не денешься с нашей подводной лодки, потому что ты никому там не нужен.

Эти нападки – всего лишь одно из проявлений нынешней генеральной линии на изоляцию страны.

На днях объявлена и дата этой полной изоляции – 1 сентября 2016 года. В этот день вступит в силу закон, обязывающий обрабатывать персональные данные россиян только на российской земле.

На практике, как прямо следует из текста закона, это означает не только невозможность пользоваться всякими системами онлайн-бронирования отелей и авиабилетов, как написала в озабоченном обращении Российская ассоциация электронной коммуникации, не только намерение прикрыть социальные сети типа Facebook или магазины интернет-торговли (это вообще сущая мелочь по сравнению со всем остальным), не только прекращение возможности подписываться на научную и прочую литературу и периодику, не только прекращение по сути всяких финансовых транзакций россиян с заграницей, но и также фактически закрытие Интернета в стране, кроме какой-нибудь отечественной сети «Чебурашка».

Это означает также запрет россиянам выезжать во внешний мир: вы не сможете не только заказать отель и авиабилет, но и не получите никакую визу, а всякое предъявление вашего паспорта за границей станет запретной обработкой персональных данных.

Так что иностранный язык вам попросту больше не понадобится.

2014 г.

Под шум баталий…

Дмитрий Медведев дал твиттер-бой чиновнику Роскомнадзора Ксензову за то, что тот проговорился в интервью: этот Twitter прихлопнем в пять минут. А на шестую – прочие социальные сети, если они не пойдут на сотрудничество со следств… простите, властью.

Премьеру спасибо: нечасто политическое мракобесие нынче встречает отлуп. Но реальность, увы, такова, что наказанный выговором Ксензов формально прав. По новому закону можно закрыть любой ресурс, начиная с Twitter и Facebook и кончая Google. «Закон о перенесении серверов» с персональными данными можно отменить, игнорировать или применять избирательно. Выполнить его буквально – значит закрыть – Интернет в России.

Таковы законы, принимаемые теми, кто вряд ли отличит IP-адрес от IPO в Лондоне.

Да и самому Дмитрию Анатольевичу надо изготовиться, чтобы, будучи знатным блогером, зарегистрироваться 1 августа в том же Роскомнадзоре. А то оштрафуют или отправят на принудительные работы.

Настало время гротескного законодательного троллинга. Все, кто доселе боялся выказать архаичную дремучесть и мракобесие, теперь самовыражаются без оглядки на приличия и здравый смысл, – где бы еще чего запретить.

Пока экономика застыла между стагнацией и падением, у думцев, кажется, нет важней задачи, чем начать учет блогеров-трехтысячников. Создание национальной платежной системы (сама-то идея здравая) начинается с создания невыносимых условий для Visa и MasterCard, заодно и держателей более 216 млн карт в России.

После недавнего разумного закона об облегченном предоставлении гражданства носителям русского языка в порыве полицейского безумия продвигается закон об уголовной ответственности за недонесение о втором гражданстве (хотят добавить и вид на жительство).

Вместо собирания к себе расположенных к нам квалифицированных и родственных по духу людей со всего мира им перед носом помахивают дубинкой, напоминая, что родина прежде всего сурова, а потом уже все остальное, сопровождая принятие закона рассуждениями о надобности спецслужбам иметь под рукой списки «пятой колонны». Зачем это все, если ограничение на второе гражданство для госслужащих уже есть?

Зато не слышно ни об одном законопроекте, который хоть как-то отвечал потребности стимулировать рост в стране и предотвратить сползание (на фоне санкций) в технологическую и экономическую деградацию.

Хорошо, что Медведев заступился за Twitter, но от правительства хотелось бы большего. Тем более когда главный человек в стране столь увлечен событиями на Украине. Полагаю, он лишь недавно вышел из легкого недоумения от того, как бодрые дядьки из Донецка и Луганска проигнорировали его рекомендацию отложить референдум. А если они и дальше будут столь же самостоятельны? Таких алгоритмов в процессоры на Старой площади не заложено.

Крым, конечно, требует аврала. И теперь вместо моста через Лену, что экономило бы до 10 млрд руб. в год на логистике, и отказа от строительства порта в Тамани – мост в Крым. Цена – от 200 млрд руб. Однако помимо таких финансовых маневров уже сейчас нужны были бы срочные меры по стимулированию предпринимательской деятельности в Крыму. Налоговые льготы (их все равно не было в российском бюджете), меры по поощрению крымского виноделия и виноградарства хотя бы на уровне украинских. Решения о едином билете для отдыхающих и субсидировании авиаперевозок правильны, как и об игорной зоне, но их мало.

Для Крыма нужен аналог НЭПа. Но власти просто ментально не настроены на свободы – ни в блогосфере, ни в экономике. Нигде.

Вне Крыма – тоже. Разговоров про поддержку малого бизнеса много. Так много, что его уже почти извели. Что толку в сотый раз повторять, что в «монополистических» США за счет малого и среднего бизнеса создается более 60 % рабочих мест (в ряде стран ЕС еще больше)? Под шумок украинского кошмара малый бизнес фактически лишили права на упрощенку (погуглите, пока разрешено, соответствующий закон о налогообложении недвижимости).

Информационная картинка на 90 % состоит из Украины. И Крыма. России с ее проблемами как бы нет. Разве что в формате всенародных ликований или борьбы с «пятой колонной».

За прошлый год долг региональных бюджетов вырос на 29 %, до 1,74 трлн руб. А ведь именно на регионы переносится акцент в финансировании многих направлений социальной политики, образования, медицины. Если кто не в курсе, то в последней сфере именно в этом году принимаются такие меры (по реформе «скорой помощи», изменению пропорций между бюджетным финансированием и через ОМС), относительно которых специалисты высказывали самые тревожные опасения по части угрозы падения качества и доступности медицины.

Как идут дела? Помимо прорывающихся на очередной «прямой линии» сетований, что никакого повышения зарплат медикам на деле нет, а есть лишь сокращение штатов и увеличение нагрузки за счет работы на две ставки.

Банковские кредиты регионам собираются по команде президента заменить льготными бюджетными (распределение которых есть предмет политического лоббизма). Но это не решит системных проблем той самой федерализации (которая у нас предполагает изъятие большей части доходов в центр и подавление финансовой самостоятельности регионов), за которую мы так бьемся на Украине.

Завершившаяся, толком не начавшись, дискуссия о реформе местного самоуправления увенчалась ограничением прав граждан на избрание начальников (в частности, мэров). Однако никаких новых налоговых источников для выполнения функций самоуправления – о чем кричали все знакомые с темой – МСУ так и не получило, оставшись бесправным и нищим никчемным придатком вертикали власти. Для сравнения: в «авторитарно-централизованном» Китае доля государственных расходов, авторизуемых на местном уровне (против центрального), выросла с 1980 по 2010 год с 46 до 82 %.

Пенсионные дискуссии затихли в прошлом году принятием мутной пенсионной формулы и, главное, изъятием (240 млрд руб.) накопительной части пенсии государством с обещанием вернуть потом. Что-то мне подсказывает, что не вернут. Но разве эта тема способна состязаться по важности с обсуждением того, сколько уничтожено «бандеровцев» под Славянском – то ли 5 человек, то ли сразу 800 (официальные телеканалы без проверки приводят фантастические цифры).

Что там с созданием 25 млн высокотехнологичных рабочих мест? Кроме запрета на въезд уже, кажется, тысяч семисот гастарбайтеров. Как продвигается дело по пяти названным недавно перспективным отраслям опережающего роста? Доля нефтегазовых доходов в бюджете лишь выросла, составляя более 50 %, диверсификации экономики не происходит.

Есть ли подвижки по перестройке ЖКХ, куда надо вложить до 9 трлн руб.?

Начинающееся в этом году отчисление гражданами платежей на капремонт требует уже летом определиться, куда пойдут деньги: на счет, к примеру, ТСЖ или обезличенный, на усмотрение чиновников. Граждане, завороженные украинской драмой, поди не в курсе.

Оправданно ли сегодня сохранение бюджетного правила, нацеленного не на стимулирование роста, а на создание запасов на черный день? Разве он уже не на пороге? Причем если теперь не в американских ценных бумагах, то в каких? В украинских? При этом наш новый-старый друг Китай в год строит тысячи километров хайвеев, а мы в этом году, дай бог, осилим пару сотен новых федеральных трасс. То же самое с высокоскоростными железными дорогами, о которых пока больше разговоров.

Хотя сельское хозяйство – относительно живая отрасль, но и там переход к более современным (как, скажем, в Европе) методам субсидирования (не через кредиты, посредством мутных посредничающих «агролизингов», а через госзакупки по стимулирующим ценам) способен придать мощный толчок. Про жилищное строительство сейчас разговоры лишь о том, как обложить налогом «инвестиционные квартиры» и продажу недвижимости.

А что с программой малоэтажного строительства и с раздачей земель под это людям? Сама земля в рыночный оборот так и не пущена: более 90 % ее принадлежит государству, однако большая часть даже не разграничена между разными уровнями власти. Кадастровый учет в зачаточном состоянии.

Про образование слышно разве что о новых экспериментах с ЕГЭ и о том, что (слава богу) вернули сочинение. Куда меньше реляций о том, как проходит жизнь учебных заведений, ставших «бюджетными». Сами учителя чаще всего употребляют термины «оптимизация расходов» и «сокращение штатов». Но угроза дальнейшей деградации образования, похоже, не приоритет для власти. Образование за границей вот-вот станет анафемой.

Что там с программой обучения за госсчет в престижных университетах мира? Сначала хотели 2000 человек, потом снизили до 1000. Из КНР только в 2012–2013 академическом году в США обучалось 230 тыс. студентов, многие из которых по возвращении пополнят новую элиту страны.

Чаще звучит тема выполнения (точнее, невыполнения) известных майских указов президента. Однако в данном случае речь идет лишь о бюджетных манипуляциях. В иных регионах доля в их бюджетах зарплат бюджетников уже превысила 50 %. Ни на что другое (а полномочий, в отличие от финансов, регионам отдается все больше) денег нет. Скажу крамольную вещь: экономика не сводится лишь к выполнению этих, да, важных указов. Выполнить их без ущерба для других отраслей можно при росте от 5 % в год. А его нет. Участие государства в экономике растет, а эффективность его падает (да-да, коррупция!).

Программа «электронного правительства», по сути, затормозилась. И кое-где обращена вспять. Например, по линии Минфина, отгородившего себе отдельный от сайта госуслуг загончик «личного кабинета налогоплательщика». Или правительства Москвы, изъявшего электронную услугу получения резидентского разрешения на парковку.

Безотлагательные проблемы российской экономики множатся. Но все затмила Украина.

Под шум тамошних баталий совершаются по большей части сугубо охранительные меры – по закручиванию гаек в политической сфере. Экономическая политика неадекватна моменту. Но проблемы России не сводятся к Украине. Россия не Украина. Если последняя вовсе исчезнет, то Россия останется. Но с чем?

2014 г.