Текст книги "Волчонок"

Автор книги: Генри Лайон Олди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава четвертая
Корсет либурнария, или Психология ботвы в кризисных ситуациях

I

Курсант Сулла угодил в заросли пилолиста. Курсант Сулла порезался. Курсант Сулла помянул заблудшую женщину и ряд действий, совершаемых с особым цинизмом. Листья сволочного кустарника, зазубренные по краям, в остроте давали фору биокерамическим скальпелям. Стоит ли удивляться, что Сулла забылся? Нарушил радиомолчание? Остановился, прекратив выполнять задачу: продвигаться вперед?

– Зар-р-раза!

Ментальный поводок дрогнул, уведомляя о проблеме. В ответ Марк рефлекторно усилил давление – и спохватился, давая откат. Он еще плохо управлялся с тонкими настройками корсета. Работа с ослабленным клеймом превращала боевое подразделение помпилианцев в единый организм – степень взаимодействия, недоступная другим армиям Ойкумены. Ведущий к Сулле поводок слабо пульсировал: конфликт установок. Повиноваться приказу без оговорок или задержаться, обработав порез? Следовало одернуть курсанта, скорректировав маршрут. Но выходить в эфир, усугубляя нарушение режима, – последнее дело.

Марк потянулся к Сулле и двум курсантам рядом с пострадавшим. Трио-картинка сложилась в обзорную панораму. Кусты пилолиста – со всех сторон. Угрожают тысячами серо-зеленых лезвий: попробуй сунься! Шипя от боли, Сулла рылся в медпакете: искал пластырь-антисептик. Легкий, едва ощутимый «подзатыльник», и Сулла перевел связь в ждущий режим.

Вроде как сам вспомнил: нельзя засорять эфир.

Соседи Суллы оказались предусмотрительнее. Они обходили заросли по широкой дуге, отклонившись от маршрута, но в целом сохраняя направление. Каменистый склон, перед глазами в такт шагам подпрыгивает горизонт – гребень холма. Над гребнем маячат верхушки далеких деревьев и несутся табуны облаков. Слишком большой крюк для Суллы. В двадцати шагах от него адский невод пилолиста перемежался безобидным папоротником. На Тренге папоротник мог вымахать вдвое выше человека. Залепив порез, Сулла огляделся, повинуясь внешней стимуляции, и устремился к папоротнику. Выполнение боевой задачи возобновилось.

Напряжение поводка ослабло.

Все это время Марк продолжал идти по маршруту, отслеживая обстановку перед собой и в секторе продвижения декурии. Слоистым восприятием помпилианцы овладевали с раннего детства. Иное дело – полноценный корсет. Вторая «офицерская», четыре дня адаптации – и полевые учения. Хватит на плацу прохлаждаться, лодыри! Тут вам курорт или абордажная пехота?!

Прикусив сенсорный загубник шлема, Марк включил климатизатор. Под камуфляжем пронесся свежий ветерок, задувая к воротнику, на шею и лицо. Со временем, обнадежил себя Марк, корсет встанет на рефлекс. Со временем…

Четверо суток кипящих от напряжения мозгов. Ручьи пота. Дрожь в коленях. Сердце грозит проломить клетку ребер. Курсант Тумидус! Взять в корсет декурию! Минута десять. Плохо, курсант Тумидус. Очень плохо! Распустить! Минута отдыха. Взять в корсет! Распустить… Взять! Распустить… Взять! Минута ровно. Пятьдесят две секунды. Сорок семь. Тридцать одна. Двадцать восемь. Зачет! Следующий! Курсант Катилина! Взять в корсет! Курсант Сулла…

– Отработка движения строем по плацу. Курсант Тумидус!

– Я!

– Взять в корсет декурию! Командуйте!

– Декурия, равняйсь! Смиррр-на! Прямо шаго-о-ом арш!

Едва заметная пульсация корсета задает ритм. Марк ощущает себя единым целым с десятком бойцов. Дыхание – общее, пульс выравнивается…

«Налеее-ву!..»

Он не произносит команду вслух. Нужда в «ать-два» отпала, утратила смысл. Декурия, гигантская сколопендра, движется с проворством насекомого. Без внешнего насилия она не способна распасться на сегменты. Бьют в плац подошвы десантных ботинок. От ударов содрогается земля. Декурия поворачивает, не сбиваясь с шага, ни на сантиметр не нарушив строй…

– Стой! Раз-два! Курсант Тумидус?

– Я!

– Зачет. Курсант Катилина…

– …преодоление полосы препятствий. Курсант Тумидус…

– …курсант Катилина…

Марк не знал, почему Катилину вызывают вслед за ним. Изредка – наоборот, меняя очередность. Но всегда друг за другом. Враг за врагом. Случайность? Совпадение? Или офицеры-преподаватели в курсе назначенной дуэли? Неужели вызов был провокацией, согласованной с командованием?! Дуэль началась, их ставят «встык», в пару – кто кого? Кто первый? Лучший? Кто не выдержит, сорвется…

– …форсирование водной преграды. Курсант Тумидус!

Вот и сейчас: второй декурией, участвующей в учебной операции, командовал Катилина. Выдвинуться по назначенным азимутам в режиме радиомолчания. Скрытно подобраться к обнаруженной разведчиками грядке с ботвой. Окружить, синхронным ударом обездвижить, создав условия для мобильного сбора урожая. Задание из простых, но даже куцый опыт Марка подсказывал: без накладок не обойдется. И тогда все будет зависеть от быстроты и точности принятых им решений.

От него – и от Катилины.

Дуэль?

Несмотря на климатизатор, густые испарения джунглей проникали под шлем. Ароматы хищных цветов, похожие на запахи экзотических пряностей. Грибная прель; миазмы трупного разложения, тлен. Открытый участок остался позади: декурия вступила под сень дождевого леса. Сквозь многослойный полог веток никогда не пробивались лучи солнца. Влажно чавкало под ногами кладбище слизней, сдобренное кашей прелых листьев. Хрустели под ботинками раковины моллюсков и хитин пустых панцирей. Время от времени меж деревьев скользило гибкое лоснящееся тело толщиной с ногу взрослого мужчины. Марку почудилось: змея – или червь-исполин? – преследует его, сужая круги. Едва он об этом подумал, как в чаще раздался рев. Яростное шипение, треск, хряск, и в узком просвете мелькнула, содрогаясь в конвульсиях, несчастная змея. В последний раз свилась тугими кольцами, обмякла без сил: охотник стал добычей.

Марк благоразумно не стал выяснять чьей.

Он ускорил шаги. На ходу подтянул корсет, проверяя поводки. В иной ситуации Марк запустил бы камеру-разведчика, но по условиям операции использовать камеры запрещалось. По этой же причине курсанты хранили радиомолчание, исключая «закрытый» командирский канал для крайнего случая. Техника может отказать, и что вы будете делать, господин либурнарий?! Рыдать? Звать мамочку? Да вы и вашу мамашу не вызовете, если коммуникатор сдох! Итак, ваши действия? Смелее! Продолжите выполнять поставленную задачу? Да вы герой! И каким же образом вы собираетесь ее выполнять, утратив связь с подразделением? Через поводки координирующей сетки? Отлично! Сейчас и проверим, как вы осуществите это на практике. Даю вводную…

Тремор поводков вернул Марка к действительности. Мигом позже земля дрогнула под ногами. Сквозь джунгли ломился великан. Лес колыхался, словно от первых ударов бури. Почва превратилась в студень. Так ощущалось в учебном транс-фильме приближение гематрийского шагающего танка «Нефилим» – штурмовой дурынды с чудовищной огневой мощью. Откуда на Тренге гематрийский танк?! Начальство решило проверить курсантов на вшивость? Против «Нефилима» декурии не выстоять. Оставалось два выхода: рассредоточиться и затаиться либо спасаться бегством.

Лучше провалить задачу, но сохранить людей…

II

Для нового приказа требовалось нарушить радиомолчание. Это рабу можно приказать что угодно. Корсет, годный для синхронизации действий, такого не позволял даже на максимуме – десятипроцентном форсаже. Марк переключил шлем в режим ИК-сканирования. «Нефилим» должен был излучать тепло, полыхая сквозь джунгли, как разогнанный реактор…

Оп-ди-ду-да! – воскликнул бы Игги Добс.

В инфракрасном диапазоне за деревьями проступил силуэт, не имевший ни малейшего сходства с танком. Расхохотавшись, Марк хлопнул себя ладонью по шлему. Идиот! Нервы и проклятая мнительность… Через джунгли ломился ящер. Имменсозавр, или как его там? Ну, хищный. Ну, здоровенный. Что сканер говорит? Девятнадцать метров, двенадцать с половиной тонн. Нет, не танк. Хотя топает на зависть семидесятитонному «Нефилиму». Как это чудище охотится? От него ж все за километр разбегутся!

Сообразив, с кем имеют дело, курсанты изготовились к стрельбе. Перенастраивать паралич-режим «Универсалов» на нервную систему великана было некогда. Стволы задрались вверх, отыскивая цель. В подсказке бойцы не нуждались: вводную перед операцией получили все. Никакого огня и шума, по которым декурию можно засечь.

Значит, импульсники.

Вершины псевдопальм и гигантских хвощей содрогнулись. Над ними возникла морда цвета мокрой речной глины, размером с гоночную «комету». Под нижней челюстью шкура, бугристая и покрытая мелкой чешуей, свисала неопрятными складками, как у резко похудевшего толстяка. Ковшом карьерного экскаватора распахнулась пасть. В ответ завизжали импульсники. Курсанты били очередями. Марк видел, как из затылка ящера вылетают скользкие, брызжущие пеной клочья вперемешку с крошевом черепных костей. Морда качнулась, исчезла за деревьями. Имменсозавр рухнул, булькая глоткой. В чаще трещало, ломалось – ящер в агонии крушил лес могучим хвостом. Выждав с минуту, декурия продолжила движение, двумя группами обходя поверженного монстра. Дальше шли без происшествий – имменсозавр распугал зверье, расчистив курсантам путь, – и к точке встречи выбрались с опережением графика, на четверть часа раньше контрольного времени.

Сказать по правде, Марка мучила легкая досада. Ему хотелось корректировать подчиненных, в полной мере чувствуя себя командиром. Но затягивать корсет без нужды он не рискнул. Последние тридцать метров, вверх по склону, заросшему жесткой травой, Марк прополз по-пластунски. Добравшись до гребня, глянул вниз – и замер, усилив скрытность камуфляжа до максимума. Вот ведь дерьмо! Внизу, в воронке, смахивавшей на кратер потухшего вулкана, кишели стайные хищники размером с человека – целурозавры. Сотни три, если не больше.

Влажная земля здесь парила горячими сернистыми ключами, и ящеры устроили гнездовье.

Хороша ботва, ахнул Марк. Дисциплинар-легат Гракх превзошел самого себя в изобретательности. Если ящеры раньше времени заметят гостей из абордажной пехоты… Стрелять придется на поражение, из всех стволов. В итоге миссия будет провалена. А если твари доберутся до курсантского мясца…

По спине пробежал мерзкий холодок. Где же Катилина со своей декурией? Накрыть кубло паралич-сетью – и выдохнуть с облегчением. На краю кратера с ящерами Марк, мягко говоря, нервничал. Он скосил глаз на часы-татуировку: еще тринадцать минут. Медленно, стараясь не делать резких движений, достал ультрафиолетовый приемопередатчик с маячком, выдвинул телескопический держатель, зафиксировал и воткнул в землю. Проверил связь: норма. Больше делать было нечего, и Марк принялся наблюдать за ящерами, дав приближение оптикой забрала.

Целурозавры бродили по дну, огибая кладки грязно-серых яиц. Кое-кто совокуплялся, задрав к небу острые полосатые хвосты, похожие на толстые копья. Любовнички разевали зубастые пасти, шипели от наслаждения. На первом курсе в качестве ботвы «желторотикам» поручали сгонять и обездвиживать травоядных скутеллозавров. Позже – минми, тупых и безобидных. Теперь волчата подросли, отрастили клыки и когти.

Настал черед серьезной дичи.

Вспоминая прошлые задания, Марк не сразу засек копошение в кустах. Повернув голову, он потянулся за оружием. Что-то мешало, сковывало движения, но Марк уже раздумал стрелять. Велик подвиг: разнести в клочья пушистый комочек! Ага, еще один. И еще…

Видя, что человек не проявляет вражды, зверьки осмелели. Выбрались из кустов, зашуршали в траве. Пушистиков одолевало любопытство. Они ни мгновения не оставались на месте. Шиншиллы? Потешные котята? Мурчат, ластятся, норовят лизнуть пальцы. Один пушистик осмелел, подлез под руку. Густой шелковистый мех был приятен на ощупь…

Резкая боль привела Марка в чувство. Казалось, в ладонь воткнули раскаленную иглу. Он со свистом втянул воздух сквозь зубы, попытался отдернуть руку и с ужасом понял, что не в силах шевельнуться. Ладонь окрасилась кровью. Марк сжал кулак – это он мог. Зверек отпрянул, скаля острые зубки.

«Я парализован? Отравлен?!»

Марк прекрасно чувствовал свое тело, мог напрячь и расслабить мышцы. Его просто лишили возможности изменить позу. Приклеился, прирос к земле… Перед глазами качались травинки – жесткие, серо-зеленые, как яйца целурозавров, с оттенком ржавчины. Проклятье! Кажется, пакостная трава проросла сквозь камуфляж. Марк рванулся: без видимого результата. Трава впилась мертвой хваткой, прошила стежками полимерную ткань.

Вокруг фыркали, шуршали зверьки.

Без паники, курсант Тумидус. Бойцы рядом. С помощью виброножа любой освободит командира за считаные секунды. Надо только позвать… Марк застонал от бессилия. Выполняя приказ, он выставил связь в ждущий режим! Пленен мерзавкой-травой, он не мог дотянуться до сенсоров. «Моргунчик» в шлеме отсутствовал. А корсет не телепатия, словами не объяснишься…

Заорать?

Привлечь внимание курсантов – и ящеров?

– Второй – Первому. Вышли на позицию. Прием.

Если бы пять минут назад кто-нибудь сказал курсанту Тумидусу, что он будет счастлив услышать голос курсанта Катилины, – Марк расхохотался бы шутнику в лицо. В наушниках шипел голосовой преобразователь системы оптической связи, и шипение это звучало для Марка лучшей музыкой в Ойкумене.

– Первый – Второму! Мы на позиции. Нужна помощь. Я обездвижен и окружен мелкими хищниками. Связаться со своей декурией не могу.

Три секунды паузы показались Марку вечностью.

– Первый, вас понял. Иду на помощь по пеленгу.

– Жду вас, Второй. Устройство связи – в метре от меня.

– Ждите, Первый.

Сколько времени понадобится Катилине, чтобы добраться до него в обход кратера? Марк живо представил Катилину, рапортующего дисциплинар-легату: «Я сразу поспешил к курсанту Тумидусу. К сожалению, я опоздал…»

На коже возник зуд, усилившись до жжения. Марк заерзал, мешая траве внедриться в тело. Перед забралом шлема возникла мордочка пушистого зубастика. Зверек с интересом заглядывал жертве в лицо: «Как поживаешь? Готов стать обедом?» Оскалившись, Марк зарычал. Любым способом надо выиграть время!

Хотя бы пару минут…

Зверек ткнулся носом в забрало и вдруг порскнул прочь, исчезнув из поля зрения. Сухой шелест травы. Шуршат, осыпаясь, камешки под чьими-то ногами. Или под лапами?!

– Лежите смирно, господин Тумидус, – шепнули из-за спины. – Сейчас я вас освобожу. Не тревожьтесь, все будет в лучшем виде. Вы нужны мне живым и невредимым.

В руке курсанта Катилины зажужжал вибронож.

Клоун, подумал Марк. Это я – клоун.

III

– Основа модели – Дхатрапур. По брамайнским меркам, народу мало: около двух миллионов. Нищета и голытьба. Вдоль западной окраины протекает река Турха, загибаясь к югу…

Вода в реке была цвета толченого кирпича. Голограмма занимала половину учебного класса, река текла перед носом курсантов, сидящих за первыми столами. Молодые люди кривились: им воняло. Запахов модель не передавала, но отвратительная река и город, раскинувшийся над ней чудовищной опухолью, создавали точную иллюзию помойки. Чувство омерзения усугубляло то, что в Турхе купались люди. Часть народа без стеснения справляла нужду, присев на мелководье. Остальных это не смущало. Они приседали, погружаясь до подбородка, потом резко вставали, вскидывали руки к небу и разевали рот в крике.

Звук легат Квинт выключил.

– Известный центр паломничества. На берегу Турхи в седой древности брамайнский демон отрезал себе девять голов из десяти. Вселенная содрогнулась от такого подвига. Ей грозил энергетический коллапс. Чтобы восстановить равновесие, богам пришлось щедро наградить демона. В Дхатрапур идут за увеличением внутреннего энергоресурса. Пешком, сбивая в кровь босые ноги. Натощак, в рубище. Иначе не помогает…

У берега плясали на привязи лодки. Выше сгрудились тенты, похожие на драные зонтики нищих. Под тентами торговали, сидя на ящиках. Местами дрались, не сойдясь в цене. Еще выше начинались дома, похожие на штабеля керамической посуды. Между зданиями приютились мелкие святилища. Купола больших храмов, похожие на закудрявившиеся шапки из войлока, торчали в просветах на заднем плане – и дальше, над крышами домов.

– Смотрите внимательно. Сейчас я поставлю задачу. Тема сегодняшнего занятия: «Поведение ботвы в кризисных ситуациях». – Легат Квинт, военный психолог, обождал, пока все не усвоят тему. Седой, тощий, он сильно потел и все время вытирал лицо платком. – Курсант Катилина!

– Я!

– Пульт управления перед вами. Вы командуете высадкой группы десантных ботов. Задача: создать панику. Высадка уже началась. Приступайте!

Пальцы Катилины забегали по сенсорам. Над окраинами Дхатрапура, выше облаков, возникли десантные боты. Пилоты без нужды форсировали двигуны: рев стоял такой – хоть уши затыкай. Звука по-прежнему не было, в классе царила тишина, нарушаемая сопением будущих либурнариев. Но рев двигателей ощущался физически, по поведению брамайнов на модели. Люди вскакивали, задирали голову, вглядываясь вверх, оживленно переговаривались. На балконах домов появились обитатели квартир. Многие – с детьми на руках.

– Неплохо, – кивнул легат Квинт. – Это все?

С ботов раздался залп. Били болванками по реке. Столбы воды закрыли обзор, обрушиваясь каскадами брызг. Купающиеся паломники ринулись на берег, топча друг друга. Они неслись прочь по лестнице, между двумя розовыми башенками. Изображенные на башнях божки – темно-синий и ярко-красный – благословляли бегунов, улыбаясь.

Второй залп накрыл город по периметру.

– Отлично. – Легат Квинт с удовольствием наблюдал за паникой. Модель Дхатрапура превратилась в кипящий котел. – Высаживайтесь, курсант Катилина.

Десантные боты сели.

– Задача: сбор ботвы. В кратчайшие сроки. Где, по-вашему, расположены места максимального скопления народа?

Катилина задумался.

Дуэль, подумал Марк, глядя, как мучается Катилина. Следующим вызовут меня. Куда бегут все эти брамайны? В убежища? Прочь из города? Марк вспомнил, как вчера вечером к нему подошли Секст и Гельвий. Гордясь миссией секундантов, они из кожи вон лезли, стараясь быть полезными. Мы знаем славную лавочку на Тангамаке, сказал Секст. Оружейную, уточнил Гельвий. С хозяином оговорено заранее, сказал Секст. Дали задаток, уточнил Гельвий. Тебе надо подобрать оружие, сказал Секст. Мы поможем, уточнил Гельвий. Мы уже прикинули, что тебе подойдет.

«Спасибо, не надо», – отказался Марк.

Я понимаю, сказал Секст. Мы тебя чудесно понимаем, уточнил Гельвий. Ты не хочешь встретиться с Катилиной раньше времени. Я все продумал, сказал Секст. Катилина придет в лавочку первым. Мы продумали, уточнил Гельвий. Катилина выберет оружие, уйдет, и мы свяжемся с тобой. Вы не встретитесь в лавочке. Ага, сказал Секст. Вы встретитесь уже на дуэли. Я гарантирую соблюдение правил. Мы гарантируем, уточнил Гельвий. Дуэль состоится в лучшем виде.

«Спасибо, не надо», – вторично отказался Марк.

Оружие, сказал Секст. Ты должен выбрать оружие.

Марк пожал плечами: «У меня есть оружие».

Покажи, хором сказали Секст и Гельвий. И удивились, когда Марк отказался в третий раз. Оружие должно соответствовать условиям, напомнили они. Легкое, для двух рук. Такое, чтоб до первой крови. Без лишнего членовредительства. Мы хотим видеть заранее. Мало ли что ты себе подобрал?

«Если вы забракуете мое оружие, – Марку надоел этот разговор, – я буду драться с Катилиной голыми руками. Так устраивает?»

Да, сказал Секст.

Гельвий промолчал: уточнять было нечего.

– Курсант Тумидус!

– Я!

– Помогите курсанту Катилине. Вы же видите, у человека затруднения. Где, по-вашему, следует собирать урожай в первую очередь?

Яростный взгляд Катилины был предупреждением Марку. Ничего на свете не хотел Катилина меньше, чем этой помощи. Я вчера смотрел на него так же, подумал Марк. Он освободил меня от проклятой травы, а я уставился на него, сжимая кулаки… Клоун, читал я на его лице. Клоун, шут, тебе к форме прилагается красный нос. Что сейчас читает он на моем лице?!

– В храмах, – сказал Марк.

Курсанты расхохотались.

– Зря смеетесь. – Легат Квинт подошел ближе. За спиной легата паника трясла Дхатрапур. Люди бежали кто куда. Мало-помалу в их бегстве начала вырисовываться система. – В храмах, конечно же. Запомните: паникуя, брамайны ищут убежища в храмах. У вас вопрос, курсант Катилина?

– Так точно, господин легат!

– Слушаю вас.

– Это же глупо: прятаться в храмах. Там нет ни защитных сооружений, ни арсенала, где можно вооружиться. В храмах нет войск, способных организовать оборону. Там что, есть подземные ходы, ведущие за город?

– Вряд ли, курсант Катилина. Даже если в отдельных храмах и есть такие ходы, у них ничтожная пропускная способность. Толпа закупорит их намертво.

– Тогда в чем дело?

– Тема сегодняшнего занятия, – повторил легат Квинт, окидывая класс строгим взглядом, – «Поведение ботвы в кризисных ситуациях». Что такое кризисная ситуация, вам известно. Что такое ботва – тоже. Остановимся на поведении. Оно зависит от психологии расы. Брамайны – энергеты. Они черпают свою внутреннюю энергию, способную поднять звездолет или запустить двигун мобиля… В чем, курсант Тумидус?

– В физических страданиях тела, господин легат!

– Что значит смерть для тех, кто с детства привык страдать? Для аскетов и мучеников? Если смерть навсегда – это конец страданиям. Если смерть – шаг к новому рождению, как верят брамайны… Подскажите, курсант Катилина!

– В таком случае, – буркнул Катилина, – смерть ничего не значит.

– Что из этого следует?

«Что?» – без слов спросил класс.

– Брамайны не будут спасаться от смерти. Не будут искать оружие, прибегать к помощи войск. Они и от рабства-то не очень спасаются. Запомните: брамайны – фаталисты. Единственное, что имеет для них значение, – милость богов, которых у брамайнов тьма тьмущая. Поэтому они ринутся в храмы. Милость богов – удача в следующем рождении. Убьют брамайна захватчики, умрет ли он рабом в ходовом отсеке галеры, сейчас умрет или позже – это не слишком принципиально для них. Главное, следующее рождение в лучшем теле, в лучших условиях. Берите брамайнов на коленях у их богов, и не ошибетесь…

Квинт коснулся сенсора на пульте.

Модель изменилась. Грязный, яркий, сказочный Дхатрапур сменился ультрасовременным полисом. Паника никуда не делась. Дороги запрудили машины, в воздухе кишели аэромобы. На город садились десантные боты, форсируя двигуны и стреляя по окраинам.

– Ларгитас, – объяснил легат Квинт. – Техноложцы. Итак, места максимального скопления граждан? Где будете брать ларгитасцев, курсант Катилина?

– В бомбоубежищах, господин легат!

– Разумная мысль. Где вы будете брать гематров в аналогичной ситуации?

– Дома, господин легат. Гематры хладнокровны.

– Ошибаетесь, курсант. Хладнокровие не означает пассивности. Напротив, с гематрами вам придется повозиться. Какие еще есть мнения?

– На пунктах эвакуации? – предположил Марк.

– Именно! На космодромах и в аэропортах. И поторопитесь – гематры в секунду просчитают, успеете вы взять их тепленькими или опоздаете…

Модель схлопнулась.

– Записывайте, – объявил легат Квинт. – Средства создания кризисной ситуации. Точечные бомбардировки и пожары, инфразвук; оптические иллюзии для направления бегства в нужную сторону…

IV

– Докладывает первый навигационный пост. Цель следует прежним курсом, ускорение – без изменений. Время сближения расчетное.

– Докладывает второй навигационный пост. Сопровождение не обнаружено. Тактическая сфера – чисто.

– Докладывает третий навигационный пост, – отрапортовал Марк Кай Тумидус, навигатор-3 по боевому расписанию либурны. – Сфера дальнего обнаружения – чисто.

Каждый офицер абордажной пехоты осваивал в училище две смежные специальности. На корабле не только все системы имели дублирующие контуры. Члены экипажа тоже были взаимозаменяемы, как стандартные блоки. В этом, утверждал дисциплинар-легат Гракх, кроется залог живучести либурны. Марк обучался на навигатора и второго пилота, а еще по собственной инициативе записался на факультатив «Специальные системы вооружения» – самый популярный в училище.

Он перепроверил данные систем слежения. Наблюдение велось больше часа. Космос в радиусе сферы дальнего обнаружения – двадцать световых минут – был девственно-чист. Лишь в одиннадцати с половиной световых минутах болтался планетоид LZ-1243, унылый и безжизненный, сто раз просканированный вдоль и поперек. На границе сферы плоскость эклиптики пересекал блуждающий метеорный поток.

Ну и конечно, цель.

Круизный лайнер «Огнедар» вехденской туркомпании.

Вводная операции была проста: Великая Помпилия вступила в военное противостояние с Вехденской империей. Ведутся локальные боевые действия. В связи с официальным объявлением войны все транспортные средства противника – военные и гражданские – становятся законной добычей помпилианских ВКС. Вперед, либурнарии! У вас развязаны руки!

Отечеству нужны рабы.

Поскольку лайнер мог оказаться приманкой, капитан либурны осторожничал. В капитанах ходил курсант Сулла, чуть не лопавшийся от гордости. Боясь облажаться, он, против обыкновения, не спешил, всюду ища подвох. Навигаторы обшаривали космос, сканируя его во всех диапазонах в поисках вражеских крейсеров, притаившихся в засаде. Либурна тем временем, включив режим скрытности, подбиралась к лайнеру. Скрытность жрала чертову прорву энергии, но в случае удачи урожай обещал окупить затраты сторицей.

– Внимание всем постам! Доложить готовность! Начало операции – через минуту тридцать. Отсчет пошел!

Сулла решился.

Вперив взгляд в вирт-сигнализатор, Марк дважды моргнул, подтверждая готовность, – время голосовых рапортов закончилось. Силуэт лайнера рос: либурна включила форсаж, идя на сближение. На миг Марк пожалел, что не может видеть со стороны, как их корабль, сняв экранирующее поле, возникает из мрака в километре от «Огнедара», словно приговор судьбы. Изображение в контрольной сфере пошло рябью: континуум лихорадило. Это Сулла включил локальные искривители пространства, сбивая настройки гиперсвязи, лишая лайнер возможности вызвать помощь.

– Внимание, «Огнедар»! Приказываю немедленно заглушить двигатели и лечь в дрейф! В противном случае открываю огонь на поражение. У вас шестьдесят секунд. Повторяю…

И – предупредительный залп из плазматоров по курсу.

На лайнере имелось вооружение и защита, предназначенные для встречи с хищными флуктуациями. Но против либурны «Огнедар» был бессилен, как лис против ягуара. Капитан лайнера это отлично понимал. Тридцать секунд, сорок, и ионный выхлоп из кормовых дюз «Огнедара» угас.

– Принимайте на борт абордажную команду! Не оказывайте сопротивления, и всем будет гарантирована жизнь.

Сулла переключился на внутреннюю связь:

– Абордажная команда – по местам! Старт ботов через две минуты!

Дождались, подумал Марк, чувствуя, как вскипает в жилах адреналин. Горите огнем, имитаторы! В пекло ящеров! Реальная операция в условиях, приближенных к боевым. И пусть «Огнедар» – гражданская посудина, арендованная для учебных целей… Отстегнувшись от навигаторского ложемента, он ногами вперед нырнул в «слив». Краткое скольжение, и подошвы ботинок ударили в термосил шлюзового отсека либурны. Рядом из «сливов» с молодецким уханьем выпадали сокурсники. Либурнарии разбирали оружие и карабкались в темное нутро десантных ботов, распахнувших широченные пасти с языками-аппарелями.

Упасть на свое место. Пристегнуться. Проверить снаряжение. Над головой сверкала праздничная иллюминация – огоньки индикаторов.

– Готовность – тридцать секунд!

Тихое подвывание сервоприводов. Аппарель закрылась.

– Слышали? До двадцати процентов валить разрешили!

– Да ты гонишь!

– Сам ты гонишь!

– Спать на вводной меньше надо!

– Это ж просто праздник какой-то!

– С порога валим полнормы. Живые обделаются и сами сдадутся!

– Точно!

Никто не собирался валить условную ботву всерьез. «Универсалы» курсантам выдали «усеченные»: паралич-режим без переключателей огня. Зато рукопашную разрешили в полном объеме. «Держись, ботва!» Марк расплылся в ухмылке. В груди сладко замирало от предвкушения потехи. Сегодня он был под корсетом, в подчинении, что избавляло Марка от лишней ответственности. Курсант Тумидус не подведет, а насчет операции пусть у командира голова болит!

Щеки обжег стыд. Такие мысли – позор для будущего офицера! Для помпилианца! Мы рождены командовать и подчинять! Боишься ответственности? Иди в рядовые, в «десятинщики», как презрительно зовут солдат цивилы. Не ты ли еще утром страстно желал, чтобы тебя назначили капитаном либурны? Центурионом абордажной группы? Где твои амбиции, курсант Тумидус?!

– Двадцать секунд.

Стыд сменился обидой. Все не могут быть командирами. Но почему не я?! Жребий, судьба, прихоть начальства – какая разница! Умом Марк понимал: это ребячество, недостойное либурнария. И все равно трясся от возмущения. Сегодня их манипула впервые вышла на учения в ступенчатом корсете! Капитан контролирует центурионов абордажных групп, те – декурионов, декурионы – рядовых бойцов. А я, Марк Кай Тумидус, в этой вертикали оказался низшим из низших, в основании пирамиды… Да, будут другие учения. Да, я хлебну центурионовой доли полной ложкой. Дослужусь до легата, может быть, даже до консуляр-трибуна. Но первый, почти настоящий бой в космосе…

– Десять секунд.

Марк не знал, что в его крови конфликтуют, тщась прийти к консенсусу, две сыворотки. «Солдатская» – она три с лишним года дрессировала клеймо курсанта Тумидуса, обучая ходить под корсетом, – и «офицерская», дающая возможность самому затягивать в корсет подчиненных. Перестройка психофизиологии, момент перелома. Корень скачков настроения, взрывных эмоций и испепеляющих страстей. Это нужно было пережить, перетерпеть…

– Старт!

– Поехали!

– Хэй-я!

– Прекратить засорять эфир! Тридцать секунд до стыковки.

Борт либурны озарили вспышки: шесть огненных плевков в пустоту. Стайка кургузых металлопластовых жаб выпрыгнула из чрева корабля-матки и понеслась к лайнеру, расходясь в стороны, ныряя под брюхо исполинского кита, чтобы вынырнуть с другой стороны. Пилоты действовали грамотно, по всем правилам абордажного маневрирования. Первое из правил гласило: ни при каких обстоятельствах не перекрывать сектор обстрела кораблю-матке! Добыча опасна, пока она не взята под контроль изнутри. И то бывали случаи…

– Пятнадцать секунд до стыковки.

Кружатся в обзорной сфере звезды, далекие, колючие. Надвигается выпуклый бок колоссальной туши лайнера. Вспыхивает пара огоньков – зеленый и красный. Все остальное погружено во тьму. Как тут отыскать место для стыковки? Но объемная схема «Огнедара» загружена в бортовые компьютеры десантных ботов, места стыковки отмечены, и пилоты безошибочно выводят «летучих жаб» в нужные точки.