Текст книги "Ледяная ловушка"

Автор книги: Геннадий Филимонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Глава XXIII
ПОСВЯЩЕНИЕ В ГОРНОЛЫЖНИКИ

Алисы опять испортилось настроение. Вчера Борис напился. Сначала все было очень мило, он говорил Ларисе комплименты, приглашал ее на каждый танец, очаровательно ухаживал. Но потом… Что-то в голове у него сдвинулось. Мало того, что он начал путать дочку с мамой, так под занавес бухнулся на колени перед местной медсестрой, лечившей Башилкина, и позвал за него замуж. Медсестра, казалось, была шокирована, но утром видели, как она входила к нему в номер. Пробыла она там, правда, минут пять, но тем не менее… Своим поведением он компрометировал маму.

С ним нужно поговорить. Хотя поймет ли? Говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Неужели он действительно влюблен в медсестру? Вчера он увидел ее в первый раз. Авдеев, как самый опытный дипломат, пригласил ее на вечер, чтобы она лучше лечила Башилкина. Это что, любовь с первого взгляда? Но ведь мама гораздо красивее. Все-таки на мужчин в этих вопросах полагаться трудно.

К утреннему автобусу после вчерашнего праздника из взрослых выбрался пока только Виктор, да и то потому, что он уезжал на пару дней в Нальчик. Светлана, так же как и Лариса, решила наконец отоспаться. Борис обещал появиться с минуты на минуту.

Вчера Алиса подошла под вывеску хироманта и, протянув ему руку, спросила напрямую:

– Скажите, Гоша, меня ждет какое-нибудь великое будущее?

– Какое-нибудь непременно ждет, – улыбнулся Гоша. – А если серьезно, то ваша линия успеха соединяется с линией жизни где-то около тридцати двух лет.

– Ничего себе, – вздохнула Алиса. – Мне кажется, так долго не живут.

Она слегка кокетничала, потому что ей ужасно нравилось, что Гоша обращается к ней на «вы».

– Ну что вы, – начал утешать ее хиромант, – ваша линия жизни очень крепка и устойчива. Некоторые проблемы со здоровьем могут начаться где-то с восьмидесяти четырех лет, но если вы будете заниматься спортом, и не для рекордов, а для собственного удовольствия…

– Буду, – сказала Алиса.

– Тогда вам ничего не угрожает. Линия ума у вас тоже хорошая, ум ясный, сразу видите сущность любого человека. Доверяйте побольше себе и никогда не ошибетесь в людях. Дальше… К цели идете прямо, настойчивы, во второй половине жизни появится предрасположенность к мистическим озарениям.

– Я прославлюсь?

– Если будете прилагать определенные усилия. Ваша линия успеха немного спотыкается на линии любви, вы будете очень влюбчивы, но если у человека, который вам встретится, материальное будет превалировать над духовным, то с ним ваш успех может не состояться.

– А как это?

– Вы это легко почувствуете сами.

– А у Бориса, как вы думаете, что превалирует? – с удовольствием выговорила Алиса незнакомое слово.

– Борис являет собой вполне определенный материальный тип. Само по себе это ни хорошо, ни плохо, все зависит от направленности его ума, его устремлений. Они могут привести его и к истинной духовности, и к окончательному падению.

– Понятно.

Сейчас материальный тип плелся к автобусу, еле волоча за собой лыжи. Куда же ведут его устремления? Алиса справедливо полагала, что все сказанное о ней относится и к маме. Только мама совершенно не разбирается в людях. Нужно ей как-то помочь.

– Что же медсестра ответила на ваше предложение? – спросила Алиса, несколько высокомерно приподняв подбородок.

– Какое предложение? – не понял Борис.

– Вы же вчера предлагали ей руку и сердце.

– Да? Надо же… Это сколько же я вчера выпил? А я думал, она меня с Башилкиным перепутала. То-то она мне про своих мам-пап рассказывала. Интересовалась, какая у меня в Москве квартира. Таблетку от головы дала.

Видимо, таблетка помогла Борису плохо, раз он перед подъемом на гору выпил целый стакан глинтвейна. После этого он заметно повеселел, не хватался при каждом шаге за голову и даже пытался петь песни. Пока подъемник тащил его до самого верха, он окончательно пришел в себя.

– Ну что, орлы? – грозно вопрошал он, выстроив ребят перед спуском. – К подвигам готовы?

– Готовы, – ответил за всех Профи. А Алиса всматривалась в помятое лицо маминого ухажера, пытаясь определить его сущность.

– Значит, так, – начал инструктировать Борис, – идите строго за мной, вперед не выскакивайте, делайте все, как я. Если не видите, что впереди за поворотом, сбрасывайте скорость. Если видите, то тоже сбрасывайте. Кто отстанет – подождем, не страшно. Сейчас мы пойдем до кафе «Аи», там будут еще указания.

Начало спуска показалось всем несложным. Примерно так же, как и на вершине, но после поворота, о котором предупреждал Борис, ребята выскочили на ту часть горы, с которой можно улететь туда, где ползали едва заметные машины-букашки. Здесь все было изрыто буграми величиной с метр, и если бы ребята не научились проходить их наверху, то сейчас могли бы спускаться только на пятой точке.

Тоник старался не смотреть вниз. Вчера в гостиницу привезли девушку, которая упала именно в этом месте. Опытная горнолыжница, она просто потеряла равновесие, и все. Она пролетела через две каменные гряды, а поймали ее ниже кафе «Аи». Как ни странно, никаких особенных повреждений, кроме синяков и шишек, у нее не нашли. Спасатели объясняли это тем, что она сразу после падения потеряла сознание и поэтому кувыркалась в полностью расслабленном состоянии.

Приходилось быть предельно осторожным. Борис, пройдя основную массу бугров, поджидал ребят, как бы страхуя на случай падения, хотя на самом деле он ничем не смог бы помочь, разве только поймать отскочившую лыжу.

К счастью, спуск закончился благополучно. К кафе «Аи» все подъезжали победителями. Но еще предстояло пройти оставшийся отрезок трассы до самого выката.

– Первое испытание прошло успешно, – после небольшого отдыха официальным голосом говорил Борис, – но не будем почивать на лаврах. Впереди нас ждет самое страшное, но и самое увлекательное: траверс, предельные уклоны, выкат с камнями и проплешинами. Возможен на повороте вылет в реку Баксан, но это исключительно на любителя. Прежнее пожелание относительно скорости остается в силе.

До самого траверса спускались примерно так же, как и на втором уровне. Высота была меньше, но это ничуть не снижало опасности. Хотя уже можно было поглядывать по сторонам. Алиса даже заметила, что к опорам подъемника на уровне одного метра от снега привязаны полосатые матрасы.

– Борис, а для чего эти матрасы? – не удержалась она от вопроса.

– Чтобы не стукнуться об опору.

– А почему они так высоко?

– Раньше они были там, где нужно, а сейчас снег подтаял, а матрасы остались.

– Почему же их не перевяжут на новое место?

– А если завтра опять снег? – резонно возразил Борис. Потом снова начал давать инструкции: – Траверс проходим по одному. Скорость сбрасывайте кто как умеет. Можно плугом. В конце нужно остановиться. Кто пойдет после меня?

– Павлик, – сказал Тоник, вспомнив, как тот на Эльбрусе просил у него лыжню.

– Отлично, – Борис посмотрел на часы и, слегка толкнувшись, покатился по узкой тропинке, нависшей над крутейшим обрывом, с уклоном в сторону Донгузского ущелья.

Немного подождав, за ним тронулся Профи. Ему было сложнее сбрасывать скорость, поэтому он старался сразу взять дистанцию с запасом.

Алиса взглянула на Тоника. Обычно красноречивый, в горах он чаще молчал. Что с ним произошло или происходит, она еще понять не могла.

– Езжай сначала ты, – наконец-то сказал он, – а то одна здесь останешься.

– Ты пропускаешь меня вперед. Очень мило, – улыбнулась она. – Говорят, этот обычай родился еще в каменном веке, когда мужчины, желая проверить, есть ли в пещере медведь, первой пропускали туда женщину.

Тоник молча оттолкнулся, объехал Алису и помчался вслед за Профи. С криком «Ты что, шуток не понимаешь?!» Алиса стремительно неслась за ним.

Борис едва успел отъехать в сторону, как следом вылетел Профи, а потом и все остальные. Алиса уже почти догоняла Тоника, и чтобы избежать столкновения, ему приходилось отталкиваться палками. В самом конце, желая снизить скорость, он прыгнул, поставив лыжи под углом девяносто градусов. Алиса сделала тот же маневр, но не удержалась на ногах и стала заваливаться на него.

– Держись, – закричал Тоник, и они вдвоем покатились со склона.

К счастью, этот участок был не очень высок, и они скоро остановились. Пришлось собирать лыжи и палки, а потом продолжать спуск. За счет своего падения они прошли самый крутой и опасный участок склона. Профи даже не рискнул туда соваться со своей доской и спустился старым добрым способом – на своих двоих.

Дальше оставался самый комфортный участок трассы, если бы не весна и нехватка снега. Извилистая дорога огибала гору, постоянно снижаясь, скорость все время нарастала, а сбросить ее было не просто – дорога узкая, и камни очень часто попадались на пути. Один маленький камешек мог запросто выбросить человека на жесткий наст, да и лыжи тоже не железные.

Борис шел по трассе первым, предупреждая о камнях и резких поворотах. Тоник с Алисой едва успевали реагировать на неожиданно возникающие препятствия, а Профи половину дороги вообще проехал по самому краю, где было больше снега.

Ему не повезло больше всех. Он догнал Бориса на одном из узких участков трассы, где не мог маневрировать, и прошелся по камню. Иначе им бы пришлось столкнуться. Доска заскрежетала, Профи чудом не потерял равновесие и остаток пути катился, перенеся центр тяжести на уцелевшую часть доски.

Обогнув гору, они подъезжали к подъемникам с другой стороны. Борис правильно решил, что для начала им лучше спускаться к выкату здесь. Иначе они могли вернуться, раздолбав не только сноуборд, но и лыжи. И хорошо, если не ноги. На Чегете спасатели со стальной люлькой целыми днями шныряли по склону, вытаскивая травмированных, как раненых с поля боя.

Остановившись около закусочной, они вставили лыжи в снег, отряхнулись и стали рассматривать сломанный сноуборд. Восстановить его уже было невозможно. Борис незаметно отошел к киоскам, купил бутылку белого сухого вина и вернулся обратно.

– Внимание, – громко сказал он.

Все обернулись, и он выплеснул вино им в лица.

– Борис, вы сошли с ума! – возмутилась Алиса.

– Поздравляю вас со спуском и с крещением, – торжественно провозгласил он. – Теперь вы настоящие горнолыжники.

Какой-то парень, только что снявший лыжи, подошел к ним поближе.

– А вы не могли бы и меня окрестить? – попросил он. – Я тоже сейчас первый раз спустился с Чегета.

– Пожалуйста, – Борис широким жестом плеснул на него вина.

– Спасибо, ребята. Я скоро приду. Полканов долгов не оставляет, – сказал парень и исчез в очереди.

– Что у тебя с доской? – спросил Борис у Профи.

Вместо ответа тот показал широкую вмятину, от которой начали расходиться лучики трещин.

– Да, друг, – посочувствовал Борис, – откатался. Поразительно, как она у тебя в первый день не сломалась. Я лично, кроме тебя, не видел человека, который бы катался на самодельной доске. У людей даже фирменные крошатся за сезон, а твоя, если не этот камень, еще бы послужила. Ты прямо гений какой-то.

– Он не гений, а Профи, – сказала Алиса. – Все умеет.

– Все уметь невозможно, – из скромности возразил Профи.

– Но стремиться к этому нужно, – заметил Борис. – Хорошая позиция, одобряю.

– А мне кажется, – вступил в разговор Тоник, – лучше уметь что-нибудь одно, но как следует.

– Ты за узкую специализацию, – определил Борис.

– А Павлик все умеет как следует, – настаивала на своем Алиса. – Поэтому его и прозвали Профи.

– Друзья, – подошел к ним только что окрещенный Борисом парень. – Разрешите пригласить вас к моему столу. Александр Полканов, – представился он. – Предприниматель.

– Ну что вы, Саша, у нас сейчас будет свой стол, – отказался Борис.

– Обижаете. У меня сегодня как-никак день рождения, а отметить не с кем. А вы мне сразу понравились – хорошие ребята. Я людей насквозь вижу. Пойдемте, вы же не знаете, как тяжело одиночество, особенно в такой день, – сокрушенно вздохнул он, немного переигрывая.

– Правда, Борис, мы же с вами. Зачем обижать человека? – горячо вступилась за него Алиса.

– Я пас, – Борис поднял обе руки, тем самым соглашаясь с ней.

На столике, облюбованном Сашей, стояли стаканчики с дымящимся глинтвейном, лежали чипсы, орешки в пакетиках, шоколадные конфеты.

– За вас, друзья мои, – поднял стаканчик Полканов. – За то, что у вас еще все впереди. У меня впереди уже ничего нет. У меня все есть сейчас. Квартиры, машины, дачи. Мне не для чего больше жить. Я сегодня хотел разбиться, упасть с Чегета, но не повезло. Зато я встретился с вами, со своей молодостью, со своими надеждами. И я словно родился заново.

– Можно чуть-чуть? – Алиса показала глазами на глинтвейн. Борис снисходительно кивнул. – А сколько вам лет? – спросила она, взяв стаканчик в руки.

– Ужасно много. Я достиг возраста Иисуса Христа и сегодня наконец принял крещение. Я чувствую себя так, словно мне две тысячи лет.

– А выглядите вы как юноша, – сделала ему комплимент Алиса.

– Вы находите? – сразу оживился Полканов. – А знаете, почему я к вам подошел? Я видел ваш портрет во Флоренции, в галерее Уффици. Я сидел три часа перед полотнами Боттичелли и плакал.

– Что же вас так расстроило?

– Недостижимость идеала. Я и не мечтал о таком счастье – говорить со столь совершенным созданием…

– Послушай-ка, друг, – остановил поток его словоизлияний Борис. – Девочке недавно исполнилось четырнадцать лет. Ты попал не по адресу.

– Вы не поняли, – обиделся Саша. – Я же только восхищаюсь.

– Так! – раздался сзади возмущенный голос Ларисы. – Это что же здесь происходит? Борис, как ты прикажешь мне это понимать? Вчера ты приставал к моей дочери, а сегодня поишь ее вином.

Лариса пришла в спортивном костюме, но без лыж. Значит, кататься она не собиралась.

– Он не виноват, это я пою ее вином, – вмешался Полканов. – Кстати, вы знаете, что ваша дочь – ангел?

– А ну-ка, ангел, марш домой. Сейчас же иди в гостиницу, там поговорим.

– Мама, мне уже не десять лет, – неожиданно для себя сказала Алиса.

– Что? Если через полчаса ты не придешь в гостиницу, то завтра мы уезжаем домой! – твердо выговорила Лариса и, развернувшись, быстрым шагом пошла в сторону леса.

Борис вздохнул, пожал плечами и, забрав из сугроба лыжи, отправился за ней.

– Продолжим наш праздник, – поднял стаканчик Полканов. – Теперь нам никто не сможет помешать.

– Спасибо, – отодвинул от себя глинтвейн Тоник, – но нам нужно идти.

– Да, – подтвердил Профи, – нам пора.

– Я думаю, это каждый должен решать для себя сам, – сказал Полканов, внимательно глядя на «свой идеал».

– Мальчишки, вы идите, а я вас догоню. Алиса напряженно смотрела, как на ярко светившее солнце надвигалась большая серая туча.

– Пойдешь одна через лес? – не понял Тоник.

– А что?

– Да это не проблема, ребята, я провожу, – вмешался Полканов. – Машины, правда, у меня с собой нет, зато личная охрана обеспечит нам безопасность. Можете не беспокоиться.

– Да нет, спасибо, – сухо сказал Тоник. – Мы лучше подождем.

– Как хотите.

Словно по заказу, с неба повалил крупный, пушистый снег. Такие снежинки делали в школе из ваты и вешали на веревочках. Сейчас они спускались в горячий глинтвейн и таяли. В одно мгновение все вокруг приобрело сказочный вид, даже горнофляжники стали похожи на Санта-Клаусов, стоящих в очереди за подарками. Смутные очертания гор стали теряться в сплошном беспорядочном кружении белых пачек заблудившихся танцовщиц.

– Все-таки нужно идти домой, – с сожалением сказала Алиса. – Саша, вы с нами?

– Если вы не против.

– Почему я должна быть против? Вы живете в гостинице «Иткол»?

– Нет, в «Чегете». А в «Итколе» я еще ни разу не был. Грех не воспользоваться таким случаем.

Бизнесмен оставил свои лыжи друзьям, которые, оказывается, все это время стояли за соседним столом, и хотел помочь Алисе, но его опередил Профи. Забросив останки сноуборда далеко в сугроб, он взял ее лыжи и понес в гостиницу.

Алиса с Сашей, не торопясь, брели вслед за ним, а рядом плелся Тоник. Он проклинал все на свете, но не мог ничего изменить. Приходилось слушать бесконечный рассказ Полканова о его новогодних каникулах в Таиланде.

Глава XXIV
ПОЦЕЛУЙ СНЕЖНОЙ КОРОЛЕВЫ

Снег валил не переставая. За несколько часов, пока ребята обедали, отдыхали, во дворе появились пухлые сугробы. Сидеть в гостинице в такую погоду казалось преступлением. Алиса сама зашла за ребятами. Мама с ней принципиально не разговаривала. Полканов давно вернулся к себе, вырвав у своей юной дамы обещание появиться завтра в кафе «Аи».

На самом деле это ровно ничего не значило.

Алиса не любила, когда на нее давят.

– Привет, зубрилки! – весело воскликнула она, увидев друзей с учебниками в руках. – Готовитесь к школе?

– А ты что, уже все выучила? – спросил Профи, спрыгивая с кровати. Тоник читал книгу, лежа на животе, и даже не повернулся к ней.

– Все выучить невозможно, да и не нужно это никому. Я все равно буду актрисой. Антон, а ты почему не здороваешься?

– Как будто бы виделись сегодня.

– Обижаешься из-за Шурика?

– Какой он тебе Шурик? Дяденька тридцати с лишним лет.

– И совсем не похоже. Кроме того, с ним интересно. Он много видел. Где он только не побывал!

– Да в его возрасте уже можно полмира объездить, – усмехнулся Профи.

– Что-то не у всех получается. А он мне нужен по одному делу. По какому – пока сказать не могу.

– И не очень-то интересно.

Алиса подошла к окну, отдернула штору.

– Хватит вам валяться, смотрите, как хорошо на улице. Пойдемте снежную бабу лепить.

– Если лепить, так уж королеву, – сказал Профи.

– А ты сможешь?

– Ты же сама говорила, что я все могу.

– Я придумала, – Алиса даже захлопала в ладоши. – Давайте вылепим рыцарский замок. Вон там, под соснами. А внутри, если хочешь, поселим Снежную королеву. Вы станете Каями, а я Гердой. И я буду освобождать вас от ее плена.

– Замок – это интересно, – одобрил Тоник. Он достал с балкона небольшой фанерный ящик из-под посылки. – Будем кирпичи снежные делать.

В сплошной пелене снежинок звуки терялись, поглощаемые спускавшимися сумерками. Небольшое пространство под соснами становилось тем особенным, уютным участком планеты, где хотелось бы построить дом, пусть далее из снега, пусть даже на время и пусть даже не для себя.

Ребята сосредоточенно скатывали снежные шары, закладывая их в основание будущего замка. Им хотелось успеть закончить основную работу сегодня, чтобы завтра утром, подойдя к окну, люди увидели бы чудесный замок со сказочными героями.

Выстроив стены, ребята разделились: Тоник стал вылепливать башенки, а Профи вместе с Алисой занялись Снежной королевой. Сначала они построили трон, а потом посадили на него владычицу ледяных просторов.

Тоник подключился к ребятам, когда Снежная королева уже готова была повелевать и дарить милости. Он сбегал к гостинице, отыскал кусок большой сосульки и вставил его королеве вместо сердца.

– Поцелуйтесь с ней, – неожиданно потребовала Алиса.

– Зачем? – не поняли ребята.

– Так надо. Поцелуйтесь.

– И что будет?

– Увидите.

Пожав плечами, Тоник коснулся губами холодной щеки королевы.

– Нет, в губы, – снова потребовала Алиса.

– В губы так в губы, – пробормотал Тоник. – Такой же снег, что в одном месте, что в другом.

– Теперь Павлик.

Профи быстренько чмокнул королеву и повернулся к Алисе.

– И что теперь?

– А теперь… – Алиса задумчиво посмотрела в сторону. – Она заколдовала вас, а я расколдую.

Она повернулась к ребятам. Друзья переглянулись и, пожав плечами, пошли к гостинице.

– Вы куда? – закричала Алиса. – Подумали, что я целоваться с вами буду. Очень нужно. Да стойте вы! Приходите завтра в бассейн купаться, если снег не кончится.

– Какой бассейн? – спросил Профи.

– В поселке Терскол, кажется. Спросите у кого-нибудь, здесь все его знают. Мы с мамой пойдем, если помиримся, на десять часов утра.

– За вами зайти?

– Не надо. Лучше сразу там, в воде, встретимся. Я хочу с ней по дороге поговорить. Придете?

– Конечно, – сказал Профи.

Ему все равно теперь с горы не на чем было кататься. Хоть в бассейне поплавать, и то хорошо.

Когда Алиса пробралась к себе в номер, мама уже спала. Но ночью, сквозь сон, девочке послышался тихий плач. Она знала эти звуки, они были хорошо знакомы ей по тем дням, когда ушел папа…

Глава XXV
ШАГ В ПРОПАСТЬ

Утром Алиса решила не будить маму. Снег валил так же безостановочно, как и вчера. Она взяла купальник, полотенце, оделась потеплее, чтобы не простыть после бассейна, и вышла на улицу.

Замок оброс большими шапками снега. Снежная королева стала похожа на сурового рыцаря, приставленного охранять ледяное жилище. Алиса подошла к нему, провела рукой по лицу, сбрасывая лишний снег. Бедный рыцарь, как тебе одиноко.

Около гостиницы фырчали автобусы, готовые везти к подножию гор самых заядлых горнолыжников. Таких набралось не очень много, большинство надеялись переждать непогоду, а потом кататься в свое удовольствие по глубокому снегу, не боясь угодить в расщелину. Видимость сегодня была неважная.

Мимо пробежал какой-то человек, хлопая теплыми рукавицами. Алиса пригляделась – это Борис, налегке, без лыж, торопился на автобус. Он был один.

– Борис, – крикнула она, – а где мама? Вы куда?

Борис на бегу показал на часы, потом бессильно развел руками и запрыгнул в начинающий трогаться автобус.

Алиса только сейчас сообразила, что она могла бы на этом автобусе проехать хотя бы половину дороги до бассейна, но было уже поздно. Второй автобус тоже выруливал на дорогу. Теперь придется идти пешком. Может быть, все-таки зайти за мамой? Но в этом случае придется сказать о Борисе. Она расстроится. С Борисом лучше поговорить самой.

Алиса, не торопясь, шла по заснеженной дороге и думала о предстоящем разговоре. Им с мамой Борис не нужен, это ясно. Мама, правда, пока это еще не понимает. Ничего, поймет. Но если он завез их в горы и теперь прячется, то это просто непорядочно. Он должен хотя бы соблюдать приличия. И мама переживает. А ведь на самом деле он не стоит папиного мизинца.

Дойдя до поворота к Чегету, Алиса немного подумала и решительно повернула к подъемникам. Этот разговор откладывать больше нельзя. Борис садился в автобус, который шел на Чегет. Если его нет внизу, то он наверняка в кафе «Аи». Без лыж здесь больше некуда деться. А если бы он пошел в бассейн, то захватил бы с собой хоть полотенце.

Мальчишки, наверное, ее ждут. Смешные. Не понимают, что, когда они вместе, она должна к ним относиться одинаково. Или почти.

Как к братьям. С Тоником у нее, конечно, совсем другие отношения, но их не нужно подчеркивать. Ведь Павлик тоже хороший, зачем же его обижать?

Алиса заплатила за подъем к кафе «Аи», уселась в кресло и поплыла над соснами. Бассейн, где купались сейчас ребята, остался далеко внизу за деревьями.

А Тоник в это время соревновался с Профи на дальность плавания под водой. Поперек они бассейн переплывали легко, а вот вдоль не хватало дыхания. Нужно было еще суметь не уткнуться в боковую стенку. Оказалось, что не так просто плыть по прямой, хоть они глаза в воде не закрывали.

Вместе с ними купалась еще группа девчонок, которые забавно визжали, если их дернуть неожиданно за ногу. Тоник старался не злоупотреблять этим приемом, но не мог удержаться и не схватить при случае рукой за розовую пятку. Тем более что на самом деле никто не обижался и всем было весело.

Его беспокоило только отсутствие Алисы. Вчера она сама позвала их в этот бассейн, попросила за ней не заходить, можно было подумать, что она с мамой уже купается здесь с самого утра. Но бассейн открылся в десять, а Алиса так и не появилась.

Ничего не сказав Профи, он прошел в раздевалку, тщательно вытерся мохнатым полотенцем, а потом, неожиданно для себя, быстро оделся и вышел из бассейна.

Ветра не было, поэтому он не боялся простудиться. Теплая шерстяная шапочка надежно прикрывала слегка влажные волосы. Тоник выбрался на шоссе и быстрым шагом направился в сторону «Иткола».

– Здорово, командир, – услышал он знакомый голос сквозь рев мотоцикла. Это Заур притормозил рядом с ним. – Садись, подвезу. Тебе куда?

– В «Иткол», – крикнул ему в ухо Тоник, усаживаясь на сиденье.

Мотоцикл с места рванул вперед. Заур включил фару, чтобы улучшить видимость, но она не очень помогала, снег летел на них такой плотной стеной, что пришлось сбрасывать скорость. Тем не менее до «Иткола» они добрались сравнительно быстро. Заур остановил мотоцикл у самого входа.

– Подари девушке, друг, – протянул он Тонику шоколадку «Аленка», – той самой. Может быть, она мне с балкона рукой махнет. Сделаешь?

– Конечно, Заур. Я быстро. Перепрыгивая сразу через несколько ступенек, Тоник вбежал на третий этаж.

– Лариса Сергеевна, – сунул он голову в дверь, – Алису можно?

– А разве она не с вами в бассейн пошла? – встревожилась Лариса.

– Нет, ее с нами не было.

– Но вот же, она взяла полотенце и купальник, я специально проверяла.

– Наверное, куда-нибудь зашла по дороге, – предположил Тоник.

– Куда?! – Лариса Сергеевна стала лихорадочно одеваться. – Куда она могла зайти?

Тоник заскочил к себе в номер, взял отцовские горнолыжные ботинки и побежал вниз. Хранилище для лыж было еще открыто. Неподалеку, как былинный богатырь на Коньке-Горбунке, сидел на мотоцикле Заур.

– Подбросишь до «Чегета»? – схватив отцовские лыжи, бросился к нему Тоник. – Алиса пропала. Может, она в кафе «Аи».

– Садись, – коротко бросил Заур.

Через десять минут он высадил Тоника перед подъемником, а сам поехал к бассейну. Вдруг Алиса пошла на следующий сеанс и не встретилась им на дороге?

А Тоник уже уносился вверх, крепко прижимая к груди отцовские лыжи. Понадобятся они ему или нет, он еще не знал.

Редкие лыжники внизу катились плавно по большим полуокружностям: видимо, свежий снег не давал им особенно разгоняться. Да это и опасно. Отец рассказывал, что если с раскатанного склона выскочить на скорости в мягкий снег, то лыжи резко останавливаются, крепления не срабатывают, а ноги ломаются в голени, как спички.

Соскочив с кресла, Тоник направился было к кафе «Аи», но вдруг заметил около подъемника Бориса. Натянув до самых глаз спортивную шапочку, он топтался неподалеку, словно кого-то ждал.

– Борис, – позвал его Тоник, – вы Алису не видели?

– Видел, – ответил тот сразу, – она поехала наверх.

– Спасибо.

Тоник сразу развернулся обратно и, только усевшись в кресло, подумал о том, что не спросил, на лыжах ли была Алиса. Ее мама тоже не посмотрела, на месте ли горнолыжные ботинки дочери. Хотя, иначе, что ей делать наверху? В такую погоду, при ее технике, если кататься, то только там.

На всякий случай он внимательно всматривался в скользящих внизу лыжников, но Алиса среди них не попадалась. Конечно, она должна кататься на бугеле.

Но наверху оказалось, что бугельный подъемник не работал. Чтобы это понять, пришлось подъехать почти к самому обрыву, и теперь Тоник ругал себя за это. Алиса могла в это время проскочить мимо него и начать спуск. Из-за сильного снегопада он мог ее не заметить.

Убедившись, что здесь Алисы точно нет, Тоник стал спускаться, надеясь догнать ее, если она решилась одна на такое рискованное предприятие. Идти по целине на лыжах оказалось несложно, хоть и тяжелее поворачивать. Можно было скользить по склону без особых усилий. Конечно, Алиса могла бы решиться на спуск, раз это кажется настолько приятным и легким.

Внезапно уклон резко увеличился, носки лыж зарылись в снег, и Тоник полетел, распластавшись, в свежий сугроб. Одна из лыж скатилась метров на десять вниз. Пока он добрался до нее, видимо, оказался в низине – все вокруг было в сплошном белом тумане. Встав снова на лыжи, он потерял точную ориентацию и повернул значительно правее, чем было нужно, потому что уклон везде казался одинаковым. Теперь он старался сильнее садиться на задники лыж, чтобы кончики всегда торчали из снега. Ему казалось, что он сможет ехать так до самого низа, но совершенно неожиданно перед ним возник пустой провал пропасти. Взяв резко влево, Тоник почувствовал, как весь снежный массив оседает вместе с ним. В следующее мгновение он опрокинулся на спину и полетел в пропасть.