Текст книги "Огненный шар. Книга 2"

Автор книги: Геннадий Эсса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 9

Наконец они дождались, когда разрешили выйти на улицу. Жан взял Лизу за руку и по лестничному маршу повел наверх.

Дождь кончился, и тучи развеял ветерок, который тут же обдал и их лица.

В душном помещении, да еще с покойниками, Жан старался сдерживать даже свое дыхание, а сейчас вдохнул свежий воздух полной грудью, и у него закружилась голова. Он схватил Лизу за плечо и пошатнулся.

– Что с тобой? – спросила она и остановилась.

Он взглянул на дом, в котором они провели все это время, пытаясь запомнить его, и с трудом улыбнулся.

– Ничего, все нормально.

– Ты такой бледный, – заметила Лиза.

– Еще бы. Я не переношу мертвецов, – признался Жан.

– Их тут полгорода. Мне уже пришлось их повидать.

Жан огляделся по сторонам.

– Идем к твоим родственникам на эту Морскую улицу, – сказал он подавленным голосом.

– Ты еще вернешься сюда, как договаривался? – спросила Лиза.

– Не знаю. Идем пока отсюда. Надо до утра еще определиться. Не замерзать же нам здесь, на улице.

Он обхватил Лизу руками, приподнял ее, закружился.

– Ты сумасшедший, – завизжала она, обхватив его за шею. – Опусти немедленно, уронишь.

– Тебя – никогда. Я ведь тебя люблю.

– Дурачок, отпусти, люди смотрят.

– Пусть смотрят. Мне все равно.

Они быстро зашагали к Невскому проспекту, и вот уже та самая Малая Морская…

– Не забыла адрес? – спросил Жан.

– Я его и не знала. Этот дом я всегда найду по памяти. Помнишь этот угол, где вы с Ником меняли у старушек вещи на хлеб еще в семнадцатом году?

– Разве здесь?

– Да. Значит, забыл. А вот и дом, идем под эту арку.

Они вошли во внутренний дворик. В углу была огромная куча мусора, и множество крыс бегали вокруг.

Лиза остановилась как вкопанная.

– Боишься?

– Я их терпеть не могу, – сказала она. – Говорят, они и на людей бросаются, когда голодные. Смотри, какие у них глаза злые.

Жан подхватил ее на руки и внес в темную парадную. Они поднялись по лестнице и остановились напротив дверей квартиры.

– Это здесь, – тихо сказала Лиза и постучала. – Я так давно здесь не была.

– Не стучи, – остановил ее Жан. – Видишь, дверь забита на гвозди и опечатана. Такое впечатление, что здесь давно уже никто не живет.

Лиза растерянно посмотрела на Жана.

– Что будем делать? – У девушки совсем упало настроение.

Жан постучал в соседнюю дверь.

– Кто там, – раздался тихий старческий голос.

– Мы хотели узнать, что с вашими соседями? Я их родственница, – сказала Лиза.

Щелкнул замок, и выглянула пожилая худая женщина.

– Здравствуйте. Скажите, где жильцы из этой квартиры? – спросил уже Жан.

– А вы-то кто будете?

– Мы родственники. Хотели их навестить, но дверь опечатана.

Женщина в длинном старом халате вышла на площадку, внимательно всмотрелась в лица молодых людей.

– В этой квартире никто не живет. Хозяина убило при обстреле, а жена его и девчонка еще месяц назад умерли от голода, – стала объяснять женщина. – Квартиру заколотили, а ключи у старшего по дому. Зря вы пришли. Вы здесь уже никого не найдете, молодые люди.

Лизе стало плохо от услышанного. Она прислонилась к стене и замерла.

– Как же так? – удивился Жан.

– А вот так, молодой человек, война никого не щадит, – женщина направилась к своей квартире.

– Где этот старший живет? Нам к нему надо.

– В соседней парадной, на первом этаже. Старичок, Петр Николаевич.

– Он сейчас дома?

– Где ему еще быть? Он без ноги, поэтому никуда и не ходит. Вы его застанете, идите. Он вам все подробно расскажет.

Жан взял Лизу за руку.

– Спасибо, – сказал он. – Идем к этому Петру Николаевичу.

Старик сразу открыл дверь.

– Я Зотова Елизавета, – представилась девушка. – Хотела узнать о своих родственниках.

Петр Николаевич снял очки и вздохнул.

– Умерли ваши все, – сказал он. – А этот молодой человек кто?

– Это мой брат.

– Умерли, дочка, и я квартиру забил, чтобы кто попало не лазал. Сейчас, знаете, кого только нет.

– Мы можем пожить там некоторое время? – спросил Жан.

– Так как ваша фамилия? – еще раз переспросил старичок.

– Зотовы.

Он исчез за дверями и вскоре снова появился.

– Вот ключи, – сказал он. – А гвозди там маленькие, дерните посильнее и откроете.

Лиза взяла ключи.

– Спасибо вам, – сказала она. – Когда покинем квартиру, принесем ключи обратно.

– С Богом, ребята.

Жан с Лизой поспешили открывать дверь.

– Ну, что, сестра? – улыбнулся Жан, – поживем еще и в этих временах?

– Поживем, брат, только я тебя умоляю, не суйся ни в какие дела и под пули тоже.

Жан со всей силы рванул дверную ручку, и дверь открылась. Снова выглянула соседка.

– Дома старик? – спросила она.

– Да, вот ключи дал, – Лиза показала ключи, чтобы она ничего плохого не подумала.

Они вошли в темный коридор, и Жан постепенно стал узнавать это помещение. Коридор был совершенно пуст. В комнате посередине стояла буржуйка с трубой в форточку. Рядом стол с двумя стульями и старый диван.

– Я открою окно, надо проветрить, – сказал он.

Лиза прошла в спальню.

– Жан, смотри, та же старая большая кровать, – крикнула Лиза.

Жан вошел в спальню.

– А где все остальное?

– Вон в углу свернуто.

– Тогда живем, – улыбнулся он и стал раскладывать на кровати матрац. – Есть простынь?

Лиза заглянула в шкаф.

– Что-то есть, – сказала она и выложила, что было из постельного белья, на кровать. – Я сама постелю. Тут так холодно.

– Там в углу я видел немного дров, – сказал Жан.

Он нашел спички и разжег буржуйку, сырые дрова еле разгорались, и они уселись рядом, чтобы согреться.

– Наверное, нельзя жечь огонь в квартире, – тихо сказала Лиза. – Дым вон какой валит из трубы. Это опасно.

– Плевать. Раз она здесь стоит, значит, ею пользовались. Надо что-то о еде подумать. К этой подруге из бомбоубежища только завтра идти. Ты наведи порядок, а я схожу, может, что и раздобуду.

Жан вышел на улицу и осмотрелся. Куда идти, он не знал.

Лиза принесла воды, поставила чайник на горячую плиту, нашла на кухне даже заварку, засыпала в чайник и подошла к окну, которое выходило во двор.

Она с тревогой смотрела на большую кучу мусора, где бегало множество крыс, и на арку, из которой вышел Жан.

Только часа через три Жан вернулся домой, и Лиза бросилась ему на шею.

– Ну что так долго? Я за тебя волновалась, – сказала она, целуя его лицо.

– Пока военных нашел, вот дали полбуханки хлеба и немного сахара, – он выложил из пакета все на стол.

– У нас дрова кончились, – сказала Лиза.

– Сейчас будут. – Жан направился снова к выходу.

– Ты куда? Опять долго тебя не будет? Я с тобой.

– Там же крысы, а ты их боишься. Вода у нас еще есть?

– Я уже второй раз чайник кипячу, чтобы чай попить.

– Помыться хотелось бы, – мечтательно произнес Жан.

Лиза заглянула в душевую.

– Воды нет. Стоят пустые два ведра.

– Давай их сюда. Пойду воду искать.

– За дровами куда пойдешь?

– На помойку. Там я видел доски. Наломаем – будут дрова.

– Смотри, осторожно, там эти гадкие крысы.

– Они меня не тронут. У них еще есть там, что жрать.

На этот раз Жан вернулся быстро. Он принес целую охапку сломанных досок и с шумом вывалил у печки.

– Молодец, с тобой не пропадешь, – сказала Лиза, не скрывая восторга.

– Внизу, во дворе колонка есть, я видел, там люди воду брали. Сейчас принесу, я очередь там занял. – Жан снова вышел из квартиры.

Они уселись за стол, Лиза разлила горячий чай, а Жан нарезал хлеб.

– А завтра что будем?

– Надо до завтра еще дожить, – ответил Жан. – Там, у твоих бывших родственников, ничего не осталось?

– Нашла немного крупы и рис. Завтра сварю что-нибудь.

Они пили чай с сахаром, ели хлеб и молча смотрели друг на друга.

– Никогда бы не мог представить, что твоя тетушка нас сюда зашлет, – признался, после долгого молчания, Жан. – Одни горячие точки. Петербург мы с тобой строили, революцию свершили, теперь повоюем немного… Что возьмешь: старая женщина с больным воображением. Нет чтоб куда-нибудь в будущее отправить. Все в какую-то историю засылает.

– Я и этому рада, лишь бы быть только с тобой, – улыбалась Лиза.

– Дай бог ей здоровья, чтобы не померла, иначе оставаться нам здесь до самой победы.

– Это сколько? Когда победа будет?

– Через пять лет, в 1945-ом, весной.

Лиза даже вздрогнула, но сразу взяла себя в руки.

– Нет, тетушка не умрет. Она вечная.

– Ничего вечного нет. Даже мумии рассыпаются от времени.

– Она же не мумия, а живой человек, – обиделась Лиза.

– Тем более.

– Ей уже сколько лет? – Лиза стала подчитывать на пальцах.

– Почти триста без малого, – опередил ее Жан. – Она от сквозняка уже рассыпаться должна.

– Ну, Жанчик, не болтай, – попросила Лиза. – Ты согрелся? Я постель уже застелила. Раздевайся и иди мыться, там уже вода нагрелась. А я выстираю твои вещи и, пока горит печка, они быстро высохнут. Там полотенце я повесила. Душ не работает, так что мойся и воду бери прямо из ведра, она теплая.

– А ты?

– Там хватит и мне.

– Давай я сам свои вещи постираю, – сказал Жан, снимая с себя куртку, джинсы и рубашку. – У тебя есть вещи грязные?

– Нет, ты не беспокойся, – сказала Лиза, выставляя мокрую обувь Жана у буржуйки.

Жан разделся, сам постирал свои вещи и вынес в комнату.

– Бесстыдник, – покраснела Лиза, увидев его голого.

– Куда вешать?

– Давай, я сама. Надо, чтобы к утру они высохли.

– Нечего дома сидеть. Не на курорте. Мне еще в отряде надо появиться у Кировского завода. Неудобно как-то получается, скажут – сбежал или еще чего, дезертиром назовут.

– Я с тобой.

– Вот завтра все и решим.

Лиза развешивала вещи, а сама не отрывала от Жана глаз.

– Ты все такой же, – заметила она.

– Какой – такой же?

– Прекрасный! – она подошла к Жану, обняла за талию и прижалась лицом к его груди. – Ты такой горячий.

– Я всегда такой, – прошептал он и стал раздевать Лизу. – Пойдем мыться вместе. Я без тебя не могу.

Лиза помогла ему себя раздеть, и они ушли в душевую.

Жан обливал теплой водой себя и свою подружку, нежно лаская руками ее тело.

– Нет, ты точно сумасшедший, – шептала она.

– А каким мне еще быть? Представляешь, с петровских времен сразу в семнадцатый год, а потом на войну, да еще куда? – в блокадный Ленинград… Это уже слишком! У любого крыша съедет. Надо будет попросить твою тетку, пока жива, чтоб еще в два места нас отправила.

– Это куда еще?

– В мое время, а потом в будущее.

– Тогда точно крышу снесет, – засмеялась Лиза.

Жан обхватил ее бедра и стал целовать ее животик.

– Ты тоже такая горячая, – заметил он, прикасаясь своим язычком к мягким волосикам на лобке. – Я просто от тебя схожу с ума. Ты такая сладкая.

Жан стал ее вытирать полотенцем, потом обтерся сам и, подхватив на руки, понес в спальню.

– Сейчас сколько времени? – спросила она.

– Не знаю. Я сам уже устал и хочу отдохнуть. Как проснемся – значит уже утро. О, как ты тут постелила!

Жан положил Лизу на кровать и прикрыл стареньким широким пледом.

– А ты?

– И я, – он шмыгнул к ней в кровать, и она приняла его в свои объятия.

– Миленький мой мальчик. Я так ждала с тобой встречи! – Теперь уже Лиза не давала ему покоя. Она склонилась над ним и, не переставая, награждала его поцелуями. – Как я ненавижу свою тетку, – призналась неожиданно Лиза.

Жан открыл глаза.

– Почему?

– Потому что она нас постоянно разлучает, и мы оба знаем, что никогда не будем вместе.

– Надо с ней поговорить, – решительно сказал Жан, прикасаясь своим язычком к груди Лизы.

– Поговори, поговори. Я уже с ней тысячу раз говорила, но она бессильна осуществить наши желания. Зачем же она нас так мучает?

Жан заметил грусть в глазах девушки. Его руки прижимали к себе тело милой подружки, и она не находила себе места от их прикосновений, чувствуя под собой твердое, большое и знакомое сокровище своего любимого человека.

Глава 10

Под утро кто-то усердно стучал в стену, и Жан открыл глаза. К его плечу прижалась и крепко спала Лиза.

Жан настороженно прислушался – стучали от соседей: то ли забивали гвозди в стену, то ли что-то долбили. Настойчивый стук повторился уже в другой стороне стены, и Жан начинал нервничать. Он прикрыл Лизу пледом, встал и подошел к окну.

Во дворе, в куче мусора, рылось несколько детей. Они разгребали мусор в разные стороны, стараясь найти какие-то одежды, выброшенные жильцами, или отходы от продуктов, но кроме сломанных рам и бочек, сваленных в огромную кучу, ничего не обнаруживали. Он с жалостью посмотрел на детей, которым было не больше десяти лет, прислушался снова к стуку в стену и вышел в гостиную.

Жан разжег буржуйку, накидал в нее последние дрова и присел рядом, вытянул к ней руки. Доски быстро разгорелись, затрещали, и комната наполнилась теплом. Он открыл дверь в спальную, чтобы теплый воздух проникал туда, и вернулся к Лизе. Только он улегся, как снова за стеной раздался стук, и вот уже Лиза открыла глаза. Она мило улыбнулась и потянула Жана к себе.

– Это кто? – сонным голосом спросила Лиза.

– Черт его знает. Этот стук меня разбудил еще полчаса назад, – сказал Жан и встал на кровати, сам стал стучать кулаком в стену. – Ты, олень безрогий, можешь это делать днем? – крикнул он в надежде, что его там кто-то услышит.

Лиза лежала на подушке и смеялась, созерцая снизу его голое тело.

– Что, услышали? – спросила она и обняла его за ногу. – Может, кому-то совсем плохо?

– Так не гвозди же в стену забивать, – возразил Жан. – Вообще с ума посходили.

Он посмотрел на Лизу сверху и тоже улыбнулся.

– Этот олень, как ты говоришь, тебя не слышит.

– Заметь, безрогий, – добавил Жан.

Теперь в другой стороне раздался стук, и Жан опустился на кровать.

– Позже пойду, разберусь. Нет никакого покоя.

– А может, сейчас уже утро. Смотри, светлеет.

Она повалила молодого человека на кровать и прижала к себе.

– Сколько я здесь, в Ленинграде, нахожусь – все как во сне, – признался Жан.

– Я же твой сон.

– Ты – нет… Ты здесь, и я тебя обнимаю. Ты не можешь быть моим сном, – шептал Жан, стараясь пощекотать язычком ее ушко. – Сейчас будет тепло. Я последние дрова закинул. Утром еще схожу, иначе замерзнем здесь с тобой.

– Я тебе не дам замерзнуть, – в ответ шептала Лиза.

Она обхватила Жана за талию и перевернула на себя.

– Конечно, я с тобой не замерзну, – смотрел ей в глаза и шептал Жан. – Это однозначно.

Он провел язычком по ее горячим губам и коснулся им ее белых ровных зубов. Лиза обняла его за шею, и их губы соединились.

Жан снова почувствовал, как огромное желание толкает его снова слиться с ней не только губами, но и телами.

– Я люблю тебя, – шептала Лиза, не отрывая от него своего взгляда. – Я чувствую твое тепло, как бьется твое сердце. Мне кажется, что у меня с тобой один ритм его биения.

– Они сейчас выскочат.

– Пусть выскакивают, мы их потом соберем и обменяемся, чтобы ты был во мне, а я в тебе.

– Я согласен. Это будет здорово! Ты знаешь, у меня есть огромное желание видеть тебя там, у себя, в моем времени. Ты не представляешь, что я тебе там устрою. Тебе очень понравится. Посмотришь, как все у нас там, в будущем.

– Ты мне и так эту ночь устроил великолепно. Я все вспомнила с самого первого нашего знакомства. А ты помнишь?

В ответ Жан поцеловал Лизу.

– С тех пор, как все это произошло, я просто изменилась. Я поняла все прелести жизни и всегда ждала только тебя. Мне никто и никогда теперь не будет нужен. Ты понимаешь это? Вот ты у меня есть, и все, мне хватит на всю мою жизнь. Я постоянно хочу видеть только тебя, твои глаза, твои прекрасные волосы, твои губы, нос… – Она гладила Жана по спине, и ее руки дрожали. – Как только я тебя вижу, то просто теряю рассудок. Мне всегда хочется больше и больше быть с тобой, чтобы ты был во мне вечно. Я, наверное, какие-то извращения говорю? Прости, но я так хочу. Хочу ощущать в себе только тебя. Не знаю, что мне еще тебе наговорить. Может, это все и глупости, но они от души, от сердца.

Жан почувствовал, как рука Лизы коснулась его мужского достоинства, поглаживала его, нежно сжимая своей маленькой ладошкой, и медленно направила в себя.

Жан закрыл глаза и погрузился в ее теплое гнездышко.

За стеной, как специально, давая им закончить свое дело, никто не стучал.

Спустя полчаса снова возобновился стук, но уже где-то снизу.

– Да этому оленю рога, видно, давно поотшибали и без моего участия, теперь бы ему ноги вырвать вместе с яйцами, чтобы у него никогда не было таких уродов-наследников, как он сам.

– Жанчик, ну что ты сердишься? – успокаивала Лиза. – Может, у людей дела?

– Какие могут быть дела, война кругом, а он в эту стену долбится?

– А ты? А мы?

– Что я? Что мы?

– Война, а мы тут…

– Ну и что? Мы же живые люди. Не бегать же по очереди в душевую, чтобы сам на сам удовлетворять себя.

– Вот понесло, – Лиза снова его обняла. – Успокойся.

Жан вытянулся на кровати поверх пледа, и Лиза положила свою голову ему на грудь.

– Все, мое терпение кончилось. – Он приподнялся на локтях, поцеловал ее в одну, потом в другую молоденькие упругие груди. – Знать бы, сколько сейчас времени. У Клавдии Петровны часов не было?

– Были когда-то, с кукушкой. Ты их должен был помнить. Эта кукушка тебя тогда перепугала.

– Да ладно? Я не помню.

– Мы сидели и пили чай, когда она стала куковать. Ты тогда замер и уставился на Клавдию Петровну. Потом спросил, точно ли она может предсказать, сколько еще лет тебе осталось прожить. Вспомнил? Все тогда рассмеялись, а Клавдия Петровна сказала, что если посчитать, сколько она за день прокукует, то люди столько просто не проживут.

– А Люсия Петровна? Ей уже почти триста лет. Что ей дятел настучал?

– Жан, ты неисправимый, – смеялась Лиза, обнимая своего мальчика. – Люсия Петровна – это совсем другое дело. Ты хочешь столько прожить?

– Как она, нет. Мне лет семьдесят хватит. А ты живи вечно. Такие красавицы, как ты, должны вечно жить.

– Мне тоже хватит столько, сколько и тебе. Ни к чему мне без тебя. Ты не представляешь, что для меня значишь. Я тебя люблю, такого сумасшедшего и хорошего.

Неожиданно кто-то постучал в двери. Стук был громкий и настойчивый.

Жан подскочил в постели.

– Где мои плавки? – закричал он. – Я сейчас этому черту рога поотшибаю.

– Лежи, – успокоила Лиза. – Я сама пойду. Может, тот старичок пришел, чтобы узнать, как мы устроились.

Она принесла Жану высохшие над буржуйкой вещи, надела его рубашку, которая оказалась почти до колен, и направилась в коридор.

Жан поспешил тоже одеться и вышел следом за ней.

Лиза прислушалась, приложив ухо к двери, но неожиданно громкий стук повторился, и она шарахнулась в сторону.

– Иди в комнату, я открою, – сказал Жан. – Кого принесло в такой ранний час? – раздраженно спросил Жан.

– Зотовы здесь живут? – спросил женский голос.

Жан взглянул на Лизу.

– Тебе ничего не кажется? – шепотом спросил он.

Лиза пожала плечами.

– Может, ходят, документы проверяют?

– Вам кого?

– Зотовы здесь проживают? – теперь уже раздался мужской голос.

Жан щелкнул замком и открыл дверь.

– Здесь проживают! – радостно воскликнул он, и на его шее повисла девушка.

Перепуганная Лиза прижалась к стене и не могла понять, что происходит.

– Ин! – закричал Жан, обхватив ее обеими руками. – Заходи! Зотовы здесь проживают. А ты чего застрял? Не ожидал?

– Ты когда-нибудь бываешь в штанах? – засмеялся радостный Ник.

– Лиза, принимай гостей.

Обрадованная Лиза запрыгала и захлопала в ладоши.

– Господи, откуда вы взялись? – воскликнула она, обнимая Ника и Ин.

– Проходите, – пригласил Жан. – Тут с утра какой-то лось все в стену стучался: я думал, что уж это он приперся к дверям.

Лиза усадила дорогих гостей к столу. Радости ее не было предела.

– Жанчик, иди оденься. Я чай поставлю, – сказала Лиза и забегала по гостиной.

– Ничего себе устроились, – заметил Ник. – Двухкомнатная квартира, печка. Все условия для жизни.

– Если не считать войны за окном, – сказала Ин.

– Это точно, – согласился Жан. – Всю ночь было тихо. Никакой бомбежки. Нам повезло, да и вам тоже. Вы откуда?

– Мы думали, что нас занесло куда-то в другое место, – стала объяснять Ин. – А оказались опять в Петрограде.

– В Ленинграде, – поправил Жан.

– Ну, да, теперь в Ленинграде. Не успеваю названия запоминать.

– Как вы?

– Долго рассказывать, – ответил Ник.

– А что тут рассказывать, – сказала Ин. – Появились, и всё, как и вы.

– Это тетушка подсуетилась. Стара стала, вот и кинула нас в самое пекло, – стал объяснять Жан. – Спасибо ей, что еще не на Курскую дугу, под танки. Бегали бы сейчас от их гусениц где-нибудь по полю…

– Клавдия Петровна умерла, – сообщила Лиза. – Родственники потом здесь жили, тоже умерли.

Ник поставил рюкзак на стол.

– Мы знали, где вас искать, – сказал он, – только здесь. Ин сразу сказала, что вы можете быть только на Малой Морской улице. Вот мы сюда и двинули.

Ин взглянула на счастливые лица Лизы и Жана.

– Я вижу, что у вас все прекрасно. Вы не изменились за это время. И отношения, так понимаю, у вас продолжаются. Мы просто рады за вас.

– Я думаю, и у вас тоже все очень неплохо. Вы же теперь вместе, – заметила Лиза.

– Чего стоишь? – спросил Ник Жана. – Взрывай! Еда приехала.

Жан открыл рюкзак и стал выкладывать на стол консервы, хлеб, обнаружил даже фляжку и колбасу.

– Это вы оттуда прихватили? – спросил он. – Из нашего времени?

– Нет, это Ник решил проблему еще там, у немцев. Видите – все не наше. Оказывается, Ник знает немецкий язык.

– А здесь что? Вода? – спросила Лиза.

– Водка там, – догадался Жан. – Стали бы они у немцев воду добывать.

– Не вода и не водка, а спирт. – Ник открыл фляжку и дал понюхать Жану.

– Будем гулять! Пить за победу, – торжествовал Жан. – Быстрее бы все только кончилось.

– Быстро все не кончится, – сказала Ин. – Пока сюда к вам шли, столько мертвых видели. Кто у дома прислонился и уже мертвый, кто прямо на дороге лежит. Машины не успевают собирать. Ужас какой-то. Голодные люди… Жалко до боли их.

– А во дворе и в парадной крысы такие огромные, как мутанты, скоро от голода на людей будут бросаться, – заметил Ник.

– Ничего, пусть пока гуляют, – спокойно сказал Жан, открывая консервы. – Мы их потом съедим.

– Каким он был, таким и остался, – заметила Ин. – Повзрослел только. Жанчик, тебе сколько уже лет?

– Что, выгляжу плохо? – спросил он.

– Ты выглядишь великолепно, ты не меняешься.

– Некогда мне меняться, – ответил Жан. – Лиза не дает.

– Болтунишка, – улыбнулась Лиза и прижалась к своему молодому человеку. – У вас как все складывается?

Ин взглянула на Ника.

– У нас все тоже очень хорошо, – уверенно ответил Ник. – Правда, милая?

Жан сделал удивленное лицо, а Ин ему в ответ показала язык.

– Вот так, господа пришельцы!

– Я тут насчет обороны города с одной подругой говорил, сказал Жан. – У них отряды есть, паек получают. Сегодня надо будет к ним идти, иначе будем валяться вдоль дороги вместе с остальными.

– И мы с вами, – обрадовалась Ин.

– Теперь, конечно, – тут же согласился Жан. – Но мне надо еще в отряд к Кировскому заводу попасть. Бойцы, с которыми я пробирался сюда, остались там и защищают город. Я так неожиданно ушел, что просто не хочу, чтобы меня считали дезертиром.

– Когда эта Люсия соизволит нас отсюда забрать? – спросила Ин. – Главное, чтобы не забыла.

– Не забудет, – заверил Жан. – Берлин брать нам точно не придется, хотя и не мешало бы. Времени просто нет. У меня экзамены в этом году выпускные.

– Ну ты и малолетка, – улыбнулся Ник.

– Никакой он не малолетка, – вступилась Лиза. – Он довольно взрослый парень.

– Судя по его делам – да, – Ин хлопнула тихонько Жана ладошкой по попке.

– У вас как? – спросил Жан и разложил вилки.

– Рюмки давай, – Ник обнял Ин. – У нас лучше всех!

– У нас тоже. – Жан расставил рюмки, и Ник разлил спирт. – Вы представляете, кровать еще та старинная сохранилась.

– Не может быть? – удивился Ник.

– Точно, иди, посмотри.

Ник встал и заглянул в соседнюю комнату.

– Да, эта кровать пустой не бывает, – заметил он.

– Там уже кто-то ночевал.

– Никогда не отгадаешь, кто, – смеялся Жан, поднимая рюмку.

– Никогда, – согласился Ник. – А нам место найдется?

Жан взглянул на смущенную Лизу.

– Забыли, как все помещались? Еще и место свободное оставалось, – напомнил Жан и добавил: – С вашей стороны оставалось.

– Почему с нашей? – удивилась Ин.

– Потому что вы друг на друге постоянно лежали и такой скрип шел с вашей половины, что свечки тухли.

– Ну, Жанчик, хватит, – попросила Лиза.

– А, помню, – воскликнул Ник. – Были такие случаи. Помню еще, что с вашей половины кто-то чмякал почти всю ночь.

– Значит, поместимся, – сделал заключение Жан. – Ну, что, за победу! Я такой тост даже запивать не буду, – сказал Жан и обнял Лизу. – За долгожданную победу!

Они еще долго сидели за столом, вспоминая прошлое, и мечтали быстрее покинуть это адское время.

– Я еще повоюю здесь, – твердо заявил Жан. – Пусть история этот факт и не заметит, но очень хочется что-то сделать такое, чтобы долго помнили и с той и с этой стороны линии фронта.

В спальне снова раздался стук в стену. Жан прикрыл туда дверь.

– Например, этому козлу рога поотшибать, – продолжил Жан. – Сейчас еще одну выпью и схожу, разберусь.

– Смотри, чтобы тобой эти чертовы крысы не закусили, – предупредила Ин.

– Жан, никуда не ходи, – запретила Лиза. – Я тебя не пущу.

– Он так и будет стучать весь день, а потом всю ночь. Я так не смогу.

– Я с ним схожу, – вызвался Ник.

– Не беспокойся, мы быстро – туда и обратно, – сказал Жан. – Заодно и досок принесем, скоро наша печка совсем остынет.