Текст книги "Музыкант-2 (СИ)"

Автор книги: Геннадий Марченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Да, – чуть слышно произнесла она, теперь уже бледнея.

– И о чем она, если не секрет?

– Она... Она написана от лица кота по имени Таффи... Так зовут нашего рыжего, глядя на него, у меня и родилась идея книги. По сюжету он живет себе и никого не трогает, а хозяева постоянно вмешиваются в его жизнь. Ну тут и детектив завязывается, а кот распутывает клубок загадок и находит преступника, хотя, взрослые уверены, что это именно им принадлежат все лавры. В общем, это такие небольшие повести, я сейчас уже третью пишу.

– На машинке печатаешь?

– О нет, мама говорит, мы не можем позволить себе печатную машинку, хотя, если папе перед Рождеством дадут премию... Ну что сейчас об этом говорить.

– А можно взять у тебя рукопись, почитать?

Честно сказать, сам не знаю, зачем я это сделал, не иначе, непроизвольно захотелось сделать девушке приятное. Ну а Маргарет опять начала краснеть. Вот же ведь, как ее кидает, то в жар, то холод. Наверное, всю жизнь провела дома, и каждая новая встреча для нее – настоящее событие. Но, впрочем, девушка все же вручила мне папку с рукописями, предупредив, что там две уже отписанные повести.

А потом я расчехлил гитару и под периодические фотовспышки устроил для присутствующих небольшой концерт. Нужно было видеть, как светились глаза несчастной девушки, когда я исполнял самые романтические вещи из имеющихся в моем репертуаре. Как она смущалась, слушая 'You're Beautiful'... Ну и закончил переведенной на английский язык песней 'Город золотой', которая теперь называлась 'Golden city':

'Beneath the pale blue sky, a golden city's placed,

With gates as clear as crystal glass and shining star ablaze.

A garden blossoms there, with flowers far and wide,

And fascinating animals are wandering inside...'

Ее я тоже включил в наш второй альбом, решив, что эта песня вполне может прийтись по вкусу английскому слушателю. Мои ребята из 'S&H' ее еще не слышали, кроме Люка, который аккомпанировал мне на басу. Ему понравилось, и тут песня произвела фурор как на Уитсонов, так и на Хелен, Эндрю и его знакомого из газеты.

– Егор, ты обязательно должен включить эту вещь в новый альбом, – заявил Олдхэм.

– Я так и сделаю, Эндрю, – с улыбкой пообещал я продюсеру.

Когда мы уселись в машину и, попрощавшись с радушными хозяевами, отправились в обратный путь, Эндрю заявил:

– Кстати, мы поболтали с ее матушкой, с миссис Уитсон. Между делом я спросил, что стало причиной инвалидности девушки.

– И что же? – обернулась Хелен, до этого стряхивавшая с юбки кошачью шерсть.

– Полиомиелит. Она перенесла заболевание в 8-летнем возрасте, и с тех пор прикована к инвалидному креслу. Врачи говорят, что еще не все потеряно, ее можно попытаться поставить на ноги, но для этого требуется дорогостоящее лечение.

– А что же, прививку ей не делали?

– Прививки начали как раз делать в Советском Союзе несколько лет назад, если я ничего не путаю, и делать именно такие, которые не несут побочных эффектов, как та же самая вакцина Солка, – сказал Крейг. – Насколько я помню, все началось с американского ученого Сэбина, который лет десять тому назад или чуть меньше приехал в СССР со своими разработками, и ваши специалисты вакцину довели до ума. В Англии она начинает понемногу применяться, но пока очень редко, поскольку в нашем министерстве здравоохранения нашлись обладающие властью скептики.

– Понятно... А что насчет лечения, насколько оно дорогостоящее?

– Примерно пять-семь тысяч фунтов, – снова вклинился Олдхэм.

– Может, пожертвовать ей собранные средства с какого-нибудь нашего выступления?

– Боюсь, даже пяти тысяч мы не наскребем. Если только провести несколько таких благотворительных концертов...

– Стоп! У меня идея. Но только мы с тобой, Эндрю, обговорим ее позже. А сейчас давайте остановимся вон у того кафе. Надеюсь, там имеется туалет, а то после чая Уитсонов мой мочевой пузырь просто распирает.

А через день мы все-таки встретились с Олдхэмом, которому я выложил идею проведения большого благотворительного концерта в помощь детям, больным полиомиелитом.

– Ну что, Эндрю, ты хотел устроить хорошую PR-акцию? Вот тебе шанс. Давай, договаривайся с руководством какого-нибудь приличного стадиона, можно даже выступить на 'Уэмбли'. И с исполнителями тоже попытайся решить. С 'Rolling Stones', уверен, договоришься быстро. Хотелось бы видеть еще 'Beatles', 'Animals', очень хочется получить согласие Иегуди Менухина. Если получится, мы с ним дуэтом исполним инструментальную композицию 'Song from a Secret Garden'. Ну и еще кого-нибудь на твой вкус. Соберем стадион, а выручку отправим в фонд детей, больных полиомиелитом. Хотя, как я подозреваю, его придется сначала создать... Ну это дело нехитрое с твоими-то способностями. Короче говоря, как только мы соберем сотни тысяч фунтов для больных детишек, королева-мать нам всем пожалует титул сэра или какой-нибудь орден Бани. А то и Чертополоха, чем черт не шутит.

– Зря язвишь, для британцев эти награды значат очень много, – немного обиделся за историческую родину Эндрю.

– Каюсь, не сдержался.

– А титул сэра дают только подданным Ее Величества. Так что особо-то не рассчитывай, хотя на Орден Подвязки можешь замахнуться... Но только как почетный член, поскольку являешься иностранцем. А твою мысль я понял, и не думаю, что тут могут появиться какие-то подводные камни. Уж приличный стадион мы всегда подберем, главное – решить вопрос с исполнителями. Уверен, многие согласятся выступить даже и бесплатно, когда узнают, ради какого благого дела мы все это затеваем.

Глава 14

Сентябрьская травма лишила меня шанса помочь сборной с выходом на чемпионат мира. Впрочем, благодаря купленному приемнику, ловившему короткие волны и радио 'Маяк' соответственно, я был в курсе результатов, но без излишних подробностей. Поэтому когда я, в очередной раз забежав в посольство с письмами для родных, увидел стопку газет и узрел среди них 'Советский спорт' и еженедельник 'Футбол', выписываемый, по-видимому, кем-то из посольских, не удержался и прямо тут же, присев в кресло, принялся просматривать прессу, сортируя ее по дате выхода в печать.

С югославами 'товарняк' сгоняли вничью – 0:0. Шесть дебютантов, дождь (как и в игре олимпийской сборной в Токио, приятно вспомнить, как будто вчера было). И удивительно, что 'Футбол' был так категоричен:

'Зрители пришли посмотреть приятный спектакль, а увидели второразрядный футбол. Ни одна из команд не показала ничего, что могло бы привлечь внимание. Мы увидели в основном недостатки'.

'Советский спорт' попытался сделать небольшой анализ, но критики так же было много. Обозреватель отметил слабую игру советской обороны, за исключением отыгравшего на 'ноль' Яшина, и нерешительность форвардов. Если и создавали острые ситуации, то 'не благодаря каким-то интересным комбинациям нашей команды, а в результате промахов югославской обороны'. В целом, как ни странно, матч, особенно до перерыва, проходил с преимуществом югославов. Лишь во втором тайме, когда стала сказываться разница в физической готовности, инициатива перешла к нашим. Корреспондент удивлен: 'Субботний футбол был так сыр и несовершенен, что между начинающим сезон соперником и коллективом, находящимся в зените спортивной формы, разница оказалась весьма незначительной'.

Ладно, читаем дальше... 20 сентября в Киеве сборная играла со сборной Вооруженных Сил Марроко и игра завершилась со счетом – 3:0. Два гола с выверенных передач Метревели и Месхи забил заменивший меня на правом фланге Банишевский, убедив тренера в своей профпригодности.

И неудивительно, что в состоявшейся 3 октября в Афинах игре с Грецией, в присутствии сорока тысяч зрителей сборная СССР разгромила хозяев – 4:1. Хет-трик оформил Анатолий Банишевский. Читая это, я потирал травмированное колено, мысленно посылая проклятия на голову защитника 'Фулхема', устроившего мне незапланированные каникулы.

'На его месте должен быть я!'

Именно так я представлял себе ситуацию со сборной и Банишевским. Но потом все же успокоился. В конце концов, парень-то молодец, а главное, что сборная победила. Тренер принял правильное решение, и в итоге играть будет сильнейший, тем более что на меня Морозов сейчас все равно не может рассчитывать. Успокоившись, я продолжил читать, что пресса пишет про наших.

Вот как оценил игру советской команды и героя матча в частности корреспондент Лев Филатов:

'Три гола забил 19-летний форвард. Конечно, это яркая удача... Но юному игроку следует отдать себе ясный отчет в том, что своим успехом он, по меньшей мере, наполовину, обязан мастерству опытного Метревели... Матч в Афинах не дал ответа, какой быть линии форвардов, несмотря на то, что они забили четыре гола.

Хотелось бы видеть организованные наступательные операции нашей сборной. Эпизодические вылазки, которые принесли ей успех в прошлое воскресенье, не назовешь стилем игры. Это частности, детали, на которые нельзя твердо надеяться в матчах с противниками высокого класса'.

Вторил Льву Ивановичу и Александр Вит:

'Линия нападения сборной, в особенности ее центральная пара, все еще представляет собой весьма деликатную проблему, которая пока остается неразрешенной. И трудность здесь не столько в личных качествах нападающих, сколько в их спортивной форме и правильном подборе...

Счет, конечно, неплох, но он результат скорее тактических и технических промахов греческой сборной, чем четкой, слаженной, умной игры наших футболистов... Было бы много приятнее, если бы мастера нашего футбола вынудили своих конкурентов проиграть не из-за своей тактической неполноценности, а под воздействием нашего игрового перевеса, остроумных комбинаций, неожиданных ходов. В этом плане любопытно было бы увидеть в игре ныне травмированного крайнего полузащитника Егора Мальцева. Два молодых и талантливых игрока всерьез конкурируют за место на правом фланге атаки советской сборной. Это не может не радовать, но хотелось бы и на других позициях видеть серьезную конкуренцию'.

Черт, как же хочется побыстрее вернуться на поле! Скорее бы уже восстановиться... Жаль, что по условиям контракта меня могут вызывать только на официальные матчи, а то бы с огромным удовольствием отправился со сборной в южноамериканское турне. Сыграть с бразильцами на 'Маракане' – мечта любого футболиста. В прошлой реальности наши сумели вырвать у кудесников мяча ничью – 2:2, причем первый ответный мяч забил как раз Банишевский. Хотя и курьезный. Вратарь бразильцев так 'удачно' выбил мяч на Банишевского, что тому оставалось только подставить голову, чтобы футбольный снаряд отправился в обратном направлении мимо опешившего голкипера.

Я всмотрелся в черно-белый портрет новичка сборной. Коренастый, со взглядом исподлобья, чем-то он напоминал Уэйна 'бычка' Руни из английского футбола будущего.

Однако, как бы там ни было, именно благодаря травме нашлось время на музыкальные проекты. Да, прав был Бесков, совмещать футбол и музыку в самом деле оказалось нелегко. Но и решить, что из них для меня важнее, я так просто не могу. Это все равно, что выбирать – правая рука важнее или левая. Вот то-то и оно...

Покинув посольство, я решил сегодня вечером посидеть дома один, с гитарой в руках и подключенным комбиком. Но едва я переступил порог, как раздался телефонный звонок. Подняв трубку, я едва не оглох от вопля Олдхэма.

– Егор! Я смог договорится с председателем 'Wembley Company' Артуром Элвином о проведении нашего шоу на стадионе 'Уэмбли'! Он и его партнеры очень заинтересованы в этой акции, ведь это хорошая реклама на фоне благотворительности. Ну а самое главное, мне намекнули... что концерт может почтить... своим присутствием... сама КОРОЛЕВА.

– Елизавета II? – уточнил я, понимая, что вопрос звучит глупо.

– Ну, других у нас пока нет, храни ее Господи, – с пафосом ответил продюсер. – В общем, раз концерт благотворительный, то и арену нам предоставляют бесплатно, особенно когда Элвин с партнерами узнали, какой может подобраться состав выступающих. Для них это тоже своеобразный PR-ход.

– Это все здорово, поздравляю тебя, Эндрю, с первой победой. Но мне тут еще одна мысль покоя не дает... Ты представляешь, сколько для нашего шоу понадобится аппаратуры? Это же вагон, если не два...

– Найдем, Егор, это на самом деле не такая большая проблема. Но мне придется обзавестись парой помощников, потому что работы предстоит много. Есть у меня пара парней на примете. Услуги их, конечно, стоят денег...

– По финансам не волнуйся, уж на помощников найду средства. Но помнишь, ты говорил, что поищешь спонсоров? Размещение там, питание артистов...

– Ах да, совсем из головы вылетело! Я уже договорился с владельцем небольшого отеля на окраине Лондона. Он согласен бесплатно поселить и кормить знаменитых и не очень постояльцев. Для него очень неплохая реклама на будущее. Ну а BBC может стать нашим информационным спонсором. Вполне вероятно, что концерт будет транслироваться – подумай только – в прямом эфире! Подобного английское телевидение еще не знало.

– Отлично, я в твоих способностях, Эндрю, никогда не сомневался! Насчет даты... Почему-то у меня в голове сидит Рождество, но думается мне, что к тому времени погода для выступления под открытым небом будет не самая приятная.

– Это точно, хорошо бы организовать все не позднее середины октября. Да и в этом случае никто не даст гарантию от непогоды. Но все равно шанс есть неплохой, что дождь не испортит нам выступление. Я уж не говорю о снеге, что вполне вероятно в конце декабря.

– Тогда нельзя тянуть резину, нужно как можно быстрее договариваться с потенциальными участниками акции.

– Чем и занимаемся, Егор!

Благотворительный концерт под лозунгом 'Поможем Маргарет!' – или 'Help Margaret!' в оригинале – мы окончательно решили провести в среду, 13 октября, о чем уже было уведомлено руководство 'Уэмбли'. Число 13 мне всегда приносило удачу в той жизни, тем более это была не пятница, и бояться мистический совпадений не стоило. Дата была обусловлена в частности и тем, что приходилась на середину недели, между турами чемпионата Англии, и таким образом ребята из 'Челси' – ну и клубное руководство заодно – были приглашены на наше мероприятие. Предварительное согласие от них было сразу же получено. Я попросил Эндрю приготовить десятка три контрамарок, но когда Джо Мирс и Том Дохерти узнали, что я собираюсь провести весь 'Челси' бесплатно, то выразили решительный протест.

– Сколько будет стоить входной билет? – спросил Мирс. – Пятнадцать фунтов? Думаю, наши футболисты могут себе позволить такие расходы на благотворительность. А что там с VIP-ложей? Возможно появление королевы? Тогда я расположусь где-нибудь поблизости от нее, имей это ввиду. И заплачу столько, сколько будет стоить это место. А если королева не появится, я могу рассчитывать на место в VIP-ложе? Триста фунтов? Думаю, я тоже могу себе позволить такие расходы ради детей, больных полиомиелитом.

Тем временем Олдхэм приступил к печати афиш, хотя состав исполнителей формировался буквально на ходу. Эндрю уже успел к этому времени заручиться поддержкой и 'роллингов', вовсю обкатывавших подаренный мною своеобразный маскот с высунутым языком, и 'зверей' с 'битлами', и своей все еще подопечной Марианны Фэйтфул, а также участников группы 'The Who', насчет которых я сомневался до последнего. Все-таки разбивание гитар на сцене как-то мало вязалось со словом 'благотворительность'. Ну да ладно, на что только не пойдешь ради помощи детям.

Буквально на днях Олдхэм созвонился и с американскими музыкантами. Предложенный мною Джими Хендрикс, а также Би Би Кинг, Джоан Баэз и Боб Дилан дали свое согласие, при условии, что перелет туда и обратно, а также проживание и питание оплачивает принимающая сторона. Как сговорились!

Тут-то и пригодились нам спонсоры. Помимо хозяина частного отеля Эндрю удалось договориться с авиакомпанией 'British Airways', где пообещали выделить бесплатные места звездам в самолете, следующим рейсом из Нью-Йорка в Лондон. Причем места в первом классе, учитывая имена некоторых исполнителей. Та же самая история и с обратным рейсом. Для американских музыкантов единственное условие – собраться всем вместе и вылететь одним рейсом.

Таким образом, у нас тут собирался своеобразный Вудсток, разве что на четыре года раньше того, что случился в моей реальности, и на другом континенте.

Между тем я лично решил вопрос с Менухиным, у которого на середину октября не намечалось никаких гастролей. Интересно, как он будет смотреться в окружении рокеров... Надеюсь, не испугается такого непривычного для звезды классической сцены окружения. Благо что вроде панков и 'металлистов' среди нас нет, поскольку такие направления в музыке еще и не существуют. 'Изобретать' их я не собирался – не мой формат, рано или поздно кто-нибудь да придумает, по мере того как музыка будет становиться все более прогрессивной... или агрессивной.

В общем, вскоре Эндрю приволок нам на студию целый ворох только что отпечатанных афиш. В центре была большая фотография Маргарет по пояс, где все же можно было угадать, что она сидит в инвалидной коляске, а вокруг названия исполнителей, включая Иегуди Менухина, об участии которого стало известно буквально на днях. Мы с Менухиным всерьез взялись за репетицию 'Song from a Secret Garden'. Вещь очень понравилась знаменитому скрипачу, и он даже попросил разрешения исполнять ее на своих концертах с собственным аккомпаниатором. Исполняйте, батенька, мне не жалко!

По BBC показали сюжет о готовящемся мероприятии, обещавшим стать главным музыкальным событием года, а я, наконец, добрался до Русской службы радиостанции BBC. В программе Гольдберга я выступил с рассказом не только о своем творчестве и прогремевшей провокации с теперь уже бывшим собкором 'The Guardian' в Москве, но и грядущем супершоу с участием популярных британских и американских рок-исполнителей, разве что за исключением Элвиса, к которому мы даже не стали и подкатывать. Особо я отметил участие в нашем рок-фестивале Иегуди Менухина, что вызвало у еще не видевшего афиши Гольдберга искреннее удивление.

– Егор, а как к тому, что вы организуете такое грандиозное мероприятие, отнеслось ваше советское руководство? – все-таки влегкую поддел меня радиоведущий.

– Видите ли, Анатолий Максимович, мое, как вы выразились, советское руководство всячески приветствует благотворительные акции подобного рода, даже если они проводятся за границей, но с участием советских исполнителей. Может быть, вы не в курсе, но я помню кое-какие постулаты из задач Союза советских композиторов. Среди прочего там есть пункт: 'Укрепление творческих связей с зарубежными прогрессивными музыкальными организациями и деятелями'. Чем, собственно говоря, мы и собираемся заняться. А так же, не исключено, что и с СССР позже будет организовано подобное мероприятие, благотворительность на моей Родине – не такая уж и редкость.

Да уж, невольно вспомнились все эти Фонды мира, помощи детям Африки и чего-то там еще... Как со школьных лет сдавали вроде копейки, а в итоге миллионы рублей уходили на эту виртуальную борьбу за мир и не менее виртуальных черномазых детишек. Интересно, куда делись средства этого самого Фонда мира в 90-е? Об этом, наверное, знали только Боря Ельцин и его приближенные.

А так насчет возможного благотворительного музыкального фестиваля я действительно проконсультировался на прямой линии с Фурцевой, когда Федулов вызвал меня в консульство и заставил пообщаться с Екатериной Великой на предмет благотворительного концерта на 'Уэмбли'.

'Вот будет жопа, если она наложит вето', – думал я, поднося к уху трубку.

А тут еще может ведь и дочку припомнить. Хотя, по большому счету, это сама Светлана всячески меня провоцировала, чего Екатерина Алексеевна не могла не заметить.

Вопреки моим страхам, отдаленная от Лондона парой тысяч километров Фурцева общалась со мной вполне доброжелательно. Настолько доброжелательно, что я закралось сомнение... Неужто и она поверила в байку про внебрачного сына Шелепина? И смех и грех!

В общем, добро я получил, особенно министр культуры СССР вдохновилась идеей проведения в Союзе аналогичных фестивалей. Ну а что, рано или поздно я вернусь обратно, ну а если даже еще на несколько сезонов задержусь в Англии, то и без меня смогут провести – тут ничего сложного. Вон есть же 'Лужники', то есть Центральный стадион им. Ленина, люди с удовольствием его забьют, если на сцене будут выступать ведущие советские артисты. В число которых, кстати, обязательно надо включить 'Апогей' и Адель.

Испросил разрешения у Федулова на хотя бы еще один звонок.

– Только недолго, – предупредил он.

На мое счастье, Ленка оказалась дома.

– Привет, Лисенок!

– Егорка-а-а! Ты откуда? Ты где?

– Из Лондона звоню, из консульства. К сожалению, пока не могу вырваться в Москву. Но надеюсь, что до новогодних мы все-таки свадьбу сыграем. Ты как сама?

– Ой, страшно, первый раз все-таки рожать буду, но терплю. Животик уже появляется, малыш толкаться понемногу начинает.

– Здорово! Жаль, я не могу оказаться рядом с тобой... Хоть контракт разрывай, так к тебе в Москву хочется.

– Нет уж, тебя Родина туда отправила...

– ...неси высоко знамя советского спорта, – усмехнулся я в трубку. – Ладно, тут на меня уже косо поглядывает товарищ из консульства. Не могу больше говорить, спишемся. Моим привет передавай, люблю, целую!

За неделю до фестиваля на улицах Лондона уже пестрели афиши, теле и радиореклама также сделали свое дело. Так что когда в кассах 'Уэмбли' началась продажа билетов, к ним тут же выстроились очереди из желающих вживую увидеть выступление звезд мирового уровня. К которым, без ложной скромности, и я начал себя понемногу относить.

Когда стало окончательно ясно, что фестиваль состоится в означенный срок, я позвонил Маргарет. Она уже была в курсе, мы с ней общались и раньше по этому поводу, хотя, впервые услышав, что ради нее собираются затеять такой грандиозный фестиваль, с минуту приходила в себя. А теперь я позвонил и пригласил ее на концерт. Думаю, личное присутствие девушки еще больше добавит значимости нашему мероприятию, хотя уж куда дальше, казалось бы.

А еще я обрадовал Маргарет новостью, что в издательстве 'Hutchinson' заинтересовались ее историями о коте Таффи, и если она соизволит дописать третий рассказ – то вполне вероятно, что этот сборник выйдет отдельной книгой с иллюстрациями какого-то известного детского художника.

– Ну вообще-то я рассчитывала не совсем на детскую аудиторию, – сказала Маргарет, – скорее на подростковую, а может даже и на взрослую... Да ладно, я вообще ни на что не рассчитывала, писала для себя. Если бы не ты... А что касается художника-иллюстратора, то если он хороший, то почему бы и нет? На концерте я обязательно буду, только с мамой, если ты не против. Должен же кто-то меня туда-сюда возить...

– Да без вопросов! Хоть с мамой, хоть с папой, хоть с обоими. Главное, чтобы сама приехала. А рассказик-то допиши, издательство долго ждать не будет.

А затем у меня состоялось знаменательное знакомство с ливерпульской четверкой. Случилось это во время очередной репетиции на 'Эбби-роуд'. Неожиданно открылась дверь и в дверной проем осторожно просунулась чья-то черноволосая голова. Разглядев знакомое до боли каждому битломану лицо с горбинкой на переносице, я аж поперхнулся, хотя вроде ничего не ел. Леннон без своих знаменитых круглых очков смотрел в нашу сторону, близоруко щурясь, а за его спиной маячили остальные члены 'The Beatles' – Джордж, Пол и Ринго. Все абсолютно одинаково пострижены, причем стрижки на взгляд человека будущего смотрелись так себе. Но такова уж нынешняя мода.

– Салют! – поднял руку в приветственном жесте Джон. – Так это вы знаменитая группа 'Sickle & hammer'? А мы тут в соседней студии репетируем, узнали, что вы тоже здесь, и решили вот зайти познакомиться. Тем более что, если я ничего не путаю, нам предстоит вместе выступать на благотворительном шоу?

Мама дорогая! Вот спросите меня – почему я раньше не искал встречи с 'битлами'? Ведь мог при желании почти за год моего пребывания в Англии посетить какой-нибудь их концерт. Хотел, мечтал, и в то же время боялся. Боялся, что существовавшие в моем воображении небожители окажутся простыми людьми, с запахом изо рта и прыщами ан коже, и это станет фатальным ударом для моей юношеской, неокрепшей психики.

Тут можно было бы снова поставить виртуальный смайлик, мол, момент знакомства с тем же Джагером пережил как-то ровно. Но то был Джагер, а не Леннон, и теперь, глядя на тех, кого еще не выходящий журнал 'Rolling Stone' поставил на 1 место в списке величайших исполнителей всех времен, я с трудом справлялся с дрожью в пальцах, испытывая непреодолимое желание упасть в обморок.

Но тут мне наконец-то удалось проглотить застрявший в горле ком, и я изобразил самую радушную улыбку, на какую только был способен в этот момент:

– А вы та самая знаменитая группа 'The Beatles', я же вас сразу узнал! Заходите, чего в дверях-то стоять, познакомимся поближе.

Нет, ну а что еще я должен был сказать? Что первое пришло в голову – то и сказал. Причем, думаю, выбрал вполне удачный вариант, вон как разулыбались в ответ.

Мои парни и Диана к появлению гостей отнеслись без особого пиетета, спокойно пожали им протянутые руки. У лидер-гитаристки с Харрисоном вообще тут же возникла общая тема насчет гитар, а остальные участники двух рок-команд собрались одной группкой, облепив обтянутый черной кожей диван, причем Джон явно взял на себя роль лидера, представляя свою четверку.

– С детства мечтал побывать в России, – признался Леннон. – По ТиВи, радио и в газетах о вашей стране рассказывают всякие небылицы...

– Что у нас зима круглый год, все пьют водку и по улицам ходят медведи? – улыбнувшись, немного дрогнувшим голосом спросил я.

– Ну что-то вроде этого. Хотя я, конечно, в эту ерунду не верю. Но все же Россия представляет для меня одну большую загадку. Ты первый русский, которого я вижу вживую. И с виду ты обычный человек, ничем не отличаешься от нас... Кстати, над чем сейчас работаете?

– Репетируем вещи, с которыми планируем выступить на фестивале 'Help Margaret!' А вы, наверное, новый альбом пишете?

– Точно, он будет называться, наверное, 'Rubber Soul'. Начали над ним работу еще летом, до поездки в Штаты. Хотелось бы успеть выпустить альбом к рождественским праздникам.

'Rubber Soul' в переводе на русский значит 'Резиновая душа'. Историю названия я знал давно, но решил 'включить дурачка'.

– А почему такое необычное название?

– О, это все Пол, – кивнул Джон в сторону смущенно улыбнувшегося Маккартни. – Он вдохновился термином 'пластиковый соул'. Слышал о таком?

– Слышал, это какой-то черный музыкант назвал так попытку исполнения Джагером соул-музыки.

– Так и есть, – наконец-то выжал из себя пару слов Пол.

– Этот альбом должен поднять нас на новую высоту, – продолжал Джон. – И в его создание каждый из нас вносит лепту как композитор, даже Ринго с нашей помощью сочинил одну из песен.

– Кстати, а что вы планируете исполнять на 'Уэмбли'?

– Думаем, пару-тройку вещей с предыдущих альбомов. Мы еще сами, если честно, не определились. А вы что сыграете?

– Пока знаю, что исполним дуэтом с Менухиным, а с группой тоже пока решаем. Но по большому счету почти определились.

– Ну, у вас много достойных песен, есть из чего выбирать. Например, 'Imagine' очень нравится. Только вчера услышал случайно по радио, думаю, эта вещь станет хитом.

Blя... Тут я едва не грохнулся на колени и не стал биться головой об пол с признаниями в плагиате. В последний момент подумал, что правда из моих уст о попадании в прошлое и воровстве еще не написанных песен кроме усмешек и недоумения никакой другой реакции не вызовет. Мол, русский дурачится, либо крыша поехала у чувака от перенапряжения. Еще бы, и на футбольном поле выкладывается, и на сцене пашет, сочиняя хит за хитом.

Моя секундная заминка осталась незамеченной, а я постарался перевести разговор на тему футбола. Джон, будучи родом из Ливерпуля, признался, что сейчас к футболу как-то равнодушен, а в детстве болел за 'Ньюкасл' – очень уж нравилась ему в детстве игра нападающего Джеки Милберна. Ринго 'притапливал' за 'Арсенал', за который болел его отчим, а вот Пол является страстным поклонником ливерпульского 'Эвертона'. Джорджу вообще футбол по барабану, хотя за компанию с Полом он пару раз ходил на 'Энфилд' поболеть за 'ирисок'.

– Но наши футбольные предпочтения – секрет для всех, смотри не проболтайся, – сказал Джон заговорщицким шепотом и не смог сдержать улыбки. – Брайан запретил нам о них рассказывать, чтобы не обидеть кого-то из наших поклонников.

Мы поболтали еще минут пять, после чего 'битлы' отправились обратно в свою студию, а я обнаружил, что моя рубашка пропотела насквозь. Играть сейчас я не мог, в пальцах все еще жил легкий тремор, поэтому предложил сделать перерыв минут на двадцать-тридцать, прогуляться в кафе через дорогу. А сидя за чашкой крепкого кофе, думал, почему бы и в самом деле не исполнить 'Imagine' сольно в рамках фестиваля.

Я даже немного завидовал спокойствию своих коллег по 'S&H'. Для них это были известные, но не более того музыканты. Окажись у меня под рукой смартфон со встроенной камерой – наверное, попробовал бы сделать с 'битлами' селфи. Хотя случай сфотаться хотя бы на обычную камеру еще вполне может представиться, как-никак вскоре нам предстоит выступать на одной сцене, только по очереди. Причем, как я догадывался, именно им придется стать хэдлайнерами фестиваля. Кстати, не мешало бы составить заранее очередность и утвердить ее с участниками фестиваля. А то ведь, чего доброго, скандал разразится на почве нежелания выступать 'на разогреве' у других исполнителей.

Конечно, убийством, как было в случае с Тальковым, не закончится, но кто-нибудь обидится и еще, чего доброго, вообще свалит с фестиваля. А на афишах уже как-никак названия групп и имена музыкантов, и отсутствие кого-то из них может вызвать у части публики недоумение. Надеюсь, Эндрю, на которого я планировал взвалить эту работу, сумеет найти компромисс, хотя по-любому вряд ли получится удовлетворить всех. Ну а мне лично было до лампочки, когда выступать, я и так на все Соединенное Королевство засветился как главный организатор, отхватил свои 15 минут славы.

За два дня до фестиваля в Лондон прилетели американские исполнители. Встречать их должен был Олдхэм с парой своих помощников, чтобы отвезти на автобусе в отель, но я тоже не удержался, приехал в 'Хитроу'.

Они спускались с трапа один за другим, самыми последними из пассажиров. Би Би Кинг, Боб Дилан, Джоан Баэз и Джими Хендрикс – каждый из них держал в руках кофр с гитарой, а то и два, как, например, Кинг и Хендрикс. Причем последний, будучи на этот момент все еще малоизвестным исполнителем, прилетел вместе со своей светлокожей подругой по имени Сью, всем своим видом напоминавшую еще не поистрепавшуюся, но уже близкую к тому проститутку.