Текст книги "Уходили из дома"

Автор книги: Геннадий Авраменко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

29 июня, понедельник

Завтра уезжать! Почти собрал рюкзак. Искупались, посидели на пляже, хотя солнца не было. Прогулялись по Хосте, посидели в «Элегии», послушали певичку, поющую, как всегда, «Хачика». Болото. Только водкой и спасаюсь.

По возвращении домой освобождали с папой летучую мышь. Она, несчастная, залетела в подъезд и не знала, что делать дальше. Добрые мы показали ей на дверь соседки и по секрету шепнули, что самая вкусная кровь – там. Но тупая мышь крови не захотела и вылетела в заботливо приоткрытую нами форточку.

30 июня, вторник

Позвонил маме. Она озадачила меня новостью, что приехала Рената Розовская. Странная история. Не так давно ее семья продала квартиру и отправилась на историческую родину, в Израиль. И вот вернулась. Очень странно. Позвонил Андрюше Добровольцу, он, как вечно влюбленный в нее, должен все знать. Как я и думал, он уже вернулся в Москву, но о Ренатке ничего не слышал. Еще мама сказала, что числа с седьмого пару дней у нас будет жить настоящий американец-калифорниец. Какой, на фиг, американец? Какого черта?

Написал письма Немету и фанаткам нашей группы «Осень». Светлу поздравил с днем рождения, Наташе, Ленке в Серпухов и Свете – просто письма. Мама сказала, что Немет звонил и показался ей очень обиженным. Конечно, обижен, я же сбежал, оставив их без барабанщика. В письме попытался все ему объяснить. Не мое это. Не настоящий я барабанщик.

Звонил мне также и Максим с «Фора-фильм», насчет гитары. Готов ее вернуть и дать денег. Еще меня требовала неопознанная мамой герла, которая, узнав, что я в Крыму, сказала, что сама меня там найдет. Даже интересно, кто это.

До Жильвинаса дозвониться не смог. Никто не подходит к телефону. Может, его все-таки подхватили Гелка с Гитой и он сейчас загорает где-нибудь в Лисьей бухте?

Попрощался с отцом и Еленой Ивановной, они куда-то уходили. Она дала денег, да бабушка еще сотню на день рождения подарила. Спасибо! Теперь капитал почти тот же, что и при выезде из Москвы. И вещи те же, только прибавилась бабушкина ментовская рубаха. Хорошая рубаха, только женская, с пузырем спереди для груди. Смешно. Моя-то совсем истрепалась, вот и буду носить эту.

А бабушка все та же, спорит постоянно. Черное у нее по-прежнему белое. Демократы – сволочи и предатели, она их «дерьмократами» называет. Коммунисты – ангелы девственно чистые. Горбачев тоже предатель, а гэкачеписты – герои и патриоты. Спорить с ней бесполезно, она всей душой предана идеям коммунизма. До свидания, бабушка, до свидания, Хоста!

В поезде под Краснодаром случилось одно из происшествий-встрясок, от которых поначалу сильно трясет. Сидел я на боковушке, читал, никого не трогал. И вдруг стекло со звуком выстрела пробил средних размеров камень, затормозил где-то у моей головы и упал на пол. Стекло пошло мелкими трещинами, частично рассыпалось, и все постели и пол оказались в осколках. Крик, шум, гам, народ сбежался со всего вагона, думали, что война Абхазии с Грузией все-таки началась и докатилась до России. Женщина, которая рядом ехала, дико перепугалась, распсиховалась и долго еще кудахтала по поводу нанесенной ей моральной травмы. Что примечательно: за пару минут до случившегося я пересел с того места, в котором камень неминуемо пробил бы мне голову, на боковушку. Стряхнул с хайра осколки, покурил в тамбуре, подумал о мимолетности нашего существования на грешной Земле.

Предчувствие... Сколько их было, сколько еще будет?

В начале весны уже было что-то подобное, я имею в виду предчувствие. Поехал я в Ригу на денек буквально, прогуляться с народом. Трассой возвращаться никак не хотелось, деньги вроде были, и я попросил отца, чтобы он через знакомых добыл мне билет на Рига-Москва. Он и добыл. В Риге было по-весеннему клево. Проснувшиеся по весне волосатые братья съезжались побродить по свободным прибалтийским республикам. Город, казалось, был весь отдан на разграбление хиппи. Мы были везде. На любой улочке, во всех кофейнях, в каждом уголке крошечного Старого города мы жили, пили, курили, пели, любили. Уехать казалось абсолютно невозможным, мы наслаждались весной, солнцем и невероятным ощущением безграничной свободы. И еще была очень странная грусть. Причин ей не было, но неприятная заноза противно ерзала где-то в недрах моего укуренного тела.

На поезд я опоздал. Сдал на вокзале билет, получил остаточную стоимость, набрал пива и вновь нырнул в тусовку на Домской площади. Заноза рассосалась, из чего я сделал вывод, что мне просто дико не хотелось уезжать.

В Москве выяснилось, что фирменный поезд «Юрмала» Рига-Москва попал в жуткую катастрофу. Три головных вагона полностью сгорели, и в них погибли, по-моему, 43 человека. У меня билет был в первый. Мама про билет ничего не знала, а вот что чувствовал целые сутки до моего возвращения отец, собственноручно купивший мне этот билет, я боялся даже думать.

С информацией тогда было плохо, узнал о катастрофе он не сразу, не сразу и сопоставил, а когда начал волноваться, уже и я вернулся.

Закурил еще одну. Интересно, я так втянулся в курение, что теперь спокойно различаю сигареты на вкус, а ведь еще совсем недавно весь табак был для меня одинаков. Отец дал мне с собой пачку «Явы» и «Ту-134». Болгарские однозначно лучше.

А вообще неплохо я с родней потусовался. Правильно говорят, что, если на отдыхе тебе скучно, это значит, что ты отдыхаешь по-настоящему. С отцом спокойно, шутки понимает, постоянно смеялись над чем-нибудь. Поговорить можно, поспорить. И о политике – это мы вдвоем против бабушки, – и о жизни. Да и о женщинах не раз говорили. Мама с ним и не ужилась бы – это очевидно, они настолько разные. Думаю, сначала были обычные танцы-зажиманцы, потом появился я, а кроме меня их толком ничего и не объединяло. Вот и разошлись вскоре после моего рождения. А с Еленой Ивановной ему хорошо, это видно, они не ругаются, почти не спорят, живут душа в душу. И это отнюдь не означает, что кто-то «под пятой», что называется. Просто они любят и понимают друг друга.

Сегодня день рождения у Вали, одной из самых горячих поклонниц группы «Осень». Блин, а вот ей открытку забыл черкнуть. Всем отправил, а про несчастную Валюту забыл. Все такая же несчастная, озабоченно-озадаченная, одинокая, безутешно влюбленная в великого Александра Тона? Шурика вообще убить надо было после той акции человеколюбия, которую он провел, и последствия которой я до сих пор разгребаю...

...В начале весны моя тогдашняя возлюбленная Танечка Головина со своей безбашенной подружкой Яной отправили в газету «Московский комсомолец» письмо, в котором написали, что ищут друзей, любителей The Beatles. Обычная подростковая муть, ничего особенного. Танькина дружба по переписке закончилась, так и не начавшись, но на Шурика произвела впечатление. И вот однажды открываю я «МК» и читаю следующий текст: «Мы, рок-группа «Осень», протягиваем руку всем, кто одинок, кому нужна помощь, кто хочет просто поговорить. Человек человеку брат. Пишите нам». Я звоню Шурику:

– Саня, надо срочно переименовывать группу!

– А что, собственно, произошло? – обычным невозмутимым тоном спрашивает Шурик.

– Какая-то «Осень» в «МК» нарисовалась!

– А-а-а, опубликовали все-таки, – так же равнодушно протянул Шурик.

Звонков и писем был настоящий шквал. Саша договорился встретиться со всеми у выхода из «Арбатской» и слезно уговаривал всех участников коллектива поддержать его неразумное, но благое начинание. Как именно он собирается помогать всей этой глубоко несчастной молодежи, никто не знал.

Когда, немного опоздав, я вышел из метро, то просто остолбенел. Посреди толпы из сорока жертв Шуриковой авантюры стоял сам лидер рок-группы «Осень» Александр Тон и растерянно крутил головой. Поодаль нервно курили басист Немет и гитарист Степ. К сожалению, спастись бегством не удалось, Шурик меня заметил и привлек к общению. Но очевидно, надо было что-то со всеми этими людьми делать.

Я предложил брать измором и потаскать народ по городу. За неимением других вариантов идею приняли. Через час скитаний по Арбату и Гоголевскому бульвару толпа уменьшилась до двадцати самых стойких и, видимо, самых несчастных девушек. В каждого из нас влюбились по пять девчушек, жить стало проще. Через пару дней Шурик, сославшись на занятость, отдал мне мешок писем, и я, как честный человек, принялся на письма отвечать. Думаю, через две недели я мог спокойно получать диплом высококлассного психолога. Еще через месяц отсеялись все лишние: городские сумасшедшие, девочки, уверенные, что мы крутые рокеры, наконец те, у кого жизнь наладилась. На нашей репетиционной базе буквально поселились несколько самых преданных поклонниц, а я уже успел заочно подружиться с некоторыми адресатами. С которыми до сих пор переписываюсь, хотя многих в глаза так ни разу не видел.

Стекло начало осыпаться. Перебираюсь на свою любимую верхнюю боковушку.

1 июля, среда

Вот и второй месяц лета незаметно наступил.

В Ростове-на-Дону в два часа ночи сели два дембеля. Радостные, смеются псе время. Спросили, почему я не служил, ответил честно, что пацифист и сумасшедший со справкой. Они развеселились пуще прежнего и, прогнав стандартную телегу о том, что армия – это школа жизни, предложили выпить разведенного спирту. Кто ж откажется?

Поезд – сволочь. На билете написано, что прибываем в 11.40, а он, гад, так опаздывает что будем не раньше семи вечера. Ехать утомился, скучно и жарко. Спирт тоже теплый.

В Киеве был в девять. С Крещатика набрал Шлеевой, всю сонливость которой как сдуло, когда она меня узнала. Через десять минут мы шли по городу и радостно болтали, обмениваясь последними известиями. Аськин фильм с нашим участием прошел на ура! Ура! Сама она укатила с Лешим и Марком в Днепропетровск, а потом в Крым. Машка Бялая послезавтра выходит замуж! Во как. У самой Шлеевой все хорошо, закончила семинар по ивриту, сейчас еще на каких-то курсах. Ее знаменитый голубой крыс Изя Кацман не поделил территорию квартиры с Машкиной мамой и был со слезами отдан Марку. Марк его с собой в Днепр и увез. У Зойки тоже все хорошо вроде, работает в Ботаническом саду. Вписать она меня сегодня не смогла, Анджея дома тоже не оказалось, и Шлеева отправила меня к Клаусу. Ништяк чувак, дунули и спать.

Киев – мой любимый город.

2 июля, четверг

До двух болтался один по центру. Повстречал Агату и Марата, они с важным видом продавали гороскопы.

Львенок явилась, причем даже вовремя. А это значит, что завтра, несмотря на все Машкины уговоры остаться, мы уезжаем в Крым! Я бы, может, и остался, но у Машки два ближайших дня под завязку забиты, и мы не сможем толком пообщаться. К тому же Львенок на хвосте висит, ее-то куда девать? Так что ехать надо в любом случае. Хоть завтра и пятница, а в пятницу трасса обычно пустая, машин мало, никто не берет. Ехать решили через Харьков; дай Бог, все будет хорошо.

Танька крысу себе завела, белую. Носится с ней, как с писаной торбой. Крыса постоянно сбегает, а Львенок за ней гоняется.

Машка попросила позвонить ей ближе к началу августа, тоже в Крым хочет. Прощались, как всегда, долго, каждый раз как последний.

У Клауса еда-дурь-сон.

3 июля, пятница

Всю ночь не спал. Собирались встать в шесть. Вышло только в восемь. Бессонница явно случилась из-за травы. Поспал всего два часа. На трассу выбирались долго, стопить начали только к двенадцати. Хорошо, что мои царапины от падения с Самшитки с лица уже сошли, а то с такой рожей не поймать бы нам ничего вовек. Передвигались потихоньку, но вскоре поймали мужика, который ехал... в Крым! Такие удачи бывают всего пару раз в сезон! У него в вагончике и переночевали, поужинали.

4 июля, суббота

Подъем в 4 утра, скромный завтрак дарами природы – вишней и шелковицей. В 4 вечера мы уже сели на электричку в Джанкое и к ночи добрались до Сирени. Машина, которую тут же поймали, шла в Малосадовое, что и предопределило наше дальнейшее направление – Челтер-Коба. Там зависала парочка приятных цивилов из Энергодара, Сергей и Света.

Поначалу и мы к ним, и они к нам отнеслись настороженно. Они – обычные молодые люди, студенты, которым приспичило прошвырнуться с рюкзачками по Крыму. С примусом, спальниками и консервами, все как надо. И туг, в ночи, вваливается в их тихий маленький рай парочка странных людей. Одна маленькая совсем, тоже цивильная вроде, но с крысой, и волосатый дылда, с одеялом из поезда и в милицейской рубахе. Я бы на их месте сбежал поскорее, но нет, смелые цивилы кинулись в омут общения, и уже через полчаса мы радостно пожирали их продукты и пели под их гитару.

Утром все идем на Мангуп.

5 июля, воскресенье

Отвратительная ночь: Ташоха, идиотка, не взяла одеяло. Пришлось делиться и спать в результате прямо на камнях. Зато зачем-то косметики набрала полрюкзака, дура.

В магазине сделали стратегические запасы хлеба и перловки, выпили лимонада с булочкой, и в путь. У подножия встретили Андрея-сторожа. Не подошел – не узнал, наверное. А на Мангупе произошли огромные изменения. Теперь там, по словам Сашки Герика, которого мы встретили наверху, по плато ходит смотритель аж симферопольского музея, часто приезжают менты. Даже кого-то сильно избили, сволочи. Лютуют археологи, да и косари из Залесного, что за сеном каждый год поднимаются, тоже не подарок. Но волосатый народец, которого и дихлофосом не выведешь, все равно присутствует, и немало. Только прячутся все.

Мы спустились вниз к Кабаньему роднику и встали в Селитровом гроте по соседству. Грот приятный, здесь явно никто никогда не жил, по крайней мере, последние лет сто. Большой, потолки высокие, что для меня немаловажно. В большинстве мангупских пещер нельзя встать в полный рост, а здесь не то что встать, здесь можно даже прогуливаться. Сыровато, правда, зато вода рядом и местечко укромное, в стороне от нахоженных троп. На стене красуется археологическая метка «МК-26», жирными буквами рядом выведено «К-Тюбе». Под нависшей скалой рассыпана природная селитра. Это единственный грот на Мангупе, где по каким-то причинам на скале на определенном небольшом участке появляется селитра. На досуге можно будет вспомнить не столь далекое детство и поделать летающие ракеты. В самой глубине грота известняк испещрен неровными отверстиями, вполне пригодными для складывания банок. Здесь у меня будет холодильник.

Справа есть тайное место, в котором вполне можно прятать рюкзаки, от входа не сразу сообразишь, что там еще целая комната, практически.

На стенах имеется великое множество полочек для посуды и хозяйственной мелочовки, есть большие плоские камни, из которых можно соорудить столы и сиденья. Прямо на входе заросли орешника и терна, по дороге к роднику много кизила. К концу лета все это богатство поспеет, и не надо будет далеко ходить за дарами природы. Что-то я надолго загадываю, посмотрим...

6 июля, понедельник

Спалось па новом месте плохо. Холодновато, сон не идет, кто-то бегает, кого-то едят. Вдобавок выяснилось, что Львенок во сне разговаривает. Беседует, вопросы задает.

Надо благоустраивать грот, притащить сена, вырубить траву.

Позавтракали и вчетвером сразу понеслись наверх смотреть, кто на горе стоит. На мысе Дырявый волосатые из Днепра, Харькова, Питера. Потрепались, познакомились. Показал Таньке достопримечательности мыса – тюрьму, цитадель, Акустическую и Теплую пещеры. На мысе Ветров, на Новой Кухне, проверил наши прошлогодние посадки конопли – немного есть, но невысокая и бледная. У Мужского родника нарвались на человека из Залесного, он оказался с виду неплохим парнем, говорит, жил в прошлом году здесь месяцев шесть. Даже не верится, что в этом лютом селе попадаются нормальные люди.

Натаскали у косарей немного сена. Теперь помягче будет с боку на бок ворочаться.

Полазили по мысу Сосновый. Я его плохо знаю, с интересом изучил остатки крепостной стены, нашел клевую замаскированную пещеру – потенциальную нычку. Будет где беду переждать, если что. Нычка на самом обрыве, с большой площадкой перед пещерой, есть место для костра, даже для палатки, при желании. Слева какое-то пересохшее русло родника, а рядом странное слуховое окно. Следов недавнего пребывания людей здесь нет – так, забредает изредка кто-то, видимо, но явно не ночует. Об этом свидетельствует и обилие всяческих разномастных какашек. То ли заячьи, то ли козьи, непонятно, я в какашках не очень разбираюсь. Вообще, надо исследовать это место получше – может, где-то здесь притаился вход в легендарный пещерный город?

Нарвали трав – шалфея и татар-чая, который местные еще лимонником называют. Лимонник – это одна из самых главных трав Мангупа. Пахнет лимоном немножко, заваренный в чай дает лимонный же привкус, а с ним еще целый букет вкуса и запахов, не поддающихся описанию. Местные утверждают, что легкая мочегонность этой травы неспроста – мол, лечит почки, у женщин проходит цистит. В прошлом году, вернувшись домой, я изучил несколько справочников по травам, но ни по названию, ни по рисункам так и не смог определить, что это за растение. Произрастает травка на Мангупе лишь в одном месте, почти сразу за мощной стеной, отгораживающей мыс Сосновый. Серебристые очаги лимонника вспыхивают внезапно, кучкуются, колосятся похожими на рожь стеблями с желтыми соцветиями. Заканчивается лимонник так же внезапно, не успеешь пройти и пятидесяти шагов. Вроде и почва такая же, и растительность та же, но вот, в двух шагах растет, а здесь уже нет, как будто отсечен невидимой линией.

С природой здесь вообще странные штуки творятся. Впервые попав на Мангуп, я сразу понял: мне не кажется, и это не эйфория от горного воздуха и простора – здесь действительно сильнейшая энергетическая зона. Вот взять хотя бы те же растения. Странным образом искривлены стволы почти каждого дерева. И почти на каждом же дереве гнездится паразит омела, иногда почти полностью поглощая дерево своими шарами. Или взять, например, шиповник. Он здесь необычайно крупный, многие ягоды как бы взорваны изнутри, разделены надвое, поросли какими-то странными волосками... Дикая груша и яблоки тоже поражены каким-то паразитом, кроме вездесущей омелы. Остальные странности места бросаются в глаза не сразу. Гуляешь, например, теплым вечером по абсолютно ровному месту. И вдруг попадаешь в зону странного холода, как будто температура в этом месте упала внезапно градусов на десять. А это обычный кусок плато, ничем не отличающийся от только что пройденного тобой. Делаешь шаг – и снова всё в порядке. Причем тут же вернувшись, уже не чувствуешь ничего необычного... Или идешь себе один, напеваешь что-нибудь и вдруг ясно чувствуешь, что кто-то невидимый неслышно движется рядом. Смотришь, а никого и нет.

Б-р-р, жутковато бывает на Мангупе.

7 июля, вторник

Ночью опять было холодно. Надо что-то срочно придумывать с одеялами.

Попив чая, принялись с Танькой, Сережей и Светой благоустраивать грот. Первым делом соорудили веники и тщательно вымели всю грязь. Потом вырвали смело разросшуюся растительность, подвязали царапающийся терн. Выбрали самое удачное место для кровати, я разровнял кочки, выкинул камни. Ровно посередине предполагаемого ложа вырыл небольшой погреб, для сокрытия особо ценных вещей от непрошеных лихих гостей. В качестве крышки приспособил лист железа. Тщательно распределил сено, постелил одеяло.

Из большого и плоского куска известняка собрал невысокий стол, рядом четыре коренастых сиденья. Почесал затылок и решил перетащить костровище немного в глубь грота, чтоб дождем не заливало. Очаг соорудил что надо, обложил камнями, сделал упоры для палки с котелком. За пару дней грот обязательно полностью просохнет.

Танька и Света тем временем почистили все полочки и расставили по ним всю нашу нехитрую утварь. Серега сходил за дровами и принес воды. Отдышавшись и оглядевшись, мы, можно сказать, не узнали свое жилище. Чисто, опрятно настолько, насколько вообще может быть опрятно в гроге на Мангупе. Теперь главное сохранять эту чистоту и не выдавать наше месторасположение тусовке. Иначе будет проходной двор, и прощай спокойствие и порядок.

Изучил пещерную церковь на южном склоне. Год назад мне никто про нее не говорил. Неплохо сохранился алтарь, кое-где даже видны остатки фресок. Несколько поколений дебилов нацарапали на стенах, а зачастую и прямо на фресках, свои незамысловатые имена. А кто-то, напротив, поставил свечку и положил букет полевых цветов.

Заглянули в гости к Мишане Питерскому в 47-й грот. Там и Сашка Герик был. Покурили. Это Мишаню, оказывается, сволочи-менты избили. Приехал «пазик», омоновцы разбрелись по плато. А там Мишаня травы для чая собирал. Ну, они на него и накинулись, выпытывали, в какой пещере он живет. Не сказал. Избили так, что еле выжил. Ни за что. Нелюди.

Обратно добирались затемно.

Сегодня у дядьки моего, Олега Палыча Курбакова, день рождения. Сороковник. Умом можно тронуться, старый какой. Жизнь у человека насыщенная была, дай бог каждому. Открытку с поздравлением отправил ему еще из Хосты. А еще сегодня родился мой великий тезка – Ринго Старр. Покурили в его честь и схавали котелок гречки с большой банкой тушенки! Вообще, сегодня получился вечер смеха. На меня словно бес напал – смеялся и шутил без остановки. Серега со Светкой и Львенок ржут непрерывно, от истерики до туалета. Хорошая трава.