Текст книги "Дневник «Норд-Оста» (СИ)"

Автор книги: Геннадий Ангелов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 14

Страницы дневника:

«Детей начали строить в цепочку. Получилась длинная вереница из тридцати пяти человек. Чеченцы были явно не довольны таким поворотом событий, но другого выхода у них не существовало. Я поняла, что наступило время освободить детей, и правительством предпринимаются шаги для нашего спасения. Я попросила Тамару с братом на прощание поговорить.

– Успокой маму и отца, ты понял? Пускай не переживают. Я уверена, что скоро нас всех отпустят. Сашке скажешь, что я его люблю, и он для меня самый лучший.

Женька в знак понимания неоднократно кивал головой, и я на прощанье его крепко поцеловала.

– А дядю Сашу тоже поцеловать от твоего имени? – сказал он и, скривившись, засмеялся.

– Ты не умничай, а сделай всё, как я тебя попросила. Ты уже не ребёнок и всё должен понимать.

В душе у меня была не совсем спокойно, потому что я не знала, действительно их отпустят, или нет? Пришли три боевика и увели детей. Остальная детвора начала плакать и просится домой. Я как могла их успокаивала и говорила, что скоро они будут дома. Женьки рядом не было и от тоски, стало холодно.

Я заплакала от боли, и досады. Тамара, видя это, отвела меня в сторону и сказала:

– Я понимаю, что ни ты, ни тем более эти дети ни виноваты в том, что произошло. Вы оказались случайно в этой ситуации. Я женщина и поверь мне на слово, больно всё это видеть.

Тамаре необходимо было хоть с кем-то поговорить, чтобы облегчить душу, найти пусть небольшую частичку понимания.

– Никто Оля из нас не хотел этой войны, будь она проклята. Сколько погибло невинных и несчастных людей. Мой народ не такой жестокий и кровожадный, как о нас пишут и говорят. Ты хоть раз была в наших краях?

– Нет, не доводилось.

– У нас замечательная земля и очень дружелюбные и гостеприимные люди. А какие горы и воздух!

Она присела на край стула и опустила голову. По правде в одно мгновенье, мне стало жаль Тамару. Я внимательно на неё посмотрела, она вздрогнула и подняла голову с заплаканными глазами.

– Ты ещё ничего в жизни не видела. Ты просто девчонка. Тебе ни понять, ни меня, ни мой народ. Сколько нам всего пришлось пережить. Об этом одному Аллаху известно.

Она хотела, что-то сказать, но в этот момент боевики принесли еду и питьё для детей. Один из них увидел заплаканное лицо Тамары, спросил, почему она плачет, и что случилось?

В ответ Тамара промолчала и ушла вместе с боевиком, а я одна осталась с детьми. Интересно, что она хотела рассказать? Меня не оставлял этот вопрос и я решила подождать удобного момента, чтобы поговорить. Дети дружно уснули после еды. Напряжение последних часов стало идти на убыль, хотя я прекрасно понимала, что эта передышка временная. Наблюдая за мирно спящими детьми, я даже не много им завидовала. Так хотелось спать, а когда проснуться, чтобы этого ничего было. Закрыв глаза, я начала считать до ста, в надежде на то, что долгожданные минуты сна всё же придут.

– Проснись Оля, проснись! Кто-то усиленно тряс меня за плечо.

– Это я, Тамара, проснись.

Действительность обрушилась на меня как снежный ком на голову. Задремала я неожиданно и провалилась в небытие. Мне снилось, как папа и мама готовят меня в первый класс. Мы ходили по магазинам, выбирали школьную форму. Папа за примерное поведение купил мне мороженное, и я с большим удовольствием лопала его за обе щёки. Когда открыла глаза, так во рту ещё ощущался привкус московского пломбира.

– Вот бери, съешь.

Тамара мне протянула бутерброды с колбасой, и я с жадностью на них набросилась. Старалась как можно скорее перебить вкус мороженого. Когда начала жевать, поняла, насколько голодная. Оглянувшись, увидела, что дети продолжают спать и всё вокруг тихо и мирно.

– Тамара, это не сон? – спросила я женщину. – Может мне всё сниться?

– Нет, к сожалению это правда, – ответила она.

Тамара открыла красный термос, и я почувствовала аромат крепкого кофе.

– Выпей и согрейся.

Она протянула чашку с кофе, и я начала делать большие глотки, обжигая язык и губы.

– Сколько сейчас времени?

– Где то около двенадцати.

– Есть изменения или нет?

– Да нет ни каких изменений, – ответила она. – Русские как обычно только обещают, кормят «завтраками». Мы надеемся, что всё закончиться мирным путём.

– Ты в это веришь Тамара?

– Приходится верить, ведь я такой же человек, как и ты, и тоже не хочу умирать. Хотя страх смерти присутствует только в начале, а потом ты его просто не замечаешь.

Я молчала и не хотела её перебивать.

– Когда я была моложе, Оля, верила в то, что жизнь никогда не закончиться. Всё казалось таким прекрасным и удивительным. Перед тем, как выйти замуж строила планы на будущее и, казалось, что в жизни нет ничего невозможного. Муж, дети, хорошая и дружная семья. После внуки и спокойная старость на земле своих предков. Я жила в Грозном, там выросла и закончила школу. Потом встретила свою первую и единственную любовь. Его звали Джохар. Мы поженились, я родила двоих мальчиков – близнецов. Нам с Джохаром помогали родственники, и мы в девяностых годах построили свой большой дом, в котором воспитывали детей. Ты знаешь, я была, по-настоящему счастлива. Добрый, заботливый муж, послушные дети. Живи и радуйся! Всё закончилось в один из дней, когда Президент Ельцин в 1994 г. направил русские войска, на юг страны, свергнуть наше правительство. Задача у военных была восстановить конституционный порядок и разоружить банды. Так, Оля, всё выглядело официально, но на самом деле русские представляли собой сборище недисциплинированных людей. Солдаты не восстановили порядок, но и нарушили все мыслимые законы. Устроили насилие, грабежи, убийства. Это в той стране, которую они считали своей. Торговали оружием через дырки в заборах военных городков, чтобы на эти деньги купить водку и наркотики. Мародёрство считалось самым обычным делом. Мой народ решили испытать на прочность, забыв при этом, что такие моменты в истории уже имели место. Мы хотели независимости, с полным на это правом. Ты, может быть, последний человек в моей жизни, с кем я говорю по душам.

На минуту она замолчала, после продолжила.

– Муж мой Джохар, погиб в самом начале войны. Росли сыновья, и я знала, что они пойдут по стопам отца. Иначе просто и не могло быть. У нас такие законы, каждый мужчина в первую очередь – воин. То, что творилось в Грозном, невозможно высказать словами. Перемешалось всё на свете. Ночь уступила место дню, а день ночи. Я не обвиняю солдат, их и солдатами назвать трудно. Обычные подростки, оторванные от материнских рук. Большинство из них были обычным пушечным мясом, которым набивали танки и БТРы. Они и стрелять не умели, я не говорю уже о простой армейской подготовке. Долг, офицерская честь, для них это было пустым звуком, который абсолютно ничего не значил.

Я слушала Тамару очень внимательно, старалась ничего не пропустить. Потом уже записала всё, что услышала в свой дневник. До утра не смогла уснуть, перед глазами всплывали картинки тех событий, о которых Тамара мне рассказала. Эти дни заключения я не смогу забыть никогда. Несколько дней назад всё было не так… Спокойная, мирная жизнь, в которой не было боевиков, Грозного, Чечни, заложников. О том, что творилось в Чечне, я не раз читала и смотрела по новостям. Это была настоящая трагедия, особенно для мирных жителей. Но то, что это затронет лично меня, я и в кошмарном сне не могла представить. В это трудно было поверить, но к своему великому сожалению, это оказалось – правдой. Слава Богу, что Женьку отпустили и он уже дома.

Хотя… Может, не отпустили и продолжают держать здесь, в подвале театра? От этих мыслей холодок пробежал по спине, и кожа стала «гусиной».

Ведь чеченцы могли обмануть, чтобы успокоить людей. Нет, зачем им это? Хотя они поступили сейчас как настоящие бандиты и убийцы, а ты такая наивная дурочка им веришь….

Чеченцы пришли сюда умирать, им прекрасно известно, что правительство не пойдёт на уступки. А мы? Что же будет со всеми нами? От таких мыслей я принялась ходить вперёд, назад, словно заключённый в одиночной камере, которому утром должны вынести смертельный приговор».

Глава 15

Незаметно для самого себя я перешёл читать с дневника на тетрадь. Бедная, бедная девочка. Что ей пришлось пережить за эти трагические дни. В парке к обеду становилось многолюдней. Мне захотелось с кем-то поделиться прочитанным. Мысленно я начал перебирать знакомых, друзей, с кем можно было посидеть и обсудить. Но с кем? И тогда я понял, что более благодарного слушателя и собеседника чем моя родная бабушка не найти. Правильно. И я решительным шагом потопал домой. Дневник произвёл на меня неизгладимое впечатление. Я был первый человек, который его читал. Добравшись без приключений, я застал бабушку дома. Она с интересом рассматривала, какие-то новые безделушки.

«Всё-таки интересные люди старики. – Подумал я, – На улице замечательная погода, а ей хочется сидеть в тесной квартире. Вместо того чтобы гулять в парке и наслаждаться последними, тёплыми осенними деньками».

– Как настроение Саша? – спросила она, отодвигая небольшую золотистую сахарницу.

– Ты знаешь бабушка уже гораздо лучше. Я вчера был у Ольги, мы с ней долго общались.

– Вижу по глазам твоим, есть, что рассказать? Я кивнул в знак согласия, с горящими от возбуждения глазами.

– Тогда давай так, ты достанешь арбуз, который я купила и разрежешь его, а пока ты это будешь делать, я расскажу тебе не большую притчу.

– Бог слепил человека из глины и у него остался один не использованный кусок. «Что ещё слепить тебе? – спросил Бог у человека.

– Слепи мне счастье, – попросил человек.

Ничего не ответил Бог, а только положил неиспользованный кусок глины в ладонь человеку…».

Я улыбнулся, когда бабушка закончила.

– Каждый человек сам кузнец своего счастья! – Сказал я с гордостью.

– Умница! – Бабушка погладила меня по голове и поцеловала.

Арбуз оказался на редкость спелым и вкусным.

– Как получается у тебя выбирать спелые и сладкие арбузы.

– Вот мы, с тобой, пойдём на рынок, и я тебе покажу, как правильно выбирать. Кстати ты знаешь, мне подруга рассказала, что чем дольше арбуз лежит в помещении, тем он полезней. Он при комнатной температуре продолжает набирать витамины. А вот сразу после того как его разрезали, необходимо спрятать в холодильник. Чтобы не испортился. Вот так дорогой мой. Кстати я принесла два арбуза, один отнеси в больницу Оле.

– Отнесу завтра обязательно!

– Рассказывай, видно по твоим глазам, что уже не терпится.

И я рассказал бабушке всё, что прочитал в дневнике. Она внимательно слушала до конца. После спросила у меня, что я сам думаю по поводу всех этих событий. Я ей попробовал объяснить, хотя внутри кипел гнев и негодование. Начал возмущаться, сыпать от досады крепкими словами.

Она меня остановила и сказала:

– В жизни, Сашенька, много несправедливости. То, что одним кажется правильным, другим наоборот. Самое трудное – это когда надо выносить приговор. Судья принимает решение, но через полгода, или год, оказывается, что человек невиновен. А настоящий преступник на свободе. Сколько таких случаев в жизни. Я прожила достаточное количество лет и не перестаю удивляться тому, на что способен человек. И сколько он может принести боли своему ближнему. Мне не доводилось бывать в тех местах, откуда пришли эти люди, но дыма без огня не бывает. Пишут газеты, телевидение об этом постоянно говорит. Война – это всегда плохо, ни одна из воюющих сторон не может оправдать своих действий. Виновных найти трудно, а иногда это происходит через десятки, сотни лет.

Она тяжело вздохнула и продолжила:

– Я видела своими глазами разбитые и разрушенные города. Мучительно больно вспоминать годы мучений и страданий. С одной стороны конечно прав чеченский народ. Они хотят независимости, но им не дают этого сделать. А с другой стороны, беспорядки начавшиеся там ещё до ввода войск, не оставляли правительству другого выхода. Необходимо было защитить мирное население, по этой причине, ввели войска. Не всегда газеты пишут правду, да и телевидение искажает факты. Слава Богу, что Олечка жива и здорова и не сильно пострадала в этой ситуации. Это большой стресс для молодой девушки и от тебя, Саша, многое зависит.

– Что именно? Не пойму тебя.

– Твоё внимание, забота, по отношению к ней, должны стоять на первом месте. Ты мужчина и обязан защитить своего любимого человека. Знаешь, что мы с твоим дедушкой несколько лет жили на Кубе?

– Ты когда-то говорила, правда очень не много об этом.

– Я могу рассказать, слушай. Вполне возможно, что тебе в работе пригодиться. Удивительная личность Фидель Кастро. О нём пишут и говорят много, но сам народ его уважает и любит. В 1944 г. он завоевал титул лучшего спортсмена школьного возраста на Кубе.

– Я не знал этого…

– Ты много ещё чего не знаешь, – она добродушно улыбнулась. – Так вот, революционными идеями он заболел ещё в университете. Уже тогда с другими студентами он участвовал в неудачной попытке свержения диктатора Батисты. На Фиделя Кастро было совершенно, огромное количество нападений, потому что он многих не устраивал. Будучи во главе правительства он закрыл на Кубе все казино, бордели и ночные клубы, которые приносили огромные прибыли мафии. Тем не менее, на волосок от смерти он находился всего дважды в жизни. Фидель был арестован при неудачном штурме казарм Монкада. Если я не ошибаюсь, это было или в 1951 г., или же 1952 г. Практически всех его единомышленников схватили и расстреляли. Фиделя отправили в тюрьму. Батиста распорядился, чтобы ему тайно в еду положили яд и отравили. Но капитан, которому поручили это сделать, отказался и раскрыл тайный план Батисты. После этого случая Батиста отказался от таких намерений и Фиделя осудили на пятнадцать лет тюрьмы. К этому моменту его поддерживала большая часть страны, включая и зажиточных кубинцев. При такой поддержке народа, после двух лет заключения он был освобождён. До революции на Кубе, не умели читать и писать большая часть населения. Твой дедушка имел педагогическое образование и ему предложили поехать на Кубу, чтобы там поработать учителем. Вот так мы с ним туда и попали.

– Бабушка у тебя просто замечательная память!

– Что есть, Сашенька, то есть. Мы около десяти лет там жили. Ты тогда был маленьким, поэтому, практически, не знал этой истории.

– А, что же было дальше? Расскажи, я очень тебя прошу об этом.

– Дальше Куба начала строить социалистическое общество, и наш Советский Союз помогал в этом. Разных специалистов отправляли туда для работы. Куба стремительно росла и мужала. Фидель бросил призыв: «Если не грамотен – учись, если грамотен – учи!». Образование в стране стало бесплатным, и вскоре эта проблема решилась. Пятьдесят лет назад мир оказался на пороге ядерной войны. Попытки США оказать на Кубу как экономическое, так и силовое давление заставили Кубу ещё больше сблизиться с Советским Союзом. Провалилась очередная попытка свержения Фиделя и наш Никита Хрущёв предложил разместить на Кубе советские ракеты. Президенту США Кеннеди доложили, что Куба имеет в своём распоряжении ядерное оружие. И вот в 1961 году Кеннеди едва не уступил совету своих военных нанести ядерный удар по Кубе. Так могла начаться – третья мировая война. Советский Союз так и не разместил свои ракеты на Кубе, но правительства двух стран пошли на взаимные уступки. Со временем революция дала свой результат и вывод напрашивается сам собой. Революция освободила людей, дала им работу, образование и надежду на будущее.

– Интересно, очень интересно, я не знал многих фактов.

– Ты я уже вижу, засыпаешь?

– По правде да, ты уж извини меня. Спасибо за интересный рассказ, спокойной ночи.

Я пошёл спать к себе, не переставая удивляться, знаниям и опыту бабушки.

Глава 16

С утра позвонил Валерка с работы и давай обо всём расспрашивать. «Откуда он узнал о дневнике? – Думал я, – Наверное, Ленка проговорилась, или кто-то из редакции».

Я решил сегодня в любом случае дочитать Олину тетрадь, а вечером поехать к ней в больницу. Выключив телефон, я сварил кофе, улёгся на диван и продолжил чтение.

Страницы дневника:

«Уснула я сразу, как только уселась в кресло. И снова приснился сон, в котором я была маленькой девочкой. Папа меня ругал за то, что я порвала новое платье. Стало очень обидно, ведь я случайно задела рукавом платья за край стола.

Проснулась от того, что по щёкам текли горячие слёзы. Вокруг стояла тишина, дети продолжали спать. На душе было больно и обидно.

«Почему нас не спасают? – Думала я, – Неужели забыли и бросили на произвол судьбы…»

После сна во рту пересохло, и я встала, чтобы пойти и выпить воды. Одна девочка проснулась и потянула меня за край куртки.

– Тётя Оля! Тётя Оля, я хочу в туалет.

– Сейчас пойдём, милая.

Я взяла её за руку и повела за собой, на выход из зала. Заглянув я обнаружила, что в туалете нет окон. Как будто специально их не сделали…

«А если попытаться убежать…», – промелькнула у меня шальная мысль. В коридоре располагалось окно, и рядом никого не было. И как вниз спускаться? Высота довольно приличная. Да всё равно как, лишь бы убраться от этого места. Ну и эгоистка же ты Олечка. А дети? Ты хотела их бросить и убежать? И кто ты после этого? Во мне заговорила совесть и я поняла, что если бы и была возможность убежать, одна и без детей я бы не смогла этого сделать.

– Тебя как зовут? – спросила я пучеглазую девочку.

– Меня зовут Соня, хотя полное имя – София!

– Тогда давай, садись ко мне на колени и рассказывай.

С Сонечкой мы говорили, где-то часа полтора. Она мне рассказала о школе, друзьях. О том, что любит рисовать красками, карандашами. Наш разговор оборвала Тамара, которая пришла с одним из боевиков.

– Ты раненого сможешь перевязать? – спросила она.

– Не знаю, никогда раньше этого не делала.

– Когда-то всё приходиться делать в первый раз, если не умеешь, то придётся этому научиться. Пойдём со мной.

– А за детьми, кто будет присматривать?

– Это недолго, за пять минут ничего не случиться.

И мы пошли втроём по длинным коридорам театра.

– Уже освободили триста человек, – сказала она. – Очень плохо идут переговоры. Русские тянут время и не хотят идти на уступки.

В холле было много людей, в центре на полу лежал мужчина и стонал. Я увидела на лацкане пиджака депутатский значок. Вокруг толпились боевики и о чём-то, спорили между собой. Тамара взяла сумку с красным крестом и протянула мне.

– Открой её, внутри есть всё самое необходимое.

Мужчина лежал с закрытыми глазами, лицо его искажала гримаса боли. Я увидела у него два пулевых ранения, в ногу и плечо.

– Потерпите не много, – сказала я ему, – сейчас вам будет легче.

– Вы врач?

– Нет, к сожалению, я заложница и к медицине не имею ни какого отношения.

Перевязав бинтом первую рану, дрожащими руками, принялась за вторую. С ней было труднее, но я справилась и с этой задачей. В сумке лежали антибиотики и обезболивающие таблетки. Я взяла несколько штук и дала их раненому.

Он дрожащей рукой взял у меня стакан воды и запил лекарство.

Сказал спасибо и с трудом улыбнулся.

– Как зовут мою спасительницу?

– Оля, меня зовут Ольга.

– Ещё раз спасибо тебе, Олечка! Скоро вас всех освободят, власти делают всё, что от них зависит, – сказал он шёпотом.

– Скорей бы, – ответила я ему, а сама прислушалась к разговору чеченцев.

– Русские упираются и не хотят выводить войска из Чечни. Просят, чтобы мы освободили женщин и детей! Только потом они предпримут конкретные действия.

– Так мы освободили больше триста человек, разве этого не достаточно? Они думают, что мы шутим, и спокойно, без крови уйдём? Ох, как шайтаны ошибаются.

– Пускай только попробуют штурмовать, я сразу взорву здание. Этот депутат останется у нас, он прибыл с парламентариями и начал довольно резко отзываться о Грозном. Назвал извергами и убийцами.

– Ха! – Ха! – Ха! – засмеялся высокого роста боевик.

– Он не знает, что такое настоящий беспредел! Жаль, что сразу не пристрелил его. Пусть знает собака дикая, как оскорблять честных людей!

– Джамиль, отрежь ему язык, и выброси на улицу. Пускай коты и собаки отведают депутатского язычка.

И они все хором как лошади заржали. И Джамиль, подошёл и со всей силы ногой ударил депутата в живот. Тот закричал от боли и выгнул спину. Чеченец достал нож и медленно провёл по горлу раненого. Тонкая струйка крови потекла на воротник белой рубашки.

– Не вздумай убивать, – закричал один из боевиков.

– Джохар, разреши я вырежу ему сердце.

Джамиль потянул пленного за ворот рубахи.

– Успеешь ещё, время есть у нас, он никуда не денется.

Я дрожала, и старалась не смотреть в их сторону. Боялась я одного, сорваться и закричать от страха. Зубы стучали как мелкая дробь по стеклу. «Хоть бы меня не тронули…» – думала я, от отчаяния.

– Ты, что тут стоишь?

Я поняла, что обращаются ко мне и с ужасом повернулась к ним.

– Пошла на х… отсюда, не то я за себя не ручаюсь.

– Тамара! Тамара! – крикнул чеченец. – Забери эту девку!

Он медленно направился в мою сторону, и я замерла, не зная, что делать дальше.

Второй раз спасла меня Тамара, которая пришла вовремя и остановила этого грозного боевика.

– Не трогай её, она присматривает за детьми. Это я сюда привела её, чтобы она перевязала раненого.

– Много чести для этой русской собаки. Надо было оставить его подыхать. Пускай бы захлебнулся кровью…

Тамара силой меня развернула и толкнула к выходу.

– Иди прямо, не оборачивайся, – сказала она вполголоса.

Я шла ни живая, ни мёртвая, еле передвигая ноги. Во рту пересохло и хотелось пить. В любой момент могли убить или же изнасиловать. Возле выхода я усилием воли заставила себя повернуть голову и взглянуть на депутата. Он лежал тихо и не стонал.

«Наверное, они его добили, – думала я, – если он не подаёт признаков жизни. Вот сволочи! Поставить всех к стенке и расстрелять. Творят, что хотят, и нет на них ни какой управы. Ну, ничего, скоро всё закончиться, и получите по заслугам. Твари» Я вспомнила слова депутата, что помощь скоро придёт и немного, стало легче на сердце.

– Господи! – Помоги этому несчастному! Пускай он живёт, пускай он живёт… – твердила я, не переставая.

Дети обрадовались моему появлению. У многих блестели глаза, и они с открытыми ртами смотрели на меня, в ожидании хороших новостей. Что им сказать, если я ни на минуту не приблизилась к ответу на вопрос, когда это всё закончиться и нас освободят?

Тамара на мой вопрос, ответила очередным обещанием и больше ничего. Тоска и холод сжимали сердце.

– Успокой их и пообещай, что они в скором времени будут дома.

У меня раскалывалась голова, и я попросила Тамару хоть какую-то таблетку от головной боли. Сама уселась в кресло и обхватила голову руками, чтобы успокоиться. В висках стучала мелкая барабанная дробь.

– Вот выпей.

Тамара протянула мне таблетку.

– Что это?

– Пей, не бойся, это обезболивающее.

Я взяла и попробовала разорвать упаковку, но руки предательски дрожали. Это увидела Соня и подошла ко мне, чтобы помочь. Она достала таблетку и принесла стакан воды запить.

– Спасибо, Сонечка.

Дети перестали шуметь и затихли. В голове творилось что-то невообразимое. Мысли перепутались, и невозможно было сосредоточиться. Я вспоминала годы студенчества, потом маму, отца…

Тамара сидела возле меня и ни о чём не говорила. Когда я открыла глаза, впервые увидела её лицо без повязки. Это была довольно молодая женщина и очень красивая. На вид ей можно было дать лет тридцать пять или сорок. Я видела по ней, что ей хочется поговорить и единственный собеседник здесь это я. В голове немного прояснилась, и я сама захотела услышать продолжение истории её жизни. Нам никто не мешал и она начала свой рассказ.