Текст книги "Эксперимент"

Автор книги: Гела Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 9

Ринат Каримович Зенбулатов, 68 лет от роду, житель Нижнекамска, пенсионер, вдовец, отец двух дочерей и дедушка трех внуков, твердо решил провести остаток своих дней на этом замечательном корабле. Ему нравилось тут абсолютно все: и питание, и комфортное проживание , и соседи по «несчастью», особенно Маша, такая обаятельная, улыбчивая и симпатичная… Если бы он встретил такую женщину там, на Земле, то непременно сделал бы ей предложение, и плевать, как бы к этому отнеслись его дочери. Он с удовольствием проводил с ней все свое время с утра и до вечера, гуляя по парку или просматривая вместе фильмы в зале. Его нисколько не смущала ее полнота, наоборот, он находил, что именно такой комплекции и должна быть настоящая женщина, а не эти «сухопарые плоские выдры», как он про себя называл современных молодых женщин. Это был его типаж женщины: полная, с внушительными бедрами и большой тяжелой грудью. Это было странно, потому, что до встречи с Марь Ванной, он тридцать лет прожил относительно мирной, супружеской жизнью со своей безвременно ушедшей в мир иной Айшат-ханум. А та всегда отличалась стройным, по– девичьи гибким станом, даже находясь в преклонном возрасте.

Ринат Каримович до сих пор помнил тот день, когда, их большая семья, по обыкновению собралась ужинать за семейным столом с родителями и младшими братьями и сестрами. Ринат, молодой, 25– летний парень, на тот момент, учащийся вечернего отделения металлургического техникума, только что вернулся с завода, где его после пяти лет работы, наконец, назначили мастером по цеху с соответствующим его должности окладом. Он как раз рассказывал всем за столом эту радостную новость, когда отец, похвалив Рината, вдруг посерьезнел:

– Сегодня встретил старого фронтового друга, Абугалима, если помнишь, я рассказывал, как мы вместе в 43-ем под Курском воевали, тогда и поклялись, что если живы останемся, то обязательно породнимся с ним. Так вот, дочь у него подросла, Айшат зовут, вы виделись с ней много раз, когда еще совсем детьми были, помнишь?

Ринат молча кивнул и вспомнил ту нескладную девчонку, которую он много раз видел, будучи с отцом в гостях у Абугалима. Она ему, тогда еще подростку, не нравилась. И после, уже юношей, он никогда не грезил о ней. А устроившись на завод слесарем, и вовсе позабыл ее, как что-то призрачное из воспоминаний своего детства. Разумеется, ему нравились девушки, и те, что жили по соседству, и те, которых он каждый день встречал в цеху и на улице. Одна из них, соседская девушка Надира, давно нравилась ему, и это была взаимная симпатия, каждое утро, она, как бы, случайно оказывалась во дворе, у своей калитки, а Ринат, как раз, шел мимо на работу. Сначала это были просто переглядки, а потом она заговорила с ним, он ответил, и с тех пор, он каждый день останавливался ненадолго поболтать с ней. Он все планировал пригласить ее куда-нибудь, да не успел. Все на их маленькой улочке знали о симпатии между ними, знали и родители молодых людей. Но отец, давший другу слово в молодости, распорядился судьбой своего сына по-своему.

– Посвататься хочу к нему, чтобы Айшат за тебя отдал… что скажешь? – отец смотрел, тяжелым суровым взглядом. И смотрел не только он, но и мама, и даже младшие братья и сестры. Все ждали, что ответит Ринат. Собственно, вариант ответа мог быть только один, все остальные не существовали по определению, так как его просто ставили в известность, кого ему берут в жены.

Ринат, ожидавший нечто подобное от отца, и не раз слышавший разговор родителей об этом дружеском соглашении, все же оказался не готов к такому повороту в своей судьбе. Он отложил тарелку, постарался хоть как-то унять сильное волнение и глухим голосом произнес:

– Отец, ты же знаешь, что мне нравится наша соседка Надира, а Айшат, которую я видел много лет назад еще девочкой, мне никогда не нравилась, и вряд ли сейчас понравится….

Он хотел еще что-то сказать, но отец грубо оборвал его:

– А я что, спрашиваю тебя о том, кто тебе нравится или нет? Ты что не понял меня? Мы свататься идем к дочери моего старого друга, с которым вместе рисковали жизнью, прошли ад, который ты себе и представить не можешь, и дали друг другу слово, которое нарушить никак нельзя – последние слова он произносил с нажимом , тоном, не терпящим возражений, вперив в сына пронзительный взгляд.

Ринат первый опустил глаза, зная тяжелый нрав своего отца, он всегда чувствовал себя неуютно под этим взглядом. Вот и сейчас, он смотрел в тарелку с остывшим ужином и больше не стал возражать.

А через пару месяцев они с Айшат уже были женаты. Сначала молодые жили с родителями Рината, но очень скоро он получил квартиру с завода, и они переехали в благоустроенное, отдельное жилище. Одновременно с этим, он окончил техникум и поступил на заочное отделение нижнекамского филиала Казанского технологического университета по специальности металлургия.

Вскоре у них родилась дочь Айнура, через пару лет еще одна дочь, Белла, и, закружила семейная жизнь Рината, завертела его вокруг интересов детей и жены. Да и на работе все сложилось вполне удачно. Ему только исполнилось 27 лет, когда на одном из заводских собраний Ринат стал кандидатом в члены коммунистической партии, а затем и обладателем заветного билета. После этого события, карьера Рината резко пошла вверх, из мастера он превратился в начальника цеха. А еще через несколько лет он был избран секретарем комитета партийной организации завода. Все в его жизни складывалось более, чем удачно. Обласканный дома любимой семьей, а на работе любимой партией, он считал себя практически баловнем судьбы, которая в свое время, еще студентом техникума, свела его с людьми нужными и полезными. Выполняя необременительные поручения и соблюдая неукоснительный пиетет по отношению к вышестоящим бонзам, он практически идеально вписался в скрытую от посторонних глаз, структуру внутрипартийных отношений. По всем оценкам, Рината ждала блестящая карьера партийного функционера, не за горами была и Москва, и Центральный Комитет партии, если бы не одно но. Одна рядовая проверка выездной областной комиссии выявила крупные кадровые и финансовые нарушения, систематически допускаемые одним из его покровителей, причем след от нарушений вел к ним же, в областной комитет. Разразился страшный скандал. Тогда многие высокие партийные чины лишились своих постов и кресел. Не избежали этого и Ринат со своими покровителями. Так, накануне своего сорокалетия, Ринат, вместо кресла члена Горкома партии, попал опять мастером, в свой родной цех. К слову, рабочие приняли его радушно, хоть и с сочувствием, злорадствующих практически не было. Таков уж был характер Рината, мастерски избегал он конфронтации, владел дипломатией и даром убеждения, но как бы то ни было, с перспективами стать обладателем кресла высокого партийного чиновника пришлось распрощаться навсегда. Семья восприняла этот крутой вираж в их судьбе без излишнего трагизма. Немалую роль сыграла в этом незабвенная супруга Рината – Айшат. Женщина степенная, рассудительная, воспитанная в условиях строгого патриархата, все подарки и лишения судьбы она принимала с одинаковым спокойствием и смирением. У них была крыша над головой, муж трудился на родном заводе, дочери заканчивали школу, все в семье были живы и здоровы. Всего этого было достаточно, чтобы и дальше жить счастливо. Ринат был очень благодарен ей за эту ее позицию, что не ныла, не скулила, не просила больше, чем он мог теперь дать ей и детям. Завод его проработал до 1994 года, после чего был приватизирован, а потом выкуплен через аукцион некоей группой лиц, у которых были свои планы на будущее этого предприятия.

Так, в возрасте 46 лет, Ринат оказался на улице. Он не умел ничего кроме, той специальности, по которой проработал всю жизнь. Его, уцелевший после карьерного катаклизма партийный билет, тоже оказался не у дел. Бесполезными были и старые партийные связи. В новой стране формировалась новая экономика с правилами, которые были недоступны пониманию многих людей, выросших и воспитанных в условиях социалистического тоталитаризма, в результате все они оказались выброшенными на обочину жизни. В их числе оказался и Ринат. Последнее обстоятельство наложило сильнейший отпечаток на психологический климат в их семье. Айшат, до этого мужественно переносившая все тяготы, выпавшие на их долю, не смогла принять того обстоятельства, что муж теперь перебивается случайными заработками, которых едва ли хватало на то, чтобы прокормить семью. В это период времени, старшая дочь Айнура, окончившая педагогический институт, вышла замуж за однокашника, отец которого владел небольшой пекарней. Видя тяжелое финансовое состояние семьи своей невестки, сват вскоре после свадьбы позвал Рината поработать месяц другой в цеху раскатки. Работа несложная, оплачивается сдельно и вполне достойно. Ринат, недолго думая, согласился в виду отсутствия других, более приемлемых вариантов. Все, вроде бы, складывалось довольно неплохо: у мужа снова появилась постоянная, оплачиваемая работа, им опять было на что жить. Но факт того, что Ринат, по сути, пошел трудиться на свата, больно ущемляла взыгравшее самолюбие Айшат. В великодушно протянутой сватом руке помощи, она почему-то видела унизительное положение своей семьи. Не раз это обстоятельство становилось камнем раздора в их в общем-то вполне терпимом отношении друг к другу. Айшат говорила мужу, чтобы бросил эту работу. В ответ Ринат приводил весьма разумные доводы, с которыми она как человек рассудительный не могла не согласиться, но ее гордая, величественная натура не хотела принимать сложившуюся ситуацию. Так продолжалось несколько лет, за которые не проходящий тяжелый душевный надлом, серьезно подкосил здоровье Айшат, и она скончалась в один октябрьский вечер от сердечной недостаточности в возрасте 48 лет. Ринат с дочерьми очень тяжело пережил этот удар судьбы, он долго не мог прийти в себя, спасала только работа и общение с внуками. А еще через пару лет, его зять Дамир, муж Айнуры, защитивший к этому времени докторскую диссертацию по педагогике, получил приглашение на работу в качестве декана одного из факультетов Казанского педагогического института. Он с энтузиазмом принял его и, вскоре, Айнура с семьей переехали в Казань на новое место работы мужа. Сначала они снимали жилье, но вскоре отец Дамира продал дом и пекарню, на вырученные деньги был куплен большой частный дом в одном из районов Казани. Новый владелец пекарни привел с собой свой штат сотрудников, среди которых места Ринату не нашлось, но он пообещал подержать его еще пару месяцев до выхода на пенсию и слово свое сдержал. Младшая дочь Рината – Белла, будучи много лет замужем в счастливом браке, проживала в Петербурге. К себе она не звала, но периодически, как и старшая дочь, помогала отцу деньгами.

Став пенсионером, Ринат больше ничего не хотел и не искал. Ему, с его небольшими запросами, вполне хватало пенсии и той финансовой поддержки, которую оказывали дочери. Дни его стали спокойнее, размереннее, появилось много свободного времени, которое он поначалу не знал куда деть. Потом быстро привык, и стал находить в этом своем новом образе жизни какое-то удовольствие. Когда-то, еще будучи школьником, он очень неплохо играл в шахматы, побеждал на спартакиадах, и даже успел получить второй юношеский разряд. В дальнейшем, страсть к этой игре никуда не делать, но жизнь диктовала свои правила, и заветная коробка в черно-белую клетку с фигурами внутри, много лет пылилась на чердаке. Теперь же, если позволяла погода, он брал ее под мышку и ходил в разбитый неподалеку парк, где его ожидали такие же, как и он, пенсионеры, любители древней игры.

А сейчас, расслабившись в удобном кресле корабельного кинотеатра, он вспоминал с какой страстью и высоким эмоциональным накалом проходили их шахматные бои на парковых лавочках. Со временем у него сложились дружеские отношения с Всеволодом Николаевичем, таким же заядлым шахматистом, как оказалось в последствии, бывшим водителем троллейбуса на маршруте, по которому дочери Рината, с свое, время ездили в институт. Так уж складывалось, что именно он оказывался соперником Рината в шахматах. Остальные окружали их лавочку, становившуюся ненадолго ареной боев, и стихийно делились на два лагеря болельщиков. Победа попеременно переходила то одному, то к другому игроку. Силы их были приблизительно равны, и ход игры всегда привлекал много внимания не только остальных игроков, но и просто гуляющих в парке. Несмотря на соперничество у них сложились дружеские отношения. Всеволод Николаевич часто приглашал Рината к себе домой на обед. К слову сказать, его супруга Наталья готовила знатные борщи и всегда была рада видеть за их семейным столом такого гостя, как Ринат. Сейчас, в тишине и темноте зала Ринат вспоминал этих милых людей. Всеволоду Николаевичу всегда лучше удавался гамбит, из него он выходил с явным стратегическим и материальным преимуществом. Рината спасало только хорошее комбинационное видение и отлично продуманная защита ключевых фигур. Порой в ходе жесткого размена фигурами в гамбите игра сразу перетекала в эндшпиль, ну а тут Ринату просто не было равных. Ловко орудуя оставшимся в ходе боев слоном или одним из коней и парой выживших пешек, он быстро ставил мат сопернику. Ночью, лежа в постели без сна, он приобрел привычку пошагово прокручивать в голове шахматные бои, выделяя слабые и сильные стороны своей игры. Вот и сейчас, он вспомнил один эндшпиль, который, несмотря на его, Рината, явное материальное преимущество, так и не перерос в выставленный сопернику мат. Вражеского короля с его тремя пешками и двумя конями никак не удавалось загнать в тупик, несмотря на имеющуюся в арсенале Рината ладью и слона. Он снова, так и эдак рассматривал ситуацию на доске, и все никак не мог понять, как же Всеволод, защищаясь конями, спасал своего короля, отдавая пешку за пешкой, но не теряя в перевесе сил. Ринат попытался представить себе ход мыслей Всеволода, попробовал примерить на себя его ситуацию.

И вдруг, перед его внутренним взором, открылось большое ровное поле, состоящее из шестидесяти четырех черных и белых клеток, подсвеченных, словно изнутри, ровным серебристым сиянием. Он вздрогнул и огляделся. По бокам, прикрывая Рината черными, словно выточенными из обсидиана, гладкими крупами, стояли под углом друг к другу два великолепных вороных жеребца. Они, поглядывая друг на друга, нетерпеливо перебирали передними копытами, периодически становясь на дыбы, и издавали высокое чистое ржание. Прямо по курсу Ринат заметил высокое массивное белое строение, напоминающее башню с округлой зубчатой крышей и узкими бойницами, смотрящими прямо на него. Башня медленно перемещалась, опираясь на многочисленные колеса, она двигалась прямо на Рината. Он замер в ужасе, всем своим существом ощущая неотвратимость конца. Когда между Ринатом и надвигающейся громадой башни оставались считанные клетки, один из коней вдруг подскочил к нему, и Ринат в отчаянии попытался влезть на него, хотя никогда до этого и близко к лошадям не подходил. Странно, но в следующий миг он уже сидел верхом, а ретивый вороной уносил его с линии огня куда – то вбок. Обернувшись, Ринат заметил как второй конь, остававшийся на своей позиции до последнего, исчез под колесами белой башни. В следующий момент, он увидел, как наперерез галопом уносившему Рината жеребцу, мчится большой белый слон с огромными золотыми бивнями, готовыми в любой момент впиться в бок лошади, а затем раздавить и самого Рината. Он в ужасе закричал, то ли от страха, перед мчащимся на них слоном, то ли от того, что, убегая, они доскакали до края доски, за которой начиналась черная, усыпанная мерцающими звездами, бездна. Конь остановился на краю доски, как вкопанный, едва не сбросив Рената. Белый слон, неумолимо приближаясь, угрожающе выгнул большую, лобастую голову, выставив вперед острые золотые бивни. Рината ждала неминуемая гибель, если бы за секунду до столкновения, вороной, вдруг не взмыл бы в черную космическую пустоту, окружающую их маленьких плоский мир. Уже оттуда, с безопасной высоты, Ринат обернулся и глянул вниз на быстро уменьшающуюся в размерах шахматную доску. На краю ее, уставившись на Рината маленьким злым глазом, вытянув хобот, и сверкая золотыми бивнями, яростно трубил большой белый слон.

А жеребец уносил Рината все выше и выше. Шахматный мир, оставшийся позади, быстро превратился в точку, а потом и вовсе исчез. А они все летели в черной пустоте, и только метеоры с тихим шипением проносились мимо них, оставляя позади себя тонкий искрящийся след. Так продолжалось целую вечность, всюду, куда ни кидал он свой взор, была черная всепоглощающая пустота. Ринат догадывался, что вороной знает дорогу, ему оставалось только дождаться конца пути. Вскоре, маленькая красная точка, маячившая перед ними прямо по курсу, начала незаметно расти, и Ринат понял, что это и есть их конечный пункт назначения. Точка все увеличивалась, и через некоторое время он начал различать три небольших спутника, вращающихся вокруг небольшой, каменистой планеты. Они подлетали все ближе, Ринат уже различал черную, безжизненную, каменистую поверхность. Но жеребец все продолжал свой полет, он обогнули планету. С того бока она была покрыта скалистыми горами, в долинах которых он заметил множество рассыпанных тут и там огней. Это сторона планеты была более обжитой. Они продолжили плавное снижение, внезапно повернув голову вправо, он увидел нечто, поразившее его. Прямо над долиной, словно подвешенный к небу на невидимых стальных тросах парил неописуемой красоты готический замок. Разлитый повсюду красный свет придавал этому виду зловещую величественную красоту. Замок был погружен в темноту, за исключением большой, открытой террасы, щедро освещенной светом многочисленных факелов. Именно туда и направился черный жеребец. А через некоторое время, Ринат уже слезал с него прямо на террасу, перешагивая через широкие каменные перила.

Все, что случилось с ним, начиная с фантастического приключения на гигантской шахматной доске, и заканчивая приземлением на террасе, он воспринял, как сон, чудовищно реалистичный, невероятно драматичный, но все-таки сон. Но, когда он, в совершенной растерянности, сойдя на террасу, увидел всех прибывших в гости в Винсу, во главе с ним, восседающим на одном из диванов, изумлению его не было предела. Он так и стоял, пялясь на них, и не зная как поступить дальше:

– Вы все мне снитесь что ли?

Винс уже шел к нему на встречу, из всех прибывших, именно Каримычу нужна была максимальная помощь, для того, чтобы он поскорее привык к ситуации.

-Это не сон, Ринат Каримович, это изумительная способность вашего мозга, переносить вас в другой мир, способность, о которой вы и не подозревали.

Винс, указал на подошедших к ним Заура, Алису и Якова.

– Ни я, ни они, вам не снятся. Мы действительно сейчас все тут присутствуем, только мысленно, телепатически, в то время, как наши физические тела продолжают сидеть в кинозале звездолета.

– Но что это за место, это ведь не Земля, верно? У нас на Земле не было трех красных лун? – продолжал изумляться Ринат

– Вы у меня в гостях, эту реальность создал мой мозг, для того чтобы встретиться тут со всеми вами. И она, к сожалению, или к счастью, не имеет никакого отношения ни к вашей родной планете, ни к той физической вселенной, которую вы знаете.

Теперь, когда они стояли все рядом, Винс обратился к ним, в голосе его чувствовалась почти отеческая теплота и гордость за своих воспитанников.

– Я рад сообщить вам, что почти вся ваша команда, практически в минимальный срок, открыла в себе возможности, переходить на разные энергетические уровни, позволяющие не только банально передавать друг другу свои мысли и эмоции, но и образовывать конференции со многими участниками. Подчеркну, что это далеко не все возможности, имеющиеся в вашем потенциале. Вы научились создавать свои миры, пусть пока достаточно примитивные, и управляете вы ими неумело, но это все же прекрасный задел на будущее. Сегодня вы прошли свой первый экзамен, показали навыки, без которых невозможно было бы дальнейшее сотрудничество.

Заура беспокоила мысль:

– Мы сейчас вернемся туда, откуда пришли, в кинозал звездолета и забудем все, что тут было?

Винс улыбнулся:

– Ни в коем случае Заур, это информация вместе с приобретенными навыками уже никуда не денется из вашей памяти, а мы будем только развивать и дополнять ваши умения.

– А как же Мария, ей не удалось добраться сюда?– поинтересовался Ринат

– Скорее всего, Марии пока не удалось, но я думаю, что в следующем сеансе она присоединится к нам

– У меня такое ощущение, будто мы тут не одни, и за нами наблюдают тысячи глаз – вдруг подумал Яков.

Винс с интересом посмотрел на Якова:

– С чего это вдруг? тебе показалось….

Яков пожал плечами:

– Мне на миг почудилось, что мы не на террасе стоим, а на маленьком пятачке, вроде круглой сцены, а вокруг нас миллионы заинтересованных зрителей…