Текст книги "Эксперимент"
Автор книги: Гела Стоун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 3
Со временем, маленькая преданная Дана, оказалась слабым утешением от одиночества по сравнению с находящимися рядом спящими людьми. Мысль разбудить хотя бы одного из них не давала ей покоя ни днем, ни ночью. Но, пробуждение одного из них, было равнозначно пробуждению всех остальных. «А что если первым разбудить красавчика?» – думала Марь Ванна. О нет, она не питала иллюзий относительно своей женской привлекательности, и перспективы романтических отношений с этим молодым человеком, просто из того выбора, который ей был предоставлен, «красавчик» казался самым подходящим кандидатом на то, чтобы развеять ее тоску и одиночество. И выбор, кого будить следующим она собиралась тоже оставить на его усмотрение. Разумеется он разбудит « красотку», по – другому и быть не могло, резонно полагала она. Собственно «красотку» она и сама могла разбудить, почему бы и нет? Примерно в таком русле протекал поток ее мыслей, а о двух других спящих она и не думала.
И вот, Марь Ванна снова оказалась в отсеке гибернации. Она еще раз прошлась вдоль капсул со спящими, вглядываясь в их безмятежные лица. Потом приблизилась к капсуле «красавчика» и нажала красную кнопку.
*********************************
А где-то, в десятках сотен световых лет, от места описываемых событий, азартные жители Империи, обожающие делать ставки на различных реалити – шоу, приобретали и теряли состояния. Кого-то этот жест Марь Ванны послал в глубокую нищету, а кого-то обеспечил безбедной жизнью на несколько поколений.
************************************
Яков Михайлович Бережа, 37 -летний топ-менеджер, одной из дочерних предприятий крупной нефтедобывающей компании, проснулся в струях голубого света под куполом огромного зала. Он улыбнулся, закрыл глаза и продолжил свободное парение. «Какой-то замечательный сон, и такой реалистичный?» – спокойно размышлял он. «Макс, затейник, неплохо вчера посидели». Мысли его текли однотонно и расслаблено. Ему хотелось так парить вечно…. Вдруг кто-то бесцеремонно дернул его за ногу. Он открыл глаза, и в поле его зрения вплыла полная, пожилая женщина. Сквозь щелочки ее улыбающихся глаз к нему струилось дружелюбие и почти материнское обожание. В следующий момент, ласковая толстуха, тряхнув его еще раз, заняла все пространство его сна.
– Привет– сказало улыбающееся лицо – Я Мария, но можно Маша.
Яков Михайлович все еще бессмысленно таращился на нее, досада и злость поднимались в его душе. «Что эта баба делает в моем сне?».
– Почему вы меня все время трогаете? – спросил он полусонно, оттолкнув ее при этой ногой.
А в силу того, что их тела были из совершенно разных весовых категорий, действие его возымело обратный эффект. В следующую секунду он отлетел в противоположную от направления удара сторону, и больно ударился спиной о переборку. Это его разбудило и разозлило окончательно.
Он дернулся еще раз, понял, что не спит и стал с ужасом озираться по сторонам, но кроме планирующей неподалеку, одетой в балахон женщины, никого не увидел.
– Где я? – в панике спросил он
– На космическом корабле, куда летим – не знаю, время тоже не знаю, по моим ощущениям неделя, может две.
Что за бред? – возмутился разбуженный – самый идиотский глюк в моей жизни!
«Макс, придурок, видно мерзость вчера притащил… » – с досадой подумал он о любовнике…
–Ты не спишь, мы действительно в космосе – Марь Ванна продолжала любоваться «богоподобным», но уже без особого фанатизма.
Она собиралась оставить его тут и пусть он сам разбирается с возникшей ситуацией, в конце концов, положение дел она ему уже сообщила, но в последний момент заметила, как он рассматривает лица в остальных камерах гибернации.
– Ты знаешь кого-нибудь из них? – спросила Марь Ванна.
– Нет, никого не знаю. Так это все правда что ли?! – страх, паника, ужас, все смешалось в этом крике.
– Да дорогуша, добро пожаловать в ад – мрачно сказала Марь Ванна, и створки люка бесшумно закрылись за ней.
–Стой..те – Яков кинулся вслед за Марь Ванной, но у люка он оказался не скоро, сказывалось отсутствие опыта передвижения в невесомости.
Он догнал ее в коридоре, неуклюже барахтаясь и постоянно стукаясь различными частями тела о переборки. Марь Ванна с Даной под мышкой сочувственно смотрели на него.
– Здесь всегда так? – спросил он
– Как?
– Ну… как это? … невесомость! – вспомнил он
– Тут везде кроме парка, тебя как звать-то?
– Яков
– Яша значит, ну пойдем, покажу тебе твой новый дом …
– А вас как звать?
– А я уже представлялась …– она посмотрела на него с укоризной – Мария меня зовут
– А по отчеству? – Яков решил добить ее окончательно.
– Ивановна-с вызовом бросила она.
– Марь Ванна, а что за балахоны на нас? – спросил он как ни в чем не бывало
«Эх, надо было девку будить, толку от этого охламона с гулькин нос, завтра же пойду и разбужу ее»
– подумала Марь Ванна, а вслух произнесла:
– Это одежда была с первого дня, она удобная, просто привыкнуть надо, и выдают свежую каждый день, как проснешься.
Она повела его на верхние палубы, показала каюты, смотровую площадку, затем они спустились в столовую. Яша, находясь в стрессе, съел больше обычного, перепробовав массу блюд, затем обратил внимание на правую от основной рабочей панели неактивную до сих пор панель с незнакомыми символами. С минуту он просто рассматривал немигающие клавиши … И вдруг, как по мановению волшебной палочки, а на самом деле по приказу Кхан Гвэ снять блокировку с этой панели, кнопки призывно замигали разными цветами.
Марь Ванна тоже заинтересовано подплыла и зависла рядом. Яша наугад нажал клавишу. Выехала панель с тюбиком. Это был прозрачный 100 мл тюбик, заполненный коричневой жидкостью. Яша надломил носик и осторожно поднес ко рту. Этот запах он не перепутал бы ни с чем. Жидкость обожгла горло и горячей волной устремилась в желудок, оставляя после себя благородное послевкусие и букет ароматов. Это был первоклассный виски, уж в чем в чем, а в этом Яша знал толк.
– Ммм … то, что сейчас нужно – он вмиг опустошил один тюбик и потянулся за вторым – интересно, какие тут запасы? – заинтересовано спросил он сам себя.
Марь Ванна решила попытать счастья с другой клавишей, и ей досталась отличная пшеничная водка. Ее вполне устроил такой расклад, и она решила не отставать от Яши.
Через пару часов они оба находились в парке. Марь Ванна, находясь в изрядном подпитии, полулежала в позе нимфы на широкой скамье возле журчащего ручейка. Рядом с ней, ближе к воде сидел на земле полупьяный Яков. «Интересно, а дурь тут тоже имеется? Если да, то наверняка такая же качественная, как и бухло… » – мечтательно думал он.
–Эх, Яшка, в каждой ситуации, даже в такой безнадежной как наша, нужно уметь видеть приятные моменты – философствовала Марь Ванна, призывно откинувшись навзничь и свесив одну ногу.
Это был уже не первый ее «заход» на попытку склонить красавца к интиму. Но увы, она бы его не заинтересовала и в «мирное время», а сейчас, в состоянии стресса, только вызывала раздражение. Уставшая от непонимания Яши, Марь Ванна встала и, покачиваясь, двинулась к нему. Яша успел повернуть голову и откатиться, и Марь Ванна, целившаяся в него сложенными в трубочку губами, плюхнулась лицом в клумбу. В следующий момент, она пьяная и разъяренная что-то кричала ему о вынужденном одиночестве и мужском внимании. Он спокойно встал, отряхнулся и, глядя на нее осоловевшими глазами, сказал: «Вы себя когда в последний раз в зеркале видели?». С ее стороны последовала новая волна истерики, но Яша даже не обернулся. Двери люка бесшумно закрылись за ним. Пьяные слезы текли ручьями, Дана не успевала их слизывать. Оскорбленное женское достоинство взывало к справедливости. Держась за скобы-поручни на переборках, она медленно двигалась в сторону своей каюты. «Вот, проснусь, завтра и убью его… » – успокаивала она сама себя. Ночь она провела беспокойно, ей снился предательски сбежавший после долгих лет брака, муж Николай. Он сидел совершенно голый на широком диване. На коленях у него располагались такие же голые, как и он, молоденькие девицы, и хихикали, глядя на нее. А ее Николай, поглаживая грудь одной из них, улыбался ей с издевательским прищуром.
Марь Ванна мученически простонала и проснулась. Полежала с минуту: та же постель, тот же потолок в ее каюте. Но что-то было не так. Она повернула голову, подбежала Дана и привычно лизнула ее в нос. И тут до нее дошло. Она больше не парила, пристегнутая ремнями к постели. В каюте была гравитация! Она все-таки встала, сделала несколько шагов на тяжелых ногах в сторону ванной. Утреннее отражение в зеркале напомнило ей о возрасте и вреде пьянства. В голове звенело, во рту был отвратительный привкус, к тому же она вспомнила, как по– идиотски вела себя с Яковом, и как он унизил ее своим отказом. «Поделом тебе, старая ты корова… » – сказала она своему отражению. Она вышла из каюты, и пошла вниз завтракать. Гравитация была везде, во всех коридорах, всех отсеках. Путь до столовой показался ей бесконечно долгим, а вот Дана легко и с удовольствием бежала рядом с хозяйкой, забегала вперед и ждала, пока та поравняется с ней. Яши в столовой не было, она взяла себе еду, тарелку и приборы, уселась за столик и в первый раз за все время пребывания на корабле, позавтракала как на Земле. В этом было какое-то, слегка забытое, особое наслаждение. Дана ела свой любимый паштет тут же на полу. Задумчиво нанизывать еду на вилку, пить не спеша, отхлебывая из стаканчиков. Марь Ванна ела сегодня без особого аппетита, мысли ее были посвящены возникшей вдруг гравитации, и ее появление она связывала с пробуждением Якова. Не успела она подумать о нем, как он возник в дверях. Высокий, атлетически сложенный, с влажными колечками черных волос, зачесанных назад, видимо, сразу после душа. Их взгляды встретились, Яков слегка кивнул Марь Ванне и подошел к панели с едой. Не сводя глаз с его мускулистой спины и подкачанных ягодиц, она в сотый раз с тоской подумала: «Эх, где мои 25 лет?».
Яков взял еду и присел за соседний столик.
– Марь Ванна, а вам тут спортивный зал с тренажерами не попадался?
– Это ты так подшучиваешь над моей полнотой? – в ней смутно поднималась обида, «мало ему вчерашнего унижения что ли?».
– Я и не думал шутить, в той жизни … ну, на Земле, я постоянно ходил в зал, и подумал, уж если они о нас так заботятся, может и зал тренажерный имеется?
– Не встречала…. А гравитация откуда взялась?
– Я запустил, нашел командный отсек и включил. Так ведь привычнее, и мышцы работают.
«У кого-то мышцы работают, а у кого-то поясница отваливается …» – угрюмо подумала она.
– Марь Ванна, вот вы говорили, что пару недель тут, а кто-нибудь с вами пытался контактировать?
Она пожала плечами:
– Нет. Я же тебе вчера все рассказала, как уснула дома в Актюбинске, а проснулась тут.
– У меня та же фигня, только я уснул в Москве. Марь Ванна, я думаю разбудить остальных, может быть, кто-то из них что-то знает?…
– Я бы никого не будила, но разве я могу тебе помешать? Делай как знаешь, но того типа я бы поостереглась…
– Какого?
– Есть там один…
– Если хотите, пойдем вместе.
Двери зала гибернации бесшумно растворились, пропуская их обоих. Яков обошел оставшиеся капсулы. Остановился возле камеры человека со шрамами, и обратился к Марь Ванне:
– Вы про него говорили?
Она кивнула.
– Я бужу всех – он поочередно нажал красную клавишу на всех трех камерах.
Глава 4
Согласно теории 6 рукопожатий, все жители Земли знакомы друг с другом косвенно, через 5 предыдущих подуровней. Но остальные трое проснувшихся в зале гибернации были незнакомы ни между собой, ни с теми, кто их разбудил. Возможно, выявление общих знакомых ожидало их в ходе обсуждений этой темы в будущем. Но так или иначе, «материал», собранный для исследований и помещенный на этот корабль-тренажер, подбирался самым случайным образом .
Проснувшуюся девушку звали Алиса Корнеева, 27 лет, фитнес – тренер из Саратова, точнее, была фитнес – тренером. На Земле оставила 2-летнюю дочь Аришу, мужа – автослесаря Владика и один незакрытый кредит.
Пожилой мужчина, Ринат Каримович Зенбулатов, 68 лет от роду, житель Нижнекамска, пенсионер, вдовец, отец двух дочерей и дедушка трех внуков. После знакомства с остальными, то ли в состоянии стресса, то ли из принципиальный соображений, обозначил свою политическую принадлежность, как ярый приверженец коммунистических взглядов. Впрочем, тут же сник, поняв, что политических оппонентов среди проснувшихся не имеет.
Третьим проснулся 41 летний житель солнечной Абхазии Заур Жанба. На момент помещения в капсулу, находился в одной из мордовских ИК на предмет четвертой «отсидки» по статье 158 УК РФ кража с отягчающими. Единственный из проснувшихся, кто вдохновенно и с эмоциональный подъемом воспринял смену места обитания.
Ринат Каримович довольно быстро привык к обстановке, единственное, что удручало пенсионера, это тоска по родным и отсутствие политических новостей с родной планеты. Впрочем, он с удовольствием увлекся созерцанием непрерывно меняющихся космических красот за бортом звездолета.
Ну а Заур, по собственным ощущениям сменил одну камеру на другую, гораздо более просторную, роскошную, с отличным питанием, качественным алкоголем и фантастическими видами.
*****************************************
«Субъекты SZD455699636 , звуковая идентификация в диапазоне 20 Гц-15 кГц «Я-К-О-В», и WGF444556669 ,звуковая идентификация в диапазоне 20 Гц-15 кГц «З-А-У-Р», злоупотребляют жидкостями с содержанием этанола с панели h. Последние анализы показали значительное уменьшение количества гепатоцитов в печени и отклонения показания билирубина от референсных значений. А так же наблюдается угнетение центральной нервной системы, и ряд тревожных симптомов в поведении испытуемых. Эмоциональная подавленность, различные тревожные состояние, скрытая агрессия, повышенное потоотделение, тахикардия. Рекомендую минимизировать, а лучше полностью прекратить выдачу спиртосодержащих напитков. Предлагаю признать исследования в области потребления спиртосодержащих веществ и влияния их на организм испытуемых в целом завершенными и заблокировать панель Н» младший научный сотрудник Жас Хе.
Кхан ГвЭ с минуту смотрел не мигая, потом головогрудь его внезапно побелела, раздался резкий хлопок, и в телепатическом эфире повисла плотная мутная пелена. Шеф делал так всегда, когда требовалось некоторое умственное напряжение. Жас Хе тихо ненавидел эту его привычку, но терпел с покорностью подчиненного. Через минуту пелена рассеялась и перед подчиненными предстала новая молодая головогрудь Кхан ГвЭ, оттенка спелого апельсина.
– Мда … статистика по другим группам испытуемых в части потребления спиртосодержащих веществ еще более настораживающая. А в группе ЛдЭ Жо двое испытуемых в коме, руководство это не обрадует. Заблокируйте эту панель, больше ни грамма спиртного. И вот еще что, основываясь на информации, полученной от мыслеобразов Якова и Заура, мы начали разработку проекта «Дурь», и планировали вводить к эксплуатацию панель Q с образцами этих химических соединений. Так вот , я приказываю его тоже заблокировать, мне коллеги со стационарного пункта дали свои данные наблюдений, длительное потребление этих соединений ведет к неминуемой гибели испытуемых, а мы не можем рисковать проектом.
– Слушаюсь
– А как они себя ведут в целом?
Жас Хе медлил:
– Им явно нечем себя занять, потребление пищи, спирта и совокупления, вот основное их занятие
– Ну это базовые элементы их поведения. Проконтролируйте нежелательные последствия этих совокуплений, их возможное потомство не входит в область исследований. Хотя некоторую перспективу в этом я все же усматриваю. Опять же, только после одобрения сверху.
– Все меры уже предприняты. Кроме того, общий эмоциональный фон тоже оставляет желать лучшего, превалирующее настроение могу охарактеризовать как подавленное, сказывается вынужденная изоляция, тревога за свое будущее и отсутствие психоэмоциональных связей с генетически схожими субъектами, оставшимися на их родной планете.
– Ну что ж, будем разнообразить их досуг, тем более что по данным источника из телекорпорации ZYTR, намечается некая тенденция на падение рейтинга их шоу, жители империи начинают терять интерес. А мы не можем допустить, чтобы ZYTR свернула финансирование проекта. Дайте им все, что они хотят, и что не нанесет вред их здоровью, сделайте их максимально счастливыми, насколько это позволяет ситуация, в которую мы их поместили.
*****************************
Глава 5
Шла вторая неделя по земному времени, со дня пробуждения всех пятерых членов команды. За это время их взаимоотношения сложились самым причудливым образом.
Марь Ванна, наконец, нашла себе друга в лице Рината Каримовича. Они проводили вместе достаточно много времени, чтобы рассказать друг другу все о себе и о своей жизни на Земле. Марь Ванна не разделяла его политических взглядов, но всегда эту тему обходила стороной. Она как-то пыталась объяснить Каримычу, что в той ситуации, в которой они сейчас пребывают, его воззрения на политическое положение в стране, которую, они с высокой долей вероятности, никогда больше не увидят, информация, мягко говоря, не актуальная. Но Каримыч стоял на своем, и она оставила его в покое. Откровенно говоря, ее интересовал иной аспект их отношений, но, в силу возраста Каримыча разговор об этом показался Марь Ванне не уместным, особенно после того, как он мягко отклонил ее приглашение провести ночь в ее каюте.
С Алисой все было трагичнее и сложнее. Ее мучили воспоминания о безвозвратно потерянной дочери, о неизвестности их дальнейшей судьбы. Если бы не Марь Ванна, она бы сутками сидела безвылазно в каюте без еды. Однажды Марь Ванна предложила оставить у нее Дану, тем более, что собака тоже "прикипела "к Алисе. Так, Алиса стала новой хозяйкой Даны. С тех пор ей приходилось ухаживать за Даной, кормить, выгуливать в парке.
Лучше всех чувствовал себя Заур, он быстро оценил ситуацию. Непосредственной угрозы своей жизни и здоровью он не видел. Его вполне устраивали более чем комфортные условия пребывания на корабле. Единственный вопрос, который не давал покоя ни нему, ни всем остальным членам команды – это даже не "куда мы летим?", а "что с нами всеми будет?".
Каждое утро, приблизительно в одно и то же время, все они, кроме Алисы, встречались на завтраке, перебрасывались односложными замечаниями по поводу безвыходности сложившейся ситуации и неизменно приходили к выводу, что должны найти в себе силы как-то жить дальше. Через некоторое время, окончательно пообвыкнув, Заур решил, что для полноты жизни на корабле ему не хватает секса. Однополый коитус на зоне был для него скорее вынужденной мерой, чем приоритетом. И поэтому, очутившись на корабле, он отдал предпочтение молодой женщине Алисе. Ситуация несколько осложнялась тем, что в данный момент подавленное психоэмоциональное состояние Алисы, ну никак не располагало к сближению. Удивительно, но он не испытывал потребности как-либо форсировать события, или прибегать к насилию. Поняв, что в их маленьком коллективе конкурентов у него нет, он просто решил подождать. И пока Алиса медленно приходила в себя, его вполне устраивало общество Марь Ванны, тем более что та вовсе не была против, хотя и откровенно побаивалась Заура. Он приходил к ней каждый день, примерно через час после ужина. Деловито, практически в полном молчании, без прелюдий и лирических отступлений, они занимались сексом. Потом, так же молча, Заур натягивал свой комбинезон и уходил тихо, по– воровски. Конечно, как и любой женщине, Марь Ванне хотелось хоть немного романтики, хоть немного душевного тепла. Поначалу ее оскорбляло потребительское отношение к себе. Она даже пыталась отказать ему, ввалившемуся однажды к ней в каюту, нетрезвому, наглому и напористому, а потом она поняла, что другого ждать было бы наивно и глупо. Каримыч, видимо, «отстрелялся» еще на Земле, ну а Якова она не интересовала в принципе. При таком скудном раскладе, выбирать не приходилось. По взглядам, которые Заур кидал на Алису, изредка появлявшуюся в столовой, Марь Ванна поняла, что и эти не богатые на романтику встречи тоже скоро закончатся.
Яков, так и не нашедший среди товарищей по несчастью хоть кого-то, кто понимал бы его сложную неоднозначную натуру, в итоге оказался в аутсайдерах. «Толстуха» видела в нем только резвого жеребца, Каримыч его тихо бесил манерой высказываться и вешать ярлыки на все, что видели его глаза, и о чем он и понятия не имел. А еще Каримыч напоминал Якову вице– президента головной компании, с которым они пересекались раз в месяц на крупных заседаниях. Борис Львович, солидный, в летах, вовремя, еще в начале 90-х удачно вписавшийся в изменившуюся экономическую конъектуру, благодаря сохранившимся партийным связям, занимал высокий пост в компании. Кресло под ним стояло надежно, словно бы на века. Получивший экономическое образование еще в 70-х годах, довольно средний управленец и еще более слабый специалист в части понимания процессов нефтедобычи и нефтепереработки, он, тем не менее, принимал активное участие во всех заседаниях, и как докладчик и как участник дискуссий. Слава богу, его бумажная деятельность имела мало отношения к реальному положению дел в компании, а его мнение имело минимальное влияние на принятие тех или иных ответственных решений. Этакий «свадебный генерал», которого все терпели, из-за покровительства высокого патрона, с кем их объединяло общее партийное прошлое. Так вот, этот Борис Львович, решил, что может, как старший по возрасту и по занимаемой должности, указывать Якову на некоторые его профессиональные огрехи, которые случаются у всех в их повседневной работе. «Я хотя бы работаю, а ты чем занимаешься, старый ты болван?», думал Яша, но, помня о его неприкосновенности, горячо благодарил Бориса Львовича, за то, что вовремя заметил и направил младшего товарища по правильному пути. И теперь тут, на корабле нашелся такой же «учитель», который учил всех и вся тому, о чем и понятия не имел.
С Зауром у Якова тоже были сложности. Он его откровенно сторонился и старался общаться с ним по минимуму. Заур наметанным взглядом быстро распознал в Якове гея, и в силу привычек, глубоко вошедших в него еще со времен первой отсидки, начал демонстрировать по отношению к Якову превосходство и презрение, как к представителю низшей касты. Яков, был слишком умен, для того, чтобы объяснить «уголовнику» насколько искажено его представление о мире людей вне зоны. Зона вырастила и воспитала его таким, и теперь ничто не могло заставить Заура изменить свои взгляды. Яков все это осознавал и пока спокойно сносил такое отношение, понимая, что терпения его хватит ненадолго. Он был моложе, сильнее, на голову выше и тяжелее, при желании, он мог бы быстро и популярно объяснить Зауру, насколько тот не прав по отношению к нему. Но решил не доводить пока до крайности и занять позицию стороннего наблюдателя. Вот приблизительная такая обстановка царила в команде на четвертой неделе путешествия в неведомое.
