355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Гай Юлий Орловский » Ричард Длинные Руки – герцог » Текст книги (страница 7)
Ричард Длинные Руки – герцог
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 04:53

Текст книги "Ричард Длинные Руки – герцог"


Автор книги: Гай Юлий Орловский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Вперед шагнул крепкий воин в кирасе и добротной кольчуге, по виду битый жизнью ветеран.

– Ваша светлость, – сказал он бодро, – состав гарнизона выстроен и ждет ваших приказаний!

Я сделал паузу – так надо, выгляжу значительнее, – сказал милостиво:

– Пока никаких изменений! Продолжайте… бдить. Благодарю за службу.

Командир повернулся к стражникам.

– Вольно! Все по местам!

Я проследил, как спешно разбежались кто на стену, кто на башни, а кто-то привычно занял место у ворот.

Граф Гатер спросил довольно:

– Ну как?

– Это герцог их держал в такой готовности?

– Нет, герцог больше охотой интересовался. И рыбной ловлей. Марсель Паньоль. Это он вам докладывал. Сам любит службу и другим спуску не дает.

Я пожал плечами.

– Каковы они в бою, еще увидим, но луки у них… гм…

– Что? – спросил он встревоженно.

– Слабоваты, – сообщил я с удовольствием.

Он слушал жадно, а я, разохотившись, выложил ему все, что знал о составных луках, что бьют как минимум в полтора раза дальше, а иногда и вдвое, убойная мощь выше втрое, и вообще пора им в самом деле выходить на простор, а то совсем закиснут в глуши.

Он судорожно вздохнул:

– Да, у нас все рыцарство только и говорит о возможностях, которые вы открыли всему королевству!

– Возможностями надо еще пользоваться, – напомнил я. – Большинство, как вы понимаете, с места не сдвинутся. Им и так хорошо.

– Зато, – сказал он горячо, – кто сдвинется, тот получит невообразимо много!

– Да, – подтвердил я, умолчав про такие пустяки, что кто идет за шерстью, часто возвращается стриженным.

А кто-то и вовсе не возвращается.

Глава 12

Вход в главное здание под стать розовому камню: из светлых пород дерева, с широкими полосами меди и бронзы, с множеством дисков с выпуклыми фигурками львов, драконов и василисков. Даже шляпки гвоздей с затейливыми звездочками.

Двери перед нами распахнули поспешно, я вошел, надменно задирая подбородок, лицо суровое и непроницаемое. Рыцари топали за спиной – я чувствовал облегчение: как безотказно срабатывает обещание богатейшей добычи в Гайдерсгейме! Насчет добычи это я наугад, пока что никаких особых богатств не заметил, но земель там в самом деле хоть анусом ешь, народу тоже как муравьев в хвойном лесу. Здешние безземельные рыцари пойдут за мной на край света, только бы завладеть клочком земли и получить право называться лордом.

Холл просторный, сверху мягкий радостный свет, стены отделаны светлым деревом, множество гобеленов со сценками охоты, пол искусно выложен светло-оранжевой плиткой с затейливыми узорами. Везде царит ощущение чистоты и благополучия, становится понятно, почему герцог не любил покидать замок. Если и дальше хоть вполовину так же хорошо…

Следующий зал то ли для больших приемов, то ли для танцев: роскошные кресла под всеми стенами, а середина пуста, если не считать цветистого ковра, что накрывает все пространство, даже не видно, какой там пол. На стенах роскошные картины, большинство изображает любовные сцены в самом начале, когда только охи, вздохи да томные взгляды.

А герцог был строг, подумал я одобрительно. Хотя, может быть, просто ничего не менял по лени, а этим картинам пара сот лет.

В зале, помимо картин, еще и белокаменные статуи в нишах, я лишь мазнул по ним взглядом, куда интереснее освещение: ни одного окна, только дверь в зал напротив, но светло, как и снаружи, хотя ни одного светильника, ни одной горящей свечи…

В следующем зале вдоль стен на подставках драгоценные вазы размером с кочаны капусты, а то и с тыквы, такие хрупкие с виду, что даже проходить рядом боязно, расписаны тонко и со вкусом, все инкрустированы полудрагоценными камнями.

В этом зале навстречу вышли трое слуг внутренних покоев. Я взглянул сверху и свысока на их склоненные головы, но пока искал, что изволить изречь соответствующее, граф указал на небольшую дверь в стене справа:

– А здесь личные покои герцога… ваши покои, ваша светлость.

Я кивнул:

– Недурно, недурно.

– Изволите взглянуть?

Я подумал, отмахнулся.

– Ерунда, такое в последнюю очередь. Сперва оружейную, состав гарнизона… ах да, их уже моя светлость смотрела, но еще надо проверить в каком состоянии конюшни, кузницы…

Он сказал довольно:

– Я сам все покажу с великим удовольствием!

Я искоса поглядывал на его ликующее лицо. Этого я купил с потрохами. Застоялись у мирного герцога, а сейчас кони сытые бьют копытами, им бы поскорее в седло боевого коня да на острие атаки к изготовившемуся к бою войску противника.

– Кого мне опасаться в замке? – осведомился я. – Не все рады переменам, такое даже эльфам понятно.

Он кивнул, ничуть не удивившись, сказал вполголоса:

– Тех, кто привык сладко спать и сытно есть, не вставая с постели.

Я проворчал:

– Мы все такие.

Он коротко усмехнулся.

– Ваша грозная слава обогнала вас. Как вы только прибыли в столицу, о вас сразу заговорили… А когда узнали, что вы тот самый неистовый воитель, который пробил великий Хребет и ворвался в Сен-Мари с воинственной армией… вашим именем стали пугать детей! Но мы, рыцари, жаждем встать под ваши знамена, потому что удачливый полководец всегда раздает земли верным соратникам, а также замки, города и деревни, наделяет богатой добычей… Среди нас много безземельных, а у остальных такие клочки, что стыдно и сказать… А у вас там просторы…

Я кивнул:

– Поздравляю вас, граф Гатер фон Мерзенгард. Вы уже знаете о начале большой и справедливой захватнической войны против диких народов, заселивших треть королевства Сен-Мари. Напоминаю, все завоеванные земли будут розданы моим соратникам, что пройдут их с огнем и мечом и приведут к покорности. Часть безземельных рыцарей Вестготии уже садится на корабль…

Он охнул, едва не подпрыгнул, теряя величавость благородного человека, лицо даже побледнело в волнении.

– Сэр Ричард!.. Я клянусь не опозорить ваше доверие! Но как мне успеть попасть в доблестное войско, стремящееся к святой цели? На сборы нужно хотя бы пару недель…

– Придут еще два корабля, – сообщил я. – Первый отряд благородных рыцарей, отмеченных всяческими доблестями… отправлен прямо из дворца Его Величества короля Херлуфа. Сэр Генрих, ничего страшного, если прибудете вторым или третьим кораблем. Война по благородному захвату новых земель не закончится за один день, как вы понимаете.

Он сказал торопливо:

– Да-да, все только и говорят про ваш чудо-корабль. По слухам, прямо плавучий город!

Он поглядывал умоляюще, я произнес милостиво:

– Я сам поведу на благородный захват той ничейной… раз она не принадлежит нам, земли. Из этого вам понятно, что задерживаться в замке Альтенбаумбург не планирую?

– Мы надеемся на это! Ох, простите…

Я кивнул:

– Ничего, я понимаю. В общем, приму дела и…

– Понимаю! – воскликнул он с восторгом. – И жаркий бой!.. Это же чудесно!.. У меня есть шанс отправиться с вами на одном корабле?

– Есть шанс, – ответил я. – Есть.

Долг – это то, о чем думаешь с отвращением, делаешь с неохотой и чем потом долго хвалишься. Мой долг – делать наибольшее из того, что могу, все-таки лучше большинства знаю, что надо бы, хотя и не всегда представляю, как это сделать с минимальным ущербом.

– Это меня не остановит, – пробормотал я вслух. – Подумаешь, ущерб! Вся жизнь ущерб. Бояться ущерба – из дома не выходить. Нет уж, я вам ущерб какой угодно устрою… но площадку для Храма Божьего расчищу.

Даже, мелькнула мысль, но вслух не решился, даже если не оставлю камня на камне. Ломать – не строить. Строить будет отец Дитрих, он терпеливый и дотошный, а мне бы все сразу и побольше, побольше…

Граф отбыл размещать прибывших со мной рыцарей, я поманил пальцем постоянно маячившего в пределах видимости Томаса Кемпбелла.

Он подбежал живо и резко, несмотря на грузность и дородность, склонился в поклоне.

– Ваша светлость?

– Изволю, – сообщил я, подумал над тем, что именно я конкретно изволю, пояснил: – Осмотреть замок. Вообще-то какой это замок, давно уже дворец!

– Старые названия держатся долго, – объяснил Кемпбелл, – ваша светлость. Когда-то его строили для обороны.

– Но обороняться не пришлось?

– Нет, – согласился он без сожаления. – Никто напасть и не пытался.

– Повезло, – сказал я.

Он поклонился.

– Да-да, вы правы, ваша светлость.

В зале вдоль стены в красивых позах застыли бронзовые лучники с натянутыми тетивами. Длинные стрелы выглядят страшновато, я помню, как в Геннегау подобный этим копьеносец одним точным броском поразил ужасающего демона. Не хотелось бы оказаться на месте того, в кого попадут таким дротиком или такой стрелой.

Кемпбелл даже не посмотрел в их сторону. Я покосился настороженно, сердце стучит учащенно, а тело готово бросить меня на пол или, напротив, взметнуть вверх, пропуская стрелы ниже.

– А что с ними?

Он посмотрел на стрелков, на меня, снова на стрелков.

– Простите…

– Они на службе?

На его лице отразилось замешательство.

– Простите, не понял…

Я отмахнулся:

– Значит, еще не стреляли. Впрочем, меня это не утешает. Я здесь, значит, пальба обеспечена. Плохо только, что могут метить именно в меня.

Он понял, вскрикнул:

– Ваша светлость… они ж бронзовые!

– И что, – спросил я, – бронзовые не люди?.. В некоторых странах их уже большинство. Ладно, пока оставим. Это что за странный зал?

Он заглянул, виновато развел руками.

– Герцог не желал держать слишком много народу. Часть помещений изначально оставалась пустыми. Это вот приспособили под… гм… склад ненужных вещей.

– Ненужное надлежит сжигать, – сказал я строго. – Ишь, со всего дворца поломанную мебель собрали… Хотя нет, пока оставьте. Начнем жечь еретиков, пойдут на дрова. Экономика должна быть экономной.

Бобик ходил со мной неотступно, ни на кого не смотрел, ни на кого не рычал. Таких псов одни перестают бояться сразу, другие продолжают страшиться, как и раньше, а на все уговоры привычно врут, что их совсем недавно покусала такая же точно собака, и потому их побаиваются.

Потом он начал осторожно поглядывать на меня с вопросом в хитрых детских глазах, посапывать и оглядываться.

Я потрепал по огромной башке и сказал негромко:

– Только никого не пугай. Ты аристократ, помни. Держись с достоинством.

Он вильнул хвостом и пропал с такой неаристократической скоростью, что я даже не увидел, в какую сторону метнулся.

– Хорошо, – сказал я. – Идите… Томас.

– Ваша светлость…

– Занимайтесь своими делами, – объяснил я. – Я пока изволю помыслить над проблемами. Поперепатетикую, так как я вообще-то видный из себя мыслитель нужного толка.

Уже без сопровождающих я некоторое время настороженно перепатетиковал по залам, просматривал в тепловом зрении, даже в запаховом, теперь это все мое, а мое должно быть у меня под полным и безоговорочным контролем. И никаких неожиданностей, это умаление моего достоинства, а подобное чревато боком.

Очень богато, даже слишком. Иногда вычурно, но часто и роскошь простоты, когда не нужны доказательства в виде золотых подсвечников, дверных ручек и накладок даже на стенах. Неприятное ощущение, будто кто-то огромный ощущает мое присутствие, но еще не определил ввиду медлительности, кто я и почему считаю себя хозяином.

Обойдя часть залов, – остальное рассмотрю потом, – спустился вниз и через просторный холл вышел во двор.

На стене тут же громко затопали солдатские сапоги, по ступенькам из цельных глыб камня быстро спустился и подбежал Марсель Паньоль, весь собранный, четкий, с непроницаемым лицом и ожиданием ясных приказов.

– Ваша светлость?

– Бдишь? – спросил я лишь для того, чтобы сказать что-то.

– Ваша светлость, это моя работа.

– Марсель, – сказал я доверительно, – когда страна оказывается на распутье, военные обязаны брать власть в руки. То же самое относится и к герцогствам.

Судя по лицу, он ничего не понял, но взгляд прям, а ответ прозвучал такой же прямой:

– Да, ваша светлость. Как скажете.

Я кивнул.

– Позже придет очередь экономических задач. Но сперва – военные. Не так ли?

– Да, сэр, – ответил он. – А что такое… экономические?

– Ну, – сказал я в затруднении, – я как раз сейчас стою перед самой первой задачей из этого цикла.

– Какой, ваша светлость?

– Как у всех отнять, чтобы каждому прибавить?

Он добросовестно подумал, ответил так же честно:

– Видимо, это трудная задача, ваша светлость.

– Очень, – согласился я. – Но сперва, как я уже говорил, дела первостепенные. Обороноспособность. Насчет гарнизона я уже выяснил, молодец. Но где, в частности, располагается маг? Почему не пришел заверить в преданности?..

Начальник гарнизона ответил почтительно, но твердо:

– В Альтенбаумбурге никогда не было мага.

– А колдуна? Чародея?

Он покачал головой:

– Никого.

Я спросил резко:

– Какой же дворец без мага? Или герцогу помогала только фея?

Он снова покачал головой, лицо стало озабоченным.

– Ваша светлость, простите… Мне показалось, вы не совсем в наших делах. Маги – это всего лишь маги, а фея… это фея! Когда покровительствует сама фея, зачем нужны эти муравьи?

Я кивнул:

– Догадываюсь, она посильнее. Все-таки сделать человека неуязвимым ни одному магу не удавалось. Хотя, конечно, пытались. Иначе бы эти неуязвимые ходили стадами, как гуси.

Он чуть нахмурился, показалось, что говорю слишком неуважительно, сказал сдержанно, но с прежней почтительностью:

– Фея – не человек. У них свой мир, своя магия, свои интересы. На людей они обычно внимания не обращают. Разве что те им зачем-то бывают нужны…

– Как с Хорнельдоном?

Он прямо посмотрел мне в глаза.

– Теперь уже никто не скажет, зачем он был ей нужен. А фею не спросишь.

Я кивнул:

– Да и надо ли? Ты прав, Марсель. Об этом стоит просто забыть. Хочу сказать еще раз, гарнизон держишь в полном порядке.

Его лицо порозовело от удовольствия, выпрямился и ответил потеплевшим голосом:

– Благодарю, ваша светлость. Похвала настоящего человека войны вдвойне ценна и лестна!

– Это заслуженно, – подбодрил я. – Понимаю, когда все тихо и мирно, трудно поддерживать хорошую форму у солдат. Так что в самом деле молодец, хвалю!

Он старался держаться нейтрально, но я видел, что он глубоко польщен. Как же, похвалы удостоился от человека войны! Да еще настоящего. Вот так и складывается дурная репутация…

– Фею с тех далеких времен… – проговорил он доверительно, – вы понимаете, о чем я, никто не видел. Хотя вчера прошел слух, что появилась… незримо, правда. А это так необычно…

Холод коснулся моего сердца. Я поинтересовался как можно более нейтральным голосом:

– Но как-то ее увидели?

Он смотрел мне в лицо прямо и честно.

– Нет, но… кресла к утру оказались сдвинуты.

– Только это?

Он слегка замялся, отвел взгляд в сторону.

– Одна из комнат превратилась в… гм… нечто иное. Герцог был человеком старой закалки, новшеств не любил, у него весь замок в одном стиле. Сейчас же…

– Что-то в новом духе?

– Нет, в старом. Даже слишком старом.

Я натужно улыбнулся, между лопатками холодок, словно старая ведьма уже стоит сзади и примеряется, куда всадить острый нож.

– Значит, – сказал я, – ей не понравилось, что ее заклятие разрушено.

Он кивнул, на лице проступило некоторое сочувствие.

– Не хотелось бы, – проговорил он, – чтобы она решила проверить ваши силы. Рыцарство смотрит на вас с надеждой, ваша светлость! Все ждут с нетерпением, когда поведете на Гандерсгейм… правильно я назвал это место?

– Именно, – подтвердил я. – Гандерсгейм, огромная территория с множеством населения и несметными богатствами, что будет поделена между победителями.

И хотя здесь это уже могли услышать от приехавших со мной рыцарей, но такие вещи нужно повторять, вон как вспыхнули глаза, а на щеках проступил темный румянец. Богатые земли, ничейное население, все будет поделено между захватчиками, пусть все время помнят и почаще говорят о светлом завтрашнем дне.

– Но ты заведуешь охраной всей крепости, – напомнил я. – Ты при деле. Это другим делать нечего…

Он сказал быстро:

– Меня легко заменят сэр Кристоф или Джонатан. Тот, правда, не рыцарь, но воин прекрасный, службу знает лучше меня…

– Марсель, – спросил я, – ты тоже безземельный?

Он вздохнул.

– Седьмой сын небогатого рыцаря!..

– Хорошо, – сказал я. – Когда наведу здесь порядок и отбуду, пойдешь со мной. Земли в Гандерсгейме хватит…

Глава 13

Он вспыхнул от счастья так, что едва не превратился в пепел. Я кивнул, он повернулся и бегом бросился в сторону казармы, демонстрируя резвость, а я подумал, что одним камнем подбиваю двух зайцев. Когда на кораблях Ордоньеса начнут прибывать прекрасно вооруженные и экипированные рыцарские отряды из Вестготии, граф Ришар поймет, что сюзерен принес свои личные интересы ради пополнения войска, барон Альбрехт и другие больше оценят получение титула герцога, ради этого в самом деле стоит опоздать к началу войны… Да и само герцогство в соседнем королевстве настолько лакомый кусок, что мой авторитет из-за такого неожиданного поворота не упадет, напротив – взлетит.

Граф Гатер появился из конюшни, похлопал ладонями по груди и бокам, отряхивая от сена, снял шляпу и с размаха ударил ею о дверной косяк. Взметнулось облачко пыли, граф довольно хрюкнул и надвинул шляпу на лоб.

Я смотрел с любопытством, он заметил меня, тут же снова сдернул шляпу и поклонился.

– Ваша светлость…

– Проверяете? – полюбопытствовал я.

– Да мой коняка больно привередлив, – сказал он виновато. – Только отборное зерно ему подавай…

– Зато отрабатывает?

– Еще как! – воскликнул он с восторгом. – Еще никто его не обогнал!

– Великолепно…

Он развел руками.

– Увы, не настолько, как ваш конь. Я перед ним полчаса стоял, не мог налюбоваться.

– Что, – спросил я, – соседнего коня съел?

Он спросил с тревожным любопытством:

– А может?

– Только если сильно проголодается, – заверил я.

– Ого! – воскликнул он. – Тогда сам проверю, чтобы кормили хорошо. А то мой всего через два стойла… Нет, я любовался его статью. Вроде бы всю дорогу смотрел, а вот понимаю, на красивых женщин и коней можно смотреть бесконечно. Мой жеребец рядом с вашим совсем теряется… Кстати, все-таки с вашего разрешения я переставлю его подальше от вашего…

Из здания вышел Томас Кемпбелл и, закрывшись ладонью от солнца, отыскал меня взглядом.

– Ваша светлость, – доложил он, – в честь вашего прибытия в большом зале накрывают столы.

– Ожидаем гостей?

– Только тех, что прибыли с вами!

– Ах да, хорошо, хорошо…

– Как только изволите посетить празднество, начнется пир.

– Уже изволю, – ответил я. – Сэр Гатер, прошу вас занять место рядом со мной… по правую руку.

Граф учтиво поклонился, донельзя польщенный.

– Это великая честь, ваша светлость! Я постараюсь оправдать ваше доверие. Только коня сперва…

Я отмахнулся:

– Да поручите местным конюхам. Как вы за своим конем-то! Будто на заколдованной принцессе ездите… Томас, показывайте дорогу, где у вас тут задают пиры…

Кемпбелл повел через стандартный зал, обычный как по рыцарским статуям в полный рост, так и набору картин на стенах: сцены охоты, битвы с чудовищами, пара батальных сцен, а также головы трофейных чудовищ в ряд. Львиные и кабаньи – понятно, но на парочку других я засмотрелся с дрожью в конечностях. Не думаю, что даже герцогу с его неуязвимостью удалось с ними справиться. Это где-то гремели битвы пострашнее тех, какие могу представить…

– Такое вот вокруг замка бегает? – поинтересовался я как можно небрежнее.

Кемпбелл вздрогнул, ответил с бледной улыбкой:

– Полноте, ваша светлость…

– А откуда?

Он пожал на ходу плечами:

– Кто знает? Откуда-то из дальних эпох. Или таких дальних миров, куда могут проникнуть только самые могучие маги.

– Где пройдет олень с рогами, – заверил я, – там проедет и рыцарь с копьем. Наступит время, развесим такие же головы, а то и побольше, даже в людской!

Граф рядом довольно хмыкнул и браво расправил плечи, словно только что всадил копье в сердце огромного и страшного дракона.

Кемпбелл взглянул на меня искоса, но поклонился и сказал поспешно:

– Да, ваша светлость!..

Двое воинов из числа тех, что прибыли вместе с рыцарями, распахнули перед нами двери и синхронно отступили. В глаза ударил блеск большой люстры, дорогих подсвечников, вделанных в стены. Резной потолок, массивный камин с затейливой медной решеткой, большой старинный стол на две дюжины персон и солидные кресла по обе стороны. Рыцари уже заняли места, иерархию соблюдают сами, это дело деликатное, потому что тот, кто недоволен местом за столом, обижает не столько хозяина, сколько соседа, и врагами ему делаются оба.

Сдержанный блеск благородного металла на золотых цепях, пряжках поясов, люстрах и даже накладках двери. Слуги шли по залу и зачем-то гасили часть свечей, постепенно зал оказался в приятном полумраке, его называют обычно интимным. Кому-то нравится, я всегда молча против, на заставленном тесно кубками столе всегда что-то опрокинут в таком непонятном интиме, но молчу, если большинство считает недостаток освещения чем-то из себя.

Вообще-то зал для пиршеств приятно удивил небольшими размерами. Правда, и герцог не король и не майордом-завоеватель, что вынужден пировать с кучей полководцев, с начальниками больших гарнизонов, с союзниками и прочими нужными, в смысле, которым нужно оказывать повышенные знаки внимания.

– Ваша светлость, – приговаривал граф Гатер, – извольте… Вон ваше кресло…

Кресло герцога еще больше похоже на трон, чем, скажем, графское или баронское. И ступенек к нему больше, и спинка выше, а наверху затейливый герб, который мне придется, понятно, убрать, дабы не было истолкований.

– Благодарю вас, граф, – сказал я любезно. – Прошу вас, сядьте рядом… А вы, благороднейший сэр Гриммельсдэн, можете занять место слева от вашего герцога. Как видите, о вас позаботились и оставили место.

Польщенный Морган даже покраснел от счастья, гордо выпрямился и опустился в кресло прямой, как копье, воздетое острием к небу.

Слуги, двигаясь как автоматы, ни одного лишнего движения, с бесстрастными лицами подавали на стол жареное мясо на серебряных тарелках, птицу, все привычно, однако вместо массивных кубков и чаш из золота, от тяжести которых скоро устает рука, перед нами бережно поставили удивительно изящные бокалы с тонкими, как у мыльных пузырей, стенками, с золотыми ободками по краю и мелкими рубинами в основании широкой ножки.

Это уже дело рук феи, мелькнуло у меня испуганно. Руки человеческие пока не в состоянии сотворить такое чудо. Хотя, конечно, я мог бы и попробовать сам. Структуру стекла знаю, а бокалы и фужеры в руках держал самые разные…

Не удержавшись, я сосредоточился, постарался полностью отрешиться от своего «я» и ощутить вот такое стекло, вообразил изящнейшую форму с длинной ножкой… и пальцы ощутили прикосновение к горячей поверхности. Я перевел взгляд, сердце колотится, будто бегом взбежал на Великий Хребет, в руке у меня еще более эффектное чудо, стильное, изысканное, надменно-аристократическое.

Граф Гатер опешил, смотрел выпученными глазами то на меня, то на фужер в моей руке.

– Ваша светлость…

Я сказал скромно:

– Да вот захотелось сравнить с нашими…

Он прошептал:

– Это бесподобно… Это само совершенство… Но… как?

– Согласен с вами, – сказал я. – Наши бокалы делают мастера поискуснее, чем здешние умельцы. Но, дорогой граф, все увидите своими глазами. Мир огромен, прекрасен и богат! И ждет наши загребущие лапы.

Его глаза полыхнули таким огнем, что едва не подожгли деревянные панели. Думаю, «богат» он понял в узко-практическом смысле, без всяких толкований, но меня это устраивает даже больше, чем если понял бы правильно.

Рыцари затихли и уставились на него заинтересованно, когда он поднялся с кубком в руке.

– Дорогие друзья! – произнес он сильным звучным голосом, весь сияющий и такой довольный, словно вручную заломал медведя. – Я не со всеми дружен, с кем-то уже цапался, кому-то пролил кровь… но сейчас все мы – братья!.. Наконец-то появился человек, который сплотит нас в единый могучий кулак и поведет к блистательным победам, которых мы все так заждались!.. Так поднимем же заздравные чары за доблестнейшего сэра Ричарда, нашего герцога, нашего вождя, нашего полководца!

Все довольно заревели, с шумом поднимались и вскидывали кубки, фужеры, чаши и чары с вином. Никто не чокался краями, стол слишком велик, но всяк вытянул руку в мою сторону.

Я поднялся, медленно поднял кубок выше головы.

– Спасибо за доверие, – сказал я громко и с чувством, – благородные рыцари!.. В свою очередь, обещаю, что наше воинство вторгнется в дикие земли Гандерсгейма, где нас ждет богатейшая добыча, плодородные земли с расселившимся там ничейным народом, богатейшие города, подземелья с сокровищами!.. Все это будет заслуженно принадлежать нам!

Они орали в восторге, глаза горят, лица раскраснелись, а я выпил стоя под ликующие вопли, вскинул руку и сказал в тишине веселым голосом:

– Продолжайте пир. Я наконец-то посмотрю, что у меня за покои…

Снова заорали довольно, настоящий вождь, в первую очередь думает о соратниках, а я, улыбаясь и двигая в воздухе дланью, вышел из пиршественного зала.

В соседнем зале Томас Кемпбелл раздает торопливые инструкции старшим слугам.

Все обернулись на звук моих шагов, поспешно склонились в глубоких поклонах.

Я сказал властно:

– Томас, покажите мне дорогу к покоям. Заодно расскажете, что где по мелочи…

– Сочту за честь, ваша светлость!

Слуги остались со склоненными головами, Кемпбелл семенил рядом, успевая быстро-быстро рассказывать о расположении комнат и залов, о стражниках, слугах, челяди, конюшнях, псарнях, оружейной, арсенале.

Я слушал внимательно, с моей памятью ничего не ускользнет, в коридоре и возле дверей горят факелы, однако нечто недоброе разлито в пропахшем ароматами трав и цветов воздухе, а в тени между колоннами вроде бы темнее, чем должны быть.

В залах непривычно пусто, в королевском дворце в Геннегау стражи оттаптывают друг другу ноги, а здесь до самых апартаментов ни одной души.

Кемпбелл угодливо распахнул передо мной двери.

– Вот… Если что-то не одобрите, сразу же заменим.

Я перешагнул порог, шерсть на затылке слегка шелохнулась, но дыбом пока не встала, а только обозначила свое отношение. Я осматривался с известной настороженностью. Замок чувствует присутствие опасного чужака, более того, человека, убившего прежнего хозяина, начинает сосредотачиваться, как матерый зверь перед прыжком на дичь, но я пока ничего не могу поделать, только постоянно ждать удара и надеяться, что либо увернусь, либо успею дать сдачи.

Все чересчур пышно, на мой строгий взгляд. Для этой эпохи вообще-то характерны чистота и величавая строгость, герцог слишком торопился перейти в эпоху Возрождения с ее мелкой и суетной украшательностью.

Кемпбелл остановился за спиной, почтительный и тихий, даже не дышит, новый хозяин крут, уже ощутил.

– Сменить постель, – велел я наконец.

Он ответил торопливо:

– Уже сделано, ваша светлость!

– Остальное, – проронил я отстраненным голосом крупного государственного деятеля, который все о народе и никогда о себе, – потом, потом…

Стены в коврах с развешанными на них мечами, щитами, кинжалами и топорами, все дорогое, украшенное драгоценными камнями, несколько гобеленов, а на уровне пояса стена отделана дорогими породами дерева.

Из мебели сразу бросается в глаза исполинское ложе с балдахином и плотными занавесками из красного шелка, расположенное в дальней части покоев, а ближе ко мне массивный стол с резными ножками и несколько кресел с позолоченными спинками.

Глаз режут только два черных покрывала, наброшенных на что-то крупное на стене. Судя по высунувшейся сбоку дорогой массивной раме, то и другое – зеркала в рост человека. Оба на северной и восточной стенах под прямым углом одно к другому.

Я недовольно мотнул в их сторону головой.

– Снять. Траур окончен.

Кемпбелл угодливо поклонился.

– Будет сделано, ваша светлость. Только осмелюсь заметить… нет, упомянуть…

Он замялся, будто испугался своей дерзости, снова поклонился и начал делать руками движения в воздухе, словно учится плавать брассом.

Я спросил грозно:

– Ну?

Он ответил торопливо:

– Это не траур.

– А что?

– Так уже давно, – пояснил он. – Зеркала не простые, ваша светлость. Герцог не очень любил в них смотреть. А однажды велел вот так… и почти никогда уже не заглядывал. Насколько мне ведомо.

Я поморщился:

– Дык это и понятно. Я на месте герцога тоже не одобрял бы свою все расплывающуюся рожу и отвисающее через ремень пузо.

Он угодливо хихикнул, но лицо оставалось напряженным. Мне показалось, он порывается сказать еще нечто, но инициатива наказуема, а тише едешь – дольше будешь, потупился и смолчал.

Я прошелся вдоль стен, поддел пальцем пятнышко на раме портрета. Похоже на выковырянную из носа козявку, хотя их вообще-то принято прилеплять к нижней поверхности столешницы, но здесь народ простой, еще не дорос до высокой культуры.

– Протереть пыль мокрой тряпкой, – изрек я. – Вообще сделать мокрую уборку помещения. Ну и… ладно, остальное потом.

Он ринулся собственноручно снимать черные чехлы, хотя мог бы прислать слуг, но торопится, я сумел поставить себя как крутого и жестокого, уже умею, молодец.

Из окна видна через двор высокая сторожевая башня, под козырьком прилеплено гнездо ласточки. Очень уж открытое гнездо, дура свила чересчур небрежно, вон те голошеие и неуклюжие вот-вот перевалятся через край, а тогда внизу на каменных плитах останется только мокрое пятнышко.

За спиной послышался запыхавшийся голос:

– Что еще, ваша светлость?

– Пока ничего, – изрек я, не поворачиваясь. – Нужно будет, позову.

– Я оставлю двух слуг за дверью?

– Оставляй, – разрешил я. – Но только расторопных.

– Ваша светлость…

– Можешь идти.

К двери он шел, судя по звукам, на цыпочках, створки прикрыл совсем неслышно, вот я зверь, никогда бы не думал, что сумею себя таким поставить.

Выждав с минуту, я на всякий случай прошелся вдоль стен и просмотрел, используя тепловое, запаховое и вообще напрягая чутье, на предмет тайных ходов, дыр для подглядывания, щелей для рыла арбалета…

Если не считать аккуратно прикрытую гобеленом каменную плиту на шарнирах, везде стены толстые, надежные. Так что если сунусь в тайный ход, увязну в паутине. Судя по гобелену и наросшей корке грязи, никто к герцогу тайком не ходил, да и он сам подобными приключениями не горел, как по всему видно, и вообще мало чем увлекался.

В целом чисто и убрано, если не считать сброшенных прямо на пол черных чехлов, ими были траурно укрыты зеркала. Кемпбелл туманно намекнул, что это не в знак скорби, как обычно делается, но если везде врут, почему здесь должны говорить правду?

Меч и лук я поставил у изголовья, ложе роскошнейшее, простыни и даже одеяло сменили, вот такая у меня причуда, окна перекрыты толстыми железными прутьями.

Я на всякий случай подергал, но вмурованы между каменными блоками намертво.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю