Текст книги "Леди Пятница"

Автор книги: Гарт Никс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 5

– Открывайте! – повторил Артур. – А не то я дверь с петель снесу!

Он убрал рапиру от щели для писем, и она тут же превратилась снова в жезл. Артур надеялся, что это значит, что врагов поблизости не осталось, и тот, кто за дверью, дружелюбен или по крайней мере нейтрален.

У Артура, по его догадкам, оставалось не больше нескольких минут, прежде чем вернутся пустотники – в большем количестве и, возможно, со своим боссом. А это мог оказаться кто угодно – от Заката Субботы до кого-нибудь из офицеров Новых пустотников Дудочника. Кто бы это ни был, Артур хотел оказаться внутри башни до его прихода.

На крик не последовало никакого немедленного ответа. Артур уже набирал воздуха, чтобы скомандовать в третий раз, и уже начал гадать, что он будет делать, если не откроют, но услышал, как с другой стороны двери отодвигают несколько засовов, а затем дверь со скрипом отворилась.

Тощий, но жилистый Житель, нервничая, высунул голову из проема и произнес:

– Входите, сэр, входите. Вы ведь не будете нас всех убивать, нет?

– Никого я не буду убивать, – сказал Артур.

Житель пропустил мальчика, затем с явным усилием закрыл тридцатисантиметровой толщины дверь, окованную железом, задвинул несколько массивных засовов, а затем еще закрыл дверь брусом, который выглядел бы более уместным как подпорка в большой шахте. Он легко сдерживал бы тонны камня.

Артур оглядел маленькую прихожую, но не увидел ничего интересного – только чуть влажные каменные стены и вторая, менее прочная на вид дверь напротив. Тут все еще было очень холодно.

– Я просто хочу согреться, – сказал Артур. – Вы кто?

– Марек Кователь Золота, сэр. Старшина изготовителей сусального золота второго класса, 97858-й по порядку следования в Доме. Вы точно не собираетесь убивать нас? Или разрушать мельницу?

– Не собираюсь, – Артур не стал задумываться, почему возвышающийся над ним Житель так боится маленького смертного мальчика. Марек поколебался, затем открыл внутреннюю дверь и жестом пригласил Артура внутрь.

Мальчик вошел, но тут же отпрянул, едва перешагнув порог – волна жара окатила его, сопровождаемая ярким желтым светом.

– Ух ты, да здесь жарко!

Он словно вошел с мороза в сауну. За дверью оказалось обширное помещение, размером со спортивную арену, намного больше, чем могло бы поместиться в башне. К такому Артур привык – в Доме почти все здания внутри оказывались намного больше, чем снаружи. Но вот к чему он не был готов, так это к жаре, к насыщенному красно-желтому свету и к тому, что служило их источником: огромному морю расплавленного золота посередине помещения. Оно было размером с олимпийский бассейн, но не вкопано в землю, а возвышалось над полом, его прозрачные хрустальные стены поднимались метра на два.

Раскаленное золото текло из этого озера по хрустальному желобу на железных подпорках в шесть меньших емкостей. Оттуда Жители вычерпывали его чем-то вроде чаш на длинных металлических рукоятках. С этими ковшами они шли в угол помещения, где отливали золото в слитки. Эти слитки, еще горячие, подхватывали другие Жители в толстых перчатках до локтя, и нескончаемой чередой несли в третий угол, который с виду напоминал кирпичный склад, только вместо кирпичей там были золотые бруски. Выгрузив слитки, Житель тут же становился в шеренгу, шедшую обратно. Все это движение живо напомнило Артуру муравейник за работой.

Вдобавок к свету и жару, помещение наполнял глухой механический грохот. Он исходил из того угла, где ось, вращаемая большим колесом снаружи, приводила в движение меньшее внутреннее колесо, а от него, в свою очередь, двигалось множество колес, ремней и рычагов, заканчивающихся серией механических молотов. Самый большой из них был размером с микроавтобус, а у самого маленького боек был примерно с голову Артура.

Все молоты работали монотонно и непрестанно. Возле каждого суетилась толпа Жителей, они подкладывали и заменяли золото – под большой молот клали слитки, затем их последовательно расплющивали в широкие листы. Из-под самого маленького молота еще одна колонна Жителей несла листы золота в дальний угол, где стояли двести или триста верстаков. За каждым Житель работал молотком, расплющивая золотые листы еще больше.

Кругом кипела деятельность, кроме одного участка недалеко от Артура. Там лежали, словно во сне, с полсотни Жителей, и у каждого ко лбу была приклеена узкая полоска пергамента, тянувшаяся через нос к шее.

Артур быстро окинул взглядом работников и странных заклеенных бумагой Жителей, но не стал тратить время, узнавая, что это они делают. У него хватало других причин для беспокойства.

– Кто здесь главный? – спросил он. Ему пришлось кричать, чтобы перекрыть шум молотов, перекличку Жителей и шипение и булькание расплавленного золота. – И можно ли как-то выглянуть наружу, чтобы увидеть, что происходит?

– Вы точно-точно не собираетесь нас всех убить? – спросил Марек.

– Нет! – крикнул Артур. – Почему вы все спрашиваете? Я что, похож на безумного убийцу?

– Нет… – ответил Марек таким тоном, словно думал, что да, но не хотел раздражать Артура. – Прошу прощения. Времена сейчас странные… и я видел, что вы сделали с теми пустотниками…

– Кстати о пустотниках. Еще целая толпа скоро нападет сюда, – предупредил Артур. – Я хочу поговорить с тем, кто здесь главный.

Марек что-то произнес, но Артур не разобрал слов. Раздраженный, он вышел снова в прихожую, позвав с собой Марека. Там, за полузакрытой дверью, в относительной тишине, Артур снова повторил вопрос.

– Я не знаю, кто главный, – Марек съежился так, что стал почти одного роста с Артуром. – Телефоны не работают. Нам пришло письмо утром, там было сказано, что Леди Пятница куда-то удалилась, и Рассвет Пятницы, наш Гильдмастер, отправился вверх по каналу выяснить, что происходит. А когда он ушел, пришло письмо от Превосходной Субботы. Там было сказано, что она берет на себя управление Средним Домом, и что нам нужно продолжать работу, а новый Гильдмастер скоро прибудет, чтобы присматривать за нами.

– Кто здесь идет по порядку следования в Доме после Рассвета Пятницы? – спросил Артур. Он уже сильно нервничал из-за неизбежного нападения подателей. – И есть ли способ как-то выглянуть из башни, чтобы осмотреть окрестности?

– Элибазет Кователь Золота – мастер-золотитель. Но она слишком занята фольгой, ее нельзя отвлекать. Я третий, после Элибазет, и моя обязанность собирать письма. Кемен второй, но он переживает, и еще несколько недель не вернется. Чтобы выглянуть из башни, нужно просто по-другому открыть эту внутреннюю дверь. Однако, если вы не собираетесь убивать нас всех или разрушать все, лучше уходите. Нам тут и так дел хватает!

Артур моргнул. Марек переключился от трусливого скулежа к странной агрессивности за одно мгновение.

– Я Лорд Артур, Законный Наследник Зодчей, Командир Армии Зодчей, и так далее и тому подобное, и это я беру на себя управление здесь, а не Превосходная Суббота или еще кто-нибудь. Понятно?

Марек тут же переключился снова на трусливый скулеж и опустился на колено.

– Да, лорд.

– Иди и оторви Элизабет…

– Элибазет, лорд.

– Да, Элибазет. Оторви ее от занятий и скажи, что я приказываю всем Жителям, служившим в Армии, собраться возле вот этой двери, с любым оружием, которое сможете найти или соорудить. И открой дверь по-другому, чтобы я мог выглянуть из башни.

– Да, лорд.

Марек показал Артуру, как потянуть дверную ручку на себя, повернуть ее на девяносто градусов и снова вдвинуть на место. На этот раз за открытой дверью оказалась не прихожая, а темная, холодная и сырая лестница, неуютность которой не скрашивали тоненькие полоски света, пробивающиеся через щели в закрытых ставнях наверху.

Артур двинулся вверх по ступенькам, а Марек закрыл за ним дверь. Добравшись до первого окна, мальчик отодвинул задвижку на ставнях и приоткрыл одну из них на несколько сантиметров, чтобы выглянуть из окна, не попадаясь на глаза.

Сквозь узкую щель он видел снежную равнину и больше ничего. Видимость оставалась неважной: снег все еще падал, а облака спустились так низко, что их почти можно было достать с башни. Артур наполовину ожидал увидеть выстроившуюся армию подателей или иных пустотников, так что испытал сильное облегчение от того, что врагов поблизости не было, по крайней мере пока.

Затем ему вдруг пришло на ум, что он смотрит только в одну сторону. Податели вполне могли выстроиться с другой, или с третьей стороны – с четвертой находился канал, и потому она была, вероятно, безопасна. Если у подателей нет ни крыльев, ни лодок. А и то, и другое вполне возможно, подумал, Артур. Так что с тех сторон тоже нужно проверить.

Чтобы выглянуть из других окон, ему придется подняться и осмотреть следующие три этажа. На каждой площадке было только одно окно, глядящее на север, юг, восток или запад – хотя Артур и не взялся бы сказать, какая сторона тут какая.

Артур взбежал по ступеням и быстро взглянул во все стороны, каждый раз старательно снова запирая окна. Он помнил, что во Второстепенных Царствах податели – с крыльями или без – не могут пересечь порог без приглашения, но не был уверен, что это правило действует в Доме.

А это, в свою очередь, напомнило ему еще о двух вещах. Во-первых, он так и не понял, где же в точности находится. Он только предположил, что где-то в Среднем Доме. Во-вторых, у Первоначальствующей Госпожи все еще оставался Полный Атлас Дома, и хотя Артур не собирался с ним советоваться, ему все равно было не по себе. Он бы предпочел, чтобы Атлас был у него, чтобы на самый крайний случай все же можно было задать ему вопрос. Вдобавок, он не хотел, чтобы Атлас был у Госпожи.

"Не то чтобы я ей не доверял", подумал он. "Просто… Я не уверен, следует ли мне ей доверять".

Артур встряхнул головой и вздохнул. Думать о Волеизъявлении и его проявлении как о раздражающей Первоначальствующей Госпоже – это никак не поможет в нынешней ситуации.

"Сосредоточься", сказал он себе. "Сосредоточься!".

Ни в каком направлении не было никакой угрозы – по крайней мере, Артур ее не видел. Он спустился вниз, чуть медленнее, чем поднимался, но его разум работал вовсю, обдумывая ситуацию и прикидывая, что теперь делать. Внизу он повернул ручку и открыл дверь в зал с расплавленным золотом и работниками.

Артур надеялся, что увидит там значительный отряд отставных ветеранов, готовых выслушать его приказ, но был разочарован. Возле двери стояли вольно всего трое Жителей. В руках они держали трехметровые ковши для золота, без какого-либо другого оружия. Все прочее в зале осталось точно таким же, как и десять минут назад: муравейник за работой, вот только группа лежащих Жителей с полосками пергамента на лбу стала заметно больше. К ней прибавилось еще двадцать или даже тридцать Жителей.

Марека нигде не было видно, но возле двери стояла Жительница в мятой зеленой рубашке и более чистом переднике, чем у других, и отдавала распоряжения нескольким работникам. Увидев Артура, она промаршировала к нему и низко поклонилась.

– Элибазет?

– Да, лорд.

– Это что – все здешние Жители, кто служил в Армии?

– Все, кто не переживают, – подтвердила Элибазет, махнув рукой в сторону спящих Жителей с бумажками.

– Что? – Артур не был уверен, что правильно ее расслышал, сквозь шум молотов и прочего.

– Переживают.

– Что переживают? Свой крепкий сон?

– Нет, лорд, – сказала Элибазет. – Они не спят. Они испытывают на себе смертные жизни. Они очнутся через месяц или два.

– Ничего себе! А что это за бумажки, которые на них наклеены?

– Смертный опыт, – спокойно сказала Элибазет. На нее Артур явно не производил такого сильного впечатления, как на Марека. Она просто воспринимала его как должное. – Это фрагменты смертных воспоминаний, которые отбраковала Леди Пятница. Они дозволены, коль скоро не были прямо запрещены.

Артур уставился на нее, затем потряс головой. Ему явно нужны были новые сведения, причем чем раньше, тем лучше.

– Подождите здесь, – сказал он Элибазет и направился к прискорбно крохотной шеренге бывших солдат.

– Смирр-на! – скомандовал Житель справа. Вся троица вытянулась по струнке.

– По ваше…

– Спасибо! – прервал Артур. – Не будем сейчас заботиться о формальностях. Вольно. Я Артур, Командир Славной Армии Зодчей. Эмм, здесь правда только вы трое раньше служили?

– Так точно, сэр! – доложил Житель, который только что командовал остальными. – В смысле, только мы сейчас не переживаем, сэр. Среди тех, кто переживает, еще примерно двадцать. Сэр.

– Ясно. Времени у нас мало. Назовите ваши имена, прежние звания и подразделения, пожалуйста.

– Бомбардир-пикинер Джуггут Кователь Золота из Умеренно Почтенной Артиллерийской Бригады, – доложил Житель справа. – Всего полсотни лет в отставке. Это вот – рядовой Лукин Кователь Золота из Полка и наездник Серелль Кователь Золота из Орды.

– Отлично, бомбардир Джуггут. На нас скоро нападет отряд пустотников – подателей или кого похуже. Вы со своим… отрядом поднимайтесь в башню и внимательно смотрите на все четыре стороны. Как только что-то увидите, пошлите кого-нибудь сообщить мне. Я буду здесь с Элибазет. Все ясно?

– Так точно, сэр, – сказал Джуггут. – Но нас всего трое, как мы сможем смотреть на все четыре стороны, сэр?

– Меняйтесь, – объяснил Артур, проглотив более едкий ответ. – Проверяйте сторону канала каждые пять минут в течение минуты или двух, затем возвращайтесь на ту сторону, которую прикрываете. Понятно?

– Да, сэр, – ответил Джуггут, но Артур не был точно уверен, что Житель действительно его понял. Пока бомбардир и остальные двое выходили на лестницу, Артур подошел к Элибазет, которая осматривала большой лист золотой фольги, поднесенный другим Жителем. Она подошла ближе к озеру жидкого золота, и здесь уже было намного жарче, вполне достаточно для того, чтобы по шее Артура сбежала струйка пота.

– Элибазет! – Артур прервал техническое обсуждение, требует ли эта фольга дополнительной проковки. – Как вы тут обычно защищаетесь от пустотников? В смысле, в Нижнем Доме есть порученцы и так далее. А у вас какая стража?

– Когда Рассвет Пятницы находится здесь, его сопровождает эскадрилья Позолоченных Юнцов, – сообщила Элибазет. Перспектива нападения ее, кажется, не слишком беспокоила. – Они патрулируют Равнину и Первое Восхождение Канала и пресекают все вторжения пустотников. После заката, как я полагаю, ту же работу исполняют Крылатые Слуги Ночи. Однако Позолоченные Юнцы отбыли вместе с нашим Гильдмастером – то есть Рассветом Пятницы. Мне неизвестно, прибудут ли Крылатые Слуги Ночи с закатом, и наступит ли вообще ночь. Смена времен суток сейчас неустойчива, с тех пор как погода поломалась. Впрочем, мельница укреплена надежно, дверь намного крепче, чем кажется, и у нас есть другие меры защиты. Для любых пустотников будет очень сложно проникнуть внутрь.

Артур вытер пот со лба и постарался собраться с мыслями. Надежная защита успокаивала, да к тому же теперь у него есть часовые, так что нападении пустотников не застанет его врасплох. Что теперь оставалось выяснить, так это… практически все.

– Ну хорошо. Начнем тогда с начала. Где конкретно мы находимся?

Глава 6

– Передвижной стручок, – произнесла Милка, указывая на дымящиеся останки только что убитой твари. – Они пробираются сюда иногда снаружи. Если тебе не повезет еще раз увидеть такого…

– Что тогда делать? – спросила Листок.

– Радоваться, что вы, смертные, легко умираете, – мрачно ответила Милка. – Житель может прожить месяцы, пока бутон прорастает в нем.

Листок не ответила, но постаралась пройти дальше, прижавшись к стенке, чтобы не подходить даже к обугленным кусочкам стручка.

– Иди побыстрее, – скомандовала Милка. – Феорин, кончай возиться! Здесь тебе не обязательно его носить.

Феорин прекратил бороться со своим макинтошем и просто сунул его под мышку. Крылья сами сложились за его спиной и улеглись вдоль позвоночника, одновременно сократившись – теперь кончики перьев доставали не до колен, а только до талии.

Листок не знала, сколько времени ушло на дальнейшую дорогу. Всякий раз, когда Феорин колебался или останавливался, она испытывала всепоглощающее желание отпрыгнуть назад. Страх встречи с еще одним стручком оказался сильнее общей опасности положения; шок от происшествия еще усугубил и без того сильную нервозность девочки. Листок чувствовала себя на пределе, на грани срыва. Удерживало ее только осознание, что лучше от этого не станет.

– Феорин, стой, – произнесла Милка после тихого безнадежного вздоха. Она указала на дверь, которую Феорин только что миновал. Та была украшена числом 18, выложенным из маленьких синих камешков. – Мы пришли.

За дверью оказалась комната размером примерно с гостиную в доме Листок. Всю дальнюю стену занимало огромное окно, первое, которое Листок здесь увидела. Оно напоминало замерзшее стекло, так что сквозь него ничего нельзя было разглядеть, но пропускало солнечный свет фиолетового оттенка, в котором терялись даже вездесущие газовые светильники на своде.

Посередине комнаты стоял старый деревянный стол с единственным стулом; в углу располагалась кровать, и на ней, прямо поверх покрывала, спал человек – нормальный смертный человек, судя по виду – одетый в зеленую больничную униформу, какую носила и уборщица в палате на Земле.

– Это она? – спросил Феорин.

– Он, – ответила Милка. – Я тебе говорила, они все время меняются. Вставай!

Мужчина проснулся с тихим возгласом. Листок поняла, что он довольно стар. Старше, чем ее дедушка. Его короткие волосы были белыми, как бумага.

– Что такое? – спросил он. – Я же только лег!

– Мы тебе привели спящего пробудителя, – сказал Феорин.

– Пробудившегося спящего, – поправила Милка. – Нам нужен акт приема.

Мужчина протер глаза и посмотрел на Листок.

– Привет, – сказал он. – Я Гаррисон. Думаю, они опять напортачили. Ты ведь дитя Дудочника, верно?

– Нет… – ответила Листок. Она старалась выглядеть запутавшейся и потерянной, что было не так сложно. – Я была в больнице…

Гаррисон поднялся с постели и нахмурился.

– Но Она же никогда не забирает никого младше пятидесяти!

– Нам нужен акт приема! – прервала его Милка. – И побыстрее, у нас и других дел хватает.

– Например, чаю попить, – сказал Феорин.

– Хорошо, хорошо, – Гаррисон покачал головой, моргнул, еще раз протер глаза, затем пошел к столу и что-то написал на листке бумаги шариковой ручкой. Милка взяла листок и неодобрительно поджала губы.

– Ужасный почерк. Эти остроконечные штучки совершенно не годятся для письма!

– За акт приема сойдет? – спросил Гаррисон.

– Думаю, да, – ответила Милка. Она очень ровно сложила бумажку в восемь раз и сунула в карман. – Феорин! Пошли.

Двое Жителей вышли из комнаты, оставив Листок стоять у стола. Гаррисон снова протер глаза и наклонился вперед, подперев голову руками, веки его закрылись, словно он уснул. Затем он встряхнулся, чтобы проснуться, отодвинул стул и встал.

– Извини, – сказал он. – Лучше сядь. Тебе предстоит потрясение.

Листок села на стул.

Гаррисон прошелся перед столом туда-сюда, почесывая в затылке. Наконец он остановился и повернулся к Листок лицом.

– Не знаю, как тебе рассказать. Посмотрим… как бы это лучше? Те двое… людей, которые привели тебя сюда. Ну, они не люди. Они вроде инопланетян, называются Жители, и обычно они живут в другом месте… в другом мире, я так понял… который называется Дом. Но здесь не Дом, здесь другая планета где-то, может быть, в Малом Магеллановом Облаке, я думаю, или, может быть… Ох, я слишком устал, чтобы думать, не говоря уж об объяснениях. Ну да все равно, большинство настоящих людей здесь спят, и будут спать, пока… но есть и немного нормальных людей, которые не спят, вроде меня… но мы все равно тут пленники… А, наверняка для тебя все это бессмыслица…

– Вы сказали, вы здесь тоже в плену? – спросила Листок. Она хотела уточнить, не является ли он добровольным прислужником Леди Пятницы.

– Ну да. По глупости согласился работать в больнице "доктора Пятницы" на Земле. И вот я здесь, и тут и остался. Какой сейчас год дома?

Листок сказала. Гаррисон переспросил, и она повторила. Он замер неподвижно, мышцы на его горле сокращались, словно он пытался подавить всхлип.

– Значит, я здесь уже четырнадцать лет… Думал, больше времени прошло. Странные вещи творятся, когда проходишь через Дом с Земли сюда.

– Мы прошли сюда через этот Дом? – спросила Листок.

– Если верить Аксилрад. Это одна из Жителей. Она иногда со мной разговаривает. Да какая разница… Я здесь застрял, ты здесь застряла, и нам еще лучше, чем спящим…

– Что происходит со спящими? – Листок ощутила, как все ее тело напряглось при этом вопросе, потому что на самом деле он значил: "Что случится с моей тетей?".

– Тебе лучше этого не знать, – пробормотал Гаррисон, снова начиная ходить туда-сюда. – Ты не хочешь этого знать. Ты и так потрясена, не хочу усугублять твое состояние.

– Но я хочу знать, – Листок набрала воздуха, готовясь к тому, что предстоит услышать. – И я уже знаю о Доме и Жителях, и о том, что Леди Пятница – Доверенное Лицо Волеизъявления, и так далее.

Гаррисон остановился и уставился на нее.

– Как? В смысле, ты же человек?

– Да. Но я уже была в Доме раньше. Я друг Артура, Законного Наследника Зодчей.

– Ты хочешь сказать, что этот Артур реален? – Гаррисон присел на краешек кровати и впервые посмотрел Листок в глаза. Из его взгляда мгновенно исчезла усталость. – Жители иногда говорят о нем. Аксилрад говорит, что его не существует, и что слухи о Законном Наследнике всегда ходят… но если он сможет одолеть Леди Пятницу… возможно… еще есть для меня шанс попасть домой…

– Он вполне реален, – заверила Листок. – И он уже сверг Мистера Понедельника, Мрачного Вторника и Утонувшую Среду… и, скорее всего, Сэра Четверга, но этого я точно не знаю. А теперь скажите… что все-таки происходит со спящими?

Гаррисон снова отвернулся и раздраженно щелкнул пальцами.

– Она всегда приводила дюжину или около того в месяц, – сказал он. – Не знаю, из-за чего такой внезапный наплыв. Тысячи их, и мне приходится переворачивать их в постелях каждые двенадцать часов, пока они… пока не придет время…

Он умолк.

– Пока не придет время для чего? – настаивала Листок.

– Они отправляются к Леди Пятнице. А потом…

Его прервал внезапный электрический взвизг, а затем затрещала деревянная коробочка на столе Гаррисона. Листок приняла ее за пресс-папье, но это, очевидно, был интерком.

– Гаррисон! У тебя вроде теперь есть помощник. Отправляйся в Желтую Подготовительную Комнату и подготовь дюжину для босса.

– Аксилрад, – пояснил Гаррисон. – Жительница, на которую я работаю. Она не так уж плоха, в сравнении с остальными. Идем!

– Так что со спящими? – спросила Листок, когда Гаррисон потащил ее к двери.

– Увидишь, – ответил Гаррисон. Несмотря на его уверения, что Аксилрад не очень плоха, он явно очень боялся заставлять ее ждать. – Иди за мной.

Гаррисон шел так быстро, что порой почти переходил на рысцу. Листок следовала за ним, как могла, хотя ее ноги все еще не до конца окрепли, и даже для простого быстрого шага приходилось прикладывать усилия.

Метров через сто по коридору они миновали большое прямоугольное окно из прозрачного стекла, вделанное во внутреннюю стену. Через него Листок увидела круглое озеро метрах в ста внизу, и в первый раз точно поняла, что все коридоры и комнаты, где она побывала, находятся в стенах кратера чего-то, напоминающего потухший вулкан.

Глядя через окно вверх, Листок вначале разглядела только странное лиловое небо. Затем она заметила тонкую сетку бледно-золотого цвета, странными узорами возвышающуюся над дальним краем кратера. Казалось, что это очень тонкие провода или металлическая решетка, но через несколько секунд Листок поняла, что ячейки этой решетки – стекла, или что-то вроде стекол, и вместе они составляют купол, возвышающийся над всем кратером – купол в километр диаметром и триста-четыреста метров высотой.

– Поторапливайся! – позвал Гаррисон. Он уже ушел далеко вперед, пока Листок глазела из окна. Девочка оторвалась от вида и побежала за ним. Но когда он оказался в поле зрения, она снова остановилась. Озеро в середине кратера напомнило ей кое о чем. Это был довольно большой водоем, по нему вполне мог бы плавать какой-нибудь кораблик.

"Вода… озеро… море… лодка… корабль… Мореход" – подумала Листок.

Она позволила Гаррисону снова уйти вперед. Она не останавливалась, просто замедлила шаг пока он не скрылся за искривлением коридора. Затем она достала из-за пазухи медальон Морехода на довольно-таки жалком шнурке из зубных нитей и поднесла ко рту.

– Пожалуйста, помоги, – прошептала она крохотному костяному диску. – Это я, Листок, друг Артура. Он дал мне медальон. Пожалуйста, помоги. Я в плену у Леди Пятницы, где-то во Второстепенных Царствах. Пожалуйста, помоги. Или скажи Артуру. Или Сьюзи Бирюзе. Пожалуйста, помоги.

Она повторила это, почти как мантру, несколько раз, а затем Гаррисон снова появился в поле зрения. Он ждал возле двери, помеченной цифрой пять. Он нахмурился, глядя на Листок, и как только она оказалась в паре метров от него, постучал в дверь. Ответа он дожидаться не стал, а открыл и вошел. Листок последовала за ним, гадая, что ей предстоит увидеть.

Желтая Подготовительная Комната оказалась и вправду желтой, со стенами цвета одуванчика и потолком цвета яичного желтка. Большое прямоугольное помещение размером примерно со школьный спортзал. Там стояли тридцать кроватей, точно таких же, что и в больнице Пятницы на Земле, и на всех кроватях лежали спящие. Листок тут же окинула взглядом ближайших, ища знакомых, в особенности тетю Манго, но не узнала никого. Все здесь были довольно старыми.

Посреди комнаты, за деревянным столом, нагруженным множеством бутылочек разного вида и размера, наполненных странной жидкостью, стояла Жительница. Женщина в старомодном одеянии сестры милосердия, в накрахмаленном белом чепце, из-за которого казалась еще выше. Она выглядела весьма привлекательной, и ростом достигала метра восьмидесяти без чепца, но не была ни головокружительно красива, ни намного выше человеческого роста, так что Листок заключила, что перед ней служительница Пятницы среднего ранга. Жительница тщательно переливала густую синюю жидкость из длинногорлой бутылки в мерный стаканчик, и не подняла головы, когда вошли Гаррисон и Листок.

– Гмм, прошу прощения, Аксилрад, мы пришли, – сообщил Гаррисон, несколько нервно кивнув.

Аксилрад опорожнила мерный стаканчик в другую бутылку, затем подняла взгляд и увидела Листок. Выражение сосредоточенности на ее лице моментально углубилось. Она поставила бутылку и стаканчик на стол и широкими шагами подошла к девочке.

– Ты не из спящих! Ты слишком молода! Ты кто такая?

– Я Листок. Я спала и проснулась…

Аксилрад ухватила девочку за подбородок, вздернув лицом к свету газовых светильников на потолке.

– Ты дитя Дудочника, верно? Кто тебя послал? С каким заданием?

– Я была в больнице, потом пришла доктор Пятница, а потом я, наверное, опять заснула…

Аксилрад отпустила ее, и Листок ощутила боль в шее, когда голова вернулась в нормальное положение.

– Странно, – проговорила Жительница. На Листок она не смотрела, а словно бы обращалась к самой себе. – Она никогда не забирает таких юных. Должна быть причина. Нужно выяснить. Не люблю подобных сюрпризов.

– Кто такой Дудо… – начала было Листок, но этот вопрос даже для нее самой прозвучал неубедительно. Аксилрад вовсе его проигнорировала. Она направилась к двери, отрывисто бросив по дороге:

– Гаррисон, подготовь дюжину спящих. Тонизирующее уже готово, оно в клетчатой бутыли. Они должны отправиться в кратер, как только будут готовы. Я вернусь скоро, но не дожидайся меня. Пусть девчонка тебе поможет. Не спускай с нее глаз.

– Да, мэм, – сказал Гаррисон и поклонился закрытой двери. Листок глядела на него с упавшим сердцем. Мужчина вел себя, как раб, и вряд ли от него стоило ждать помощи.

– Осмотри всех спящих, – сказал Гаррисон. – Они должны лежать на спине. Если увидишь кого-то, кто лежит не лицом вверх, переверни в нужное положение.

– Зачем? – спросила Листок. Она подошла к двери и попробовала повернуть ручку, но та была заперта.

– Делай, как сказано! – взвизгнул Гаррисон. Он поспешно подошел к столу и взял оттуда серебряную ложку с очень длинной ручкой и бутыль с клетчатым узором в стекле. Бутыль была полна густой жидкости цвета сухой травы.

– Ничего не буду делать, пока не узнаю, зачем это нужно, – отрезала Листок. В дальнем конце комнаты была еще одна дверь. Девочка направилась к ней.

– Она накажет нас обоих, если они не будут готовы, – Гаррисон подошел к ближайшей кровати – там спала женщина – налил коричневато-зеленую микстуру в ложку и отработанным движением влил женщине в рот. Та проглотила жидкость, затем по ее телу пробежала дрожь, и она поднялась, не открывая глаз.

Гаррисон быстро напоил микстурой еще двоих спящих, затем отложил бутыль и ложку, чтобы повернуть третьего, который спал на боку. Наливая еще одну ложку, он заговорил.

– Микстура пробуждает их из глубокого сна вроде комы на более высокий уровень, когда им можно отдавать приказы, и они могут ходить. Когда они все будут готовы, я скажу им идти в ту дверь, которая ведет в кратер.

– Вот в эту дверь? – спросила Листок, которая уже собиралась ее открыть.

– Да. Ты знаешь, отсюда нельзя убежать. Некуда идти. Даже если ты выберешься из горы, растения тебя сожрут. Ты не представляешь, какие жуткие…

– Представляю. Здесь часто стручки ползают?

– Помоги мне, и я отвечу, – пропыхтел Гаррисон. Он поворачивал еще одного спящего, крупного и толстого мужчину.

Листок посмотрела на него, на спящих, и покачала головой.

– Я не стану помогать вам, помогать Леди Пятнице убивать этих людей. Или что она там с ними делает.

– Это ты сейчас так говоришь, – ответил Гаррисон. – Я тоже так говорил, когда только попал сюда. Если хочешь есть и пить, и иметь надежное место для сна, быстро изменишь мнение.

Листок не ответила. Она совсем забыла, что она уже не в Доме, и здесь ей действительно нужно будет как-то питаться. На самом деле от одной мысли о еде и питье она ощутила жажду. Но этого недостаточно, чтобы заставить ее помогать Гаррисону. Нужна куда более серьезная жажда, чтобы она стала принимать участие в том, чтобы готовить невинных людей к смерти… или к чему-то похуже.

Вместо этого она решила придумать план. На помощь Морехода рассчитывать не стоит. Если он вообще появится, то, вероятнее всего, опоздает.

"Нужно найти тетю Манго. Затем мне придется спрятаться вместе с ней и как-то дать знать Артуру или Сьюзи. Но что я могу сделать для всех остальных? Нужно попытаться что-то сделать. Может быть, стоит вначале найти телефон в Дом…"