Текст книги "Новорожденная"

Автор книги: Гарсон Канин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Действие второе

Там же, два месяца спустя. На месте круглого столика теперь стоит письменный стол. На нем множество книг и газет, телефон, стаканчик с карандашами и ручками. Возле стола – стул, на сиденье которого – куча грампластинок, а на спинке – карта мира. На полу – большой глобус. Книги всюду – на полках книжного шкафа, на полу, на оттоманке. На террасе также кипы газет и журналов. На стуле перед горкой – репродукция Пикассо. Слева и справа от входной двери на стене – маленькие акварели. Справа на специальной подставке – громадный энциклопедический словарь. На журнальном столике – книги с закладками, еще один стаканчик с красными карандашами, а также поднос с остатками завтрака. Перед камином – радиола-автомат, рядом с которой на полу валяется множество пластинок.

Раннее утро. Билли в очках сидит на диване, читает газету, страницы которой испещрены пометками красного карандаша. Отложив газету, снимает очки, кладет их на столик, встает и направляется к радиоле. Перебирает пластинки, читает этикетки, почти касаясь их носом. Выбрав пластинку, ставит ее на радиолу. Звучит тихая музыка (Анданте из Концерта ре-минор для скрипки с оркестром Соч. 47 Я. Сибелиуса). Билли возвращается к дивану, надевает очки и снова принимается за газету. Красным карандашом делает новые пометки.

Звонок в дверь. Через служебную дверь входит Эдди, посмотрев на Билли, сочувственно качает головой, идет открывать. Входит Пол. Услыхав его голос, Билли снимает очки, отшвыривает газету.

Пол. Привет, Эдди.

Эдди. Привет. (Выходит через служебную дверь.)

Пол(Билли). Привет прилежным и усидчивым.

Билли. Привет, привет.

Пол(подходя к ней). Ну, как наши дела?

Билли. Дерьмо.

Пол(грозным тоном учителя). Как?!

Билли(с приторной вежливостью). Прекрасно, благодарю вас. (Пол смеется.) Не желаете ли чашечку чая?

Пол. Нет, спасибо. (Прислушавшись, о музыке.) Чудесно.

Билли. Си-бе-ли-ус. Ян. Оп – сорок семь. Сорок седьмой опус.

Некоторое время оба слушают музыку.

Угадай, кто у меня сейчас был к чаю?… Или на чай? В общем, во время чая.

Пол. Кто?

Билли. Миссис Хэджес.

Пол. О! Ну и как?

Билли. Оказывается, она такая же серая, как и я. Даже еще хуже. Только строит из себя, что все на свете знает. Пришла. Сидим, молчим, говорить-то не о чем. А потом она вдруг хапает своими граблями вон ту книжку и квакает…

Пол(грозно). Как?!

Билли. Берет в свои руки вот ту книгу и говорит: «Ах, это прелестная вещь, я давно собираюсь ее перечитать».

Пол. А что за книга?

Билли(как само собой разумеющееся). «Давид Копперфильд» Диккенса. Чарлза.

Пол. Ясно. Ну и что?

Билли. А то, что она ее вовсе и не читала.

Пол. Почему ты так решила?

Билли. Да по ее разговору поняла.

Пол. Ну, допустим, не читала. Почему это тебя так потрясло?

Билли. Меня не это потрясло!

Пол. А что?

Билли. А зачем врать? Это что, преступление, если ты чего-то не читал?

Пол. Все мы иногда не дураки приврать.

Билли. И ты тоже?

Пол. Случается.

Билли. А вот я – никогда.

Через служебную дверь входит официант, забирает поднос с остатками завтрака, собирается уходить.

Пол(вполголоса, Билли). Благодарю вас.

Билли. Не за что.

Пол(показывая глазами на официанта, тихо). Да не мне…

Билли(официанту, вслед). Эй, подожди-ка.

Официант останавливается.

Благодарю вас.

Поклонившись, официант выходит. Билли берет со стола конверт, показывает Полу.

Сегодня получила. От отца.

Пол(глянув на конверт). Из Нью-Йорка?

Билли. До сих пор придти в себя не могу.

Пол. Что он тебе такого написал?

Билли. Да то, что он вообще мне написал! Первое письмо за несколько лет. Мы же с ним разругались. Он дико против был, что я с Гарри уехала.

Пол. А чем он занимается?

Билли. Отец-то? В Газовой компании работает. Раньше проверял какие-то счетчики, а теперь пишет, это ему уже не под силу, они его теперь лифтером сделали. (Замолкает, вспоминая что-то, улыбается.) Вообще-то старик у меня смешной. Каждый день брал с собой на работу поджаренный хлеб и банку тушенки и сам себе завтрак готовил. Он говорил, каждый обязан есть горячий завтрак. (Помолчав.) И как он только с нами справлялся – ума не приложу. Нас ведь у него четверо было. Три моих брата и я. Мать-то рано умерла, я ее совсем не помню. Так что он все один – и готовил нам, и купал, и одевал… Я помню, все мечтала: вот наступит день, и я с ним за все расплачусь. Ну и расплатилась – обхохочешься. Помню, прихожу домой уже под утро и даю ему сто долларов. Так знаешь, что он с ними сделал? Пошел в сортир, бросил в унитаз и воду спустил. Думала, убьет. А он даже не стукнул. Он меня вообще за всю жизнь пальцем не тронул.

Пол. А с чего же он тебе вдруг написал?

Билли. Мое письмо получил. Я ему первая написала… Пишет, что каждый день обо мне вспоминает. Бог ты мой, а я-то о нем вообще не думала. Ну, может, раз в год. Да не только о нем – я вообще ни о ком и ни о чем не думала.

Пол. Может, тебе надо с ним повидаться?

Билли. Я-то повидалась бы, да он не хочет. Пишет, чтоб я ему пока только письма писала. И чтоб каждый день ела горячий завтрак. А вот видеть он меня не желает – до тех пор пока я веду жизнь этой… ну как ее… Гетеры! Я в словаре посмотрела… А вообще он нам всегда так говорил: «Не делай в жизни ничего такого, о чем нельзя было бы написать на первой странице 'Нью-Йорк Таймс'». (Помолчав.) Послушай-ка, я тебе всю свою жизнь рассказала. Практически всю.

Пол. Мне было интересно.

Билли. Может, ты мне тоже про свою жизнь расскажешь?

Пол. О, это будет история довольно длинная. И довольно лживая… Скажи лучше чем ты сегодня занималась.

Билли(гордясь собой). Сперва была в кино. Потом пошла в Национальную Галерею. Все как ты велел.

Пол. Ну и как, понравилось?

Билли. О, чудесно. Так тихо, уютно. И, главное, так хорошо пахнет!.. Неужели ты не замечал?

Пол(с улыбкой). И долго ты там пробыла?

Билли. Часа два. Я потом еще пойду. Только я хочу, чтобы в следующий раз ты со мной пошел. Будешь мне там все объяснять.

Пол. С удовольствием.

Музыка Сибелиуса смолкает. После короткой паузы звучит «Весенняя кукушка» Делиба.

Билли. А знаешь, где я еще была? В книжном магазине. Ходила, выбирала книги, которые, думала, будет интересно почитать. Все как ты сказал.

Пол. Умница.

Билли. Набрала такую кучу – поднять не могла. А потом думаю: черт, мне этого и за год не осилить. А сколько в магазине всего книг, так моя кучка – капля в море! Да мне за всю жизнь и одной миллионной всего этого не прочесть – даже если у меня глаза лопнут! А ведь это только один магазин! Я там даже разревелась.

Пол. Всех книг никому на свете не прочесть.

Билли. Ты думаешь?

Пол. И думать нечего.

Билли. А то я уж хотела попробовать.

Пол. Значит, времени чтобы прочесть мою статью у тебя, конечно, не хватило. (Листает газету со своей статьей.)

Билли. Ты что! Конечно, хватило! Я ее даже целых два раза прочитала!

Пол. Ну, и что скажешь?

Билли. Что я скажу? (Торжественно.) То, что лучше твоей статьи я в жизни ничего не читала. Я не поняла ни единого слова.

Пол(глядя в газету). Что, многое было непонятно?

Билли. Почему – многое? Все!

Пол. Ну, что конкретно? Покажи!

Билли надевает очки, Пол смеется.

Билли. Что тебе смешно? Я же практически слепая!

Пол. Ты практически прелесть.

Билли. Ну, уж прости, если я в них так глупо выгляжу.

Пол. Совсем не глупо, ты в них даже еще красивее.

Билли. А ты прямо как эти, которые очки рекламируют.

Пол. Ну, так что же тебе непонятно?

Билли. Да все! (Читает по газете.) «Даже поверхностное рассмотрение современного общества в свете греческой философии с ее дени… фицией…»

Пол. Дефиницей!

Билли.«…дефиницией целого как совокупности заключенных в нем частностей неизбежно приводит к необходимости выявления личностного начала в социальном и социального в личностном».

Пол. Что же здесь непонятного?

Билли. Ну, честно, я каждое слово в словаре смотрела.

Пол. Ну, хорошо. Много веков назад в Греции один философ сказал: мир не может быть лучше, чем люди, которые его населяют.

Билли(обдумав сказанное, великодушно). Ну что ж, неглупо.

Пол. Неглупо. Вот я и пишу: сравните сегодняшнее состояние всего нашего общества и мораль отдельных людей этого общества. Полное соответствие – один к одному.

Билли. Ну, и дальше чего?

Пол. Дальше – ничего.

Билли(указывая на статью). Так тут про это?

Пол. Разумеется!

Билли. Что же ты так прямо и не сказал?

Пол(глядя в газету). Сложновато, да? А мне казалось…

Билли. А помнишь, ты давал мне читать книжку про Наполеона?

Пол. Помню.

Билли. Похоже, я ее тоже не очень поняла.

Пол. Ну уж там-то вообще понимать нечего.

Билли. Тебе нечего, а мне есть чего. Помнишь, когда он там стоит возле могилы Наполеона?

Пол. Ну, помню. И что ты не поняла?

Билли. Ну, вот он стоит и думает про жизнь Наполеона, а под конец вдруг почему– то говорит, что сам бы предпочел жизнь простого крестьянина.

Пол(цитируя по памяти). «И я сказал себе: я предпочел бы судьбу простого французского крестьянина. Я предпочел бы носить деревянные башмаки. Я предпочел бы жить в заросшей плющом лачуге и радоваться, видя как гроздья винограда наливаются соком под ласковыми лучами осеннего солнца. (Продолжает, расхаживая по комнате.) Я предпочел бы жену – простую крестьянку, которая вязала бы у огня долгими зимними вечерами, а я сажал бы на колени наших детей, и они обвивали бы мою шею своими ручонками… Да, я скорее согласился бы прожить самую неприметную жизнь и обратиться в прах, не выходя из безвестности, чем явиться на свет тем величайшим воплощением насилия и смерти, которое именовалось Наполеон Великий…»

Билли(с благоговением). Как ты можешь все это помнить?

В этот момент музыка Делиба внезапно сменяется резкими звуками какого-то фокстрота. Оба вздрагивают. Билли подбегает к радиоле, выключает ее. Извиняющимся тоном

Этот фокстрот у меня только так, для разрядки.

Пол(со смешком). Ну ты так-то уж себя не мучай.

Билли. Но я ж хочу, чтоб мне нравилось то, что должно нравиться!

Пол. Да нравиться может что угодно. Главное, чтобы человек старался расти.

Билли. Ну и что, по-твоему, я расту?

Пол. Еще как!

Билли. Приятно слышать. (Садится за письменный стол.) Так, значит, он бы предпочел жизнь не Наполеона, а простого крестьянина. Ну, а кто бы не предпочел?

Пол. Кто? Ну, например, Гарри Брок.

Билли. Почему ты так думаешь?

Пол. А ты его спроси.

Билли. Да он, небось, про жизнь Наполеона вообще ничего не знает.

Пол. Это полбеды. Беда в том, что он ничего не знает про жизнь простого крестьянина.

Билли. А ты его сильно ненавидишь, да?

Пол. Кого, Гарри?

Билли. Гарри.

Пол. Да нет.

Билли. Но все-таки он тебе не очень нравится.

Пол. Не очень.

Билли. Из-за того что я с ним?

Пол. Есть и другие причины.

Билли. Какие?

Пол. Подумай. Он опасный человек.

Билли. Не такой уж он плохой. Бывают хуже.

Пол. Он хоть раз что-нибудь для кого-нибудь сделал кроме самого себя?

Билли. Для меня.

Пол. Что?

Билли. Две шубы. Норковые.

Пол. Ну, это товарообмен. Ты ведь за шубы ему тоже кое-что давала.

Билли(помолчав, очень спокойно). А вот гадости говорить не стоит. Ты ведь у нас такой благородный и воспитанный.

Пол. Он хоть раз в жизни думал о ком-нибудь кроме себя?

Билли. А кто о нем думает?

Пол(возбужденно). Многие! Тысячи людей думают о других людях! И вся мировая история – это история борьбы бескорыстия против эгоизма!

Билли. А вот слух у меня хороший.

Пол. Все зло в этом проклятом мире – от эгоизма. Эгоизм способен стать организованной силой, он может даже стать политикой государства! Ты следишь за моей мыслью?

Билли(наблюдая за ним). А я тебе сильно нравлюсь, да?

Пол. Да.

Билли. Вот почему тебе Гарри поперек горла.

Пол. Не в этом дело. Мне противны и его жизненные цели и средства, которыми он их добивается. Лично он в этом даже и не виноват – ничего другого он просто не знает.

Билли(снимая очки). Ты мне тоже нравишься.

Пол(поворачиваясь к ней лицом). Я рад. Правда.

Билли. Знаешь, почему я вообще на эти занятия согласилась?

Пол. Почему?

Билли. Из-за тебя. До тебя у меня таких проблем не было.

Пол. Каких проблем?

Билли. Когда я тебя первый раз увидала, то подумала, ну, уж тут все пойдет как по маслу. Но когда в последний момент ты вдруг тормознул, я поняла: ясно, путь к сердцу этого мужчины лежит через его мозги.

Пол. Нет… Ты ошибаешься.

Билли. Да теперь это уже не играет значения… не имеет значения. Я к тебе все равно хорошо отношусь. А насчет остального – поезд уже ушел.

Пол. Ты так решила?

Билли. Знаешь, между мужиком и бабой бывает момент, когда это или происходит, или нет. А момент прошел – и уже все.

Пол. Может быть, наоборот, может быть, этого момента еще не было?

Билли. Был. Только ты его прохлопал.

Пол. Почему ты так уверена?

Билли. Потому что знаю. Потому что у меня со многими было. И со многими не было, понятно?

Пол. Понятно.

Билли. А вообще – никогда б не подумала, что из-за какого-то мужика способна пойти на этот кошмар!

Пол. Почему же кошмар?

Билли. А потому что у меня в голове уже полная каша! Читаю, читаю, смотрю, слушаю, опять читаю… И, главное, я теперь все время о чем-то думаю! Ужас! Вчера вечером легла – а в башке мысли так и кишат! Заснуть не могла! Наверное, минут десять!.. Вообще, так сильно стараться поумнеть – это наверное, очень вредно.

Пол. Чушь, Билли. Умными ведь не рождаются. На этом свете нет существа глупей, чем новорожденный младенец.

Билли(с подозрением). Что ты имеешь против детей?

Пол. Я? Что можно иметь против мозга, которому три недели от роду? Вот когда этому мозгу уже тридцать лет, а он все такой же пустой, тогда я думаю, нормален ли его обладатель.

Билли(оскорбленно). С чего ты взял, что мне тридцать лет?

Пол. Да я не имел в виду тебя.

Билли. А кого же?

Пол. Да никого конкретно.

Билли. Нарочно хотел меня расстроить!

Пол. Ну, извини, ради бога.

Билли. Тридцать!.. Значит, ты считаешь, я на тридцать лет выгляжу!

Пол. Конечно, нет!

Билли. А чего ж сказал – тридцать?

Пол. Просто для примера… (Пауза.) А сколько тебе?

Билли. Двадцать девять!

Смотрят друг на друга, улыбаются. Он целует ее в щеку.

Пол. По-моему, мы можем продолжить.

Билли с готовностью подставляет для поцелуя другую щеку.

Я имею в виду, продолжить занятия.

Билли(разочарованно). А-а.

Пол. А может, ты собираешься бросить?

Билли. Да почему тебя-то это так сильно волнует?

Пол. Для меня дело в принципе. Я считаю, каждый человек обязан много знать. Во всяком случае, сколько он способен. Потому что когда мир заполняют сплошные невежды, жить в нем становится опасно.

Билли. Да если бы кто узнал, чем я тут занимаюсь, он бы со смеху помер.

Пол. Я же не помираю.

Билли. А я помираю! Самой на себя смотреть смешно! (Всхлипнув.) Ну, кто я такая, вообще? Куда я лезу?

Пол. Билли, ты что!

Билли(сквозь слезы). Все эти книги!.. Что я, нанялась?

Пол(садится рядом с ней на диван). Билли, мы уже сто раз говорили. Книги – только средство, а не цель. Вспомни. «Цель человечества – познать человека». Чьи это слова?

Билли. Откуда я знаю!

Пол. Это сказал Поп.

Билли. Какой еще поп? Я сто лет на проповеди не была.

Пол. Нет, Билли. Был такой английский поэт – Александр Поп.

Билли. «Цель человечества»...  Как?

Пол. «… познать человека». А с книгами не перебарщивай.

Билли(вытирая нос). Не перебарщивай… Да я за эту неделю целых двух человеков познала. Сперва всего Шекспира, потом Томаса Пэйна… А потом я еще про Гарри все время думаю. Ведь он столько сил тратит, чтоб добиться, чего хочет. А чего хочет, сам толком не знает.

Пол. Наверное, того же, что у него уже есть, только больше.

Билли. Денег?

Пол. Больше денег, а значит больше власти, а значит, больше денег.

Билли. Да ладно. Вовсе он не такой плохой, как ты думаешь.

Пол. Да вообще, он не человек, а чистое золото. Даже все мысли – о золотом тельце.

Звук отпираемой входной двери. Появляется Брок.

Брок. Привет.

Пол. Добрый день, Гарри. А мы тут как раз о вас говорили.

Брок(снимает шляпу и пальто, бросает на стул возле двери). Обо мне? Думаешь, я тебе за это деньги плачу? (Просматривает почту, лежащую на стуле слева от двери. Берет в руки большой конверт.) Про меня она достаточно знает. Даже больше, чем надо. Диври здесь?

Билли. Нет.

Брок. Черт бы его побрал. Он давно должен быть здесь. (Садится, снимает туфли.)

Пол(Билли). Ну, хорошо… Значит, ты прочитала Шекспира. И что скажешь?

Билли. Ничего. Неплохо пишет.

Пол. Да пожалуй, Шекспир неплохо пишет. Ну, а как тебе Томас Пэйн? Ты его биографию, кстати, прочла?

Пол. Тоже.

Билли. Проверим. Где он родился?

Пол. В Лондоне. Или нет, вру – в Англии.

Брок. Что ты мелешь? Что значит, в Лондоне или в Англии? Это же одно и то же!

Билли. Разве?

Брок. Лондон – он же внутри Англии! Это же город! А Англия – страна!

Билли. Ну, спутала. Подумаешь.

Брок(Полу). Черт, ну у тебя и нервы. Как ты ее выдерживаешь?

Пол. Вы напрасно так переживаете.

Брок. Нет, ну как можно быть такой тупой!

Пол. В конце концов, всего сразу не узнаешь.

Билли. Понял? Ты-то сам знаешь, кто такой Том Пэйн?

Брок. Кто-кто?

Билли. Плохо слышишь? Том Пэйн!

Брок. Какого дьявола я должен его знать?

Билли. А я вот – знаю!

Брок. Ну и что! Если мне понадобилась его узнать, я его тоже узнаю. А пока мне до него дела нет. (Полу.) Все, давай сам с ней продолжай, меня не впутывай.

Пол(Билли). Какая из книг Пэйна тебе больше всего понравилась?

Билли. Да я книг-то его еще не читала. Я только биографию… Но у меня тут список есть. (Тянется за блокнотом.)

Брок(внезапно, Билли). А ты знаешь, кто такой Вышибала Робинс?

Билли. Среди моих знакомых вышибалы не водятся!

Брок. Вот и видно, какая ты шибко образованная.

Пол. Если не ошибаюсь, это защитник из «Нью-Йорк Рэйнджерс»

Брок(Полу). О! Я смотрю, ты у нас гений.

Пол. Это вряд ли.

Брок. Я таких гениев по дюжине за доллар покупаю.

Пол. Не сомневаюсь. (Билли.) Ты сказала, у тебя список.

Билли. Вот. (Подает ему блокнот.)

Брок что-то усиленно соображает.

Пол(глядя в блокнот). Для начала прочти «Век разума». А потом…

Брок. А кто такой Вилли Хоппер?

Пол. Чемпион Америки по бильярду. Только ударение на втором слоге: Хоппер.

Брок. Я так и сказал. А потом, я не тебя спрашиваю. Я ее спросил!

Пол. Извините.

Билли(надменно глянув на Брока). Так, значит, сначала «Век разума»?

Пол. Да, а потом попробуй осилить «Права человека».

Билли(записывая). «Права человека».

Брок(внезапно, Билли). А что такое антрацит?

Билли(с досадой). Да погоди ты.

Брок. Ты мне не погодикай! Думает, что уже все на свете знает. Что такое антрацит? (Полу.) А ты молчи!

Билли(снисходительно). Лекарство от головы.

Брок. Сама ты лекарство от головы!

Билли. А что?

Брок. Антрацит – это уголь! Притом самый лучший!

Билли. Ну и на кой мне надо знать твой уголь?

Брок. А на кой мне знать твоего Сэма Пэйна?

Билли. Сравнил! И во-первых, не Сэм Пэйн, а Том Пэйн. А во-вторых, он же практически основал нашу страну! Надо знать!

Брок. Погоди! Так он что, умер?!

Билли. Конечно, умер!

Брок(возмущенно, Полу). Какого дьявола ты забиваешь ей голову всякими покойниками? Мне надо, чтоб она умела вести себя с живыми людьми!

Пол. Гарри, процесс познания нельзя загнать в рамки. Тут одна вещь тянет за собой другую. Главное – пробудить любознательность, воображение, свободу мышления. Надо понять, что…

Брок. Ты меня не учи. Ты лучше ее учи.

Пол. Не волнуйтесь, это бесплатно.

Брок. Мне ты ничего интересного рассказать не можешь.

Пол(со значением). Вы полагаете? А я думаю, мы оба могли бы рассказать друг другу много интересного.

Брок. Ты на что это намекаешь?

Билли. Так, ни на что. Для поддержания разговора.

Брок(усевшись на стул возле письменного стола). А кто тебя просит поддерживать? Вообще, чем дальше я за тобой наблюдаю, тем ты мне меньше нравишься. Для заштатного писаки ты больно уж бойкий. Ты смотри, поосторожней.

Пол. Я думаю, осторожность и вам не помешает.

Брок. Учти, в случае чего я тебе башку сверну, ты понял?

Пол. Как не понять.

Брок. А понял, так сиди и делай свое дело. Давайте, продолжайте.

Пол. Я думаю, на сегодня мы закончили.

Брок. Это почему? Я хочу поглядеть как это у вас происходит.

Пол(встает, направляется к двери). Другой раз, с вашего позволения. Надо передохнуть. Вы даже не представляете, какая это изнурительная работа.

Билли хмыкает.

Брок. Плачу две сотни в неделю и даже узнать не могу – за что!

Пол. Гарри, если хотите, я могу начать заниматься и с вами. По специальной программе – для отстающих миллионеров. (Выходит.)

Некоторое время Брок не может решить – оскорбили его или нет. Вспомнив про конверт, который так и держит в руке, вскрывает его. Билли с книжкой устраивается на диване.

Брок. Нет, это же надо! Лондон или Англия! (Просматривает бумаги из конверта.)

Билли. Гарри!

Брок(не отрываясь от бумаг). Ну?

Билли. Ты мне можешь объяснить, зачем мы здесь сидим уже два месяца? Какие у нас тут дела?

Брок. Что значит – «у нас»?

Билли. Ну, я же все-таки твой компаньон.

Брок. Компаньон – только без права голоса.

Билли. Ну и что?

Брок. А то, что сиди и молчи.

Билли. Но хоть знать-то я имею право.

Брок. Ты одно право имеешь – не лезть ко мне в кишки. Сунь нос в свою книжонку и сиди.

Билли. Учти, если тут у вас что-то незаконное, я – против.

Брок. «За» или «против» – это я тебе скажу.

Билли. Вообще-то, я догадываюсь, что ты тут затеял.

Брок. Ну чего ты ко мне прицепилась? У тебя, кажется, все есть, чего ты хочешь. Может, еще чего-то захотела? Так скажи!

Билли. Захотела.

Брок(не отрываясь от бумаг). Чего?

Билли. Я бы предпочла судьбу простой крестьянки.

Брок(повернувшись к ней, орет). Хорошо, куплю! Только помолчи!

Через служебную дверь входит горничная с книгой в руке. Подойдя к книжному шкафу, ставит ее на полку. Билли подзывает ее жестом, горничная садится на диван рядом с ней. Обе о чем-то шепчутся.

Брок(раздраженно встает). Так, все! Закрыли хлопушки! (Горничной.) Нет дел – выкатывайся.

Горничная. Прошу прощения, сэр. (Кивнув на прощанье Билли, выходит.)

Брок. Нечего тут со всякими! Тоже, нашла подружку!

Билли. Если ты человек, то со всеми людьми надо по-человечески!

Брок. Чего?

Билли. Так Пол говорит!

Брок. Мне плевать, что там Пол говорит! А я тебе говорю, чтоб этого больше не было!

Билли. Ты знаешь, кто ты есть?

Брок. Кто?

Билли. Ты… (Подбегает к энциклопедическому словарю, яростно листает.)

Звонок в дверь. Входит Эдди, идет открывать.

(Найдя то, что искала, торжествующе.) Ты есть адепт эгоцентризма!

Брок. Да? То-то у меня давно руки чешутся…

Эдди открывает. Входят Диври и Хэджес. Эдди, захватив со стула пальто и шляпу Брока, выходит через служебную дверь.

Диври. Добрый вечер.

Брок. Где вы шляетесь? Знаете, сколько я вас жду?

Диври. Извини, так получилось.

Брок. У тебя вечно так получается!

Хэджес. Это я виноват. (Билли.) Добрый вечер.

Билли. Добрый вечер. (Идет навстречу и произносит явно как ее учили.) Как поживаете? Садитесь, прошу вас.

Хэджес(садится). Благодарю.

Диври. Как жизнь, Билли?

Билли. Весьма ординарно. (Довольная собой, садится.)

Эдди, подобрав туфли Брока, поднимается в его комнату.

Брок(нетерпеливо). Ну, как дела?

Хэджес(переглянувшись с Диври, осторожно). Такая история, Гарри… Боюсь, понадобится еще немного времени…

Диври. И еще немного денег.

Брок(зло). Это еще почему?

Диври. У Норвала возникли проблемы с прохождением поправки. Надо еще кое– кого подтолкнуть.

Брок. Да? А если потом у него опять возникнут проблемы? Мне что, опять платить и опять ждать?

Хэджес. Но какой же выход, Гарри?

Брок. Это ты мне должен сказать, какой выход!

Хэджес. Я вам все объясню…

Брок(тыча пальцем чуть не в лицо Хэджесу). Знаешь, ты мне перестал нравиться. Ты меня, похоже, за идиота держишь!

Диври(примиряюще). Ты неправ, Гарри. Норвал и так делает все, что может.

Брок. Значит, мало может!

Диври. Ты думаешь, это так просто? В сенате голосует сто человек! У самого Норвала только один голос!

Брок. Один – и тот поганый. Черт подери! Мы ведь уже обо всем договорились! Вы же кричали, что все в порядке!

Хэджес(оправдываясь). Ситуация внезапно изменилась.

Брок. Значит надо изменить ее обратно! За это я тебе и плачу!

Диври. Но пойми, Гарри…

Брок. Заткнись. (Хэджесу.) В общем, так. Или ты начнешь шевелить своей задницей, или я тебе обещаю: ахнуть не успеешь – вылетишь обратно в свой вонючий городишко! И сгниешь там вонючим клерком!

Диври. Гарри!

Брок. Надоело повторять: у меня нет времени! У меня нет времени! Времени нет у меня!

Хэджес. Я все понимаю…

Брок. А понял, так работай, а не ковыряй пальцем в заднице! (Начинает подниматься по лестнице.) Учти: если ты этот проклятый воз с места не сдвинешь, я другого найду. Все! (Входит в свою комнату, хлопнув дверью.)

Хэджес(помолчав). Характер.

Диври. Не принимайте близко к сердцу. Он вечно на всех орет. (Наливает себе из бутылки). Со мной кто-нибудь выпьет? Норвал?

Хэджес. Нет, спасибо.

Билли. Он не должен был с вами так разговаривать. Вы ведь как-никак сенатор.

Хэджес мычит что-то невнятное.

Никто не имеет права так говорить с сенатором. Сенатор – это слава богу, не коровья лепешка.

Хэджес. Благодарю вас.

Билли(сурово). Я так скажу: когда он хамит вам, он хамит целому миллиону человек.

Хэджес. Миллион человек? Это вы о ком?

Билли. Да о тех, кто голосовал за вас на выборах.

Хэджес. О, их было гораздо меньше.

Билли. Сколько?

Хэджес. Семьсот шесть тысяч четыреста тридцать четыре.

Билли. А тогда этого мало, чтоб вам так хамили.

Хэджес. А вы случайно не одна из тех, кто конституировал мои полномочия?

Билли(подумав, идет за словарем). Этого я еще не слыхала.

Диври. Сенатор спрашивает, может, ты одна из тех, кто голосовал за него?

Билли. Я? Да что я, чокнутая? В смысле, вообще голосовать. (Хэджесу.) Нет, все– таки мне странно – почему вы от него все стерпели. Кто он такой? А вы же сенатор!

Хэджес. Да, и в этом качестве я обязан проявлять сдержанность. Политика на практике… Это не всегда просто понять…

Билли. Да уж. Насчет этого вашего закона, я и вовсе ничего не поняла.

Хэджес. Насчет закона?

Билли. Ну да! Какой закон нужен, какой не нужен. Разве этим у вас Гарри командует?

Хэджес. Разумеется, нет.

Билли. А чего ж он орет? За него-то никто не голосовал.

Хэджес(поднимаясь). К большому сожалению, мне пора. У нас еще будет время обсудить все это более подробно.

Билли(очень серьезно). Обсудим.

Хэджес. Всего наилучшего.

Билли. До свидания.

Хэджес в сопровождении Диври направляется к двери. Билли подходит к словарю, листает. Диври подает шляпу сенатору.

Хэджес. Славная девочка.

Диври. Не то слово.

Хэджес. До встречи. (Уходит.)

Диври(вынимая из своего портфеля бумаги). Тут тебе небольшая работенка.

Билли надевает очки. Диври, разложив бумаги на письменном столе, наливает себе виски. Билли берет документ, внимательно читает. Диври смотрит на нее с удивлением.

Билли. Это что?

Диври. То же, что и прошлый раз.

Билли. А что это такое?

Диври. Долго объяснять.

Билли. Ничего, мне теперь нравится, когда мне объясняют.

Диври. Как-нибудь в другой раз.

Билли. Я хочу сейчас.

Диври. А может, ты хочешь, чтобы я Гарри сказал?

Билли. Что?

Диври. Что ты не хочешь подписывать.

Билли. Я так не сказала. Просто я хочу знать, что это такое.

Диври. Договор о слиянии.

Билли. Как это?

Диври. Ну, несколько компаний сливаются в одну.

Билли. Они что же, все Гарри принадлежат?

Диври. Несколько – ему, остальные – другим. Во Франции, в Италии, еще кое-где.

Билли(в возбуждении срывая очки). Но это же картель!

Диври(удивленно). Что?

Билли. А то самое! Это у вас картель! Монополия! Мне про это Пол рассказывал. Это незаконно! Я против!

Диври(изумляясь все больше). У нас все по закону. Ты не волнуйся.

Билли. Точно?

Диври. Хочешь – спроси у Гарри.

Билли. И спрошу!

Диври. Думаешь, ему это понравится? Ты же знаешь, он не любит, когда кто-то лезет в его дела.

Билли. Я – не кто-то!

Диври. Билли, я тебя прошу, будь умницей.

Билли. Как я могу быть умницей, когда мне никто ничего не объясняет?

Диври. Я тебе уже все объяснил!

Билли. Что?

Диври. Что надо это подписать, и не заводиться с Гарри.

Билли(откладывая ручку). Завтра подпишу.

Диври. А почему не сегодня?

Билли. Почитаю все как следует и разберусь.

Диври. Тебе что, моего слова мало?

Билли. Твоего – мало. У тебя у самого на душе давно кошки скребут. И я знаю – почему. Противно делать за него всю грязную работу. Ты же считаешь, что ты лучше, чем он.

Диври. Ну, все, хватит!

Билли. Только еще неизвестно кто хуже.

Несколько мгновений Диври смотрит на нее. Затем решительно поднимается в комнату Брока. Билли берет бумаги, словарь, садится возле журнального столика на диване. На балконе появляется Брок. Он без пиджака, рукава рубашки закатаны, на ногах – тапки, в зубах – сигарета. Медленно спускается, наливает себе и с бокалом в руке садится напротив Билли, которая явно напугана, но продолжает смотреть в бумаги.

Брок. Ну как, интересно?

Билли(не глядя на него). Не очень.

Брок. Книжки-то твои, небось, поинтереснее.

Билли. Поинтереснее.

Брок(после долгой паузы, спокойно). В чем дело, малыш?

Билли. Ни в чем.

Брок. А все-таки?

Билли. Этот твой Диври!..

Брок. А что он тебе сделал?

Билли. Мне? Ничего. Хватит того, что он себе сделал.

Брок. Что сделал?

Билли. Подумать только, Он же был помощником генерального прокурора всех Штатов!

Брок. И что тут особенного?

Билли. А то, во что он превратился!.. А когда-то он даже книжку написал. «Сущность свободы» называется.

Брок. Ты-то откуда знаешь?

Билли. А я ее видела. В библиотеке. А теперь что с ним стало? Бегает у тебя на побегушках и дает об себя ноги вытирать. А ты ему за это и платишь.

Брок. Так. Теперь на меня перешли?

Билли. А ты, может, думаешь, ты намного лучше? Так не думай, не лучше. Ты эгоист!

Брок. И давно ты это поняла?

Билли. Нет, недавно! Я вообще раньше думала, что ты крупная личность. А теперь не думаю. Посмотреть в историю, так были покрупнее тебя личности. И получше. Да и сейчас есть.

Брок. Это кто же, интересно?

Билли. Да тыщи.

Брок. Одного назови.

Билли(подумав). Да хоть мой отец!

Брок(пренебрежительно). Да, он у тебя крупная личность. На все двадцать пять долларов в неделю.

Билли. Точно, ты не человек, а золото.

Брок. Что?

Билли. И все твои мысли о золотом тельце.

Брок(пытаясь держать себя в руках). Послушай, малыш. Ну прочитала ты какие– то там книжки, и ладно. Не надо из-за этого так психовать. Не волнуйся: ты как была дура, так и осталась.

Билли. Ты так считаешь?

Брок. Конечно. Да мне это неважно. А знаешь, почему? (Придвигается к ней.) Потому что у нас с тобой есть одна маленькая штучка… (Быстро обнимает ее.)

Билли(вырываясь, отбегает за письменный стол). Отстань!

Брок. Иди сюда!

Билли. Не пойду!

Брок. Раньше ты так себя не вела.

Билли. То было раньше… Знаешь, мне теперь все время хочется куда-нибудь уехать.

Брок. Куда?